Министерство образования Республики Беларусь
УЧРЕЖДЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ
«ГРОДНЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ ЯНКИ КУПАЛЫ»
К.В.КАРПИНСКИИ ЧЕЛОВЕК КАК СУБЪЕКТ ЖИЗНИ
Гродно 2002
УДК 159.923.5 ББК88 К21
Рецензенты: зав. кафедрой философии ГрГУ им. Я.Купалы, доктор философских наук, профессор Ч.С.Кирвель;
директор Гродненского облатного центра профессиональной ориентации молодежи, кандидат психологических наук, доцент М.С.Гуткин.
Рекомендовано советом факультета психологии ГрГУ им. Я.Купалы.
Карпинский К.В.
Человек как субъект жизни/ К.В.Карпинский. -Гродно: ГрГУ, К21 2002. - с.
ISBN 985-417В монографии представлены результаты психологического анализа лич ности в качестве субъекта деятельности и индивидуального жизненного пути. В общепсихологическом аспекте рассматривается субъектная актив ность личности, освещаются ее специфические функции, особенности фор мирования, детерминации и проявления. Анализируются методологичес кие и теоретические аспекты психологической концепции личности как субъекта жизни, обсуждаются перспективы применения смыслового подхо да в данной области психологических исследований, обосновывается поня тие жизнедеятельности как деятельности по построению индивидуального жизненного пути личности. Предлагается психологическая концепция смысла жизни как ведущей структуры смысловой регуляции жизнедеятельности, систематизируются индивидуальные параметры регуляции жизненного пути личности смыслом жизни.
Табл.: 3., библиогр. 282 назв.
УДК 159.923.5 ББК 88
ISBN 975-417- © Карпинский К.В., 2002
В современной психологической науке остро стоит пробле ма выработки единых методологических подходов, с помощью которых можно было бы построить целостное представление о психической жизни человека, дифференцировать психику чело века и животных, развести специфику функционирования искус ственного интеллекта и человеческого сознания. Мозаичность теоретических положений психологии во многом предопределена отсутствием удовлетворительного ответа на вопрос о том, кто яв ляется изначальным и единственным распорядителем форм пси хического отражения и способов психической регуляции. Решение данной проблемы предполагает исследование интегральной инстан ции психического отражения и регуляции, управляющей функцио нальными ресурсами и возможностями сознания. Такой инстанци ей, координирующей и интегрирующей разрозненные психические функции, распределяющей ресурсы психической регуляции, расстав ляющей приоритеты в активности, выступает субъект. В исследо ваниях парциальных психических феноменов зачастую предпола гается, что именно эти феномены являются самодостаточными детерминантами активности индивида. Необходимо возразить на этот счет, что психика и отдельные ее элементы не являются субъектом; им является человек, обладающий психикой. Всякое психологическое исследование призвано анализировать свой пред мет как часть целостного системного аппарата психического от ражения, в центре которого помещен субъект; всякое психическое явление - процесс, свойство, состояние - должно быть рассмотре но с точки зрения принадлежности субъекту, который владеет им. Как пишет А.В.Брушлинский, «многообразие и единство различ ных, противоречивых психических явлений объективно выступают и потому изучаются наукой как система качеств определенного субъекта. Тем самым целостность индивидуального субъекта есть объективное основание для целостности, системности всех его психических процессов, состояний и свойств. Таков исход ный онтологический план рассматриваемой проблемы. Он зако номерно определяет гносеологическую, эпистемологическую основу ее разрешения: разработка психологии субъекта (индивидуального, группового и т. д.) - путь к установлению единства всей психологической науки» [56, с. 11].
Субъектный подход является методологическим достиже нием и достоянием отечественной психологии. Его возникнове ние и развитие было обусловлено идейной борьбой отечествен ных психологов с функционализмом, когнитивизмом, бихевиоризмом, структурализмом. Все эти направления с боль шей или меньшей степенью очевидности подразумевают «посту лат непосредственности» - концептуальное положение, согласно которому внутренняя и внешняя активность человека напрямую детерминируется воздействиями окружающей среды или отдель ными психическими функциями. С точки зрения «постулата не посредственности» управляющая человеческой активностью сила «делегируется» отдельным психическим функциям и структурам, стимулам внешней и внутренней среды. В настоящее время субъек тный подход противостоит также кибернетизму в психологии. Кибернетические модели сознания на новом уровне возрождают «постулат непосредственности» и преподносят способность че ловека к саморегуляции как следствие самоорганизации инфор мационных процессов. Тем самым активность человека отдает ся во власть внешних детерминант, психических функций и информационных процессов сознания. Напротив, в контексте субъектного подхода утверждается, что не человек принадлежит психическим структурам и процессам, а наоборот, психические процессы и структуры принадлежат человеку; не стимулы среды властвуют над человеческой активностью, а человеческая актив ность господствует над средой. В этой связи субъектный подход может рассматриваться как концептуальная оппозиция «постула ту непосредственности». В нем преодолевается ограниченность данного положения и раскрывается способность человека к са модетерминации, самоопределению, саморазвитию.
Методологический пафос субъектного подхода заключает ся в признании человека активным субъектом многообразных форм произвольной человеческой активности. Логическое разви тие субъектный подход получает в исследованиях человека как субъекта познания, общения и предметной деятельности, а логи ческое завершение - в изучении человека в роли субъекта жиз ненного пути. «Гуманистическая трактовка человека как субъек та противостоит пониманию его как пассивного существа, отвечающего на внешние воздействия (стимулы) лишь системой реакций, являющегося «винтиком» государственно-производственной машины, элементом производительных сил, продуктом (т.е. только объектом) развития общества» [57, с. 4].
Исторический анализ методолого-теоретического наследия отечественной психологии XX столетия убеждает, что идеей субъек та проникнуты все психологические теории и концепции, она импли цирована всеми методологическими принципами и подходами [180]. Закономерно, что субъектный подход группирует вокруг себя ос новные методологические принципы и подходы, специфичные для отечественной психологии. К их числу принадлежат культурно-ис торический и системно-деятельностный подход, принцип детерми низма и динамично развивающийся в последние годы смысловой подход к личности. Несмотря на то, что образ человека как субъекта зачастую получает различные до непохожести очертания, субъек тный подход сближает эти принципы и подходы, придает им сис темное методологическое единство.
Наиболее важной методологической опорой для психологи ческих исследований субъекта является принцип детерминиз ма, отчетливо сформулированный в работах С.Л.Рубинштейна и А.Н.Леонтьева. В соответствии с данным принципом, внешние причины всегда действуют через внутренние психические усло вия, определяя активность не механическим, а диалектическим об разом [186; 191]. «В отличие от механического детерминизма, -пишет С.Л.Рубинштейн, - с точки зрения которого внешние при чины непосредственно определяют эффект своего воздействия, независимо от собственных свойств тела или явления, не кото рые это воздействие оказывается, согласно диалектико-материа-листическому детерминизму всякое действие есть взаимодей ствие, внешние причины действуют через посредство внутренних условий» [191, с. 12]. Такая трактовка методологического прин ципа детерминизма навеяна в первую очередь задачей, над реше нием которой трудился С.Л.Рубинштейн в один из периодов науч ного творчества: определение места, роли и детерминации психического во всеобщей связи явлений мира. В процитирован ной формулировке принцип детерминизма сопрягается прежде всего с другим методологическим принципом - единства созна ния и деятельности. Здесь в формулировке принципа детерминиз ма акцент сделан на то обстоятельство, что внутренние условия сознания служат для опосредования всех влияний окружающего мира на активность человека. Тем самым указывается статус психики в детерминационных отношениях объективной действи тельности.
Однако в психологических исследованиях субъекта такая по становка принципа детерминизма обнаруживает свою недоста точность и половинчатость. Это обусловлено тем, что в формуле «внешние причины преломляются через внутренние условия» не отражается в полной мере активность и детерминационный по тенциал внутренних условий. Субъектность как раз и относится к внутренним условиям, функция которых не сводится только лишь к «апперцепции», «преломлению», «опосредованию» внешних де терминант. Возражения в адрес первоначальной версии принципа детерминизма в работах С.Л.Рубинштейна сконцентрированы именно на том, что психическое - это не сопутствующее условие, а важный источник в детерминации активности человека. Как полагает А.Н.Леонтьев, внутреннее действует через внешнее и этим само себя изменяет [133, с. 181].
Следует заметить, что рассмотренная трактовка не явилась итоговым пониманием принципа детерминизма в отечественной психологии, поэтому С.Л.Рубинштейн не заслуживает упреков за однобокую интерпретацию данного принципа. В ранней работе под названием «Принцип творческой самодеятельности» С.Л.Рубин штейн, по сути, предвосхитил и наметил перспективную линию развития категории субъекта в психологии. В принципе творчес кой самодеятельности до предела заострен важный аспект раз вития субъекта и его деятельности, а именно формируемость субъекта в деятельности, обратное влияние, которое оказывает деятельность на внутренние условия. «Субъект в своих деяниях, в актах своей творческой самодеятельности не только обнаружи вается и проявляется; он в них созидается и определяется» [190, с. 106]. В поздний период творчества С.Л.Рубинштейна пробле ма детерминизма в сфере психических явлений актуализируется уже исключительно в связи с разработкой субъектного подхода. В своей последней работе С.Л.Рубинштейн существенно расши рил понимание принципа детерминизма, доработав его формули ровку применительно к проблемам психологии субъекта. Если в первоначальной редакции принципа детерминизма внешние фак торы являются причинами, активность индивида - следствием, а внутренний мир - условием детерминации, то в последующей трак товке это соотношение было инвертировано. Внутренние условия превратились в порождающие причины, генерирующие активность индивида, которая разворачивается во внешних условиях. «При этом, строго говоря, внутренние условия выступают как причины (проблема саморазвития, самодвижения, движущие силы развития, источники развития находятся в самом процессе развития как его внутренние причины, а внешние причины выступают как условия, как обстоятельства» [192, с. 290]. В такой формулировке принцип детерминизма не только превосходит ошибочные вари анты объяснения природы психического - индетерминизм и ме ханический детерминизм, но также акцентирует положение о са модетерминации и самопричинении человека как субъекта.
Необходимо подчеркнуть, что обе трактовки принципа де терминизма в работах отечественных психологов являются не ис ключающими, а преемственно дополняющими друг друга. Дело в том, что изначально внешние причины являются неотъемлемым фактором формирования и изменения внутренних условий, по мере созревания которых соотношение «внешнего» и «внутреннего» обо рачивается. С определенного момента внутренние условия ста новятся движущими причинами, захватывают лидирующую роль в отношениях «внешнее - внутреннее», что связано с возможнос тью самопричинения, саморазвития, само детерминации внутрен них условий. Эта общая логика развития психики человека конк ретизируется в представлениях отечественных психологов о развитии личности в качестве субъекта произвольных форм че ловеческой активности. Как отмечает С.Л.Рубинштейн, «внешняя обусловленность развития личности закономерно сочетается с его «спонтанейностью» [192, с. 251].
Абстрагируясь от содержательных вариаций многочислен ных теорий, важно заметить, что в развитии личности четко про слеживаются два этапа, различные по характеру детерминации ее функционирования и бытия. Первый этап психологи в большин стве своем определяют как подготовительный, в рамках которо го складываются и консолидируются психологические предпосыл ки становления субъекта. На данном этапе движущая сила психического развития личности исходит от внешних факторов и условий по принципу «внешнее преломляется через внутреннее и изменяет его». Такой характер детерминации сохраняется до тех пор, пока в достаточной мере не сложатся и не окрепнут «внут ренние условия» субъектности. Переворот в детерминационных отношениях происходит тогда, когда личность вырастает подлин ным субъектом, способным к саморазвитию и самодетермина ции. На данном этапе личностного развития движущие силы ло кализованы в самой личности, а внешние факторы теряют свою программирующую роль. Общая закономерность психического развития личности как субъекта выражается, таким образом, в
усилении способности к самодетерминации и закономерном рас ширении объема личностной свободы от внешних и внутренних обстоятельств.
Сопоставим, например, общетеоретические представления Л.С.Выготского, С.Л.Рубинштейна, Б.Г.Ананьева, Л.И.Божович о развитии личности в процессе индивидуального жизненного пути. Так, Л.С.Выготский полагает личность высшей психической фун кцией, развитие которой ведет к произвольному овладению чело веком своим поведением и всеми психическими процессами. Возникновение личности поднимает все формы внешней и внут ренней активности на высший уровень регулирования. Психиче ские процессы и поведенческие реакции, присвоенные личностью, развиваются не сами по себе естественным способом; их разви тием движет личность. В развитии личности выделяется пере ломная «веха», когда поведение и психические функции стано вятся полностью подконтрольными человеку. Эта «веха» датируется подростковым возрастом, на протяжении которого пе рестраивается вся система детерминации психического разви тия. «Когда говорят: подросток открывает свой внутренний мир с его возможностями, устанавливая его относительную независи мость от внешней деятельности, - то, с точки зрения того, что нам известно о культурном развитии ребенка, это может быть обозначено как овладение внутренним миром» [72, с. 327].
Развитие личности С.Л.Рубинштейн мыслит как процесс формирования и интеграции внутренних условий. Закономерно, что при объяснении любых психических явлений личность выс тупает для него как воедино связанная совокупность внутрен них условий, через которые преломляются все внешние воздей ствия. Психологический эффект каждого воздействия обусловлен историей развития личности, ее внутренними зако номерностями. Согласно С.Л.Рубинштейну, по мере своего со зревания личность во все возрастающей степени вмешивается в выбор тех детерминант, которые непосредственно определя ют ее деятельность и жизнь. «В силу того, что внешние причи ны действуют лишь через внутренние условия, внешняя обус ловленность развития личности закономерно сочетается со «спонтанностью» ее развития. Все в психологии формирующей ся личности так или иначе обусловлено внешне, но ничто в ее развитии не выводится непосредственно из внешних воздействий. Внутренние условия, формируясь под воздействием внешних, не являются их механической проекцией. Внутренние условия, складываясь и изменяясь в процессе развития, сами обусловливают тот специфический круг внешних воздействий, которым данное явление может подвергнуться» [186, с. 315]. Эта тенденция в развитии личности достигает пика выраженности тогда, когда личность трансформируется в субъекта деятельности и жизни. С этого момента в истории развития личности четко разграни чиваются два этапа, различные по способу личностного разви тия и бытия - досубъектный и субъектный [192, с. 351].
Б.Г.Ананьев рассуждает о личности больше как о субъекте основных видов человеческой деятельности - игры, учения, труда, нежели как о субъекте жизни; жизненный путь раскрывается им скорее как форма социального развития, и в меньшей степени -саморазвития личности. Однако в исследованиях Б.Г.Ананьева все же имеются наметки психологической концепции личности как субъекта. Отправным пунктом в психологической концепции жиз ненного пути Б.Г.Ананьева является положение об активной роли человека в преобразовании жизненных обстоятельств. Не только условия жизненного пути формируют личность и придают ей ха рактерную «огранку», личность своими поступками активно воз действует на жизненный путь и тем самым проектирует себя. «Несомненно, - пишет Б.Г.Ананьев, - что человек в значитель ной степени становится таким, каким его делает жизнь в опреде ленных обстоятельствах, в формировании которых он сам уча ствует. Человек, однако, не является пассивным продуктом общественной среды или жертвой игры генетических сил. Созда ние и изменение обстоятельств современной жизни собственным поведением и трудом, образование собственной среды развития посредством общественных связей - все это проявления соци альной активности человека в его собственной жизни» [ 16, с. 119].
Вообще, с точки зрения Б.Г.Ананьева, жизненный путь лич ности делится на две большие «эпохи»: подготовительный пери од, в течение которого созревают и констеллируют психические структуры личности как субъекта жизни, и период самостоятель ной жизни, на протяжении которого личность практически реали зует свой жизненный замысел. Начало второго периода совпада ет со стартом самостоятельной жизнедеятельности личности. Все предшествующее развитие должно катализировать формирование личности в качестве автономного субъекта. «Постепенный пере ход от воспитания к самовоспитанию, от объекта воспитания к положению субъекта воспитания проявляется во многих фено менах умственной и моральной активности человека. Общим эффектом этого процесса является жизненный план, с которым юно ша или девушка вступает в самостоятельную жизнь. Выбор про фессии, ценностная ориентация на ту или иную сферу обществен ной жизни, идеалы и цели, которые в самом общем виде определяют общественное поведение и отношения на пороге са мостоятельной деятельности - все это отдельные моменты, ха рактеризующие начало самостоятельной жизни в обществе» [16, с. 116-117].
К проблеме субъекта исследователь вплотную подходит при создании психологической концепции индивидуальности. Индиви дуальность, по Б.Г.Ананьеву, есть достаточно поздний интеграль ный продукт психического развития личности; психическое ново образование, которое формируется в связи с объективной необходимостью человека самостоятельно распорядиться соб ственной жизнью, индивидуализировать жизненный путь. Инди видуальность является саморегулирующейся системой личност ных качеств, жизненных отношений личности, которые в совокупности слагают то, что называется «внутренний мир». «Если личность - «вершина» всей структуры человеческих свойств, то индивидуальность - это «глубина» личности и субъек та деятельности» [16, с. 172]. Другими словами, индивидуаль ность - это системное качество личности, которое выражается в способности к саморегуляции и детерминации собственного жиз ненного пути; индивидуальность есть качественная ступень лич ностного развития, отличающаяся способностью самодетерми нации личности. В такой интерпретации синонимом понятия «индивидуальность» является термин «субъектность». Индиви дуальность не является «закрытой» системой, поскольку работа внутреннего мира личности экстериоризируется в событиях жиз ненного пути. «Внутренний мир человека работает, и мера напря женности его работы (переработки опыта, выработки собствен ных позиций и убеждений, пути самоопределения и т.д.) является показателем духовного богатства индивидуальности» [16, с. 172]. Таким образом, индивидуальность - это та ступень личностного развития, на которой личность способна выступать субъектом деятельности и индивидуального жизненного пути.
В исследованиях Л.И.Божович прочерчена параллель меж ду развитием человека как личности и как субъекта деятельнос ти, развития, бытия. С точки зрения Л.И.Божович, изучение че ловека как личности должно тесно переплетаться в едином цикле исследований с рассмотрением особых регуляторных функций
10
субъекта. Напротив, обособленное изучение психического обли ка личности и регуляторных инстанций субъектности является серьезным недостатком любого психологического исследования [44, с. 140]. Личность представляет собой интегральную целост ность разноуровневых психических свойств, которая позволяет человеку «сознательно воздействовать на окружающую действи тельность, изменять ее в своих целях, а также изменять в своих целях самого себя» [44, с. 4]. Формирование личности имеет клю чевое значение для существования человека: оно обеспечивает высшие, сознательные формы саморегуляции его поведения и деятельности. Примечательно то, что в психологическом учении Л.И.Божович личность идентифицируется с субъектом или, точ нее говоря, личности приписывается способность к субъектной детерминации своего поведения и развития. Человек, являющий ся личностью, обладает таким уровнем психической взрослости, «который делает его способным управлять своим поведением и деятельностью, а в известной мере и своим психическим разви тием» [44, с. 4]. Разумеется, способность к самодетерминации крепнет по мере формирования личности и дорастает до своих высот лишь у зрелого человека. Однако психологические предпо сылки и условия самодетерминации последовательно наращива ются на каждом этапе возрастного психического развития. В дет ском возрасте активность личности и ее развитие носят преимущественно «реактивный» характер, обусловленный обуча ющим и воспитывающим воздействием внешней среды. В юнос ти движущие силы активности и развития личности сосредоточи ваются в личностной способности к самодетерминации. «Путь формирования личности ребенка заключается в постепенном ос вобождении его от непосредственного влияния окружающей сре ды и в превращении его в активного преобразователя этой среды и в воспитателя собственной личности» [44, с. 439].
Центром психологической структуры личности, по мнению Л.И.Божович, является мотивационная сфера, интегрально про являющаяся в личностной направленности. «В основе направлен ности. .. лежит возникающая в процессе жизни и воспитания чело века устойчиво доминирующая система мотивов, в которой основные, ведущие мотивы, подчиняя себе все остальные, харак теризуют строение мотивационной сферы человека» [44, с. 422]. Неуклонное повышение способности к самодетерминации глав ным образом связано с изменениями в психологическом строе нии потребностей и мотивов личности. Эти изменения затрагива11
ют важные содержательные и динамические параметры моти-вационной сферы - иерархичность, структурированность, устой чивость, широту, опосредованность мотивов целями. Мотивы взрослеющего человека не просто увеличиваются в своем числе и обогащаются по своему содержанию, но также из непосред ственных превращаются в опосредованные, приобретая произволь ный и осознанный характер. «На завершающем этапе онтогене тического развития иерархическая структура мотивов приобретает максимальную устойчивость и свободу от внешних влияний, так как начинает опираться на собственные взгляды и убеждения субъекта» [44, с. 437]. Это дает человеку возмож ность произвольно управлять своей деятельностью и своим по ведением. Переход от «реактивной» к активной форме поведения и есть объективный критерий становления субъекта [44, с. 421].
Результаты беглого сравнительного обзора недвусмысленно свидетельствуют о том, что представления отечественных пси хологов о развитии личности базируются на идее субъекта. Об щим эффектом психического развития личности является каче ственная трансформация системы психической регуляции активности, изменение удельного веса «внешнего» и «внутренне го» в детерминации личностного развития и бытия. По ходу ин дивидуального жизненного пути человек из пассивного объекта внешних воздействий превращается в активную личность - ис тинного субъекта саморазвития и самостояния в жизни. Станов ление личности настоящим субъектом выражается в постепен ном изменении соотношения между «внешним» и «внутренним»: от преимущественной направленности «внешнее через внутрен нее» к все большему доминированию тенденции «внутреннее че рез внешнее» [231, с. 8]. Как отмечает А.В.Брушлинский, «по мере взросления в жизни человека все большее место занимают саморазвитие, самовоспитание, самоформирование и соответ ственно больший удельный вес принадлежит внутренним услови ям, через которые всегда только и действуют все внешние при чины, влияния и т.п.» [57, с. 8].
Неоценимый вклад в психологию субъекта вносят методо логические положения системно-деятельностного подхода, раз витого в трудах С.Л.Рубинштейна и в научной школе А.Н.Леон тьева. С позиций данного подхода деятельность рассматривается как всеобщая универсальная форма взаимодействия человека с миром, как специфически человеческий способ организации ак тивности. Категория деятельности в настоящее время завоевала
12
общенаучный статус. Считается, что деятельность выступает родовой формой человеческой практики, благодаря которой окру жающий мир преображается в жизненный мир или «мир челове ка». Сущностные характеристики деятельности несут отпечаток специфического характера ее детерминации в условиях челове ческого способа бытия, а именно обусловленность сознанием и личностью. Собственно психологический аспект исследования деятельности - это изучение личности как субъекта, обладаю щего сознанием и строящего при его посредничестве свою дея тельность. Процессы созидания и творения человеком своей дея тельности знаменуют начало развития его личности [84]. Деятельность и личность «неразлучны»: носителем и реализато ром деятельности может быть человек только как личность, а не как социальный или биологический индивид. В то же время лич ность и не кто иной фигурирует в качестве субъекта, поэтому можно утверждать, что феномен субъектности возможен только в контексте реализации человеческой деятельности.
Более того, всякая форма взаимодействия человека с ми ром может претендовать на то, чтобы стать деятельностью, лишь в одном случае: если она опосредована личностным уровнем от ражения и регуляции. Если же человек не включен в это взаимо действие как личность, то из этого взаимодействия деятельность не выходит. «Здесь надо различать процесс и деятельность. Вся кая деятельность есть вместе с тем и процесс или включает в себя процессы, но не всякий процесс выступает как деятельность человека. Под деятельностью мы будем здесь разуметь такой процесс, посредством которого реализуется то или иное отноше ние человека к окружающему его миру, - другим людям, к зада чам, которые ставит перед ним жизнь» [186, с. 256-257]. Так, к примеру, мышление, не опосредованное личностной регуляцией, является всего-навсего аналитико-синтетическим процессом ре комбинации доступной информации. И единственно «в личност ном плане мышление выступает прежде всего в виде деятельно сти, т.е. со стороны мотивов и целей субъекта, его рефлексии, осуществляемых им прерывных умственных действий и опера ций и т.д.» [56, с. 6-7]. Без личности деятельность деперсонифи-цируется и десубъективируется - превращается в обезличенный и самопроизвольный процесс.
Таким образом, в рамках системно-деятельностного подхо да постулируется недизъюнктивность деятельности и личности как ее субъекта. Иначе говоря, феномен субъектности как прояв13
ление личности находит свое выражение только в контексте осу ществляемой человеком специфически человеческой формы ак тивности - деятельности. По мнению К.А.Абульхановой-Славс-кой, в понятии субъекта подчеркивается «специфически человеческий характер человеческой активности» [2, с. 174]. В деятельности субъект не только проявляется, объективируя свои способности, но также зарождается и формируется, субъективи руя деятельность.
С психологической точки зрения в ряду разнообразных видов и уровней активности человеческая деятельность специфицирует ся двумя важными онтологическими характеристиками: субъект-ностью и предметностью [30; 95; 133]. К примеру, А.Н.Леонтьев пишет: «В качестве простых моментов деятельность включает в себя оба связываемых ею полюса: полюс субъекта и полюс объек та» [135, с. 246]. Субъектность характеризует деятельность со стороны ее принадлежности личности как субъекту, а предмет ность - со стороны обращенности деятельности на предмет. Субъект и предмет составляют как бы два полюса, взаимодей ствие между которыми реализуется в процессе деятельности. Причем предметом деятельности является объект или явление действительности, взятые в единстве со своим жизненным смыс лом - той объективной функцией или местом, которое они играют или занимают в жизнедеятельности личности. Предмет деятель ности понимается не как некий материальный объект в комплек се своих физических характеристик, а как объект, помещенный в контекст личностного бытия человека. Предмет деятельности -эта та грань, свойство или функция объекта, на которую интенци-онально направлено действие субъекта; это та сторона объекта, которой он повернут к человеку как личности. В свою очередь личность как субъект всегда подчиняет свою деятельность жиз ненному смыслу предмета, то есть опредмечивает деятельность в тех объектах и явлениях, которые заведомо снискали некото рый жизненный смысл. Можно сказать, что на уровень субъекта деятельности человек поднимается тогда, когда подчиняет свою активность жизненным смыслам, то есть действует как личность с присущим ей аппаратом смысловой регуляции.
Итак, в рамках системно-деятельностного подхода взаимо отношения субъекта и деятельности выглядят следующим обра зом: деятельность представляется специфически человеческой формой активности, предполагающей участие личности в каче стве субъекта. Деятельность - это универсальная форма реали14
зации личности как субъекта, а субъектность личности - это си стемообразующее основание для становления всего богатства форм человеческой деятельности. По этой причине, действитель но, невозможно разъединить деятельность и личность как ее субъект.
Все перечисленные принципы и подходы, в совокупности об разующие методологию психологии субъекта, не могут высту пать в качестве основы для конкретно-психологических исследо ваний без содержательного представления о сущности личности. И это закономерно ввиду того обстоятельства, что именно лич ность является субъектом разнообразных форм человеческой активности. В отечественной психологии принят и обоснован те зис, что соотношение личности и субъекта приравнивается к со отношению сущности и проявления [18; 133; 153]. Личность в этом соотношении совпадает с сущностью, поскольку за личностью скрывается целый пласт психических структур и процессов, кон ституирующих собственно личностный уровень психического от ражения. «Сущность» - это внутреннее основание, через которое преломляются все внешние воздействия на явление и которым закономерно обусловлен их эффект» [186, с. 131]. Субъект не об ладает свойством субстанциональности, то есть он не является особой психической инстанцией, сконструированной из психичес ких структур и процессов определенного рода. Субъектность яв ляется проявлением личности в различных видах и формах сугу бо человеческой активности. Личность участвует в регуляции этих форм и видов активности именно в качестве их субъекта, но при этом по своей психологической сущности остается личностью. Можно сказать, что субъект представляет собой качественно своеобразный способ или модус существования личности. Сущ ностью же человека как субъекта различных форм произвольной активности инвариантно является личность, без которой субъект не имеет своей собственной субстанциональности, психической определенности. Вследствие данного обстоятельства личность следует признать единой и неделимой интегративной основой, на которой выстраиваются множественные проявления субъектнос-ти. Другими словами, субъект множится пропорционально коли честву видов и форм произвольной активности, которые осуще ствляет человек. Личность во всех этих видах активности едина и целостна. По словам А.Н.Леонтьева, личность выступает как системное единство жизненных отношений человека и реализую щих их деятельностей [133].
15
Субъект, таким образом, анализируется как частное прояв ление личности в определенном виде произвольной активности, выраженное в личностной регуляции этой активности. Отсюда также выводится положение о неразрывности личности и субъек та. Действительно, аналогично тому, как нельзя разъять сущность и ее проявление, немыслимо рассечь личность и субъекта. Ина че говоря, субъект всегда является личностью и функционирует как высший уровень психической организации человеческой ак тивности, опосредованный потенциалом личностной регуляции. Однако личность не всегда оказывается субъектом; она вольна в выборе своей личностной позиции по отношению к актуально осу ществляемому виду активности - быть или не быть ее субъек том. Итак, субъект всегда должен быть личностью, а личность не обязана непременно быть субъектом в том или ином виде про извольной человеческой активности.
Психология субъекта должна рассматриваться как состав ная часть общей психологии личности сообразно с тем, что субъект является одной из частных ипостасей личности. Однако субъектность и субъектная активность - это суть высшие про явления личности, поэтому психология субъекта составляет тот раздел, который можно было бы назвать «вершинной» психологи ей личности. В этом разделе общей психологии личности субъек тный подход наиболее тесно смыкается с личностным подходом. «Субъект в специфическом смысле слова (как «я») - это субъект сознательной, произвольной деятельности. Ядро его составляют осознанные побуждения - мотивы сознательных действий... «Я» как субъект - это верхушечное образование, неотделимое от многоплановой совокупности тенденций, составляющий в целом психологический склад личности» [ 186, с. 312].
Методологическое содержание личностного подхода в пси хологии иногда извращается по ряду причин. Среди этих причин доминируют две - неверное понимание психологической сущнос ти личности и искаженное представление о личности как субъек те. Как результат требование личностного подхода исполняется путем выявления того «индивидуализирующего» и «персонифи цирующего» влияния, которое личностные свойства оказывают на протекание отдельных психических процессов и деятельности в целом. Срастание личностного и субъектного подходов пред ставляется одной из наиболее перспективных тенденций разви тия психологии субъекта в частности и общей психологии лично сти в целом. Уяснение того важного методологического
16
положения, что исходным и подлинным субъектом всех форм че ловеческой активности является личность, открывает новые воз можности в проведении эмпирических исследований и интерпре тации их результатов. От недостатка, неточности и неполноты теоретических представлений о личности как субъекте в особен ности страдает интерпретация эмпирических данных. Субъект-но-личностный подход позволяет осмыслить изучаемые феноме ны как явления субъектно-личностной регуляции, вскрыть действительную принадлежность видов внутренней и внешней активности личности как субъекта.
Итак, проблему субъекта следует решать с позиций общей психологии личности, которая, тем не менее, в настоящее время находится в стадии своего формирования. Если субъектом явля ется личность, то это значит, что психологические механизмы и закономерности развития и бытия личности направляют форми рование и функционирование субъекта. Функции личности как осо бого уровня психического отражения и регуляции являются тем «ключом», с помощью которого открываются «секреты» психо логии субъекта. Поэтому без создания целостного представле ния о личности, о сколько-нибудь плодотворном решении пробле мы субъекта остается только мечтать. В этой связи поиску решений психологической проблемы субъекта необходимо пред послать обсуждение «краеугольных» методолого-теоретических положений общей психологии личности.
Общая психология личности в том состоянии, в котором ее можно сегодня застать, больше похожа на мозаику, чем на еди ную теоретическую концепцию. Наряду с некоторыми блестяще освещенными фрагментами имеются «темные места» и пробе лы, требующие своего заполнения. Однако более всего современ ная психология личности походит на груду отдельных и самоцен ных кусков теории, выхватывающих частные аспекты из сложной и многоаспектной проблемы. Поэтому здесь, возможно, как ни в одной другой отрасли психологической науки, необходим теорети ческий синтез. Особенно пагубно отсутствие системы в психоло гии личности отражается на психологических исследованиях субъекта. Ведь, например, исследования субъекта мышления притязают на нечто большее, нежели изучение закономерностей мыслительной деятельности. Субъектный и личностный подхо ды апеллируют именно к личности как инициатору и участнику мыслительной деятельности. А за неимением общей психологии личности объяснять и интерпретировать полученные результаты
17
приходится по-старому, на языке когнитивной психологии. Вот и получается, что мыслит не личность, а мышление. Отсутствие общей психологической теории личности не менее губительно ска зывается в области исследований жизненного пути. В этой обла сти исследований возникает парадокс: жизненный путь принад лежит личности, но на каких правах и за счет каких психологических механизмов личность овладевает жизненным путем - не понятно. Не случайно психологические исследования кренятся в сторону изучения объективной событийной структу ры жизненного пути и, наоборот, редко касаются личности как субъекта жизни. В результате имеем: личность не живет, лично сти «живется». Поэтому психологическое исследование субъек та жизни в своем движении натыкается на проблему отсутствия общей психологии личности. Между тем успех такого исследова ния во многом обусловлен успешностью выхода из данной про блемы. В свою очередь теоретический синтез в психологии лич ности возможен только при условии разработки психологии субъекта, поскольку субъект является не абстрактным, а конк ретно-действенным амплуа личности. Субъект - это личность, взятая не в своей абстрактной сущности, а в контексте реальной жизнедеятельности. Как считает А.В.Брушлинский, психология субъекта может послужить в качестве концептуального ядра пси хологии личности [56, с. 3].
В этой связи в настоящем исследовании необходимо осве тить концептуальные подходы к личности, чтобы от них перебро сить теоретические мосты к проблемам субъекта вообще и субъекта жизни в частности.
Концептуальное понимание личности в отечественной пси хологии корреспондирует с философско-психологическим поняти ем жизненного мира человека. Понятие жизненного мира офор милось в работах отечественных философов и психологов для объяснения онтологической специфики человеческого развития и бытия. По словам М.С.Когана, через понятие жизненного мира характеризуются особенности «способа существования челове ка» [106, с. 5]. При разработке психологических аспектов кате гории жизненного мира следует опереться на учение о бытии че ловека в трудах С.Л.Рубинштейна. С появлением человека -«возникновением нового уровня сущего во всех нижележащих уровнях выявляются новые свойства. Здесь раскрывается зна чение, смысл, который приобретает бытие, выступая как «мир», соотносительный с человеком как частью его, продуктом его раз18
вития. Поскольку есть человек, он становится не чем иным, как объективно существующей отправной точкой всей системы коор динат. Такой отправной точкой человеческое бытие становится в силу человеческой активности, в силу возможности изменения бытия, чем человеческое существование отличается от всякого другого» [191, с. 63].
Это означает, что с появлением человека естественный при родный мир перестраивается посредством человеческой актив ности и превращается в «жизненный мир». С приходом человека как субъекта объективно изменяется структура бытия, происхо дит его «очеловечивание» и «одушевление»: мир природы пре вращается в жизненный мир человека. Следует заметить, что понятие жизненного одинаково наравне присуще и отечественной, и экзистенциальной психологии личности [64; 144,224]. Например, А.Н.Леонтьев пишет, что «субъект...находится изначально не пе ред миром, а в самом мире...составляет часть его и вне этого мира вообще не существует» [137, с. 148]. Ему вторит В.Франкл: «Животное не является личностью, потому что оно не может стать над самим собой, противостоять самому себе. Поэтому для жи вотного не существует и мир, противостоящий личности; для него существует лишь среда» [1982, р. 116; цит. по 144]. Поэтому в психологии субъекта личность рассматривается в контексте со зданного ей и до нее жизненного мира. «Человек должен быть взят внутри бытия, в своем специфическом отношении к нему, как субъект познания и действия, как субъект жизни» [192,с.332].
Жизненный путь с этих позиций рассматривается как траек тория движения личности по жизненному миру. С этой же точки зрения активность личности как субъекта подчиняется смысло вым связям, а жизненный путь - является траекторией избира тельной актуализации одних смысловых связей и дезактуализа-ции отклоненных смысловых альтернатив [30]. В рамках системно-деятельностного и смыслового подхода исследование личности в качестве субъекта жизни подразумевает «исследова ние жизненного пути личности, т.е. истории смыслового построе ния жизненного мира и его развития, изучение формирования и развертывания различных деятельностей, посредством которых реализуются жизненные смыслы и ценности личности, где едини цей анализа является «жизненное событие» или, точнее, смысло вые связи между жизненными событиями» [55, с. 33].
Жизненный мир производится в процессе человеческой прак тики и производен от особенностей человеческого бытия. Выде19
ляются некоторые отличительные характеристики человеческо го бытия - осознанность, осмысленность, действенность [192, с. 330-331]. Благодаря именно этим особенностям человеческой активности природное окружение преобразуется в жизненный мир человека. Действенный, преобразующий характер человеческо го бытия приводит к тому, что человек обустраивает объектив ную действительность в соответствии с требованиями собствен ных потребностей, в соответствии с логикой собственной жизнедеятельности (логика «жизненной необходимости»). Дей ствительность принимает очертания, жизненно необходимые для нормального существования и приспособления к ней человека. Осознанность и осмысленность человеческой активности приво дят к тому, что на объекты и явления окружающей действитель ности человек «наслаивает» общественные значения и личност ные смыслы. Общественные значения отражают место и функцию того или иного объекта действительности в совокупной практике коллективного субъекта - социальной группы, общества, челове чества в целом. Личностный смысл отражает место и функцию объекта или явления в жизнедеятельности индивидуального субъекта, их отношение к индивидуальным потребностям чело века. Значение и смысл, которые объективируются и превраща ются в характеристики действительности по ходу человеческой практики, являются сверхчувственными качествами жизненного мира. Психическое развитие человека происходит в процессе де ятельности в контексте жизненного мира через усвоение обще человеческих значений и выработку личностных смыслов. «Это и есть не что иное, как детерминация бытия через сознательную его регуляцию, которая выступает как специфический способ су ществования человека» [192, с. 331].
Таким образом, с приходом человека окружающая среда приобретает сверхчувственные свойства - означенность и ос мысленность - и преобразуется в жизненный мир. Сообразно этим свойствам, активность человека в мире является осоз нанной и осмысленной, что отличает ее от поведения живот ных в биологической среде. По этому поводу Л.С.Выготский указывает, что «в то время, как для животного существует только окружение, для человека возникает представление о мире. История возникновения этого представления имеет сво им началом человеческую практику и возникающие в ней зна чения и понятия, свободные от непосредственного восприятия предмета» [71, с. 280].
20
По сути, осознанность (означенность) как свойство жизнен ного мира характеризует его отношение к потребностям коллек тивного субъекта, то есть отражает его общественный смысл. Осмысленность как свойство жизненного мира раскрывает его отношение к потребностям индивидуального субъекта, то есть его личностный смысл. Итак, жизненный мир - это системно орга низованная совокупность объектов и явлений действительности, связанных с коллективным или индивидуальным субъектом жиз ненными отношениями. Жизненные отношения показывают на роль и место в жизнедеятельности субъекта различных объектов и явлений действительности и по этой причине объективно выра жают их жизненный смысл для субъекта. Жизненный смысл -это объективная характеристика места и роли объектов и явле ний в контексте жизни субъекта [144, с. 113].
Проще говоря, жизненный мир - это осознанная и осмыслен ная человеком или обществом объективная действительность, в которой протекает человеческая или общественная деятельность и жизнь. Или: «Мир - это бытие, преобразованное человеком, вклю чающее в себя его и совокупность связанных с ним обществен ных и личных отношений» [97, с. 9]. Осознанность и осмыслен ность специфицируют жизненный мир человека и отличают его от безжизненной, необжитой человеком объективной действитель ности. Эти свойства - объективные характеристики жизненного мира. Как пишет С.Л.Рубинштейн, «мир, каков он есть для чело века, - это его объективная характеристика» [192, с. 382].
В психологии субъекта, таким образом, преодолевается про тивопоставление личности и жизненного мира. Это сближает ее с экзистенциальной психологией и отдаляет от гуманистической пси хологии. Расхождение между психологией субъекта и гуманисти ческой психологией может быть адекватно описано в терминах, введенных Ф.Е.Василюком [64, с. 83-87]. Он анализирует и срав нивает две исходные методологические ориентации - «онтоло гию изолированного индивида» и «онтологию жизненного мира», которые противоречат друг другу. В «онтологии изолированного индивида» принят постулат, что человек вступает во взаимодей ствие с миром, будучи одаренным личностными качествами. Эта схема в большей мере присуща гуманистическим теориям жиз ненного пути личности. В «онтологии жизненного мира», напро тив, утверждается, что человек обретает свои личностные каче ства только в процессе взаимодействия с миром. Как это было сказано Франклом, «если человек хочет прийти к самому себе,
21
его путь лежит через мир» [224, с. 120]. Эта же посылка постоян но присутствует в работах отечественных психологов, которых можно считать основоположниками психологии субъекта. Так, например, А.Н.Леонтьев констатирует: «Я не только поступаю в соответствии с тем, что я есть, но и становлюсь в соответствии с тем, как я поступаю» [133, с. 114].
Субъект черпает смысловые основания для своей деятель ности из контекста взаимодействия с жизненным миром. По это му поводу В.Н.Сагатовский справедливо отмечает, что «жизнен ные смыслы или ключевые ценности субъекта (общества, группы, личности) отвечают на вопрос, во имя чего совершается данная деятельность. Их можно охарактеризовать как такие цели (выс шие цели), которые в данной системе не являются средствами, они выполняют функцию конечного основания выбора тех пред метов, средств, способов, которые и образуют целостную дея тельность. По отношению к деятельности они суть системооб разующие начала» [86, с. 77].
В рамках настоящего исследования еще более важно то, что жизненный мир человека является онтологической основой для ста новления человеческой субъективности, исходной базой развития личности. В.С.Швырев подчеркивает, что «мир» - это не только совокупность внешних объектов, но и мир человеческой субъек тивности» [86, с. 16]. Этот момент наиболее последовательно про слежен С.Л.Рубинштейном. «Личность формируется во взаимо действии человека с окружающим миром. Во взаимодействии с миром, в осуществляемой им деятельности человек не только про является, но и формируется», - пишет он [186, с. 311]. По мысли С.Л.Рубинштейна, единицей личной жизни является жизненное от ношение человека к различным явлениям и сторонам бытия. Жиз ненное отношение - это: 1) объективная связь между человеком и явлениями его жизни, в силу которой эти явления приобретают в контексте личной жизни определенный жизненный смысл, стано вятся личностно значимыми, 2) субъективно превращенная форма жизненного смысла, выраженная в различных структурах внутрен него мира личности - ценностях, смыслах, идеалах и т.д.
В совокупности жизненные отношения личности образуют жизненный мир. «Мир - это совокупность вещей и людей, в кото рую включается то, что относится к человеку и к чему он отно сится в силу своей сущности, что может быть для него значимо, на что он направлен» [192, с. 295]. Жизненные отношения челове ка определяют мотивацию деятельности и смысловое содержа22
ние качеств личности. В субъективно превращенной форме жиз ненные отношения существуют как смысловые структуры лич ности - смысл жизни, ценности, мотивы и пр. «Мотивация чело веческого поведения - это опосредствованная процессом отражения субъективная детерминация поведения человека ми ром. Значение предметов и явлений и их «смысл» для человека есть то, что детерминирует поведение» [192, с. 368]. Богатство, широта, разнообразие жизненных отношений личности детерми нирует психологическое качество и внутреннюю содержательность ее внутреннего мира. Глубина жизненных отношений также опре деляет качественный уровень развития личности как субъекта. «Внутреннее содержание человека включает все его богатство отношений к миру в его бесконечности - познавательное эстети ческое отношение к жизни и смерти, к страданиям, к опасностям, к радости... Содержательный мир внутри человека есть резуль тат его жизни и деятельности» [192, с. 347, 384].
С учетом современных достижений психологии личности можно сказать, что жизненный смысл, реализуемый деятельнос тью, откладывается и конденсируется в смысловых структурах личности. Именно поэтому в психологии аксиоматизирован прин цип деятельностного опосредования применительно к способу развития личности в качестве субъекта. Согласно принципу дея тельностного опосредования, личность как субъект по ходу осу ществления деятельности не только проявляется, но и формиру ется, одновременно являясь и предпосылкой, и продуктом деятельности [133; 189]. Деятельность безотносительно к жиз ненному смыслу, который она воплощает, не может двигать и на правлять развитие личности. Только стоящий за деятельностью жизненный смысл является действенным условием содержатель ного формирования смысловых структур личности. Можно ска зать, что жизненный смысл в динамике деятельности результи-рует в личностном смысле предмета и образующих деятельности. В конкретно-психологическом аспекте это означает, что жизнен ный смысл по ходу развертывания деятельности переходит в фор му своего инобытия в смысловых структурах личности. Под та ким углом зрения жизненный мир выступает в качестве бытийной основы для жизнедеятельности личности.
Становление личности субъектом деятельности в первую оче редь связано с формированием «идеальных форм», на основе кото рых осуществляется регуляция деятельности в мире [85; 105]. Лич ность как субъект деятельности и есть носитель «идеальных
23
форм» своих жизненных отношений, «идеальных форм» своей де ятельности. Идеальная форма деятельности понимается как субъективная репрезентация или субъективно превращенная фор ма реальных жизненных отношений, которые в деятельности не посредственно реализуются. Жизненное отношение, как уже ука зывалось выше, это единица взаимодействия субъекта со своим жизненным миром. Следовательно, деятельность есть взаимо действие субъекта с жизненным миром, которое регулируется пси хическими структурами, выступающими как субъективно превра щенные формы реальных жизненных отношений.
С философской точки зрения возможны два диаметрально противоположных способа бытия живого существа: полное со впадение со своей жизнедеятельностью или несовпадение с ней, выраженное в созерцательном и преобразующем отношении к ней [192]. Первый способ характеризует животное, не являющееся субъектом своих жизненных отношений; второй способ присущ исключительно человеку. Наиболее важной чертой бытия чело века в мире является разрыв между ним самим и его жизнедея тельностью, растождествление субъекта жизни и жизненных от ношений. «Животное непосредственно тождественно со своей жизнедеятельностью, - подчеркивает К.Маркс. - Оно не отли чает себя от своей жизнедеятельности. Оно есть эта жизнедея тельность. Человек же делает самое свою жизнедеятельность предметом своей воли и своего сознания. Его жизнедеятельность - сознательная. Это не есть такая определенность, с которой он непосредственно сливается воедино. Сознательная жизнедеятель ность непосредственно отличает человека от животной жизнеде ятельности» [155, с. 93]. Для того, чтобы человек смог встать в субъектное отношение к собственной деятельности, необходимы специальные регуляторные образования, в которых презентиру-ются жизненные отношения. «Превращение самой деятельности человека в особый предмет, с которым он может действовать, не изменяя до поры до времени реального предмета, является про цессом формирования ее идеального образа» [85, с. 32].
В системе «идеальные формы» жизненных отношений обра зуют то, что в просторечьи называют внутренним миром челове ка, в философии обозначают понятием «субъективность», а в пси хологии именуют личностью. В философии субъективность интерпретируется как интегральная форма отношения человека к своему жизненному миру, состоящая из субъективных репре зентаций жизненных отношений [65; 101; 102; 104; 159]. В таком
24
понимании субъективность предстает как предпосылка развития и бытия человека в качестве субъекта деятельности и жизнедея тельности в целом. Можно утверждать, что способность к само детерминации, субъектность человека - это следствие и интег ральное выражение его субъективности. С.Л.Рубинштейн писал об этом недвусмысленно и точно: «Для того, чтобы понять бытие не только в форме объекта, но и в форме субъекта, надо прийти к подлинному пониманию субъективности» [187, с. 54].
Развитие «идеальных форм» субъективности позволяет че ловеку возвыситься над своей деятельностью. В опоре на субъек тивный образ жизненных отношений человек способен контроли ровать соответствие своей деятельности реальному жизненному миру, а также изменять и корректировать ее. Человек как субъект проявляется при условии, если он упорядочивает свою деятель ность сообразно субъективному образу жизненного мира, «иде альной форме» жизненных отношений. В.И.Слободчиков правильно полагает, что «источник субъективности связан с изменением механизма жизнедеятельности живых существ, с возникновени ем способности человека превращать собственную жизнедеятель ность в предмет практического преобразования» [197, с. 15].
Таким образом, на философском уровне анализа субъектно-личностный способ бытия человека в мире раскрывается через понятие субъективности. В этой связи необходимо разграничить трудноразличимые понятия «субъектность» и «субъективность». Некоторые исследователи употребляют эти понятия как синони мы, на что у них имеются веские основания. Стремление слить данные понятия в одно оправдано тем, что субъективность явля ется общей антропологической предпосылкой субъектности. В то же время необходимо подчеркнуть, что понятия «субъективность» и «субъектность» тождественные для философов, с собственно психологической точки зрения не совпадают. Соотношение субъек тивности и субъектности повторяет соотношение личности с субъектом. Субъективность - это целостная онтологическая ха рактеристика способа существования человека как личности. Субъектность представляет собой один из аспектов реализации субъективности в сфере регуляции специфических форм челове ческой активности, специфически человеческий способ поддер жания и воспроизводства жизненных отношений. Субъектность порождается субъективностью на том же основании, по которо му субъект выступает частной проекцией личности. Как пишет А.К.Осницкий, «субъектность - содержательно-действенная ха25
рактеристика активности, подчеркивающая интенциональность субъекта, - может в данном ракурсе рассматриваться как одна из граней субъективности» [169, с. 9].
С психологической точки зрения субъективность человека конституируется прежде всего психическими структурами и про цессами, которые интегрируются в особой инстанции психиче ской регуляции деятельности - в личности. С учетом данного об стоятельства философское понятие «субъективность» можно считать синонимом психологического понятия «личность». По этому обыденное понятие «внутреннего мира» соответствует на учным представлениям о личности как особом уровне психичес кого отражения и регуляции. Можно сказать, что развитие субъективности совпадает с развитием личностной регуляции активности человека [ 1 ]. Возникновение личности «это - тот фун даментальный поворот, на котором свойство самоорганизации живых систем уступает место механизму самоконтроля, что оз начает возникновение «отношения» к самому себе, становление «самости», субъективности с ее имманентной способностью быть «для себя» [102, с. 83-84].
Философский подход к личности как носителю субъективно сти позволяет определиться в методологии психологического изу чения личности в качестве субъекта. Прежде всего философс кие принципы ориентируют в многочисленных психологических трактовках личности с учетом того, что каждая из трактовок вы деляет в качестве личностных психические структуры и процес сы различной природы. В опоре на философские положения пред ставляется возможным раскрыть онтологию личности, то есть выявить собственно личностные структуры, процессы и функции в системе человеческой психики. Критерий для конкретно-психо логического определения личности вытекает из понимания спе цифических функций субъективности, описанных философами. По единогласному мнению, функции субъективности специализиро ваны в первую очередь на том, чтобы сделать человека авто номным носителем форм деятельного отношения к миру, а также субъектом развития, изменения, обогащения деятельности [103].
Это описание по духу наиболее близко смысловому подходу к личности, распространенному как в отечественной, так и зару бежной психологии. С точки зрения смыслового подхода, смыс ловые структуры и процессы рассматриваются именно как обра зующие личности. Соответствие смысловых структур и процессов собственно личностному уровню психического отражения и ре26
гуляции обусловлено тем обстоятельством, что в смысловых структурах запечатлены реальные жизненные отношения чело века к объектам и явлениям мира. Функции собственно личност ной смысловой регуляции заключаются в презентации жизненных отношений субъекту и согласовании его деятельности с устойчи вой иерархизированной структурой этих отношений [133;144;145; 281]. Легко заметить, что такое понимание функций смысловой регуляции идентично описанию функций субъективности. Это дает основания считать смысловой подход адекватным способом пси хологического изучения личности в качестве субъекта жизнен ных отношений и реализующих эти отношения форм активности.
С позиций смыслового подхода смысловые структуры лич ности выступают как субъективно превращенные формы жизнен ных отношений, а личность является системой смысловой регу ляции взаимодействия человека с жизненным миром [32; 46; 133; 144]. Смысловые структуры и процессы личности составляют функциональное ядро «идеальных форм» регуляции деятельнос ти. Разумеется, психический состав «идеальных форм» деятель ности не исчерпывается смысловыми структурами и процесса ми. «Идеальная форма» деятельности - это интегральный психический образ, в котором присутствуют все модальности и уровни психического отражения. Здесь наличествуют чувствен ные репрезентации и рациональные представления о деятельнос ти, а также эмоциональные явления, которые индицируют собствен но смысловое отношение личности к собственной деятельности. Однако «несущей» модальностью является личностное отраже ние, опосредованное смысловыми структурами и процессами.
Их особый регуляторный статус обусловлен тем, что они обес печивают ориентировку субъекта в собственных жизненных отно шениях и тем самым в собственной деятельности и собственной личности. Все остальные модальности психического отражения ре гулируют активность на основе ориентировки в объективных свой ствах и отношениях действительности. Другими словами, смысло вые структуры и процессы участвуют в построении у субъекта образа собственной деятельности и совершаемых в ней жизнен ных отношений, в то время как другие психические структуры и процессы - в конструировании образа объективной действительно сти, в которой деятельность протекает. Благодаря смысловым структурам и процессам «в сознании человека отражается не только объективная действительность, но и (в специфической форме) сами отношения, связывающие его с ней» [144, с. 154].
27
Структуры личностной регуляции активности не являются функциональными аналогами неличностных структур психичес кой регуляции активности, поскольку регулируют другие отноше ния и по другим регуляторным принципам. Ввиду данного обсто ятельства В.И.Слободчиков предлагает разрывать регуляторные функции «психического» и «субъективного» [198, с. 13-14]. «Пси хическое» управляет активностью с ориентацией на систему объективных отношений окружающего мира, а «субъективное», «личностное» - с ориентацией на систему отношений субъекта к окружающему миру. Человек, располагающий «идеальными фор мами» своих жизненных отношений, способен к саморегуляции деятельности, а, значит, способен быть субъектом деятельнос ти. С точки зрения П.Я.Гальперина и Д.Б.Эльконина, личность является сущностной характеристикой субъекта, которая прояв ляется в ориентировке на собственные жизненные отношения и самого себя как главное условие деятельности [242, с. 496]. Про явления человека как субъекта деятельности и как личности суть единство, но не тождество: субъект деятельности всегда являет ся личностью, но личность превосходит субъекта единичной де ятельности. Личность - это системное единство субъектов всех видов деятельности, которые практикуются в индивидуальной жизни.
В антропогенезе и онтогенезе овладение человеком своими непосредственными жизненными отношениями происходит не сразу, а по мере складывания их «идеальных форм» и соответ ствующих инстанций смысловой регуляции. В контексте культур но-исторического подхода в психологии личность рассматрива ется как орудие овладения деятельностью, как специальный регуляторный механизм, обеспечивающий выход человека за пре делы наличного состояния жизни. Как отмечает родоначальник данного подхода Л.С.Выготский, «личность» есть понятие исто рическое. Она охватывает единство поведения, которое отлича ется признаком овладения» [72, с. 315].
Личность - это психологическое орудие человека как субъек та деятельности, способ присвоения человеком деятельности и ее психологической организации. Привлекая аналогию с «функци ональным органом», можно сказать, что личность есть психоло гический орган субъектности в деятельности и в жизни. Личность в целом «может быть понята как особый психологический инст румент, орудие, принадлежащее, служащее человеку, как и дру гие психологические орудия» [49, с. 6]. Смысловые структуры
28
личности рассматриваются как конкретные психологические сред ства присвоения и детерминации разнообразных видов челове ческой деятельности и круга стоящих за ними жизненных отно шений [46; 207]. В этой связи личностная регуляция активности исконно определяется через функции субъективации жизненных отношений и подчинения деятельности иерархии этих отношений [144]. Смысловая регуляция позволяет присвоить деятельность, поскольку в смысловых структурах личности презентированы жизненные отношения, которые реализуют деятельность. При помощи смысловой регуляции личность может встать в отноше ние к собственной деятельности с точки зрения содержания жиз ненных отношений, которые эта деятельность осуществляет. Де ятельность является «оболочкой», в которую облекается смысловое содержание этих жизненных отношений. Фигурально говоря, для личности небезразлична та «оболочка», в которую «одето» содержание ее смысловых отношений к миру, поэтому она следит за сообразностью деятельности ее смысловой необ ходимости. Отношение деятельности и жизненных отношений, которые она отправляет, есть содержание формы и содержания. Здесь форма реализации жизненных отношений всегда диктуется их смысловым содержанием, точнее говоря, диктуется личнос тью, которая ведает смысловым содержанием жизненных отно шений. Так возникает феномен субъектности в деятельности, в порождении которого ключевая роль отведена личности с ее сис темой смысловой регуляции активности.
Субъектность необходимо исследовать как специфический способ детерминации активности в условиях человеческой пси хики. Это значит, что субъектность «амплифицирована» регуля-торными возможностями таких интегральных психических обра зований человеческой психики, как сознание и личность. Без этих сопутствующих атрибутов, то есть без сознания и вне личности, феномен субъекта в реальности не встречается. В функциональ ном плане трудно определить, чем в большей степени - регуля-торными функциями сознания или личности - обусловлена субъек тность. Ясно одно: сознание и личность невозможно разорвать, разложить и помыслить отдельно друг от друга в становлении субъектности. Однако не следует забывать, что субъект первич но все же является проявлением человеческой личности, которая владеет и распоряжается человеческим сознанием. «Субъект и его психика суть одна единая система, а не две. Субъектом явля ется не психика человека, а человек, обладающий психикой, не те
29
или иные психические свойства или вообще формы активности, а сам человек - деятельный, общающийся и т.д.» [59, с. 31]. По этому функциональное соотношение личности, сознания и субъекта может быть зафиксировано следующей формулой: выступая в качестве субъекта, личность так распоряжается регуляторными функциями сознания, чтобы оптимизировать психическую регу ляцию своей деятельности. Другими словами, в процессе само детерминации сознание эксплуатируется личностью как средство или способ управления реализуемой деятельностью.
Неоспоримым представляет факт, что субъектность, рав но как и личность, является культурно-исторической по своему происхождению высшей психической функцией, а точнее - ин тегрированной системой функций. Не подлежит сомнению так же то, что становление субъекта в процессе индивидуального развития всегда синхронизировано с формированием личности и составляет одну из граней личностного развития. В этой связи думается, что механизмы и движущие силы развития субъекта идентичны таковым в психическом развитии личности. Личность как субъект раскрывается как системообразующая высшая психическая функция, при посредничестве которой системати зируются, объединяются, консолидируются все психические процессы, свойства и состояния. Можно предполагать, что ука занные закономерности находят свое проявление не только в индивидуальном жизненном пути, но также воплощаются в ант ропогенезе, в истории развития собственно человеческих форм психического отражения и регуляции.
Так, личность как системное сверхчувственное качество че ловека возникает и эволюционирует в антропогенезе в связи с усложнением форм активности индивидов. Историческое разви тие субъекта конвергирует с процессом исторического развития личности и прогрессирует в связи с объективной необходимос тью человека овладеть своей активностью, а через нее - устано вить господство над своей средой [1; 141]. Эта закономерность органично вписывается в общие тенденции эволюции активности живых существ и форм психического регулирования. Активность в философии и психологии трактуется как всеобщее свойство жи вых организмов, приспосабливающее их к определенной среде. Живые существа нуждаются в активности для установления и поддержания жизненных связей со средой обитания. Источник активности лежит в потребностях живого организма в опреде ленных благах, расположенных вне самого организма. Окружаю30
щая среда сама не «транспортирует» живому организму все не обходимые для его жизни блага. В процессе активного приспо собления к среде живое существо либо эволюционирует само, либо преобразует собственную среду обитания. Достать жизненно не обходимые блага живой организм может только путем активной аккомодации к среде или активной трансформации этой среды под свои нужды. В результате этих изменений живое существо полу чает доступ к благам, поэтому активность неизменно служит адап тации и воспроизведению его жизнедеятельности.
Фундаментальной закономерностью эволюции является за висимость характера активности живого существа от особеннос тей среды его проживания [68; 74; 135]. По ходу биологической эволюции видов вместе с усложнением среды обитания эволюци онировали формы активного приспособления особей к новым свой ствам среды. Параллельно шло развитие регуляторных механиз мов, обеспечивающих активность живых существ. Психическое отражение с имманентно присущими ему регуляторными возмож ностями также зародилось в связи с переходом живых существ из гомогенной в гетерогенную среду, в которой стала необходи мой предварительная поисковая ориентировка в местоположении насущных благ. В сложно организованной гетерогенной среде, где блага раскиданы неравномерно, добыть их возможно только с помощью психического отражения. В этом объективно заключа лось приспособительное значение психических механизмов регу ляции активности [135]. Качественный поворот в развитии форм адаптивной активности произошел в той временной точке, когда в мир народился человек. С этого момента закономерности биоло гической эволюции уступают место закономерностям социальной истории. Особенностью активности человека является сотворе ние «второго мира» или «мира человека» - социокультурной сре ды, в которой преимущественно и протекает человеческая жиз недеятельность. Если живые существа уподобляются среде обитания и таким образом достигают с ней динамического рав новесия, то человек изменяет и таким образом уравновешивает среду со своими потребностями.
В контексте настоящего исследования важно подчеркнуть, что проживание человека в социальной среде наложило глубокий отпечаток на его природу и характер его активности. Вместе с раздвоением среды обитания человека произошло удвоение при роды человека, который стал биосоциальным существом. Объек тивно изменились и психологические механизмы детерминации
31
его активности: возможности натуральных психических функций мозга были усилены культурно-историческими орудиями психи ческой деятельности. Культурные по происхождению высшие пси хические функции открыли человеку возможность овладения своей активностью и ее сознательного воспроизводства [72]. Это зако номерно повлекло качественный прирост возможностей челове ка в освоении его жизненной среды. Именно в исторические за кономерности развития высших психических функций человека необходимо вписывать психологический феномен субъектности.
Субъект - продукт культурно-исторического развития чело века, а субъектность - это высшая психическая функция, кото рая опосредует овладение человеком собственной активностью. Можно утверждать, что субъектность как психологический фе номен возникает на определенном этапе истории в связи с кру тым изменением обстоятельств жизнедеятельности человека. Это изменение интимно связано с переходом человека от приспосо бительного к преобразующему образу жизни. В рамках после днего заостряется объективная необходимость человека в пол ном владении процессами собственной активности: ведь именно посредством этой активности человек преобразует мир. И чем полнее человек способен контролировать свою активность, тем успешнее он в своих усилиях преобразования мира. Вопрос же о полноте контроля человека над собственной активностью есть вопрос о качестве психологических механизмов регуляции этой активности.
Немаловажную роль в происхождении субъекта сыграла уси ливающаяся по ходу истории атомизация общества и эмансипа ция индивида от группы. Разъединение тесных биологических связей, которые соединяли индивидов на ранних ступенях разви тия общества, привело к замене группового субъекта индивиду альным. Вырвавшемуся из тесных пут рода индивиду пришлось самому строить свои отношения с миром и, следовательно, быть автономным субъектом активности. Адаптационный ресурс субъектности в том, чтобы автономизировать человека как но сителя активности, перевести его взаимодействие со средой в систему «один на один». А для этого потребовалось развитие осо бых культурно-исторических образований психики, позволяющих человеку полностью детерминировать свою активность. Поэто му субъектность как качественную ступень психической регуля ции активности следует рассматривать как адаптационное при обретение человеческой психики в конкретных исторических
32
обстоятельствах. Где-то среди этих исторических закономернос тей филогенеза психики притаился ответ на вопрос о человеке не только как о субъекте деятельности, но также как о субъекте жизненного пути. На определенном этапе истории человек стал кивается с необходимостью самостоятельно определять свою судьбу, поскольку ни биологическая программа жизнедеятельно сти, ни общество уже не диктуют ему готовых решений. С этого времени проблему собственной судьбы человек начинает решать сам как субъект активности в масштабе времени жизни. В на стоящем исследовании не стоит задача отследить филогенети ческий момент возникновения и развития субъектности на протя жении человеческой истории. Предложенная эволюционная увертюра призвана привлечь внимание к тому факту, что субъект как инстанция психической регуляции активности человека явля ется культурной по генезису высшей психической функцией. За дача исследования скромнее: определить психологическую сущ ность того уровня регуляции активности, который обычно обозначают понятиями «субъект» и «субъектность».
Эту исследовательскую задачу представляется целесообраз ным раздробить на ряд подчиненных задач. Первая задача зак лючается в том, чтобы раскрыть специфику свойственных чело веку различных видов активности. Вторая задача состоит в том, чтобы с психологической стороны охарактеризовать деятельность человека как универсальную интегральную форму его активнос ти. Только опираясь на эту характеристику, можно продвигаться дальше к проблеме субъекта: ведь человек как субъект присваи вает не всякий вид активности, а именно активность в форме де ятельности. Отсюда можно заключить, что психология человека как субъекта подстроена именно под психологические свойства деятельности. Психологические характеристики деятельности -«указатели» на пути к психологии субъекта. Третья задача выра жается в том, чтобы найти то звено психической регуляции дея тельности, которое специализируется на функциях присвоения и изменения деятельности. Поиск этого звена психической регуля ции - поиск психической инстанции, каковой является субъект. И наконец, последняя задача заключается в выяснении психологи ческого содержания тех процессов, в ходе которых деятельность дается субъекту.
В заключение необходимо отметить, что современная пси хология субъекта пребывает в процессе активного развития и по этому неизбежно испытывает трудности неравномерной разработ33
ки методологии, теории, методики и эмпирики. В настоящее вре мя наблюдается ситуация, когда развитие общих методологичес ких принципов и подходов по темпам обгоняет освоение конкрет ных теоретических подходов и методик их экспериментальной верификации. Еще значительнее разрыв между психологической теорией субъекта и практической деятельностью психологов, на правленной на развитие и коррекцию субъектной активности. Ука занные противоречия обусловливают актуальность и значимость научных исследований, посвященных проблемам психологии субъекта. При этом положения системно-деятельностного, смыс лового и культурно-исторического подходов должны составлять методологию этих исследований.
1.2. xaeiaae еае noauaeo aeoeaiinoe
В настоящее время понятие субъекта в значительной мере определяет категориальный строй гуманитарных наук. К этой ка тегории незримыми нитями стягиваются понятия активности, дея тельности, психической регуляции, субъективности, личности и многие другие. Эти понятия в паре с категорией субъекта образу ют привычные терминологические штампы и стереотипы, которы ми принято означивать проявления активной, преобразующей жиз недеятельности человека. Однако парадокс познавательной ситуации вокруг категории субъекта заключается в том, что если от этой категории вычесть приставочные понятия активности, де ятельности и т.д., то она теряет смысл. Данный парадокс указыва ет на то обстоятельство, что категория субъекта до сих пор упот ребляется психологами номинально, без раскрытия необходимых психических предпосылок и специфических признаков субъектно-сти. Необходимо разобраться в том, кем же является субъект и какими психическими способностями в широком смысле этого слова он наделен.
Категория субъекта заимствована психологами из филосо фии уже давно, но до сего времени, как правило, употребляется в неизмененном виде. Даже в психологических словарях понятию субъекта дается классическое философское толкование: человек как распорядитель активности, обращенной на освоение, преоб разование, покорение мира [182; 183]. В психологическое понима ние субъекта ничего, кроме старой антиномии активного индиви да и пассивного объекта, данная трактовка не вносит. Она по
34
давней традиции отсылает к активности как атрибуту субъекта, не оговаривая специальных психологических критериев субъект-ности. Тем не менее необходимо еще раз подчеркнуть, что психо логизация понятия подразумевает определение необходимых и до статочных психологических условий, при которых возможно существование субъекта. Не случайно в своей монографии, пол ностью посвященной проблеме субъекта, А.В.Брушлинский от мечает чрезвычайную абстрактность, отвлеченность, размытость данной категории. Эта категориальная нечеткость является, по мнению исследователя, серьезным препятствием при проведении психологических исследований [58].
В первую очередь неопределенность категории субъекта вре дит тем исследованиям, в которых встает вопрос об особой психо логической инстанции, которая управляет ресурсами психики. Та ким исследованиям попытки обойтись без субъектного подхода стоят многого и прежде всего приводят к погрешностям в объяс нении движущих сил активности. В отсутствие субъекта, который распоряжается психическими процессами, эти самые процессы начинают жить собственной жизнью: память запоминает, мышле ние мыслит, воображение воображает, а деятельность действует. Возникает иллюзия «спонтанности» и «бессубъектности» психичес ких процессов, хотя в реальности всякое проявление активности и всякий акт психического отражения несостоятельны без субъекта. Поэтому рано или поздно психологическое исследование утыкается в вопрос: кто и как управляет активностью и ресурсами психики? И это есть искомый вопрос, который решается путем изучения психо логических условий, механизмов и закономерностей развития субъек та. Без серьезной психологической проработки категории субъекта данное требование остается всего лишь благим пожеланием.
Трудности конкретно-психологического исследования пробле мы субъекта во многом созданы полисемантизмом самого поня тия «субъект». Для устранения этих трудностей требуется специ альный анализ полисемической категории субъекта. По свидетельству Г.В.Суходольского, который предпринял целевой контент-анализ научных текстов, понятие субъекта охватывает наряду с психологическими феноменами социальные и биологи ческие явления. Исследователь также указывает, что понятие субъекта в значительной мере «замутняет» неопределенность в понимании тех видов активности, которые практикует субъект. В первую очередь - это расплывчатость собственно психологиче ского понимания деятельности [210, с. 22-23].
35
Рассмотрим основные и наиболее типичные способы опреде ления понятия «субъект» в гуманитарных науках. В качестве субъек та чаще всего берутся: 1) общество или человечество, 2) соци альная группа, коллектив, 3) человек как индивид и как личность, 4) живой организм, животное, 5) психический процесс, структура или система психических функций, 6) физиологические органы че ловеческого тела. Уже с первого взгляда ясно, что органы чело веческого организма и машины не могут быть субъектами дея тельности; они эксплуатируются субъектом в качестве средств собственной деятельности. Если даже отбросить непсихологичес кие (биологические, технические и социологические) определе ния понятия «субъект», то его семантическая неопределенность по-прежнему останется чрезвычайно высокой, не позволяющей подступиться к нему методами психологического анализа.
Итак, в психологической науке в самом широком смысле слова субъект - это «все человечество в целом, представляю щее собой противоречивое системное единство субъектов иного уровня и масштаба: государств, наций, общественных классов и групп, индивидов, взаимодействующих друг с другом» [57, с. 4]. За этим определением скрывается фундаментальный факт, а именно то, что изначальным родовым субъектом выступает со циальная общность, в процессе приобщения к которой набирает полную силу индивидуальный субъект. При этом о групповом субъекте обычно судят по наличию определенным образом рас пределенной между членами группы деятельности («групповая деятельность», «общественная деятельность», «деятельность человечества»). На основе совместной деятельности, имеющей одного коллективного субъекта, возникает индивидуальная дея тельность многих субъектов. Поэтому в онтогенезе индивиду альный субъект осмысливается как частица коллективного субъекта: «Что такое индивидуальный субъект? Это инициатива постановки целей коллективной деятельности отдельным чело веком и ответственность за эту инициативу» [83, с. 25].
В более узком и наиболее распространенном значении субъект понимается как индивид или личность, осуществляющие различные виды произвольной осознанной активности. Произволь ная осознанная активность нередко обозначается понятием дея тельности. Для данной трактовки характерно то, что речь идет о специфически человеческих видах активности, в силу чего поня тие субъекта также «очеловечивается». Это значит, что подлин ным субъектом - центром координации психических процессов и
36
самодетерминации активности - может быть только человек, обладающий особым сверхчувственным качеством - личностью. Такое понимание является, на наш взгляд, методологической пер воосновой для построения психологии субъекта. Однако в психо логической науке нередко допускаются попытки грубого уравни вания человека с животными на том основании, что и первый и вторые являются субъектами деятельности («деятельность жи вотных», «инстинктивная деятельность»). По этому поводу сле дует отметить, что активность животных не является деятельно стью в строгом научном смысле этого слова, поэтому животное также не является в строгом смысле субъектом деятельности.
Наконец, когда говорят о деятельности отдельных психиче ских функций и процессов, то имплицитно подразумевается, что эти процессы и функции являются самодостаточными субъектами, «жи вут» самостоятельной и независимой от личности жизнью. Однако такое представление выворачивает исходное соотношение личнос ти и психических явлений: не психические процессы, свойства и состояния властвуют над личностью, а личность как субъект уп равляет ими. Только в преломлении через личность отдельные пси хические процессы - мышление, восприятие, воображение, память - преобразуются во внутренние формы человеческой деятельнос ти. И тогда субъектом перцептивной, имажетивной, мнемической, мыслительной деятельности является человек как личность.
Таким образом, по результатам проведенного анализа на глядно проступает тенденция психологов совмещать в «собира тельном» понятии субъекта совершенно разные проявления ак тивности на разных уровнях организации биологических и социальных систем. Вполне правомерно замечание Г.В.Сухо-дольского о том, что «в общепсихологическом плане и до сих пор в понятии субъекта смешиваются почти все формы движе ния материи» [210, с. 23]. Выход из сложившегося положения видится в дифференциальном анализе различных уровней актив ности человека. Вычленить и оттенить специфику собственно субъектного уровня (уровень активности человека как субъек та или уровень субъектной активности) представляется целесо образным на фоне разнообразных проявлений человека как ак тивного существа.
Первоначально для того, чтобы раскрыть характер активно сти, которую человек носит как субъект, необходимо проанализи ровать те уровни, на которых человек собственно существует. Характеристика тех или иных видов активности человека является
37
производной от условий, в которых эта активность формируется и проявляется. Человек представляет собой единство трех целост ных систем: он одновременно фигурирует как биологический ин дивид, социальный индивид и как личность. «Мы без труда выде ляем разные уровни изучения человека: уровень биологический, на котором он открывается в качестве телесного природного суще ства; уровень психологический, на котором он выступает как субъект одушевленной деятельности, и, наконец, уровень социальный, на котором он проявляет себя как реализующий объективные обще ственные отношения, общественно-исторический процесс» [133, с. 231 ]. На каждом из названных уровней организации человек про являет себя как субъект активности. Однако природа, источники, силы и причины движения, способы отправления активности чело века на каждом уровне своеобразны и отражают объективные за кономерности биологического, социального и личностного бытия человека. Несмотря на внутриуровневые различия природы и де терминации активности, в реальной жизни она выступает как ме-журовневая интеграция биологических, социальных и личностных свойств человека. Только в некоторых исключительных условиях можно изолированно наблюдать активность человека как биологи ческого индивида, социального субъекта и личности. В обычных же условиях активность человека является триединством биоло гической, социальной и личностной активности.
Взаимоотношения между этими видами активности улаже ны по принципу уровневой координации и субординации. «Личнос тный уровень можно считать вышележащим по отношению к двум другим, индивидный - вышележащим по отношению к организ-мическому Нижележащий уровень управляется вышележащим» [207, с. 99]. Однако иерархический способ построения отношений между активностью биологического индивида, социального ин дивида и личности отнюдь не означает, что эти виды активности накладываются друг на друга или поглощают один другого. Суть отношений между ними заключаются в том, что для реализации вышестоящего уровня требуется участие нижестоящих видов активности. В свою очередь реализация подчиненных видов ак тивности модулируется подчиняющими видами активности. В любом целостном акте человека один из видов активности ока зывается лидирующим, а уровень регуляции, на котором он за дан, - ведущим. Остальные виды активности оказываются фо новыми, «приглушенными» ведущим уровнем. Но на этом ведущем уровне активности в «снятом» виде проскальзывают ха38
рактеристики фоновых уровней. «Общий принцип, которому под чиняются межуровневые отношения, состоит в том, что налич ный высший уровень всегда остается ведущим, но он может реа лизовать себя только с помощью уровней нижележащих и в этом от них зависит» [133, с. 232-233].
Иерархически-уровневый характер связи между рассматри ваемыми видами активности наглядно проступает в том случае, когда один из видов активности оказывается сломанным. Тогда под рывается не только непосредственно надстоящий уровень, но вме сте с ним подкашивается вся иерархия уровней. Нижестоящие уров ни активности в таких случаях, как правило, тоже сбоят и ломаются, так как уже не претерпевают организующего воздействия надстро енных над ними уровней. Действительно, соматическое и психофи зиологическое здоровье человека как биологического индивида на сущно необходимо для того, чтобы под воздействием культурной среды был выращен полноценный социальный индивид. Если же со здоровьем биологического индивида не ладится, то это влечет за собой дефектность его социализации как социального индивида. В качестве примера, поясняющего данную зависимость, можно при вести концепцию Л.С.Выготского о первичном и вторичном дефек те [73]. Первичный дефект представляет собой ущербность био логического индивида, причем обязательно ущербность органической природы. В то же время социальная программа, ко торая подлежит усвоению в процессе социализации, рассчитана на нормальный, а не аномальный органический субстрат, на полноцен ного в биологическом смысле индивида. Как следствие, индивид с органической неполноценностью западает в системе социализации, что ведет к формированию вторичного дефекта сугубо социально-психологического происхождения. Переход первичного дефекта во вторичный как раз и характеризует психологические механизмы и закономерности детерминации социальной активности ее биологи ческими предпосылками.
Аналогичным образом взаимодействуют виды активности человека как социального индивида и как личности. Дисфункция активности социального индивида угрожает личности и деприви-рует ее активность. Как пишет В.В.Столин, «функционирование человека как социального индивида является необходимой пред посылкой его развития как личности. Занимая определенное об щественное положение, приобретая необходимые для социальной деятельности навыки, вступая в отношения, в которые его «вы нуждает» вступать подчиненная конкретным социальным услови39
ям жизнь, индивид одновременно вооружает собственную личность опытом и «загружает» ее работой - так как чем более индивид погружен в социальную жизнь, тем вероятнее необходимость «не автоматических» решений. Общество, которое ограничивает ак тивности социального индивида, делает, например, его безработ ным, тем самым ставит под угрозу и его личность» [207, с. 99].
Системные взаимовлияния видов активности человека как биологического индивида, социального индивида и как личности изложены в уровневой концепции психического здоровья Б.С.Бра-туся [46]. Психическое здоровье рассматривается как многоуров невое психическое образование, в котором держат свой вклад и биологический индивид, и социальный индивид, и, конечно же, лич ность. Высший уровень психического здоровья - личностный, который определяет качество смысловых отношений человека к миру. Следующий уровень - психическое здоровье социального индивида, который детерминируется способностями человека к адекватной реализации личностно-смысловых отношений верх него уровня. Низший уровень психического здоровья основыва ется на психофизиологической и телесной целостности и сохран ности человека как биологического индивида. Это мозговой -психофизиологический и нейропсихологический - уровень психи ческой нормы. Психическое здоровье, будучи многоуровневым, может страдать на каждом из обозначенных уровней, и тогда по локальным нарушениям видов активности человека можно су дить об их иерархической организации.
Все вышесказанное важно для уяснения того факта, что че ловек является одновременно носителем нескольких видов актив ности, которые адекватны его множественной природе. Множе ственность природы человека в свою очередь обусловлена тем, что человек населяет и обживает одновременно несколько жиз ненных пространств. Это и природный мир натуральных объектов, частицей которого является человек, и социальный мир людей, в который человек внедряется благодаря способности к общению, и, наконец, мир культурных смыслов, который образует скрытое смысловое «квазиизмерение» мира, к которому человек подклю чается как личность. Эти этим измерениям человеческого бытия соответствует множественность природы человека как биологи ческого индивида, социального индивида и личности [224; 280; 281].
Для описания выделенных видов активности исследователи применяют множество признаков и критериев, которые система тизированы в таблице 1.
40
Таблица 1
СубъектВнешняяВнутренняяГлавнаяОбъектПринципЛогикаСфераПространствоактивно-структураструктурахарактери-активностирегуляциирегуляциирегуляцииреализациистиактивностиактивностистика ак-активностиактивностиактивностиактивноститивностиБиологиче-МоторныеПсихофи-Витали-Объект какБиологическаяЛогика удовле-Психофи-Биологическаяский инди-актызиологиче-стичностькомплекссообразностьтворения по-зиологиче-средавидские меха-(«узел»)(биологиче-требностей,ские меха-низмыфизическихский смысл)логика реагиро-низмысвойстввания на стимули логика пред-расположенно-стиСоциаль-ОперацииЗадачаЦелена-Объект илиПредметосо-Логика социаль-Операцио-Предметнаяный инди-правлен-явление вобразностьной норматив-нально-средавидность осоз-своем пред-(предметноеноститехническая,нанность,метномзначение)инструмен-ДействияЦельорудийностьзначенииЦелесообраз-Логика социаль-тально-Социальнаяность (цель)ной норматив-стилеваясреда какностисферапространствообщения ивзаимодейст-вияЛичностьДеятельностьДинамиче-Осмыслен-Объект илиСмыслосооб-Логика смысло-Мотиваци-Универсумв целомская смы-ностьявлениеразность лич-вой необходимо-онно-смы-или общече-словая сис-жизненногоностныйсти и логикасловая,ловеческаятема илимира всмысл)свободного вы-терминаль-культурамотивединстве соборано-содер-своим жиз-жательнаяненнымсферасмысломИз таблицы следует, что многокритериальное описание ви дов активности человека включает указание на: субъекта актив ности [133; 207]; внешнюю и внутреннюю структуру (строение, организацию) активности [133; 177; 178]; глобальную характери стику, всеобъемлющую частные свойства активности [46; 281]; объект активности [133]; пространство, в котором разворачива ется активность [46; 176; 279; 281]; сферу психики, регулирую щую активность [31; 46; 144]; особый принцип или логику регуля ции активности [ 144; 281].
Вкратце охарактеризуем виды активности человека через при зму принятых в науке критериев. В рамках психологической органи зации человека активность имеет несколько основополагающих на правлений. «Одно состоит в познании внешнего мира, производстве предметов, преобразовании окружающего. Другое направление свя зано с нахождением смысла своего бытия в мире и многочислен ных продуктов, следствий этого бытия» [46, с. 69]. К этим двум на правлениям следует добавить еще одно направление, в котором устремляется активность человека как биологического индивида. Активность человека как биологического индивида нацелена на оп тимальное приспособление к биологической среде, удержание и за воевание экологической ниши обитания, индивидуальное выживание и оставление плодовитого потомства для продолжения вида. Это направление активности В.А.Петровский называет органической жизнедеятельностью и указывает на ее яркую виталистическую окраску. Помимо жизнедеятельности он выделяет активность, свя занную с познавательными и практическими актами человека как социального субъекта предметной деятельности и общения. Психо логическое содержание этой активности составляют акты опредме чивания и распредмечивания социальных значений вещей при по средстве орудий предметной и коммуникативной деятельности. Наконец, автономное направление активности образует воспроизвод ство человеком самого себя как личности посредством приобщения к смыслам и ценностям общечеловеческой культуры [178, с. 8-9]. Каждое из этих направлений психической активности устремлено в соответствующие сферы приложения активности. «Одна из них есть «мир вещей», причинно-следственных отношений, другая есть «мир идей», мир смыслов. Соответственно этому деятельность в «мире вещей» можно назвать деятельностью производства «вещных» про дуктов, предметов, измерений, тогда как деятельность в «мире идей» следует назвать деятельностью смыслообразования, производства смыслов» [46, с. 69].
42
У каждого из видов активности свой уровень психической организации, а значит - свой субъект. То же самое можно сказать и про объект на каждом из рассмотренных уровней психической организации активности. Объектом любого из видов активности человека является некоторый сегмент объективной действитель ности; то, на что непосредственно направлена активность. Одна ко различные виды активности выявляют различные свойства и отношения объектов и явлений действительности. Один и тот же сегмент реальности раскрывается перед субъектом в совершен но разных свойствах и связях, что зависит от характеристик об ращенной к нему активности. Например, такой объект, как книга, для активности биологического индивида может не существовать вовсе, поскольку не удовлетворяет ни одну из органических нужд; в активности социального индивида этот же объект будет явлен в своем предметном всеобщем значении как источник знаний, сред ство учения и т.д.; относительно активности человека как лично сти книга может выступить по личностному смыслу как ценность, как личная реликвия, как амулет. При внешнем однообразии объек та различные виды активности человека открывают в нем мно гообразные свойства.
Психическое отражение этих свойств является психологичес кой предпосылкой организации того или иного вида активности. Формы психического отражения зависят от строения человече ской активности и адаптированы к тем свойствам объекта, кото рые эта активность вскрывает. Поэтому для каждого из видов активности существует своя необходимая и достаточная модаль ность и сложность психического отражения. Модальность психи ческого отражения презентирует субъекту именно те свойства и связи объективной действительности, которые «считываются» соответствующим видом активности. Строение психики всегда подстраивается под строение активности живого существа и за кономерно с ним связано. Рассмотрим подробнее свойства объек та для каждого из выделенных видов активности человека, а так же специфические модальности их психического отражения.
Активность биологического индивида ориентирована на объекты и явления окружающего мира как на «концентры» био логически значимых свойств. Объекты окружающей действитель ность ранжируются на простейшие категории: биологически по лезные, биологически опасные и биологические нейтральные. Биологически нейтральные объекты как бы игнорируются, в то время как биологически значимые объекты являются непосред43
ственными стимулами активности. Они-то и составляют основ ное содержание психического отражения. Избирательная направ ленность активности на биотические связи и свойства окружаю щей действительности - это общая особенность активности животных и биологического индивида. Как пишет Д.А.Леонтьев, «животное способно воспринять лишь объекты, окрашенные для него биологическим смыслом» [144, с. 247]. На более высоких ступенях эволюционной лестницы живые организмы приобрета ют способность откликаться не только на объекты с непосред ственным биологическим смыслом, но также на условия, инди цирующие приближение или удаление этих объектов. Биологический смысл становится относительно устойчивым и не зависимым от перцептивного поля ситуации, что способствует развитию сложных форм ориентировки и поведения. Антропоид ные приматы, например, могут временно отвлечься от биологи ческого смысла ситуации, но лишь для того, чтобы впоследствии все-таки заполучить вожделенный объект с биологическим смыс лом [135]. При всем при этом активность остается полностью подчиненной биологической сообразности. «Всякая деятельность, осуществляющая непосредственные биологические, инстинктив ные отношения животных к окружающей их природе, характери зуется тем, что она всегда направлена на предметы биологиче ской потребности и побуждается этими предметами. У животных не существует деятельности, которая не отвечала бы той или дру гой прямой биологической потребности, которая не вызывалась бы воздействием, имеющим для животного биологический смысл - смысл предмета, удовлетворяющего данную его потребность, и которая не была бы направлена своим последним звеном не посредственно на этот предмет» [134, с. 227]. В этом - принципи альное совпадение активности биологического индивида с актив ностью животных.
Но есть и существенное отличие активности биологическо го индивида от активности животных. Оно коренится в том, что у человека непосредственные биологические нужды под влиянием социальной среды трансформируются в органические потребно сти [75]. Отличие биологической нужды от органической потреб ности в том, что предметы и способы удовлетворения органи ческой потребности носят социальный характер. Другими словами, удовлетворение низших биологических потребностей человека опосредовано социальным смысловым опытом, который зафик сирован в ценностях, предметных значениях средств удовлетво44
рения потребностей, культурных образцах потребительского по ведения. Именно поэтому биологические потребности в условиях человеческой психики не являются верховными инстанциями смысловой регуляции поведения, а всего лишь промежуточным звеном в цепи реализации смысловой необходимости. Возможна ситуация, когда у человека присутствует биологическая нужда, но отсутствует соответствующая ей органическая потребность. Например, нет органической потребности в пище, но зато есть биологическая нужда организма в притоке питательных веществ [83, с. 21]. Необходимо отметить, что потребности одомашнен ных, прирученных животных также подвергаются трансформации по предмету и способу удовлетворения. Это обусловлено тем, что человек навязывает таким животным «антропоморфную» логику удовлетворения биологических нужд. Итак, индивидная активность разворачивается в пространстве отношений «организм - среда». В этом пространстве активностью человека «правит» биологи ческий смысл, который жестко предустанавливает витальную значимость тех или иных условий для поддержания целостности и функционирования индивида.
В качестве объекта активности социального индивида вы ступает предметный мир, в котором каждый объект и явление обладают собственным общественным значением. В обществен ном значении закодирован способ использования объекта в дея тельности человека в соответствии с его культурным назначе нием. Активность человека как социального индивида подстраивается под общественные значения объектов культу ры. «При этом, - констатирует С.Л.Рубинштейн, - уже элемен тарное действие с предметом регулируется не просто непосред ственно, чувственно данными свойствами этого предмета как материальной вещи - его величиной, сопротивляемостью дав лению и т.п., а теми его свойствами, выявляемыми практикой действия и познания, которые существенны для него как объек та (и орудия) человеческой деятельности. Таким образом, уже в афферентации простых предметных действий выступает их «смысловой характер» [186, с. 250].
Наконец, личностный уровень активности предполагает раз верстку отношений в системе «личность - жизненный мир». Здесь активность человека опосредована смыслами жизненного мира, которые в идеальной форме конституируют личностно-смысло-вую регуляцию активности. В этой связи предмет личностной ак тивности - это та грань или то свойство объекта действительно45
сти, которые имеют для субъекта индивидуальный жизненный смысл. Предмет деятельности - это объект или явление жизнен ного мира личности, взятые в совокупности с их жизненным смыс лом для индивидуального или коллективного субъекта. Если жиз ненный смысл предмета коллективной деятельности зафиксирован в общественном значении, то жизненный смысл предмета индивидуальной деятельности явлен в особом «сверх чувственном» качестве - личностном смысле.
Примечательно то, что выявляемые в процессе различных видов активности свойства объектов и явлений действительнос ти требуют качественно различных форм своей психической фик сации в структуре человеческого сознания [74; 94; 96; 133; 186]. Так, для регуляции активности биологического индивида необхо дим и достаточен бытийный слой сознания, состоящий их биоди намической ткани движения и чувственной ткани образа окружа ющей среды [96]. Как пишет С.Л.Рубинштейн, «с точки зрения психологической обусловленности мы бы разделили все акты сперва на три большие группы: 1) группу двигательных актов, регуляция которых совершается только в физиологическом пла не, 2) группу движений, регулируемых ощущениями, т.е., точнее, ощущаемыми раздражителями как сигналами без того, чтобы эти раздражители выступали как объекты, а ощущения - как образы их, 3) группу движений, действий, когда реакция на раздражитель переходит в действие с предметом как объектом. Этот переход совершается, когда мир как совокупность раздражителей, воз действующих на органы чувств, выступает как совокупность от раженных в ощущениях, восприятиях и т.д. объектов и объектив ных обстоятельств или условий» [ 186, с. 247]. Во всех этих случаях активность осуществляется в форме моторных актов, регулируе мых биодинамическими и чувственными образами.
В регуляцию предметных действий с необходимостью вов лекается такая образующая сознания, как конвенциональное зна чение. За значениями скрываются общественно выработанные способы (операции) действия, в процессе которых люди изменя ют и познают объективную реальность. Иначе говоря, в значени ях представлена преобразованная и свернутая в материи языка идеальная форма существования предметного мира, его свойств, связей и отношений, раскрытых совокупной общественной прак тикой [136, с. 176]. «Здесь субъект действия учитывает не толь ко свое восприятие предметов, но и накопленные обществом зна ния о них, и не только их естественные свойства и отношения, но
46
также их социальное значение и общественные формы отноше ния к ним» [74, с. 146].
Для регуляции целостной деятельности необходима субъек тивная форма репрезентации в сознании жизненных отношений, связывающих человека с миром. В качестве таковой выступает личностный смысл, который служит регуляции целостно мотиви рованной деятельности [96; 133]. «Смысл деятельности - изме нение отношений, существующих между субъектом и возможно стями удовлетворения его потребностей, предоставленными ситуацией. Подлинный ответ на вопрос: «В чем смысл данной деятельности для субъекта?» - можно получить лишь в рамках анализа «драмы» его отношений с миром - проблем, разрешае мых человеком в ходе всей его жизни» [177, с. 283].
Рассмотрим теперь соотношение тех сфер психики, которые регулируют различные виды активности человека, или уровни «внутренней организации активности» [177]. Обычно эти сферы проходят под именем «уровней» или «подструктур» психической регуляции, «сторон деятельности» или «компонентов личности». Однако суть дела не в терминологической тонкости и не в игре слов. Дело обстоит так, что различные виды активности челове ка нуждаются в различных инстанциях психической регуляции. В этой связи С.Л.Рубинштейн констатирует: «Познавательные про цессы разного уровня открывают разные возможности для регу ляции поведения; сфера действия у каждого из них другая. С дру гой стороны, движение (например, локомоции), действие (скажем, по изготовлению какого-нибудь предмета по определенному образ цу), поступок (акт, дающий не только тот или иной предметный эф фект, но и имеющий определенное общественное содержание, вы ражающий отношение человека к другим людям) - вообще действия разного уровня предполагают и разные психические процессы для своей регуляции. Изучение различных форм отражения мира и изу чение действий человека, различных по их регуляции, неразрывно связаны друг с другом. Изучение того, как человек отражает мир, должно быть продолжено в изучении того, как он действует, и че рез изучение того, как он действует, может быть объективно рас крыто и то, как он отражает мир» [186, с. 266 - 267].
Более того, те инстанции психической регуляции, которые до статочны для управления одним видом человеческой активнос ти, как правило, оказываются избыточными, излишними для дру гого вида активности или обнаруживают свою недостаточность для регуляции третьего вида активности. Наконец, проблема
47
субъекта в психологическом измерении есть проблема тех ин станций психической регуляции, которые «творят» субъекта. Это проблема того, какие регуляторные структуры психики выступа ют как необходимые и достаточные для субъекта. И, с другой стороны, какими структурами психической регуляции человек не может довольствоваться как субъект деятельности. С этой по зиции в настоящем исследовании важно «застолбить» ответы на некоторые вопросы. Вопрос номер один - о том, какая сфера пси хики является собственно личностной. И логически выводимый вопрос номер два - о том, с какой сферой психики функционально и генетически связано возникновение феномена субъектности. Анализируя ответы на эти вопросы как логические посылки, мож но заключить, является ли личность тем уровнем психического отражения, с которым увязано развитие субъекта деятельности.
Наиболее теоретически и эмпирически обоснованным деле нием психики на сферы представляется модель уровней психи ческой регуляции. Эта модель зародилась и развилась в русле системно-деятельностного подхода к исследованию разнообраз ных форм психического отражения. Некоторые из положений этой модели созвучны подразделению психики на системы побудитель ной и исполнительской регуляции в работах С.Л.Рубинштейна [186]. Она также корреспондирует с некоторыми зарубежными исследованиями, в которых пропагандируется системный подход к изучению личности [280; 281]. Рассмотрим теперь основные теоретические представления, заложенные в указанной модели.
Первым представителем деятельностного подхода в психо логии, в чьих работах проскользнула идея разведения собственно личностной и неличностной сфер психики, был А.Н.Леонтьев. Его основная заслуга состоит в разработке психологического поня тия личности в узком значении. Действительно, при попытках оп ределить ту психологическую реальность, которая скрывается за понятием «личность», психологи встречались с серьезными труд ностями. До выхода работ А.Н.Леонтьева в понятие личности в соответствии со здравым смыслом загружалось все то, что нащу-пывается «под кожей индивида». Расширенная трактовка личнос ти в значительной мере подкреплялась житейским, общеупотреби тельным смыслом этого слова. Как пишет Ю.Б.Гиппенрейтер, «для обыденного сознания личность - это конкретный человек со всеми его индивидуальными особенностями» [79, с. 7]. Обыденное пони мание проникло в научную психологию личности и поселилось здесь под видом различного рода «интегративных моделей». Не так
48
давно, например, в структуру личности было принято включать все индивидуальные различия человека - от свойств нервной системы до характеристик мировоззрения [17]. Однако тенденция к механи ческому соединению разнородных свойств человека в структуре личности была остро раскритикована А.В.Петровским. С его точ ки зрения, подобные комплексные модели засоряют психологию личности и, по сути, являются не чем иным, как «коллекциониро ванием» психических факторов и свойств. Основной упрек в ад рес «коллекционерской» трактовки личности в том, что она засло няет собственно личностное в человеке [175]. Личность как бы растворяется в бесчисленных биологических и социальных свой ствах человека или редуцируется к ним.
Как уже отмечалось, теоретический подъем психологии лич ности на данном этапе развития был связан с методологическим вкладом, который внес А.Н.Леонтьев. Им была поставлена про блема выделения пласта психического отражения, который осу ществляет функции личностной регуляции активности. По мысли А.Н.Леонтьева в самом общем виде функции личности заключа ются в высшей интеграции психических процессов и присвоении всего, что думает, переживает или делает человек [133, с. 160]. Примечательно, что А.Н.Леонтьев изначально постулировал лич ность не только как «внутренний момент», но и как «субъект» деятельности [133, с. 159]. Прогресс в конкретно-научном пони мании личности как субъекта деятельности обусловлен уяснени ем того отношения, в котором личность находится, к многочис ленным и разнородным свойствам человека, а также к различным составляющим деятельности. «Реальное основание личности че ловека лежит не в заложенных в нем генетических программах, не в глубинах его природных задатков и влечений и даже не в приобретенных им навыках, знаниях и умениях, в том числе про фессиональных, а в той системе деятельностей, которые реали зуются этими знаниями и умениями» [133, с. 185-186]. В одном случае эти составляющие нейтральны по отношению к личности, в другом - предельно точно разоблачают ее психологическую при роду. В таком узко научном смысле понятие личности противопо ставляется обыденному пониманию личности как «человека в его эмпирической тотальности». Строгое научное понятие приемлет личность как психологическое новообразование, которое форми руется в жизненных отношениях индивида в результате преобра зования его деятельности. «Личность... есть продукт интеграции процессов, осуществляющих жизненные отношения субъекта»
49
[133, с. 178]. Таким образом, А.Н.Леонтьевым была выдвинута задача разграничения личностной и не личностной сфер психичес кого отражения и намечены конкретные пути ее решения.
Одним из первых эти передовые пути в психологию личнос ти проторил Б.С.Братусь [46; 47; 48; 51]. В психологической струк туре личности он выделяет три соподчиненных уровня. Соотно шение этих уровней таково, что нижележащий уровень «снимается» вышележащим и выступает в качестве его предпо сылки. Итак, первый уровень психической жизни человека обра зован психофизиологическими процессами, которые детермини руют формально-динамические и формально-временные характеристики психического отражения и регулирования. Вто рой уровень - индивидуально-исполнительский, или уровень реа лизации. Именно на этом уровне сосредоточены все те свойства человека, которые обычно присовокупляют к личности в житей ском представлении. Это - характер, социальные роли, индиви дуальный стиль поведения, задатки и способности. Согласно воз зрениям Б.С.Братуся, на этом уровне осуществляется операционально-техническая регуляция активности. Собственно личностный слой психического отражения представлен смысло выми образованиями, которые выполняют функции мотивацион-но-смысловой регуляции активности. На этом уровне «произво дятся» смыслы деятельности, которые выполняет человек, а также смыслы человеческой жизни. Необходимо специально ого ворить, что в модели Б.С.Братуся не все уровни претендуют на то, чтобы называться личностными. В качестве личностного пла ста психического отражения полагается только смысловой уро вень. Тем не менее аппарат психического отражения устроен так, что личностный уровень с необходимостью базируется на психо физиологическом и индивидуально-исполнительском уровнях.
Модель психологического устройства личности Б.С.Брату ся во многом совпадает с теоретическими представлениями о личности А.Г.Асмолова [30; 31]. В рамках этих представлений А.Г.Асмолов констатирует двуплановость психологической орга низации личности. План содержания структурирован из мотивов и прочих видов смысловых образований личности, которые зада ют смысловое содержание и направленность деятельности. План выражения в личности представлен способностями и чертами характера, которые обусловливают способ объективации смыс ловых образований в деятельности и поведении. В свою очередь А.Г.Асмолов предлагает деление плана выражения на инстру50
ментальные и экспрессивные проявления. Инструментальные про явления обусловливают операционально-технический состав пред метной деятельности, а экспрессивные проявления навязывают лич ности способы самовыражения в общении. В более поздних работах А.Г.Асмолов переименовывает стороны психологической структу ры личности как продуктивные и инструментальные проявления лич ности [30]. Индивидные свойства человека А.Г.Асмолов выносит за рамки психологической организации личности, считая их всего лишь задатками развития и проявления активности.
В дальнейшем эта схема теоретического анализа получила широкое признание со стороны научного сообщества и оказалась одной из наиболее влиятельных моделей личности. Ее популярность предопределило одно обстоятельство: перед этой схемой проигры вали те концепции личности, в основе которых лежал комплексный подход. Если эти концепции «комплексировали» в структуре лично сти разноуровневые свойства, то системно-деятельностный, смыс ловой подход, наоборот, разводил эти свойства и разукрупнял пси хологическую структуру личности. В контексте данного подхода личность выступала как сверхчувственное психологическое каче ство человека, а не как, говоря словами А.Н.Леонтьева, «полипняк» разнородных свойств. Эта мысль получила распространение не только в психологии личности. Так, например, Г.А.Шмелев при анализе индивидуального стиля деятельности дифференцирует со держательные и стилевые свойства личности. Стилевые свойства личности программируют индивидуальный стиль деятельности, но не отвечают за психологическое содержание этой деятельнос ти. Содержательные свойства охватывают мотивы личности, кото рые побуждают деятельность и насыщают ее личностным смыс ловым содержанием [241, с. 68-69]. Кроме того, в ряде работ наблюдается устойчивая тенденция к изучению мотивационно-смысловой сферы как «личностного ядра» психического отраже ния [24; 111; 251].
При соотнесении выделенных «сфер» и «уровней» психичес кой организации личности получается, что активность биологи ческого индивида преимущественно регулируется со стороны пси хофизиологического уровня; активность социального индивида обусловлена теми психическими структурами, которые объеди няют в систему операционально-технической или исполнительс-ко-стилевой регуляции; собственная активность личности детер минирована смысловыми структурами и процессами, которые осуществляют смысловую или побудительную регуляцию.
51
Внешне бывает очень трудно, а порой невозможно угадать, каким видом активности занят человек. В психологии это затруд нение выливается в проблему изучения внешней структуры че ловеческой активности. Для того чтобы с уверенностью разли чить, чем поглощен человек - деятельностью, действиями, безликими операциями или рефлекторной деятельностью - необ ходимо провести психологический анализ. Этот психологический анализ призван вскрыть те психические инстанции, которые рас пространяют свое влияние на активность человека и являются доминирующими в ее регуляции [133].
В соответствии с «внутренней организацией активности в по ведении (ее внешней организации) можно выделить три основ ных «слоя». Один из них связан с мотивом активности, другой - с целями, третий - с инструментальной основой активности» [177, с. 282]. Кроме того, сюда необходимо добавить моторные акты, которые осуществляются на основе психофизиологических ме ханизмов активности. При этом «деятельность - наиболее круп ная единица анализа внешних проявлений активности - целост ный мотивированный акт поведения» [177, с. 283]. Деятельность всегда релевантна дискретному мотиву или отдельной динами ческой смысловой системе в структуре личности, в то время как действия и операции соответствуют целям и задачам [31; 46; 144].
Суммируя вышесказанное, мы можем дать интегральную характеристику каждому из видов человеческой активности. Ак тивность человека как биологического индивида протекает пре имущественно в природной среде и направлена на биотические связи и свойства природных объектов. С внешней стороны этот вид активности организован как поведение, подчиненное регуля-торному критерию биологической сообразности. В составе дея тельности активность биологического индивида редуцируется до моторных актов, реализующих операции, действия, деятельность в целом. Регулируется данный вид активности преимущественно за счет психофизиологических механизмов по логике реагирова ния на стимул и логике удовлетворения биологических потребно стей. Регуляторные механизмы, релевантные данному виду ак тивности, сосредоточены на психофизиологическом уровне организации психического отражения. Необходимыми и достаточ ными для регуляции данного вида активности компонентами со знания являются биодинамическая ткань и чувственная ткань, образующие бытийный слой сознания, а также эмоциональная сигнализация биологического смысла объектов природного окру52
жения. Универсальной формой прижизненного развития активно сти биологического индивида является онтогенез, или жизненный цикл.
Активность социального индивида разворачивается в про странстве объектов культуры и социального взаимодействия с другими индивидами. По отношению к деятельности данный вид активности также выступает в качестве «строительного матери ала», из которого изготавливается технология деятельности. Глав ным объектом активности социального индивида служит объект в его предметном значении. Внешняя сторона активности соци ального индивида слагается из предметных действий и операций, реализующих цели и задачи. Цели и задачи, способы осуществле ния операций кристаллизованы и зашифрованы в содержании пред метных значений. Активность социального индивида подчинена этим значениям, вследствие чего является предметной, а значит - осознанной, целенаправленной, орудийной. Эта активность при любых обстоятельствах остается целесообразной и предметосо-образной (предметной) и регулируется по логике социальной нор мативности. В структуре личности регуляции данного вида ак тивности служит операционально-техническая сфера.
Активность социального индивида, подчиненная социально му нормативу, носит деперсонифицированныйхарактер. Это озна чает, что она в малой степени зависит от личностных особеннос тей человека-исполнителя, потому что социальная технология не подразумевает творческой субъектной активности. Реализация активности социального индивида унифицируется технологически предписанной, нормированной последовательностью действий и операций. В свою очередь «последовательность операций и ис пользуемые средства детерминируются целью и объективными условиями, а не особенностями субъекта» [86, с. 55]. Таким об разом, потребность в субъектно-личностной активности, преоб разующей и индивидуализирующей деятельность, на уровне ак тивности человека как социального индивида не возникает.
Возможность и необходимость субъектной регуляции впер вые появляется тогда, когда в реализацию социальных техноло гий вмешивается личность. Своей активностью личность снима ет нижележащие уровни активности и «синтезирует» их в личностно окрашенную пристрастную деятельность. Необходи мость в субъектно-личностной форме регуляции активности че ловека порождается в первую очередь тем обстоятельством, что деятельность реализует не столько надындивидуальную соци53
альную технологию и абстрактные общественные отношения, сколько индивидуальные жизненные отношения. Функции субъек та обусловлены необходимостью индивидуализации и автономиза-ции человеческой активности, а также необходимостью постоянно приводить активность в соответствие с жизненными отношениями личности. Жизненные отношения принадлежат именно личности, а не биологическому или социальному индивиду. Поэтому деятель ность представляется также сугубо личностной формой активнос ти, обеспечивающей реализацию жизненных отношений личности.
1.3. Aayoaeuiinou ё noauaeoiay aeoeaiinou ёён-iinoe
Итак, выше была проанализирована специфика различных видов активности человека. В целях дальнейшего анализа необ ходимо отыскать место деятельности среди этих видов активно сти, что даст возможность вести речь конкретно о субъекте де ятельности, а не о субъекте активности вообще. Категория субъекта активности - это чрезвычайно общая философская ка тегория, которая поглощает всех живых организмов, обладающих «самостоятельной силой реагирования» (Ф.Энгельс), то есть ак тивностью. Однако данная категория «съедает», нивелирует су щественные различия между субъектом активности и субъек том деятельности. Субъектом активности могут быть и животное, и человек, а субъектом деятельности - исключительно человек как личность. Принято считать, что субъект является носите лем познавательной и практической активности, направленной на постижение и преобразование окружающего мира. Такое пони мание сущности субъекта является философским, предельно аб страктным и требует конкретизации в рамках специальных наук. Спецификация данного понятия в психологии с необходимостью предполагает выявление психологических условий, закономерно стей и механизмов, обеспечивающих «ношение» активности субъектом. Выявление этих психологических предпосылок позво ляет раскрыть общий путь формирования субъекта и основные принципы, законы его функционирования.
Немаловажную роль в закреплении «собирательного» поня тия субъекта сыграла многозначительность психологического понятия «деятельность», а также интерференция понятий деятель ности и активности. Нередко в психологическую науку привно сится обыденное понимание деятельности, которое зачастую не
54
подмечает различий между активностью и деятельностью. На пример, в психологическом словаре деятельность определяется как «активное взаимодействие человека с окружающей действи тельностью, в ходе которого живое существо выступает как субъект, целенаправленно воздействующий на объект и удовлет воряющий таким образом свои потребности» [182, с. 91]. В таком широком понимании деятельность выступает как динамическая связь субъекта с объектами окружающего мира. Тем самым де ятельность полностью уравнивается с активностью.
Расширительное понимание деятельности нагнетает ситуа цию, когда «само слово «деятельность» фактически оказывается лишь общим именем разнородных форм человеческой активнос ти» [196, с. 42]. По этой причине психологи иногда рассуждают о деятельности животного и о животном как субъекте деятельнос ти. Фактическое отождествление деятельности с всеобщей кате горией активности неминуемо ведет к уравниванию субъекта де ятельности и субъекта активности. А.К.Осницкий обосновано констатирует, что «многоплановость содержательных аспектов, вкладываемых в понятие «субъект», - основная причина недо статочной определенности этого термина. Мало связать это по нятие с активностью, нужно определить, о какой активности идет речь» [169, с. 9]. Важной задачей на пути очищения психологи ческого понятия «субъект» от примесей социологических и био логических трактовок является теоретическое разведение актив ности и деятельности.
Перевод фокуса исследований с субъекта активности вооб ще на субъект деятельности равноценен переводу проблемы с философского уровня в плоскость психологического анализа. На наш взгляд, путь становления субъекта совпадает с путем пре вращения активности в сугубо человеческую деятельность. Что бы проследить этот путь во всей его сложности и противоречиво сти, необходимо первоначально развести понятия активности и деятельности. Задача теоретического разведения этих понятий имеет смысл в связи с тем обстоятельством, что они нередко сливаются и используются как рядоположенные. Например, не редко исследователи пишут о деятельности животных, употреб ляя данное понятие в ряду синонимов «активность», «поведение», «реагирование». Нестрогое и предельно широкое толкование по зволяет пользоваться понятием деятельности в данном контек сте, но при более строгом подходе оказывается, что активность животных лишена основных психологических характеристик дея55
тельности - субъектности и предметности. При более тщатель ном анализе вообще вырисовывается кардинальное несовпаде ние понятий активности и деятельности. Точно так же понятия субъекта активности и субъекта деятельности кажутся взаимо заменяемыми только в самом общем понимании, но строгий на учный анализ не терпит подобных подмен.
В философии вопрос о соотношении активности и деятельно сти долгие годы решался в атмосфере неослабевающей дискус сионной борьбы. По справедливому замечанию Э.Г.Юдина, «в современном познании, особенно гуманитарном, понятие деятель ности играет ключевую, методологически центральную роль, по скольку с его помощью дается универсальная характеристика человеческого мира» [243, с. 266]. Сравнивая объемы понятий «деятельность» и «активность», философы приходят к двум кон трастным заключениям. На одном полюсе сплачиваются те, ко торые постулируют активность в качестве первоисточника дея тельности; на втором полюсе объединяются те, которые полагают деятельность в качестве «материи» активности. Из философс ких исследований проблемы необходимо извлечь конструктивное зерно: в человеческой жизни активности нет вне деятельности, равно как деятельности нет вне активности. Более плодотвор ным представляется иной подход, который не старается логичес ки сравнить объемы понятий и поляризовать их, а вместо этого раскрывает взаимопереходы и взаимопревращения активности и деятельности. Этот подход культивируется в основном психоло гами, а не философами, поскольку психологии проблема «живого» развития и трансформации деятельности ближе, чем философии.
В современной философии понятие деятельности в доста точной мере универсализировано: деятельность определяют как специфически человеческую форму активности, содержанием ко торой является целесообразное изменение и преобразование ок ружающего человека мира [222, с. 151]. Однако с психологиче ской точки зрения соотношение активности и деятельности не столь однозначно и прямолинейно. В работах отечественных пси хологов сложилось концептуальное понимание, согласно которо му человеческая деятельность развивается в процессе «социа лизации» активности, то есть ее опосредования высшими (культурными) функциями и структурами психической регуляции [4; 30; 134; 186; 210]. В онтологическом аспекте, как это уже от мечалось выше, личностный уровень взаимодействия человека с миром и есть деятельность. В деятельности конвергируют раз56
личные виды активности человека как биологического индивида, социального индивида и как личности. Разумеется, что в составе деятельности эти виды активности не просто напластовываются друг на друга и не просто перемешиваются в определенных про порциях. В деятельности каждая более высокая ступень актив ности обязательно включает в себя и изменяет механизмы реа лизации предыдущих видов активности. «Поэтому каждую более высокую форму действия можно и нужно изучать со стороны уча ствующих в ней более простых механизмов, но вместе с тем для изучения каждой более высокой ступени одного изучения этих более простых механизмов принципиально недостаточно. Недо статочно не в том смысле, что эти высшие механизмы не могут возникать из более простых, а в том, что образование высших из более простых не может идти по схемам более простых механиз мов, но требует нового плана их использования. Этот новый план возникает вследствие включения в новые условия, в новые отно шения» [74, с. 147].
Отсюда следует, что разные виды активности занимают в составе деятельности неодинаковое положение. Можно согласить ся с положением В.А.Петровского, что активность в системной организации деятельности имеет тройственный статус: 1) актив ность - динамическая «образующая» деятельности, из которой деятельность собственно и возникает; 2) активность - динами ческая сторона уже возникшей деятельности; 3) активность - мо мент расширенного воспроизводства деятельности и скачка к качественно новым формам деятельности [178, с. 55-56]. В фи лософской литературе также дифференцируются множественные статусы активности в строении человеческой деятельности. Так, А.Л.Никифоров разводит активность как «субстанцию», из кото рой «изготовлена» деятельность, и активность в функции сред ства развития деятельности. «Активность человека выполняет две важнейшие функции: во-первых, воздействуя на окружающий мир и преобразуя его, она служит средством удовлетворения ма териальных и духовных потребностей индивида; во-вторых, она является средством выражения и развития знаний, умений и спо собностей личности. Обе эти функции слиты воедино в каждом акте человеческой активности» [86, с. 63]. Надлежит разобрать ся в статусах различных видов активности человека в составе деятельности.
Очевидно, что предпосылкой деятельности является актив ность биологического индивида, которая в общественных услови57
ях трансформируется в культурные формы человеческой дея тельности. Аналогичной предпосылкой деятельности является активность социального индивида, которая выражается в соци ально нормированных действиях и операциях. Деятельность не «монтируется» механически из обозначенных видов активнос ти человека. Она является не аддитивной системой, в которой каждый из видов активности получает новые системные каче ства благодаря взаимодействию с другими видами активности. Для уяснения места и роли различных видов человеческой ак тивности в системном строении деятельности представляется важным различение технологии и психологии деятельности [207]. Это различение опирается на идею А.Н.Леонтьева о том, что не все из состава деятельности входит в структуру личности. Бессмысленно, например, рассуждать о предметных операци ях, моторных актах, социальных программах и генетических кодах как о присущих собственно личности. Поэтому перед пси хологией личности встает задача: разобраться, что в деятель ности образует субъектно-личностный план, а что является фун кцией биологического и социального индивида. Прежде всего с решением этой задачи устраняется главная трудность: «опре деление того, какие процессы и особенности человека относят ся к числу психологически характеризующих его личность, а ка кие являются в этом смысле нейтральными» [133, с. 184]. К социальной технологии деятельности относятся те знания, уме ния, навыки и прочие единицы активности социального индиви да, которые помогают «технологизировать» процесс исполнения деятельности. Социальная технология деятельности всегда нор мирована, то есть регламентирована социальными нормами, в которых явно или неявно содержатся требования к характерис тикам активности социального индивида. В.И.Слободчиков на зывает унифицированную и социально предписанную структуру деятельности «нормативной структурой» [196]. Психологию де ятельности конституируют смысловые структуры личности, ко торые образуют внутренний утаенный план деятельности и ха рактеризуют психологическое отношение человека к своей деятельности. Смысловые структуры заключают в себе имен но психологию деятельности, но никогда не вбирают и не про граммируют ее технологию. «Реальным базисом личности че ловека является совокупность его общественных по своей природе отношений к миру, но отношений, которые реализуют ся, а они реализуются его деятельностью, точнее, совокупнос58
тью его многообразных деятельностей. Имеются в виду имен но деятельности субъекта, которые и являются исходными «еди ницами» психологического анализа личности, а не действия, не операции, не психофизиологические функции или блоки этих фун кций; последние характеризуют деятельность, в не непосред ственно личность» [133, с. 183-184]. На наш взгляд, помимо лич ностной психологии и социальной технологии деятельности, можно говорить о ее биологической физиологии. Характеристи ки и механизмы активности биологического индивида составля ют «физиологию деятельности». В этом отношении невозможно переоценить разработки проблемы физиологии активности в тру дах Н.А.Бернштейна [38].
Таким образом, активность биологического индивида в сис темной организации деятельности отвечает за физиологию, ак тивность социального индивида - за технологию, а активность личности - за психологию деятельности.
Заметим, что активность биологического и социального ин дивида без активности личности не способна породить деятель ность. Например, действия и операции - строительные блоки, из которых еще необходимо построить деятельность, что пред ставляет особую задачу для личности. «Активность раскрыва ется здесь как представленная в движении возможность дея тельности» [178, с. 55]. Ведущим уровнем психической регуляции, на котором указанные виды активности организуются в деятель ность, является личность. Своей активностью личность «сши вает» и интегрирует различные составляющие структуры дея тельности по ходу ее развертывания. В этой связи активность личности является динамической стороной деятельности. Но этим функция личности в деятельности не лимитируется. Лич ностная активность является также моментом расширенного воспроизводства деятельности, причиной обогащения мотивов, целей, средств деятельности.
Итак, участие личности в деятельности двояко: с одной сто роны, личностная активность является фактором, динамизирую щим и стабилизирующим деятельность, подготавливающим внут рисистемные переходы и трансформации ее структурных элементов (типа сдвига мотива на цель), с другой стороны, лич ностная активность является причиной развития и изменения де ятельности. В первом случае личность функционирует как субъект-носитель, во втором случае - не только как носитель, но и как реформатор, хозяин, преобразователь деятельности.
59
В последнем единственном случае личность является под линным субъектом деятельности. Ведь возможны ситуации, ког да активность личности является динамической стороной дея тельности, то есть личность ее фактически носит и осуществляет, но не является ее творцом и распорядителем, не участвует в ее созидании. Проще говоря, процесс деятельности личность выполняет, но этим процессом не управляет и не рас поряжается. Как пишет В.И.Слободчиков, «очень часто не оче виден субъект конкретной деятельности и она видится только в качестве процесса. Либо индивидуальный субъект лишь дума ет, что он действует сам, а фактически он - «говорящее ору дие» чужой деятельности, хозяин которой анонимен и манипули рует первым в своих целях (таким анонимным субъектом может быть взрослый для ребенка, учитель для ученика, начальник для подчиненного, в том числе - и социальная структура для своих функционеров)» [196, с. 46]. Поэтому субъект деятельности -это личность, активность которой не только составляет дина мическую сторону деятельности, но и движет преобразованием этой деятельности. По меткому выражению В.И.Слободчико-ва, становление личности есть развитие деятельного и, что бо лее важно, самодеятельного существа. Самодеятельность, то есть активность, направленная на делание собственной деятель ности, является манифестацией субъектности человека. Само деятельность - это тот переломный пункт развития личности, «где впервые возникает вопрос об освоении человеком всего универсума деятельности, во всех его планах, чтобы быть спо собным к организации и управлению своей деятельностью, а значит - становиться подлинным субъектом собственной жиз недеятельности» [196, с. 47].
Выше неоднократно подчеркивалось положение о том, что изменение деятельности и психического отражения детерминиро вано сменой условий и отношений, в которые включен человек. Лич ностная активность также возникает как определенная ступень в историческом развитии психического отражения и деятельности человека. Прикрепленный к родовой совокупной деятельности че ловек не сталкивается с задачей самостоятельной организации своей деятельности. Его усилия координировались с действиями соплеменников посредством социально-психологических механиз мов. Коллективизация деятельности полностью компенсировала недостаток ее персонификации. «Уже в самую раннюю пору раз вития человеческого общества неизбежно возникает разделение
60
прежде единого процесса деятельности между отдельными уча стниками производства» [134, с. 227]. Необходимо заметить, что до возникновения коллективных форм деятельности, активность человека во многом походила на активность животных. Позже в коллективных формах деятельности развилась активность чело века как социального индивида. Открепление человека от кол лектива и возникновение индивидуальной деятельности явилось первейшим условием происхождения личности как автономного субъекта деятельности. Перемена условий бытия человека выд винула новые задачи для человеческой психики. Первая задача -это задача координации и связывания отдельных действий в струк туре индивидуальной деятельности. Вторая задача - это задача самостоятельного изменения и развития индивидуальной деятель ности. Эти задачи решаются с возникновением личностного уров ня психологической организации активности человека. Активность личности с ее имманентной способностью к смысловой регуляции позволяет: 1) связать смысловыми отношениями разорванные дей ствия в структуре индивидуальной деятельности (активность лич ности как динамическая сторона деятельности); 2) встать в субъек-тно-практическое отношение к индивидуальной деятельности -модифицировать и совершенствовать ее (активность личности как расширенное воспроизводство деятельности).
На соотношение активности и деятельности, таким образом, можно взглянуть с позиций культурно-исторического подхода. Ак тивность от рождения присуща всем живым существам, включая человека. Она коренится во внутренних потребностях живого су щества и служит реализации его жизненных отношений. Но если активность живых существ остается инстинктивной и натуралис тичной (виталистичной), то активность человека в культурной среде «сублимируется» в формы сугубо человеческой деятель ности. Поэтому о человеке и животных можно уравнительно го ворить как о субъектах активности, но звания «субъект деятель ности» можно удостоить только человека. Никому не приходит в голову называть животное субъектом деятельности, обществен но-исторической практики. В рамках деятельностного подхода «выявлены в общем виде основные признаки человеческой ак тивности, которая может рассматриваться как деятельность: осоз нанность, целенаправленность, предметность, орудийность, ее пре образующий характер и ценность (смысл) для человека и окружающих» [169, с. 12]. Деятельность принципиально отлича ется от активности следующими свойствами: осмысленностью,
61
осознанностью, орудииностью - опосредованностью культурны ми орудиями. Осмысленность как свойство деятельности возни кает в результате того, что деятельность регулируется на осно вании личностных смысловых структур. Личностно-смысловая регуляция конституирует высший уровень психической детерми нации деятельности. Осознанность как свойство деятельности реп резентирует целевую регуляцию деятельности. Цель как осознан ный образ желаемого и прообраз возможного будущего также является специфическим звеном психической регуляции деятель ности человека. С целью сопряжены два производных свойства деятельности - осознанность и преобразующий характер. Нако нец, инструментальный уровень регуляции предполагает исполь зование вещей и орудий в соответствии с их культурно-истори ческим значением. Всеобщие значения предметов в сознании человека функционируют как образы, регулирующие операцио нальный состав деятельности.
Осмысленность, осознанность и орудийность деятельности -это триада психологических свойств, которая раскрывает внут реннюю психическую организацию деятельности человека. Можно заметить, что активность животных, как, впрочем, и не окульту ренного индивида, лишена этих свойств потому, что у нее не раз вита внутренняя структура психической, в частности, смысловой регуляции. Действительно, животное не способно к трансситуа тивной смысловой регуляции собственной активности; детерми нация активности осуществляется им на уровне биологического инстинктивного смысла, запертого в пределах ситуации, в кото рой действует биологически релевантный стимул. В случае на сыщения потребности этот стимул моментально теряет для жи вотного всякую значимость; значимость возвращается к стимулу в ситуации актуализации и обострения потребности животного. Неустойчивость и ситуативность биологического смысла, кото рым движима активность животных, не позволяет говорить о на личии подлинно смысловой регуляции в условиях дочеловечес-кой психики. Для полноценной смысловой регуляции необходимы особые субъективные формы репрезентации жизненных отноше ний, реализуемых деятельностью, во внутреннем мире субъекта.
В первозданном виде активность существует лишь у ново рожденного человеческого детеныша, которому предстоит дли тельный процесс социализации и инкультурации. Новорожденный является субъектом активности, но до субъекта деятельности ему еще далеко. В ходе линии культурного развития активность
62
ребенка должна быть «отлита» в культурно-исторические формы человеческой деятельности. Эти формы исследователи иногда именуют «объективными формами деятельности» или «обще ственно-историческими формами деятельности» в связи с тем, что с их помощью активность становится общественно организо ванной, социально и личностно регламентируемой, нормируемой и формализованной [8, с. 150]. У человека «чистую» активность можно наблюдать также при развале деятельности, которая «удер живает» активность в границах социокультурных форм реализа ции жизненных отношений. Деятельность разваливается только в том случае, когда блокируется или нарушается ее смысловая ре гуляция. Тогда наблюдается «коллапс», дезорганизация деятель ности: система действий и операций разрывается на несвязанные акты. Эти акты могут оставаться сообразными цели, предметам и условиям активности, но деятельность из них не складывается. Эти акты оказываются подчиненными целям и предметным ус ловиям, при полной утрате единой смысловой направленности и преемственности. Они достигают целей, сохраняется их аккомо дация под предметные условия, но собственно смысловую необ ходимость личности они не реализуют. «Сцепление отдельных действий в поведение и деятельность обеспечивается не мыс лью, а смыслом. Когда смысл исчезает, мы получаем не полно ценную деятельность, а полудеятельность, ее иллюзорно-извра щенные формы» [96, с. 29]. При выпадении или нарушении целевого и операционального уровня регуляции полная дезорганизация дея тельности, как правило, не наступает. Конечно, эффективность деятельности падает, но сама деятельность не рассыпается на «осколки» активности. Может пострадать целесообразность от дельных действий, может произойти сшибка некоторых операций с предметными условиями и их значениями, но сохранится еди ный смысловой вектор деятельности. Этот вектор с большим или меньшим успехом выведет субъекта к реализации смысловой необходимости. Легкое расстройство смысловой регуляции актив ности более губительно для деятельности, чем массированное нарушение целевой и инструментальной регуляции. Отсюда мож но сделать вывод, что смысловая регуляция является функцио нальным стержнем психической регуляции деятельности, без ко торого немыслима субъектность.
Обычно этот момент упускается из виду, особенно когда субъекта определяют как существо, обладающее сознанием и волей, способное действовать целенаправленно на основе образа
63
предметного мира. По нашему убеждению, субъект - это су щество, действующее не только осознанно и целесообразно, но и осмысленно, не только на основе образа предметного мира, но и образа собственных жизненных отношений с этим миром. Субъективно превращенной формой жизненных отношений субъекта к миру являются смысловые структуры - «психичес кие образы», регулирующие активность по принципу смыслосо-образности. Субъект сначала является носителем идеальной, субъективно превращенной формы своих жизненных отношений, а уже потом - деятельности как активности по реализации жиз ненных отношений. Деятельность субъекта предваряется созна нием как интегратором идеальных форм жизненных отношений. Значения и смыслы, интегрированные в сознании, образуют внут ренний план деятельности, за счет которого, во внешнем плане деятельность протекает как осмысленная, осознанная и осна щенная культурными орудиями и инструментами. Деятель ность — это осмысленная, осознанная и опосредованная культурными орудиями активность человека, устремлен ная на реализацию его жизненных отношений к миру.
Таким образом, соотношение активности и деятельности ди алектично: активность является «субстанцией» деятельности, а де ятельность формой материализации активности. Деятельность «возделывается» из активности и тогда, активность принимает форму деятельности, но возможно и обратное движение, когда ак тивность преобразует деятельность и стимулирует ее развитие. На ранних этапах онтогенеза человека активность индивида обле кается в деятельность личности, а на более поздних стадиях -«дыры» и «прорехи» в деятельности субъекта «латаются» актив ностью личности. Субъект активности превращается в субъекта деятельности при условии, что активность переходит в деятель ность, то есть организуется посредством смыслов, целей и пред метных значений. При этом наибольшая нагрузка выпадает на смысловую регуляцию, которая стабилизирует внешнюю и внут реннюю структуру активности. Благодаря смысловой регуляции активность воспроизводится субъектом как осмысленная, целе устремленная и культурно опосредованная деятельность. Поэто му субъект деятельности - это продукт культурно-историческо го развития, производный от филогенеза и онтогенеза смысловой регуляции. Субъекта активности от субъекта деятельности от деляет долгий процесс овладения культурно-историческими фор мами деятельности. В первую очередь должны быть усвоены и
64
присвоены культурно-исторические системы смысловых отноше ний субъекта к окружающей действительности - системы смыс лов, а также системы конвенциональных значений. Интериориза-ция этих систем результируется формированием структур психической регуляции деятельности субъекта. В результате ин-териоризации формируются структуры смысловой, целевой и ин струментальной регуляции деятельности. Эти структуры образу ют «идеальную форму» - репрезентацию деятельности во внутреннем мире человека. Вот что пишет В.В.Давыдов о фор мировании идеальных форм деятельности человека: «Условия их происхождения внутренне связаны с процессом общественно-ис торического наследования подрастающими поколениями умений (шире - способностей) производить орудия, различные вещи, ре альное материальное и духовное общение. Для того, чтобы одно поколение людей могло передать другим поколениям такие свои реально проявляющиеся умения (способности), оно должно пред варительно создать и соответствующим образом оформить их общественно значимые, всеобщие эталоны. Возникает необходи мость в изучении особой сферы общественной жизни, которая создает и языковым способом оформляет эти эталоны - они мо гут быть названы идеальными формами орудий, вещей, реально го общения (т.е. формами вещей вне вещей). Эта сфера и есть сфера культуры. Присвоение новыми поколениями ее продуктов (эталонов умений как идеальных форм вещей) служит основой исторического наследования или реальных производственных и прочих умений и способностей» [85, с. 33]. В свете данных пред ставлений культура предстает как «свернутая» и «упакованная» в культурных предметах и языке внутренняя структура человечес кой деятельности. Смыслы, цели и орудия деятельности черпа ются в процессе психического развития субъекта из культуры. Поэтому проблема субъекта должна рассматриваться как про блема психического развития человека в лоне культуры, пробле ма психологических механизмов и закономерностей врастания человека в культуру и взращивания культуры во внутреннем мире человека. Отлучение человека от культуры фатальным образом препятствует формированию в нем субъекта деятельности.
В этом контексте всплывает давний вопрос о соотношении понятий индивида, субъекта и личности. К решению этого воп роса приложились видные российские психологи - Б.Г.Ананьев, А.Н.Леонтьев, Б.Ф.Ломов и другие. Вопрос о соотношении ин дивида и личности снимается единогласным признанием дуа65
лизма биологических и социальных свойств человека. А вот воп рос о соотношении субъекта с индивидом и личностью далеко не так прозрачен и прост.
Философская категория активности шире конкретно-научного понятия «деятельность», сообразно чему субъект деятельности есть всегда частная ипостась субъекта активности. В предельно широ ком понимании активность - это всякое взаимодействие человека с миром. Но взаимодействие человека с миром никогда не сводит ся только к деятельности, хотя деятельность выступает главной формой этого взаимодействия. Активность как взаимодействие субъекта с миром существует до формирования деятельности и сохраняется после ее распада. Точно так же человек продолжает существование как субъект активности даже после деградации субъекта деятельности. Деятельность - это качественный уровень активности, который возникает в условиях человеческого способа бытия, а субъект деятельности - это качественное проявление субъекта активности, которое детерминируется специфически че ловеческими способами психической регуляции активности. Как пишет А.В.Брушлинский, «взаимодействие человека с миром ни когда не сводится к деятельности, и - более того - это взаимодей ствие начинается до возникновения деятельности у любого конк ретного индивида» [86, с. 233-234].
Субъектом может быть как индивид, так и личность. Одна ко, говоря об индивиде как о субъекте, следует вести речь о субъекте активности. В самом широком философском смысле субъект - это человек и как биологический индивид, и как соци альный индивид, и как личность. Философское понимание субъекта основывается на дихотомии активного человека и пассивного объекта. Определяя же личность как субъекта в узком психоло гическом аспекте, надлежит ставить вопрос о субъекте деятель ности. Кардинальное отличие между субъектом-индивидом и субъектом-личностью коренится в характере той активности, ко торую они осуществляют. Индивид осуществляет врожденную ему активность, которая берет исток в биологически унаследо ванных им потребностях и влечениях. Личность осуществляет деятельность как «укрощенную» при помощи культурно-истори ческих орудий и собственных «функциональных органов» актив ность. Активность личности как субъекта всегда осмысленна, осознана и «армирована» культурными орудиями. Определяя от личие личности от индивида, А.Н.Леонтьев пишет, что «личность, как и индивид, есть продукт интеграции процессов, осуществляю66
щих жизненные отношения субъекта. Существует, однако, фунда ментальное отличие того особого образования, которое мы назы ваем личностью. Оно определяется природой самих порождающих его отношений: это специфические для человека общественные от ношения, в которые он вступает в своей предметной деятельнос ти» [133, с. 178].
Субъект деятельности всегда является личностью, а лич ность всегда является субъектом деятельности. Другое дело, что личность всегда едина, а субъект умножается пропорционально разветвлению различных видов деятельности. Получается, что субъект - это частное «амплуа» личности в сфере реализации вполне определенного и самостоятельного вида деятельности. Многоплановая и разноуровневая активность человека является объектом изучения многих научных дисциплин. В предмет психо логии включается не всякий план и не каждый уровень активнос ти человека, а именно деятельность в ее неразрывной связи с личностью. Активность биологического индивида и социального индивида интересует психологов лишь постольку, поскольку дан ные виды активности обеспечивают физиологию и социальную технологию деятельности личности. В этой связи А.В.Брушлинс-кий отмечает, что психология «вынуждена более строго уточнять предмет своего исследования, выделяя специфически-психологи ческий аспект субъекта, его деятельности и всех ее составляю щих» [86, с. 134]. Представляется, что психологический анализ деятельности должен сосредоточиваться именно на личности, функционирующей в качестве субъекта деятельности.
Следующий теоретический момент, в котором необходимо отдавать отчет при исследовании субъекта, заключается в дво яком соотношении деятельности и личности как субъекта дея тельности. Как выяснилось, деятельность являет собой универ сальную форму взаимодействия личности со своим жизненным миром или, другими словами, деятельность - это инвариантная форма личностной активности человека. На личностном уровне организации активность человека трансформируется в собствен но человеческую деятельность. Логично полагать, что личность является носителем деятельности. Нередко в психологической литературе личность именуется субъектом на том лишь основа нии, что она осуществляет «ношение» деятельности. Такое пони мание субъекта является теоретически правильным, но ограни ченным, поскольку субъектность предполагает не только репродукцию деятельности, но и ее генерацию, инициацию, пре67
образование. Если исходить из трактовки субъекта-носителя де ятельности, то все процессы и эффекты созидания деятельности личностью остаются скрытыми от глаз исследователей.
На наш взгляд, соотношение личности и деятельности двоя ко: личность является «внутренним моментом» деятельности как универсальной формы человеческой практики (личность как но ситель деятельности), а также субъектом-творцом деятельнос ти - носителем особой формы активности, направленной на саму деятельность. Личность одновременно располагается и «внут ри» деятельности, растворяясь в ее потоке, и «над» деятельнос тью, противопоставляясь ей. Традиционное ограничение в психо логическом понимании субъекта в том, что личность замыкается «внутри» деятельности и не отпускается «с короткого поводка» отдельных действий и операций. На самом деле личность как субъект вздымается над деятельностью для осуществления кон трольных, надзорных, корригирующих операций над ней. Разви тие психологии субъекта требует освобождения личности из «пле на» деятельности, рассмотрение ее не как заточенной в процессе и в пределах деятельности, а в процессе выхода за эти пределы для изменения и развития деятельности. Это требование связано с тем, что субъект по определению есть контрольно-надзорная инстанция психической регуляции, а для контроля и коррекции де ятельности личность должна быть не погружена в деятельность, а дистанцироваться от нее и находиться над ней.
Таким образом, в психологических исследованиях субъекта рельефно обозначаются две основные категориальные трактов ки. Первая трактовка гласит, что признаком субъектности явля ется «ношение» и осуществление личностью разнообразных ви дов человеческой деятельности (субъект - носитель, исполнитель деятельности или просто деятель). Вторая трактовка настаивает на том, что субъект - это не просто репродуктор, беспристраст ный исполнитель, но к тому же и властелин, хозяин, творец дея тельности. Другими словами, это личность, обладающая субъек тивной способностью к произвольной инициации, конструированию, совершенствованию и прекращению деятельности. В совокупно сти эти трактовки раскрывают диалектическое соотношение де ятельности и личности, фигурирующей в роли субъекта. Однако только вторая трактовка помогает концептуально приблизиться к психологической реальности субъекта и пересмотреть психоло гическое понимание деятельности применительно к нему.
Иногда теоретическое понимание деятельности «скатыва ется» к определениям социальной технологии, в рамках которой
68
осуществляется деятельность. Деятельность при этом интерпре тируется как закрытая система, то есть активность, отформован ная по социальным схемам, схематизированная культурными нор мами и образцами. Такое понимание деятельности является в корне антисубъектным, поскольку деятельность как закрытая система не нуждается в субъекте - источнике ее дополнения, обогащения, переопредмечивания. Иначе говоря, субъект низводится к «техно логическому придатку» деятельности, а деятельность в свою оче редь обезличивается. Безликий характер деятельности означает, что деятельность не зависит от субъектно-личностных особеннос тей человека, который ее исполняет. С.В.Швырев подчеркивает, что «подход к деятельности только как к целесообразному измене нию налично данного представляет, по существу, ограничение дея тельности аспектом применения выработанных в ходе развития деятельности норм, целей, программ и т.д.» [86, с. 17]. Абсолюти зация этого аспекта деятельности приводит к игнорированию фун кций субъекта в деятельности: во-первых, отстраняет субъекта от создания программ деятельности, во-вторых, отнимает у субъекта возможность пересмотра, совершенствования или отказа от них.
С точки зрения психологии субъекта, деятельность - это та кой тип отношения человека к действительности, который предус матривает возможность своего достраивания, модификации, мо дернизации. Истолкование деятельности как открытой системы прокладывает «лазейку» для теоретических исследований субъек та, который созидает деятельность, эксплуатируя принципиальную открытость, пластичность, уподобляемость деятельности разно образным жизненным отношениям. Общественная регуляция дея тельности не отменяет необходимость ее личностной регламента ции. Общество предъявляет личности общественно сообразные (нормированные, типизированные) формы деятельности, а личность адаптирует, модифицирует эти формы, прикладывая деятельность к собственным жизненным отношениям. Или, как отмечает В.С.Швырев, «деятельность - эта такая форма активности, кото рая способна по самой своей природе к неограниченному какими-либо извне заданными рамками пересмотру и совершенствованию лежащих в ее основании программ, к неограниченному, так ска зать, «перепрограммированию» [86, с. 13]. В этом смысле деятель ность - это открытая система, которая подлежит созданию и раз витию усилиями субъекта. В таком понимании не деятельность завладевает человеком и навязывает ему свою логику реализа ции жизненных отношений, а человек доминирует над деятельно стью и реконструирует ее по мерке собственных жизненных от69
ношений, которые он устанавливает как личность. Оптимальное сочетание общественной и личностной регуляции деятельности зависит от того, насколько личность становится субъектом дея тельности. «Становление личности субъектом деятельности про исходит не только в процессе овладения ею общественно-исто рическими формами деятельности, не только в ее осуществлении на общественно необходимом нормативном уровне, но и в орга низации деятельности и своей активности» [8, с. 154].
Таким образом, личность как субъект деятельности -это носитель специфической активности, направленной на развитие и оптимизацию деятельности с тем, чтобы она максимально способствовала реализации жизненных от ношений личности. Очевидно, что говорить о субъекте как носителе самой деятельности не совсем правильно: субъект не только выполняет эту деятельность, он является носителем осо бой разновидности активности по ее конструированию и разви тию. Психология субъекта должна концентрироваться именно на этом уровне личностной активности. Наиболее адекватными тер минами, отражающими сущность данного уровня активности лич ности, являются «активность личности» (К.А.Абульханова-Слав-ская), «осознанная произвольная саморегуляция» (О.В.Конопкин), «субъектная активность» (А.К.Осницкий), «внутренняя актив ность» (В.Э.Чудновский), «самодеятельность» (В.И.Слободчи-ков, С.Л.Рубинштейн), «метадеятельность» или «активность» (В.А.Петровский), «самодетерминация» или «свобода личности» (Д.А.Леонтьев). Во всех указанных случаях речь идет об особой активности, благодаря которой личность осуществляет инициа цию, развитие и изменение собственной деятельности.
Теоретический анализ обнаруживает поразительное единство исследователей по вопросу о психологической сущности данного вида личностной активности. Так, самодетерминация определя ется Д.А.Леонтьевым как возможность инициации, изменения или прекращения личностью своей деятельности в любой точке ее протекания, а также отказа от нее [143, с. 22]. В свою очередь О.А.Конопкин предлагает следующую дефиницию: саморегуля ция - это системно-организованный процесс внутренней психи ческой активности человека по инициации, построению, поддер жанию и управлению разными видами и формами произвольной активности, непосредственно реализующей достижение принятых целей [119, с. 6]. К предложенным трактовкам присоединяется В.А.Петровский, который дает активности следующее опреде70
ление: «Активность есть совокупность обусловленных индиви дом моментов движения, обеспечивающих становление, разви тие и видоизменение деятельности» [178, с. 56]. Сущность лич ностной активности К.А.Абульханова-Славская усматривает в процессах самоорганизации и саморазвития деятельности, не посредственно осуществляющей отношения личности к окружа ющему миру [8]. Наконец, субъектная активность концептуали зирована в работах А.К.Осницкого как активность, развиваемая, организуемая и контролируемая самой личностью как субъек том деятельности. Указывается также предмет субъектной ак тивности, а именно человеческая деятельность (учение, труд), общение, познание [169; 170].
Несмотря на терминологическую пестроту, за всеми затро нутыми понятиями лежит единая психическая реальность. На наш взгляд, из предложенных понятий наиболее подходящим является понятие субъектной активности, так как в нем акцентируется со отношение деятельности и активности личности как субъекта де ятельности. Кроме того, понятие субъектной активности центри рует вокруг себя все остальные из рассмотренных понятий.
Так, метадеятельность и самодеятельность субъекта мож но интерпретировать как качественный уровень организации субъектной активности, когда она обеспечивается собственным функциональным мотивом, определяется целями и задачами, ос нащается орудиями воздействия субъекта на свою деятельность. Исходя из того, что наличие самостоятельной потребности или мотива служит психологическим критерием отдельности деятель ности [133], можно утверждать, что субъектная активность пе реходит в субъектную деятельность (самодеятельность или ме тадеятельность) при условии формирования у личности особого класса функциональных потребностей и мотивов. Что касается понятий самодетерминации и саморегуляции, то они описывают процессуально-функциональную развертку и характеризуют в боль шей мере психологические механизмы реализации субъектной активности. Саморегуляция - это механизм субъектной активно сти, обеспеченный определенными психическими процессами, функциями, состояниями. Понятие свободы вообще обращается к антрополого-философским воззрениям на человека и поэтому не может быть признано сугубо психологическим. Можно согла ситься с Д.А.Леонтьевым, что в психологии «понятие свободы описывает феноменологически переживаемый контроль над сво им поведением, используется для глобальной антропологической
71
характеристики человека и его поведения. Понятие самодетер минации используется как объяснительное на собственно пси хологическом уровне рассмотрения механизмов свободы» [143, с. 17]. Кроме того, понятие свободы может применяться для дифференциального или сравнительного описания объективно из меренных или внешне выраженных способностей личности к са модетерминации; для констатации и конкретизации индивиду ального уровня субъектности. По-видимому, чем выше развита субъектная активность личности, тем шире объем личностной свободы в контексте разнообразных видов деятельности. По нятие личностной свободы перекликается с широко используе мым понятием «субъектность» [169]. Свобода, будучи атрибу том личности, рассматривается здесь как эквивалент ее субъектности. Это понятие детализирует психологический ас пект свободы личности как субъекта собственной деятельнос ти и жизнедеятельности. Некоторые исследователи атрибути руют деятельности наряду с предметностью такое свойство, как субъектность, не случайно, а закономерно, подчеркивая зависи мость деятельности от личности и относительную эмансипацию, автономию личности от деятельности. Субъектность, таким об разом, суть проявление свободы личности как субъекта в сфе ре деятельности и поведения.
Конкретизируем концептуальное понимание субъектной актив ности. В первую очередь необходимо продемонстрировать несов падение субъектной активности и деятельности, к которой она при лагается. Соотношение деятельности личности и активности личности как субъекта деятельности - проблема очень деликат ная. Повторим положение о том, что активность на личностном уровне организации облекается в форму осмысленной, осознанной и культуросообразной деятельности. Но, как показывают некото рые психологические исследования, деятельность не исчерпывает все возможные формы активности личности. Так, например, в цик ле исследований В.А.Петровского выявлен целый ряд закономер ностей и феноменов личностной активности, не вписывающихся в традиционное понимание деятельности. Наиболее яркий из этих феноменов - явление надситуативной активности, взламывающей прагматические границы деятельности [178].
Различия деятельности и субъектной активности коренятся в следующем. При помощи деятельности личность воздействует на собственный жизненный мир, а посредством субъектной ак тивности воздействует на свою деятельность. В этой связи пред72
метом деятельности является объект или явление действитель ности, взятые в единстве со своим жизненным смыслом, а пред метом субъектной активности - собственно деятельность лич ности. Необходимо отметить, что деятельность и субъектная активность в равной мере зависят от смыслового содержания тех жизненных отношений личности, реализации которых они служат. Жизненный смысл, кристаллизованный в этих жизненных отно шениях, выступает в качестве объективной мерки для сообразо-вания деятельности, а через деятельность - для сообразования активности субъекта.
Активность личности как субъекта деятельности устремле на на настройку и оптимизацию деятельности - ее внешней и внут ренней стороны, а также на согласование внешних элементов де ятельности с ее внутренними моментами. В более широком понимании эта активность направлена на развитие и совершен ствование видов деятельности, которыми обладает личность. Мера этой активности отражает качество личности как субъекта деятельности, демонстрирует типичный способ, с помощью ко торого личность «хозяйствует» своей деятельностью. Единичны ми формами проявления особой активности личности как субъек та деятельности являются субъектные действия. Именно посредством этих действий личность «выправляет» дефекты и «неровности» собственной деятельности, а также изменяет свои собственные свойства в сторону наибольшего соответствия смыс ловой необходимости. В общем плане активность личности как субъекта деятельности - это разновидность активности, нацелен ная на развитие и оптимизацию деятельности.
Структура активности, в отличие от структуры деятельности, практически не исследована в современной психологии. Элементар ной структурно-функциональной единицей деятельности является предметное действие; активность субъекта структурирована на субъектные действия. Аналогичным образом движущие силы субъектной активности по сравнению с движущими силами деятель ности не были подвергнуты систематическому анализу в психоло гии. Принципиальное отличие субъектной активности от деятельно сти заключается в том, что деятельность побуждается и направляется потребностью личности в предмете, а субъектная активность исхо дит из потребности личности в деятельности. Деятельность прямым образом ориентирована на достижение прагматического результата, а субъектная активность - на обеспечение средствами психическо го отражения и регуляции самого процесса его получения.
73
По времени субъектная активность может предварять дея тельность. Это связано с целевой функцией субъектной активнос ти - подготовкой внешних и внутренних условий для беспрепят ственного и бесперебойного протекания деятельности. Это достигается благодаря процессам антиципации, моделирования ус ловий деятельности, преднастройки, программирования и аккомо дации действий под изменчивые условия ситуации. Субъектная активность становится наиболее выраженной в моменты инициа ции, запуска, остановки и возобновления деятельности, а также в моменты «поломки» деятельности. «Но активность не только «предшествует» деятельности, но и «сопровождает» ее в течение всего процесса осуществления. Нельзя представить оптимальную деятельность, лишенную активности, происходящую по инерции, по жесткому плану, активность «строит» варианты по ходу дея тельности» [8, с. 78]. Кроме того, субъектная активность может «подытожить» деятельность: ликвидировать всплывшие по ходу осуществления деятельности неполадки в ее структуре, нормали зовать деятельность для практического приложения в будущем.
Субъектная активность личности весьма многопланова и многогранна. На первый взгляд в ней можно условно выделить три достаточно обособленных направления.
1. Субъектная активность, направленная на внешние состав ляющие деятельности, на отдельные действия и операции, входя щие в ее состав. Эта активность внешне оформляется как трени ровка, репетиция, шлифовка, отработка навыков, самообучение, повышение умелости и компетентности. Некоторые исследова тели для обозначения этого направления субъектной активности привлекают не вполне удачный термин «саморегуляция деятель ности» [170, с. 24].
2. Субъектная активность, направленная на личность как внут ренний момент деятельности, на ее инструментально-экспрессив ные и содержательно-смысловые свойства. Каждая личность, бу дучи субъектом, определенным образом приноравливает свои личностные качества для оптимальной реализации собственных жизненных отношений. Для этого требуется не просто приспособ ление субъектом своих личностных качеств к деятельности, а ре организация старых качеств и обзаведение новыми качествами. Как правильно отмечает К.А.Абульханова-Славская, «субъект типичным и удобным для себя образом актуализирует, преобразу ет, направляет систему тех качеств, которыми он обладает как личность» [8, с. 156]. Это направление субъектной активности
74
часто принимает форму внутренней работы личности по само воспитанию и самосовершенствованию и поэтому определяется некоторыми психологами как «саморегуляция личности». «Лич ностная саморегуляция и саморегуляция деятельности взаимо дополняют друг друга. И в той, и в другой имеют место регуля ция действий и регуляция отношений, но в саморегуляции деятельности преобладает регуляция действий, а в саморегуля ции личности - регуляция отношений» [170, с. 26].
3. Субъектная активность, направленная на внешнее окру жение, в котором разворачивается деятельность. Эта активность имеет целью подготовку внешних условий, не входящих собствен но в психологическую структуру деятельности и личности, но могущих значительно влиять на успешность реализации смысло вой необходимости личности.
Все указанные условия - внешние условия, структурные фраг менты деятельности, инструментальные свойства личности - ин тегрируются в целостный комплекс деятельности, условием фор мирования и реализации которого выступает субъектная активность. «Этот комплекс формируется человеком как дина мическая целостная система деятельности, способная изменять ся, а не как раз и навсегда заданная» [8, с. 151]. Качество осуще ствления деятельности является результатом совершенствования всей системы ее психической организации, то есть отражает сис темный характер субъектной активности.
Интенсивность субъектной активности определяется оптималь ностью деятельности. При этом индикатором оптимальности дея тельности является ее продуктивность. Продуктивность не следу ет понимать как способность деятельности продуцировать в неограниченных пределах свой конечный продукт или как тенден цию к валовому «выпуску» этого продукта. Продуктивность в пси хологическом аспекте означает, что продукт деятельности удов летворяет по своему жизненному смыслу смысловую необходимость личности, то есть соответствует искомому потреб ному состоянию личности. Непродуктивная деятельность интен сифицирует и умножает субъектную активность, продуктивная де ятельность - сберегает, экономит субъектную активность личности.
Таким образом, субъектная активность - это активность личности как субъекта деятельности, направленная на ини циацию, построение, поддержание, развитие, управление деятельностью и на оперативный контроль над ней, побуж даемая функциональной потребностью в деятельности.
75
Связь деятельности и субъектной активности образует их един ство, но не тождество, потому что какой будет субъектная ак тивность, такой выйдет и деятельность.
Исконный предмет психологии субъекта - это психические феномены, механизмы и закономерности самодетерминации лич ности, реализующие ее субъектную активность, которая направ лена на инициацию, развитие, изменение и прекращение деятель ности. Этот предмет является гранью предмета общей психологии личности, которая занимается исследованием психических зако номерностей формирования и функционирования личности в про цессе различных видов человеческой деятельности [31; 46; 133]. Высшим проявлением личности, надстраивающимся над деятель ностью как универсальной формой личностного развития и бы тия, является субъектная активность. В процессе субъектной активности личность развивается и бытует в качестве субъекта деятельности. На этом основании психология субъекта - это «вер шинная» психология личности, высвечивающая личность в выс ших проявлениях ее активности.
Резюмируя изложенное выше, подчеркнем, что личность как субъект соотносится со своей деятельностью двояким образом. В одном случае она выступает в роли исполнителя деятельности -специфически человеческого способа взаимодействия с миром, от меченного признаками осмысленности, осознанности, целеустрем ленности и орудийности. В этой роли личность не является подлин ным субъектом деятельности даже при том условии, что она осуществляет ее психическую регуляцию. Деятельность, практи куемая личностью, может быть подсказана или навязана ей извне, а личность может быть транслятором чужой воли, реализатором чужого замысла деятельности, орудием или игрушкой в чьих-то руках. В другом случае личность развивает особый вид активнос ти, предметом которой является осуществляемая деятельность. В этой ситуации личность выступает не только как деятель, но также как создатель деятельности, который проектирует, констру ирует, корригирует - в общем, самостоятельно детерминирует про текание собственной деятельности. Субъект деятельности, таким образом, суть личность, но не как носитель деятельности, а как носитель субъектной активности, направленной на самодетерми нацию деятельности. Далее надлежит проанализировать психоло гические условия и предпосылки формирования и функционирова ния личности в качестве субъекта, разобраться в закономерностях организации и поддержания субъектной активности.
76
1.4. ineoe-напёау паИбаабёуоёу aayoaeuiinoe ё noauaeoiay aeoeaiinou ёён-iinoe
Проблема психической регуляции деятельности является клю чевой при реализации субъектного подхода в психологических ис следованиях. В качестве общей парадигмальной установки при изучении психической регуляции деятельности акцептирован сис темно-информационный подход. С точки зрения информационно го подхода, проникшего в психологию из кибернетики, человек как субъект деятельности самостоятельно полагает цели, програм мирует шаги их достижения, планирует промежуточные и конеч ные результаты, корректирует ошибочные действия и принимает решения. Информационно-кибернетический подход успешно ас симилирован многими теоретическими моделями психической регуляции и саморегуляции [120; 154; 204].
Среди них наиболее видное место принадлежит концептуаль ной модели осознанной психической саморегуляции, разработан ной с позиций структурно-функционального подхода [119; 120;122; 160; 161; 170]. Саморегуляция трактуется как системно организо ванный психический процесс по инициации, построению, поддер жанию и управлению всеми видами и формами внешней и внут ренней активности, которые направлены на достижение принимаемых субъектом целей [119; 120; 121; 161]. Саморегуля ция рассматривается как один из самых общих и существенных признаков, характеризующих личность как субъекта деятельнос ти. Регуляторика раскрывается как процесс сугубо внутренней активности субъекта, в котором задействованы психологические средства, осуществляющие частные регуляторные функции и про цессы переработки информации - целеполагание, моделирование, программирование, планирование, принятие решений, коррекцию. В таком качестве регуляторные процессы и их структурные ком поненты не совпадают с составляющими психологической струк туры деятельности.
Структурно-функциональный подход претендует на выработ ку концептуальной абстрактно-логической модели саморегуляции. Такая модель позволяет универсализировать функциональные блоки и информационные звенья, реализующие регуляторные про цессы. «Модель описывает в первую очередь информационный аспект процессов саморегуляции, абстрагируясь от специфики конкретных психических процессов и явлений, в которых отраже на и зафиксирована информация и в которых она презентирована в
77
сознании, т.е. от той специфики, которая маскирует общие зако номерности регуляции» [161, с. 37].
Содержательное описание этой модели публиковалось ра нее, поэтому в рамках настоящего исследования целесообразно ограничиться перечислением основных функциональных звеньев регуляции деятельности. Это - цель деятельности, модель зна чимых условий, программа исполнительских действий, критерии успешности, оценка результатов и коррекция системы саморегу ляции. Каждое из звеньев реализуется соответствующим инфор мационным процессом: целеполаганием, моделированием, плани рованием, программированием, оцениванием и корректированием. Предполагается, что конкретный состав психических функций, структур и процессов, обеспечивающих эти звенья, для каждой деятельности индивидуален и в принципе не поддается типиза ции. Дисфункция или структурный дефект любого регуляторного звена выводит из равновесия всю систему осознанного регулиро вания и уменьшает эффективность деятельности.
Предложенная структурно-функциональная модель в наи большей мере пригодна для исследований саморегуляции деятель ности, поскольку деятельность - это универсальная форма про извольной человеческой активности. «Произвольная деятельность человека - это высший и наиболее сложный уровень организации активности человека, характеризующийся возможностью ее раз вернутого осознанного регулирования» [120, с. 227].
В целом с обобщенной моделью структуры осознанной пси хической саморегуляции можно согласиться. Она упорядочивает и систематизирует представления о роли и функциях различных пси хических феноменов в целостной системе психического регулиро вания. Эвристический потенциал модели раскрывается тогда, ког да путем подстановки изолированно изучаемых психических структур и процессов на место релевантного звена саморегуляции устанавливаются системные отражательные и регуляторные фун кции этих структур и процессов.
Вместе с тем концептуальная модель осознанной саморегу ляции наряду с многочисленными достоинствами заключает в себе ряд серьезных недостатков. Наиболее весомой недоработ кой данной модели является кибернетический редукционизм, ко торый носит выраженную антисубъектную направленность. По признанию О.А.Конопкина, «процесс осознанного регулирования деятельности, конечно, не представляет собой феномена, прин ципиально отличного от процессов регуляции, осуществляемый в
78
разного рода биологических и даже технических системах, и до пускает определенные сопоставления с ними» [120, с. 237]. Не смотря на активные попытки авторов модели выявить и заост рить особенности психической саморегуляции в человеческой психике, им не удалось избежать сведения этого процесса к про цессам циркуляции и обмена информации в пределах сознания. Наделение отдельных информационных структур и блоков со знания полноценными функциями саморегуляции свидетельствует об откате методологии на позиции «постулата непосредствен ности». В результате, по красноречивому выражению В.Т.Куд рявцева, наблюдается «демонизация» или «гомункулизация» пси хики, что противоречит требованиям субъектного подхода [128, с. 124]. К.А.Абульханова-Славская правомерно подчеркивает, что «требования деятельности, ее характеристики и условия -временные, пространственные, технические и т.д. - не по отдель ности соотносятся с теми или иными психическими качествами личности (как это долго пытались делать в инженерной психоло гии), а опосредованно, через личность, которая и придает им це лостность» [8, с. 150].
На наш взгляд, структурно-функциональная модель осознан ной психической саморегуляции базируется на одностороннем представлении о специфике регуляторных процессов в человечес кой психике. В модели были учтены общие принципы регулирова ния в биологических, социальных и технических системах - целе вая направленность и информационная герметичность контура регуляции, наличие обратных связей и т.п., но опущены некоторые сущностные признаки детерминации активности в условиях чело веческой психики. Способ человеческого бытия и сугубо челове ческие виды произвольной активности детерминируются не толь ко через сознание, но и через личность, о чем писали видные методологи психологической науки - Л.С.Выготский, С.Л.Рубин штейн, Б.Г.Ананьев, А.Н.Леонтьев, Б.Ф.Ломов и другие. В этой связи одного лишь указания на осознанность психической само регуляции человека явно недостаточно; концептуальную модель необходимо дополнить теоретическими представлениями о том, каким образом в процесс саморегуляции вовлечена личность. Даже многочисленные оговорки об отражательных возможнос тях человеческого сознания (опосредованность коллективным опытом, речемыслительными процессами и др.) и специфике его компонентного состава не способны компенсировать неполноту концептуальных представлений о роли личности в системе само79
регуляции. Сознание - это всего лишь отражательная способность действующей в качестве субъекта личности. Личность как сис темообразующий функциональный блок из контура регуляции изы мать нельзя, поскольку без субъекта распадается весь контур. Недочет личностных регуляторных функций в структурно-функ циональной модели не может быть ликвидирован путем исследо вания индивидуального стиля саморегуляции, то есть влияния ха рактерных индивидуально-личностных особенностей на отдельные функциональные звенья саморегуляции [122; 160; 161]. Он также не может быть восполнен исследованием регуляторно-го статуса и системной локализации отдельных личностных структур в системе осознанной саморегуляции [158]. Устранить этот недочет возможно, раскрыв принадлежность регуляторики сознания субъекту и показав ее связь с субъектной активностью личности.
Специфика психической регуляции в условиях человеческой психики не исчерпывается лишь преломлением регуляторных про цессов через сознание, но также предполагает отнесенность этих процессов к интегральной основе психической регуляции - лично сти. Без личности описанную модель нельзя считать системой саморегуляции вообще, поскольку само по себе сознание как от крытая информационная система не обладает способностью к са моорганизации и самодетерминации. Нужен особый аппарат, упо рядочивающий и организующий содержание сознания, селектирующий и фильтрующий информационные потоки - в об щем управляющий всеми информационными ресурсами сознания. Именно личность является инстанцией, которая распоряжается регуляторными, функциональными возможностями сознания, кон струируя из них контур осознанной саморегуляции. Как пишет П.Я.Гальперин, «личность невозможна без сознания, но не сво дится к нему - сознание не равно личности. Действует не созна ние, а личность, которая регулирует свои действия на основе со знания, составляющего ориентировочную часть ее действий. Чтобы быть личностью, нужно быть субъектом, сознательным, общественно-ответственным субъектом. Общественное сознание, будучи усвоено, составляет важнейшую, ведущую структуру в си стеме управления человеком своим поведением» [74, с. 143]. Не обходимо подчеркнуть, что единственно личность, а не сознание, фигурирует в качестве субъекта. Поэтому даже в терминологи ческом плане правильнее говорить не просто о «осознанной са морегуляции», а о личностной саморегуляции, реализуемой посред80
ством сознания или попросту о личностной осознанной саморегу ляции.
С учетом сказанного выше представляется, что главной за дачей на пути дальнейшего развития психологии субъекта явля ется исследование места и роли личностно-смысловой регуляции в системе осознанного саморегулирования. Решение этой задачи равносильно возвращению личности изначальных и неотчуждае мых функций субъекта всех форм психической регуляции. Если же по-прежнему выносить за рамки внимания функции личност но-смысловой регуляции, то концептуальная модель психической саморегуляции сохранится в своем урезанном, несубъектном виде. В таком виде модель вызывает нарекания со стороны исследова телей, изучающих психическую регуляцию более сложных и ин тенсивно окрашенных личностью видов деятельности, нежели сенсомоторная деятельность, пулевая стрельба и т.д. Возможно, тот факт, что структурно-функциональная модель осознанной са морегуляции явилась обобщением результатов психологических исследований простейших, личностно-нейтральных видов деятель ности, и обусловил выпадение мотивационно-смыслового звена. Так, например, И.А.Кудрявцев и Н.А.Ратинова, используя указанную модель в исследованиях психической регуляции криминального по ведения, обнаружили неполноту в концептуальном освещении смыс ловой и мотивационной саморегуляции. «Несомненным достоин ством предложенной модели являются четкость и разработанность критериев, их функциональная комплиментарность. В то же вре мя из поля рассмотрения автора исключен высший уровень де терминации и регуляции поведения - мотивационный» [130, с. 39]. Это замечание приобретает еще более глубокий смысл, если учесть, что с точки зрения общей теории систем мотивация и потребности системы являются ключевыми факторами самоор ганизации [39; 219]. Оно также согласуется с представлениями о ведущей роли мотивации в деятельности самоуправляющихся биологических систем, наделенных аппаратом психической ре гуляции поведения [19]. Н.А.Бернштейн констатирует, что для объяснения самопричинности и саморегуляции «в применении к био логическим объектам к вопросам «как?» и «почему?», исчерпыва юще достаточным в физике или химии, необходимо добавить еще третий, равноправный с ними вопрос «ради чего?» [38, с. 67]. Про-изводность цели от личностного звена мотивации в целостной струк туре психической саморегуляции вскрыл В.Э.Чудновский на мате риале нравственной саморегуляции личности [232].
81
Можно предполагать, что смысловая регуляция составляет «функциональное ядро» всей системы осознанной саморегуляции, которое определяет, модулирует, стабилизирует и интегрирует все ее функциональные звенья и компоненты. Смысловая регуляция непосредственно реализует «волю» личности и в этом назначе нии является специфическим «орудием» субъекта при построе нии, координации, наладке контура психической регуляции. Это закономерно в силу того, что от эффективного построения и орга низации системы психической саморегуляции деятельности, за висит успешность воплощения жизненных отношений личности. Смысловые процессы выступают здесь как «сквозные психиче ские процессы» (Л.М.Веккер), которые соединяют разрозненные психические функции в единую систему осознанной саморегуля ции. Не случайно, например, А.Н.Леонтьев понимал личность с ее функциями смысловой регуляции как центр всей душевной жизни, как интегративную основу психической регуляции актив ности человека. Концептуальное положение его теории «заклю чается в признании за личностью роли высшей интегрирующей инстанции, управляющей психическими процессами» [133, с. 160]. Вообще с позиций смыслового подхода личность в системе пси хической регуляции выполняет системообразующую функцию -функцию «сшивания швов» между отдельными психическими про цессами, атакже между отдельными деятельностями [133, с. 179]. В этой связи правомерны попытки исследователей представить человеческую психику в «пансмысловой» перспективе, то есть как пронизанную смысловыми структурами и процессами [10; 163]. Соотношение смысловой регуляции, идущей от личности, и сис темы осознанного произвольного саморегулирования таково: смыс ловая регуляция обусловливает функциональную целостность, ста бильность, слаженность всех звеньев и компонентов системы осознанной саморегуляции. В этом конкретно проявляется вклю ченность в процесс саморегуляции личности, заинтересованной в максимизации возможностей деятельности и минимизации ее де фектов.
Любое теоретическое и эмпирическое исследование систе мы психической саморегуляции необходимо начинать с подсис темы смысловой регуляции. По мере прохождения отдельных фун кциональных звеньев через фокус внимания исследователей вопрос о функциях смысловой регуляции будет неотрывно пре следовать их. Это вызвано тем, что практически в каждом из выделенных звеньев системы осознанной саморегуляции присут82
ствуют элементы смысловой регуляции. Другими словами, на каж дом этапе осознанной саморегуляции неизбежно участвует лич ность; выключение личности на определенном этапе снижает эф фективность саморегуляции или вовсе прекращает, прерывает процесс саморегуляции за его ненужностью.
Так, считается, что важнейшим, центральным, системооб разующим звеном процесса осознанного регулирования является принятая субъектом цель деятельности [119; 120]. Действитель но, регуляция деятельности через сознание не может осуществ ляться без актуального осознания ее целей. Но возникает ряд вопросов, на которые невозможно ответить без апелляции к фун кциям личностно-смысловой регуляции деятельности. В частно сти, это вопросы о том, чем обусловлена побудительная сила и личностная привлекательность цели, кто и по каким критериям отбирает конкретную цель из зоны потенциальный целей, в связи с чем все люди одинаково поставленные цели понимают по-раз ному, то есть вкладывают в них индивидуальный смысл, а также вопрос о том, при помощи каких процессов цель разветвляется на «дерево» задач. Между тем исследования показывают, что мыс лительная разработка целей и задач как звеньев осознанной регу ляции деятельности, является формированием, развитием и взаи модействием смысловых образований различного ранга [212; 214; 215]. Согласно современным воззрениям на смысловую регуля цию, образование цели и задач - это опредмечивание динамиче ских смысловых систем личности в наличных или прогнозируе мых условиях развития деятельности [144, с. 237]. Процесс превращения динамических смысловых систем личности в акту ально осознаваемые цели и дробление целей на задачи адекватно схватывается понятиями «ситуативное развитие мотивации» или «ситуативная динамика смыслов» [32; 69; 144; 172]. Исходной структурой, активирующей всю систему осознанной саморегуля ции, является динамическая смысловая система личности, кото рая функционирует в роли собственного «мотива» реализуемой деятельности. Не только релевантная деятельность, но также си стема осознанной саморегуляции поставлена «на службу» дина мической смысловой системе личности.
Функционирование блока программирования исполнитель ских действий также до конца не понять без специального анали за функций смысловой регуляции. Смысловая регуляция требует ся при построении модели значимых условий, ведь именно по смысловым критериям весь комплекс ориентировочной информа83
ции ранжируется на кластеры значимых и незначимых условий. Только при посредстве смысловых процессов и структур «субъек тивная модель значимых условий выполняет и функцию абстра гирования от значительного круга незначимых или второстепен ных условий, максимально сокращая число степеней свободы при выборе субъектом программы действий, т.е. облегчая такой вы бор» [120, с. 209]. Маркировка в субъектном образе ситуации значимых и незначимых условий также традиционно относится к функциям смысловой регуляции [70, 133]. Моделирование карти ны значимых условий ситуации определяется проекцией динами ческой смысловой системы на субъективный образ мира, суще ствующий в сознании личности. В процессе осмысления ситуационных условий деятельности на базе смысловых струк тур личности (ДСС - Л) складываются динамические смысло вые системы сознания (ДСС - С) [144, с. 238]. Смысловые сис темы сознания являются наиболее динамичными и пластичными среди всех смысловых систем, что помогает субъекту опера тивно уточнять модель значимых условий, вести осознанный и осмысленный контроль за текучими условиями ситуации. Кроме того, процессы смыслообразования, протекающие на уровне со знания в единстве с познавательными процессами, позволяют предвосхищать и упреждать значимые условия деятельности во временной перспективе. В свою очередь динамические смысло вые системы сознания, оформленные в виде субъективной моде ли значимых условий, определяют программирование исполнитель ских действий. Отражение этих условий помогает субъекту сформировать программу, определить оптимальный (с его точки зрения) способ достижения цели. О.А.Конопкин прямо указыва ет, что личностный смысл условий детерминирует принятие и фик сацию определенной программы деятельности [120, с. 208, 216]. Скомпонованная субъектом программа действий с позиций смыс лового подхода представляется не чем иным как динамической смысловой системой деятельности (ДСС - Д), составленной из операциональных смыслов отдельных действий. Эта смысловая система регламентирует структурный порядок, последователь ность и личностную значимость практических внешних или внут ренних действий в структуре выполняемой деятельности. Дина мические смысловые структуры деятельности «складываются внутри актуально разворачивающейся деятельности и регулиру ют ее протекание в соответствии с высшими смыслообразую-щими инстанциями, представленными в ДСС - Л» [144, с. 238].
84
Можно сказать, что ДСС-Д выступает как регуляторное продол жение ДСС - Л, равно как программа действий служит функцио нальным «преемником» цели.
Функции смысловой регуляции, пожалуй, с наибольшей си лой выпячиваются при оценке результатов, достигнутых в про цессе реализации программы исполнительских действий. Отбро сив представление о смысловой регуляции, невозможно установить происхождение и регуляторную силу критериев успеха-неуспеха деятельности, а также реконструировать сам процесс оценивания результатов. Критерии успеха имеют смысловую природу, сохра няя интимную связь со смысловыми структурами личности. «Прак тически любая произвольная деятельность регулируется с исполь зованием не одного критерия, а более или менее сложной их системы, построенной по принципу иерархии и соподчиненности, которые со ответствуют относительной значимости для субъекта отдельных элементов и параметров деятельности» [120, с. 223]. В основе ме ханизма оценки лежат процессы сличения достигнутого (факти ческие результаты деятельности) с должным (субъективные кри терии успеха) на предмет их согласования или рассогласования. В кибернетических системах оценка результатов производится путем наложения двух информационных моделей, после чего в работу вступает механизм обратной связи. Следует признать пра воту Ф.В.Бассина, который отмечает, что в системах, наделен ных психическим отражением, оценка результатов функциониро вания не ограничивается сопоставлением информационных моделей. Определяющее значение здесь имеет мотивация, кото рая и является стержневым критерием успешности или безус пешности деятельности. «Эффекторное управление реакцией... оп ределятся афферентными импульсами, сигнализирующими об удовлетворении или, напротив, о неудовлетворении потребности организма» [36, с. 242]. В свете данного положения роль смысло вой регуляции в блоке оценки результатов деятельности стано вится аксиоматически очевидной. Неэквивалентность механиз ма оценки результатов в кибернетических системах и в человеческой психике наглядно проступает тогда, когда, несмот ря на информационный диссонанс моделей должного и наличного, личность довольствуется полученными результатами и заканчи вает деятельность. В конечном итоге для личности индикатором успеха деятельности является не консонанс информационных моделей, а личностный смысл результатов деятельности. И это естественно потому, что «приемщиком» результатов деятельнос85
ти является не информационная модель (эталон успешной дея тельности), а личность, которая управляет этой моделью в своем сознании.
Информация о результате деятельности в контексте исход но поставленной цели получает некоторый личностный смысл, который стимулирует или дестимулирует дальнейшее выполне ние деятельности и функционирование всей системы ее осоз нанного регулирования. На личностном смысле результата дея тельности основывается работа блока коррекции системы саморегуляции. Корректированию подлежит любое звено сис темы саморегуляции - цель, модель значимых условий, програм ма исполнительских действий - в зависимости от функциональ ного смысла, который это звено приобретает по отношению к практической реализации смысловых структур личности. Кор ригируется всегда то звено, которое при отправлении своих ре-гуляторных функций отклоняет деятельность от главного смыс лового вектора. Принципиально важно, что именно способность личности к осмыслению всего контура саморегуляции, явленно го в сознании, лежит в основе решений о его перепроверке, рес труктурировании и коррекции. В свою очередь коррекция систе мы саморегуляции пролонгируется коррекцией собственно исполнительских действий, нацеленных на достижение искомо го личностно-значимого результата.
Таким образом, функции смысловой регуляции в структуре системы осознанного регулирования адекватно объясняются при помощи изучения взаимопереходов динамических смысловых систем личности, сознания и деятельности.
Термин «динамическая смысловая система» в этом контек сте обозначает тот факт, что «развитие смысла конечной цели, про межуточной цели и подцелей, зарождение замыслов, а также форми рование смыслов элементов и смысла ситуации в целом непрерывно осуществляются в единстве и взаимодействии познавательного и эмоционального аспектов» [63, с. 163]. Этому положению вторит ОА.Конопкин: «Процесс саморегуляции как система функциональ ных звеньев обеспечивает создание и динамическое существова ние в сознании субъекта целостной модели его деятельности, пред восхищающей (как до начала действий, так и в ходе их реализации) его исполнительскую активность» [ 119, с. 10]. Базисом этой «цело стной системы» является динамическая смысловая система, со ответствующая выполняемой деятельности. Все познавательные информационные процессы, происходящие в системе осознанной
86
саморегуляции, пронизаны «сквозными» смысловыми процессами. Поэтому исследование смысловой регуляции в рамках системы осознанной саморегуляции - это не есть исследование места и роли частных психических функций в структуре сознания; это исследо вание личностной обусловленности всей системы психического ре гулирования деятельности; это исследование тех необходимых и достаточных оснований, без которых система саморегуляции ни когда бы не сложилась, не актуализировалась и не была бы востре бована.
Резюмируя вышеизложенное, необходимо подчеркнуть, что объяснение закономерностей осознанной регуляции деятельности без учета личностных функций вообще является ущербным. Глав ные вопросы, не находящие ответа при таком подходе, звучат сле дующим образом: Кто санкционирует, включает и выключает си стему осознанной регуляции деятельности, если это делает не личность? Кто принимает решение о необходимости внесения по правок в эту систему и корректирует, доводит ее до функциональ ного оптимума? Кому, наконец, принадлежит прерогатива исполь зования или неиспользования регуляторных ресурсов сознания по отношению к актуально осуществляемой деятельности? Очевид но, что без принятия во внимание личностной регуляции вся сис тема сознательного регулирования оказывается небезупречной. Если из описанной модели вычесть личность, то окажется, что сознание является самонастраивающейся и самодовлеющей си стемой. Но сознание - не «демиург» саморегуляции: оно суть сред ство для саморегуляции личности. Ведь именно личность активи рует и дезактивирует, возводит и разрушает систему саморегуляции в своем сознании, заботясь о деятельной реализа ции своих жизненных отношений.
Наличие в структуре личности динамической смысловой си стемы, соотнесенной с определенной деятельностью, является главной психологической предпосылкой не только для онтологи ческой самостоятельности, но также для эффективного осознан ного регулирования этой деятельности. Напротив, выхолащива ние личностного смысла препятствует эффективной осознанной саморегуляции деятельности и ведет к метаморфозе деятельнос ти в безличное действие или операцию. Допустим, что личность осуществляет деятельность, которая не представляет для нее ни какой субъективной ценности, то есть не имеет касательства к реализации ее смысловых структур - мотивов, ценностей, потреб ностей. Сможет ли личность при таком раскладе эффективно ре87
гулировать эту деятельность? Решительно, нет. Потому что в систему психической регуляции деятельности не будут ангажи рованы смысловые структуры личности, которые образуют фун кциональное «ядро» всей системы осознанного саморегулирова ния. Отвлеченность смысловых структур личности от регуляции деятельности составляет корень психологической проблемы от чуждения человека от труда. Доказано, что психологическая от чужденность человека от труда, возникающая на почве его смыс лового обеднения, обусловливает падение продуктивности. Это в свою очередь свидетельствует о некоторой степени дизрегуля-ции деятельности и, следовательно, о ключевом значении смыс ловой регуляции в системе осознанного психического регулиро вания. По мнению О.А.Конопкина, именно высокая субъективная значимость деятельности или отдельного ее элемента, парамет ра по личностному смыслу определяет ее последовательное осоз нанное регулирование [120, с. 227].
Вообще возможны два случая, при которых деформирует ся система осознанной саморегуляции и ингибируется субъект ная активность личности. Первый случай увязывается с дефор мацией самой деятельности, которую обслуживает субъектная активность. Деформация деятельности наблюдается при разру шении ее естественной структуры, когда субъект вынужден осу ществлять отдельные действия, не имея доступа к управляю щим функциям целеполагания, программирования, контроля всей деятельности целиком. В этом случае деятельность разрыва ется на части и не осмысливается личностью как единое целое. По словам К.А.Абульхановой-Славской, «происходит отчужде ние деятельности от личности до такой степени, что она лиша ется возможности ее целостной организации» [8, с. 91]. Законо мерно то, что личность не «реагирует» на бессмысленную, с ее точки зрения, деятельность своей субъектной активностью. Вто рой вариант деформации системы осознанной саморегуляции и уга сания субъектной случается тогда, когда нарушается смысловая сфера личности. Сужение, деструкция и деиерархизация динами ческих смысловых систем личности, на которых основываются фун кциональные системы осознанной саморегуляции, препятствуют раз витию субъектной активности. При этом происходит проградиентное обессмысливание деятельности и ее результатов, что, конечно же, автоматически обесценивает и блокирует субъектную активность личности. «Исчезает потребность совершенствования деятельно сти, своего мастерства» [8, с. 91]. Этот вариант психологической
88
деформации субъекта хорошо проанализирован в патопсихологичес ких исследованиях личности, выполненных с позиций смыслового подхода [46; 90; 91; 92].
Кстати отметим, что становление социальной группы под линным субъектом коллективной деятельности также достигает ся при условии включения в регуляцию этой деятельности совме стного фонда смысловых образований. В исследованиях А.В.Петровского доказано, что совместная деятельность харак теризуется наибольшей продуктивностью, если в социальной груп пе установилось ценностно-ориентационное единство [176]. Вы сокая продуктивность совместной деятельности указывает на функционирование группы как коллектива, а точнее сказать - как коллективного субъекта, в котором преодолена разобщенность ин дивидуальных субъектов деятельности. С позиций смыслового подхода ценностно-ориентационное единство - это психологичес кий показатель того, что группа наработала общий фонд смысло вых образований, которые регламентируют ее деятельность. В этих условиях группа способна быть настоящим субъектом со вместной деятельности потому, что, реализуя общую смысловую необходимость, отдельные члены получают возможность опти мального согласования и координации своих действий. Коллектив ный субъект - это всегда ассоциация индивидуальных субъек тов, у которых оптимальным образом совмещены, унифицированы системы осознанной саморегуляции деятельности. Слаженные процессы целеполагания, планирования, программирования, кор ректирования совместной деятельности способствуют успешной конвергенции усилий индивидуальных субъектов в деятельности коллективного субъекта. При этом необходимо помнить, что в груп пе, достигшей ценностно-ориентационного единства, индивидуаль ные системы саморегуляции деятельности становятся скоорди нированными, сбалансированными благодаря подведению под единую смысловую основу, за счет общего фонда смысловых образований.
Из этих положений логически вытекает, что от сформиро ванное™ и сохранности смысловой регуляции во многом зависит полноценность всех функциональных структур осознанного регу лирования деятельности. Более того, дифференциальные особен ности смысловой регуляции, индивидуализирующие «мощность» основных ее функций, также существенным образом воздейству ют на полноценную работу всех звеньев системы осознанного регулирования. Например, такой параметр смысловой регуляции,
89
как степень осознанности смысловых структур личности, неиз бежно обусловливает параметры точности и полноты выдвигае мых личностью целей, аутентичности вырабатываемых крите риев успеха. Временная локализация ведущих смысловых структур личности - это индивидуальный параметр смысловой регуляции, который непосредственно отвечает за долгосрочность целей, стратегичность программ исполнительских действий и, тем самым, детерминирует регуляторный потенциал всего контура осознанного регулирования деятельности.
Необходимо отдавать отчет, что система осознанной само регуляции подчинена субъектной активности личности. Любое функциональное звено этой системы тем или иным образом об служивает функциональные потребности субъекта. С учетом выс казанных положений представляется необходимым детализиро вать понятие саморегуляции, уточнив его применительно к понятию субъектной активности. Личностная осознанная са морегуляция — это система психических феноменов, струк тур и механизмов сознания, обеспечивающая реализацию субъектной активности личности. Соотношение субъектной активности и саморегуляции личности диалектично. С одной сто роны, система осознанной саморегуляции должна обеспечивать осуществление субъектной активности личности, с другой сто роны, эта система является продуктом указанной активности в том смысле, что именно субъект конструирует и настраивает си стему осознанной регуляции своей деятельности.
Нельзя сбрасывать со счетов еще одно важное обстоятель ство: личность может осознанно регулировать свою деятель ность, но при этом не быть ее субъектом, то есть порождаю щей причиной. Как отмечалось ранее, по отношению к реализуемой деятельности личность может занимать две прин ципиальные позиции - исполнителя и создателя деятельности. Настоящим субъектом личность является только тогда, когда она вступает в преобразующее познавательно-практическое отношение к собственной деятельности. Можно утверждать, что личность как носитель деятельности при помощи функциональ ных возможностей своего сознания обеспечивает ее осознан ную произвольную саморегуляцию, а личность как создатель деятельности не просто регулирует, но к тому же детерминиру ет ее. В данном контексте важно на теоретическом уровне раз вести саморегуляцию и самодетерминацию личности. В струк туре саморегуляции «регуляторами могут выступать
90
интроецированные нормы, конвенции, мнения и ценности авто ритетных других, социальные или групповые мифы и т.п.; конт ролируя свое поведение, субъект не выступает его автором, как при подлинной самодетерминации» [143, с. 17]. Представление о самодетерминации органично встроено в методологический принцип детерминизма. Концептуальное значение этого представ ления заключается в «подчеркивании роли внутреннего момен та самоопределения, верности себе, не одностороннего подчи нения внешнему. Только внешняя детерминация влечет за собой внутреннюю пустоту» [192, с. 382]. Самодетерминация не сво дится к произвольной саморегуляции поведения и деятельности личности. По нашему мнению, самодетерминация - это каче ственный уровень саморегуляции, на котором автором целей и способов построения, регуляторных программ и схем и, главное, решений о коррекции деятельности является сама личность.
Высшим уровнем саморегуляции следует признать са модетерминацию, при которой личность не просто транс лирует аккумулированный социальный опыт, а самостоя тельно строит весь контур саморегуляции, творчески модифицирует усвоенные регуляторные механизмы на ос нове собственного субъектного опыта. В этой связи весьма перспективной является разработка понятия «субъектный опыт», введенного в исследованиях А.К.Осницкого [169; 170]. По наше му мнению, субъектный опыт - это смысловой по своей природе опыт личности в области организации и налаживания субъектной активности, то есть в создании и поддержании контура личност ной осознанной саморегуляции деятельности. Проще говоря, это опыт психической организации субъектной активности или опыт самодетерминации личности. Субъектный опыт, по определению И.С.Якиманской, есть опыт пережитого и переживаемого пове дения, в котором сам человек может дать себе отчет о своих возможностях, который фиксирует значимые для него ценности и иерархию смысловых предпочтений. При этом подразумевается, что человек как субъект хотя бы приблизительно знает правила организации собственной деятельности [250, с. 74]. Основное со держание субъектного опыта наполняет личностное знание о спо собах эффективной организации деятельности путем создания оп тимальных динамических систем сознательной саморегуляции. А.К.Осницкий выделяет компоненты субъектного опыта - ценнос тный опыт, опыт рефлексии, опыт привычной активизации, операци ональный опыт и опыт сотрудничества, полагая, что ценностный
91
компонент играет среди них центральную роль [169, с. 17-18]. Ре зюмируя вышеизложенное, дадим субъектному опыту следующую формулировку: субъектный опыт - это знание об эффектив ных способах организации системы осознанного регулиро вания субъектной активности, обеспечивающее способ ность личности к самодетерминации.
Самодетерминация - не просто качественно отличный, а ка чественно более высокий уровень саморегуляции. Саморегуля ция может осуществляться личностью под наставничеством и с помощью другого человека, а самодетерминация всегда пред принимается личностью самостоятельно. «Впервые мы натал киваемся на явление само детерминации, услышав от ребенка зна менитое «Я сам!» [170, с. 27]. Именно в самодетерминации экстериоризируется весь «фонд» внутренних условий, который был накоплен в процессе интериоризации и социализации личности. По этому поводу Б.Ф.Ломов пишет: «В процессе развития на опре деленной его стадии она (личность) начинает сама организовы вать свою собственную жизнь, а значит, и определять свое соб ственное развитие, в том числе и психическое» [153, с. 310].
Магистральная линия развития субъектности в онтогенезе пролегает через три основных этапа. На первом этапе, условно называемом досубъектным, собственная активность личности сравнительно низкая, в силу чего деятельность управляется в основном внешними факторами. Эти внешние факторы включе ны в контекст взаимодействия ребенка и взрослого по ходу вы полнения совместной деятельности. На втором этапе личность выступает как субъект-исполнитель различных видов человече ской деятельности, что генетически связано со становлением и консолидацией внутренней системы психической саморегуляции. На этой условно выделяемой стадии в состав регуляторов пре имущественно включены интериоризированные культурные образ цы деятельности, отложившиеся благодаря участию индивида в совокупной деятельности группового субъекта. Роль собствен ной активности личности в построении деятельности по индиви дуальным меркам относительно мала. В полную силу субъект ная активность разворачивается тогда, когда личность начинает реформировать деятельность в соответствии со своей смысло вой необходимостью. На этом этапе наблюдается переход к са модетерминации личности, вызванный возрастанием роли ее смысловых структур в саморегуляции деятельности. Обобщая сказанное, необходимо пометить ключевые «вехи» психического
92
развития субъекта: 1) индивид как участник совместной деятель ности коллективного субъекта, еще не ставший индивидуальным субъектом; 2) индивид как субъект-носитель деятельности, ов ладевший культурными средствами и способами ее психической саморегуляции и экспроприировавший деятельность; 3) индивид как субъект-создатель деятельности, творящий ее по образу соб ственной смысловой необходимости в процессе самодетермина ции. Подчеркнем, что психическое развитие субъекта пересека ется с общей линией формирования личности, поскольку смысловые структуры личности вносят решающий вклад в по рождение внутренней субъектной активности. Можно предпола гать, что общий уровень зрелости субъекта коррелирует с общим уровнем развития и индивидуально-личностными особенностями смысловой регуляции.
Главная черта психического развития субъекта в том и зак лючается, что активность, возникающая в ответ на привходящие из внешней среды воздействия, по мере складывания смысловых структур личности сменяется внутренней «спонтанной» активно стью самодетерминации. Этот момент теоретически осмыслен в работах В.Э.Чудновского [231] и А.В.Брушлинского [58]. Пере ход от социализации к индивидуализации личности в процессе ин дивидуального жизненного пути также хорошо прослежен в ис следованиях Д.И.Фельдштейна [221]. С точки зрения смыслового подхода во всех обозначенных работах примечателен общий тео ретический пункт: развитие самодетерминации (субъектной ак тивности) генетически производно от созревания смысловых структур и процессов личности. Так, В.Э.Чудновский рассужда ет о «ядре субъективности» - средоточии внутренней активнос ти, квинтэссенции субъективного мира человека [231, с. 8-9]. Очевидно, что «ядро субъективности» - это та психическая ин станция, которую в рамках смыслового подхода определяют как «смысловая сфера личности» [142]. Ввиду данного обстоятель ства разработки теоретических проблем психологии субъекта должны базироваться на смысловом подходе к личности.
На наш взгляд, помещение личностно-смыслового подхода в центр теории психологических исследований субъекта позволяет преодолеть двойственность понимания соотношения внешней и внутренней активности, объектной и субъектной детерминации. Эта двойственность заключается в том, что, с одной стороны, превозносится значимость субъектной детерминации деятельно сти, а с другой стороны, субъект по-старому воспринимается как
93
продукт социализации и трансляции общественного опыта, при нижается роль субъектной активности личности [231, с. 6]. Сле дует признать, что источник субъектной активности коренится в смысловых структурах личности. Владея смысловыми структу рами и процессами, личность управляет своей деятельностью: произвольно стимулирует и дестимулирует, мобилизует и демо билизует, активирует и дезактивирует ее. Смысловые структуры личности субстанциональны, в силу чего субъектная активность «отвязывается» от внешних побудителей, освобождается из-под власти сторонних стимулов. Для инициации и запуска активности личность не нуждается во внешнем принуждении или побужде нии, поскольку она может это сделать в результате актуализации смысловых структур. Субстанциональность смысловых струк тур личности обусловливает то обстоятельство, что феномен субъекта является именно личностным проявлением. В этой же связи понятно, что животное и машина никогда не выступают как субъект, потому что они лишены личностного начала с его имма нентной способностью к генерации субъектной активности. Жи вотное, например, неспособно к инициации активности в отсут ствие в непосредственном поле восприятия предметов с инстинктивным биологическим смыслом. Основное отличие смысловой регуляции в животной и человеческой психике в том, что биологический смысл, которым регулируется активность жи вотного, является свойством объектов и явлений среды, а лично стный смысл принадлежит личности и презентирован ей в форме смысловых структур. «Для животного всякий предмет окружаю щей действительности всегда выступает неотделимо от его ин стинктивной потребности, то понятно, что и само отношение к нему животного никогда не существует для него как таковое, само по себе, в отделенности от предмета. Отсутствие отношения со ставляет противоположность тому, что характеризует сознание человека. Когда человек вступает в то или иное отношение к вещи, то он отличает, с одной стороны, объективный предмет своего отношения, а с другой - само свое отношение к нему. Такого именно разделения и не существует у животных» [134, с. 218].
Субъектность, таким образом, определяется субстанциональ ностью смысловых структур личности. Именно смысловые струк туры личности задают способность к самодетерминации - про извольному развитию «спонтанной», «инициативной» (В.Э.Чудновский) или «спонтанейной» (С.Л.Рубинштейн) субъек тной активности.
94
1.5. Niuneiaay баабёубёу aayoaeuiinoe ё noauaeoiay aeoeaiinou ёён-iinoe
Как выяснилось в ходе предыдущего изложения, проблема психической организации субъектной активности личности в пси хологической науке сводится к изучению системы осознанной психической саморегуляции деятельности. В контексте развивае мого здесь смыслового подхода следует определить принципи альную роль смысловых структур личности в детерминации субъектной активности, а также показать, что смысловая регуля ция деятельности и субъектной активности суть структурно-фун кциональное единство, но не тождество.
В концептуальном плане смысловая регуляция рассматрива ется как функциональное ядро субъектности потому, что в смыс ловых структурах личности деятельность преподнесена целиком, во всей тотальности присущих ей жизненных отношений. Этого не скажешь про цели и задачи, которыми деятельность раздроб ляется на куски, сегментируется на отдельные отрезки. Цель или задача репрезентируют в психике всего лишь фрагмент жизнен ных отношений человека. Отсюда возникает специфический фе номен личности как субъекта деятельности: ведь никто иной, кро ме личности, не вооружен способностью к смысловой регуляции активности. Значит, личность незаменима при воспроизводстве жизненных отношений человека в целостной форме деятельнос ти. Целостное воспроизводство жизненных отношений отличает субъекта деятельности от не субъекта, который ограничен вос производством отдельных звеньев деятельности. «Субъектом мы можем назвать того (неважно - ребенка или взрослого), кто осу ществляет особые действия по развитию целостной деятельнос ти. Субъект и есть та инстанция, на которой непосредственно раз ворачивается акт развития деятельности» [129, с. 28].
Личность как субъект владеет и распоряжается деятельно стью в целом, а не какой-то ее частью или звеном. Это связано с тем, что на личностном уровне развивается принципиально новый аппарат психического отражения и регуляции. Таким новоприоб-ретением личностного уровня бытия является смысловая регуля ция. Смысловые структуры личности запечатлевают и несут в себе те жизненные отношения, которые осуществляет единичная деятельность. Конкретным психологическим «мотивом» каждой отдельной деятельности является динамическая смысловая сис тема, отражающая в субъективно превращенной форме опреде95
ленный сектор жизненных отношении и совокупность жизненных смыслов «предмета» деятельности [144]. Как пишет С.Л.Рубин штейн, «каждая сфера функций и каждая сфера деятельности, действий несет в себе соответствующую ей систему значимос ти» [192, с. 368]. Поэтому только личности жизненные отношения даны целиком и полностью; они ей подвластны, равно как и дея тельность, которая их воплощает. Личность является поздним новообразованием филогенетического и онтогенетического раз вития человека. Объективная потребность в этом новообразова нии возникает тогда, когда к человеку со стороны социальной си туации развития (исторической или жизненной) предъявляются требования самостоятельного осуществления целостной деятель ности, а не слагающего ее действия или дробной операции.
Далее можно предполагать, что прирост личностного начала был одной из главных тенденций психической эволюции человека в филогенезе. Личность с ее системой смысловой регуляции яв ляется довольно поздним, но решающим психическим образова нием в антропогенезе потому, что развитие личности предрешило вопрос о сущности человека. Личность - это то, что отличает человека как субъекта деятельности от животных и новорожден ных индивидуумов как субъектов активности. Необходимость в этом образовании встала тогда, когда индивид «откололся» от рода для самостоятельного выполнения деятельности. До этого мо мента деятельность целиком принадлежала роду, а индивид слу жил исполнителем одного из звеньев деятельности, но всей ее цепи в целокупности. В этом положении индивид не помышлял себя в отдельности от рода, ощущал свою полную принадлеж ность к нему. Истинным субъектом деятельности выступал род, община, а отдельный индивид им не был - он являлся частицей коллективного субъекта, реализатором его воли. Смысловые об разования, которые регулировали деятельность, также изначаль но хранились родом в культурной обобществленной форме, в виде первобытных мировоззренческих систем. Эти мировоззренчес кие системы поставляли коллективному субъекту смысловое обо снование жизнедеятельности и депонировали его совокупный опыт. Этот момент хорошо раскрыт А.Н.Лобком в фундаментальном исследовании антропологии мифа [148].
Интериоризация коллективного фонда смысловых образова ний, выработанных родом, положила начало процессу персонали-зации индивида и персонификации общественных отношений, в которых он участвовал. Точкой антропогенеза, в которой произош96
ло обособление индивидуального субъекта от коллективного субъекта, является момент зарождения личностно-смысловых форм психического отражения и регуляции. В этого момента че ловек перестал быть безликой «шестерней» в коллективной дея тельности, «крутящейся» по велению рода. Он стал индивидуаль ным носителем идеальных личностно-смысловых форм деятельности. Это обстоятельство предрешило становление ин дивида личностью, а значит, субъектом деятельности. И далее на протяжении истории действовала закономерность: чем боль ше индивид автономизировался от человеческого сообщества, тем сильнее в нем был выражен рост личностного начала, тем интен сивнее шел процесс индивидуализации смысловых образований сообщества в смысловых структурах его личности [30]. Истори ческие флуктуации этого процесса прослежены в работе И.С.Ко-на: в разные исторические эпохи общество то подавляло и изгоня ло, то возрождало и востребовало личностное начало в человеке. В истории общественного развития были фазы, когда общество до корня деперсонализировало и деиндивидуализировало человека; были также этапы, на протяжении которых в человеке восславля лось все личностное. В общем, отвлекаясь от конкретно-истори ческих переменных, можно констатировать выраженную тенден цию, согласно которой личностная регуляция жизнедеятельности постепенно набирала силу по ходу общественной истории [117]. С этим выводом соглашается, в частности, А.Н.Леонтьев. Он по лагает, что личностная регуляция досталась индивиду нелегко, за счет разрыва его теснейшей связи с родом, который до опреде ленных пор «пленял» индивида. В условиях совместной коллек тивной деятельности не было никакой необходимости в личност ной регуляции. Только с изменением объективного характера человеческой деятельности индивид трансформировался в лич ность [134, с. 227-228].
Персонализация подвела человека к той черте, после которой он уже сознавал самого себя не как обезличенного представителя социальной группы, но как личность, имеющую помимо всеобщей родовой жизни жизнь внутреннюю. Другими словами, формирование личности поспособствовало развитию внутренних форм жизни -субъективности человека, в противовес «овнешненным» формам групповой, общинной жизни. Обладание субъективностью как фор мой существования личности сделало человека относительно не зависимым от интересов общества индивидуальным саморегули рующимся субъектом. Именно здесь необходимо искать первые
97
зачатки того самосознания, которое именуется самосознанием личности, потому что здесь впервые перед сознанием человека разверзлась реальность его субъективного мира. В.В.Столин, например, считает, что отсчет собственно личностным формам самосознания надо вести с момента формирования субъективно го мира человека. Здесь возникает и способность сознательного противопоставления индивида своему роду, отчуждения от об щины или социальной группы. Животное никогда не отбивается от своего вида и в этом смысле не противопоставляет себя ему. Однако с сознанием человеком себя как личности и как индиви дуального субъекта тоже не обошлось без социального влияния. Генетически первые формы самосознания были все-таки интро-ецированными социальными оценками. В этом аспекте социальная группа «шлифовала» самосознание и идентичность личности.
Как пишет Д.А.Леонтьев, «на философском уровне основное отличие человека от животных определяется тем, что человек -существо общественное, то есть взаимодействует с миром не один на один, вооруженный лишь своим индивидуальным опы том, а использует опыт, накопленный человечеством и присвоен ный им через социальные механизмы передачи этого опыта (об щение, речь, знаковые механизмы культуры). Вместе с тем на ранних этапах становления человеческого общества социальные узы были столь прочны, что человек не обладал отдельным су ществованием в отрыве от социальной группы. У него не было еще ни осознания себя как отдельного человека, ни механизмов регуляции его индивидуального поведения, отличных от группо вых механизмов социальной регуляции. Лишь постепенно обще ственный человек начинает заново обретать автономное суще ствование - но уже на новом, высшем уровне, не имеющем ничего общего с автономным существованием животных. Человек не отрывается от социального опыта и социальных механизмов ре гуляции поведения, а вбирает их в себя (интериоризирует), строя на этой основе свой внутренний мир. Обладая внутренним ми ром, человек становится носителем социально выработанных форм поведения и накопленного опыта. Ему уже не обязательно жить постоянно в социальном окружении; он носит свою социаль ность в себе» [142, с. 7-8].
Таким образом, под философским углом зрения личность -это человек, который может выступать автономным носителем социального опыта и возделывать этот опыт в обществе и вне общества. С психологической точки зрения личность - это сис98
тема смысловой регуляции активности человека, которая произ водится в процессе усвоения человеком смыслового опыта куль туры; это субъект общественно выработанных форм деятельно-стно-смыслового отношения к миру. Личность с ее имманентной способностью к смысловой регуляции активности есть продукт исторического развития, который продуцируется в системе об щественных отношений на определенной стадии развития обще ства. В целях настоящего исследования важно акцентировать, что линии становления личности, субъекта и системы смысловой ре гуляции активности не просто переплетены, но составляют если не тождество, то органическое единство.
Нечто подобное совершается и по ходу индивидуального жиз ненного пути личности. Здесь господствует та же ситуация с кол лективным субъектом, который первоначально «заглатывает» ребенка, обучая и воспитывая его, и уже потом выпускает как самостоятельную личность и индивидуального субъекта. Онто генез личности как субъекта, конечно, не является рекапитуляци ей филогенеза. Онтогенез личности подчиняется законам соци ального развития высших психических функций, в системе которых личность является наиболее совершенной и поздней функцией. Эти законы были открыты Л.С.Выготским, который подчеркивал не допустимость их механической проекции на филогенез [72]. При мечательно то, что ареной для проявления этих закономерностей является совместная деятельность [30; 133; 198; 221]. Изначаль но ребенок втягивается в совместную с взрослым деятельность, в процессе которой зарождается и взращивается его субъектив ность (личностность) и субъектность. Причем носителем иде альной личностно-смысловой формы деятельности является имен но взрослый, что поначалу делает только его субъектом разделенной с ребенком деятельности. Действия ребенка управ ляются и направляются взрослым, он же помогает манипулиро вать орудиями деятельности и рассекречивает для ребенка их значение и смысл. В деятельности взрослого активность ребенка занимает место действий или операций, выполняемых на уровне поставленных взрослым целей и задач.
Как правило, взрослый берет на себя все функции осознанной саморегуляции деятельности - целеполагание, планирование, про граммирование, прогнозирование, оценивание, принятие решений и коррекцию. Но с определенного момента взрослый посвящает ре бенка в курс тех смысловых отношений, которые они совместно осуществляют, как бы передает свой личностно-смысловой опыт.
99
По ходу индивидуального развития отношения в диаде «ребенок -взрослый» расширяются до масштаба отношения «ребенок - об щество». Но эти отношения не просто раздвигаются в социаль ном пространстве-времени, они качественно трансформируются: оборачивается расстановка сил в этих отношениях - ребенок все больше и чаще перехватывает у взрослого инициативу в побуж дении, направлении и смыслообразовании деятельности, в орга низации контура психической регуляции деятельности. В конце концов взрослый превращается для ребенка лишь в условный эле мент деятельности, присутствие которого необходимо для нюан сировки или подстраховки индивидуальной активности ребенка. С определенного времени ребенок и вовсе эмансипируется от взрослого и становится полноправным субъектом своей деятель ности. Этот этап совпадает с окончанием формирования челове ка как личности - системы смысловой регуляции активности. Фигурально говоря, ребенок присваивает деятельность при по мощи смысловых структур личности, потому что в этих структу рах заключена идеальная форма деятельности, ее психология. В конечном итоге человек обнаруживает себя как субъект в той мере, в которой он зрел и невредим как личность.
Таким образом, субъект индивидуальной деятельности по ходу онтогенеза «выковывается» в горниле совместной деятельности. Полноценный и функционально автономный субъект вырастает тог да, когда формируются структуры личностно-смысловой регуля ции активности. Разумеется, абсолютизировать роль личностной смысловой регуляции в возникновении феномена субъектности не стоит, поскольку субъекта характеризует также фонд знаний, уме ний, навыков выполнения деятельности. Однако преуменьшать зна чение личностной регуляции в развитии субъекта также нецелесо образно, ведь субъектом деятельности является личность, а не биологический или социальный индивид. Собственно личность при этом развивается по законам формирования высших психических функций в определенную историческую эпоху в конкретной соци альной среде. Используя парафраз известной психологической «мак симы», можно утверждать: индивидом рождаются, а субъектом становятся по мере становления личностью.
Наиболее ярко субъектность проявляется в том, что лич ность может встать в практическое отношение к своей деятель ности. «Субъектом можно назвать того, кто способен «всту пить в особые отношения» с самим собой, обратиться к самому себе» [129, с. 17]. Необходимость в таком отношении возникает
100
тогда, когда деятельность не «справляется» со своей основной функцией - реализацией смысловой необходимости личности. Смысловая необходимость - это психический образ тех жела тельных преобразований действительности, модель которых зап рограммирована в смысловых структурах личности. В настоя щее время исследователи сходятся во мнении, что в смысловых структурах личности запечатляется не наличное, а желаемое и должное состояние действительности [46; 144; 157]. Смысловая необходимость проистекает из реальных жизненных отношений личности, которые объективно требуют своего поддержания, улуч шения, упорядочивания. С психологической точки зрения смыс ловая необходимость может сопоставляться с личностными при тязаниями, поскольку личность действительно притязает на определенные успехи в преобразовании действительности, пре тендует на определенный уровень удовлетворения своих потреб ностей. Как считает К.А.Абульханова-Славская, «в своих притя заниях личность выдвигает требования не только к ожидаемому успеху, но и к самой себе - уровню, качеству, способу своей ак тивности при осуществлении деятельности» [8, с. 228]. Смысло вые структуры личности включают в обобщенном виде совокуп ность притязаний личности: ее требования к окружающей действительности, своей деятельности и самой себе.
Деятельность является как бы «орудием» смысловой необ ходимости личности: орудуя в мире посредством деятельности, личность наводит желаемые преобразования. Смысл жизни - это также смысловая необходимость, которая содержит образ жела емого жизненного пути. Личность должна «вылепить» этот жиз ненный путь из «сырого материала» собственной жизни в процес се жизнедеятельности. Деятельность также относится к смысловой необходимости и к идеальной модели действительно сти, как жизнедеятельность - к смысложизненной необходимос ти и к образу желаемого жизненного пути.
Когда смысловая необходимость не претворяется в действи тельность, личность как субъект может заняться перестройкой и переналадкой своей деятельности - усовершенствовать, ликви дировать неполадки, изменить и натренировать операциональный состав. Подобные действия, направленные на саму деятельность, ее видоизменение и модернизацию, принято определять как «субъектные действия» [129]. Вообще субъект деятельности -это человек, осмысленно и осознанно конструирующий и реконст руирующий собственную деятельность в опоре на ее внутренний
101
образ, идеальную форму жизненных отношений. Конструирова ние деятельности и проявляется в субъектных действиях, одним из вариантов которых является «опробование цели действием» (А.Н.Леонтьев), а также «опробование новых действий» (В.В.Да выдов).
Но откуда берется необходимость в субъектных действи ях? Почему субъект не довольствуется наличным состоянием своей деятельности? Что заставляет его переделывать собствен ную деятельность? В качестве общего ответа на поставленные вопросы можно предложить идею В.В.Давыдова: «Превращение самой деятельности человека в особый предмет, с которым он может действовать, не изменяя до поры до времени реального предмета, является процессом формирования ее идеального об раза» [85, с. 32]. Идеальный образ деятельности в данном слу чае можно понимать как совокупность психологических струк тур, в которых зафиксировано субъективное отношение личности к собственной деятельности. По нашему убеждению, способность личности пристрастно отнестись к своей деятельности обуслов лена наличием смысловой регуляции. Смысловые структуры «оце нивают» и контролируют соответствие деятельности той внут ренней необходимости, которую она призвана реализовать. Осмыслению могут быть подвергнуты не только внешние, не при надлежащие личности условия реализации смысловой необходи мости, но и внутренние инструментальные свойства личности, а также отдельные сегменты ее деятельности. Здесь деятельность осмысливается как условие или помеха реализации смысловой необходимости личности, как фасилитирующий или ингибирую-щий фактор. Соответственно, то, что мешает в деятельности, бу дет удалено или заменено более совершенными формами активно сти, а то, что способствует реализации смысловой необходимости, будет оставлено и преумножено. Вообще каждой составляющей внешней и внутренней структуры деятельности личность может присвоить определенный смысл - негативный, позитивный или ам бивалентный. Кроме того, деятельность в целом или отдельное звено могут приобрести личностный смысл самостоятельного мо тива, и тогда происходит коренная трансформация или метаморфо за деятельности. Все эти случаи систематизированы в классифи кации личностного смысла М.Кальвиньо. «Можно рассматривать четыре возможных отношения, в качестве которых может высту пать то или иное явление в структуре деятельности: 1) явление выступает в качестве мотива, 2) явление представляет собой ус102
ловие, способствующее достижению мотива, 3) явление представ ляет условие, препятствующее достижению мотива, 4) явление представляет собой условие, содействующее достижению одно го мотива и препятствующее достижению другого. Этим четы рем отношениям соответствуют и четыре возможных смысла явления: смысл мотива, позитивный смысл, негативный смысл, конфликтный смысл» [Кальвиньо, 1981, с. 19].
Субъектные действия, адресованные деятельности, рассчи таны на сообразование деятельности со смысловой необходимо стью личности. Как правило, субъектные действия побуждаются негативным или конфликтным личностным смыслом конкретной составляющей в структуре деятельности. Однако субъектные действия, нацеленные на «ремонтирование» и оптимизацию внеш ней и внутренней структуры деятельности, формально различа ются. Переделка внешней структуры деятельности - это внешние практические действия, например, тренировка, упражнение, репе тиция, опробование и экспериментирование с новыми действия ми. Переделка внутренней структуры деятельности - это внут ренние действия саморегуляции, самовоспитания и самосовершенствования личности, поскольку их мишенью выс тупают психические процессы, свойства и состояния, не угодные с точки зрения регуляторного оптимума деятельности.
В этой связи можно напомнить смысловой подход к само сознанию личности, который разработан В.В.Столиным. Деятель ность социальных индивидов В. В. Сталин рассматривает как тех нологический и социально нормированный процесс, в котором регламентированы действия и операции, орудия и способы орудо-вания. Технология деятельности составляет базу для оценок ин дивидами друг друга, поскольку технология предъявляет опреде ленные требования к деятельности индивидов и вводит «сетку» технологически важных качеств. Социальные технологические «ожидания» интериоризируются индивидами в форме мотивов деятельности, а затем экстериоризируются в форме личностных оценок своей деятельности и собственных качеств. С этого мо мента к технологии прибавляется психология деятельности -субъективное отношение индивида к ней и к самому себе в сфере деятельности, преломленное сквозь призму собственных моти вов и потребностей. Самосознание личности стартует там, где индивид обращается к самому себе с вопросом: соответствуют ли мои собственные свойства запросам моих собственных моти вов и потребностей? Например, внутренние преграды или, говоря
103
обыденным языком, внутренние комплексы - это психологичес кие помехи, которые встревают в процесс функционирования де ятельности подобно «палке в крутящееся колесо». Поэтому, ес тественно, внутренние преграды приобретают для личности отрицательный смысл, подталкивающий от них избавиться [207, c. 101-103].
Проще говоря, качества личности превращаются в условия реализации ее внутренней смысловой необходимости. Аналогич ным образом можно рассуждать о превращении самой деятель ности в объект оценки и контроля личности. «Личность в самом общем виде можно определить как функциональный психичес кий орган, позволяющий индивиду интегрировать свое «Я» и свою жизнедеятельность в систем множественных связей с миром, или как особый способ интеграции психической жизни индивида» [207, с. 98]. С точки зрения данного определения, личность является заказчиком, оценщиком, контролером и приемщиком деятельнос ти и ее результатов - той психологической инстанцией, которая несет в себе идеальную форму, систему субъективных требова ний, притязаний и ожиданий к деятельности. Личностные требо вания и ожидания оформляются в виде смысловых оценок дея тельности, активизирующих субъектные действия. И уже в субъектных действиях личность выражается как субъект дея тельности.
Таким образом, смысловая регуляция является «ядром» субъектности ввиду того, что с ее участием возможны субъект ные действия, направленные на оптимизацию деятельности. Лич ность, предпринимающая субъектные действия, является подлин ным субъектом - хозяином собственной деятельности, а не просто ее безучастным носителем. Личность не устраняется из деятель ности; она устраняет в ней то, что не отвечает ее смысловой необходимости. Роль смысловой регуляции в инициации и програм мировании субъектных действий - это роль внутренней инстан ции, которая оценивает необходимость, срочность, выгодность ре структурирования деятельности. Всякий акт личности, направленный на собственную деятельность, санкционируется личностным смыслом этой деятельности или ее компонента в контексте смысловой необходимости, для реализации которой предназначена деятельность. Важно подчеркнуть, что феномен субъектности возникает именно на личностно-смысловом уров не психической регуляции. Другими словами, запрос на модифи кацию деятельности исходит от личности - обладателя идеаль104
ной смысловой формы этой деятельности. «Индивид благодаря сознанию активно строит собственную деятельность (это стано вится возможным благодаря тому, что развиваются такие функ ции психики, как поиск и опробование, а также наличие идеально го образа самой деятельности)» [85, с. 36].
Приступая к реализации намеченных в начале параграфа за дач, необходимо вскрыть источники субъектной активности. Ис следования личности как субъекта изменения собственной деятель ности поставили исследователей перед проблемой: что побуждает личность к совершенствованию и развитию собственной деятель ности? Исчерпывающее объяснение этой проблемы еще не выра ботано, но имеются некоторые подходы, указывающие на особую личностную потребность в деятельности. В этой связи необходимо выявить, что движет активностью субъекта и ради чего в его со знании строится система осознанного регулирования.
Общепризнано, что в основе любой разновидности активно сти должны лежать определенные побудительные причины. Что же побуждает личность к развитию и совершенствованию ее де ятельности и самой себя как внутреннего момента этой деятель ности? Этот вопрос можно переформулировать и так: какая по требность мобилизует субъектную активность личности и где искать росток этой потребности? Понятно, что речь идет о спе цифической потребности, которая свойственна личности как субъекту деятельности. Более углубленный анализ этой пробле мы ориентирован на выяснение внутренних соотношений деятель ности и смысловой сферы личности. Обычно это соотношение упрощается и примитивизируется: деятельность реализует жиз ненные отношения, заложенные в смысловых структурах личнос ти. При этом указывается, что смысловые структуры участвуют в осмыслении личностью объектов и явлений жизненного мира. Однако этот угол видения смысловых структур в деятельности является «плоским». Возможно, не только воплощение смысло вых структур в деятельности, но и «отложение», «конденсация» самой деятельности в смысловых структурах. Когда мы говорим об «отложении», а точнее - о выражении деятельности в смысло вых структурах личности, имеется в виду возможность придания личностью определенного смысла своей собственной деятельно сти. Ведь сквозь призму смысловых структур личность способна осмыслить не только объекты и явления жизненного мира, но соб ственную деятельность. Другими словами, для личности не без различно функциональное состояние деятельности и даже боль105
ше - личность активно «интересуется» состоянием своей дея тельности и «заботится» о том, чтобы деятельность соответство вала функциональному оптимуму. Ценность деятельности для личности определяется теми возможностями самовыражения, которыми она снабжает личность. Точно так же личность не ос тавляют равнодушной ее собственные качества, свойства, спо собности в силу того, что все они являются существенными ус ловиями реализации жизненных отношений личности. В самом общем аспекте деятельность приобретает для личности смысл инструмента, при помощи которого личность объективирует свои смысловые структуры, преобразует действительность в потреб ном направлении. При более скрупулезном подходе обнаружива ется, что деятельность в контексте смысловых структур лично сти может приобретать смысл условия, преграды, помехи, средства реализации жизненных отношений. Деятельность в ред ких случаях выступает как постороннее и чужеродное для лич ности явление и всегда имеет тот или иной смысл. Личностная ценность деятельности флуктуирует на протяжении жизни в зави симости от того, насколько деятельность благоприятствует реали зации частных жизненных отношений и смысла жизни личности.
На базе смысла, который получает деятельность в контек сте реализации смысловых структур, формируется определенный тип потребностей личности. «Возможность выразить себя в дея тельности - основная потребность личности как субъекта, отли чающаяся от частных и конкретных мотивов» [8, с. 153]. Эти потребности всегда носят функциональный характер, потому что отражают пристрастное отношение личности к деятельности. Предметом функциональных потребностей личности является сама по себе деятельность. Причем не обязательно в ее налич ном виде, скорее в том желательном состоянии деятельности, которое сулит наиболее полную актуализацию смысловых струк тур личности. Функциональная потребность психологически фик сирует потребное для личности состояние ее собственной дея тельности. Понятно, что при такой трактовке функциональная потребность присваивается личности как субъекту и движет ее специфической активностью по перестройке деятельности. Ко нечно, психологическое содержание функциональных потребнос тей личности как субъекта может сильно варьировать; не всегда эти потребности центрированы на деятельность. Иногда функци ональные потребности замыкаются на собственные свойства лич ности, например, на способности. Тогда личность настойчиво и
106
упорно занимается упражнением своих способностей, которые, по ее мнению, принесут успех в реализации значимых жизненных от ношений. Будучи опредмеченной в личностных свойствах, функ циональная потребность подталкивает личность к самоизмене нию и саморазвитию, к избавлению от некоторых качеств, к заведению некоторых привычек. Но в любом случае функциональ ные потребности - это особый тип смысловых структур личнос ти, в которых фиксируется потребное, должное состояние дея тельности и прочих инструментальных «ресурсов» личности. В функциональных потребностях «записаны» условия успешной ре ализации смысловых структур личности. Самая общая психоло гическая формула функциональной потребности следующая: улуч шение деятельности и свойств личности гарантирует ее самореализацию. От этой формулы отталкивается личность, выс тупающая в качестве субъекта деятельности. Можно также кон статировать, что функциональные потребности мотивируют актив ность личности как субъекта деятельности. В своей деятельности личность исходит из потребности в мире, а в своей активности она отправляется от потребности в деятельности. Генезис потреб ности в деятельности первично связан с той потребностью, кото рую данная деятельность призвана непосредственно осуществ лять. С точки зрения К.А.Абульхановой-Славской, субъектная «активность вызывается потребностью в деятельности, представ ляет собой высший по отношению к деятельности уровень, но ее характер определяется и опосредуется высшими жизненными по требностями» [8, с. 80].
Итак, логический ход рассуждений наталкивает на мысль о том, что деятельность в целом должна иметь для личности ка кую-то значимость, на базе которой вырастает специфическая личностная потребность. При этом личность должна абстрагиро ваться от отдельных составляющих деятельности и окинуть смыслом всю деятельность целиком. Действительно, с точки зре ния личности любая деятельность расценивается как значимый инструмент для реализации собственной смысловой необходимос ти. Иначе говоря, деятельность имеет для личности смысл «ин струмента», которым личность распоряжается для воплощения собственной смысловой необходимости. Этот «инструмент» мо жет быть подходящим или неподходящим, полезным или беспо лезным, заменимым или незаменимым. Понятно, что от качества деятельности как инструмента реализации смысловой необходи мости личности зависит судьба этой смысловой необходимости.
107
Отсюда также ясна заинтересованность, потребность личности в деятельности как в нормальном и оптимальном способе реали зации смыслов. Потребность в деятельности можно определить как потребность личности в адекватных средствах реализации жизненных отношений к миру, в эффективных способах взаимо действия с миром. Критерием эффективности взаимодействия при этом служит возможность удовлетворения личностью своих по требностей и шире - возможность реализации своих смысловых необходимостей.
Формирование особого класса субъектно-функциональных потребностей качественно повышает уровень реализации субъек тной активности. Дело в том, что с момента консолидации функ циональных потребностей и мотивов субъектная активность пе рерастает в самостоятельную деятельность со своими мотивами, целями, задачами и операционально-действенным составом (си стемой субъектных действий). Ведь, как известно, критерием автономности деятельности служит наличие у нее самостоятель ного побуждающего мотива [133; 134; 189]. В одних случаях субъектная активность реализуется практически при помощи вне шних действий, в других случаях - посредством внутренних дей ствий, направленных на построение и исправление системы осоз нанного регулирования деятельности. В любом случае субъектная активность опосредована системой осознанной саморегуляции и, в частности, принятым субъектом решением о необходимости коррекции самого внутреннего регуляторного контура, внешней структуры деятельности или своих инструментальных качеств (способностей, ЗУНов, ролей). Поэтому можно сказать, что «структурно саморегуляция и активность представляют собой как бы две взимодополняющие стороны» [8, с. 89-90].
Особого внимания заслуживает вопрос о регуляторной роли эмоциональных переживаний личности по поводу своих качеств и собственной деятельности как условий реализации смысловой не обходимости. Как известно, эмоциональные явления на уровне образа мира индицируют смысловые отношения личности к от дельным объектам, выступают как формы репрезентации смыс ловых структур в сознании личности [68; 69; 70; 133; 144; 145]. Аналогичным образом эмоциональные переживания личности по поводу собственной деятельности или собственных качеств как условий деятельности сигнализируют об их функциональном смысле в контексте реализации смысловой необходимости. В спе циальной литературе эмоциональные переживания личности по
108
поводу себя и своей деятельности обозначаются разными поня тиями, например, «эмоциональный смысл Я» или «эмоциональная составляющая личностного смысла Я» [207]. Однако регулятор-ное значение этих эмоциональных явлений в детерминации субъек тной активности остается нераскрытым.
Чрезвычайную важность в контексте настоящего исследо вания имеет функциональная классификация эмоций, предложен ная В.К.Вилюнасом. В зависимости от функций, выполняемых в регуляции деятельности, эмоции классифицируются на ведущие и производные [69; 70]. Разберемся с регуляторным значением вы деленных классов эмоций для активности личности как субъекта деятельности. Ведущие эмоции на уровне субъективного образа мира индицируют те объекты и явления, которые связаны со смыс ловой необходимостью личности и имеют личностный смысл. Можно сказать, что ведущие эмоции окрашивают предмет дея тельности или предмет смысловой необходимости личности. Про изводные эмоции происходят от ведущих эмоций и окрашивают процесс деятельности, направленной на «овладение» искомым предметом. Они выступают как эмоции успеха-неуспеха, сопро вождающие и корригирующие каждое отдельное звено деятель ной реализации смысловой необходимости субъекта и всю дея тельность в целом. По нашему мнению, производные эмоции являются субъективной формой существования смысловых про цессов и структур, обеспечивающих функции личности как субъек та деятельности. Как пишет В.К.Вилюнас, «механизм эмоций ус пеха-неуспеха релевантен не потребностям, а деятельности как таковой и организующему ее субъекту» [69, с. 96]. Другими сло вами, производные эмоции оценивают функциональный смысл деятельности в контексте смысловой необходимости личности, а не объекты и явления жизненного мира, соответствующие этой необходимости. В этой связи они обеспечивают побудительную регуляцию субъектной активности личности. Производные эмо ции возникают в результате переключения ведущих эмоций с пред мета деятельности на ее процесс. В основе этого переключения лежат процессы смыслообразования индивидуальной деятельно сти в контексте смысловой необходимости личности.
Согласно В.К.Вилюнасу, можно выделить констатирующую, предвосхищающую и обобщающую функции производных эмоций [69, с. 100-105]. На наш взгляд, общее для этих трех функций производных эмоций - репрезентация функционального смысла деятельности в контексте реализации смысловой необходимости
109
личности. Особенное в этих трех функциях - временной период, в который производится смысловая оценка деятельности в контек сте смысловой необходимости личности. Так, констатирующие эмоции успеха-неуспеха завершают каждую отдельную деятель ную пробу реализации смысловой необходимости. Они представ ляют собой «обратную афферентацию», которая информирует субъекта от успешности достижения «акцептора действия». Удав шуюся деятельность констатирующие эмоции закрепляют (поло жительные эмоции), а в случае неудачи - санкционируют пере программирование деятельности и усиливают поиск более совершенных способов деятельности (отрицательные эмоции) [19]. Предвосхищающие эмоции предшествуют началу деятельности субъекта и на основе прошлого смыслового опыта сигнализиру ют о ее вероятном успехе или неуспехе в сложившихся обстоя тельствах. Негативные эмоции позволяют субъекту задержать реализацию деятельности и доработать ее программу. Положи тельные эмоции подстегивают субъекта начать деятельность в предчувствии вероятного успеха. Наконец, обобщенные эмоции успеха-неуспеха как бы «подытоживают» совокупный смысло вой опыт реализации субъектом определенной деятельности. Они несут в себе обобщенную трансситуативную смысловую оценку данной конкретной деятельности с точки зрения ее адекватности смысловой необходимости личности. Обобщенные эмоции взаи модействуют с ситуативными эмоциями успеха-неуспеха, регули руя субъектную активность личности. Негативные эмоции ослаб ляют и стопорят эту активность, как бы говоря о безысходности и бесполезности работы над усовершенствованием деятельности, что наиболее ярко наблюдается при «выученной беспомощнос ти» субъекта. Положительные эмоции, напротив, выражают удов летворение личности возможностями и состоянием собственной деятельности, усиливают побуждение данной деятельности. Имен но в класс производных обобщенных эмоций, управляющих субъектной активностью, необходимо классифицировать такие гло бальные переживания личности, как общая удовлетворенность -неудовлетворенность деятельностью, пройденным жизненным пу тем и собой.
Таким образом, личность как субъект деятельности обла дает ее «идеальной формой» - субъективным образом деятель ности. В этом образе отображаются не только объективные свой ства и условия деятельности, но и смысловое отношение личности к ней. Смысловое отношение личности к собственной деятельно110
сти презентируют эмоциональные переживания по поводу ее про цесса и результатов. Эмоциональные сигналы оценивают успеш ность реализации смысловой необходимости личности в данной конкретной деятельности. Поэтому эмоциональные сигналы яв ляются, в известной степени, личностно-смысловой оценкой са мой деятельности. Негативные переживания результируют неус пех и неадекватность процесса деятельности, положительные эмоции сигнализируют об успехе и адекватности процесса дея тельности. Эмоциональные переживания личности по поводу соб ственной деятельности выступают универсальной формой пред-ставленности функциональной (субъектной) мотивации на уровне субъективного образа деятельности. Посредством эмоциональ ных сигналов функциональный смысл деятельности в контексте реализации смысловой необходимости открывается ее субъекту. Тем самым эмоциональные переживания непосредственно моти вируют субъекта перестроить собственную деятельность посред ством субъектной активности.
Очевидно, что для возникновения эмоциональных пережива ний необходимо сличение наличного состояния деятельности с эта лонным образом деятельности и ее результатов. Эмоциональные переживания личности по поводу деятельности выступают в фун кции обратной афферентации. Они афферентируют активность личности как субъекта, направленную на изменение и оптимиза цию деятельности. Однако эталоны деятельности и ее результа тов не существуют в психике субъекта как априорные «акцепто ры деятельности». Как уже отмечалось, они усваиваются в процессе совместной деятельности ребенка с взрослыми - носи телями культурных образцов деятельности. В процессе усвоения этих эталонов и в генезисе субъекта деятельности в целом ог ромное значение приобретает так называемая «меточная деятель ность» взрослого [144; 148]. Сущность данной деятельности со стоит в том, что взрослый «маркирует» окружающие ребенка объекты и явления определенными смыслами, посредством предъявления, экспрессии соответствующих эмоций. Объекты и явления мира, а также собственные действия ребенка метятся эмоциональными знаками в зависимости от того, насколько они отвечают интересам реализации смысловой необходимости ре бенка. Можно предположить, что именно за счет меточной дея тельности взрослого у ребенка складывается эталонный образ и развивается функция оценивания собственной деятельности. Кро ме того, со временем происходит эмоциональный «поворот на
111
себя». С этого «поворота» эмоции отражают качества индивида как условия осуществления задачи и деятельности в целом [242, с. 497]. Во всяком случае, развитие личности в качестве субъек та деятельности начинается с интериоризации культурной систе мы смыслов, релевантной данной деятельности. Это развитие следует основной закономерности: индивидуальный субъект с его внутренним планом деятельности нарождается из совместных действий с взрослыми, которые передают ребенку функции са модетерминации деятельности.
Ранее уже отмечалось, что субъект как инстанция психи ческой регуляции активности является высшей психической фун кцией. Логически закругляя этот тезис, можно предположить, что формирование личности как субъекта деятельности проходит ряд универсальных стадий. Согласно культурно-исторической теории Л.С.Выготского, высшая психическая функция первоначально су ществует в интерпсихическом плане, из которого сворачивается и погружается в интрапсихический план [72]. Существенное до полнение к культурно-исторической психологии Л.С.Выготского предлагается в деятельностном подходе. Здесь утверждается, что интериоризация культурных психических функций осуществ ляется в процессе и по поводу совместно выполняемых видов деятельности. Совместная деятельность между взрослым как персонифицированным носителем культурного опыта и ребенком является той рамкой, в которую «вставлен» генезис высших пси хических функций. Поэтому содействие понимается как источ ник социализации индивида и рождения личности в онтогенезе [30; 133; 242]. Так, В.А.Лекторский пишет: «Индивидуальный субъект, его сознание и познание должны быть поняты, учитывая их вклю ченность в различные системы коллективной практической и по знавательной деятельности» [131, с. 281].
Действительно, одна из главнейших закономерностей онто генеза такова, что индивидуальному субъекту предшествует кол лективный субъект. Это значит, что первоначально деятельность ребенка оценивается и корректируется взрослым или группой взрослых, которые олицетворяют собой общество и сличают дей ствия ребенка с культурно выработанным эталоном деятельнос ти. В этом эталонном образе деятельности спрессован опыт мно гих поколений по реализации определенных смысловых необходимостей. Разумеется, что культурный эталон деятельно сти вбирает в основном наиболее успешные способы реализации той или иной смысловой необходимости. Такие эталоны - «обще112
ственно-исторические формы деятельности» (К.А.Абульханова-Славская) - бытуют в культуре как «технологическое приложе ние» к смысловым образующим культуры. Поэтому в процессе интериоризации культурного опыта фазы преимущественного на учения способам деятельности чередуются с фазами преимуще ственного овладения смыслами и мотивами деятельности. Про тиворечия в развитии операционально-технической и смысловой сторон деятельности являются движущими противоречиями пси хического развития личности как субъекта деятельности [46; 85; 133; 242].
Этот вывод правомерен и в отношении развития личности как субъекта деятельности. Движущим противоречием форми рования личности как субъекта служит противоречие между смысловыми необходимостями личности и неадекватными им воз можностями деятельности. Критические периоды развития субъекта обусловлены расхождением наличной деятельности с новыми образцами, которые преподносит культура. Периоды ста бильного, литического развития субъекта заполнены овладением новыми, более прогрессивными, сложными и эффективными об разцами деятельности. Переходы между критическими и лити-ческими стадиями развития субъекта провоцируются возникно вением новых образцов деятельности, более адекватных смысловым необходимостям личности. Неадекватность налич ной деятельности смысловым необходимостям личности пережи вается в форме эмоциональных явлений, которые некоторыми ав торами определяются как «оценивающие эмоции» или «эмоции успеха-неуспеха». Непосредственная функция этих переживаний - это оценка деятельности, как удовлетворительной или неудов летворительной с точки зрения реализации смысловой необходи мости. Глубинная функция состоит в том, что эти переживания сигнализируют личности о необходимости всмотреться в свою деятельность и изменить ее; это своего рода требования, предъяв ляемые изнутри самой деятельности, сигналы о внутреннем про тиворечии в ней. Это противоречие заставляет личность активно вклиниваться в ход деятельности с тем, чтобы приспособить ее к соответствующей смысловой необходимости.
Недовольство личности собственной деятельностью и со бой как главным ее условием есть тенденция к самоизменению, импульс к развитию субъекта деятельности. Здесь в зачаточных формах можно увидеть субъектные действия и точки роста субъектных способностей личности. Но еще раз повторим, что
113
для обнаружения и устранения такого противоречия ребенок ка кое-то время нуждается во взрослом, который владеет культур ным прототипом деятельности. С точки зрения этого эталона, срав ниваются реальные результаты деятельности ребенка и объективные требования к ней. Если изъять из ситуации обще ния взрослого и ребенка эти культурные эталоны деятельности, то путь развития субъекта деятельности обращается в путь «проб и ошибок». Привилегией психического развития человека явля ется возможность приобщения к социальному опыту, в котором аккумулирован деятельностный опыт «проб и ошибок» предыду щих поколений людей. Не оставь они культурных эталонов дея тельности и способов их трансляции последующим генерациям, каждому человеку пришлось бы формировать индивидуальный субъектный опыт - наугад искать оптимальные формы деятель ности и не раз спотыкаться при реализации смысловых необходи-мостей. Сотрудничество взрослого с ребенком по ходу совмест ной деятельности позволяет ребенку достаточно быстро и безболезненно набрести на оптимальные формы деятельной реа лизации смысловой необходимости. Его индивидуальный опыт многократно усиливается культурными эталонами деятельности, завещанными ему многими поколениями предшественников.
В этой связи при оценке деятельности ребенка взрослый вы ступает не от собственного имени, он действует на основании культурного эталона деятельности, в котором кристаллизован со вокупный социальный опыт. Поэтому правильным будет полагать, что первичным субъектом активности, направленной на измене ние, оптимизацию и совершенствование деятельности ребенка, является групповой субъект, или полисубъект. Конечно, правку деятельности в конечном итоге осуществляет сам ребенок, ведь она принадлежит только ему. Но он способен сделать это только в тесной кооперации с взрослым. Можно сказать, что те психи ческие функции, на которых специализирован субъект, на этой стадии поделены между ребенком и взрослым, то есть существу ют в интериндивидуальном плане. Уровень психологической го товности ребенка как индивидуального субъекта можно опреде лить по тому сравнительному вкладу, который он вносит в развитие совместной - диадной или коллективной деятельности. «Индиви дуального субъекта мы можем определить по его неповторимо му вкладу в совокупную (Д.Б.Эльконин), целостную деятельность, по степени участия ребенка и взрослого в ее «проектировании», построении и развитии» [129, с. 18].
114
В чем конкретизируется активность группы или конкретного взрослого как субъекта деятельности, выполняемой ребенком? В «интерсубъектных» действиях, которыми взрослые помогают ре бенку. В качестве этих действий могут выступать указания, ин струкции, похвалы, демонстрации, команды и прочие воздействия, которые взрослый оказывает на ребенка. Общее во всех этих действиях - стремление взрослого научить ребенка не только оптимальным с точки зрения результативности способам деятель ности, но также избранным способам организации системы ее саморегуляции. Взаимодействие взрослого с ребенком опосреду ют и сопровождают внешние оценки деятельности ребенка. По этой причине способы воздействия взрослого на ребенка носят оценочный, а значит - смысловой характер. В осмысленности действий ребенка - росток развитой в будущем системы смыс ловой регуляции и начало субъекта деятельности. Если закрыть глаза на широкий спектр оценок, которыми взрослый маркирует отдельные действия, операции или даже целую деятельность ре бенка, то останется базовая дихотомия смыслов «хорошо - пло хо». Как пишет A.M. Лобок, «маленький ребенок осваивает смыслы окружающего его предметного мира... наблюдая за действиями взрослых и за сопровождающими эти действия эмоциональными репликами» [148, с. 518]. «Младенец начинает испытывать по требность в оценке своего участия в «общем деле». Разумеется, в оценке положительной, но именно - за дело» [129, с. 20]. Эмоци ональный аккомпанемент, которым взрослый провожает каждое действие ребенка, является абсолютно необходимым условием зарождения субъекта. Ребенок, конечно, копирует и имитирует образцы деятельности, предъявляемые взрослым. В этом прояв ляется «взрослоцентризм» (Д.Б.Эльконин) детей.
Однако репликацией и репродукцией этих культурных этало нов дело не заканчивается. Ребенок экспериментирует с культур ными образцами, как бы проверяя деятельность на прочность, пластичность, растяжимость, пригодность в различных услови ях. Ярким примером экспериментирования с культурными образ цами деятельности являются инверсионные действия. Это дей ствия - перевертыши, в которых переворачивается и выполняется с точностью наоборот какое-либо культурное действие. «Опери рование перевертышами позволяет ребенку не просто прочнее усвоить норму, но также осмыслить источники ее происхождения и - что особенно важно - границы ее применения» [129, с. 22]. Инвертирование ребенком культурных эталонов деятельности
115
должно вознаграждаться, а не пресекаться, как того требует тра диционная педагогика. Эксперимент над культурными аналогами является внешней развернутой формой и средством осмысления ребенком своей деятельности. Поэтому в нем - зачатки тех ум ственных действий, которые обеспечивают процессы смыслооб-разования. Не случайно С.Ю.Степанов рассматривает смысло вую инверсию как механизм обогащения смыслового опыта личности [203]. Впоследствии, по мере усвоения культурного эта лона деятельности и системы смысловых оценок, ребенок пере нимает от взрослого функции осмысления своей деятельности. Кроме того, ему прививаются культурные способы воздействия на деятельность, которыми опосредованы субъектные действия. Такие способы самооценивания, как, например, самопоощрение, самонаказание, самостимуляция, являются сугубо культурными. На определенном этапе субъектные действия со всеми обеспе чивающими их психическими процессами становятся достояни ем сознания личности. Они реализуются в «интрасубъектном» плане. Благодаря этому личность начинает существование авто номного субъекта деятельности. Психологическим эффектом вступления личности в обязанности субъекта является авториза ция деятельности, то есть ее «авторское», нешаблонное осуще ствление личностью.
В нарисованной перспективе по-новому могут быть интер претированы факты развития личности как субъекта деятельно сти и жизни. Так, к примеру, становится очевидным тот факт, что «секреты» мастерства в определенной сфере деятельности не возможно почерпнуть из учебника без взаимодействия оптанта с живым носителем этой деятельности. Высокий уровень мастер ства в определенной сфере деятельности превосходит просто умелость как хорошее владение приемами, способами и сред ствами деятельности. Мастерство - это прерогатива субъекта деятельности, который может не только адекватно применять на практике свои умения, но также шлифовать, оттачивать их. Для этого ему необходимы эталоны и мерки мастерского исполнения деятельности, с которыми сличаются его собственные действия и операции. Иначе говоря, мастерство проявляется не в большом запасе умений и навыков выполнения некоторой деятельности, а в умении организовать систему саморегуляции, наладить субъек тную активность, «опекающую» данную деятельность. Живой меркой, эталоном мастерства выступает уже достигший опреде ленных высот в деятельности мастер. Поэтому мастерству нельзя
776
научиться, его можно только передать и перенять, как говорится, «из рук в руки». Эта и есть передача субъектного опыта, то есть опыта организации субъектной активности и самодетерминации в деятельности.
Таким образом, развитие личности как субъекта деятельно сти подчиняется универсальной закономерности формирования высших психических функций. Личность как субъект проявляет ся сначала в контексте совместной деятельности, где субъект-ность деятельности обставлена интерсубъектными действиями ребенка и взрослого. Намного позже, по мере интериоризации ос новных функций субъектности, личность автономизируется и ста новится способной к самостоятельному управлению собственной деятельностью. Психологическими предпосылками становления личности как самостоятельного субъекта деятельности являют ся следующие условия: формирование иерархической системы динамических смысловых систем, интериоризация культурного опыта и накопление индивидуального опыта деятельной реализа ции смысловой необходимости (субъектного опыта). Во всех слу чаях действует «железная» закономерность: «Изначальным и под линным субъектом всех форм деятельности (особенно предметно-практической) является коллективный субъект; лишь включаясь во все многообразие коллективных форм деятельнос ти, индивид приобретает форму субъективности, форму сознатель ной регуляции своей индивидуальной деятельности» [85, с. 216].
Различные виды активности человека объективно требуют участия разных механизмов, уровней и логик психической регуля ции. Деятельность и «обволакивающая» ее субъектная активность личности с необходимостью востребуют логику смысловой регу ляции. Системное описание разнообразных логик психической регуляции предлагает Д.А.Леонтьев в мультирегуляторной моде ли личности. Логика психической регуляции отвечает на ключе вой для психологии личности вопрос: почему люди делают то, что они делают? Возможны, по меньшей мере, шесть ответов на этот вопрос, каждый из которых отражает один из шести механизмов психической регуляции. В качестве самостоятельных выделяют ся логика удовлетворения потребностей, логика реагирования на стимул, логика предрасположенности, логика социальной норма тивности, логика смысловой необходимости и логика свободного выбора. По мнению автора данной модели, перечисленные логи ки состоят в иерархических отношениях: вышележащая логика подчиняет нижележащую логику психической регуляции. В реаль117
ном поведенческом акте констеллируют сразу несколько логик психической регуляции, одна из которых создает ведущий, а ос тальные - фоновый уровень детерминации [144].
Во многом сходную модель выстраивает М.Страс-Романов ская в рамках экзистенциально-персоналистической концепции судьбы. Исследователь постулирует различные системы отно шений человека с миром: биологическую, социальную, экзистен циальную. На регуляции человеческого бытия в этих измерениях специализируются различные структуры и механизмы психики. В биологическом измерении человек руководствуется «принци пом наслаждения» или «хочу», который узаконен его потребнос тями. В социальном измерении человек послушается конвенцио нальным предписаниям по принципам реальности («могу») и долженствования («должен»). В экзистенциальном измерении человек ориентируется на бытийные ценности и смыслы. Его эк зистенциальное кредо - «это важно для моей жизни» [281].
В контексте настоящего исследования наиболее важно вы яснить, почему же логика смысловой необходимости иерархизи-рует все остальные регуляторные логики. Прямого ответа на этот вопрос исследователи не предлагают. На наш взгляд, доминиро вание логики смысловой необходимости обусловлено специфичес кими преимуществами, которыми система смысловой регуляции одаривает личность. Эти преимущества заключаются в том, что с участием смысловой регуляции может быть превзойден любой регуляторный фактор не смысловой природы, а в некоторых слу чаях - и исконно смысловые детерминанты. Дело в том, что вся кая сила, детерминирующая деятельность личности, должна быть санкционирована самой личностью. Это положение есть частное следствие психологического закона о том, что внешние условия не механически определяют активность, а в преломлении через совокупность внутренних условий - личность. Принцип детерми низма в такой его редакции наиболее годится для изучения лич-ностно-субъектного уровня регуляции деятельности. Всякая де терминанта, преломляясь через личность как совокупность внутренних условий, наделяется определенным смыслом. Лич ность как субъект собственно и представляется как система ос мысления внешних и внутренних факторов, условий деятельнос ти. Регуляторная сила этих факторов и условий напрямую зависит от того смысла, который они снискали в преломлении через лич ность. Личность как бы уполномочивает или, наоборот, разжалу ет действующие причины, наделяя их определенным регулятор118
ным смыслом. Можно также сказать, что не всякая действую щая причина становится детерминантой деятельности, а лишь в зависимости от личностного смысла. Личность избирательна в выборе тех причин, которые она пропускает в систему психологи ческой регуляции деятельности. Чем же определяется эта высо кая селективность личности в отношении падающих на нее де терминант? С нашей точки зрения, эту избирательность необходимо усматривать в смысловой необходимости, которой живет личность. Действительно, если представить, что все сва ливающиеся на личность воздействия автоматически отклоняли бы линию деятельности, то о реализации смысловой необходимо сти не было бы и речи. Поэтому смысловые структуры личности осуществляют селекцию тех детерминант, которые не сбивают личность с генеральной линии реализации ее смысловой необхо димости. Детерминанты, облегчающие для личности реализацию смысловой необходимости, осмысляются как позитивные усло вия, средства, просто благоприятные сопутствующие факторы ее деятельности. В противном случае, когда детерминанты проти воречат смысловой необходимости личности, они получают от рицательный личностный смысл и задерживаются личностью. Такие детерминанты осмысляются как преграды на пути реали зации смысловой необходимости личности.
Таким образом, мы видим, что личность активна по отноше нию к внешним и внутренним детерминирующим условиям, а воз можность этой субъектной активности создает именно смысло вая регуляция. Активность личности по отбору и санкционированию факторов, регулирующих ее деятельность, является одним из про явлений субъекта деятельности. Эта разновидность субъектной активности защищает систему психической регуляции деятель ности от тех помех и возмущений, которые могли бы столкнуть деятельность с курса реализации смысловой необходимости. Лич ность как субъект деятельности встает в смысловое отношение не только к внешним и внутренним составляющим ее деятельно сти, но также ко всем воздействующим на эту деятельность фак торам. Ограждая от разного рода помех, личность предохраняет свою деятельность, и гарантирует успех в реализации смысловой необходимости. Напротив, дозволяя отдельным факторам занять место в системе психической регуляции деятельности, личность аккумулирует условия для успешной самореализации.
Субъектная активность личности в этом направлении также представлена субъектными действиями. Эти действия могут быть
7 79
внутренними, свернутыми, и внешними, развернутыми. Поясним это на примерах. Например, в систему психической регуляции де ятельности может вторгнуться внезапно возбужденная потреб ность, которая отвлекает личность от реализации ее смысловой необходимости. В этом случае личность как субъект деятельно сти может предпринять внутренние действия, связанные с созна тельной дискредитацией возникшего соблазна. Внешние субъек тные действия заметны в том случае, когда личность пытается манипулировать своим окружением с целью устранения из него смущающих факторов. Простейший пример тому - поведение человека, который старается бросить курить. Важно, чтобы его позиция по отношению к табаку была обоснована смысловыми структурами. Тогда активность по отвыканию от вредной при вычки переходит в ранг отдельной деятельности. Так вот, лич ность, реализующая такую деятельность, может сознательно и осмысленно избегать общества курящих людей. Причина тому простая: эти люди своим поведением искушают личность и ее потребность в курении, а, следовательно, имеют отрицательный личностный смысл помех для реализации смысловой необходи мости «бросить курить». В этом примере субъектные действия - это те меры поведения, которые человек предпринимает для того, чтобы не встретиться с помехами для своей смысловой необходимости, своей деятельности.
Теперь обратимся к более подробному анализу соотноше ния различных регуляторных логик. Каждая регуляторная логика жестко и однозначно связана с определенными внешними или внут ренними детерминирующими факторами. Логика удовлетворения потребностей - с потребностями и влечениями индивида, логика реагирования на стимул - с приобретенными условными рефлек сами, логика предрасположенности - с укорененными в индиви дуальном опыте навыками, привычками и стереотипами, логика социальной нормативности - с социальными предписаниями и ожиданиями к личности. Все эти детерминанты конкурируют за доминирующее место в системе психической регуляции деятель ности, норовят подчинить себе деятельность личности. Личность как субъект может им противопоставить систему смысловой ре гуляции, с помощью которой возможно выборочное санкциониро вание тех или иных детерминант. Поэтому логика смысловой не обходимости, которая обеспечивается смысловыми структурами личности, субординирует все перечисленные регуляторные логи ки. Реализуя логику смысловой необходимости, личность функ120
ционирует как субъект собственной деятельности и субъект са морегуляции. Здесь актуализируется дополнение, которое внес А.Н.Леонтьев в принцип детерминизма: внутреннее действует че рез внешнее и тем самым себя изменяет и детерминирует [133]. Расшифровать этот принцип в рамках нашего исследования мож но следующим образом: личность как система смысловой регу ляции определяет значимость тех или иных детерминант и тем самым детерминирует себя и свою деятельность, в чем объек тивирует свою субъектность.
Детализируем высказанные выше концептуальные идеи. Про демонстрируем, в частности, соотношение логики смысловой не обходимости с логикой предрасположенности и логикой социаль ной нормативности. Проблему соотношения логики смысловой необходимости с логикой предрасположенности можно перевести в плоскость обсуждения проблемы «личность и характер». Обзор различных научных версий о соотношении личности и характера дан Ю.Б.Гиппенрейтер, поэтому специально останавливаться на этом не будем [79]. Отметим лишь, что характер понимается как совокупность характерных для личности способов действо-вания и социального поведения [16; 46; 79]. «Притаком подходе отличие характера от личности обычно разъясняется следую щим образом: черты характера отражают то, как, какими спо собами действует человек, а черты личности - то, в каком на правлении, ради чего он действует» [79, с. 11]. Важно то, что структуры характера предрасполагают личность к определенным способам реагирования и поэтому относятся к логике предраспо ложенности. По сути, вопрос о соотношении логики предрасполо женности с логикой смысловой необходимости - это вопрос о вли янии личности на свой характер. Принципиальное решение этого вопроса в признании факта, что личность в своем развитии и фун кционировании «снимает» (преодолевает) стереотипизированные способы поведения, засевшие в ее характере. Поэтому в жизни встречаются хорошие люди с плохим характером, и плохие люди с «золотым характером». «Снятие» личностью характера проис ходит не автоматически, а в процессе особой работы над собой, которую мы назвали субъектной активностью. Те образования ха рактера, которые не удовлетворяют личность по своему влиянию на реализацию смысловой необходимости, подавляются, изжива ются и сглаживаются. Такие черты характера личность сдержи вает и старается не выказывать. Те черты характера, которые по своему смыслу допускаются личностью в регуляцию поведения
121
и деятельности, образуют предпосылки дальнейшего формиро вания личности. В онтогенезе неизбежно наступает такой момент, когда характер и личность меняются местами: если до этого мо мента поведение личности всецело определялось характером, то после него характер определяется личностью настолько, насколько личность дозволяет характеру проявляться в поведении. «По мере своего развития личность начинает все более выступать в каче стве детерминанты поведения, что приводит к стиранию харак тера, а точнее - к «снятию» его личностными образованиями» [79, с. 21].
Проиллюстрируем теперь соотношение логики социальной нормативности с логикой смысловой необходимости. Этот воп рос упирается в более широкую проблему соотношения личности и факторов социальной регуляции ее деятельности. Мы же рас кроем это соотношение в системе «личность - социальная роль». Социальная роль понимается как нормированная программа со циального поведения, регламентирующая участие личности в оп ределенных сферах общественной жизни [118]. Существуют кон цепции, которые отождествляют личность с системой интернализированных социальных ролей. Однако эти концепции, если можно так выразиться, отмахиваются от многих психологи ческих феноменов, как, например, внутренние личностно-ролевые конфликты и социально-психологические конфликты личности и социального окружения на почве неоправданных личностью ро левых экспектаций. А ведь именно смысловой конфликт личнос ти со своей ролью выпячивает несовпадение личности с этой ро лью. В этом случае наблюдается отбрасывание личностью своей роли, что можно считать частным проявлением соотношения смысловой и социальной регуляции. Личность в данном случае отказывается от социальной роли потому, что эта роль каким-то образом препятствует реализации ее смысловой необходимости, не удобна и не угодна личности по своему смыслу. Противопо ложная картина наблюдается там, где социальная роль является социальным способом для самореализации и самовыражения лич ности. В этом случае личность акцептирует социальную роль по смыслу, полагая ее удобной возможностью для осуществления смысловой необходимости. Не случайно А. Н. Леонтьев указы вал, что принятая личностью роль - это уже не роль, а личност ная миссия [133, с. 170]. В этих жизненных соотношениях лично сти с социальной ролью обнаруживается факт несводимости личности к социальной роли. Наоборот, личность решает судьбу
122
социальной роли в зависимости от того смысла, который приоб ретает эта роль в свете смысловой необходимости личности.
Таким образом, логика смысловой регуляции доминирует в системе регуляторных логик, что связано с особенными функция ми смысловых структур личности. За счет этих функций личность превращается в субъекта, который налаживает не только саму деятельность, но и систему психической регуляции деятельнос ти. При этом займет или не займет та или иная детерминанта свое место в системе психической регуляции деятельности, на прямую определяется ее смыслом для личности. Это значит, что личность является главной детерминантой в системе психичес кой регуляции деятельности и, следовательно, субъектом этой деятельности.
С этой точки зрения следует пересмотреть некоторые опре деления, в которых личность фигурирует как система противодей ствия всем неличностным детерминантам активности человека или как система их нейтрализации. По существу такие определения по вторяют старую ошибку, которая заключается в попытке выдать взаимодействие разноуровневых детерминаций в виде конфронта ции [24]. В простейшем виде - это теории конфронтации биологи ческих и социальных факторов в детерминации личностной актив ности. К сожалению, эта ошибка возрождается в рамках все новых формулировок личности. Так, например, Д.А.Леонтьев считает, что личность регулирует свою активность «в противовес сиюминут ным импульсам и внешним стимулам» [144, с. 154]. Бывают, ко нечно, ситуации, что личность вынуждена нейтрализовать эти детерминанты активности в интересах своей смысловой необхо димости. Но бывают также ситуации, когда личность хватается за эти детерминанты как за удобно подвернувшийся шанс реали зации своей смысловой необходимости. Поэтому нельзя догма тизировать противоположность смыслового уровня и неличност ных уровней психической регуляции. Такое определение личности имплицитно поляризует функциональные отношения между смыс ловой регуляцией и другими системами психической детермина ции. Поэтому оно может быть принято лишь отчасти.
Действительно, смысловая регуляция позволяет личности пре возмочь силу рефлекторного реагирования на стимул, внезапно пробудившегося влечения, высвободиться из-под власти диспо зиции и социальной необходимости. Однако вытесняет ли смыс ловая регуляция эти детерминанты из системы психической регу ляции деятельности вообще? Неужели логика смысловой
123
необходимости оккупирует и монополизирует деятельность? Оче видно, что ответы на эти вопросы будут отрицательными. Вся кая деятельность осуществляется сразу на нескольких взаимо слаженных и содействующих один другому уровнях психической регуляции. Психологические свойства деятельности зависят от того, какой уровень регуляции является ведущим, а какие уровни субдоминантными. Другими словами, психологическая характе ристика активности человека определяется причастностью лич ности к этой активности. Активность человека облекается в фор му деятельности в том случае, если ведущий уровень психической регуляции деятельности образован смысловыми структурами лич ности. Деятельностная форма активности релевантна личности как субъекту деятельности. Именно личность обладает динами ческими смысловыми системами, которые выступают в качестве собственных «мотивов» деятельности и квантуют активность на самостоятельные виды деятельности. Когда активность выпол няется не на смысловом уровне, а на других уровнях психической регуляции, личность непосредственно в нее не включается. Зна чит, в нее не ангажируется и субъект и активность не может пре тендовать на статус деятельности. Такая активность оказыва ется не столь подконтрольной и подотчетной личности, как это бывает при включении смысловой регуляции активности.
Отсюда можно заключить, что смысловая регуляция явля ется ведущим уровнем психической регуляции деятельности. На этом уровне психической регуляции в права субъекта деятельно сти вступает личность. Но может ли личность справиться с уп равлением деятельностью без участия нижележащих уровней психической детерминации? Конечно, не может. Поэтому личность регулирует деятельности по логике смысловой необходимости не в противовес и не вопреки другим психическим регуляторам, а совместно с ними. Однако не следует думать, что каждый уро вень системы психической регуляции деятельности детермини рует ее по-своему. Такая ситуация привела бы к расшатыванию, дизрегуляции деятельности и сделала бы ее беспорядочной. Все уровни психической регуляции работают так, чтобы в рамках своих «полномочий» максимально содействовать другим уровням и, в конечном итоге, фасилитировать деятельность. Координирует эту работу уровней именно смысловая регуляция, которая «снимает» каждый из уровней в отдельности и сводит их в единую динами ческую систему. Систему психической регуляции деятельности можно образно представлять как иерархию уровней, но также
124
можно моделировать в виде планетарно-спутниковои системы. Центром этой системы является динамическая смысловая сис тема личности, которая конституирует деятельность и является «ядром» ее психической регуляции. Эта динамическая смысло вая система обусловливает содержание смысловой необходимо сти, которую личность воплощает в деятельности. Динамическая смысловая система «излучает» смыслы, которыми освещаются (смыслообразуются) все прочие детерминанты деятельности. Эти детерминанты как бы вращаются на периферии системы психи ческой регуляции деятельности. Причем чем ближе «орбита» той или иной детерминанты прилегает к центру, тем весомее ее вклад в психическую регуляцию деятельности. Радиус «орбиты» в свою очередь зависит от смысла той или иной детерминанты в контек сте смысловой необходимости личности: чем в большей степени детерминанта способствует реализации смысловой необходимо сти, тем ближе к функциональному центру пролегает ее «орби та». Образно говоря, такие детерминанты личность подпускает к себе близко, то есть позволяет им вмешиваться в регуляцию сво ей деятельности. Наоборот, те детерминанты, которые освеща ются отрицательным смыслом, вообще не втягиваются в систе му психической регуляции, так как могут грубо нарушить траекторию деятельности.
Можно попытаться вывести общий закон личностной регу ляции активности - закон зависимости места и роли конкретной детерминанты в системе психической регуляции от личностного смысла этой детерминанты. Вклад той или иной детерминан ты в психическую регуляцию деятельности определяется ее смыслом в рамках смысловой необходимости, реализуе мой данной деятельностью. Этот закон обобщает и более ча стную закономерность, действующую в границах уровня собствен но смысловой регуляции, а точнее - в пределах динамической смысловой системы личности. Эта закономерность была обна ружена Д.А.Леонтьевым и оприходована как принцип зависимос ти регуляторного воздействия смысловой структуры от ее места в функциональной ДСС (динамической смысловой системе - К.К.) регуляции деятельности [144, с. 240].
Результаты проведенного анализа показывают, что регуля-торное влияние любой психической структуры зависит от ее мес та в динамической системе психической регуляции деятельнос ти. Что касается смысловых структур, то и они не являются исключением из данного закона. Вклад той или иной смысловой
125
детерминанты в психическую регуляцию деятельности опреде ляется системным смыслом этой детерминанты в рамках дина мической смысловой системы регуляции деятельности. Таково внутреннее соотношение между смысловой регуляцией и всеми остальными детерминантами не смысловой природы в системе психической регуляции деятельности.
Итак, личность действует не в противовес детерминантам не смысловой природы; она их ассимилирует по смыслу и интег рирует в динамическую систему психической регуляции. Психо физиологическим аналогом такой психологической системы яв ляется функциональная система регуляции активности [19; 209]. В динамической системе психической регуляции деятельности все детерминанты не смысловой природы присутствуют в личностно превращенном виде. Смысловым отношением личности они наде ляются сверхчувственными регуляторными качествами. Так, не посредственная потребность, опосредованная смысловыми струк турами личности, перерастает в личностную ценность, условно-рефлекторный стимул становится личностно значимым зна ком или символом, социальная роль обращается в личностную миссию, а способ поведения, безликий навык, черта характера может преобразоваться в самостоятельный мотив личности. В таком «снятом» личностью виде эти детерминанты и связывают ся в динамической системе психической регуляции деятельности.
Функциональное соотношения смыслов и других детерминант не смысловой природы подобно тому отношению, которое В.Франки называет соотношением причин и оснований поведения. Причины представлены побуждениями, влечениями, инстинктами, механиз мами обусловливания, а субъективные основания - ценностями и смыслами. По мнению Франкла, причины не властны над челове ком до тех пор, пока он не подведет под них субъективное основа ние [224, с. 82]. Иначе говоря, регулирующее воздействие того или иного фактора на деятельность человека может быть уполномо чено лишь соответствующим смыслом этого фактора. Сам по себе этот фактор без санкционирующего отношения личности лишен регуляторной силы применительно к деятельности. Поясним ска занное на примере. Допустим, человек панически боится высо ты, но желает обучиться прыжкам с парашютом. Паническая боязнь в данном случае будет регулировать его поведение с точ ки зрения удовлетворения потребности в самосохранении. Стрем ление научиться прыжкам с парашютом будет являться для него смысловой необходимостью. Как поведет себя такой человек
126
перед первым в своей жизни прыжком? В этой ситуации страх приказывает человеку стоять, заставляет его оцепенеть, а смыс ловая необходимость командует оттолкнуться, ступить в бездну. Очевидно, что для того, чтобы прыгнуть, ему будет необходимо внутренне перебороть свой страх. Ясно также, что психологичес ки борьба со страхом будет выражаться в психологической де вальвации этого страха - в осмыслении его как барьера на пути к заветному стремлению. В конце концов, поведение человека бу дет определяться его способностью к смысловой регуляции: либо страх «заклинит» реализацию смысловой необходимости личнос ти, либо личность переосмыслит и заглушит свой страх. Для ре гуляции поведения «значимы не наши страхи и не наша тревож ность, а то, как мы к ним относимся» [224, с. 79].
Аналогичный пример с парашютированием разбирает А.Н.Леонтьев в целях анализа психологической сущности воли [132]. Приведенные им данные позволяют дорисовать картину внутренней борьбы между смысловой необходимостью и логикой удовлетворения потребностей. В первую очередь интерпретация фактов, изложенных А.Н.Леонтьевым, наводит на мысль, что раз личным логикам психической регуляции соответствуют различ ные психофизиологические механизмы и уровни организации ак тивности. Так, низшим логикам психической регуляции отвечают подкорковые уровни, в то время как логика смысловой регуляции обеспечивается корковыми процессами. Это закономерно потому, что различные логики психической регуляции корреспондируют с различными видами активности человека, а эти виды активности имеют различную психофизиологическую представленность. Наи более интересный фактический материал в работе А.Н.Леонтье ва - интерпретация психологических причин отказов от прыжка. Отказы прыгать учащались тогда, когда испытуемые были не мотивированы спуститься на парашюте вниз, то есть у них отсут ствовала смысловая необходимость. «Неприятно в никуда шагать, а куража, сознания высоты, отважности, риска нет. Получается неуравновешенность: верхний уровень не командует, потому что он очень слабый, а нижний уровень сам по себе громко кричит: «не хочу!» [132, с. 10]. Отказы от прыжка становились реже в том случае, когда экспериментатор выключал парашютисту зри тельное пространственное поле или инструктировал «просто шаг нуть вперед» в роковой момент внутренней борьбы. При помощи этих хитрых уловок подавлялся страх высоты и, следовательно, расчищался путь для реализации смысловой необходимости. Опи127
сывается также случаи с женщиной, которая ретировалась из-за страха, не спрыгнула. На следующий день эта же женщина при шла пристыженная и полная решимости спрыгнуть во что бы то ни стало. По мнению А.Н.Леонтьева, у этой отказницы психоло гическая ситуация прыжка осложнилась высшей регуляцией - со циальными мотивами и мотивами самоутверждения, которые под толкнули ее к повторной попытке [132, с. 11]. Таким образом, в рассмотренном примере на передний план выступают сложные отношения между регуляторными логиками различной психоло гической природы. Во всех случаях смысловое отношение лич ности оказывается решающим фактором в детерминации психо логически трудного поступка.
В этом пункте анализа можно еще раз возвратиться к вопросу о необходимости постулировать свободу и ответственность как ме ханизмы, преодолевающие смысловую необходимость. На наш взгляд, такой необходимости нет, потому что способность субъек та превозмочь смысловую необходимость объясняется возмож ностями самой смысловой регуляции. Незачем «плодить» краси вые, но не верифицируемые объяснения и без того объяснимых фактов. Как полагает В.Франки, «человеческая свобода - это ко нечная свобода. Человек не свободен от условий. Но он свободен занять позицию по отношению к ним» [224, с. 77]. Другими слова ми, свобода человека по отношению к детерминантам своей ак тивности - это свобода личностно-смыслового отношения к этим детерминантам. Относительная автономия субъекта от собствен ной смысловой необходимости также заключена в способности отнестись к ней как к условию своего существования. Свобода субъекта в отношении смысловой необходимости коренится в спо собности отделиться от этой необходимости с тем, чтобы придать ей определенный функциональный смысл. Как пишет С.Л.Рубин штейн, «свобода человека - в возможности самому определить линию своего поведения, отвергнув все решения, несовместимые с ней» [186, с. 281].
Каждому уровню психологической организации активности человека - своя регуляторная логика. Все логики психической регуляции, известные в зарубежных и отечественных исследова ниях, можно условно сгруппировать по трем категориям. Первая категория представлена теми логиками психической регуляции, которые регламентируют активность человека как биологичес кого индивида. Это - логика удовлетворения потребностей и ло гика реагирования на стимул. Эти логики психической регуляции
128
считаются необходимыми и достаточными для уравновешивания активности индивида с биологической средой и носят явно выра женный гомеостатический характер. Попытки возомнить одну из данных логик главным регуляторным принципом активности че ловека остро и по существу критиковались В.А.Петровским [178]. Однако не следует и полностью отрекаться от этих логик психи ческой регуляции человеческой активности; надо просто ограни чить диапазон их распространения в объяснении активности че ловека. Подчеркнем, что гедонизм и гомеостазис, заложенные в основание этих логик, являются принципами детерминации актив ности биологического индивида.
Эти логики психической регуляции присущи психике челове ка наряду с психикой животных. Действительно, в психике жи вотных доминируют два основных механизма психической регу ляции: механизм безусловных рефлексов или инстинктивных реакций и механизм условных рефлексов или индивидуального опыта. Как пишет А.Н.Леонтьев, «у животных известны совмес тно действующие механизмы поведения двух типов. Это, во-пер вых, врожденные, наследственные механизмы поведения (безус ловные рефлексы, инстинкты), во-вторых, механизмы, осуществляющие индивидуальное приспособление» [134, с. 120]. Отчетливо видна связь упомянутых логик психической регуляции с этими типами механизмов поведения. Так, логика удовлетворе ния потребностей в чистом виде развертывается в инстинктив ном поведении животных, которое запускается биологическим смыслом биотических факторов среды. Иначе говоря, логика удов летворения потребностей прочно связана с врожденным биологи ческим смыслом тех или иных объектов среды и обслуживает фонд врожденного видового поведения. Логика удовлетворения потребностей во многом предзадана видовым генетически насле дуемым опытом, в котором закодированы не только потребности живого существа, но и отвечающие им по биологическому смыс лу объекты среды. Однако наследственный опыт не реализуется отдельной особью полностью в нетронутом, неизменном виде. Даже наиболее машиноподобные формы животного поведения при спосабливаются к изменчивым элементам среды. Этому служит период отсрочки, в который врожденные формы поведения не про сто тренируются, но приноравливаются к подвижным условиям среды. Под влиянием этих условий «врожденные механизмы по ведения быстро обрастают условными рефлексами» [134, с. 121]. Психологическая сущность условных рефлексов как базы инди129
видуального опыта в том, что в них раздражитель с безусловным биологическим смыслом ассоциируется с абиотическим стиму лом, благодаря чему последний может активировать поведение животного. Здесь появляется новая логика психической регуля ции, а именно логика реагирования на стимул, непосредственно не являющийся биотическим фактором, но зато сигнализирую щий о приближении такового. Реакции животных на условнореф-лекторный стимул кажутся не имеющими отношения к удовлет ворению их потребностей. Если, однако, проследить всю цепочку их формирования, то можно увидеть, как они вырастают из ин стинктивного поведения за счет механизма подкрепления и опе-рантного обусловливания. Наглядный тому пример - поведение дрессированного животного, наученного реагировать на опреде ленный набор якобы нейтральных стимулов. Такое поведение выступает результатом дрессуры и приучения, основанных на ло гике подкрепления (удовлетворения) потребностей животного. «Основная функция, которую выполняют механизмы формирова ния индивидуального опыта, заключается в приспособлении ви дового поведения к изменчивым элементам внешней среды» [134, с. 123]. Перефразируя, отметим, что функция логики реагирова ния на стимул - в адаптации логики удовлетворения потребнос тей к вариативным стимулам, могущим сигнализировать о бли зости объекта потребности.
Третьей логикой, которую можно обнаружить в психической регуляции активности биологического индивида, является логика предрасположенности. Эта логика является пограничной между психикой человека и психикой животных. Она венчает усовер шенствование механизмов хранения и накопления индивидуаль ного опыта в условиях усложнения форм поведения. Эта логика базируется на принципе прагматизма, то есть рационализации и экономии усилий биологического индивида в процессе удовлетво рения потребностей. Действительно, оборотной стороной замы кания условного рефлекса является закрепление наиболее эффек тивных и оттормаживание наиболее неэффективных способов поведения. Без такого отбирающего механизма поведение жи вотных стало бы похожим на беспорядочные метания, слепой пе ребор всех знакомых способов реагирования, хаотический про цесс проб и ошибок. Психологические механизмы фиксации полезного опыта значительно сокращают усилия по выбору и ре ализации наиболее прагматичной стратегии поведения. Логика предрасположенности в регуляции активности собственно и от130
ражает фиксированные, проверенные, стереотипные и оправдан ные прошлым опытом способы поведения.
Можно ли настаивать на том, что перечисленные логики пси хической регуляции не присущи активности человека вообще? От ветим: конечно же, нет. На наш взгляд, недопустимо атрибутиро вать эти логики психической регуляции всем формам активности человека, в частности, расширять их на активность социального индивида и личности. Но в детерминации активности биологичес кого индивида эти логики, несомненно, превалируют, что можно наблюдать, например, в период новорожденности и в раннем мла денческом возрасте. Иногда эти логики психической регуляции «оккупируют» систему психологической регуляции активности взрослого или взрослеющего человека. Например, психологичес кие механизмы регуляции аффективного поведения, которое яв ляется биологически сообразным, аварийным способом преодо ления ситуаций, угрожающих самосохранению человека. «Аффект означает возвращение к инстинктивной форме мотивации в слу чае, если более совершенное поведение не обеспечивает необхо димого результата» [69, с. 9]. Поведение человека в аффекте рег рессирует на уровень удовлетворения базовых потребностей и реакций на аффектогенные стимулы. Шаблонность и персевера-тивность поведения человека, находящегося в состоянии аффек та, свидетельствуют о том, что аффективное отреагирование ре гулируется также по логике предрасположенности. Охваченный аффектом человек действует по схеме отработанных в опыте навыков, умений и автоматизмов.
С учетом всего вышесказанного можно утверждать, что в системе психической регуляции деятельности человека соседству ют различные регуляторные логики. Логики регуляции активнос ти биологического индивида в нормальных условиях, как правило, сублимированы системами психической регуляции активности со циального индивида и личности. И только в раннем онтогенезе и в ограниченном круге ситуаций взрослой жизни биологически со образные логики захватывают систему психической регуляции активности человека.
Заметим также, что в условиях человеческой психики рас смотренные логики психической регуляции являются эволюцион ными гомологами, но не полными аналогами механизмов психи ческой регуляции поведения животных. Поведение животных урегулировано опытом двоякого рода: видовым опытом, фиксиро ванным в механизмах инстинктов и безусловных рефлексов, и он131
тогенетическим опытом в форме системы условных рефлексов. Животное «стиснуто» пределами своего видового и индивидуаль ного опыта, в условиях же человеческой психики эти пределы раз жимаются общественно-историческим опытом. «В отличие от животных у человека имеется опыт еще одного рода. Это обще ственно-исторический опыт, которым человек овладевает в про цессе своего онтогенетического развития... Присвоение обще ственно-исторического опыта создает изменение общей структуры процессов поведения и отражения, формирует новые способы поведения и порождает подлинно новые его виды и фор мы» [134, с. 123]. На этой основе развиваются особые механиз мы психической регуляции и особые виды регуляторной логики, которые не встречаются в животном мире. Они-то и образуют вторую группу регуляторных логик.
Указанную категорию наполняют те логики психической ре гуляции, которые свойственны активности человека как социаль ного индивида. К этой категории можно смело отнести логику социальной нормативности. Нормирование поведения социально го индивида в соответствии с образцами общественно-истори ческого опыта является сквозным процессом в регуляции актив ности на данном уровне. Конвенциональные значения, способы социального действия, конкретные операции, предметные и ком муникативные социальные нормы, социальные роли все суть нор мативы и регулятивы активности социального индивида. Други ми словами, общий принцип психической регуляции по логике социальной нормативности - уподобление активности человека требованиям, исходящим от общественно-исторического опыта. Для этого развились специальные механизмы хранения, обога щения, обновления и трансляции общественно-исторического опы та. На уровне социального индивида эти механизмы конкретизи руются как механизмы социализации. По меткой характеристике А.Н.Леонтьева, эти механизмы психической регуляции есть ме ханизмы построения механизмов поведения человека [134, с. 123]. Становление и функционирование этих регуляторных механизмов происходит в теснейшем контакте и взаимодействии ребенка с социальным окружением, в процессе совместной деятельности. Логика социальной нормативности в какой-то момент переламы вает логику удовлетворения потребностей, логику реагирования на стимул и логику предрасположенности.
Проанализируем яркий пример того, как происходит уподоб ление активности ребенка в раннем возрасте логике социального
132
норматива. В качестве социального норматива возьмем предмет ное значение, кристаллизующее совокупную общественную прак тику действования с предметом. Предметы, с «наслоенными» на них общественными значениями, предъявляют объективные тре бования к активности ребенка. Допустим, что младенцу вручает ся ложка, с помощью которой он должен поесть. До тех пор, пока он будет манипулировать ложкой в соответствии с ее физически ми свойствами, логика социальной нормативности будет «мол чать». Помощь взрослого заключается в том, что он управляет активностью ребенка: задерживает неадекватные и поощряет адекватные предметному значению акты обращения с ложкой. С тех пор, как ребенок впервые употребит ложку в соответствии с ее предметным общественным значением, его активность нач нет перестраиваться. В конце концов предметное значение «ре шит» то, каким образом будет оперировать человек с предметом: место манипуляторной активности заступят предметные действия и операции, подчиненные социальному способу обхождения с пред метом, общественному значению этого предмета. Еще более сложные трансформации претерпевает активность человека в процессе уподобления социальным нормам поведения. Этот про цесс, по замечанию М.И.Бобневой, предполагает соизмерение индивидом способов и средств индивидуального поведения с со циальными мерками, образцами и моделями возможного и долж ного поведения [40].
Водораздел между естественными и социально необходимы ми формами активности, таким образом, проходит там, где ак тивность начинает уподобляться социальным нормативам.
Описанные виды регуляторной логики еще не имеют никако го касательства к собственно субъектно-личностной регуляции деятельности. «Личностные» логики регуляции активности - это логика смысловой необходимости и логика личностного выбора. Историческое развитие этих логик психической регуляции обяза но реальным изменениям в строении деятельности и психическо го отражения человека.
Соотношение этих логик в регуляции активности животных и человека является наиболее интересным вопросом. Вопрос на са мом деле не надуманный: ведь, как известно, активность живот ного обусловливается биологическим смыслом природных объек тов и явлений, а следовательно, в психике животного можно усмотреть зародышевые формы смысловой регуляции. Однако го ворить о том, что в психике животных впервые зарождается лич133
ностныи пласт отражения и регуляции, никому не приходит в го лову. В чем же противоречие? А противоречие кроется в объек тивных различиях между биологическим и личностным смыслом. Д.А.Леонтьев, например, дифференцирует смысловую регуляцию в психике животных и человека по критерию соотношения ценно стей и потребностей как источников смысла. У животных потреб ности «монополизируют» смысловую регуляцию, а у человека остается выбор между потребностями и ценностями, а также между самими потребностями. По этой причине «понятия смыс ла и смысловой связи приложимы к описанию поведения и жи вотных, и человека, но по-разному» [144, с. 272].
На наш взгляд, биологический и личностный смысл следует также разводить по критерию устойчивости: биологический смысл нестабилен, он флуктуирует под воздействием складывающейся ситуации, а личностный смысл устойчив и трансситуативен. За этой особенностью лежит более основательное субстанциональное раз личие биологического и личностного смысла. С субстанциональ ной точки зрения биологический смысл не является составляю щей психики животных, он - такое свойство природных объектов и явлений, которое мобилизует активность живого существа. В пси хике животных, кроме потребностей, нет иных структур, которые можно было бы отнести к разряду смысловых образований. Ак тивность животных регулируется смыслом тогда, когда биологи ческая потребность раздражается определенным стимулом с бе зусловным биологическим смыслом. Поэтому активность животных не может выходить за границы непосредственно воз действующей среды. Животное не может преобразовывать при родный мир, но лишь респондентно реагировать на него.
Личностный смысл субстанционален, то есть является об разующей психики человека. В структуре психического отраже ния выделяется особый слой структур и процессов, в которых человеку дан личностный смысл окружения. Он не привязан же стко к каким-либо объектам и явлениям мира, как биологичес кий смысл, но зато может диффундировать от одного объекта к другому. Человек как личность несет смысл в себе и поэтому его активность не нуждается в обязательной внешней стимуля ции, ирритации раздражителями. Этим объясняется устойчивость смысловых отношений человека и способность на их основе из менять свой жизненный мир. Личностный смысл к тому же зада ет градиент изменения жизненного мира: мир сообразуется со смысловыми структурами личности. Смысловая регуляция, «при134
обретая у человека чрезвычайно разветвленные сложноопосредо-ванные формы, ...позволяет ему освободиться от власти непосред ственной ситуации, произвольно регулировать свое поведение, ста вить и реализовывать отдаленные цели. Детерминированность жизнедеятельности субъекта миром, выражающаяся в смысловых связях, развиваясь, переходит в свою диалектическую противопо ложность - в способность субъекта активно действовать, целенап равленно изменяя свой жизненный мир» [144, с. 275].
Более того, человек как личность оказывается способным действовать вопреки биологическому смыслу, что рельефно про ступает, например, в подвиге, самопожертвовании, экстремаль ных видах деятельности и в прочих биологически неадаптивных формах поведения. Отрицательный биологический смысл, кото рый диктует ситуация, в этих случаях гасится положительным личностным смыслом биологически нецелесообразного поступ ка. Конечно, биологический смысл и личностный смысл не все гда соударяются, ведь источником смыслообразования выступа ют биологические потребности, на базе которых формируются структуры личностной смысловой регуляции. Но человек все же способен отступать от биологически сообразной линии поведе ния, если того требует личностный смысл. Именно в этих отступ лениях становится видна конкуренция логики удовлетворения по требностей и логики смысловой регуляции.
Таким образом, зачаточные формы механизмов смысловой регуляции встречаются в структуре психики животных. Однако эти механизмы основываются на биологическом, а не на личнос тном смысле, сохраняя интимную связь с логикой удовлетворе ния потребностей. У человека биологический смысл заменяется личностным смыслом, что связано с развитием личности и ста новлением логики смысловой необходимости и логики личностно го выбора. Логика смысловой регуляции активности в условиях человеческой жизнедеятельности берет верх над логикой удов летворения потребностей. Еще раз акцентируем тезис о том, что логики смысловой регуляции активности принадлежат именно лич ности, поскольку она несет в себе смысловые структуры. Актив ностью личности преодолеваются детерминанты активности че ловека как социального и биологического индивида.
В этом контексте новым смыслом наполняются определе ния личности как особой регуляторной инстанции, предложенные в культурно-исторической и системно-деятельностной психологии. Первое определение принадлежит Л.С.Выготскому, который по135
лагает, что личность - это высшая психическая функция, назна чение которой в «снятии» всех возможных детерминант и в ов ладении человеком собственной активностью. «Сущность куль турного развития, - пишет Л.С.Выготский, - заключается в том, что человек овладевает процессами собственного поведения, но необходимой предпосылкой для овладения является образо вание личности, и поэтому развитие той или иной функции все гда производно от развития личности в целом и обусловлено им» [72, с. 316]. Это определение на новом уровне восстанавливает ся Д.Б.Элькониным: «Личность - высшая психологическая ин станция организации и управления своим поведением, заключа ющаяся в преодолении самого себя» [242, с. 517]. Данное определение есть, по сути, психологическое определение лично сти как субъекта деятельности и индивидуального жизненного пути. Ведь личность как субъект отличается особой субъект ной активностью, дающей способность непротиворечиво соеди нять все уровни регуляции деятельности, которая и «есть спо собность саморегуляции... Саморегуляция - это тот механизм, посредством которого обеспечивается централизующая, направ ляющая и активизирующая позиция субъекта» [8, с. 154-155].
Нередко для объяснения психологии субъекта вводятся эм пирически неподтвержденные гипотезы о существовании «ядер ных механизмов» свободы и ответственности. Теоретическое зак репление эта гипотеза получила, например, в модели личности Д.А.Леонтьева [142; 144]. Из работ А.Г.Асмолова и Б.С.Братуся им воспринята общая схема психологической структуры личнос ти, но демаскирован существенный, по мнению исследователя, недостаток этой схемы. Д.А.Леонтьев считает целесообразным выделять три уровня структурной организации личности: 1) уро вень ядерных механизмов личности, которые образуют несущий психологический каркас, на который впоследствии нанизывается все остальное; 2) смысловой уровень - отношения личности с миром, взятые с их содержательной стороны; 3) экспрессивно-инструментальный уровень - структуры, характеризующие ти пичные для личности формы или способы внешнего проявления смысловых отношений, внешнюю оболочку личности. Д.А.Леон тьев склоняется к мысли, что психофизиологический уровень не следует встраивать в структуру личности, и считает его органи ческой предпосылкой личности. От себя к устоявшейся структу ре личности Д.А.Леонтьев добавляет так называемые «ядерные механизмы личности» - свободу и ответственность. С его точки
136
зрения эти механизмы «заведуют» процессами изменения смыс ловых отношений личности и позволяют преодолеть логику смыс ловой регуляции.
На наш взгляд, это положение является концептуально важ ным, так как открывает ту психологическую реальность, которая просвечивает за смысловой регуляцией. Это положение пододви гает науку к более глубокому пониманию психологии субъектной активности личности. Однако в то же время нельзя не отметить дискуссионность этого положения. Действительно, личность спо собна трансцендировать те требования, которые исходят от ее смысловой необходимости. Например, человек может решить, что все из его прежней жизни теперь незначимо, и тем самым психо логически порвать со старым образом жизни. Но стоит ли для психологического объяснения этого факта вводить какие-то дру гие личностные механизмы, помимо собственно личностных ме ханизмов смысловой регуляции? По нашему мнению, системность смысловых структур как раз и предоставляет личности возмож ность свободного и ответственного выбора значимого и незначи мого в ее жизни. Ведь осмыслению сквозь призму смысловых структур могут быть подвергнуты как свойства личности не смыс ловой природы, так и сами смысловые структуры личности, на пример, мотив, смысловая установка, личностная ценность. Так, значимая сама по себе личностная ценность в свете других цен ностей может вовсе дискредитировать себя, если она обрезает возможность воплощения этих ценностей. Если можно так выра зиться, по своему смыслу смысловая структура может для лич ности смысла и не иметь; она может также иметь «горький смысл», то есть досаждать личности своим присутствием.
Разве человеку не приходится иногда сожалеть о том, что он кого-то или что-то любит либо ненавидит? А ведь это сожаление результирует осмысление личностью своих собственных моти вов, ценностей - смысловых отношений, одним словом. Это со жаление, раскаяние личностной природы поскольку их причиной служит смысловая структура как свойство личности. А почему человека огорчают или радуют его собственные мотивы и ценно сти? Не потому ли, что эти самые мотивы и ценности конфликту ют с другими смысловыми отношениями человека, пересекают ся с другими мотивами и ценностями. Или не потому ли, что эти мотивы и ценности синергически усиливают другие смысловые структуры личности. Ведь еще А.Н.Леонтьев утверждал, что в любой динамической иерархии мотивов есть мотивы смыслооб137
разующие и мотивы-стимулы, мотивы-помехи [133]. Но это по ложение безосновательно сужалось тем, что смыслообразующая функция мотива опрокидывалась только на внешнюю структуру деятельности - деятельность, действия, операции. Парадоксаль но, но факт: плоскость взаимоотношений между смысловыми структурами специально не разрабатывалась, несмотря на то, что эти отношения составляют динамику внутренней жизни личности как субъекта. Шагом вперед стало изучение смыслообразую-щей функции мотива по отношению к инструментально-экспрес сивным свойствам личности, что было сделано В.В.Столиным и его коллегами в концепции «личностного смысла Я». Это поло жение можно спроецировать на плоскость отношений между мо тивами. Тогда одна смысловая структура помимо того непосред ственного смыслового отношения, которое она консервирует в себе, будет иметь еще и внешний, системный смысл. Этот смысл будет производным от отношения смысловой структуры к дру гим смысловым структурам личности. Так, например, мотив -это не просто мотив, но, возможно, нейтральный мотив, мотив-помеха или мотив-стимул по отношению к другим мотивам. Как пишет А.Н.Леонтьев, «чем более расширяются связи субъекта с миром, тем более они перекрещиваются между собой. Его дей ствия, реализующие одну его деятельность, одно отношение, объективно оказываются реализующими и какое-то другое его отношение» [133, с. 211]. Следует добавить, что пересечения жизненных отношений в деятельности задают внутренние соот ношения смысловых структур личности.
А что делает человек в том случае, когда один мотив объек тивно противодействует другим его мотивам или, наоборот, со действует им? Ответ прост: он попытается ослабить этот мотив, в конце концов, устранить или, напротив, усилить, закрепить его. А как человек проделывает это со своими смысловыми структу рами? Вероятно, за счет особых внешних и внутренних действий, адресатом которых является смысловая сфера личности. Сфера этих действий являются абсолютно не исследованной, но весьма перспективной областью психологического исследования. В по становочном порядке эти действия можно определить как дей ствия смысловой (личностной) саморегуляции или субъектные действия. Понятие «субъектные действия» весьма уместно в этом контексте, поскольку эти действия предпринимает личность как субъект саморегуляции, самоизменения, саморазвития. В ро довом значении субъектные действия - это проявление активно138
сти личности как субъекта деятельности. Но не надо понимать деятельность вульгарно, сводя ее лишь к операционально-техни ческой стороне. Такое понимание деятельности огрубляет и при-митивизирует ее сущность. Существует еще и личностно-смыс-ловая сторона деятельности, которая также должна и может быть отлажена личностью как субъектом деятельности. Однако если в первом случае личность корректирует свои знания, умения, на выки, развивает способности, то во втором случае личность со вершенствует саму себя как «внутренний момент деятельности». Итак, посредством субъектных действий перестраивается и вне шняя сторона деятельности, и смысловая сфера личности как внутренняя сторона деятельности. Поэтому личность как субъект целостной деятельности слагается из двух «половин»: субъекта регуляции операционально-технической стороны деятельности и субъекта смысловой саморегуляции. Разъять эти стороны субъекта деятельности не представляется возможным. Если убрать лич ность как субъекта одной из сторон деятельности, то будет «хро мать» именно та сторона деятельности, которая лишилась своего субъекта. Отстранение субъекта от регуляции деятельности ве дет к разладу и дезорганизации последней хотя бы потому, что в реальной деятельности пересекаются разнодействующие моти вы. Личность как субъект смысловой саморегуляции «наводит порядок» в смысловых структурах, регулирующих деятельность, и устраняет конфликты между этими смысловыми структурами. Причем это она может делать как загодя, до начала реальной деятельности, предупреждая ситуацию смыслового конфликта, так и после совершения определенного поступка с конфликтным лич ностным смыслом.
В свободном и ответственном определении значения своих личностных, а значит, смысловых структур собственно и заклю чается активность самовоспитания и самосовершенствования личности. Наивно было бы полагать, что самовоспитанию, то есть произвольному, волевому, отчетному улучшению или устранению, подлежат лишь структуры экспрессивно-инструментального уров ня. Надо подразумевать возможность воздействия личности на свои собственно личностные свойства - смысловые отношения к миру. И здесь личностное значение той или иной смысловой струк туры, полученное в процессе осмысления этой структуры в кон тексте других смысловых образований личности, определяет пси хологическую судьбу этой структуры. Психологическая участь той или иной смысловой структуры как свойства личности ре139
шается не столько ее собственным значением, сколько ее сис темным смыслом. Этот системный смысл отражает отношение личности к этой смысловой структуре с позиции других смысло вых структур.
Принимая во внимание все вышесказанное, можно не согла ситься с положением о необходимости рассмотрения «чистых ме ханизмов» свободы и ответственности как высшего уровня струк туры личности. Ведь, как было показано, смысловая регуляция преодолевается силами самой смысловой регуляции, поэтому ло гика поиска высшего уровня личности, «снимающего» низший уро вень, здесь подводит. Обращаясь к известной в гносеологии позна вательной процедуре - «бритве Оккама», следует признать, что в данной ситуации нет надобности «множить сущности». Тем более, что удовлетворительного ответа на вопрос о психологической сущ ности свободы и ответственности сами инициаторы этого вопроса не дают [35; 143]. Обсуждение этой проблемы в психологии скорее уводит в пространные рассуждения о свободе и ответственности как изначальной данности человеческого бытия. И здесь следует напомнить предостережение А.Н.Леонтьева об опасности антро пологизма в психологии личности. Антропологизм угрожает под линно научной психологии личности в той мере, в какой постулиру ет специфические для человека свойства, типа свободы, ответственности, эксцентричности и бесприютности в мире и т.п. По мнению А.Н.Леонтьева, такой подход в психологии заметно мистифицирует психологическую сущность и функции личности как особого системного качества человека [133, с. 168]. Более того, такая позиция не вяжется с уже достигнутым психологией лично сти уровнем теоретического развития. Отметим, что этот путь был историей борьбы с биологизаторскими, социологизаторски-ми, культурно-антропологическими учениями о личности. По сло вам И.С.Кона, путь, который прошла психология личности, явил ся путем демистификации психологической природы личности [117]. Поэтому сейчас говорить о присущих только человеку, ро-доспецифических механизмах свободы и ответственности, - зна чит отступить от подлинно научного пути изучения личности и ее субъектной активности. На самом деле, «проблема свободы и необходимости - это вопрос о человеке как о субъекте и услови ях его деятельности, о зависимости человека от объективных условий жизни и о его господстве над ними» [186, с. 282].
В то же время, если следовать научному пути, то, как можно увидеть, необходимость в теоретически инвалидных конструктах
140
отпадает. Более того, прецеденты решения проблемы субъект ной активности, не выходящие за традиционное понимание смыс ловой регуляции, имеются в системно-деятельностной теории лич ности. Возьмем, например, концепцию конфликтного личностного смысла «Я» как «двигателя» в развитии самосознания личности [207]. Если настаивать на существовании каких бы то ни было «ядерных механизмов личности», типа свободы и ответственнос ти, то конфликтный личностный смысл «Я» как раз требует не медленного вмешательства этих механизмов. Но, как показали исследования В.В.Столина и его учеников, выбор личностью од ной из граней своего «Я» целиком и полностью основывается на «банальных» механизмах смысловой регуляции. В психологиче ской основе этого выбора лежит соподчинение смысловых струк тур, придающих свойству личности амбивалентный смысл, по их значимости в контексте индивидуальной жизни в целом. Та смыс ловая структура, которая представляется менее значимой, бло кируется более значимыми смысловыми структурами личности, и вместе с этим купируется конфликтный смысл «Я». Можно ут верждать, что своим выбором-поступком в ситуации конфликт ного смысла «Я» личность «голосует» за одни структуры и про тив других структур своей смысловой сферы. Причем по своей психологической природе движущие механизмы поступка как дей ствия в ситуации смысловых альтернатив кажутся механизмами сугубо смысловой регуляции поведения. Можно также упомянуть исследования В.А.Иванникова, посвященные проблеме волевой саморегуляции личности. Казалось бы, такую психическую фун кцию личности как воля никак нельзя разуметь без привлечения априорных представлений о свободе человека. Но целый ряд ис следований свидетельствует о том, что психологические меха низмы воли есть механизмы смысловой саморегуляции личнос ти, а способы и приемы волевой регуляции эксплуатируют закономерности смысловых процессов [100]. И здесь нет нужды проблематизировать сущность субъектной активности дополнитель ными, загадочными механизмами свободы и ответственности.
Таким образом, смысловые структуры могут быть услови ем или препятствием для реализации вышепоставленных или ря-доположенных смысловых структур личности. Системный лич ностный смысл всякой смысловой структуры зависит от ее объективного отношения к реализации других составляющих смысловой сферы личности. Активность личности, направленная на перестройку собственной смысловой сферы, является прояв141
лением личностной способности к смысловой саморегуляции. В процессе этой активности личность как нигде предстает в каче стве субъекта не только своей деятельности, но к тому же и са мой себя. И эту способность личности необходимо усматривать в системе смысловой регуляции и саморегуляции. Поэтому мы отвергаем трехуровневую модель личности и остаемся на пози циях более валидной и доказанной двухуровневой модели.
С учетом изложенного необходимо внести некоторые кор рективы в понимание регуляторной логики свободного выбора, а также обсудить вопрос о соотношении данной логики психичес кой регуляции с логикой смысловой необходимости. С точки зре ния Д.А.Леонтьева, это - абсолютно несовпадающие регулятор-ные логики, поскольку они атрибутируются различным уровням психической организации личности. Логика свободного выбора связана с самодетерминацией и свободой личности и, следова тельно, превосходит смысловую регуляцию [143; 144]. По наше му мнению, эти логики отражают единые принципы смысловой регуляции деятельности, но просто в разных жизненных ситуаци ях. Логика смысловой необходимости выражает такую страте гию регуляции деятельности, которая возможна только при усло вии единственности этой деятельности. Эта логика является в большей степени теоретической абстракцией и объяснительным принципом, нежели действительной стратегией регуляции. Она также отвлечена от жизни, как человек, реализующий одну-един-ственную смысловую необходимость. Конечно, с точки зрения психологической определенности ситуация человека с одной все охватывающей смысловой необходимостью - это идеальный слу чай для изучения логики смысловой регуляции. В реальности жиз ненные отношения, смысловые необходимости и реализующие их деятельности человека пересекаются, вступают в коллизии. «Ре ально человек в любой период жизни реализует некоторую сово купность жизненных отношений» [207, с. 106]. Поэтому в дей ствительной жизни человек не может избежать ситуации выбора между несколькими смысловыми необходимостями, растягива ющими, раскачивающими его деятельность в разные стороны. Такая ситуация, когда одна и та же деятельность приближает субъекта к одному мотиву и одновременно разлучает его с дру гой смысловой необходимостью, является скорее закономернос тью, чем случайностью. Тезис о полимотивированности и поли осмысленности деятельности человека стал почти трюизмом. В такой ситуации оказывается, что человек больше и чаще востре142
бует логику свободного выбора, чем прибегает к «идеализиро ванной» логике смысловой необходимости. Руководствуясь в та кой ситуации логикой смысловой необходимости, человек просто оторопеет и впадет в невроз из-за неразрешимости смысловой дилеммы. Логика свободного выбора более реалистична и прак тична, поскольку предполагает наличие нескольких смысловых альтернатив (смысловых необходимостей), в которых личности необходимо определяться. Поэтому обе анализируемые логики являются проявлением закономерностей смысловой регуляции и принадлежат личности как субъекту деятельности. Их различие состоит в том, что логика смысловой необходимости - это логика смысловой регуляции в «лабораторных условиях», а логика сво бодного выбора - это логика смысловой регуляции с поправкой на реальность человеческой жизни. В заключение заметим, что тер мин «логика свободного выбора» является не совсем подходя щим, поскольку он апеллирует к недоказуемым постулатам о сво боде или несвободе человека. Более адекватным представляет термин «логика личностного выбора», который отражает жизнен ную ситуацию субъекта с полем смысловых альтернатив. Этот термин уже достаточно прижился в аппарате психологической науки и имеет практически однозначное толкование у всех авто ров. Личностный выбор - это поступок личности в ситуации не скольких смысловых возможностей, действие на «перекрестке» нескольких смысловых необходимостей [207, с. ПО]. Соответ ственно, логика личностного выбора- это общий принцип регуля ции активности субъекта в ситуации с множеством смысловых исходов.
В перспективе смыслового подхода к изучению субъектной активности по-новому раскрываются некоторые проявления лич ности как субъекта деятельности.
Активность личности как субъекта деятельности не всегда видима. Особенно если она выполняется во внутреннем плане и принимает характер самовнушения, внутренней работы личности над собой или над психическими образами, процессами, структу рами, регулирующими деятельность. Скрытость, неуловимость субъектных действий во многом предопределила низкую степень изученности активности личности как субъекта деятельности. Психологии известны лишь некоторые из потенциального много образия феноменов данной разновидности активности, например, феномены бескорыстного, немотивированного риска и феномены надситуативной активности. В этих феноменах с наибольшей на143
глядностью регистрируется активность личности в качестве субъекта деятельности.
В рамках изложенной концепции эти феномены высвечивают ся в новом качестве и получают вполне логичное истолкование. Рассмотрим сначала феномен надситуативной активности, пото му как бескорыстный риск является вторичным по отношению к ней явлением. Надситуативная активность - это способность субъекта подниматься над уровнем требований ситуации, ставить цели, избыточные с точки зрения исходной задачи [183, с. 15]. Над ситуативная активность подразумевает действование личности над порогом ситуативных требований и условий, а также сверх исход ной мотивации деятельности. Вообразим себе общий абрис ситуа ции, в которой проявляется надситуативная активность личности. Это ситуация, когда личность окончательно реализовала свою смыс ловую необходимость, достигла всех поставленных ранее целей, но все еще продолжает свою деятельность, хотя никаких видимых мотивационных оснований для этого не имеется. О такой «доба вочной» деятельности В.А.Петровский предпочитает говорить как о немотивированной активности, хотя и вычленяет в ней мо-тивационные, целевые и операциональные движущие моменты [178, с. 88-89]. Такая позиция видится не совсем корректной, по тому что никакая активность не может состояться без побужда ющих факторов и причин. Этот момент четко прописан в теории функциональных систем, которые управляют активностью как все общей характеристикой живых существ [19; 209]. Какая побуди тельная сила движет надситуативной активностью личности?
По нашему мнению, надситуативная активность стимулиру ется функциональными потребностями личности как субъекта де ятельности. Действительно, в той ситуации, когда первоначально побуждавшие деятельность смысловые структуры личности ис черпаны, у личности в зависимости от успеха самореализации может возникнуть то или иное смысловые отношение к собствен ной деятельности. Если деятельность «смогла» реализовать смысловую необходимость личности, функциональный смысл этой деятельности будет положительным. В противном случае дея тельность будет помечена негативным функциональным смыс лом. В любом из этих крайних вариантов у личности как у субъекта сложится некоторое функциональное смысловое отношение к про деланной деятельности. Именно это смысловое отношение - фун кциональная потребность - и разбудит в личности надситуатив-ную активность. Вероятно, что если деятельность была успешной,
144
интерес личности в том, чтобы ее закрепить, упрочить и тем са мым сохранить для последующих ситуаций самореализации. По этому здесь надситуативная активность личности проявиться как повторение, закрепление деятельности впрок. Внешне это будет выглядеть как сверхнормативная деятельность личности. В ос тальных случаях, когда деятельность окрашивается негативным или более умеренным смыслом, то есть в чем-то не устраивает личность, она будет изменена. Здесь в ходе надситуативной ак тивности личность может опробовать новые и ликвидировать не адекватные способы действования, качественно «подтянуть» де ятельность и подстраховать ее неуспех в будущем. В процессе надситуативной активности личность как бы «перекраивает» свою деятельность, в результате чего наблюдается «скачок» к каче ственно новой или обновленной форме деятельности. Поэтому над ситуативная активность личности направлена не на наличную си туацию, а на саму деятельность, свершившуюся в данной ситуации. Собственным мотивом надситуативной активности вы ступает, таким образом, функциональный смысл деятельности, а надситуативная активность в свою очередь выступает собствен ным проявлением личности как субъекта деятельности.
Таким образом, смысловая регуляция деятельности и субъек тной активности личности есть единая, но не тождественная ди намическая смысловая система. Развитие смысловых структур позволяет личности превратить формы активного взаимодействия с действительностью в разнообразные виды человеческой дея тельности. В свою очередь на базе этих смысловых структур, релевантных отдельным видам деятельности, формируются фун кциональные смысловые структуры, которые соотносятся с субъектной активностью личности. Эти структуры генерализу ются и стабилизируются в структуре личности, в результате чего складывается самостоятельный класс функциональных потреб ностей, смыслов, установок, диспозиций, ценностей и мотивов, устойчиво побуждающих и направляющих субъектную активность личности. Именно они обусловливают генеральную способность личности как субъекта - способность осмысления собственной деятельности и самой себя как значимого условия деятельности. Личность как субъект деятельности - это всегда носитель спе цифической активности, направленной на развитие и оптимизацию деятельности и собственных качеств с тем, чтобы они макси мально способствовали реализации личностной смысловой необ ходимости.
145
АЁААА 2. INEOIEIAEE EExIINOE ЁАЁ NOAUAEOA
2.1. Io noauaeoa aayoaeuiinoe ё пбайаёбб жё?1ё
Современная психология далеко продвинулась в изучении от дельных сфер и проблем человеческой жизни. Внутренняя диф ференциация отраслей и разделов психологической науки зачас тую отражает объективную инвариантную структуру жизненного пути человека. Обособление психологии семьи, психологии про фессионального развития личности, психологии труда, политичес кой психологии, например, связано с разграничением основных сфер жизни человека - семейной, профессиональной, досугово-рекреа-ционной, а также выделением сферы общественно-политической активности. Однако такой подход, направленный на «расчлене ние» человеческой жизни на отдельные составляющие, не позво ляет подступиться к психологической проблеме субъекта жизни. В этой связи все чаще звучат призывы к изучению жизненного пути личности сквозь призму субъектного подхода. Это, по мне нию исследователей, даст возможность вникнуть в специфичную только для человеческого бытия проблематику смысла жизни и бессмысленности, любви и одиночества, счастья и веры, отно шения к жизни и смерти [26; 87; 97; 146; 216; 235].
Проблема смысловой регуляции жизненного пути числится в ряду актуальных научных проблем, имеющих прямое касатель ство к психологическим исследованиям субъекта жизни. По ходу индивидуального жизненного пути наблюдается закономерное возрастание субъектной активности, что обусловливает непре рывность развития личности в качестве субъекта вариативных видов деятельности. Но только ли прогрессирует способность лич ности быть субъектом единичной деятельности? Идет ли психи ческое развитие субъекта экстенсивным путем, приводящим к расширению «каталога деятельностей», или же оно идет интен сивным путем, приводящим к соподчинению этих деятельностей в некоторую систему? Эти и многие другие вопросы обращают внимание психологов на проявления субъектной активности лич ности в масштабе биографии, в котором единственно и решается психологическая судьба каждой отдельной деятельности.
Уровень развития личности как субъекта детерминирует ся степенью развития и сохранности, во-первых, ее смысловой
146
сферы и системы смысловой регуляции и, во-вторых, зрелостью и завершенностью всей системы осознанной саморегуляции. На разных этапах прижизненного развития личности выраженность ее способности субъективировать разнообразные виды деятель ности объективно разнится. На определенной стадии развития личность неминуемо превращается из субъекта отдельных ви дов предметной деятельности в субъекта жизни. При психоло гическом подходе к данной проблеме исследователей прежде всего интересуют психологические обстоятельства, изнутри под готавливающие эту личностную «метаморфозу». Повторим, что уровень психического развития субъекта коррелирует с уровнем развития смысловой регуляции в частности и системы осознан ного саморегулирования в целом. В этой связи толчок для пере хода личности от субъективации отдельных видов деятельнос ти к субъективации жизни в целом следует искать в закономерностях формирования психических структур и процес сов, из которых строится система осознанной личностной само регуляции жизненного пути.
Специальный анализ современного состояния проблемы вы нуждает констатировать не только лапидарность эмпирических ис следований, посвященных психологии субъекта жизни, но также от сутствие единого концептуального подхода в этих исследованиях.
Тем не менее психологическое изучение системы осознан ной саморегуляции жизненного пути личности должно базироваться на общих принципах и подходах, принятых в исследованиях всех уровней и форм психической регуляции. Концептуально важным представляется понимание психической регуляции как многоуров невой системы психических образований, построенной одновре менно по координационному и субординационному принципу (сис темный подход) и складывающейся в процессе развития и самодвижения деятельности (принцип деятельностного опосре дования). Существенный вклад в концептуальное осмысление пси хической регуляции вносит положение об ее личностной обуслов ленности (личностный подход) и индивидуальном своеобразии (индивидуальный подход) [2; 4; 45; 120; 161; 186].
Эти общие положения были конкретизированы в исследова ниях специфических механизмов и закономерностей психическо го регулирования различных видов профессиональной деятельно сти - операторского труда, педагогической, управленческой, спортивной и учебной деятельности, а также общения. Обозна ченные принципы и подходы нашли приложение в исследованиях
147
различных уровней психической регуляции - неосознанной психи ческой регуляции и осознанной оперативной и сенсорно-перцеп тивной регуляции предметной деятельности, рефлексивной и смысловой регуляции мыслительной деятельности, нравствен ной, социально-психологической и нормативно-ролевой регуляции межличностного взаимодействия, смысловой регуляции предмет ной деятельности и общения.
Кроме того, проблема психической регуляции ставилась в возрастно-психологическом аспекте как проблема онтогенетичес кого развития регуляторных механизмов; в дифференциально-пси хологическом аспекте как проблема индивидуальных различий механизмов психической регуляции; в патопсихологическом ас пекте как проблема нарушения, распада нормальных и формиро вания патологических механизмов психической регуляции; в кри минально-психологическом аспекте как проблема механизмов психической регуляции преступного поведения; в сравнительно-психологическом аспекте как проблема сходства и различия ме ханизмов регуляции в психике человека и животных.
В результате обобщения общих и частных закономерностей было выработано концептуальное понятие психической регуля ции. Оно претендует на всеобщность и может быть преломлено на предмет любого конкретно-психологического исследования, а также спроецировано на любой уровень психической регуляции активности. Психическая регуляция - это функция психи ческого отражения, сущность которой заключается в со гласовании активности индивида с внешними условиями и объективными связями объектов и явлений действи тельности, с одной стороны, и внутренними необходимо-стями субъекта, с другой [45; 120; 153]. Исследователи разли чают осознанный и неосознанный уровень психической регуляции, полагая, что осознанная регуляция в условиях человеческой пси хики выступает как саморегуляция. Психическая саморегуляция деятельности является высшим уровнем регуляции поведенчес кой активности биологических систем, отражающая качествен ную специфику реализующих ее психических средств отражения и моделирования человеком действительности и самого себя [119; 120; 161; 204]. Рассмотрение психических механизмов и законо мерностей саморегуляции особенно актуально в связи с тем, что оно проливает свет на внутреннюю организацию субъектной ак тивности личности. Психическая саморегуляция концепту ализируется как преимущественно осознанное, целенап148
равленное планирование, построение и преобразование субъектом своих действий и поступков в соответствии с личностно значимыми целями, актуальными потребностя ми [45, с. 7].
В особое направление выделяются пока что малочисленные исследования психической регуляции жизненного пути личности. Оно зародилось в связи с переходом от изучения оперативной и ситуационной регуляции единичных актов поведения и дискрет ных видов деятельности к выяснению закономерностей психиче ской детерминации индивидуального жизненного пути личности. Теоретическую значимость исследованиям психической регуля ции жизненного пути личности придает программная установка, выдвинутая О.А.Конопкиным в целях интенсификации исследо ваний всех видов психической регуляции: «Раскрытие закономер ностей формирования и функционирования произвольной осознан ной саморегуляции, реализуемой человеком в различных видах и формах деятельности, в поступках и поведении в целом, - одна из общезначимых задач психологической науки» [121, с. 19].
При изучении психической регуляции отталкиваются от сле дующего определения жизненного пути. Жизненный путь лич ности — это история развития и формирования личности в определенном обществе в конкретную историческую эпо ху, обусловленная комплексом объективных макросоциаль-ных и микросоциальных условий, а также активностью личности как субъекта жизни [8; 16; 21; 23; 30; 116; 118; 149; 150; 151; 173; 189; 217]. Все множество психологических иссле дований, приуроченных к проблеме жизненного пути личности, можно условно подразделить на три основных аспекта: объектив ный, субъективный и субъектный.
Объективный аспект анализа жизненного пути личности не является сугубо психологическим. В рамках данного аспекта ана лизируется объективная пространственно-временная и событий ная структура жизненного пути, его обусловленность комплексом политических, экономических, идеологических, правовых и про чих макросоциальных факторов эпохи, зависимость от историче ского контекста, культурной среды и когортной принадлежности индивида, а также от социальной стратификации и общественно го образа жизни [88; 116; 118]. Вышеуказанные проблемы психо логи прорабатывают совместно с представителями социальных наук - социологии, культурологии, этнографии, истории. Психоло гической науке принадлежит монополия в освоении субъективно149
го и субъектного аспектов, в рамках которых актуализируется проблема психической регуляции жизненного пути личности.
Субъективный аспект психологического анализа жизненного пути предполагает исследование субъективных репрезентаций биографии в индивидуальном сознании и выявление их особых отражательных, регуляторных, коммуникативных, жизнетворче-ских функций. Рассмотрение конкретных психических структур и процессов, на основе которых личность осуществляет регуляцию жизненного пути, является важным шагом в познании психологии субъекта. При обсуждении проблемы психической регуляции жиз ненного пути в ряду регуляторных структур и механизмов назы ваются жизненные цели [156], жизненные планы и программы [80; 202], временная перспектива и временная транспектива[3; 8; 112], психологическое время и психологический возраст личности [81; 126; 171], субъективная картина жизненного пути [18; 33; 81; 126; 189; 230], жизненная позиция [6; 8], жизненный выбор [124; 200], жизненные притязания [8; 80], жизненное призвание [174], авто биографическая память [167].
В постановочном, дискуссионном порядке предлагается кон цепция индивидуального стиля жизни, обусловленного индивиду ально-психологическими особенностями личности, и концепция жиз-нетворчества, предопределенного развитием творческой уникальности субъекта жизни [62; 89; 206]. В эмпирическом плане наиболее продвинутой областью исследований является психиче ская регуляция биографического времени [3; 8; 81; 112], а также регуляция индивидуального жизненного пути посредством комплекса образов личной биографии в сознании субъекта - субъективной картины жизненного пути [16; 33; 81; 126; 167; 174;230].
Большинство исследований психической регуляции жизнен ного пути личности характеризуются некоторыми общими недо статками. Первый из них заключается в отсутствии системнос ти при раскрытии регуляторных функций отдельных психических структур, процессов и механизмов. Игнорирование требований системного подхода приводит к тому, что каждое регуляторное образование рассматривается в отрыве от целостной и недели мой системы психического регулирования и саморегулирования. При этом «исследование процесса саморегуляции часто подме няется по сути установлением самого факта детерминации дея тельности, поведения отдельными психическими или даже сре-довыми факторами... В результате саморегуляция как процесс, имеющий закономерное строение, исчезает, а вместе с этим сни150
мается и вопрос о реальной роли и месте изучаемого фактора в регуляторном процессе» [119, с. 7].
По этой причине задача будущих исследований состоит в том, чтобы из разрозненных, изолированных структур и механизмов собрать единую систему осознанной личностной саморегуляции индивидуального жизненного пути. При решении обозначенной задачи необходимо ликвидировать еще один серьезный недоста ток психологических исследований регуляции жизненного пути личности. Он проявляется в тенденции изучать различные регу-ляторные структуры и механизмы как бессубъектные, то есть не принадлежащие личности как подлинному и изначальному субъек ту психической регуляции. Получается искаженная картина, в ко торой каждая регуляторная структура формируется, функциони рует, изменяется и прекращает существовать сама по себе, без вмешательства и помимо воли личности. В представлении о функ циональной самодостаточности отдельных регуляторных структур проглядывает неверная методологическая установка, обозначае мая как «постулат непосредственности». Как отмечалось ранее, в психологии постулату непосредственности противоборствует субъектный подход, в связи с чем особую актуальность приобре тает субъектный аспект анализа жизненного пути личности.
С точки зрения субъектного подхода необходимо определить роль личности с ее системой смысловой регуляции в контуре пси хического регулирования жизненного пути. В настоящем иссле довании проблема смысловой регуляции жизненного пути личнос ти формулируется впервые, несмотря на то обстоятельство, что различные смысловые структуры - смысл жизни, личностные ценности, смысловые конструкты, мотивы - неоднократно выд вигались в качестве инстанций психической регуляции жизненно го пути [8; 16; 117; 133; 142; 181; 184; 192; 235; 237]. Важные тео ретические предпосылки для исследования смысловой регуляции жизненного пути содержатся в работе А.С.Сухорукова, который осветил одну из форм активности субъекта жизни - жизнетвор-чество - в динамике смысловой системы личности [211]. Трудно переоценить теоретическое значение результатов исследования В.С.Хомика, который концептуализировал некоторые механизмы психической регуляции жизненного пути как способы смысловой переработки жизненного опыта [230].
Субъектный аспект психологического анализа жизненного пути подразумевает исследование личности как организатора жизненных событий и времени жизни - созидателя индивидуаль151
ной биографии в целом. В рамках данного аспекта анализа нахо дит применение субъектный подход, который требует проследить не только зависимость личности от ее неповторимого жизненно го пути, но также обратную зависимость жизненного пути от субъектной активности личности [7; 8; 16; 150; 189; 192]. Наибо лее веским аргументом в пользу психологической концепции субъекта жизни является тот факт, что психическая регуляция жизненного пути на основе субъективных автобиографических реп резентаций не может быть бессубъектной. Субъектом жизни яв ляется не психика и не сознание, а владелец психических репре зентаций жизненного пути - личность. В то же время «субъект и его психика суть одна единая система, а не две» [59, с. 31]. Дру гими словами, субъективность является неотъемлемым услови ем субъектности человека в отношении собственной жизни, и в этой связи произвести дизъюнкцию субъективного и субъектно го аспектов психологического анализа жизненного пути просто не возможно. Субъектный аспект психологического анализа жизнен ного пути личности располагается на стыке объективного и субъективного аспектов. И это закономерно, потому что именно в построении субъективных образов индивидуальной биографии, на основе которого управляется реальный жизненный путь, выра жается субъектная активность личности. Ввиду данного обстоя тельства, одной из наиболее актуальных и значимых задач пси хологии жизненного пути на современном этапе является разработка концепции личности как субъекта жизни.
Несмотря на то, что отмеченная концепция является теоре тическим «мостом», через который сообщаются объективный и субъективный аспекты анализа жизненного пути, субъектный под ход остается наименее разработанным. Современное состояние психологической концепции субъекта жизни заставляет конста тировать теоретическую неоднородность составляющих ее по ложений и их ярко выраженный философский уклон. Такое поло жение дел не случайно и отражает историю развития субъектного подхода в контексте психологических исследований жизненного пути личности. Психологическая концепция субъекта жизни воб рала методологически и теоретически разобщенные идеи отече ственных и зарубежных психологов. Симптоматично уже то, что до сих пор не выработано единое конкретно-психологическое оп ределение субъекта жизни, которое отсылало бы к сущностным характеристикам и однозначно фиксировало бы онтологический статус данной формы субъектности. Философскому «крену» и
152
теоретической разрозненности концепции субъекта жизни сопут ствует неразвитость методики психологической диагностики, при емов, методов и средств эмпирического изучения этого систем ного проявления личности. По этой причине те свойства субъекта жизни, которые активно постулируются в теории, плохо улавлива ются в процессе психологического анализа повседневной жизни и не могут быть проверены на уровне эмпирического исследования.
Вместе с тем субъектный подход призван разрушить край ности редукционизма в психологических исследованиях детерми нации жизненного пути. К редукционным представлениям в пси хологии жизненного пути можно отнести следующие: представление о жизненном пути как о бессубъектном, а значит, механическом и самовоспроизводящемся процессе, а также тен денции типизации и индивидуализации жизненного пути. Тенден ция типизации в психологических исследованиях приводит к тому, что жизненный путь предстает как «смонтированный» из всеоб щих социальных вех, а личность «срастается» со своей социаль ной маской, которая «стирает» все ее индивидуальные отличия. Тенденция индивидуализации в психологических исследованиях проявляется в том, что жизненный путь рисуется как неповтори мая линия развития личности, «изломанная» ее свободной и ни чем не лимитированной волей.
В первом случае абсолютизируются социально-типические черты биографии, во втором случае над универсальными черта ми одерживают верх уникально-неповторимые особенности жиз ненного пути. По сути, эти тенденции представляют собой утри рованные варианты одностороннего детерминизма в отношении жизненного пути. Рассмотрение жизненного пути как бессубъек тного процесса и вовсе насаждает позиции пандетерминизма (фа тализма), поскольку отнимает у личности право на самоосуще ствление, отбирает возможность активного участия в личной судьбе. Психологическая концепция субъекта жизни позволяет не только выровнять отмеченные негативные тенденции, но и иссле довать жизненный путь с позиций диалектического детерминиз ма. С позиций субъектного подхода в реальной жизни присутству ет как объективная, так и субъективная детерминация, а индивидуальным или типичным является лишь соотношение между ними. «Понятием субъекта индивидуализирующий и типизирую щий подходы соединяются следующим образом: по единым для всех личностей критериям и направлениям - развитию, активнос ти и интегративности - рассматриваются мера и характер разви153
тия, степень активности и владения жизненными ситуациями, сте пень организованности, структурированности и цельности жизни» [9, с. 222].
Концепция субъекта жизни, таким образом, помогает решить важную проблему психологии жизненного пути - проблему со единения и примирения уникально-биографического и социально-нормативного подходов к индивидуальной жизни.
Психологическая концепция субъекта жизни должна основы ваться на общеметодологическом субъектном подходе. Кроме того, ее разработка предполагает обращение к общим методоло гическим принципам и подходам к пониманию субъектной актив ности, изложенным в первой главе настоящего исследования. От правным пунктом при создании психологической концепции личности как субъекта жизни может быть признан тезис о том, что лич ность является особой регуляторной инстанцией, которая обеспе чивает овладение индивидом своим поведением, развитием и, что наиболее важно, индивидуальным жизненным путем. Такое пони мание личности сложилось в рамках культурно-исторического и деятельностного подхода и содержится преимущественно в рабо тах отечественных психологов. Зачатки культурно-исторического понимания личности были заложены Л.С.Выготским. «Личность, - пишет он, - есть понятие социальное, она охватывает надприрод-ное, историческое в человеке. Она не врожденна, но возникает в результате культурного развития, поэтому «личность» есть поня тие историческое. Она охватывает единство поведения, которое отличается признаком овладения... Сущность культурного разви тия... заключается в том, что человек овладевает процессами соб ственного поведения, но необходимой предпосылкой для овладе ния является образование личности...» [72, с. 315-316]. Примечательно то, что Л.С.Выготский спроецировал это общее положение на процесс осуществления личностью жизненного пути. По его убеждению, реальное овладение жизненным путем начина ется с формирования жизненного плана, который созревает на по роге подросткового и юношеского возраста и знаменует старт са мостоятельной жизни. Жизненный план, согласно Л.С.Выготскому, представляет собой культурное средство приспособления личнос ти к жизни и управления ею [72, с. 327-328].
Позднее эта мысль возродилась в контексте системно-дея-тельностного и историко-эволюционного подхода к личности. Со гласно такой трактовке личность является системой психичес кой регуляции, функциональное назначение которой заключается
154
в приведении деятельности субъекта в соответствие с устойчи вой структурой его отношений с миром [64, 133]. Будучи личнос тью, человек выступает как автономный носитель общественно и индивидуально выработанных форм отношения к объектам и явлениям окружающего мира [141]. Сущность формирования лич ности составляют процессы интериоризации культурно-историчес ких способов деятельной реализации этих отношений [31]. Пере ход от ассимиляции к деятельной культивации культурно выработанных форм отношения к миру связан с возникновением субъективности как «отношения» личности к самой себе и своей деятельности в мире [102; 103; 115]. Этот переход четко просле живается с того момента, когда жизнедеятельность становится предметом отношения со стороны своих носителей как в антро погенезе [1], так и в онтогенезе [197; 198]. При этом личность раскрывается именно как «орудие» или «функциональный орган» усвоения культурно-исторического смыслового опыта, как посред ник в процессе приобщения человека к смысловому фонду чело веческой культуры и воспроизводства культурного опыта в инди видуальной жизнедеятельности [30; 46; 49; 207]. Психологическая «ткань», в которой непосредственно презентированы отношения индивида к своей жизнедеятельности - это смысловые структу ры и процессы, синтезированные в смысловой сфере личности [144; 145]. Посредством смыслового плана отражения индивид приобретает способность ориентироваться в своих отношениях к действительности, надстраиваться над ними и видоизменять их [10]. В конечном итоге личность утверждается как система смыс ловой регуляции активности.
Наиболее продуктивный анализ психологической проблемы субъекта жизни представлен в работах С.Л.Рубинштейна и К.А.Абульхановой-Славской. Впервые в отечественной психоло гии проблема личности как субъекта жизни была поставлена С.Л.Рубинштейном при изучении жизненного пути с позиций субъектного подхода. Тогда возник вопрос о том, каким образом личность не просто зависит от индивидуального жизненного пути, не только «шлифуется» и «формуется» личной биографией, но как она подчиняет жизненный путь своему жизненному замыслу, де терминируя характер собственного развития. В качестве ответа на этот вопрос С.Л.Рубинштейном была предложена концепция личности как субъекта жизни, выработанная им в контексте он тологического учения о двух фундаментальных способах бытия человека в мире.
155
Концепция жизненного пути личности является логическим завершением всего учения С.Л.Рубинштейна. Психология, по мысли С.Л.Рубинштейна, является наукой, исследующей жизнен ные процессы. Проходя через изучение отдельных психических функций, процессов, свойств и состояний, психология не должна отрываться от жизненного контекста и познания реальной жизни. Познание того, каким образом все эти психические процессы, функции, свойства и состояния обеспечивают отражение и регу ляцию реальной жизни человека, является итогом пройденного психологией пути [189, с. 236-237]. С такой постановкой вопроса согласен Л.С.Выготский, который пишет: «В сфере психологии мы никогда не поймем до конца человеческой личности, если бу дем рассматривать ее статически, как сумму проявлений, поступ ков и т.п., без единого жизненного плана этой личности, без лейт-линии, превращающей историю жизни человека из ряда бессвязных и разрозненных эпизодов в связный единый биогра фический процесс» [73, с. 157].
Понятие жизненного пути венчает психологию личности, по скольку в отличие от других живых существ человек не просто существует и развивается во времени, но и имеет историю разви тия собственной личности. Личностью, как известно, человек не рождается; личностью он становится. Соответственно, жизнен ный путь - это история становления личности в определенном обществе, подчиненная социальным закономерностям. В этой трактовке жизненного пути личности ударение ставится на соци альную природу и социальную детерминацию личностного разви тия. Как пишет С.Л.Рубинштейн, «существенными, определяю щими, ведущими для человека в целом являются не биологические, а общественные закономерности его развития» [189, с. 238].
Жизненный путь личности не столько отражает закономер ности общественного образа жизни, сколько воплощает и индиви дуализирует эти закономерности. Такое понимание жизненного пути было не случайным ввиду нескольких обстоятельств. Во-первых, С.Л.Рубинштейн проводил в психологию марксистские взгляды, согласно которым решающим фактором развития лич ности является жизнь в обществе. Во-вторых, С.Л.Рубинштейн полемизировал с экзистенциальными концепциями жизненного пути, в которых абсолютизируется свободная воля личности и недооценивается роль социальных детерминант. Однако предло женное С.Л.Рубинштейном понимание жизненного пути также яв156
ляется односторонним и абстрактным, поскольку личность ока зывается отчужденной от собственной жизни. Получается, что общественный образ жизни «чеканит» личность и «штампует» ее жизненный путь без учета множественных различий индивидов и их активности по созиданию личной жизни.
Первоначально понятие жизненного пути определялось че рез указание на то, что история формирования личности подчиня ется всеобщим закономерностям социального образа жизни. Позже С.Л.Рубинштейн отходит от этой узкой трактовки, в которой есть место лишь для объективной социальной детерминации жизнен ного пути личности. В своей последней работе «Человек и мир» он расширяет понятие жизненного пути личности и переводит его в плоскость проблемы личной жизни. Понятие личной жизни на много шире и богаче понятия жизненного пути личности, посколь ку в личной жизни действует не только объективная, но и субъек тивная детерминация. Понятие личной жизни как раз и акцентирует превалирующий вклад активности личности в детерминацию ин дивидуального жизненного пути. «Личная жизнь человека в та ком понимании - это самое богатое, самое конкретное, включаю щее в себя как единичное многообразие, так и иерархию все более абстрактных отношений... В своей конкретности она содержатель нее, чем каждая из тех абстракций, которую из нее можно из влечь. Таким образом, личная жизнь выступает не как частная жизнь, т.е. жизнь, из которой все общественное отчуждено, но как жизнь включающая общественное, но не только его, а и познава тельное отношение к бытию, и эстетическое отношение к бытию, и отношение к другому человеку как человеческому существу, как утверждение его существования» [192, с. 348-349].
По мысли С.Л.Рубинштейна, единицей личной жизни явля ется жизненное отношение человека к различным явлениям и сто ронам бытия. Понятию жизненного отношения С.Л.Рубинштейн придает двоякое значение, отражающее двойную онтологию ре альных отношений субъекта к явлениям собственной жизни. В первом значении жизненное отношение фигурирует как объектив ная связь между субъектом и явлениями его жизненного пути, означающая объективную важность этих явлений для субъекта. Во втором значении - как составляющая индивидуального созна ния субъекта, через которую пристрастно открывается смысл объектов и явлений мира в контексте его целостной жизнедея тельности. Динамика жизненных отношений - их строительство, реконструкция и трансформация личностью - рассматривается
157
как основной фактор развития индивидуальной жизни. «Жизнь -это процесс, в котором объективно участвует сам человек. Ос новной критерий его отношения к жизни - строительство в себе и в других новых, более совершенных, внутренних, а не только внешних форм общественной жизни и человеческих отношений» [192, с. 379].
Центральным понятием, которое сгруппировало вокруг себя все учение С.Л.Рубинштейна о личной жизни, является понятие субъекта жизни. Субъект жизни - это личность, которая активно строит, модифицирует, совершенствует жизненные отношения и тем самым детерминирует индивидуальный жизненный путь. Понятие субъекта жизни впервые было использовано С.Л.Рубин штейном для критики концепции жизненного пути Ш.Бюлер. На помним, что с точки зрения Бюлер жизненный путь личности яв ляется процессом развертывания заложенного в детстве ценностно-смыслового проекта. Это положение было встречено скептически, поскольку, по мнению С.Л.Рубинштейна, личность способна сбросить с себя бремя детского опыта и в любой точке круто изменить течение жизненного пути. Понятие субъекта жиз ни как раз привлекалось для обозначения активного участия лич ности в построении жизненного пути. В таком контексте жизнен ный путь трактуется как история формирования личности, обусловленная как объективными социальными, историческими факторами, так и собственной активностью личности в качестве субъекта жизни.
Категория субъекта жизни конкретизируется С.Л.Рубинш тейном через понятие «способ существования». Способ суще ствования - это характерный для личности способ построения и воспроизводства жизненных отношений. Выделяются два основ ных способа существования человека и, следовательно, два типа отношения к жизни. Первый способ существования отличается тем, что человек вырабатывает определенное отношение к дис кретным событиям жизни, но не к целостному жизненному пути. В силу данного обстоятельства он не способен понять смысл жиз ни, поставить жизненные цели и задачи, составить долгосрочную программу действий. При таком способе жизни наличествует так тика действий в отдельных жизненных ситуациях, но отсутству ет единая стратегия жизненного пути. Не человек управляет и распоряжается своей жизнью, а напротив, жизненные обстоятель ства поглощают человека и диктуют ему свои «требования». «Здесь человек весь внутри жизни, всякое его отношение - это
158
отношение к отдельным явлениям, но не к жизни в целом. Отсут ствие такого отношения к жизни в целом связано с тем, что чело век не выключается из жизни, не может занять мысленно пози цию вне ее для рефлексии над ней» [192, с. 351]. Разумеется, что первый способ существования не присущ личности как субъекту жизни.
Второй способ жизни характерен для субъекта жизни. Его развитие приурочено к развитию механизмов рефлексии жизнен ного пути и формированию смысла жизни. Второй способ суще ствования специфицируется тем, что личность способна встать в познавательное и практическое отношение к целостному жизнен ному пути и конструировать его на сознательной, осмысленной основе. Эти новообразования в системе психической регуляции коренным образом меняют характер детерминации жизненного пути личности. «С появлением рефлексии связано философское отношение к жизни. Сознание выступает здесь как разрыв, как выход из полной поглощенности непосредственным процессом жизни для выработки соответствующего отношения к ней, заня тия позиции над ней, вне ее для суждения о ней. С этого момента каждый поступок человека приобретает характер философского суждения о жизни, связанного с ним общего отношения к жизни» [192, с. 352]. Другими словами, личность как субъект жизни в каждой ситуации действует в соответствии с необходимостью реализации смысла жизни, что требует от нее большой сознатель ности и ответственности. Смысл жизни «отливается» в форму жизненных целей, задач и смыслов отдельных ситуаций. Нацели вая свою активность на эти смыслы, личность в каждом жизнен ном событии реализует частицу смысла жизни. Смысл ситуации, производный от смысла жизни, поднимает личность в положение над ситуацией и дистанцирует от непосредственных требований ситуации. «В человеке, включенном в ситуацию, есть что-то, что выводит его за пределы ситуации, в которую он включен. Ситуа ция - это лишь один из компонентов, детерминирующих его дей ствия» [192, с. 341]. Второй компонент - это смысл жизни, жиз ненные ценности и проистекающие от них смыслы жизненных ситуаций, в которых участвует человек.
Однако в каждой ситуации в сознании личности могут конку рировать побуждения, исходящие от смысла жизни, и требования, предъявляемые ситуацией. Например, соблазн расслабиться, от дохнуть, повеселиться может бороться с необходимостью заняться перспективными делами. Не случайно С.Л.Рубинштейн отмеча159
ет, что со вторым способом существования связана проблема «ближней» и «дальней» мотивации. Это «проблема соотношения, взаимосвязи непосредственного отношения человека к жизни, к окружающему его и осознанного отношения, опосредствованно го через «дальнее» [192, с. 352]. «Ближняя мотивация» - это со вокупность ситуативных побуждений, которые актуализируются в отдельных жизненных ситуациях и производны от непосредствен ных жизненных отношений. «Дальняя мотивация» - это совокуп ность побуждений, которые производны от смысла жизни и выра жают отношение личности к жизни в целом. Отличительной чертой субъекта жизни является способность отстраниться от сиюминут ных требований ситуации, устоять перед ее соблазнами, воздер жаться от импульсивных решений в пользу интересов реализации перспективных задач. В этой связи С.Л.Рубинштейн упоминает об огромном значении правильной временной перспективы для воспи тания личности в качестве субъекта жизни [192, с. 372].
Таким образом, субъект жизни - это личность, детермини рующая индивидуальный жизненный путь на основе осознанной необходимости реализации смысла жизни.
Философская концепция С.Л.Рубинштейна была поддержа на ведущими специалистами в области психологии жизненного пути [16; 133; 150; 112] и взята К.А.Абульхановой-Славской за основу при разработке конкретно-психологической теории субъек та жизни [4; 5; 8]. С точки зрения последней субъектом жизни личность становится по мере активного овладения жизненными отношениями, из которых «соткан» индивидуальный жизненный путь. Как пишет К.А.Абульханова-Славская, «отношения - это экзистенциальная «ткань» жизни личности... Отношения личнос ти - это ценностная временно-пространственная устойчивая ар хитектоника ее жизни» [3, с. 227-228]. Способ самореализации личности как субъекта жизни есть «выявление основных жизнен ных отношений», которые «характеризуют ее способ включения себя в общий ход жизни с учетом и объективной логики этой жиз ни, и своих, уже измеренных, объективированных, примененных, получивших объективную оценку возможностей» [7, с. 27]. В ана лизируемой концепции особо акцентируется смысловая природа жизненных отношений личности: «анализируемые отношения лич ности - те «мосты», которые она строит в жизни, без которых невозможно дальнейшее движение и личности, и жизни, - есть ценностно-смысловые и вместе с тем жизненно-практические обобщения» [7, с. 28]. В совокупности они образуют основные
160
направления, в которых разворачивается активность личности как субъекта жизни, задают жизненному пути общую смысловую на правленность и регламентируют общую логику организации жизни. Своей активностью личность приводит в движение, культивирует жизненные отношения, завязывая в определенный «узел» дела, по ступки, совокупность деятельностей и событий жизни [7, с. 28].
Таким образом, субъекта жизни дифференцирует способность к регуляции собственного жизненного пути на основе жизненных отношений, носящих смысловой характер.
2.2. Nune геёдхё ё niuneiaay баабёуоёу aeeqiiaiiiai iooe ёё-^iinoe
Психическая регуляция жизненного пути реализуется лично стью на основе субъективно превращенных или «идеальных форм» жизненных отношений. Уровень развития субъекта всегда соиз меряется со степенью сформированности и цельности субъектив ных репрезентаций жизненных отношений. В системе «идеаль ные формы» конституируют внутренний план регуляции жизненного пути личности, то есть являются регуляторными основаниями для активности личности, нацеленной на модификацию, совершенство вание, улучшение жизненных отношений. Наличие у человека субъективных репрезентаций его собственных жизненных отно шений позволяет ему воссоздавать их в улучшенном качестве, продуцировать и генерировать новые формы жизни. «Как общий принцип существования субъектность обнаруживает себя в спо собности человека встать в практическое отношение к собствен ной жизнедеятельности» [199, с. 389]. С философской точки зре ния личность как субъект жизни выступает в качестве носителя «идеальных форм» своих жизненных отношений, на базе которых она воспроизводит свою личную жизнь. Человек в сознании и дей ствии выходит за рамки непосредственных жизненных отноше ний, возносится над ними благодаря тому, что он обладает лично стью. Внутренний план жизненных отношений образован совокупностью психических образований субъективного мира лич ности. Как пишет К.А.Абульханова-Славская, «личности как субъекту жизненного пути присущи особые структуры, функции которых - построение жизненной позиции, проведение и реализа ция жизненной линии, переживание смысла жизни» [9а, с. 113]. Удачным собирательным понятием, охватывающим совокупность субъективных регуляторов жизненного пути, является введенный
161
Н.А.Логиновой термин «психобиографические образования лич ности» [150]. При изучении личности в роли субъекта жизни ста вится задача исследовать эти регуляторные структуры, связан ные с детерминацией индивидуального жизненного пути.
Как отмечалось ранее, с точки зрения смыслового подхода к личности именно смысловые структуры и процессы рассмат риваются как субъективно превращенные формы существования жизненных отношений в человеческой психике. Отличие смыс ловых структур личности от всех других субъективных репре зентаций жизненного пути в том, что смысловые структуры фик сируют отношения субъекта к объектам и явлениям жизни, а остальные модальности психического отражения - запечатлева ют объективно существующие отношения между этими объек тами и явлениями. Ввиду данного различия именно смысловые структуры образуют идеальный план личной жизни, который и делает личность ее субъектом. Субъективные репрезентации жиз ненного пути не смысловой природы функционально усиливают регуляторные возможности личности, ориентируя ее в объектив ных связях явлений личной жизни. Так, К.А.Абульханова-Слав-ская, описывая психику как инструментальный ресурс личности, утверждает следующее: «Психика выступает как способность субъекта в широком смысле слова, как его возможность, актив ность, сила, или, точнее, «усилитель» и «проявитель», как его «организатор» или дезорганизатор, как его умение, способность разрешения возникающих в его жизнедеятельности противоре чий, как «орган индивидуальности» [2, с. 210].
Субъектность жизни - это такая способность личности, ко торая консолидируется не сразу, а по мере вызревания необходи мых внутренних условий. В первую очередь в структуре личнос ти должны сложиться ведущие структуры смысловой регуляции жизненного пути, поскольку именно данный уровень психической регуляции доминирует в детерминации субъектной активности. При изучении смысловой регуляции жизненного пути личности необходимо предварительно осветить психологическую сущность данного уровня в общей структуре психической регуляции, а так же выделить те смысловые структуры, которые эту регуляцию непосредственно реализуют. Другими словами, необходимо оце нить возможности и эвристический потенциал смыслового под хода в контексте психологии личности как субъекта жизни.
Научно-психологический анализ смысловой регуляции про шел путь от обособления отдельных психических структур смыс162
ловой природы и разграничения их регуляторных функций - лич ностных смыслов [133], смысловых установок [29], смысловых диспозиций [164], смысловых конструктов [207], личностных цен ностей [48] - к объемлющему понятию смысловых образований личности [46; 48]. В тезаурус смыслового подхода был введен специальный термин, обозначающий структурно-функциональную организацию различных смысловых образований в структуре лич ности - «смысловая сфера личности» [47; 92]. В диссертацион ном исследовании Д.А.Леонтьева была выполнена задача теоре тического упорядочивания различных смысловых образований в структуре смысловой сферы личности и теоретического разведе ния регуляторных функций этих смысловых образований. В целях решения указанной задачи было продуктивно возрождено поня тие динамической смысловой системы (Л.С.Выготский), при по мощи которого разнородные смысловые структуры были объе динены в молярные единицы смыслового строения личности и функциональные единицы смысловой регуляции жизнедеятельно сти [145]. Смысловая сфера личности была конкретизирована как особым образом организованная совокупность смысловых обра зований (структур) и связей между ними, обеспечивающая смыс ловую регуляцию жизнедеятельности субъекта во всех ее аспек тах [144; 145]. В более поздних работах Д.А.Леонтьев дополнил представление о структурной организации смысловой сферы лич ности (синхронический аспект) представлением о ее динамичес кой организации (диахронический аспект). Для этого было ис пользовано понятие смысловых процессов - форм развития и преобразования смысловых структур личности [139].
Таким образом, к настоящему времени в психологической науке сложилось полноаспектное представление о сущности смыс ловой регуляции, осуществляющих ее смысловых структурах и процессах. Системное обоснование и завершающий вид понятие смысловой регуляции получает в рамках мультирегуляторной мо дели личности, предложенной Д.А.Леонтьевым как экстракт смыслового подхода к психологическому анализу личности [144]. С точки зрения данной модели, единый контур психической регу ляции можно условно расчленить на несколько достаточно авто номных регуляторных систем, каждая из которых отвечает за особенную логику регуляции жизнедеятельности. Постулируется, что «личность вбирает в себя и интегрирует различные механиз мы регуляции деятельности и жизни в целом», среди которых не изменно присутствуют логика удовлетворения потребностей, ло163
гика реагирования на стимул, логика предрасположенности, логи ка социальной нормативности, логика смысла или жизненной не обходимости и, наконец, логика свободного выбора [144, с. 155 -157]. Конституирующей собственно личностный уровень психи ческой регуляции является логика жизненной необходимости, ко торая отправляется смысловыми структурами личности. Логика свободного выбора, надстраивающаяся над логикой смысловой регуляции, образует высший уровень психологической организа ции личности, на котором действуют механизмы экзистенциаль ного выбора и ответственности [142; 143; 144]. В целом можно утверждать, что личность как психологическое образование, как регуляторная система конституируется функциями выделения субъектом себя из окружающего мира, выделения, презентации и структурирования им своих отношений с миром и подчинения своей жизнедеятельности устойчивой структуре этих отношений [144]. Личность в строгом научном понимании собственно и яв ляется системой смысловой регуляции [144; 281].
Учитывая общетеоретическую трактовку психической ре гуляции, и оглядываясь на понимание личности в контексте смыс лового подхода, представляется возможным дать сводное опре деление смысловой регуляции. Смысловая регуляция — это система психической регуляции, осуществляемая смысло вой сферой личности, направленная на выделение, пре зентацию и структурирование субъектом своих отноше ний с миром в индивидуальном сознании и на практическое подчинение активности субъекта устойчивой структуре этих отношений. Определяющими в понимании смысловой ре гуляции являются следующие теоретические моменты: во-первых, смысловая регуляция является одним из уровней психической ре гуляции; во-вторых, смысловая регуляция реализуется смысловы ми структурами и смысловыми процессами, систематизированны ми в смысловой сфере личности, в силу чего смысловая регуляция конституирует собственно личностный уровень психической детер минации; в-третьих, смысловая регуляция предназначена для при ведения активности в соответствие с устойчивой совокупностью жизненных отношений субъекта, а не объективных связей действи тельности, что составляет ее онтологическую и функциональную характеристику.
Как уже отмечалось выше, в качестве элементарной струк турно-функциональной единицы смысловой регуляции действует динамическая смысловая система, сохраняющая все функцио164
нальные и структурные свойства целого - смысловой сферы, и являющаяся, тем самым, «молярной», неаддитивной единицей в конструкции личности [31; 46; 144; 145]. С учетом последних до стижений смыслового подхода динамическую смысловую сис тему можно определить как относительно устойчивую и автономную совокупность разнопорядковых смысловых структур, смысловых процессов и их связей, организован ную по принципу иерархии (субординации) и гетерархии (координации), функционирующую как единое целое и специализированную на регуляции отдельной формы или отдельного вида активности субъекта. Важными свойства ми динамической смысловой системы, экстериоризующимися в процессе регуляторного воздействия на активность субъекта, яв ляются: системная целостность и относительная автономия от рядоположенных смысловых систем; сочетание иерархических и гетерахических структурных связей; генетическая опосредован-ность деятельностью, регуляции которой смысловая система слу жит; композиция динамической системы из разнородных смыс ловых структур, а также узкая специализация на регуляции определенного вида деятельности.
Как видно из приведенного перечня, гипотетическое пред ставление о динамической смысловой системе корреспондирует с важнейшими методологическими принципами и подходами к ис следованию психической регуляции, а именно с системным под ходом и принципом деятельностной опосредованности, а также с личностным подходом. Однако для конкретно-психологического исследования необходимо однозначно очертить совокупность тех смысловых структур, которые реализуют смысловую регуляцию жизненного пути, и раскрыть системный характер их взаимодей ствия. В качестве ведущей структуры смысловой регуляции жиз ненного пути личности чаще всего предлагается смысл жизни [46; 144; 235].
Функционально-генетическая связь между смыслом жизни и становлением субъекта жизни предполагается подавляющим большинством исследователей. Общая суть их представлений по этому поводу сводится к тому, что складывание и поддержание смысла жизни является необходимым и в некоторых случаях до статочным основанием для выдвижения личности как субъекта жизни. Не случайно и современные исследования жизнетворче-ства [62; 203; 211], жизненного выбора [124; 200], жизненной стра тегии [8], психологической организации времени жизни [3; 8; 112]
165
заостряют основное внимание на смысловой сфере личности и в первую очередь на смысле жизни и жизненных ценностях как предпосылках субъектности жизни. «Восходящий характер жиз ненной линии и самой личности - движение и достижение ею уров ня субъектности, акме - связано прежде всего с ролью смысло вых ценностей в жизни и ее главного смысла жизни» [3, с. 249]. Например, Е.П.Варламова, С.Ю.Степанов, С.А.Сухоруков ука зывают, что жизнетворчество является формой деятельной реа лизации смыслового потенциала личности, способом его вопло щения в жизнь, согласно чему взаимообусловленность смысла жизни и жизнетворчества проявляется в процессе целостного пре образования и переосмысления жизни [203].
Пожалуй, в наиболее эксплицитной форме связь между смыс лом жизни и формированием субъекта жизни определена В.Э.Чуд-новским. Он категорически отрицает правомерность трактовки смысла жизни как всего лишь объяснительного понятия, необхо димого для раздачи нравственно-этических оценок. Исследова тель ратует за субстанциональное понимание феномена смысла жизни как особого психического образования, обладающего дос таточной устойчивостью и независимостью от породивших его условий. Субстанциональность смысла жизни проявляется в его конструктивном и деструктивном влиянии на реальный жизнен ный путь личности [233-237].
В.Э.Чудновский раскрывает соотношение смысла жизни и судьбы в преломлении через всеобщий принцип взаимодействия «внешнего» - объективных условий жизни - и «внутреннего» -психических свойств личности как субъекта жизни. Для обосно вания своих мыслей он заручается хорошо изученной в психоло гии закономерностью: в филогенезе и онтогенезе происходит сту пенчатое формирование и суммация внутренних условий, что позволяет личности на определенном этапе своего развития со вершить скачок от внешней детерминации к самодетерминации, то есть вырасти автономным субъектом. Не вызывает сомне ния тот факт, что для смены способа детерминации необходимо вызревание определенных личностных структур, помогающих субъекту встать над внешними условиями жизни. По мнению ис следователя, эту функцию обеспечивает в ряду прочих психичес ких новообразований и смысл жизни. Он пишет: «Суть смысла жизни как психологического феномена в том, что, возникая в ре зультате взаимодействия «внешнего» и «внутреннего», он, вмес те с тем, эмансипируется от того и другого и начинает действо166
вать как «буферный механизм», как «система сдержек и проти вовесов», не допускающих одностороннего подчинения «внешне му» и, вместе с тем, препятствующих превращению человека в раба собственных потребностей, влечений, сиюминутных инте ресов» [237]. Понимание того, что вместе с возникновением смыс ла жизни личность «оснащается» психическими орудиями овла дения жизнью, дает возможность рассуждать о диалектике смысла жизни и судьбы - извечной антиномии субъектного и несубъект ного способов человеческого бытия. «Поиск и обретение челове ком подлинного смысла жизни есть в то же время поиск выхода из «объективной предопределенности» судьбы» [235, с. 181].
Этот тезис может быть подкреплен размышлениями других исследователей. А.В.Суворов, например, указывает на «освобож дающую» функцию смысла жизни: «Смысл жизни - это то, что делает человека свободным, то есть, собственно, делает его «че ловеческой индивидуальностью» [208, с. 41]. Таким образом, ли ния становления субъекта жизни идет параллельно с процессом формирования смысла жизни - необходимого «психического ору дия» для овладения субъектом индивидуальным жизненным пу тем. Появление смысла жизни связано с возрастающей эманси пацией личности от внешних условий жизнедеятельности и переключением на самодетерминацию индивидуального развития и бытия.
Этот тезис подтверждается результатами теоретического ана лиза философско-психологической концепции субъекта жизни, со зданной в рамках отечественной и отчасти зарубежной психоло гии. Этот анализ помогает вычленить основную сущностную характеристику личности как субъекта жизни, решающий атри бут субъектной стратегии осуществления жизни. В качестве та кой характеристики в работах отечественных психологов инвари антно указывается способность личности к выделению себя из процесса жизни, умение дистанцироваться от собствен ных жизненных отношений, имеющих смысловую приро ду, то есть способность к смысловой регуляции жизненно го пути. Краткое резюме философско-психологической концепции субъекта жизни, данное выше, позволяет более обстоятельно ар гументировать выдвинутое положение.
Во многом аналогичные положения содержатся в зарубеж ных экзистенциальных концепциях личности, которые мы не мо жем детально проанализировать в связи с ограниченным объе мом работы. Типичным представителем этих концепций можно
167
считать С.Мадди - основоположника экзистенциальной персоно-логии, - на чьих представлениях о личности следует кратко оста новиться.
В экзистенциальной персонологии С.Мадди смысл считает ся интегральной основой личности, которая пронизывает все сто роны ее существования, проникает во все, что делает человек. Согласно этому учению человек является существом ищущим, пытливым, которое задается вопросом о смысле, в оригинальной трактовке называемом «экзистенциальным вопросом». В любой ситуации, в любом виде деятельности человек ищет смысл и если не находит ответа на «экзистенциальный вопрос», прекращает за ниматься бессмысленным делом [269; 271].
В структуре человеческих нужд Мадди выделяет три груп пы потребностей - физиологические, социальные и психологичес кие. Если физиологические и социальные потребности характе ризуют личность лишь косвенно, то психологические потребности - символизации, воображения и суждения - конституируют ее. Психологические потребности в совокупности закладывают ин тегральную потребность личности - потребность в поиске и реа лизации смысла. «В конечном счете, цель или объект всех трех психологических потребностей, вместе взятых, - увеличение смысла. Отчетливо что-то осознать - значит вложить в это боль ше смысла, чем оно бы имело, будучи неосознанным. Стремить ся к изменениям - значит пытаться повысить осмысленность пе реживания, делая его более волнующим, менее скучным. Наконец, упорядочивать опыт в свете ценностных суждений и предпочте ний - значит повышать его осмысленность, помещая в личност ный контекст» [271, р. 154; цит. по 144, с. 48].
На основе баланса трех групп потребностей в структуре лич ности и приоритета их реализации в жизнедеятельности выделя ются два полярные типа личностного развития. Конформистский тип личностного развития и существования основывается на био логических и социальных потребностях, которые навязывают человеку логику удовлетворения сиюминутных нужд и следова ния социальным нормативам. Конформист всецело отдается во власть социальной системы, над ним довлеют биологические импульсы, он пасует перед необходимостью воплощения смысла жизни и необходимостью контролировать свой жизненный путь. Индивидуалистический тип личностного развития и существова ния опирается на сильно выраженные психологические потребно сти, в особенности на потребность в поиске смысла жизни. Ин168
дивидуалист реализует смысловую логику регуляции жизненного пути, поступаясь, где необходимо, своими биологическими и со циальными потребностями. Он не подстраивается под социальные нормативы, биологические импульсы не диктуют ему готовых решений; он свободно и ответственно детерминирует свою жизнь в опоре на открытые смыслы.
Резюмируя положения экзистенциальной персонологии, нельзя не заметить, что выделенные С.Мадди способы личностного раз вития существования чрезвычайно схожи с предложенным С.Л.Ру бинштейном делением способов бытия человека как не субъекта и субъекта жизни. Индивидуалистическая модель развития лично сти совпадает с субъектным способом осуществления жизни, а идея не субъектного способа бытия созвучна модели конформистского развития личности. Особенно примечательно то, что индивидуали стический путь личностного развития основывается именно на хо рошо развитой смысловой регуляции жизнедеятельности, что и от личает подлинного субъекта жизни от не субъекта, конформиста.
В настоящее время между исследователями нет единства в понимании онтологического статуса и психических функций смыс ла жизни. Все множество философско-психологических тракто вок смысла жизни и его функций можно условно подразделить на три условные категории. Трактовки первой категории сближает то, что смысл жизни определяется в них как объективное свой ство реального жизненного пути личности, как объект или явле ние индивидуального жизненного мира. Зачастую таким объек тивным смыслом жизни декларируется общая смысловая (интенциональная) направленность жизненного пути или объект самоотдачи, на который собственно устремлен жизненный путь личности [104; 166; 223; 224; 228; 238]. Эти трактовки раскрыва ют онтологическую плоскость существования смысла жизни.
Трактовки второй категории роднит то, что в них смысл жиз ни устойчиво приписывается структуре индивидуального созна ния, личности или механизмам психической регуляции жизненно го пути, то есть рассматривается как фрагмент субъективной реальности. В структуре сознания смысл жизни уподобляют глав ной жизненной цели [113; 114; 153; 162], субъективному идеалу жизни [162; 179], жизненной программе [202], системе ценност ных или смысложизненных ориентации [93; 147; 179; 213], субъек тивным представления о смысле жизни [93], ведущим жизнен ным идеям [259; 278], индивидуальной философии жизни или концепции смысла жизни [244; 257; 278]. В структуре личности
169
смысл жизни отождествляется с разнообразными смысловыми структурами и интегральной основой личности, о чем речь пой дет ниже. В структуре механизмов психической регуляции жиз ненного пути смысл жизни выдают за схему жизни [277], стиль жизни [255], неосознанную интерпретацию жизни [255], механизм упорядочивания жизни [280; 281], потребность в смысле жизни [168]. Некоторые исследователи постулируют многогранные мо дели смысла жизни, охватывающие одновременно его феноме нологические, личностные и деятельностные измерения в струк туре субъективной реальности [282].
Трактовки третьей категории объединяются на основании того, что в них смысл жизни представляется как социально-пси хологический феномен, включенный в структуру уже не индиви дуального сознания, а погруженный в коллективную ментальность или инкорпорированный в смысловое поле культуры. Здесь, по мнению исследователей, смысл жизни бытует в форме обществен ных идеалов жизни [162; 179], смыслонесущих символов и архе типов [244], артефактов культуры, мифов и мировоззренческих концепций [67; 76; 148].
Некоторые философы и психологи пытаются собрать разроз ненные измерения смысла жизни воедино и предложить интегри рованные концепции, учитывающие объективные, субъективные и межличностные проекции феномена [15; 66; 218; 239; 282].
В контексте конкретно-психологического исследования бо лее продуктивным представляется понимание смысла жизни как составляющей смысловой сферы личности. В данном случае од нозначно фиксируется онтологический статус смысла жизни - его положение в системе психического отражения, локализация в субъективной реальности - и тем самым проясняются его регу-ляторные функции как функции именно смысловой регуляции. Однако если исследователи солидарны в том, что смысл жизни является смысловой структурой, то они по-прежнему противоре чат друг другу в выборе того разряда смысловых структур, к которому принадлежит смысл жизни. Сам по себе смысл жизни и его функции в контексте смысловой регуляции отождествляются с генеральным личностным смыслом [46], смысловой установ кой [30], жизненным мотивом [ 133] и функциями данных смысло вых структур. Смысл жизни также идентифицируют с личност ной ценностью [48; 224; 236], индивидуальной потребностью [168] и смысловой диспозицией - устойчивым смысловым отношени ем личности к собственной жизни [8; 192].
170
По нашему мнению, смысл жизни является сложносостав-ной, многоуровневой системой смысловых структур высокой сте пени обобщенности, занимающих центральное место в смысло вой сфере личности и совместно программирующих общую смысловую направленность индивидуального жизненного пути. «Плоскостное» понимание смысла жизни как «монолитной», од носоставной структуры не выдерживает критики по той причине, что регуляторные функции смысла жизни простираются на цело стный жизненный путь. Соответственно, для тонкой смысловой регулировки и нюансировки активности субъекта в разнообраз ных жизненных событиях и ситуациях необходима не одна смыс ловая структура, а целый их ансамбль, функционирующий как еди ная система. Более того, по свидетельству исследователей смысл жизни выполняет множество функций в системе смысловой регу ляции жизненного пути, а в частности, ему атрибутируют функ ции, свойственные собственно личностному смыслу, смысловой установке, смысловой диспозиции, личностной ценности, индиви дуальной потребности, то есть разнородным смысловым струк турам. Логично предположить, что смысл жизни является систе мой, которая сконструирована из перечисленных смысловых структур, что позволяет ему гибко осуществлять разнотипные, смешанные функции смысловой регуляции жизненного пути. Для раскрытия системного характера функционирования и строения смысла жизни целесообразно рассматривать его как динамичес кую смысловую систему, потенцирующую основные функции смысловой регуляции жизненного пути личности.
В последнее время в специальной литературе по проблеме смысла жизни просматривается тенденция определять его как си стемное, «ансамблевое» образование (Б.Г.Ананьев) внутреннего мира личности. Понимание смысла жизни как динамической смыс ловой системы оправдано уже имеющимися в психологической литературе изысканиями, предусматривающими системное опре деление феномена. В первую очередь здесь необходимо вспом нить трактовку смысла жизни в логотеории и логотерапии В.Фран-кла [223; 224]. По Франклу, каждый человек в своей жизни реализует индивидуальный смысл жизни, устремлен к определен ным жизненным ценностям, в реализации которых заключен этот глобальный смысл [223, с. 184-185]. Наряду с глобальным смыс лом в жизни человека соседствуют множество уникальных смыс лов единичных ситуаций, которые в сумме слагают и детализиру ют смысл жизни. «Смысл - это всякий раз также и конкретный
171
смысл конкретной ситуации. Это всегда «требования момента» [223, с. 29]. Предполагается, что спрашивать о смысле жизни вообще -ложная постановка вопроса, которая апеллирует к туманным и не доказуемым общим представлениям о жизни; надо спрашивать об уникальном смысле конкретной ситуации [223, с. 190]. В теории В.Франкла, таким образом, имплицитно присутствует идея о том, что смысл жизни является системой, которая скомпонована из множества «малых» смысловых структур.
В.Э.Чудновский в своих исследованиях также исходит из того, что в основе структуры смысла жизни лежит иерархия смыс лов, соотношение «больших» и «малых» смысловых образований. По мнению исследователя, становление и функционирование смысла жизни в целом определяется не только содержанием «глав ного смысла», но и характером его соотношения с другими жиз ненными смыслами. В конечном итоге смысл жизни формирует ся как «динамическая система», «структурная иерархия, система больших и малых смыслов» [1999, с. 76-77]. Г.А.Вайзер метафо рически определяет смысл жизни как «динамичную иерархиче скую систему, в которой наряду с множеством так называемых малых смыслов существует и большой, главный жизненный смысл, как бы своеобразное ядро, которое конкретизируется, воплоща ется в жизненных ситуациях, то обрастая оболочками, то оголя ясь и освещая как факел путь в неведомое или, наоборот, помо гая оценить прожитые годы» [61, с. 6]. Самую недвусмысленную характеристику смыслу жизни как динамической смысловой си стеме дает Д.А.Леонтьев, согласно которому смысл жизни явля ется стержневой и обобщенной динамической системой смыс лов, ответственной за общую интенциональную направленность жизни субъекта как целого [144, с. 250].
Таким образом, смысл жизни включается в смысловую сферу личности в форме сложной системы разнопорядковых смысло вых структур или, иными словами, в форме динамической смыс ловой системы. В настоящем исследовании в качестве рабочей принимается нижеследующая формулировка смысла жизни.
Смысл жизни - это динамическая смысловая система, ин тегрирующая множество разноуровневых смысловых структур и процессов и детерминирующая общую смысловую направленность жизненного пути личности. Смысл жизни является ведущей струк турой смысловой регуляции жизненного пути личности.
Если интерполировать общую формулировку смысловой ре гуляции на регуляцию жизненного пути личности, то можно выйти
172
на следующее определение: смысловая регуляция жизненно го пути - это система смысловых структур и процессов, интегрированных в динамическую систему смысла жизни, обеспечивающих подчинение жизнедеятельности субъек та устойчивой совокупности жизненных отношений и об служивающих выделение, презентацию и структурирова ние этих отношений в субъективной картине жизненного пути. Как следует из предложенного определения, в качестве цен тральной инстанции смысловой регуляции жизненного пути выс тупает смысл жизни личности, который связывает в своей струк туре воедино множество смысловых структур, осуществляющих оперативную и ситуативную регуляцию жизненного пути. В ко нечном итоге смысловая регуляция жизненного пути является ре зультатом сопряженного регулирования жизнедеятельности субъекта смыслом жизни и более мелкими смысловыми струк турами, функционирующими как слаженные звенья единой смыс ловой регуляции в рамках динамической системы смысла жизни.
Смысловая регуляция жизненного пути, как и всякая форма психической детерминации, может осуществляться в двух фор мах: неосознанной, непроизвольной форме и произвольной форме как регуляция через сознание. В последнем случае можно гово рить о смысловой саморегуляции жизненного пути в связи с тем, что саморегуляция есть процесс психической детерминации ак тивности субъекта, преломляющийся через сознание и движимый его механизмами [45; 119]. Единую систему смысловой регуля ции можно также условно расслоить на уровни осознанной и нео сознанной регуляции [32; 144], что корректно и в отношении регу ляции жизнедеятельности субъекта смыслом жизни [236; 237]. В контексте настоящего исследования осознанная форма смысло вой регуляции представляет больший интерес. Это связано с тем, что признак осознанности является важной характеристикой субъекта жизни как носителя системы осознанной произвольной саморегуляции жизненного пути [7; 192; 198].
Предложенное выше определение смысла жизни фиксирует лишь его субстратный аспект, то есть место и роль смысла жиз ни в структуре личности и в структуре механизмов психической регуляции жизненного пути. При этом из поля зрения выпадает феноменологическая плоскость анализа смысла жизни, то есть форма его представленности в структуре индивидуального созна ния. Без определения формы представленности смысла жизни в структуре сознания невозможно вести речь об осознанной само173
регуляции жизненного пути, которая столь присуща субъекту жиз ни. Анализ работ, в которых затрагивается смысложизненная про блематика, свидетельствует о том, что формой отражения смыс ла жизни в индивидуальном сознании является понимание, вербализированное в имплицитной концепции смысла жизни конк ретной личности [98; 168; 223; 279; 281; 282]. Разумеется, мы да леки от мысли, что понимание смысла жизни - когнитивная реп резентация - полностью исчерпывает феноменологические формы смысла жизни. Несомненно, существуют эмоциональные формы репрезентации смысла жизни в структуре индивидуального со знания и, по мнению некоторых исследователей, эти формы явля ются более значимым для психологического благополучия лич ности, нежели четкое, рассудочное понимание смысла жизни. Д.А.Леонтьев, например, пишет, что с психологической точки зре ния главным является не осознанное представление о смысле жиз ни, а насыщенность реальной повседневной жизнедеятельности ре альным смыслом, чувство осмысленности жизни [144, с. 249]. Однако для сознательной регуляции жизненного пути понимание смысла жизни оказывается незаменимой и наиболее существен ной формой презентации смысла жизни в структуре сознания субъекта. Именно с системой субъективных представлений о смысле жизни личность согласовывает свою активность при по строении индивидуального жизненного пути.
Понимание смысла жизни - это форма его существо вания в структуре индивидуального сознания, которая зак лючается в более или менее полном и адекватном осозна нии субъектом общей смысловой направленности индивидуального жизненного пути, в системе представ лении субъекта о содержании смысла своей жизни.
Понимание смысла жизни в данной работе изучается пре имущественно в результативном аспекте как индивидуальная внутренняя концепция смысла жизни, складывающаяся в резуль тате осознания, рефлексии личностью смысла своей жизни. Ко нечно, наряду с результативным аспектом понимание смысла жизни можно выставлять в процессуальном аспекте как мысли тельный процесс понимания, результирующийся осознанием смыс ла жизни, и в мотивационном аспекте как специфическую потреб ность в понимании смысла жизни. Понимание смысла жизни является субъективной репрезентацией жизненного пути, фикси рующей одно из его объективных свойств - общую смысловую направленность. Ввиду данного обстоятельства понимание смыс174
ла жизни выполняет функцию осознанной регуляции жизненного пути, посредством чего субъект намеренно и произвольно подчи няет свою жизнедеятельность реализации смысла жизни, то есть поднимается на уровень осознанной произвольной саморегуляции, самодетерминации жизненного пути.
В осознанной и произвольной форме смысловая регуляция жиз ненного пути предстает как смысловая саморегуляция. Смысло вая саморегуляция жизненного пути - это преимуществен но осознанное, целенаправленное, произвольное планирование, построение и преобразование субъектом соб ственного жизненного пути в соответствии со смыслом сво ей жизни, осуществляемое на основе его понимания.
Необходимо отметить, что смысловая саморегуляция не по крывает всей системы осознанной произвольной саморегуляции жизненного пути личности. Смысловая регуляция представляет важное звено этой системы и соответствует, в терминах С.Л.Ру бинштейна, подсистеме побудительной регуляции жизненного пути [186]. Смысловые структуры, задействованные в смысловой ре гуляции жизненного пути, обеспечивают энергетическую подпит ку и наполняют смыслом содержательную сторону мотивации жизнедеятельности субъекта. Смысловая регуляция является исключительной функцией личности и в этой связи выполняется теми структурами, которые диктуют мотивационное содержание, смысловое наполнение активности субъекта, а именно терминаль ными [30], личностно-смысловыми [46], содержательно-смысло выми [142] особенностями личности. Иными словами, структуры и процессы смысловой регуляции жизненного пути ответственны за «содержательно-смысловую сторону регуляционных процессов, содержание внутреннего смысла деятельности для субъекта, за содержание побуждающих мотивов...» [121, с. 167]. Хотя, конеч но, психическая регуляция жизненного пути смысловой регуляци ей не лимитируется, так как, согласно общей концептуальной мо дели психической регуляции, существует другой блок регуляторных структур, детерминирующих формально-динамические, времен ные параметры психического регулирования и контролирования [120] или исполнительскую регуляцию [186]. Эти регуляторные структуры объединяются в инструментальную подструктуру лич ности [30], индивидуально-исполнительский [46] или экспрессив но-инструментальный [142] уровень личностного устройства, ко торый служит адекватной исполнительской операционализации и инструментализации смысловых отношений субъекта.
175
С точки зрения мультирегуляторной модели личности [144], сводящей в единую систему большинство уровней и подсистем психической регуляции, смысловая регуляция жизненного пути также является одним из высших уровней психической детерми нации. Если нижележащие уровни психической регуляции обеспе чивают ориентировку субъекта в объективных свойствах, связях и закономерностях жизненного пути и локальных жизненных со бытий, то смысловая регуляция служит для ориентации субъекта в устойчивой структуре смысловых связей между событиями жизненного пути и индивидуальным смыслом жизни. Подчине ние жизнедеятельности субъекта устойчивой и инвариантной структуре смысловых связей связано с реализацией логики смысложизненной необходимости как одной из плюралистич ных логик психической регуляции. Данная логика существует как разновидность смысловой логики или логики смысловой необхо димости, присущей исключительно личности как внутренней ин станции психической регуляции [144; 164]. Если личность во всех своих проявлениях культивирует общую логику смысла, то лич ность в своей частной ипостаси - как субъект жизни - реализует логику смысла жизни или смысложизненной необходимости.
На практике данная логика психической регуляции жизнен ного пути объективируется тогда, когда личность своими жиз ненными выборами, решениями и поступками отдает предпочте ние смысловым связям, происходящим от смысла жизни, и сличает свою жизнедеятельность преимущественно с этими связями. Действительно, личность как субъекта жизни отличает прежде всего стремление к первоочередной реализации смысла жизни по принципу «Я сделал это потому, что это важно для осуществле ния смысла моей жизни». Логика смысложизненной необходимо сти отстоит от большинства логик регуляции активности субъек та ввиду того, что она выступает как логика преобразующей, творческой, созидательной, гетеростатической активности субъекта, в процессе которой достигаются самореализация лич ности и сотворение индивидуальной биографии. На логике смыс ловой регуляции жизненного пути зиждется продуктивная разно видность жизнедеятельности - жизнетворчество [211]. Другие логики типа логики удовлетворения потребности и логики реаги рования на стимул являются гоме о статическими потому, что субъект на их основе не преображает действительность, а до вольствуется наличными условиями. Недаром В.Э.Чудновский образно характеризует смысл жизни как некий «буферный меха176
низм», который эмансипирует субъекта от диктата «внешнего» и «внутреннего»: не позволяет индивидуальным потребностям по рабощать субъекта и дает ему шанс преодолеть реактивную ре гуляцию жизнедеятельности внешними стимулами [237].
Таким образом, логика смысложизненной необходимо сти - это одна из логик психической регуляции жизненного пути, связанная с преимущественной ориентацией личнос ти на смысловые связи, производные от смысла жизни, и проявляющаяся в доминировании этих связей при отраже нии жизненного пути в сознании и в практической деятель ности личности как субъекта жизни. Логика смысложизнен ной необходимости — это логика регуляции жизненного пути смыслом жизни, эксклюзивная логика регуляции жизнедея тельности личности как субъекта жизни.
По нашему мнению, способность быть субъектом жизни лич ность обретает только в связи с появлением в ее структуре дина мической системы смысла жизни, которая курирует регулятор-ную логику смысложизненной необходимости. Регуляторные функции этой логики присущи исключительно системе смысло вой регуляции жизненного пути и немыслимы в отрыве от дина мической системы смысла жизни. Психологическим критерием зрелости личности в качестве субъекта жизни является сформи-рованность и сохранность в ее структуре смысла жизни как дина мической смысловой системы.
Если рассматривать смысловую регуляцию жизненного пути в контексте общей системы психического саморегулирования, то следует признать, что она составляет один из высших уровней развития и строения этой системы. Именно на этом уровне возни кает специфический феномен субъектности жизни как способно сти личности к самодетерминации жизненного пути. Обычно на зывают две отличительные особенности саморегулирования: осознанность психических и деятельных процессов и их опосре-дованность знаками, орудиями, среди которых главную роль иг рает слово, речь. С развитием психологической теории смысла к этим особенностям добавилась еще одна характеристика само регулирования в человеческой психике - осмысленность, которая позволяет сделать активность мотивосообразной и целесообраз ной, а значит, подотчетной личности как носителю субъектности [31; 64; 90; 100; 144].
Действительно, смысловая сфера личности имеет огромное значение в построении системы психической саморегуляции жиз177
ненного пути. Не случайно исследователями констатируется связь между мотивационно-смысловой регуляцией активности и само детерминацией личности, ведь произвольная инициация, побуж дение и поддержание активности являются функциями смысло вой сферы личности. Всякая форма активности начинается с выделения и самостоятельного оформления релевантных ей мо тивов и смыслов и полагания на их основе целей и задач [27; 28]. Как пишет С.Л.Рубинштейн, «развитие мотивационной системы, формирование иерархии мотивов приводит к тому, что человек перестает быть рабом непосредственной ситуации, действия его становятся опосредованными, могут определяться не только сти муляцией, исходящей из непосредственной наличной ситуации, но и целями и задачами, лежащими за ее пределами, они становятся избирательными, целевыми и волевыми» [192].
Выше при обсуждении места и роли смысловой регуляции в системе психического саморегулирования подчеркивалось, что смысловые структуры личности являются главным фактором структурной организации и нормального функционирования этой системы. Напомним, что психическая саморегуляция представ ляет собой системно организованный процесс внутренней психи ческой активности человека, направленный на инициацию, пост роение, поддержание и управление различными видами и формами произвольной активности, реализующими процесс достижения сознательных целей [119]. По ходу настоящего изложения также отмечалось, что в исследованиях различных психобиографичес ких структур личности, как правило, пренебрегают требования ми системного подхода. Это приводит к тому, что исследователи упускают из виду системные функции различных регуляторных структур в целостной системе психической саморегуляции жиз ненного пути личности.
Тем не менее все множество известных психологической на уке структур, регулирующих реальный жизненный путь личности, можно разместить по блокам системы психического саморегули рования, выделенных в концептуальной модели ОА.Конопкина [119; 120]. Так, целесообразным представляется выделение целевого блока, в который входят жизненные цели и жизненные программы, возникающие в результате целеполагания личности в масштабе био графического времени. Также необходимо выделять модель зна чимых условий жизненного пути, в которой интегрированы все субъективные автобиографические репрезентации, ориентирующие личность в наиболее важных событиях. Это - временная перспек178
тива и транспектива, а также субъективная картина жизненного пути. Важно дифференцировать блок планирования и программи рования жизненного пути, в котором задействованы жизненные планы личности, а также блок критериев жизненного успеха, в который включены эталоны жизненного пути, жизненные притя зания личности. С последним из выделенных блоков тесно связан блок контроля и оценки реальных результатов жизненного пути, а также блок коррекции всей системы саморегулирования. Здесь особое внимание следует обратить на процессы принятия жиз ненных решений, на механизмы биографического выбора личнос ти. При этом нельзя забывать, что целостность, системность, функциональную слаженность всем перечисленным блокам при дает личность с ее «сквозными» процессами смысловой регуля ции. Это закономерно, потому что, как было сказано, личность, а не сознание, владеет и распоряжается всеми ресурсами осознан ного произвольного саморегулирования.
Таким образом, сформированность смысловой регуля ции жизненного пути является основанием для развития всей системы осознанного саморегулирования, по отноше нию к которой смысловые структуры и процессы личнос ти выполняют системообразующую, организующую, интег рирующую, модулирующую функции.
Смысловая саморегуляция жизненного пути - этот тот уро вень развития психической саморегуляции, на котором личность присваивает уже не единичные акты общения, подчиняет себе не только отдельные виды предметной деятельности, а проявляет способность к координации, упорядочиванию, регламентации ча стных видов деятельности в масштабе индивидуального жизнен ного пути, в ракурсе биографического времени. Она овладевает способностью распоряжаться, руководить своей жизнью, конст руировать собственную судьбу за счет того, что смысл жизни выступает как смысловая структура личности, которая объем-лет весь жизненный путь целиком. Другими словами, смысл жиз ни - это отношение личности к своей жизни как целому. По мне нию О.А.Конопкина, «глубина» временной перспективы, доступная адекватному программированию активности субъекта, выступа ет в качестве показателя индивидуального уровня развития са морегуляции [121, с. 170-171]. Смысл жизни позволяет личности посягнуть на овладение системой жизненных отношений, которые составляют индивидуальный жизненный путь, на большой вре менной дистанции. По этой причине наличие смысла жизни и его
179
включенность в систему осознанного произвольного саморегули рования уже само по себе является интегральным индикатором высокого уровня развития субъектности. С точки зрения смыс лового подхода к личности смысл жизни представляется внут ренним планом индивидуального жизненного пути или, как гово рил С.Л.Рубинштейн, «жизненным замыслом» [192]. По мнению Б.С.Братуся, одной из регуляторных функций смысла жизни яв ляется проектирование идеального «эскиза будущего жизненного пути» [46]. С этой точки зрения смысл жизни необходимо рас сматривать как функциональный орган личности как субъекта жизни, как орудие овладения личностью своими жизненными от ношениями. «Смысл жизни - особая модальность ее субъекта. Это жизненная концепция человека, обобщение личностью своих задач, возможностей и места в жизни. Смысл жизни возникает на основе соотнесения с жизнью именно себя, заключается в оп ределении именно своих задач» [9, с. 231].
Система смысловой регуляции жизненного пути личности об ладает своей архитектоникой, которая адекватна выполняемым данной системой регуляторным функциям. При анализе регуля торных функций отдельных смысловых структур в рамках еди ной динамической смысловой системы принято подразделять функциональные уровни смысловой регуляции. К уровню струк тур, непосредственно участвующих в смысловой регуляции жиз недеятельности и отражении ее значимых условий в сознании субъекта, относят смысловую установку и личностный смысл. К уровню структур, косвенно включенных в смысловую регуляцию через порождаемые ими в процессе смыслообразования смыс ловые структуры первого уровня, причисляют мотив, смысловую диспозицию и смысловой конструкт. К высшему уровню смыс ловой регуляции отходят личностные ценности, которые, харак теризуясь наибольшей стабильностью и генерализацией среди про чих смысловых структур, являются «неизменным и устойчивым в масштабе жизни субъекта источником смыслообразования, ав тономным по отношению к конкретным ситуациям взаимодей ствия субъекта с миром» [144, с. 233].
Эти концептуальные положения применимы также для ана лиза смысла жизни как одной из наиболее глобальных динами ческих смысловых систем в структуре личности и системе смыс ловой регуляции жизненного пути. Действительно, понимание смысла жизни как динамической смысловой системы заставля ет признать его многокомпонентный состав и сложное уровневое
180
строение, отражающие регуляторные функции данного личност ного образования. В структуре динамической системы смысла жизни дифференцируются функциональные уровни, аналогичные универсальным уровням, выделенным выше для каждой динами ческой смысловой системы в структуре личности. Для полноты исследования всегда целесообразно проанализировать репрезента тивные смысловые структуры, участвующие в смысловой регуля ции жизненного пути личности на каждом из уровней структуриро вания динамической системы смысла жизни. В эмпирическом исследовании первый уровень смысловой регуляции жизненного пути может быть представлен изучением регуляторной роли лич ностного смысла жизненного события; второй уровень смысло вой регуляции - рассмотрением смысловых конструктов, ре пертуар которых программирует восприятие, оценку и прогнозирование жизненных событий; третий уровень смысло вой регуляции - анализом личностных ценностей - источников конкретных смыслов жизни. Таким образом, за счет изучения разнопорядковых смысловых структур, интегрированных в ди намическую систему смысла жизни, может быть гарантирова на полнота эмпирического охвата смысловой регуляции жизнен ного пути личности.
При построении психологической концепции субъекта жизни необходимо учитывать культурно-исторический подход, в рамках которого субъектность определяется как обусловленная социо культурными «идеальными формами» регуляции деятельности. Действуя в качестве субъекта жизни, личность выступает как носитель исторически и культурно кристаллизованных форм смыс лового и деятельного отношения людей к собственной жизни. Активное овладение этими формами достигается путем подчи нения индивидуального жизненного пути культурно-историческим содержаниям смысла жизни. Смысл жизни полагается в качестве наиболее обобщенного и универсального смыслового отношения человека к собственному бытию, причем отношения, заданного в системе исторических и культурных координат [8; 46; 113; 114; 223; 235]. Именно на этом уровне личность функционирует в ре жиме системы приобщения человека к смыслам жизни, запрог раммированным и транслируемым через культуру - поле коллек тивных смыслов. Для личности, ориентирующейся в смысловых и деятельных отношениях к собственной жизни, «общечеловечес кая культура оказывается не кунсткамерой ценностей прежних поколений и не сводом законов, норм, готовых истин, а неисчерпа181
емым резервуаром прецедентов (человеческих судеб), сотворен ных конкретными историческими личностями. Их переосмысле ние, рефлексия и является механизмом творения опыта собствен ной жизни и ее культурного, духовного смысла» [203, с. 110].
Формирование смысла жизни является частным случаем универсальной закономерности культурного психического разви тия смысловой сферы личности. Натуральный ряд развития мо-тивационно-смысловой сферы личности заключается в прижиз ненном разворачивании врожденных потребностей и их переключении на социально релевантные мотивы и способы удов летворения [69; 99; 140]. Культурный ряд развития смысловой сферы личности детерминирован процессами интериоризации смысловых образований, которые первично существуют в соци ально разделенных формах мировоззренческих систем, произве дений искусства, культурных предметов [46; 144; 242]. В процес се интериоризации эти первичные формы смысловых образований «вращиваются» в структуру смысловой сферы личности и в ка честве культурных орудий постепенно опосредуют активность субъекта. Как пишет В.А.Лекторский, «социально-культурная опосредованность имеет место и в процессе формирования уни кальных, индивидуальных особенностей данного субъекта, и в ходе усвоения всеобщих смысловых структур, лежащих в основе как познавательной, так и других специфически-человеческих видов деятельности» [131, с. 175]. Смысл жизни, таким образом, сле дует рассматривать как культурно-историческую форму смыс лового отношения личности к собственной жизни, как культурное орудие овладения индивидуальным жизненным путем.
На наш взгляд, изложенные методологические и теорети ческие представления обнаруживают большой эвристический по тенциал при построении психологической концепции субъекта жиз ни. В свете этих концептуальных положений логично предположить, что личность как субъект жизни является прежде всего регуля-торной системой, которая обеспечивает овладение человеком собственным жизненным путем. В процессе прижизненного пси хического развития личность как активный субъект присваивает широкий диапазон видов деятельности, причем масштабы самой этой деятельности неуклонно разрастаются во времени и простран стве. От овладения изолированными видами деятельности как от дельными «психологическими единицами жизни» (А.Н.Леонтьев) личность переходит к овладению целостной системой этих видов деятельности - собственной жизнью. При этом общее направле182
ние психического развития личности выражается в том, что она «постепенно превращается из существа, подчиненного внешним влияниям, в субъекта, способного действовать самостоятельно на основе сознательно поставленных целей и принятых намере ний» [44, с. 437].
2.3. iEegiaiiue ooii, aaegiaaayoaeuiinou ё noauaeoiay aeoeaiinou ёён-iinoe
Понятие субъекта в современной психологии весьма расплыв чато, многозначно и уподобляется большому мешку, в который сваливают многообразные критерии и признаки субъектности. В первую очередь это связано с междисциплинарным статусом дан ного понятия и не в последнюю очередь с тем, что проблема субъекта долгое время специально не освещалась в гуманитар ных науках. В первом приближении субъект определяется как носитель активности - предметно-практической деятельности и познания, направленных на объект [222, с. 661]. Эта формулиров ка является скорее философской, нежели конкретно-психологичес кой, поскольку не предлагает никаких психологических структур и инстанций, которые делают человека источником и носителем активности. Тем не менее данная формулировка является фунда ментальной в силу того, что она устанавливает активность как основной атрибут субъектности и тем самым фундирует конк ретно-научное понимание субъекта.
Трактовка человека как субъекта жизни подчеркивает ак тивный способ его существования, суть которого заключается в противостоянии и противоборстве натуральному течению жизни, естественным детерминационным отношениям жизненных собы тий. Кроме того, категория субъекта как активного существа не явно подразумевает пассивный полюс или объект, реципирующий активность. Поэтому понятие субъекта жизни наряду с активным характером отношения личности к своей судьбе акцентирует тот факт, что индивидуальная жизнь как объективный процесс явля ется «точкой» приложения сущностных сил личности - специфи ческим предметом особой формы произвольной человеческой активности.
Овладение личностью жизненными отношениями и их прак тическое воспроизводство связано со становлением особой фор мы деятельности, направленной на осуществление и изменение
183
жизненных отношении, или, другими словами, на построение ин дивидуальной жизни. Исходя из концептуального положения, что каждая динамическая смысловая система настроена на регуля цию определенного вида деятельности, в процессе которой она к тому же и формируется по принципу деятельностного опосредо вания, необходимо определить форму человеческой деятельнос ти, которой релевантен смысл жизни как динамическая смысло вая система. На наш взгляд, такой формой деятельности является жизнедеятельность. В настоящем исследовании понятие жизне деятельности употребляется в значении особой деятельности, нацеленной на проектирование и построение индивидуального жизненного пути.
Жизнедеятельность — это особый вид деятельности, направленный на созидание индивидуального жизненно го пути и регулируемый динамической системой смысла жизни. Существенными чертами жизнедеятельности, отлича ющими ее от иных форм и видов деятельности, являются: во-первых, объект жизнедеятельности - индивидуальная жизнь; во-вторых, субъект жизнедеятельности - личность в роли субъекта жизни; в-третьих, целевая функция жизнедеятельности - проек тирование и созидание жизненного пути; в-четвертых, динами ческая система смысла жизни как ведущая инстанция психи ческой регуляции жизнедеятельности. Последняя черта представляется наиболее значимой в контексте исследования жизнедеятельности как особой разновидности деятельности лич ности. По мнению А.Н.Леонтьева и других представителей де ятельностного подхода в психологии, психологическая характе ристика и онтологическая самостоятельность всякой деятельности однозначно детерминирована наличием независи мого мотива, опредмеченного в данной деятельности [46; 133]. В свете данного положения смысл жизни можно рассматривать в качестве специфического «мотива», который конституирует жизнедеятельность как особый вид деятельности и эмансипи рует ее в ряду прочих видов произвольной активности. Если от дельная деятельность регулируется на основе наличия в смыс ловой структуре личности релевантной динамической смысловой системы, то жизнедеятельность определяется динамической системой смысла жизни. Смысл жизни как динамическая смыс ловая система концентрирует всю совокупность смысловых отношений личности к разнообразным объектам и явлениям жиз ненного пути - от локальных событий до протяженных перио184
дов жизни, включая индивидуальный жизненный путь в его не расторжимой целостности.
Теоретическое понимание жизнедеятельности как деятель ной формы отправления личностью жизненных отношений фунди ровано на системно-деятельностном подходе к анализу челове ческой жизни. Выше уже анализировался познавательный потенциал данного методологического подхода в исследованиях психологии субъекта. Посредством понятия жизнедеятельности этот подход внедряется в сферу психологических исследований личности как субъекта жизни. Можно утверждать, что жизнедея тельность выступает родовой формой человеческой практики, бла годаря которой безликий процесс жизни претворяется в специфи чески человеческий феномен - жизненный путь личности. Сущностные характеристики жизнедеятельности несут отпечаток специфического характера ее детерминации в условиях человечес кого способа бытия, а именно обусловленность сознанием и лично стью. Собственно психологический аспект исследования жизнеде ятельности - это изучение личности как субъекта жизни, обладающего сознанием и строящего при его посредничестве свой жизненный путь. Процессы созидания и творения личностью своей жизнедеятельности знаменуют начало развития субъекта жизни.
Здесь необходимо ввести различение жизни как процесса и как деятельности. При этом следует руководствоваться крите рием С.Л.Рубинштейна: «Всякая деятельность есть вместе с тем и процесс или включает в себя процессы, но не всякий процесс выступает как деятельность человека. Под деятельностью мы будем здесь разуметь такой процесс, посредством которого реа лизуется то или иное отношение человека к окружающему его миру, - другим людям, к задачам, которые ставит перед ним жизнь» [186, с. 256-257]. Жизнь как процесс - это динамика жиз ненных отношений и обстоятельств, обусловленная их естествен ным объективным развитием, захватывающая и поглощающая личность. Жизнь как жизнедеятельность - это процесс осмыс ленного, осознанного, целенаправленного преобразования личнос тью объективных обстоятельств своей жизни; это инициирован ный личностью процесс установления, воссоздания, реконструкции жизненных отношений, который, конечно, закономерно сочетает ся с их естественной динамикой. По словам С.Л.Рубинштейна, «жизнь - это процесс, в котором объективно участвует сам чело век. Основной критерий его отношения к жизни - строительство в себе и в других новых, более совершенных, внутренних, а не только
185
внешних форм общественной жизни и человеческих отношений» [192, с. 379].
Таким образом, с появлением смысла жизни сама жизнь из неконтролируемого и неуправляемого процесса превращается в особую разновидность человеческой деятельности. На уровень развития субъекта жизнедеятельности человек восходит тогда, когда подчиняет свою активность смыслу жизни, то есть дей ствует как личность с присущим ей аппаратом смысловой регу ляции. Смысл жизни при этом понимается как идеальная, субъек тивно превращенная форма жизненных отношений человека, в которой ему дана целостность его реальной жизни. Основываясь на вышеизложенном, можно утверждать, что сущностной харак теристикой личности как субъекта жизни является смысловая ре гуляция жизненного пути, в системе которой ведущая роль при надлежит смыслу жизни. Действительно, формирование жизнедеятельности и становление личности субъектом собственной жизни являются равнозначными и синхрон ными процессами, которые связаны с зарождением и ав-тономизацией в структуре смысловой сферы динамичес кой системы смысла жизни.
Жизнедеятельность, равно как и всякая деятельность, спе цифицируется двумя свойствами: субъектностью и предметнос тью. Субъектность квалифицирует жизнедеятельность как при надлежащую личности, а предметность - как ориентированную на свой особый предмет.
Субъектность жизни есть одна из частных субъектных про екций личности, которая объективируется в сфере жизнедеятель ности. Соотношение личности и субъекта жизни удачно схваты вает формула о том, что «субъект деятельности в каждый конкретный момент - преходящее явление; фактически, сколько видов деятельности, столько и субъектов деятельности. Но за этим преходящим субъектом стоит относительно устойчивое и перманентное образование, именуемое личностью. Личность как относительно устойчивая и перманентная система имеет множе ство своих преходящих проявлений в виде субъекта деятельнос ти» [195, с. 199]. Субъект жизни - это личность, которая являет ся носителем жизнедеятельности как особой формы деятельности по проектированию и реализации индивидуального жизненного пути. Субъектная активность личности объективируется в стро ении индивидуального жизненного пути. Субъектом жизни инва риантно является человек как личность, а не как социальный или
186
биологический индивид. Поэтому в науке не принято ставить воп рос о жизненном пути организма или социального индивида; воп рос о жизненном пути ставится однозначно как о принадлежащей личности истории. Для понятийной фиксации развития индивида во времени жизни предназначены понятия онтогенеза и жизненно го цикла [16; 116; 118].
Становление личности субъектом собственного жизненного пути неразрывно связано с формированием, поддержанием и вос производством полноценной системы смысловой регуляции жиз ненного пути, в частности, с развитием динамической системы смысла жизни. Причем определяющим субъектность жизни уров нем психической регуляции выступает именно уровень смысло вой регуляции жизненного пути потому, что смысловая регуляция обеспечивает отделение субъектом себя от своих жизненных отношений и возвышение над ними с последующим оперировани ем этими отношениями в сознании и реальной жизнедеятельнос ти. Личность, таким образом, благодаря наличию смысла жизни вырывается из поглощенности непосредственными, наличными, сиюминутными обстоятельствами и приподнимается над «пото ком» жизни - динамикой жизненных отношений. Смысловая регу ляция активности субъекта по своему базовому назначению на гружается функциями выделения, репрезентации, структурирования и преобразования реальных жизненных отно шений, сложившихся в процессе жизнедеятельности субъекта [133; 144]. Это в высшей мере справедливо по отношению к смыс лу жизни, который способствует выделению, репродукции и ре конструкции жизненных отношений личности и облегчает, тем самым, ее формирование как субъекта жизни. Одно из наиболее важных концептуальных положений настоящего исследования зак лючается в следующем: смысл жизни как основная инстан ция смысловой регуляции жизненного пути конституиру ет личность в качестве субъекта жизни. Вне смысловой регуляции жизненного пути и, в частности, без более или менее оформленного смысла жизни как динамической смысловой системы в структуре личности, личность не может состояться в ипостаси субъекта жизни.
Таким образом, можно утверждать, что субъект жизни -это системное качество личности, обусловленное индиви дуальной способностью к осознанной психической само регуляции жизненного пути на основе смысла жизни и объективирующееся в деятельности по построению соб187
ственной жизни. Личность как субъект жизни конституи руется функциями выделения себя из потока жизни - ди намики жизненных отношений, а также функциями вы деления, презентации и структурирования этих отношений с дальнейшим подчинением устойчивой структуре этих отношений своей жизнедеятельности.
Предметом жизнедеятельности является жизнь, взятая в единстве со своим смыслом для личности. Смысл жизни - это как раз то свойство индивидуальной жизни, в соответствии с ко торым личность возделывает свою жизнь, обращая ее в жизнен ный путь. Жизненный путь - это результат, продукт жизнедея тельности; то, что личность делает со своей жизнью, переделывая ее в соответствии со смыслом. Конкретизируя понятие жизнеде ятельности, следует внести в концептуальный аппарат исследо вания важную теоретическую оговорку. Говоря о смысловой ре гуляции жизненного пути, следует иметь в виду субъективную детерминацию не самого по себе жизненного пути, а жизнедея тельности - деятельности личности как субъекта жизни. Жиз ненный же путь, конструируемый и реконструируемый субъек том, является специфическим продуктом, результатом жизнедеятельности, что адекватно фиксируется понятиями - си нонимами к термину «жизненный путь». Например, понятием линии жизни, вычерченной субъектом в ходе жизнедеятельности [7; 8; 48; 117; 234]. Жизненный путь личности - это «способ ее жизни, это то, что способна выстроить, создать из своей жизни сама личность» [3, с. 277].
Таким образом, личность как субъект жизни является носи телем жизнедеятельности, в то время как жизнь - это предмет, жизненный путь - результат, а смысл жизни - внутренний план или идеальная форма жизнедеятельности.
Личность как субъект не просто носит и исполняет жизне деятельность: она строит ее с тем, чтобы посредством жизнеде ятельности и в процессе ее пролонгированного осуществления со здать индивидуальный жизненный путь. Другими словами, субъект - это личность не только как исполнитель, но в большей мере как создатель жизнедеятельности. Субъектная активность личности направлена на инициацию, развитие и оптимизацию жизнедеятель ности, поскольку от состояния последней зависит успешность и полнота реализации смысла жизни личности. Превращение са мой жизнедеятельности в особый предмет, с которым субъект может действовать, не изменяя до поры до времени реальную
188
жизнь, является процессом формирования «идеальных форм», об служивающих психическую регуляцию жизнедеятельности, в том числе смысла жизни. Субъектная активность - это актив ность личности как субъекта жизни, направленная на ини циацию, построение, поддержание, развитие, регуляцию жизнедеятельности и на оперативный контроль над ней.
Соотношение жизнедеятельности и активности личности как субъекта жизни в основных чертах повторяет соотношение дея тельности и субъектной активности. Активность субъекта жизни надстроена над жизнедеятельностью для того, чтобы привести ее в соответствие со смысложизненной необходимостью личнос ти. Субъектное отношение личности к собственной жизнедеятель ности означает то, что она может вклиниться в нее, пересмот реть и преобразить ее операциональный и инструментальный состав, навести ее на новые цели и задачи - в общем, усовершен ствовать и настроить в соответствии со своим субъективным замыслом жизненного пути. Смысл жизни как субъективно пре вращенная форма жизнедеятельности позволяет субъекту гибко перестраивать свою практическую активность и тем самым опе ративно воздействовать на жизненный путь.
Различия жизнедеятельности и субъектной активности зак лючаются в следующем. В процессе жизнедеятельности личность воздействует на собственную жизнь, а посредством субъектной активности воздействует на индивидуальную жизнедеятельность. Предметом жизнедеятельности личности является личная жизнь как фрагмент объективной действительности, а предметом субъектной активности - жизнедеятельность личности. Необхо димо отметить, что жизнедеятельность и субъектная активность одинаково определяются содержанием смысла жизни личности, на реализации которого они специализированы. Смысл жизни ис пользуется личностью в качестве мерила при построении жизне деятельности и при организации субъектной активности.
Активность личности как субъекта жизнедеятельности пред назначена для настройки и оптимизации жизнедеятельности - ее внешней и внутренней стороны, а также на согласование внешних элементов жизнедеятельности с ее внутренними моментами. В более широком понимании эта активность направлена на разви тие и совершенствование жизнедеятельности. Единичными фор мами проявления особой активности личности как субъекта дея тельности являются субъектные действия. Эти действия нацелены на налаживание жизнедеятельности, ликвидацию неполадок в ней,
189
опробование новых способов действия и экспериментирование с тактиками поведения в разнообразных жизненных условиях. Бла годаря формированию идеальных образований субъективности, в том числе и смысла жизни, личность оказывается субъектом, спо собным к построению собственной жизнедеятельности через по иск, варьирование и апробацию новых действий, операций, средств преобразования жизни. Жизнедеятельность прямым образом ори ентирована на получение прагматического результата - осуществ ление жизненного пути, а субъектная активность - на обеспечение средствами психического отражения и регуляции самого процесса его сотворения.
Таким образом, личность как субъект жизнедеятель ности — это носитель субъектной активности, направлен ной на развитие и оптимизацию жизнедеятельности с тем, чтобы она максимально способствовала реализации жиз ненных отношений (смысла жизни) личности. Универсаль ным механизмом реализации активности субъекта жизни явля ется система осознанной саморегуляции жизненного пути личности. «Место и роль психической саморегуляции в жизни человека достаточно очевидны, если принять во внимание, что практически вся его жизнь есть бесконечное множество форм деятельности, поступков, актов общения и других видов целенап равленной активности» [119, с. 7]. Ключевую функцию в системе психической саморегуляции жизненного пути выполняет смысл жизни, который, во-первых, обеспечивает становление жизнедея тельности как самостоятельного вида деятельности, во-вторых, стимулирует пробуждение субъектной активности личности. Лич ность как субъект жизни, будучи наделенной смыслом жизни, со ответственно выступает в качестве носителя и творца своей жиз недеятельности. Субъектность личности в данной сфере детерминируется системой психической саморегуляции жизнен ного пути, которая открывает возможность не только практико вать жизнедеятельность, но также корректировать и развивать ее в интересах наиполнейшей реализации смысла жизни.
Концептуально важным представляется вопрос о соотноше нии жизнедеятельности и отдельных видов деятельности в струк туре жизненного пути личности. «При решении этой задачи необ ходимо в первую очередь проанализировать саму категорию жизни, как она выступает с психологической точки зрения» [64, с. 79]. Это вопрос об объективной структуре человеческой жизни, от решения которого зависит методология психологических иссле190
дований субъекта жизни. По нашему мнению, оправданной мерой является привлечение системно-деятельностного подхода к ана лизу объективной структуры жизненного пути. Этот подход ве дет свое начало из работ А.Н.Леонтьева и получает дальнейшее развитие в исследованиях его учеников и последователей [30; 46; 64; 207]. «Краеугольным камнем», заложенным в основание дея-тельностного подхода к человеческой жизни, является положение о том, что «деятельность есть молярная, не аддитивная единица жизни» [133, с. 81]. В свете данного положения индивидуальная жизнь рассматривается как «совокупность, точнее, система сме няющих друг друга деятельностей» [133, с. 102].
Следует заметить, что деятельностный подход к изучению жизненного пути личности является не единственным в совре менной психологии. Влиятельные позиции сохраняет за собой со бытийный подход, с точки зрения которого элементарной струк турно-функциональной единицей жизненного пути личности служит жизненное событие. При этом жизненное событие определяется как дискретное, скачкообразное изменение жизненных обстоя тельств, вызванное их естественным самодвижением или прило жением личностной активности [80; 81; ПО; 149-151; 189]. При поверхностном рассмотрении деятельностный и событийный ана лиз объективной структуры жизненного пути личности ошибочно видятся как конкурирующие между собой подходы. При более глубоком анализе выясняется их концептуальная совместимость и взаимодополнительность. Действительно, основные события в объективной структуре жизненного пути выступают в качестве кульминационных, узловых, решающих моментов реализации лич ностью мотивов, целей и задач своей деятельности. В связи с данным обстоятельством некоторые исследователи предпочи тают классифицировать главные события жизненного пути лич ности как «события-поступки» или «события деятельности» [16; 110; 133; 149 -151]. Можно утверждать, что жизненный путь лич ности квантуется на события, которые порождены развитием и движением системы деятельности.
Как полагают некоторые исследователи, главная функция лич ности как субъекта заключается в упорядочивании системы жиз ненных отношений, что находит отражение в соподчинении смыс ловых структур личности в иерархию и в «сшивании» различных видов деятельности между собой [54; 133; 207]. Вот, например, что думает по этому поводу В.В.Столин: «Активность личности предполагает внутреннюю активность по «сшиванию швов» меж191
ду различными деятельностями человека» [207, с. 99]. Функция связывания различных видов деятельности присуща личности именно как субъекту жизни. В этом ракурсе отдельная деятель ность предстает как молярная единица жизни личности, а жизнь в целом - как ансамбль различных видов деятельности, сплетен ных между собой нужным личности образом. Способ сочлене ния этих видов деятельности в рамках индивидуальной жизни от ражает характерную для личности конфигурацию жизненных отношений. Этот способ индивидуален и специфичен для личнос ти как субъекта жизни.
Но что обусловливает способность личности к «сшиванию» различных видов деятельности в рамках индивидуального жиз ненного пути? Следует полагать, такую возможность личности предоставляет система психической саморегуляции и, в особен ности, смысловая саморегуляция, ведь «сшивка» деятельностей, о которой идет речь, производится посредством смысловых «швов» и «стежек». На данное обстоятельство указывает, в час тности, К.А.Абульханова-Славская. По ее мнению, за времен ным порядком актуализации и дезактуализации, развертывания и свертывания деятельностей стоит иерархия ценностей и смыс лов, которые этими деятельностями материализуются в жизни [8]. Следует согласиться с тем, что включение или выключение деятельности осуществляется личностью на основе относитель ной личностной значимости этой деятельности в масштабах це лостной жизни. Чем строже иерархия смысловых необходимос-тей личности, тем четче она предусматривает место и роль различных видов деятельности в структуре индивидуального жиз ненного пути. Иерархия смысловых необходимостей личности эк-стериоризируется в смысловых оценках своевременности - не своевременности тех или иных жизненных дел и поступков. Тем самым личность как бы расставляет различные виды деятель ности во временную сукцессию по их личностной значимости. С точки зрения К.А.Абульхановой-Славской, в данном случае иерар хия деятельностей проецируется на временной ряд жизни [8].
В этой связи личность функционирует уже не как субъект каж дой особенной деятельности, но как субъект жизни, который «ткет» узор индивидуальной биографии из наличествующих у нее видов деятельности. Для координации видов деятельности в рамках ин дивидуального жизненного пути личности насущно необходимо пси хологически «подняться» над каждым конкретным видом деятель ности. Динамическая смысловая система, регулирующая
192
конкретный вид деятельности, такой возможности не дает: через нее личность способна осмыслить эту отдельную деятельность как фрагмент жизни, но не более. Согласование различных видов дея тельности в масштабах жизни требует особых смысловых струк тур, в опоре на которые личность может возвыситься над каждой отдельной деятельностью. По нашему мнению, в качестве такой структуры смысловой регуляции должен изучаться смысл жизни, поскольку он традиционно понимается как «вершинное» образова ние личности, которое иерархизирует все частные смысловые струк туры [46; 144]. Центральность и обобщенность как системные свой ства смысла жизни означают, что он подчиняет себе и в то же время консолидирует дробные структуры смысловой регуляции. Вполне закономерно, что с появлением смысла жизни в структуре смысловой сферы способность личности быть субъектом целост ной системы деятельностей существенно увеличивается. Склады вание смысла жизни в структуре смысловой сферы личности зна менует качественно новый этап развития субъекта. На этом этапе личность из субъекта отдельных видов деятельности переобразу ется в субъекта жизни. Субъект жизни воспроизводит деятельнос ти не в отрыве друг от друга, а в системном единстве, которое и есть человеческая жизнь.
Личность как субъект жизни соотносит каждую отдельную деятельность со смыслом жизни, благодаря чему устанавливает жизненный смысл различных видов деятельности. Жизненный смысл деятельности - это ее объективное значение и роль в реа лизации целостной жизнедеятельности личности; это ее функцио нальный смысл относительно смысла жизни личности. Деятель ность может способствовать, препятствовать, либо одновременно приближать и удалять личность от главной линии реализации смыс ла жизни. Она может вписываться в главную линию жизни или противоречить ей. В конечном итоге объективное соотношение деятельности со смыслом жизни определяет жизненный смысл этой деятельности. Психологическая судьба деятельности зави сит от ее жизненного смысла потому, что личность как субъект жизни поступает со своей деятельностью так, как того требует жизненный смысл. Функциональный смысл конкретной деятель ности в контексте жизненного пути личности может быть пози тивным, негативным или конфликтным. Соответственно личнос ти как субъекту жизни приходится какими-то видами деятельности поступаться, а какие-то виды деятельности отста ивать. Во всяком случае, они выступают не как недвижимый бал193
ласт, но превращаются в объект активного отношения личности как субъекта жизни. На этом этапе соотношение личности и сис темы ее деятельностей объективно меняется: инвертируются в первую очередь отношения причины и следствия, «базиса и над стройки». Если раньше деятельности входили в личность в каче стве ее основания и решали ее психологическую судьбу, то те перь личность способна вершить судьбу каждой отдельной деятельности, выбирая или отбрасывая ее как объективную часть своей жизни. Таким образом, личность как субъект жизни есть субъект системы деятельностей, из которых сплетается ее жизнь. Следует отметить, что задача интеграции отдельных видов деятельности есть первейшая задача личности как субъекта жиз ни. «Инвентаризация» и интеграция личностью своего деятель-ностного репертуара приводит к образованию нового системного единства - жизнедеятельности. Жизнедеятельность личности -это интегральная форма существования, репродукции и развития отдельных видов деятельности в масштабе человеческой жизни. Жизнедеятельность, вбирая отдельные виды деятельности, не поглощает их; жизнедеятельность «монтируется» личностью из этих видов деятельности как из строительных блоков. В структу ре жизнедеятельности отдельные виды деятельности фигуриру ют в качестве дискретных «жизнедействий», а иногда - даже в качестве операций. Объективное значение частных видов дея тельности как действий или операций в составе жизнедеятельно сти продиктовано соотношением собственных мотивов этих дея тельностей со смыслом жизни. Психологическая структура жизнедеятельности такова, что динамические смысловые сис темы - собственные «мотивы» частных видов деятельности -пристегнуты к смыслу жизни и служат ему. Другими словами, они являются «мотивами-стимулами», «целями» и «задачами» по отношению к смыслу жизни. Если при реализации отдельных ви дов деятельности конечной задачей является достижение их соб ственных мотивов, то при осуществлении жизнедеятельности эта конечная задача становится промежуточным звеном на пути пре следования смысла жизни. Отношение динамических смысловых систем отдельных видов деятельности к смыслу жизни обуслов ливает их функциональный смысл в контексте жизнедеятельнос ти. Этим функциональным системным смыслом задается место и роль той или иной деятельности в жизни человека. Этим же смыслом мотивирована активность личности как субъекта жиз ни. Указанная активность выливается в форму субъектных дей194
ствии, направленных на связывание и организацию отдельных видов деятельности в структуре жизненного пути личности. На конец, этот же смысл личность кладет в обоснование субъект ных действий, направленных на упразднение некоторых видов деятельности как несоответствующих смысложизненной необхо димости.
Итак, объективное соотношение жизнедеятельности с от дельными видами деятельности копирует соотношение самосто ятельной деятельности с действиями и операциями. Психологи ческое соотношение смысла жизни с динамическими системами смыслов отдельных видов деятельности уподобляется соотно шению ведущего мотива с целями и задачами частной деятель ности. Статус отдельной деятельности в структуре жизнедеятель-ности личности определяется тем смыслом, который эта деятельность снискала в контексте реализации смысла жизни. Смысловые связи, исходящие от смысла жизни к отдельным ви дам деятельности, стягивают их как составляющие жизнедея тельность единицы. Смысл жизни при этом выступает в качестве собственного «мотива», выделяющего жизнедеятельность как са мостоятельную форму активности личности.
Жизнедеятельность личности всецело повернута на реали зацию смысла жизни. Поэтому ее можно определить следующим образом: жизнедеятельность - это интегральная форма активно сти личности, которая направлена на созидание жизненного пути в соответствии с индивидуальным смыслом жизни. В то время как частные виды деятельности принадлежат личности как субъекту деятельности, жизнедеятельность принадлежит лично сти как субъекту жизни. Субъектом дискретной деятельности личность становится за счет динамической смысловой системы, которая регулирует данную деятельность. Аналогичным образом смысл жизни - динамическая смысловая система регуляции жиз недеятельности - конституирует личность как субъекта жизни.
Можно сказать, что в смысле жизни запрограммирован иде альный проект потребного личности жизненного пути. В исследо ваниях Б.С.Братуся обсуждается одна очень интересная функ ция смысловых образований - функция проектирования будущего [46]. Но какое будущее запроектировано в смысловых структу рах личности - прогноз развития наличных условий жизни или на бросок потребного будущего? Исследователи склоняются к мыс ли, что смысловые структуры содержат в себе не прогноз развития реальных событий, а образ желательного и должного изменения
195
действительности [144; 164]. Этот образ побуждает личность к практическому преобразованию действительности и усиливает смысловую необходимость этих преобразований. Диалектика вза имодействия личности с обстоятельствами жизни такова: в про цессе жизнедеятельности обстоятельства жизни превращаются личностью в жизненный путь в соответствии с тем, как этого требует смысл жизни.
В деятельности личность преобразует какой-то определен ный сегмент своего жизненного мира; посредством жизнедеятель ности жизненный мир личности преображается целиком. Всякая единичная деятельность осуществляет определенное жизненное отношение; жизнедеятельность предполагает воспроизводство ин дивидуальной жизни во всем богатстве жизненных отношений. Неслучайно жизненный путь личности определяется как форма динамики ее жизненного мира [55; 144].
Таблица 2
Параметры оценкиЛичность как субъект деятельностиЛичность как субъект жизни (жизнедеятельности)Результат деятельностиПродукт деятельностиЖизненный путь лич ностиВедущая структура смысловой регуляцииДинамическая смысло вая система, релевант ная деятельностиСмысл жизни как дина мическая смысловая система, релевантная жизнедеятельностиПредмет субъектных действийДискретная деятель ность, составляющие ее действия и операцииСвязная система дея-тельностей или жизне деятельностьМасштаб взаимодей ствия с жизненным миромПреобразование опре деленного модуса жиз ненных отношенийПреобразование жиз ненного мира как не расторжимой целостно стиАктивность личности как субъекта жизни также ориентиро вана совершенно особым образом. Как уже отмечалось выше, эта активность принимает форму субъектных действий, кванту ется на дискретные акты воздействия личности на свою деятель ность и саму себя как внутренний план этой деятельности. Но совпадает ли объект субъектных действий в тех случаях, когда личность выступает как субъект деятельности и субъект жизне деятельности? Совпадает, но только отчасти. В первом случае
196
при помощи субъектных действий личность подгоняет под свою смысловую необходимость отдельные действия и операции в структуре деятельности. Реже субъектные действия завладева ют деятельностью целиком. Это связано с рядом причин психо логического свойства. Достаточно затруднительно, например, в одночасье осмыслить деятельность с точки зрения того самого мотива, которым она побуждается и направляется. Точно так же нелегко сразу заменить одну деятельность другой, если первая несостоятельна для реализации смысловой необходимости лич ности. Например, у личности имеется мотив самореализации в спортивных достижениях. В самом этом мотиве не записано, ка кой именно вид спортивной деятельности целесообразно избрать. Поэтому человек долго может перебирать занятия, перепробо вать многие виды спорта, прежде чем остановит свой выбор на одном из них. Другой вопрос в том, как происходит смысловое принятие или отвержение личностью того или иного альтернатив ного вида деятельности. В реальности для того, чтобы утвердиться в перспективности или бесперспективности того или иного дела, личность должна приобрести минимальный смысловой опыт. Этот опыт может быть позитивным или негативным и от его смысло вой модальности непосредственно зависит то, как субъект рас порядится своей деятельностью. Негативный опыт реализации смысловой необходимости в определенной деятельности прово цирует психологическую дискредитацию этой деятельности. Но, прежде чем окончательно разочароваться в определенном виде деятельности или принять его, личность прикладывает много уси лий к тому, чтобы эту деятельность как-то модифицировать, улуч шить. Редкая ситуация, когда личность безрассудно отметает или принимает ту или иную деятельностную возможность с порога. Столь же редко доводится видеть, что человек доволен первым попавшимся видом деятельности. Но когда это случится, деятель ность может стать призванием личности. В данном случае мож но говорить, что мотив «нашел» свою деятельность, а точнее го воря, личность как субъект выбрала оптимальный способ деятельной реализации своей смысловой необходимости. Похо жая ситуация может иметь место при выборе личностью своего жизненного пути. Как показали результаты исследований, личность как субъект жизни может быть не менее разборчивой до тех пор, пока не найдет оптимальную линию реализации смысла жизни. Биографическим призванием личности становится та линия жиз ни, которая максимизирует реализацию смысла жизни. О неус197
пешном жизненном выборе сигнализируют переживания общей неудовлетворенности жизнью [174]. Эти переживания и презен-тируют смысловой опыт личности как субъекта реализации оп ределенной линии жизни.
Проанализированные примеры хорошо иллюстрируют основ ную мысль: личностное принятие или отторжение деятельности происходит не сразу, а, как правило, по частям. И это не в после днюю очередь обусловлено практической невозможностью оце нить всю деятельность целиком и сразу. Поэтому функция смыс-лообразования традиционно загоняется в рамки отношений «мотив - цель», «мотив - задача». Другими словами, смыслообразуют-ся отдельные звенья деятельности, но не вся деятельность сра зу. Позднее функцию смыслообразования исследователи распро странили на отношения в системе мотивов и шире - в системе «смысловая структура - смысловая структура». Так, с точки зрения исследователей, смыслообразование - это смысловой процесс, сущность которого заключается в переходе смысла с одного объекта на другие, с одной смысловой структуры на дру гие. При этом частные смысловые структуры неизменно ос мысливаются в более широком смысловом контексте; чем бо лее крупной и обобщенной является смысловая структура, тем сложнее подобрать контекст смыслообразования [46; 139]. Та кое представление о сущности процесса смыслообразования зна чительно продвигает исследователей в понимании внутреннего соотношения деятельностей, которое, по меткому выражению А.Н.Леонтьева, составляют сердцевину личности [133]. Из по добных представлений о процессе образования смысла можно почерпнуть ряд важных следствий. Из них, в частности, следу ет, что порождение смысла целостной деятельности возможно при соотнесении этой деятельности не только с собственным мотивом, но и с другими смысловыми структурами, сосредото ченными в смысловой сфере личности. В качестве одной из та ких инстанций смыслообразования разнообразных видов деятель ности является смысл жизни. В контексте реализации личностью смысла жизни деятельность приобретает конкретный функцио нальный смысл, который собственно ориентирует действия лич ности как субъекта жизни. Основным объектом субъектных действий на этом уровне выступает уже не столько отдельная деятельность и тем более не составляющие ее действия и опе рации, сколько связная система деятельностей. Поэтому субъек198
тные действия личности как субъекта деятельности и субъекта жизни ориентированы несколько по-разному. При переходе от субъекта деятельности к субъекту жизни объект субъектных действий укрупняется.
Однако нельзя забывать, что субъектные действия личнос ти ориентированы не только на структурные составляющие дея тельности, но также и на саму личность как значимое условие реализации деятельности. Масштаб осмысления личностью са мой себя при переходе от субъекта деятельности к субъекту жизни также существенно увеличивается. Личность как субъект отдель ной деятельности осмысливает свои качества по большей части ситуативно, то есть не далее, чем в перспективе конкретной дея тельности. Личность как субъект жизни осмысливает себя в мас штабе целой жизни. На этом уровне собственные качества вос принимаются личностью как условия или преграды осуществления смысла жизни. Как считает К.А.Абульханова-Славская, личность как субъект жизни оценивает себя не столько в контексте отдель ных ситуаций, сколько в перспективе всего жизненного пути [8]. Личностный смысл «Я» обращается в биографический смысл «Я». Субъектные действия следуют этому биографическому смыслу «Я» и трансформируют личностные свойства так, чтобы они все мерно способствовали или, по крайней мере, не мешали осуще ствлению смысла жизни. Поэтому в большинстве случаев жиз ненные планы наряду с запланированными событиями вмещают также программу работы личности над собой [80]. Возникнове ние и развитие самовоспитания личности очень часто приурочено к периоду вызревания смысла жизни, жизненных планов и про грамм [45; 193].
Жизненный путь личности - это явление социокультурного порядка. Не случайно жизненный путь часто определяется как история развития личности в определенной культуре, в опреде ленном социуме и обязательно в определенную историческую эпоху. Тем самым подчеркивается не только культурная детер минированность жизненного пути личности, но также его сооб разность культуре. Личность как субъект жизни является той ре-гуляторной инстанцией, которая сообразует человеческую жизнь с культурными формами жизненного пути. При анализе формиро вания личности как субъекта деятельности отмечалось, что в куль туре содержаться эталонные образцы деятельности, которые могут и должны быть присвоены личностью.
199
Этой проблемы касается Е.Е.Соколова при выделении еди ницы анализа в исторической психологии [201]. В качестве еди ницы историко-психологического анализа она постулирует посту пок, поскольку именно он является «слепком» психологии личности в определенный период исторического времени. Поступок рас сматривается как «идеальная форма», усваивая которую, ребе нок постигает психологию окружающих и обучается регуляции собственного поведения. Е.Е.Соколова настаивает на том, что без активного опосредования поведения ребенка идеальными фор мами поступков нет и быть не может интериоризации смысло вых образований. «Существующие в культуре аффективно-смыс ловые образования сами по себе могут не оказать никакого влияния на формирование соответствующих «реальных форм», то есть останутся для входящего в культуру (прежде всего форми рующейся личности) «молчащими», если нет активного присвое ния субъектом этих форм...» [201, с. 95].
Связь между культурными образцами деятельности, пове дения и смысловыми образованиями вполне естественна. Куль турные образы деятельности концентрируют опыт многих поко лений людей в сфере реализации определенных смысловых необходимостей. Смысловые необходимости людей также в до статочной мере унифицированы в определенной культурной сре де в определенную историческую эпоху. Культурной унификаци ей смысловых необходимостей больших или малых групп людей объясняется существование микросоциальных, макросоциаль-ных и общечеловеческих ценностей. Разумеется, что в культу ре «депонируются» не только смысловые образования, но вмес те с ними откладываются и передаются культурные пути и способы их деятельной реализации.
Точно так же существуют культурные образцы жизненного пути личности, которые, помимо смыслового содержания, пред писывают вполне определенный способ их воплощения в жизнь. Культурный эталон жизненного пути - это идеальный образ или прообраз жизнедеятельности личности. Идеальность культурно го эталона жизненного пути не означает, что он - принадлежность индивидуального или коллективного сознания; он может быть материализован в «теле» культуры и существовать в овеществ ленной или персонифицированной форме. Идеальность культур ного эталона жизненного пути означает, что он является совер шенным способом осуществления определенной смысловой
200
необходимости личности. Культурные эталоны жизненного пути являются культурной формой фиксации, хранения, распростране ния и обогащения смыслов человеческой жизни. Действительно, как полагает ряд авторов, модели поступков, идеальные формы действия являются культурными медиаторами для трансляции си стемы культурных смыслов конкретной личности [144; 166; 201]. Культурный эталон жизненного пути - это образ культурно регла ментированных способов жизнедеятельности, которые с высокой вероятностью приводят к реализации определенных смыслов жиз ни. Культурные эталоны деятельности адекватны различным смысловым структурам личности, а культурные образцы жизнен ного пути конкретно отвечают смыслу жизни. По мнению В.Н.Дру жинина, в каждом обществе и в каждой культуре существуют типичные варианты осуществления жизненного пути, связанные со спецификой понимания смысла жизни [87]. В зарубежной пси хологии динамично развивается так называемый нарративный подход к жизненному пути. В рамках данного подхода считается, что смысл жизни оформляется в виде культурных сценариев, скриптов, сюжетов и прототипов жизненного пути. Объективация этих культурных форм смысла жизни чаще всего происходит в процессе повествования личности о собственной жизненной исто рии, то есть в биографическом нарративе [277].
Личность, формируясь в качестве субъекта жизни, не мину ет интериоризации культурных эталонов жизненного пути и куль турных смыслов жизни. В противном случае личности пришлось бы в одиночку искать оптимальные жизненные пути реализации смысла жизни. Оснащенная культурным жизненным опытом, лич ность ограждена от непоправимых ошибок в жизни и лишена не обходимости «изобретать» оптимальные пути реализации смыс ла жизни. Культурные эталоны жизненного пути предотвращают ситуацию взаимодействия личности с собственной жизнью один на один. В жизнедеятельности личности, как правило, учитывает ся и воскрешается опыт многих людских жизней. Конечно, в про цессе индивидуальной жизнедеятельности есть место и для жиз-нетворчества личности. Личность может осуществлять свою жизнедеятельность творческим или репродуктивным образом. Критерием разграничения этих способов жизнедеятельности яв ляется объективная новизна деятельной стратегии реализации смысла жизни в контексте общечеловеческой культуры. Очевид но, что способ жизнедеятельности конкретной личности не мо201
жет быть полностью репродуктивным либо творческим. Личность и индивидуализирует культурные образцы жизнедеятельности, и типизирует некоторые инновационные пути реализации смысла жизни. Поэтому в реальной жизнедеятельности конкретной лич ности сочетаются репродуктивные и творческие моменты. С этой точки зрения, жизнетворчество личности в масштабах общече ловеческой культуры - это такой способ жизнедеятельности, при котором личность изыскивает объективно новые пути и способы реализации культурных смыслов жизни. Жизнетворчество раскры вается как творческий способ осуществления личностью своей жизнедеятельности.
Как было отмечено, даже при самом творческом подходе к реализации своего жизненного пути личность не обходится без куль турных образцов жизнедеятельности. Эти эталоны причастны к психологическим условиям развития личности как субъекта жиз ни. Именно с этими культурными эталонами личность сверяет те шаги, которые она делает в своей жизни. И если жизненные дела и поступки личности не конвергируют с культурными образцами жиз ненного пути, она вносит в свою жизнедеятельность необходимые поправки. Культурные эталоны жизненного пути помогают личнос ти «формовать» обстоятельства своей жизни таким образом, что бы они удовлетворяли личностному смыслу жизни. Личность учить ся строить свой жизненный путь по мерке культурных образцов жизнедеятельности. Без таких культурных образцов было бы не возможным совершение личностью индивидуальной жизнедеятель ности в целом и отдельных видов деятельности и поступков в час тности. В этом личность и проявляется как субъект собственной жизни. Субъектность жизни, будучи культурно опосредованной, выступает как высшая психическая функция, которая складыва ется на определенном этапе онтогенеза.
202
АЁААА 3 . NIUNE JEEgiE A ВААОЁЕОЕЕ
iOOE EExIINOE oaidade-напёёб eiioaioee)
Предложенная концепция еще не предоставляет возможнос ти эмпирического изучения, развития, диагностики и коррекции лич ности как субъекта жизни. С целью решения исследовательских и практических задач необходимо ввести и обосновать систему переменных, в комплексе отражающих основные проявления субъектности жизни. В силу того, что система смысловой регу ляции составляет функциональное «ядро» психической саморегу ляции, эти переменные могут быть универсальными параметра ми смысловой регуляции жизненного пути личности. При этом параметры должны адекватно раскрывать возрастные и диффе ренциальные различия в развитии смысла жизни и тем самым в уровне субъектности жизни. Выделение значимых параметров смысловой регуляции жизненного пути личности способствует реализации индивидуального подхода, поскольку с учетом суммы различий по этим параметрам можно индивидуализировать сте пень развития субъектности жизни.
Необходимо подчеркнуть, что в психологической литерату ре накоплен значительный объем теоретических параметров субъектной зрелости личности. Серьезными препятствиями для привлечения этих параметров является чрезмерная абстракт ность, высокая степень условности, теоретическая громоздкость, недоступность эмпирической верификации, а также внутренняя несовместимость параметров, которая проистекает из того, что их авторы стояли на разных методологических и теоретических позициях. В этой связи актуализируется задача вычленения тех параметров, которые наиболее адекватны смысловому подходу в понимании субъектности жизни.
В теоретическом анализе значимых параметров смысло вой регуляции жизненного пути могут существенно помочь об щепсихологические представления о параметрах смысловой ре гуляции. Системное представление об индивидуальных параметрах смысловой регуляции, не редуцируемых к характе ристикам уровня возрастного развития смысловой сферы лич ности, развивает Д.А.Леонтьев. Он выделяет параметры, по совокупности которых можно системно описать смысловую ре гуляцию:
203
- телеологичность - каузальность как биполярная характери стика преимущественной ориентации субъекта на смысловые (те леологичность) или причинно-следственные (каузальность) связи в отражении действительности и доминирующую склонность со образовывать свои действия с одним из этих типов связей;
- общий уровень осмысленности жизни как индивидуальная энергетическая характеристика смысловой регуляции, демонст рирующая меру насыщенности деятельности субъекта единым стабилизирующим смыслом, который «цементирует» ее общую направленность;
- баланс ценностной и потребностной регуляции как отраже ние относительного вклада двух универсальных смыслообразу-ющих структур - индивидуальных потребностей и личностных ценностей - в смысловую регуляцию активности данного конк ретного индивида;
- структурная организация динамических смысловых сис тем как комплексная характеристика индивидуальной смысло вой регуляции. Эта качественно-количественная характеристика комбинирует три параметра структурной организации смысловой сферы личности - широту смысловых связей, уровень их иерар-хизации и меру структурированности;
- степень осознанности смысловой регуляции как показатель индивидуального соотношения неосознанной смысловой регуля ции и сознательной смысловой саморегуляции, как мера рефлек сивной опосредованности смысловой регуляции личности;
- временная локализация ведущих смысловых ориентиров, которая отражает относительную плотность распределения раз личных смысловых структур личности на оси психологического времени - в прошлом, настоящем и будущем [144, с. 291-301].
Следующий шаг по логике настоящего исследования - это преломление выделенных универсальных параметров смысловой регуляции на смысловую регуляцию жизненного пути личности. При этом необходимо помнить, что интегральной структурой смысловой регуляции жизненного пути является смысл жизни, в связи с чем указанная проекция не может быть чисто механи ческой. Она предполагает качественную модификацию предло женных параметров таким образом, чтобы они отражали струк турно-функциональные особенности регулирования жизненного пути динамической системой смысла жизни. Правда, некоторые параметры, предложенные Д.А.Леонтьевым, изначально ориен тированы на индивидуализацию смысловой регуляции не отдель204
ной деятельности, а целостного жизненного пути. К ним относят ся общий уровень осмысленности жизни и временная локализа ция ведущих смысловых ориентиров. Данные параметры были эк страгированы в период разработки Д.А.Леонтьевым теста смысложизненных ориентации и сохраняют интимную связь с ре гуляцией жизненного пути личности смыслом жизни [147]. Осталь ные параметры нуждаются в адаптации применительно к пред мету настоящего исследования. В этой связи перед нами стоит ряд задач: 1) проанализировать существующие концепции лично сти как субъекта жизни сквозь призму выделенных параметров; 2) модифицировать общие параметры в рамках исследования пси хической регуляции жизненного пути смыслом жизни; 3) по воз можности расширить круг параметров для определения качества личности как субъекта жизни. Следует предупредить, что систе ма параметров является открытой и может быть обогащена но выми характеристиками смысловой регуляции.
Одной из первых психологических теорий личности, в кото рой имплицитно заложена идея субъекта жизни, является индиви дуальная психология А.Адлера. И хотя эта идея не прописана у А.Адлера в явном виде, при разработке методологических осно ваний своего учения, концепций неврозов, смысла жизни, жизнен ного стиля и схемы апперцепции он непосредственно затронул субъектный аспект проблемы индивидуального жизненного пути. Согласно воззрениям создателя индивидуальной психологии, фун даментальным свойством жизнедеятельности индивида являет ся телеологичность, которая понимается как управляемость ак тивности внутренними смыслами в противовес внешним каузальным факторам, а также как направленность личности на отдаленные жизненные цели и смыслы. «Человеческие существа живут в мире значений и смыслов. Мы не воспринимаем обстоя тельства в чистом виде, но лишь в том значении, которое они для нас имеют. Наше восприятие определяется нашими целями и на мерениями» [12, с. 15]. Все остальные движущие силы активнос ти признавались вторичными, производными от смыслов, кото рые индивид приписывает им. «Это не первичные, а вторичные факторы, вызванные скрытыми целями личности, но и их надо понимать телеологически» [Ader, 1956, p. 219; цит. по 225, с. 126].
Основным смыслообразующим и мотивирующим фактором активности индивида является смысл жизни, от которого проис ходят конкретные поведенческие смыслы. Смысл жизни придает человеческому существованию «финалистскую», телеологиче205
скую ориентацию, позволяет преодолеть каузальную детермина цию прошлым. «Смысл жизни нельзя вывести из каузальных от ношений, и тем более из личных воображаемых представлений, а лишь... из преследования цели, из поиска решения задачи, задан ного через ее условия» [Ader, 1982, p. 82- 83; цитпо 144, с. 31]. С этой точки зрения вся индивидуальная психология декларирова лась как учение о смысле человеческих действий и смысле че-ловече ской жизни [11; 13].
Не прибегая к детальному обзору теоретических положений индивидуальной психологии, следует отметить, что, с точки зре ния А.Адлера нормальное функционирование личности, которое ассоциируется с субъектностью жизни, заключается в способно сти достигать жизненные цели, адекватно понимать смысл жиз ни, конструктивно сотрудничать с окружающими людьми и ак тивно концентрировать усилия на реализации смысла жизни. Единственным признаком подлинных смыслов жизни является их содержание, которое не отрывает человека от проблем всего че ловеческого рода, а наоборот, сближает, роднит его с окружаю щими людьми. Такие смыслы жизни всегда основываются на об щечеловеческих ценностях, разделяемых большинством людей, и пронизаны социальным интересом [12, с. 16]. Напротив, невро тическое развитие, которое приравнивается к несубъектному спо собу существования, выражается в поглощении личности комп лексом неполноценности, неспособности к интеграции с окружающими и к подчинению жизнедеятельности общезначи мым смыслам и ценностям [11; 13]. Дефектными Адлер полага ет те смыслы жизни, которые отделяют человека от проблем че ловечества и замыкают его на удовлетворении собственных потребностей, в которых преобладает мотивация превосходства [12, с. 18].
Важными условиями нормального развития и функциониро вания личности А.Адлер считал телеологическую ориентацию ак тивности, полное и адекватное понимание смысла жизни и жиз ненного стиля, доминирование социального интереса над стремлением к личному превосходству, что проявляется в преоб ладании социальных ценностей над эгоистическими потребнос тями личности, а также высокий уровень творческой активности личности в сфере проектирования жизненных целей и реализации смысла жизни. Создание условий, благоприятствующих личност ному росту и исцелению личности от неврозов, провозглашалось как основная задача психотерапии. В конечном итоге все усилия
206
психотерапевта, согласно А.Адлеру, должны быть направлены на активизацию творческой субъектной энергии личности, понима ние смысла жизни и пробуждение социального интереса [13].
Таким образом, в контексте индивидуальной психологии лич ности как субъекту жизни атрибутируются следующие признаки: телеологичность личностной активности как устремленность на смыслы, а не на каузальные факторы, насыщенность жизнедея тельности сквозным смыслом жизни, адекватное и полное пони мание смысла жизни, активность в реализации смысла жизни, а также доминирование социально полезных смыслов жизни над мотивацией возвеличивания и эгоцентрическими потребностями.
К.Г.Юнг также приблизился к проблеме субъекта жизни при разработке одного из основных понятий аналитической психоло гии - понятия индивидуации. «Разрабатывая вопрос о трансфор мации и развитии личности на разных этапах индивидуации и дос тижения самости, Юнг подходит к решению фундаментальной философской проблемы о значении для мира, для бытия всего сущего появления человека как осознающей себя личности, как субъекта своей жизни» [20, с. 15]. Анализируя движущие силы поведения человека, К.Юнг опровергает тезис о том, что актив ность управляется прошлым по реактивному принципу. В каче стве альтернативы ученый защищает положение о том, что с при ходом человека мир обустраивается по проекту человеческих ценностей и смыслов, действительность приобретает новое смыс ловое измерение. Как существо, порождающее смыслы и ценно сти, человек преимущественно настроен на будущее, а главный вклад в детерминацию его активности вносит именно поиск смыс ла. «Человек может претерпеть тяжелейшие испытания, если он видит в них смысл. Вся трудность заключается в создании этого смысла» [244, с. 182]. Согласно представлениям Юнга об онтоге нетическом развитии человека установка на осмысление своей жизни и обнаружение ее смысла актуализируется во второй поло вине жизни, которая совпадает с началом процесса индивидуации [247, с. 84-86].
Самим К.Юнгом и его интерпретаторами индивидуация по нимается как процесс прогрессивного осознания человеком глу бинных пластов бессознательного и открытие собственной само сти, которая таит истинный смысл жизни [20; 249]. Нахождение смысла жизни увенчивает и амплифицирует процесс индивидуа ции, способствует возрастанию субъектности. Личность, познав шая свое призвание и осознавшая смысл жизни, отличается наи207
высшей стойкостью и жизненной мудростью, резко изменяет ка чество осуществления собственной жизни - «из правильного ус мотрения проблемы сразу переходит к правильному действова-нию» [249, с. 251]. С точки зрения аналитической психологии понимание смысла жизни представляет для человека особую реф лексивную задачу, от качества решения которой напрямую зави сит качество способа человеческого бытия. Понимание смысла жизни помогает личности правильно выбрать жизненный путь и пролонгировать его как линию практической реализации своего призвания [245, с. 211]. На пути индивидуации личность подсте регает опасность отчуждения от истинного смысла своей жизни в том случае, если она приемлет навязанные ей извне социальные роли или выдуманный смысл. В этом случае рушиться смысло вое измерение человеческой жизни и активностью человека зав ладевают хаотические силы. Все, что необходимо сделать лич ности - это проникнуть в смысл своей жизни и «добровольно принести себя в жертву своему призванию» [245, с. 217].
Для экспликации элементов концепции субъекта жизни из ана литической психологии важно обратить внимание, что К.Юнг при вязывал смысл жизни преимущественно к культурно-духовным ценностям и, наоборот, отвязывал его от врожденных материаль ных потребностей человека. Возвышенность смысла жизни до уровня духовных ценностей является признаком душевного здо ровья, а падение смысла жизни до уровня элементарных, базаль-ных потребностей - симптомом деградации личности. Высшие ступени индивидуации должны быть насыщены общепризнанны ми этическими, эстетическими, религиозными и прочими духов ными ценностями [249]. «Чувство ширящегося смысла существо вания выводит человека за пределы обыденного приобретения и потребления. Если он теряет этот смысл, то тотчас же делается жалким и потерянным» [244, с. 80].
Из своей терапевтической практики К.Юнг вынес твердое убеждение о том, что смысл жизни является одним из наиболее важных факторов психического здоровья, при потере которого личность поражается «духовной болезнью». Бессмысленность приводит к «психологическому оцепенению» личности, снижает полноту и качество жизни. По этому поводу К.Юнг писал: «От сутствие смысла играет критическую роль в этиологии невроза. В конечном счете невроз следует понимать как страдание души, не находящей своего смысла... Около трети моих случаев - это страдание не от какого-то клинически определимого невроза, а
208
от бессмысленности и бесцельности собственной жизни» [Цит. по 254, с. 471].
Таким образом, в рамках аналитической психологии в каче стве критериев субъектности жизни обозначены следующие при знаки: ориентация личностной активности на смысл жизни и про изводные от него смыслы в противовес стимулам, социальным нормам, давлению внешнего окружения; высокий уровень осмыс ленности жизни; одухотворенность смысла жизни культурными ценностями и его независимость от простейших потребностей; глубина и адекватность понимания смысла жизни.
Ценные для психологической концепции субъекта жизни по ложения содержатся в одной из первых гуманистических теорий личности и ее жизненного пути, основанной Ш.Бюлер. Разрабо танная Ш.Бюлер концепция личности демонстрирует характер ную для всего корпуса гуманистических и экзистенциальных пси хологов приверженность к телеологической схеме объяснения движущих сил личностной активности. Современные исследова тели отмечают, что телеологическая схема интерпретации меха низмов личностного бытия наложила отпечаток практически на все теоретические концепции и идеи психологов экзистенциально-гуманистического направления [125]. Первопроходцем в этом на правлении явилась Ш.Бюлер, которой специально подчеркивалась ценностно-смысловая детерминация человеческого развития и бытия. По ее мнению, бытие человека отличается от существо вания других форм жизни тем, что человек преследует цели, в которые вкладывает смысл своего бытия [259]. Человеческая жизнь предстает у Бюлер как процесс развертывания смысловых структур личности - «интенционального ядра» или «самости». Самость толкуется как «интенциональность или направленность всей личности. Эта целенаправленность ориентирована на испол-ненность лучших потенциалов, исполненность экзистенции чело века» [259, s. 75]. Постулируется, что самость личности несет в себе истинный смысл жизни человека и служит основой при кон кретизации жизненных целей. Предпосылкой самоосуществления полагается самоопределение - понимание личностью смысла своей жизни. «Чем понятнее человеку его призвание, т.е. чем от четливее самоопределение, тем вероятнее самоосуществление» [152, с. 155]. В качестве важного параметра для дифференциации биографий Ш.Бюлер использовала меру активности личности по реализации смысла жизни. На этом основании возникла периоди зация жизненного пути личности, в которой характеристика каж209
дой фазы дается через указание на активность само исполнения. Выделены пять фаз жизненного пути личности с присущими им «всплесками» и «спадами» активности самоосуществления [259]. В концепции Ш.Бюлер, таким образом, указаны три особенности личности как субъекта жизни: интенциональная, телеологическая направленность активности, самоопределение по отношению к смыслу жизни и активность реализации этого смысла.
Прикоснувшись к гуманистически-экзистенциальной концеп ции Ш.Бюлер, вкратце проанализируем положения других гума нистически-ориентированных психологов. Особый интерес в свя зи с обсуждением концепции личности как субъекта жизни представляет психология человеческого бытия А.Маслоу. Как и все психологи гуманистического направления, А.Маслоу аксио матизирует роль ценностей и смыслов для полнокровного функ ционирования и личностного роста человека. При аргументации «краеугольных» принципов психологии человеческого бытия он акцентирует тезис, что самым значимым для человека является ценностное измерение, в котором он черпает смыслы и ценности своего существования.
Психология человеческого бытия в редакции А.Маслоу не безразлична к содержанию смысла жизни. Нормальное развитие личности мыслимо только в том случае, если смысл ее жизни укоренен в высших, бытийных ценностях. В противном случае -при фрустрации базальных потребностей - личность обречена на метапатологии, которые представляют собой особые неврозы духовности. «Но сегодня уже не вызывает сомнений, что на не врозы следует смотреть как на расстройства духа, что, говоря о неврозах, следует обязательно иметь в виду такие вещи, как ут рата человеком смысла существования, сомнения по поводу це лей жизни, горе и злость по поводу неразделенной любви, переос мысление человеком своего жизненного пути, потерю мужества и надежд, неприятие самого себя, осознание того, что жизнь про жита напрасно, неспособность радоваться и любить и т.д.» [157, с. 44]. В психологии человеческого бытия Маслоу делает логи ческое ударение на то обстоятельство, что немаловажным фак тором полноценного существования является осознанность смыс ла и абсолютных ценностей жизни. «Чем больше люди узнают о себе, чем больше они осознают себя, тем проще им принимать решения» [157, с. 40]. При этом функцию сознания Маслоу ус матривает не в том, чтобы придумывать ценности, а в том, что210
бы их открывать как уже существующие в мире. «Ценности сле дует искать (раскрывать или обнаруживать), а не изобретать, кон струировать или создавать» [157, с. 162].
Изучая «самоактуализирующихся людей» - тех, которые су мели повернуть свою жизнь в конструктивное русло, А.Маслоу заметил, что их восприятие реальности и руководящие принципы поведения до предела нагружены ценностями и смыслами. Для них «когнитивный процесс становится одновременно и процессом определения ценностей. То, что существует, принимает свойства должного. Факты становятся оценками. Реальный мир, увиден ный и понятый, превращается в мир ценимый и желанный. Мир, который «есть», становится миром, который «должен быть» [157, с. 121-122]. Согласно Маслоу, способность человека услышать «ценностный зов долженствования», «воспринять действительное сквозь призму ценностного» поднимает его над обстоятельства ми собственной жизни.
Кстати отметить, что другие гуманистические психологи так же делают акцент на необходимости для личности «ценностного взгляда» на окружающую действительность и индивидуальную жизнь. Г.Олпорт, например, настаивает на том, что зрелый чело век должен обладать цельной жизненной философией, которая про граммирует систему его жизненных ценностей и «озаряет» объе диняющим смыслом все его поступки [257]. Кроме того, Г.Олпорт склоняется к убеждению, что жизнь зрелой личности организова на скорее по проактивному, нежели по реактивному принципу. Это означает, что взрослый человек движим осознанной и отнесенной в будущее мотивацией, и не побуждается бессознательными стра стями детского периода и стимулами внешней среды. Проактив-ность человеческого существования выражается в том, что люди «стараются не только сохранить свою жизнь, сколько стремятся сделать ее осмысленной» [256, р. 180]. «Ддром» психологической структуры личности, по мнению Г.Олпорта, является проприум, или самость. Этой составляющей личности приписывается функ ция программирования жизненных целей и идеалов, планирования жизненных событий, консолидации личностной идентичности. Важной и наиболее онтогенетически поздней частью проприума выступают «собственные стремления», которые стимулируют процессы актуализации личности и индивидуализации ее жизнен ного пути. Г.Олпорт отмечает, что собственные стремления от ражают внутреннюю логику, которую личность намеревается при211
дать собственной жизни. Реализация собственных стремлений -единственно верный путь к функциональной автономии, в которой заключена целостность и независимость личности [257].
Таким образом, с точки зрения гуманистических психологов личность как субъект жизни характеризуется выраженной ори ентацией на ценности и смысл жизни при осуществлении жизне деятельности, глубоким уровнем понимания смысла жизни и са мопонимания (цельной жизненной философией), приоритетом бытийных общечеловеческих ценностей над естественными по требностями в структуре смысла жизни, перспективной направ ленностью мотивов, составляющих смысл жизни.
В плеяду гуманистических психологов, посвятивших свои тру ды проблеме саморазвития и самодетерминации личности, сле дует поместить также известного немецкого ученого Х.Томе. На базе результатов многолетних медико-психологических лонгитю-дов и критической интеграции достижений «психологии жизнен ного развития» им разработана «биографически фундированная когнитивная теория личности». Концептуальный аппарат данной теории синтезирует идеи гуманистической, когнитивной, экзистен циальной психологии с положениями одного из наиболее популяр ных направлений современной психологии жизненного пути - на правления саморазвития. Теория личности Х.Томе унаследовала основной методологический пафос данного направления: личность является инициатором, творцом и регулировщиком своего разви тия, детерминантой индивидуального жизненного пути [107, с. 225]. При построении оригинальной теории личности и ее жизненного пути Х.Томе полемизирует с биологизаторскими и социологиза-торскими направлениями в психологии развития, считая, что фор мирование личности осуществляется в процессе ее активного вза имодействия с социальным окружением и объективными обстоятельствами жизненного пути [217, с. 175]. Утверждается, что личность не программируется генетической наследственно стью и не чеканится социальной ситуацией развития, равно как не зависит от превратностей детского возраста. Наиболее рель ефно активный характер личностного развития выдается в юно шеском возрасте, психологию которого Х.Томэ предлагает иссле довать сквозь призму теории «тематического структурирования». Согласно данной теории, доминирующие ценности, из которых скон струирован смысл жизни индивида, задают вектор развития его личности, а также способ перцепции и когнитивной репрезента ции жизненных событий [217, с. 182]. Юношеский возраст явля212
ется переломным периодом личностного развития, во время ко торого происходит выбор индивидуального стиля регулирования жизни. Первоначально Х.Томе дифференцировал два противопо ложных жизненных стиля - «гомеостатический» и «творчески ори ентированный» [217, с. 182 - 182]. Если гомеостатическая «тема тика бытия» предполагает стремление индивида к равновесию со средой, пассивное приспособление к ней, то творчески ориенти рованная «тематика бытия» имеет под собой функциональную ав тономию индивида от жизненных обстоятельств и «импровизиру ющий» образ жизни. В этом теоретическом различении угадывается оппозиция свойств личности как субъекта и не субъекта жизни. В более поздних исследованиях Х.Томе эту кон трастную дихотомию разбавил двумя промежуточными стилями жизни [25, с. 12]. С точки зрения исследователя жизненные стили объективно отличаются отношением личности к временному из мерению своего жизненного мира, его ценностно-смысловым со держанием и индивидуальной мерой напряженности усилий по реализации жизненных ценностей. Результаты лонгитюдных ис следований показывают, что творчески ориентированный стиль жизни корреспондирует с общечеловеческими ценностями, кото рые, тем не менее, вариативны и испытывают влияние истори ческой эпохи, широкой временной перспективой и активными «тех никами бытия» [25, с. 12]. Предложенная классификация жизненных стилей представляется продуктивной применительно к целям пси хобиографических исследований и, по мнению Х.Томе, обуслов ливает возможность типологического подхода к личности как ис точнику и «двигателю» собственного развития.
Значимые особенности личности как субъекта жизни можно экстрагировать из положений экзистенциальной психологии, кото рая занимается основной «человеческой дилеммой» - проблемой соотношения личностной свободы и судьбы [273; 276]. Психологи экзистенциального направления солидарно отвергают каузальную детерминацию личностной активности, поскольку причинное объяс нение страдает механистичностью и физикализмом [216, с. 199]. Вместо каузальной схемы превозносится телеологическая схема детерминации личностной активности, где в качестве централь ного объяснительного конструкта фигурирует «интенциональ-ность», а формообразующим модусом человеческого бытия объявляется будущее. С точки зрения Р.Мэя - основоположника экзистенциальной психологии - человеческое существование ин-тенционально, то есть ориентировано на смыслы и ценности, что
213
позволяет человеку противостоять неудержимым факторам судь бы. Интенциональность Р.Мэй называет «сердцем человеческой воли и свободы», поскольку самодетерминация личности возни кает при условии осознания смыслов, управляющих ее поведени ем и развитием. Главным в иерархии смыслов и ценностей пола гается смысл жизни в силу того, что «человеческие существа не могут жить в условиях бессмысленности и пустоты долгое вре мя: если они не нацелены на смысл, они не могут сопротивляться судьбе, отчаиваются и предаются деструктивным формам ак тивности» [275, р. 22].
Судьба понимается как совокупность телесных, психичес ких, пространственно-временных и прочих ограничений, налагае мых на человека его жизненной ситуацией или, другими словами, как система жизненных обстоятельств, которые человек не в си лах контролировать, изменять или отменять [273, р. 89-90]. Судьба не несет абсолютную предопределенность жизни: человек волен выбирать свой жизненный путь и его смысл в границах, дозво ленных судьбой. «Контрагентом» судьбы является свобода -«способность личности знать о своей предопределенности» [276, р. 175]. Свобода личности завязана на смысл жизни, который, с точки зрения экзистенциальных психологов, потенцирует не де терминированные судьбой варианты жизненного пути. Свобода вытекает из способности человека осознавать свою судьбу и смысл своей жизни и делать выбор между несколькими альтер нативами. В каждой конкретной точке своей жизненной траекто рии человек колеблется между полюсами свободы и судьбы, и близость полюса свободы символизирует меру его субъектнос-ти. «Парадокс заключается в том, что свобода обязана своей жизнеспособностью судьбе, судьба же обязана свободе своей зна чительностью» [273, р. 17]. Таким образом, в концепции Р.Мэйя личность как субъект наделяется способностью искать и нахо дить смысл жизни (осмысленность бытия), а также способнос тью осознавать этот смысл как бытийный контраст личной судь бы (осознанность бытия).
В экзистенциально-гуманистической теории Д.Бьюджента-ля источником основных экзистенциальных проблем человека счи тается постоянное напряжение между полюсами автономии и судь бы [60]. Пафос теории Д.Бьюдженталя созвучен концепции личности как субъекта жизни, поскольку в своих теоретических размышлениях исследователь исходит из того, что жизнь чело века зависит от его собственных усилий, и он способен осозна214
вать и улучшать ее [60, с. 215]. Человек как субъект активности наделяется интегративным свойством - субъективностью. Клю чевое значение субъективности в жизни человека заключается в следующем: «человеческим существам присуща автономия, ко торая избавляет нас от тюрьмы объективного детерминизма и которая пребывает в нашей субъективности» [60, с. 24]. Истин ное ядро субъективности, которое мобилизует жизнетворчество человека, Д.Бьюдженталь усматривает в интенциональности. Ин-тенциональность определяется, с одной стороны, как производ ная от родовой способности человека искать и обретать смысл, а с другой, как необходимая для инициации его активности, само причинения и самодетерминации. «Интенциональность - это смысл того, что мы создаем / выражаем посредством наших жиз ней» [60, с. 217]. Функция интенциональности состоит в опосре довании жизненных выборов личности смыслами ее бытия в мире. С точки зрения экзистенциально-гуманистической теории, интен циональность защищает активность субъекта от вклинивающих ся извне детерминант, преграждает и пресекает влияние биологи ческих и социальных факторов, олицетворяющих судьбу, на внутренний мир личности. Благодаря развитию интенциональнос ти жизнь человека - первоначально «сырой» биографический ма териал - формуется по субъективному замыслу.
В своих поздних работах Д.Бьюдженталь дополняет кон цепцию интенциональности еще одним важным понятием - «жиз ненность». Жизненность трактуется как «внутреннее зрение», которое облегчает и кристаллизует понимание личностью смыс лов, совершенствует и утончает ощущение интенциональности. Жизненность проявляется в полном и адекватном осознании смысла жизни и является «ключом» к построению уникальной жизни, аутентичной этому смыслу [258]. «Для жизни, наполнен ной смыслом, существенно развитие чувства личной идентич ности» [60, с. 218]. Но рефлексия и самоотчет человека относи тельно смысла жизни сами по себе еще не обеспечивают личностный рост и гармонизацию бытия. По версии Д.Бьюджен-таля, необходим «перевод интенций в действие» - претворение смыслов в действительность. Активность человека в этом деле разнится в зависимости от меры личностной готовности к оп редмечиванию своих намерений или, другими словами, от меры «воодушевленности». Напористая и уверенная активность, со зидательная и воодушевленная работа человека над собствен ной жизнью рассматривается как необходимый «мост» между
215
желаемым и действительным бытием. В этом случае жизнь чело века превращается в «процесс того, что мы делаем» и начинает выступать как «поле» личностной самореализации [60, с. 217,220].
Несмотря на теоретическую сложность, теория Д.Бьюджен-таля не является лабораторной или кабинетной по той причине, что она имеет широкий выход в практику «жизнеизменяющей пси хотерапии». Жизнеизменяющая психотерапия преследует цель по вышения качества человеческой жизни за счет снятия или умень шения преград реализации субъективности, расширения активности и углубления сознательности человека как субъекта жизни. «Жизнеизменяющая психотерапия - это попытка пациен та и психотерапевта помочь первому проанализировать, как он отвечает на экзистенциальные вопросы жизни, и попытаться пе ресмотреть некоторые из ответов так, чтобы сделать его жизнь более аутентичной и, таким образом, более реализованной» [60, с. 23]. Можно утверждать, что в концепции Д.Бьюдженталя спо собность человека строить свою жизнь корреспондирует с ин-тенциональной ориентацией личностного поведения, субъектив ной осознанностью смысла жизни и высокой активностью личности в реализации этого смысла.
Неоценимый вклад в развитие концепции субъекта жизни вне сли положения логотерапии и логотеории В.Франкла. Необходи мо заметить, что понятие «субъект жизни» не встречается у Фран-кла как самостоятельная единица тезауруса. Тем не менее его работы проливают свет на экзистенциальные параметры психи ческого здоровья и нормальной жизнедеятельности личности в модусе повседневности и в экстремальных условиях. Следует принять во внимание, что общее экзистенциальное прочтение пси хического здоровья заключается в признании личности автоном ным и ответственным создателем собственной судьбы, актив ным решателем экзистенциальных проблем, бросающим вызов своей «человеческой дилемме». Напротив, личность, одержимую экзистенциальным недугом, захлестывают неразрешенные про блемы - одиночество, отчаяние, неприкаянность, бессмыслен ность, безволие в отношении собственной жизни [157; 227; 254]. Решающим критерием психического здоровья считается субъек-тность жизни, а основным синдромом нездоровья - «паралич» личностной способности быть субъектом жизни. Отталкиваясь от такой трактовки психического здоровья те важные парамет ры, которые приводит В.Франкл, можно отождествить с особен ностями личности как субъекта жизни.
216
Первым неотъемлемым условием психического здоровья личности является высокий уровень общей осмысленности жиз ни, удовлетворение базовой потребности в смысле. Осмыслен ность жизни рассматривается Франклом как энергетическая ха рактеристика личностного существования, суть которой составляет напряжение между сущим и должным - наличными жизненными достижениями и императивными требованиями смыс ла. Осмысленность задает индивидуальной жизнедеятельности телеологическую ориентацию на цели, производные от смысла жизни. Субъективное состояние бессмысленности - это «экзис тенциальный вакуум», блокирующий реализацию стремления к смыслу и невротизирующий личность. Фрустрация потребности в смысле наступает при условии, если человек не понимает своего жизненного призвания, ослеплен искусственно вымышленным смыслом или смирился с поедающим чувством бессмысленнос ти [224, с. 37-38].
С точки зрения логотеории, жизнь ни при каких обстоятель ствах не теряет свой объективный смысл. Это означает, что че ловеческая экзистенция всегда имеет определенную интенцио-нальную направленность. «Смысл смысла в том, что он направляет ход бытия» [224, с. 285]. В свете данного положения задачу личности как субъекта жизни В.Франкл усматривает в отыскании и акцептации объективного смысла. Озадаченность вопросом о смысле существования выступает как специфичес кая человеческая проблема, которая снимается путем поиска и открытия смысла, но никак не путем его изобретения. По мне нию Франкла, выдумать смысл невозможно потому, что это неиз бежно повлечет рассогласование с объективной смысловой на правленностью жизни и разочарование в созданной концепции смысла. Выдуманный смысл может быть лишь ненадежным при крытием вопиющего смыслового вакуума, временным утешени ем в состоянии фрустрации стремления к смыслу. В контексте логотеории задача на нахождение смысла раскрывается как за дача на осознание личностью объективно сложившейся интенци-ональной направленности жизни.
В.Франкл ставит вопрос о содержании смысла в условиях экзистенциальной нормы и патологии. Он последовательно раз венчивает традиционные концепции, которые склоняют человека искать смысл в погоне за счастьем, предаваться наслаждениям, изо всех сил самоактуализироваться и «охотиться» за предель ными переживаниями. «Нормальное ощущение счастья не выс217
тупает в качестве цели, к которой человек стремиться, а пред ставляет собой скорее сопутствующее явление, сопровождающее процесс достижения смысла» [224, с. 30]. «Чем сильнее человек стремиться к наслаждению, тем сильнее оно от него ускользает» [224, с. 34]. «Подобно счастью, самоактуализация является лишь результатом, следствием осуществления смысла» [224, с. 58-59]. Обобщающим признаком всех неконструктивных смыслов жизни является замкнутость на индивидуальное существование, в то время как подлинные смыслы жизни трансцендентны по отноше нию к личностному бытию. Франкл утверждает, что человек кон ституирует себя в качестве субъекта только лишь благодаря выходу его бытия за пределы самого себя, благодаря его уст ремленности к объекту смысла [224, с. 72]. Источниками под линных смыслов служат ценности - смысловые универсалии, ко торые были аккумулированы в опыте человечества и социальных групп. Смыслы жизни, которые сокрыты в ценностях, всегда транс цендентны по отношению к индивидуальному бытию, поскольку генерализируют смысловой опыт многих поколений и неисчисли мых жизней [224, с. 288-290]. Нормальный человек - субъект жизни - в первую очередь старается осуществить трансцендент ные смыслы и ценности, не думая об удовлетворении собствен ных влечений и потребностей, и в ходе этого осуществления реа лизует самого себя. Невротик, который зациклен на своих потребностях или охвачен мыслью о самоактуализации, игнори рует требования внеположенных ценностей; в конечном итоге он оказывается в «порочном круге» зависимости от собственных влечений.
В.Франкл подчеркивает, что проблема смысла жизни явля ется не только проблемой познания, но также проблемой призва ния. Это подразумевает необходимость активной реализации смысла жизни, который растекается по уникальным смыслам кон кретных жизненных ситуаций. Упустить шанс реализации уникаль ного смысла ситуации равно тому, что не внять требованию уни версального смысла жизни, который лежит за смыслом отдельных ситуаций [224, с. 294]. О необходимости воплотить смысл или о потерянной возможности сделать это человеку подсказывают моральные переживания. Франкл онтологизирует совесть как «орган смысла» и моральные чувства как напоминание о необхо димости деятельного осуществления смысла. «Самая большая ошибка, которую мы можем совершить в жизни, - это почить на лаврах. Никогда не следует довольствоваться достигнутым.
218
Жизнь не перестает задавать нам все новые и новые вопросы, не позволяя остановиться. Только самоодурманивание делает нас нечувствительными к постоянным уколам совести, которые по сылаем нам жизнь. Стоящего неподвижно обходят; довольный собой - потерян... Каждый день, каждый час требуют от нас но вых свершений» [224, с. 244].
Таким образом, согласно теории В.Франкла личность как субъект жизни обладает высоким уровнем осмысленности жиз ни, глубоким рефлексивным пониманием и стремлением к актив ной реализации этого смысла, а также укоренением индивидуаль ного смысла в универсальных человеческих ценностях. Быть субъектом жизни значит «быть обращенным к смыслу, требую щему осуществления, и ценностям, требующим реализации. Это значит жить в поле напряжения, возникающего между полюсами реальности и идеалов, требующих материализации» [224, с. 285].
В экзистенциальной персонологии С.Мадди, на положения ко торой мы уже ссылались ранее, личности как субъекту жизни при писываются две глобальные особенности - наличие смысла жиз ни, дающее чувство осмысленности, и высокая степень осознанности этого смысла. Осмысленность жизни согласно С.Мадди равнозначна телеологической регуляции личностной ак тивности, но самой осмысленности для становления личности ин дивидуалистического (субъектного) типа недостаточно. Раскры вая значение сознания в регуляции жизнедеятельности личности, Мадди апеллирует к группе специфических для человека потреб ностей - «психологических потребностей» в воображении, суж дении и символизации, которые помогают вывести смысл жизни на уровень сознания. Доминирование этих потребностей является залогом развития личности как субъекта жизни, а не по конфор мистскому (несубъектному) пути, проложенному биологически ми и социальными потребностями [271]. Следует отметить, что в концепции С.Мадди наряду со смыслом жизни рассматриваются регуляторы личностной активности не смысловой природы - со циального и биологического происхождения. В этой связи иссле дователь указывает, что смысл жизни преимущественно стиму лирует активность индивидуалиста, в то время как конформная личность реагирует главным образом на биологические стимулы и социальное окружение. При этом ориентация личности на смысл жизни сочетается с выбором будущего (неизвестность), а кон центрация на биологических и социальных потребностях соотно сится с выбором прошлого (неизменность) [269].
219
К проанализированной теории личности близка по духу кон цепция экзистенциального мыслителя и психотерапевта И.Ялома. Как клинициста его в наибольшей мере волнуют проблемы психи ческого здоровья личности в экзистенциальном измерении бытия, а также условия предупреждения и исцеления экзистенциальных личностных расстройств. В целом Ялом придерживается экзис тенциального понимания личностной нормы как способности чело века преодолевать бытийные проблемы, проявляя необходимые свободу воли и ответственность, а также конструктивно адаптиро ваться к базовым «экзистенциалам» человеческого существова ния - смерти, свободе, изоляции, бессмысленности. «Экзистенци альная терапия основана на модели психопатологии, согласно которой тревога и ее дезадаптивные последствия представляют собой ре акцию на эти четыре конечных фактора» [254, с. 542].
В системе этих факторов И.Ялом расценивает бессмыслен ность как «первостепенный экзистенциальный стресс», который пор тит здоровье личности в экзистенциальном модусе и истощает ре сурсы организации человеком своей жизни. Сущность потребности в смысле видится как необходимость обладания перцептивной схе мой жизни и системой ценностей, которые бы придавали прагма тическую определенность всем поступкам и действиям человека [254, с. 520]. Культурными способами придания жизни смысла яв ляются мировоззренческие смысловые системы, преданность делу, творчество, альтруизм, гедонизм, самоактуализация и самотранс-ценденция [254, с. 477-494]. В любом из этих случаев конечной психологической целью, которая во многом оправдывает средства, является повышение уровня осмысленности жизни. Как психоте рапевт И.Ялом все же небезучастен к содержанию смысла жизни пациентов и даже полагает его внутреннюю содержательность ценным терапевтическим фактором. С точки зрения И.Ялома, об щим «лейтмотивом» адаптивных смыслов жизни является альтру истичность - установка на служение другим людям, стремление трудиться на их благо, готовность к самопожертвованию и само отдаче. Напротив, патологическим является такое содержание смысла жизни, которое подвигает человека на копание в своих лич ных проблемах, сужает кругозор на его же собственной персоне, отгораживает от проблем окружающих. Психотерапевтическая практика показывает, что эгоцентрическое содержание смысла жизни выступает как фактор демобилизации и деморализации лич ности, в то время как альтруистичность смысла жизни работает как фактор исцеления и самоактуализации [253, с. 34].
220
Важным условием нормальной жизнедеятельности являет ся адекватное понимание человеком смысла своей жизни. Одна ко здесь Ялом предупреждает о неправильной и во многом пато генной установке на самоисследование и уход в себя для выработки смысла жизни. В условиях бессмысленности такая ус тановка еще сильнее проблематизирует жизнь человека и замут-няет существо проблемы смысла. Нормальной реакцией на бес смысленность является активная вовлеченность в личностно значимую деятельность, которая придает жизни вектор и объек тивную ценность. Созерцательный, рефлексивный способ реаги рования на проблему бессмысленности, напротив, не приносит же лаемого облегчения симптомов ноогенного невроза и не позволяет сделать жизнь осмысленнее. Поэтому в практике экзистенциаль ной терапии Ялом рекомендует использовать прием дерефлексии вместе с техниками вовлечения пациента в реальное дело, могу щее перерасти в дело всей жизни [254, с. 536]. При этом необхо димость адекватного и полного понимания пациентами своей «жиз ненной миссии» остается неоспоримой и незыблемой.
И.Ялом, таким образом, акцентирует значимость трех пара метров регуляции жизненного пути личности смыслом жизни. Это - высокий уровень осмысленности жизни, осознанность смысла жизни и альтруистичность содержания смысла жизни.
Положения классиков и основоположников экзистенциальной психологии получают теоретическое продолжение в работах польских экзистенциально мыслящих психологов - М.Страс-Ро-мановской и К.Попельского. М.Страс-Романовской принадлежит авторство экзистенциально-персонологической концепции судьбы, в которой поднимаются не только проблемы жизненного пути че ловека, но также закладывается теоретический фундамент смыс ловой концепции личности [281]. Выстраивание собственной ори гинальной концепции исследовательница начинает с критики тех положений академической психологии, которые «затворяют» со знание человека перед миром смыслов и ценностей, сводят ме ханизмы регуляции личностного бытия к причинно-следственным закономерностям. Систему таких положений Страс-Романовская называет объективистской психологией и противопоставляет ей психологию личности, фундированную на смысловом подходе к человеческому бытию [281, s. 10-31]. Собственная концепция автора слагается из трех логически связанных частей: учения о смысле, учения о личности и учения о судьбе. Общий предмет персоналистической психологии судьбы фиксируется как систе221
ма экзистенциальных смыслов и переживаний человека по пово ду своей жизни [281, s. 64].
Понятие смысла является центральной категорией экзистен-циально-персонологической концепции судьбы. При возведении кон цепции автор опирается на положения философской антропологии о модусах или сферах человеческого бытия и предлагает следую щую структуру существования: индивидный, социальный, субъек-тно-личностный и духовно-метафизический уровни [281, s. 45]. Критерием для структурирования этих уровней существования выступает логика регуляции активности человека, специфичная для каждой из сфер бытия. Перебираются различные логики ре гуляции, основанные на принципе удовольствия, удовлетворении потребностей («Я хочу») и характерные для индивидного бытия, на чувстве долга и конвенциональных предписаниях («Я должен»), на принципе реальности, осознании собственных возможностей и ограничений («Я могу») и годящиеся для адаптации в системе социальных отношений [281, s. 60-61]. Духовно-метафизический уровень Страс-Романовская обозначает как уровень преодоле ния всяческих детерминаций и выхода в сферу принципиально не соподчиняемых по принципу иерархии абсолютных ценностей. Ос новное же внимание Страс-Романовской приковывает сфера субъектно-личностного бытия, которая раскрывается как систе ма взаимодействий в плоскости «человек - мир». На этом уров не взаимодействия с действительностью личность не заботится об удовлетворении своих потребностей, адекватности респонден-тного поведения, конечности своих возможностей; здесь основ ное содержание бытия составляют процессы самореализации и саморазвития, самодетерминации и самотрансценденции, при по мощи которых личность созидает неповторимую судьбу. «Здесь - благодаря субъектности - человек становится свободным су ществом, которое не детерминировано полностью внешними об разцами и подкреплениями, принимающим решения и действую щим в соответствии с личным выбором, основанным на переживании мира и его смысла» [281, s. 49].
Мотивация активности в этой сфере бытия человека не под падает под влияние социальных образцов, внешних реагентов, внутренних нужд, внушенных целей и интроецированных прика зов; личность как субъект побуждается смыслами и ценностями, существующими в мире. Поиск смысла и смысловая регуляция активности являются основой способности человека к дистанци рованию от самого себя и своей жизни и, тем самым, предпосыл222
кой автономии. Чем выше уровень развития личности и чем зна чительней «смысловая» дистанция между ней и ее жизнедеятель ностью, тем она свободнее в определении своего жизненного пути. «В этой связи развитие человека на субъектном уровне обуслов лено им самим через систему его индивидуальных смыслов и жизненных выборов, а потому является саморазвитием, самопоз нанием и самореализацией» [281, s. 50].
В связи с проблемой смысловой регуляции активности М.Страс-Романовская оперирует триадой понятий «смысл - пере живание - интенциональность». «Смыслы выражаются в интенци-ональности субъекта, а, значит - в способе переживания и интер претации событий, в содержании жизненных целей, в общем - в способе жизни» [281, s. 62]. Рассматривая соотношение смыслов и переживаний, М.Страс-Романовская пишет, что смыслы являются надситуативными и устойчивыми элементами внутреннего мира личности, а переживания - зависимыми от ситуации феноменоло гическими проекциями смыслов. С этой позиции интенциональность представляет собой функциональный механизм перевода смыслов в переживания, а переживаний - в практическое действие. Тем са мым интенциональность понимается как универсальный механизм смысловой регуляции активности человека [2 81, s. 66]. Из интенци ональность выводится осмысленность как способность человека к наполнению континуума жизни сквозным смыслом. «Осмыслен ность как атрибут человеческого способа существования проявля ется в том, что активность человека направлена к определенной цели... Интенциональные действия одновременно являются осмыс ленными потому, что они направляются смыслами» [281, s. 71]. Интенциональность объективируется в определенном направлении деятельности и жизненного пути человека и, поэтому, векторность, устремленность активности человека служит объективным пока зателем осмысленного бытия [281, s. 72].
Система смысловой регуляции наделяется набором важных функциональных признаков. Базовым признаком смысловой регу ляции является финализм или телеологичность, который расшиф ровывается как детерминированность будущим. С точки зрения исследовательницы смыслы опережают и предвосхищают поступ ки человека, создают их субъективную сторону и целенаправлен ность [281, s. 67]. Не менее важным признаком является общий регуляторный принцип, на котором базируется вся система смыс ловой регуляции: при ориентации на смысл человек задается воп росом о конечных целях поступка «ради чего», а при ориентации
223
на причину - вопросом «зачем». Предполагается, что в каждом конкретном поступке за ведущую роль в детерминации активно сти человека конкурируют внутренние смыслы и внешние причи ны. Исход этого противостояния, противоборства каузальной и смысловой регуляции определяет психологическую судьбу лич ности. Кроме того, способность субъекта управляться с жизнен ными событиями, распоряжаться своей судьбой в большом вре менном масштабе ставится в зависимость от такой особенности смысловой регуляции, как «целостность субъективирования жиз ни» [281, s. 113].
Страс-Романовская разводит объективную истину и субъек тивную правду в понимании поступков и судьбы человека. Объек тивная истина зиждется на максимально полном и всестороннем раскрытии причинно-следственных закономерностей между судь бой человека и силами его окружения. Субъективная правда свя зана со смысловой логикой регуляции активности индивида; в ее основе лежит смысловое переживание человеком окружающего мира. Подчеркивается, что для личности как субъекта не столько важна объективная истина о собственной жизни, сколько субъек тивная правда о ней. С позиции исследователя психологически понять поступок - добраться до смысла, который человек вло жил в него.
Специально обсуждается вопрос об образовании и диффе ренциации системы внутренних смыслов. Смыслы постулируют ся как «экстракт» индивидуального жизненного опыта или как субъективная правда личности [281, s. 113]. С точки зрения М.Страс-Романовской, противоположностью смыслов являются конвенциональные значения, которые есть синтез общественного опыта и конструируются в процессе социальной практики. Среди множества смыслов Страс-Романовская особо выделяет экзис тенциальные смыслы - те, влияние которых ощутимо в контек сте целостного жизненного пути, которые руководят судьбой че ловека. В качестве основного экзистенциального смысла функционирует смысл жизни. Воздействие смысла жизни на судьбу человека обнаруживается в богатом спектре регуляторных фун кций. Во-первых, смысл жизни действует в качестве критерия оценивания и ранжирования событий жизненного пути по их зна чимости для человека, определяя при этом направление его ак тивности и содержание экзистенциальных переживаний. Во-вто рых, смысл жизни способствует актуализации в памяти человека давних переживаний и воспоминаний, чем обусловлено присут224
ствие «прошлого и будущего в настоящем», «экзистенциальная реминисценция». В-третьих, смысл жизни балансирует всю смыс ловую систему человека, участвует в селекции, дроблении и кор рекции более мелких смыслов. В-четвертых, смысл жизни явля ется источником жизненных принципов и базисом для жизненных целей человека. В-пятых, смысл жизни стабилизирует, удержива ет своеобразие жизненного стиля человека. В-шестых, смысл жизни, будучи «органом совести», контролирует неотступное со ответствие поступков человека его жизненному призванию, а в случае отступления человека от своего предназначения, запуска ет механизмы экзистенциальной вины и ответственности. Нако нец, смысл жизни конституирует субъектность человека по отно шению к его индивидуальной жизни, что составляет его наиглавнейшую функцию [281, s. 63].
По мнению М.Страс-Романовской, осознанность смысла жиз ни является важной предпосылкой развития личности и формиро вания у нее «психологического иммунитета» к жизненным кризи сам. В том случае, если человек не осознает или ошибается в понимании смысла своей жизни, он неуклонно соскальзывает в жизненный кризис. Жизненный кризис проявляется в регрессе развития личности как субъекта жизни, что конкретизируется в неукротимой жажде удовольствий, в хронической экзистенциаль ной тревоге, в общей неудовлетворенности жизнью. «Потеряться в жизни - это жить вопреки своему смыслу жизни или не знать его» [281, s. 63]. Существуют два принципиальных пути нейтрали зации жизненного кризиса. Первый путь связан с изменением ус ловий жизни под требования смысла жизни, второй - с изменени ем системы смыслов под условия жизни.
Далее М.Страс-Романовская переходит к анализу категории «судьба» и классифицирует ее теоретическое понимание на три разновидности: фаталистическое, биологически-детерминистичес кое и креационистическое понимание [281, s. 57]. Она присоеди няется к «креационизму» - положению о том, что человек в силах создавать и преобразовывать свою жизнь по собственному за мыслу. «В экзистенциально-персоналистической перспективе судь бы человека не является ни предназначением, ни детерминацией. Судьба человека - это индивидуальное творение, история жизни, написанная человеком как субъектом жизненных выборов и са мореализации» [281, s. 58]. Из этого положения она исходит при разработке концепции личности как субъекта жизни. «Человек как свободное существо формирует себя своими жизненными выбо225
рами. Выборы, учитывающие смыслы и ценности личности, яв ляются аутентичными, обеспечивают осуществление смысла жизни и минимизируют воздействие случайных сил на индивиду альную судьбу» [281, s. 58].
Обобщая результаты анализа категории «судьба», М.Страс-Романовская приходит к убеждению, что существование челове ка можно разделить на два принципиальных способа. Первый способ - каузальный, на котором человеческая жизнь детерми нируется социальными и биологическими причинами. Второй спо соб - это способ жизни человека как хозяина собственной судь бы, телеологический или финалистический способ, который «связан с личностной детерминацией, поиском смысла событий и смысла жизни, с осуществлением экзистенциальных выборов, формулированием жизненных целей и осмысленной активностью» [281, s. 64]. В каждой индивидуальной биографии переплетаются оба способа существования, а их пропорция является неповтори мой биографической характеристикой личности.
Таким образом, в персоналистической психологии судьбы М.Страс-Романовская устанавливает следующие особенности личности как субъекта жизни: превосходство смысловой регуля ции над остальными системами психической детерминации ак тивности, телеологичность регуляции индивидуального жизнен ного пути, обладание смыслом жизни и высокий уровень осмысленности жизни, сознательность и активность реализации смысла жизни.
Польский психолог-теоретик К.Попельский является после дователем В.Франкла, который сумел существенно обогатить и расширить исходные постулаты логотеории применительно к бы тию личности как субъекта жизни [278-280]. Он зацепился за выс казанную В.Франклом идею «димензиональной онтологии», кото рая гласит, что бытие человека протекает одновременно в нескольких неперекрывающихся измерениях, каждому из кото рых присущи свои регулятивные принципы и законы. Соответствен но, К.Попельский идентифицирует свою теорию как учение о «мно гомерности бытия и многовекторности становления человека». В краткой редакции он называет свое учение ноотеорией, поскольку оно сфокусировано на ноэтическом измерении человеческой эк зистенции. Ноотеория покоится на серьезных антропо-психологи-ческих постулатах и допущениях о природе человека и его месте в мире. Основным из них является положение о том, что «эколо гическая ниша» человека - это мир ценностей и смыслов, в то
226
время как природный мир человеческий род населяет и обживает совместно с другими биологическими видами [280]. Человеку атрибутируются такие родоспецифические характеристики, как открытость миру ценностей и смыслов, активность в строитель стве и умножении своего жизненного мира, отсутствие изначаль ной предзаданности бытия и смысла [279, s. 16-17].
Отправляясь от этих характеристик, К.Попельский вводит представление о ноэтическом измерении в структуре личности, ко торое концентрирует в себе усвоенные и произведенные челове ком ценности и смыслы. Ноэтическое измерение надстраивается над психофизиологическим и психосоциальным уровнем человечес кого бытия и конституирует собственно «субъектно-личностный способ осуществления жизни». Объективное отличие этого спосо ба бытия заключается в том, что уже не биологические и соци альные обстоятельства господствуют над человеком, а он как сво бодный субъект властвует над ними, модифицирует их в соответствии с требованиями смысла. Основным принципом фун кционирования личности в ноэтическом измерении бытия являет ся следующий девиз: «ради чего и в направлении чего осуществ ляется активность». С точки зрения Попельского, элементарной структурно-функциональной единицей ноэтического измерения в структуре личности является смысл. Смысловая регуляция ак тивности открывает перед человеком некоторые преимущества: она профилирует направление и внутреннее содержание его экзистен ции, позволяет воспроизводить жизнь как неделимую целостность, допускает не приспособительный, а преобразующий образ жизни, делает возможным прикосновение к ценностям и смыслам преды дущих поколений. Потребность в смысловой регуляции исследова тель ведет от специфики филогенетической эволюции вида. Появ ление смысловой регуляции элиминировало те онтологические проблемы, которые испытывал человек в связи со своей неприспо собленностью к природной среде и отсутствием четкой биологи ческой специализации. Для ориентации в мире человек создал куль туру как мир символизации смысла и сформировал ноэтическое измерение как мир смыслов в себе [279, s. 18—20].
Особый раздел в учении К.Попельского составляет психо логия индивидуального субъекта. В этом разделе анализируются параметры субъектно-личностного бытия человека и выявляют ся причины, патологизирующие этот уровень существования [280]. Достойным ответом на эти причины является ноотерапия - пси хологическая практика борьбы с экзистенциальными заболева227
ниями и профилактики ноогенных нарушений личностного бытия. К.Попельский предпочитает рассматривать особенности уклада и функционирования ноэтического измерения в сравнительном клю че - в сопоставлении с психофизическим и психосоциальным уров нем в структуре личности. Общий принцип соотношения этих уров ней в структуре личности таков, что вышележащий уровень снимает и сублимирует нижележащие. При подъеме от психофизиологиче ского к ноэтическому уровню наблюдается прирост, меняется ка чество личностной свободы. На ноэтическом уровне личностная свобода выражается в субъектной самодетерминации и принима ет форму индивидуального жизненного пути [279, s. 27-34]. От уров ня к уровню сменяется также личностная «компетенция», то есть границы и содержание тех вопросов, которые решает человек как биологический индивид, социальный индивид и субъект жизни. Общая тенденция заключается в пропорциональном увеличению свободы приросте ответственности. Так, на ноэтическом уровне личность держит ответ за свою судьбу в целом [279, s. 34-36]. При переходе между уровнями трансформируются также содер жание и движущие механизмы активности личности. Ноэтичес-кий уровень личностной активности - «это измерение конструи рования субъектно-личностного «Я», как центра процессов осознания, осмысления и принятия жизненного важных решений, являющегося субъектом и соавтором личной биографии, способ ного к духовному облагораживанию смысла и ценностей жизни» [279, s. 41]. На этом уровне личностную активность побуждают экзистенциальные переживания по поводу судьбы, а жизненные решения инициируют личностные представления о смысле жизни. Характеризуя параметры субъектно-личностного бытия, К.Попельский сосредоточивает внимание на потребности лично сти в смысле жизни. Эта потребность конкретизируется как стремление человека придать своей жизни единую интенциональ-ную ориентацию. Потребность в смысле жизни можно считать удовлетворенной, если личность осознает содержание смысла жизни (онтический аспект), а ее жизнь реально имеет высокую степень интенциональной интегированности и осмысленности (он тологический аспект) [279, s. 45]. Вслед за Франклом исследова тель подчеркивает невозможность интеллектуализации смысла жизни, полагая его «единством интеллектуальных, эмоциональ ных и ценностно-смысловых процессов». Осмысленность жизни и субъективная понятность смысла человеку являются наиболее важными предпосылками субъектно-личностной активности. Соб228
ственно смысл жизни трактуется как субъективированная форма переживания личностью общей направленности жизни, которая проявляется в глубинных мотивациях к жизни и нацеливает лич ностную активность на определенную группу ценностей. «Смысл связан с внутренним убеждением личности об осмысленности и целенаправленности собственной жизни» [279, s. 50]. Не менее важными, чем осмысленность, параметрами личностного бытия, являются высокий динамизм осуществления смысла жизни и рас тянутость этого процесса во времени и пространстве жизни. К.По-пельский, таким образом, в качестве параметров субъектно-лич-ностного бытия полагает подчинение активности смысловой логике регуляции, высокий уровень осмысленности жизни и осознанности смысла жизни, динамизм осуществления смысла жизни и большой пространственно - временной масштаб этого осуществления.
Вообще с позиций экзистенциальной психологии «человечес кая дилемма» свободы и судьбы разрешается в пользу свободы при условии, что личность реализует смысловой потенциал соб ственной интенциональности. Функции интенциональности устой чиво идентифицируются с функциями смысловой регуляции лич ностной активности и, в частности, с процессами порождения, трансформации, осознания и реализации смысла жизни. Это по зволяет заключить, что в контексте экзистенциальной психологии смысловая регуляция жизненного пути и, в особенности, смысл жизни является предпосылкой формирования личности как субъек та жизни. В качестве значимых для автономного (субъектного) существования особенностей смысловой регуляции экзистенци альные психологи постулируют следующие: превалирование осо бой интенциональной логики смысла в поведении и жизненных выборах личности, телеологическую ориентацию личностной ак тивности, высокий уровень осмысленности жизни и осознанности смысла жизни, а также просоциальное ценностное содержание этого смысла.
В рамках исследуемой проблематики несомненную важность представляет трансактный психоанализ Э.Берна, в фундаменте которого залегает оппозиция «свобода- судьба». Наибольшее вли яние эта оппозиция оказала на ту часть теории, которая описыва ет и объясняет структурирование человеческой жизни в целом. Э.Берн выделяет различные варианты проживания человеком своей судьбы и, в частности, сценарный, несценарный, насиль ственный и независимый типы жизненного пути [37, c. 192]. По лярными типами жизненного пути являются сценарный и незави229
симый, поскольку первый предполагает полную предопределен ность судьбы человека «жизненным сценарием», а второй - пол ный волюнтаризм и авторство человека в деле созидания соб ственной жизни. Жизненным сценарием Э.Берн называет постепенно развертывающийся жизненный план, который форми руется еще в раннем детстве под влиянием родителей и более отдаленных родственников. «Большинство людей подсознатель но имеют свой жизненный план, или сценарий, согласно которому они структурируют более длительные периоды времени - меся цы, годы или даже всю свою жизнь, заполняя время ритуальной деятельностью, времяпрепровождениями, развлечениями, игра ми» [37, с. 174]. Жизненные сценарии основываются в большин стве случаев на родительском программировании - внушающем воздействии, которое дает жизни ребенка цель и подсказку о спо собах ее достижения [37, с. 180]. Сценарный механизм подразу мевает определенную сюжетную канву жизненного пути, репети цию сценарных ролей и действий в отдельных жизненных ситуациях, подбор действующих персонажей, комплиментарных к роли главного исполнителя, динамику событий завязки и куль минации, а также сценарный исход - прогнозируемый результат жизненного пути.
Необходимо отметить, что с позиции Э.Берна детерминация жизненного пути личности не редуцируется только к жизненному сценарию, но помимо него включает внешние силы и обстоятель ства, именуемые судьбой, и свободные устремления человека, могущие сорвать реализацию жизненного сценария. «Судьба каж дого человека определяется в первую очередь им самим, его умением мыслить и разумно относиться ко всему происходяще му в окружающем его мире. Человек сам планирует свою жизнь. Только свобода дает силу осуществлять свои планы, а сила дает ему свободу осмысливать, если надо и отстаивать и бороться с планами других. Даже если жизненный план человека определен другими людьми или в какой-то степени обусловлен генетичес ким кодом, то и тогда вся его жизнь будет свидетельствовать о постоянной борьбе» [37, с. 175]. С точки зрения Э.Берна, сцена рий многократно обкатывается, репетируется и прогоняется, что делает его узнаваемым и рефлексируемым для человека и для терапевта. Человека как свободного субъекта жизни с этой точ ки зрения отличает способность осознания, критики и редактуры жизненного сценария. Сознательное планирование жизненного пути при этом преобладает над детскими решениями и подсознатель230
ными программами, которые некритически пересаживаются в жизнь. Не случайно одной из главных целей терапевтического ме тода Э.Берна является стимуляция рефлексии, при помощи кото рой происходит осознание и отреагирование детских иррациональ ных установок на способ жизни [37]. Таким образом, в контексте транзактного психоанализа ключом к независимому способу жиз ни является осознанность жизненных целей и способов поведе ния, подспудно навязываемых субъекту жизненным сценарием.
В отечественной психологии концепция личности как субъекта жизни получила развитие в работах, посвященных онтологии че ловеческой жизни [88; 89; 192], в философско-психологической концепции субъекта общественной жизнедеятельности [4; 5; 8], в рефлексивно-гуманистической психологии сотворчества и жизне-творчества [62; 203; 211]. Некоторые психологические особенно сти личности как субъекта жизни акцентировались также при раз работке концепции психологического времени личности [8; 112], экзистенциальной концепции понимания [97], а также динамичес кого подхода к психологическому анализу личности [21-23].
Общая установка онтологического анализа личности как субъекта жизни - «определение параметров человеческого бы тия, по которым определяется уровень человеческой жизни» [192, с. 365]. С точки зрения психологической онтологии С.Л.Рубинш тейна, отличительная особенность человека как субъекта жизни - «детерминированность через сознание, иными словами, прелом ление мира и собственного действия через сознание, - вот основ ное для понимания проблемы свободы человека и детерминации бытия» [192, с. 358]. Несмотря на то, что в авторской концепции субъекта жизни главный акцент сделан на рефлексию, С.Л.Рубин штейн убедительно показывает, что даже осознанная активность человека в мире нуждается в системе надситуативных ценност но-смысловых опор и является не просто осознанной, но и осмыс ленной [192, с. 370]. Осмысленность человеческого бытия, по убеждению С.Л.Рубинштейна, содействует способности челове ка транцендировать за границы наличной жизненной ситуации и превозмогать ее сиюминутные объективные требования. Приме чательно то, что С.Л.Рубинштейн связывает осмысленность че ловеческого бытия с его устремленностью в будущее: «человек есть существо, имеющее «проект». «Проект» он потому, что в нем существование предшествует сущности, в нем нет готовой сущности, он сам ее делает; отсюда его сущность - свобода. Здесь только повернутость к будущему, посредством которого
231
человек якобы отрывается от прошлого и его детерминации» [ 192, с. 361]. И далее: «Возможность человека определять свое буду щее есть возможность определения каждого из прошедших эта пов своей жизни, поскольку и он был в свое время будущим» [192, с. 362]. В концепции С.Л.Рубинштейна просматривается не толь ко онтологическая характеристика смысла жизни, но также и эти ческие притязания к его содержанию. Созвучие содержания смыс ла жизни общественным идеалам и ценностям - главнейший критерий истинности смысла жизни и предусловие формирования личности как субъекта жизни. Напротив, отвращение человека от служения всеобщему благу, порабощение человека потребно стями, гедонизм, погоня за удовольствиями - симптом опусто шенности жизни и извращенности ее смысла [192, с. 369]. В ко нечном итоге преодоление человеком «притяжения» ситуации и всевозможных детерминаций возможно благодаря тому, что в каждой ситуации для человека как субъекта жизни «просвечива ет» ценностно-смысловой «проект» будущего - смысл жизни.
К концепции субъекта жизни, созданной С.Л.Рубинштей ном, присоединяются психологи, исследующие общий онтологи ческий статус человеческой субъективности (субъектности). Так, В.И.Слободчиков утверждает, что рефлексия является спе цифическим механизмом дистанцирования человека от своей не посредственной жизнедеятельности. Она позволяет сделать «раз рыв» в детерминации и взять на себя контроль над течением жизни [197; 198]. На этот же счет В.П.Зинченко лаконично замечает: «Осознание жизни превращает ее в подлинное бытие. Отсутствие осознания оставляет ее всего лишь существованием» [94, с. 35].
Вслед за С.Л.Рубинштейном субъектный подход к личности пропагандирует К.А.Абульханова-Славская, которой принадлежит одна из наиболее влиятельных в современной российской психо логии развернутых теорий личности как субъекта жизни [4-8]. К.А.Абульханова-Славская подходит к исследованию личности как субъекта жизнедеятельности, вовлеченного в диалектичес кий процесс общественного воспроизводства, поэтому ее теория претендует скорее на статус философской, нежели конкретно-пси хологической концепции. Несмотря на высокий категориальный уровень теории, из ее положений с достаточной очевидностью выводятся некоторые психологические характеристики личности как субъекта жизни.
Одной из первых в ряду таких характеристик стоит способ ность личности к овладению системой жизненных отношений.
232
Освоение и присвоение личностью жизненных отношений опре деляет субъективирование жизни и личностное саморазвитие. Применяя марксистский принцип воспроизводства, К.А.Абуль-ханова-Славская рассматривает развитие субъекта жизни как личностное становление в единстве с динамикой развития жиз ненных отношений. «Развитие отношений - это не движение во времени жизни, вдоль жизни, а подъем вверх, к новому качеству ее осуществления, что приводит к глубине личности и к глубине жизни» [7, с. 35]. Уровень развития личности как субъекта жиз ни проявляется в способности определять и удерживать жизнен ную траекторию, самоопределяться в жизненных отношениях. На высших уровнях своего развития личность вносит опреде ленность не только в отношения к отдельным событиям жизни, но самоопределяется по отношению к жизни в целом. Следует отметить, что с точки зрения автора жизненные отношения -это бытийные отношения личности к биографическим фактам и жизненному пути в целом, носящие ценностно-смысловой харак тер и опосредованные диалектикой индивидуальной жизнедея тельности. Жизненные отношения, таким образом, характеризу ют онтологическую сторону организации человеческой жизни. В онтическом (психологическом) плане жизненные отношения презентированы как личностные отношения, упорядоченные в жизненную диспозицию. Соотношение жизненных и личностных отношений, жизненной позиции и диспозиции личности пролива ет свет на диалектику объективных условий и субъекта жизни (объективного и субъективного) [5]. Индивидуальная мера субъектности жизни тем выше, чем активнее личность в овла дении и практической реализации жизненных отношений.
По мнению автора, овладение системой жизненных отноше ний является условием формирования особой личностной логики воспроизводства жизненного пути [5, с. 108-109]. Эта логика на зывается «субъективной» или «логикой субъекта» и раскрывает ся на основе тех связей, которыми личность «завязывает» в еди ный узел разомкнутые события жизненного пути. При этом К.А.Абульханова-Славская подчеркивает, что наводимые лично стью связи сосуществуют с объективными причинно-следствен ными межсобытийными связями, дополняют и могут даже отво дить или отклонять каузальные закономерности жизни. «Эти связи замыкает только субъект. Именно его участием события замы каются во времени, пространстве, причинных связях» [5, с. 119]. Соединяя события по «субъективной логике», личность строит
233
линию жизни, отражающую индивидуальный смысл бытия. Те жизненные обстоятельства, которые не вписываются в смысло вую логику, личность купирует - обходит, перенаправляет или ак тивно изменяет, а те обстоятельства, которые благоприятствуют реализации субъективной логики, личность организует и связы вает воедино. Таким образом, личность как субъекта жизни от личает особая «субъективная логика», на основании которой за мыкаются смысловые связи между разрозненными событиями, прочерчивается индивидуальная жизненная линия.
Кроме того, «важнейшей характеристикой личности в каче стве субъекта жизнедеятельности выступает знание, чего она хочет, знание своих и объективных возможностей...» [7, с. 36]. Здесь «знание» является синонимом осознанности терминальных и инструментальных оснований жизнедеятельности. В структуре жизненной диспозиции особо подчеркивается уровень осознанно сти и качество способа интерпретации личностью смысла жизни. На основании индивидуальных различий в уровне осознанности жизненных отношений К.А.Абульханова-Славская проводит раз дел двух типов личностного отношения к жизни. Первый тип -нерефлексивное, некритическое отношение, которое подталкива ет личность к автоматическому и реактивному воспроизводству жизни, и второй тип - сознательное отношение, которое содей ствует прерыванию стихийной детерминации жизненного пути личности, терминирует «слепое» существование [5, с. 114].
Помимо осознанности важным фактором жизненной диспо зиции личности утверждается деятельная активность, которая по зволяет «взломать» жизненную ситуацию не только в сознании, но в действительности. «Среди форм субъективирования важней шей является деятельное отношение субъекта к действительно сти, поскольку оно способно изменять объективное соотношение индивида с действительностью» [5, с. 120]. С этой позиции бытие личности в роли субъекта жизни сводится не к осознанию жиз ненных отношений, но также имплицирует их деятельную пере стройку и реализацию. С этой же позиции личности надлежит ре шать свою жизнь больше как практическую, чем как «теоретическую» задачу. К.А.Абульханова-Славская пишет: «Ког да речь идет о жизни как о проблеме, имеется в виде не столько способность индивида к рефлексии, пониманию смысла жизни, постановке более или менее далеких целей... Качества субъекта определяются не по наличию у него способностей, рефлексии, та лантов, а по степени реализованности их в действительность» [5,
234
с. 123]. Обобщая вышеизложенное, можно констатировать, что личность как субъект жизни оценивается по уровню осознаннос ти смысла жизни и степени активности по его реализации.
В дальнейшем К.А.Абульханова-Славская пытается «зазем лить» положения своей философской теории на эмпирический уро вень и проверить ее на материале экспериментальных исследо ваний [3; 6; 8]. В целях интеграции функционально различных механизмов и компонентов субъективной детерминации жизнен ного пути вводится объединяющее понятие жизненной стратегии. Жизненная стратегия понимается как индивидуальная организа ция ценностно-смысловой регуляции жизненного пути личности [8, с. 67-68]. Функциональным «ядром» стратегии жизни считается смысл жизни, а основной стратегической проблемой формирова ния смысла жизни полагается необходимость повышения его нрав ственно-духовного уровня. По мнению автора, высот стратеги ческого управления жизнью достигает тот человек, которому удается разорвать связь смысла жизни с эгоцентрическими по требностями и возвысить его до уровня духовных ценностей [8, с. 70]. Оптимальное соотношение общезначимых ценностей и инди видуальных потребностей - признак подлинного субъекта жизни.
Пристальному психологическому анализу исследователь под вергает активность личности как субъекта жизни. Здесь в обнов ленном и кристаллизованном виде К.А.Абульханова-Славская вос станавливает прежнюю идею о том, что «жизненная позиция предполагает не только наличие субъективных отношений, но и их действенную, практическую реализацию личностью в жизни» [8, с. 45]. В качестве основной типологической характеристики активности личности как субъекта жизни обсуждается ее уро вень - высокий или низкий, в зависимости от меры субъектности жизни [8, с. 76-96]. В эмпирических исследованиях, проведенных под руководством К.А.Абульхановой-Славской, наибольшее вни мание отдается активности личности в сфере организации време ни жизни. Установлено, что для рационального расходования вре мени жизни, что весьма присуще личности как субъекту жизни, необходима высокая степень иерархизации ценностно-смысловых отношений, которые составляют смысл жизни. Иерархия моти вов экстраполируется на структуру психологического времени личности в «горизонтальной» развертке: очередность реализации каждого из мотивов во времени жизни зависит от соответствую щего ранга в иерархии [8, с. 133]. Кроме того, выяснилось, что оптимальной формой представленное™ смысла жизни в конти235
нууме психологического времени личности как субъекта жизни яв ляется временная перспектива и транспектива. Временная транс-пектива была исследована В.И.Ковалевым как личностная спо собность к ценностно-временной интеграции жизненного пути [112].
Таким образом, в контексте философско-психологической те ории К.А.Абульхановой-Славской личность как субъекта жизни квалифицируют следующие признаки: высокий уровень развития ценностно-смысловой регуляции жизненного пути; ориентация в управлении жизнью на субъективную логику, связанную со смыс ловыми связями биографических фактов; осознанность и актив ность реализации смысла жизни; иерархическая организация глав ных жизненных отношений в структуре смысла жизни; большая общественная значимость ценностей в структуре смысла жизни; транспективное распределение смысла во времени жизни. Ин тегральным свойством личности как субъекта жизни является жизненная позиция, которая раскрывается как совокупность внут ренних отношений к отдельным жизненным обстоятельствам и жизненному пути в целом [5; 8; 46]. Подчеркивается, что крите риям субъектного способа жизни удовлетворяет активная жиз ненная позиция, которая подразумевает активное, осознанное и ответственное вмешательство личности в ход жизненного пути.
В недрах рефлексивно-гуманистической психологии сотвор чества также вызрела оригинальная концепция личности как субъек та жизни. В рамках данного подхода универсальным механизмом осмысления и творения личностью собственного жизненного пути считается рефлексия. «Именно она позволяет человеку стать твор цом собственной неповторимой судьбы, а, возможно, и творцом в более широком социокультурном контексте» [62, с. 6]. Однако реф лексией субъектность жизни не ограничивается, поскольку реф лексия не сообщает человеческому бытию систему смысловых ориентиров. В этой связи актуализируется проблема смыслового потенциала личности как субъекта жизнетворчества. В исследо вании А.С.Сухорукова выявлено, что субъектная творческая стра тегия осуществления жизни во многом обусловлена потенциаль ными смыслами - смысловыми образованиями личности, сгущающими в себе ее психологическое будущее, предощущае мые, но неочевидные линии жизни. В анализируемом исследова нии также найдена связь между интенсивностью жизнетворче ства и структурой психологического времени личности. Согласно результатам исследования, восприятие текущего жизненного пе риода как протяженного и уходящего в далекое будущее интен236
сифицирует процессы жизнетворчества, амплифицирует способ ность личности быть субъектом жизни [211].
Представление о личности как субъекте жизни существенно расширяется и обогащается в развиваемом Л.И.Анцыферовой ди намическом подходе. С позиций этого концептуального подхода фор мой существования личности является не структурно-агрегатное состояние, а непрекращающийся процесс ее формирования и функ ционирования в контексте динамической иерархии разнообразных видов деятельности. Изменчивость личности всегда соподчинена с динамизмом форм деятельного отношения к миру, с «диахрони-кой ее жизненных отношений» [23]. Ключевой идеей динамическо го подхода является утверждение личности «автором ее собствен ных изменений, преобразований и форм развития», в том числе и субъектом жизненных событий, поскольку личность «свободна в определении их места в своей жизни, в наделении их значимостью, в санкционировании производных от событий самоизменений» [23, с. 8]. Это открывает плоскость анализа личности в ракурсе индиви дуального жизненного пути как субъекта конструирования и распо ряжения жизненными отношениями.
Динамический подход включает положение «об изначальной направленности, телеономичности», лежащей в основе жизнедея тельности личности [23, с. 9]. Телеономичность проявляется в стремлении личности осуществить жизненные цели и смысл жиз ни, в своеобразной «воле к будущему», в том, что личность в от ношении своих действий задается вопросом о будущих целях и смыслах «Ради чего?», а не каузальным вопросом «Почему?». «Будущее существует в личности как направленность ее разви тия и переживается человеком в виде страстного стремления к своим целям и идеалам...» [21, с. 4]. Оптимальный режим разви тия и самореализации личности как субъекта жизни задается це лой композицией внешних и внутренних факторов, среди которых наибольшее значение имеют: сформированность предельных смысловых инстанций, мотивирующий жизненный путь личности в целом [24]; наполненность смысла жизни нравственными и ду ховными ценностями, сочетание его «личной притягательности с общественной полезностью» [21; 23]; ориентация личности при обосновании линии своей жизни на собственную логику - «логику индивидуальности», связанную со смыслом жизни, жизненными ценностями и целями [23]; глубокая осмысленность отдельных событий и поступков личности, возникающая в результате про ецирования смыслового будущего на настоящее [21; 22]; осознан237
ность смысла жизни, которая помогает личности «свою неопре деленную тягу к будущему оформлять в виде целей, далеких и близких, образующих смысл этапов своей жизни, намечать пла ны и программы достижения целей, строить в соответствии с ними свои действия, оценивать жизненные события, требующие изменения поведения» [23, с. 10]; высокий уровень активности в достижении поставленных целей и избранных смыслов жизни [22]; большой временной масштаб и перспективность смысла жизни [21], а также способность синтезировать прошлое и настоящее с будущим на основе потенциального смысла жизни [22].
Учениками и сотрудниками Л.И.Анцыферовой на обширном эмпирическом материале прояснены и детализированы концеп туальные положения динамического подхода в области изучения личности как субъекта жизни. В частности, показано, что конст руктивный способ жизнедеятельности коррелирует с хорошим пониманием личностью самой себя, своих инструментальных и терминальных качеств, в числе которых состоит и смысл жизни [Чеснокова, 1982, 1988], с высоким уровнем активности в сфере реализации личностно значимых мотивов, образующих смысл жизни [220], с умением личности интегрировать зону актуальной мотивации и мотивации потенциальной, берущей исток в смысле жизни и жизненных целях [27]. Кроме того, установлена связь между успешностью реализации жизненного пути и протяженность смысловых связей между событиями прошлого, настоящего и будущего [126]. Выяснилось, что преобразующую стратегию жиз ни заметно облегчает «динамическая» картина жизни, стягиваю щая в настоящем смысловые связи событий прошлого и будуще го [127]. Напротив, смысловая разорванность субъективной картины снижает уровень осмысленности жизни, приводит к обес цениванию прошлого и сосредоточению личности на настоящем, закрывает смысловое будущее [34]. Раскрыта взаимозависимость между успешной организацией личностью своего жизненного пути в профессиональной сфере и адекватностью понимания биогра фического призвания, укорененного в смысле жизни [174]. Также исследовано фасилитирующее воздействие смысла жизни и жиз ненных ценностей на процессы принятия жизненно важных реше ний [124]. Оказалось, что наиболее продуктивно жизненный путь созидается личностью в том случае, когда в своих жизненных выборах она руководствуется смыслом жизни и ценностными кри териями, а не критериями социальной желательности, имитацией чужих решений, требованиями ситуации и спонтанно всплываю238
щими желаниями. Успешность профессионального самоопреде ления и карьеры также возрастает тогда, когда личность пытает ся рационализировать смысл жизни вместо того, чтобы следо вать чужим советам, подражать образцам и уступать формальным правилам [174]. Изучена связь субъектности жизни с личностны ми особенностями постановки и достижения жизненных целей: чем более обдуманными являются жизненные цели, тем выше вероятность их воплощения; импульсивность при постановке и недостаточная осознанность мотивационных оснований цели ди станцирует личность от ее практической реализации [229].
Таким образом, в русле динамического подхода к личности очерчен набор критериев личности как субъекта жизни. Обоб щая наработки динамического подхода, можно утверждать, что личность как субъект жизни дифференцируется следующими осо бенностями: телеологической ориентацией активности, подчине нием жизнедеятельности особой логике смысла, развитой реф лексией смысла жизни, высоким нравственно-духовным потенциалом содержания смысла жизни, высоким уровнем осмыс ленности жизни и отдельных жизненных событий, активностью в сфере полагания и достижения жизненных целей, сбалансирован ным распределением смысла жизни во времени жизни с его при оритетной фиксацией на будущем. В целом с точки зрения дина мического подхода субъектность жизни рассматривается как способность к «постановке человеком перед собой все более и более далеких задач, становящихся смыслом жизни индивида. Подобные задачи, нередко выходящие за пределы жизни челове ка, - важнейшая детерминанта жизненного пути личности и его временной организации» [21, с. 17-18].
Существенный вклад в разработку проблемы субъекта жиз ни вносят исследования А.Н.Леонтьева и его научной школы, вы держанные в русле системно-деятельностного и смыслового под хода к личности. Принципиальным методологическим моментом данного подхода является не только раскрытие психологической сущности личности как опосредованной системой деятельности в мире, но также как «сплавленной» из смыслов, которые отража ют выражаемые деятельностью отношения индивида к миру. Личность фигурирует как «функциональный орган», обеспечива ющий ориентировку, овладение и управление этими жизненными отношениями и, в субстанциональном плане, как связная система личностных смыслов [133, с. 212]. Бытийную основу личности, по мнению А.Н.Леонтьева, составляют реально практикуемые виды
239
деятельности, из которых к тому же сплетается индивидуальная жизнь. В этой связи исследователь не переставал указывать, что «смысл порождается не значением, а жизнью» [133, с. 279]. Соб ственно личностное поведение А.Н.Леонтьев мыслил как подчи ненную смыслам активность в мире. В этом контексте он упот ребил понятие смысловых связей, которыми направляется и упорядочивается взаимодействие субъекта с жизненным миром. «Смысловые связи - это те связи, которые не осуществляют де ятельность, а осуществляются ею. Процесс их образования и есть тот чрезвычайный процесс, в результате которого возникает пси хологическое содержание поведения» [138, с. 101]. Смысловые связи в контексте учения А.Н.Леонтьева характеризуются двой ной онтологией: в объективном аспекте - это реальные жизнен ные отношения, в субъективном аспекте - это «отслоенные» от объективных отношений, существующих в плоскости жизненного мира, смысловые структуры внутреннего мира личности. При та ком подходе «смысл выступает в сознании человека как то, что непосредственно отражает и несет в себе его собственные жиз ненные отношения» [133, с. 278].
Вообще понятие субъекта жизни в деятельностном подходе возникло не случайно, а с тем, чтобы подчеркнуть зависимость процессов жизни от самого человека и отстранить иллюзию бес субъектного существования. Перефразируя давний афоризм о том, что мыслит не мышление, а субъект, А.Н.Леонтьев проводит ана логию, говоря о жизни как процессе утверждения и реализации личности в поле жизненных отношений. «Само понятие жизни имплицирует, то есть включает в себя необходимым образом по нятие субъекта жизни» [137, с. 490]. Разбирая проблему личнос ти в генетическом аспекте как процесс формирования связной системы смыслов и мотивов, А.Н.Леонтьев непосредственно зат ронул экзистенциальное измерение личностного бытия. С его точ ки зрения, в онтогенезе метаморфозы личности связаны с обога щением мотивационно-смысловой системы и перерастанием уровня операционально-технических возможностей индивида, а также ломкой его социальной ситуации развития. Путь формиро вания личности в ее подлинной психологической сущности объем-лет следующая формула: «от «действовать, чтобы поддерживать свою жизнь» до «жить для того, чтобы делать дело своей жизни» [137, с. 502]. Переломной вехой психического развития является рождение «сознательной личности», с появлением которой кар динально перестраивается ситуация формирования личности. Это
240
событие раскалывает индивидуальный жизненный путь на две фазы - «период подготовления» и «период развития» [133, с. 215]. В этой новой ситуации в значительной степени упраздняется за висимость личности от внешней детерминации и усиливается ее способность к самодетерминации и саморазвитию. Суть психо логического преображения личности заключается в том, что она трансформируется в субъекта жизни. А.Н.Леонтьев отмечает, что если раньше личность была «продуктом биографии» и преимуще ственно «объектом отношений», то на новом витке развития она превращается в субъекта жизненных отношений, «вступает в от ношение к своему прошлому» [133, с. 215, 217]. Переход к само детерминации осуществляет переворот в судьбе личности: «пе реход, знаменующий собой подлинное рождение личности, выступает как событие, изменяющее ход всего последующего пси хического развития» [133, с. 212 - 213]. На этом этапе развития переоценка прошлого позволяет личности разжать «тиски» линей ного детерминизма, по метафорическому выражению А.Н.Леон тьева, «сбросить груз собственной биографии» [133, с. 216-217]. Вообще с момента становления субъектом жизни личности при ходится на каждом новом этапе жизненного пути «от чего-то ос вобождаться, что-то утверждать в себе, и все это нужно делать, а не только «подвергаться влияниям среды» [133, с. 216].
Процесс формирования личности как субъекта жизни А.Н.Ле онтьев конкретно видел в так называемом «вертикальном движении сознания», в результате которого субординируется сфера смыслов и на ее вершину водворяется главный жизненный мотив-цель. Этот жизненный мотив-цель сознательно или безотчетно воспринима ется личностью как побудитель индивидуального жизненного пути, как смысл всей жизни. При этом необходимым фактором являет ся осознанность всей мотивационной иерархии, что выпукло ха рактеризует «сознательную личность», способную активно рест руктурировать и соподчинять свои жизненные отношения. Жизненный мотив-цель не открывается сознанию субъекта в го товом виде. Для его осознания субъекту необходимо проделать интеллектуальную работу по кларификации своих жизненных мотивов и смыслов. Задачу на раскрытие жизненного смысла А.Н.Леонтьев обозначает как «задачу на смысл» или «задачу на осознание». Согласно его воззрениям, задача на смысл решается субъектом в опоре на эмоциональную сигнализацию смысла в узловых точках жизненного пути. Неизвестное «задачи на смысл» составляет вопрос: «Что данное событие представляет собой не
241
объективно, то есть в своем объективном значении, а что оно для субъекта, для утверждения его жизни или, что то же самое, для утверждения его, субъекта в жизни?» [137, с. 474].
Однако посредством осознания реальное присвоение и из менение субъектом жизненных отношений не осуществимо, рав но как не возможно избавление субъекта от господствующего прошлого. «Не следует только думать, что перевороты в про шлом личности производятся сознанием, сознание не производит, а опосредствует их; производятся же они действиями субъекта, иногда даже внешними - разрывом прежних отношений, переме ной профессии, практическим вхождением в новые обстоятель ства» [133, с. 217]. В этой связи личность как субъекта жизни отличает не только сознательность, но и достаточный уровень активности в реализации жизненного мотива-цели. Примечатель но, что А.Н.Леонтьев приписывает личности как субъекту жизни широкую временную перспективу и нравственное содержание главного жизненного мотива. Идеалом личности А.Н.Леонтьев полагал человека, у которого главный мотив-цель возвышается до истинно человеческих ценностей, сливает его жизнь с жизнью других людей и их благом. «Чем более открывается для личнос ти общество, тем более наполненным становится его внутренний мир» [133, с. 214]. Определяя роль временной перспективы в раз витии личности, А.Н.Леонтьев ссылается на пример перевоспи тания юных правонарушителей в системе А.С.Макаренко. С этой позиции для формирования личности как субъекта активного от ношения к своему прошлому и жизни в целом немаловажное зна чение играет раздвижение временных горизонтов жизнедеятель ности до далеких будущих перспектив. «Человек вообще - весь в будущем» [137, с. 494].
В концепции А.Н.Леонтьева дифференцируются параметры типологического анализа личности как системы субъективно пре вращенных жизненных отношений, и проясняется значение воз можных вариаций по этим параметрам для нормального личнос тного бытия. Анализируя текст А.Н.Леонтьева, можно заключить, что оптимальной конфигурацией психологического склада лично сти является широта жизненных отношений при условии высоко го уровня их иерархизации и структурирования. Напротив, узость, слабая иерархизация и структурированность жизненных отноше ний тормозят становление личности субъектом жизни, ведут к драматическим развязкам в ее судьбе. На высших уровнях раз вития в роли субъекта жизни «личность... перестает казаться ре242
зультатом прямого наслаивания внешних влиянии; она выступает как то, что человек делает из себя, утверждая свою человечес кую жизнь» [133, с. 224].
Глубокое содержание общих методологических и теорети ческих положений учения А.Н.Леонтьева создало простор для кон кретизации значимых характеристик личности как субъекта жиз ни. Воплощением идеи А.Н.Леонтьева о смысловых связях как психологическом содержании личностной активности стало вве денное Б.С.Братусем «межпредметное» понимание смысла. «Межпредметность» расшифровывается как такое свойство смыс ла, которое указывает на форму его существования на уровне жизненного мира. В онтологическом плане смысл предстает как система смысловых связей, «окутывающих» значимые объекты и явления жизненного мира, события и ситуации жизненного пути, а не как их «предметное» свойство, осевшее на фиксированном носителе [53; 54]. В частности, про смысл жизни Б.С.Братусь пишет, что «не сами по себе как таковые дети, счастье будущих поколений или прогресс науки являются смыслами жизни, а те многочисленные и сложные связи, принципы, соотнесения, кото рые порождаются этими мотивами и образуют связную систему смыслов» [50, с. 25]. Аналогичной точки зрения придерживает Д.А.Леонтьев, который онтологию смысла рассматривает как он тологию смысловых связей между объектами и явлениями жиз ненного мира личности. Конкретный предметно-содержательный смысл «циркулирует» по смысловым связям, «дрейфует» от од ного предметного носителя к другому [144]. С этой точки зрения активность личности как субъекта жизни подчиняется смысло вым связям, а жизненный путь - является траекторией избира тельной актуализации одних смысловых связей и дезактуализа-ции отклоненных смысловых альтернатив [30]. Таким образом, в рамках системно-деятельностного и смыслового подхода иссле дование личности в качестве субъекта жизни подразумевает «ис следование жизненного пути личности, т.е. истории смыслового построения жизненного мира и его развития, изучение формиро вания и развертывания различных деятельностей, посредством которых реализуются жизненные смыслы и ценности личности, где единицей анализа является «жизненное событие» или, точнее, смысловые связи между жизненными событиями» [55, с. 33]. Для данного подхода характерно также то, что детерминация актив ности личности смысловыми связями возводится в ранг особого регуляторного принципа. В этой связи речь идет о самобытной
243
регуляторной «логике индивидуальности» [30; 31], «смысловой логике» [46; 54] или «логике жизненной необходимости» [144], присущей личности как созидателю жизненного мира и жизнен ного пути.
В научной школе А.Н.Леонтьева по достоинству оценен те зис о том, что психологический анализ не исчерпывается изуче нием только лишь феноменологии, динамических закономернос тей и механизмов движения сферы смыслов. Представления о содержании смысловой сферы углубляет концепция «смысловой вертикали» или концепция уровней смысловых образований лич ности [46; 50; 54]. С привлечением теоретического потенциала данной концепции Б.С.Братусь предлагает решение проблемы нор мального и аномального пути личностного развития. Аномаль ный путь личностного развития он усматривает в первую оче редь в обессмысливании жизни, которое имеет место при разобщении человека и социального окружения, при сшибке ин дивидуального и общечеловеческих смыслов жизни. Аномализа-ция личности сопровождается угасанием стремления к обрете нию смысла жизни, блокадой потребности в позитивной свободе, боязнью личной ответственности за судьбу, отрешенностью от общечеловеческих ценностей, пассивностью. В целом аномаль ный путь развития оборачивается неспособностью личности к жиз-нетворчеству, проектированию своего будущего, подчинением жиз ненного пути внешним обстоятельствам и причинно-следственной реактивной детерминации [46, с. 51]. Нормальный путь развития, напротив, закономерно ведет к нарастанию способности личнос ти быть субъектом жизни, что проявляется в повышении уровня осмысленности жизни, усилении ответственности личности за свою судьбу, ориентацией на будущее и смысловые регуляторы жизненного пути, активизации свободного и деятельного отноше ния к жизни [46, с. 50]. В более поздних работах Б.С.Братусь высказал общее предположение, что расстроенное личностное развитие наблюдается при тотальном умалении роли смысла жизни и смысловой регуляции в детерминации жизненного пути челове ка [52]. В содержательном плане деградация личности коррели рует с «уплощением» ее смысловой сферы. При этом происходит сползание личности с просоциального на эгоцентрический уровень смысловых образований, атрофия бытийных смыслов жизни. На оборот, конструктивный личностный рост связан с подъемом на более высокие уровни «смысловой вертикали», с которых чело веку открывается панорама общечеловеческих ценностей и смыс244
лов жизни. «Стать личностью - значит, во-первых, занять опре деленную жизненную, прежде всего межлюдскую нравственную, позицию; во-вторых, в достаточной мере осознавать ее и нести за нее ответственность; в-третьих, утверждать ее своими поступ ками, делами, всей своей жизнью» [46, с. 59].
Рассматривая концепцию личности как субъекта жизнедея тельности, нельзя не упомянуть деятельностную концепцию пе реживания [64]. С точки зрения Ф.Е.Василюка, активность лич ности по отношению к собственному жизненному пути может разворачиваться не только во внешнем плане практического пре образования ситуации, но также во внутреннем плане как дея тельность переживания данной ситуации. Деятельность пережи вания активируется в тех ситуациях, перед которыми бессильны даже самая умелая деятельность и самое оснащенное психиче ское отражение [64, с. 23]. Такие ситуации разлагают осмыслен ность бытия, забирают у жизни ее смысл в силу того, что явля ются ситуациями невозможности реализации жизненной необходимости субъекта. В этом случае для ликвидации диссо нанса между жизненной необходимостью субъекта и непреодо лимой жизненной ситуацией запускается рефлексивная деятель ность, «мишенью» которой выступают смысловые структуры личности. «Переживание понимается нами как особая деятель ность, особая работа по перестройке психологического мира, на правленная на установление смыслового соответствия между сознанием и бытием, общей целью которой является повышение осмысленности жизни» [64, с. 30]. Невозможность совладать с ситуацией в плане психического отражения и предметной деятель ности компенсируется переделкой смысловых структур личнос ти. По мысли Ф.Е.Василюка, конечная цель переживания - вер нуть индивидуальной жизни субъекта осмысленность, восстановить бытийную возможность реализации смысла жизни. Здесь перед личностью встает несколько иной тип задачи, неже ли задача на осознание смысла в традиционном ее понимании. Это задача на порождение и строительство нового смысла жизни, «толерантного» в отношении критической жизненной ситуации. Кон струируемый в процессе переживания смысл жизни должен обес печивать субъекту смысловое принятие и высокий уровень ос мысленности бытия. В концепции Ф.Е.Василюка личность как субъект жизни характеризуется активностью по реализации смыс ла жизни, рефлексивной активностью по переработке жизненных ситуаций и смысла жизни, высокой осмысленностью жизни. Кста245
ти отметить, что Ф.Е.Василюк также ставит перед личностью как субъектом жизни задачу согласования времен. По его мне нию, она «решается проекцией в психологическое настоящее раз нородных «содержательно-временных рядов» отдельных жизнен ных отношений и многочисленных перспектив и горизонтов прошлого и будущего» [64, с. 144]. В результате оформляется транспективный жизненный замысел как отражение смысла жиз ни с поправкой на временной график его реализации [64, с. 147].
Таким образом, с точки зрения системно-деятельностного и смыслового подхода личность как субъект жизни определяется развитой смысловой регуляцией и своеобразной смысловой логи кой управления жизнедеятельностью, которая базируется на смыс ловых связях между событиями жизненного пути; высоким уров нем общей осмысленности жизни; осознанием жизненной позиции как системы принятых смыслов жизни; активностью в реализа ции смысла жизни; широтой, иерархичностью и структурирован ностью смысла жизни; просоциальным содержанием смысла жиз ни и устремленностью в будущее.
Российскими психологами были высказаны теоретические положения, имеющие прямое отношение к концепции личности как субъекта жизни. И хотя эти положения не были развернуты в це лостную концепцию и являются мозаичными, их невозможно обой ти. Так, по мнению Б.Г.Ананьева, индивидуальный жизненный путь является результатом констелляции социальных детерминант и преобразующей активности личности. «Жизненный путь личнос ти - это история формирования и развития личности в опреде ленном обществе, современника определенной эпохи и сверстни ка определенного поколения. Вместе с тем фазы жизненного пути датируются историческими событиями, сменой способов воспи тания, изменениями образа жизни и системы отношений, суммой ценностей и жизненной программой - целями и смыслом жизни, которыми данная личность владеет» [ 16, с. 63]. Личность как твор ца собственного жизненного пути выделяет высокий уровень ак тивности в «экстериоризации» ценностей, смысла жизни и других структур внутреннего мира. «Одним из важных индикаторов че ловеческой индивидуальности является активность созидающей, творческой деятельности человека» [16, с. 172]. Психобиографи ческие исследования творческой самореализации личности под тверждают проницательное предсказание Б.Г.Ананьева о том, что личность как субъект жизни отличается мощным мотивацион-ным потенциалом смысла жизни (широта, разносторонность, со246
держательное богатство) и высоким уровнем жизненной, в том числе творческой активности [194].
Эти исходные идеи были восприняты Н.А.Логиновой при раз работке психологической концепции жизненного пути. Общую си стему регуляции жизненного пути личности Н.А.Логинова делит на две подструктуры - объективную и субъективную регуляцию [149-151]. Соотношение субъективных и объективных регулято ров - ключевая проблема психологии жизненного пути, поскольку ее решение ведет к определению роли личности в своем разви тии. Объективная регуляция трактуется как детерминация жиз ненного пути личности индивидным онтогенезом и социальными факторами. Объективная регуляция жизненного пути онтогенети ческими и общественными факторами не аннулируется и в том случае, когда личность становится субъектом в полной мере. Более того, возможность субъективирования жизненного пути обуслов лена длительным «подготовительным этапом» развития личнос ти как объекта социальных воздействий и психофизиологическо го созревания.
Универсальной является формула о том, что субъектом жиз ни личность является в той мере, в какой она «организует и на правляет события жизненного пути, строит собственную среду развития, избирательно относится к тем событиям, которые не зависят от ее воли» [150, с. 104-105]. Субъективная регуляция жизненного пути является прерогативой личности как субъекта жизни и включает те психологические структуры внутреннего мира, которые отвечают за общую жизненную направленность -жизненный опыт, талант, смысл жизни и др. Соотношение объек тивной и субъективной регуляции жизненного пути является ин дивидуально-биографической характеристикой личности. В том случае, когда жизненным путем полностью правят внешние фак торы, жизнь дегуманизируется и автоматизируется, а личность выступает в качестве заложника судьбы. В противном случае, когда личности удается «обуздать» внешние детерминанты и зах ватить инициативу в свои руки, жизнь-автоматизм переходит в жизнетворчество.
Наиболее существенной особенностью личности как субъек та жизни Н.А.Логинова полагает высокий уровень активности по опредмечиванию смысла жизни и производных от него внутрен них образований. Считается, что активность личности «кванту ется» на единичные акты воздействия на жизненный путь - био графические события - поступки [151]. Но автор не упускает
247
важный нюанс, касающийся содержания смысла жизни личности как субъекта жизни: обязательным условием нормального лич ностного развития является общественно-историческая полез ность смысла жизни [150, с. 105]. Н.А.Логинова также делает ставку на интеллект и, в частности, на рефлексию как средство решения жизненных задач и в первую очередь задачи на смысл жизни. «Процессы мышления участвуют в решении жизненных, нравственных задач, предполагающих совершение выбора, пост роение стратегии поведения... Определение линии поведения или даже линии всей жизни - творческая задача, адресованная в боль шой мере интеллекту» [150, с. 106-107]. Концепция жизненного пути Н.А.Логиновой впитала идею Б.Г.Ананьева о том, что реф лексивные черты характера наиболее интимно связаны с целями жизни и ее смыслом, ценностными ориентациями и мировоззре нием [18, с. 314]. Таким образом, подразумевается, что личность как субъект жизни обладает осознанным представлением о смыс ле своей жизни, демонстрирует высокий уровень активности по «материализации» смысла в линии жизни, а собственно смысл жизни сосредоточен на общественно полезных ценностях.
В психологической литературе наличествуют попытки прове сти параллель между личностной зрелостью и субъектностью жиз ни. Одна из наиболее удачных попыток принадлежит П.М.Якобсо ну, который обосновывает систему критериев и компонентов личностной зрелости [251]. Интегральным критерием личност ной зрелости является способность к самодетерминации и само воспитанию, на основании которой личность выстраивает непов торимый жизненный путь и вплетает его в исторический путь развития общества. П.М.Якобсон вводит ряд сопутствующих этой способности компонентов зрелой личности: широта и иерархич ность мотивов, из которых скомпонован личностный смысл жиз ни, сознательность их реализации, исполненность заботой об ок ружающих и стремление преумножать человеческую культуру, высокая интеллектуальная активность в области жизненных про блем, озабоченность судьбой общего дела. «Полноценно разви тая зрелая личность характеризуется хорошо интегрированной, цельной психологической организацией, единство которой обес печивается единством изменяющихся и развивающихся, но дос таточно значительных жизненных целей. Они наполняют смыс лом жизнь человека и осознаются им не просто как личностно значимые, но и как объективно значительные, общественно важ ные» [252, с. 190]. Напротив, инфантилизация набирает силу тог248
да, когда личность утрачивает контроль над собственным разви тием. По мысли П.М.Якобсона, это случается, если личность не имеет четких ориентиров и принципов в жизни, ее интересы раз бросаны и эгоистичны, она податлива соблазну «легкой жизни» и приуменьшает роль будущего в своем развитии [252, с. 189-190]. Легко заметить, что содержание критериев личностной зрелости перекликается с содержательными характеристиками личности как субъекта жизни. Наибольшее сходство между зрелой лично стью, в понимании П.М.Якобсона, и субъектом жизни прослежи вается по таким параметрам, как широта, иерархичность, осоз нанность и социализированность смысла жизни, мобильность и высокий уровень жизненной активности личности, а также смыс ловая устремленность ее жизнедеятельности в будущее.
На стержневые компоненты психологического устройства зрелой личности отлично накладываются параметры смысла жиз ни, характерные для людей достигших личностного акме [42; 43]. Личность, взошедшая на уровень акме, уподобляется здесь субъекту жизни. «Проявляя редкое умение одновременно и пре бывать в потоке жизни, и быть вне его, не увязать в собственных переживаниях, а, поняв их причины, оказаться над ними, они де монстрируют в каждой возникающей на их жизненном пути ситу ации способность находить оптимальное решение и умение его осуществлять» [42, с. 33]. Смысл жизни таких людей квалифици руется связью с общечеловеческими ценностями, большим вре менным размахом, конкретизацией в иерархии жизненных целей, уклоном в будущее. Прогресс развития личности, по идее А.А.Бо-далева, объективно отражается в усиливающейся управляемос ти ее жизни. Прогресс развития, в частности, означает: а) проник новение в мотивационную сферу человека бытийных ценностей; б) формирование интеллектуальных способностей к планирова нию жизненного пути и полаганию жизненных целей на базе этих ценностей; в) подъем уровня активности в практическом вопло щении этих ценностей; г) объективизацию индивидуальных обра за Я и концепции жизни [42, с. 36-37]. Достоверной акмеологи-ческой закономерностью развития личности можно считать трансценденцию личностного смысла жизни. Эта закономерность понимается как выход личности из полной поглощенности своими приватными проблемами навстречу ценностям и смыслам жизни, значимым для сохранения и эволюции общества. Психологическим признаком самотрансценденции личности является наполненность смысла ее жизни гуманистическим содержанием [185, с. 32-36].
249
Интересные идеи о личности как субъекте собственного жиз ненного пути развивает М.Р.Гинзбург в смысловой концепции лич ностного самоопределения [77; 78]. Он опирается на философс кое положение о двойственности природы человека и о родовой специфичности смысловой регуляции человеческого бытия. Кон цепция личностного самоопределения проникнута пафосом фи лософских представлений о личности как субъекте решения жиз ненно важных противоречий между пространственно-временным («горизонтальным») и ценностно-смысловым («вертикальным») измерениями бытия. «Природа человека двойственна, и его жизнь разворачивается одновременно в двух плоскостях - ценностно-смысловой и пространственно-временной. Для человека простран ственно-временная плоскость является полем реального действо-вания (актуального и потенциального), а ценностно-смысловая плоскость - полем ценностей и смыслов» [78, с. 47]. Поскольку природа человека двоится, то его жизнь детерминирована двояко - полем ценностей и смыслов и полем объективных простран ственно-временных закономерностей жизненного пути. Личност ное самоопределение является закономерным для определенно го этапа развития личности переходом от объективной к субъектной детерминации жизненного пути. По М.Р.Гинзбургу, личностное самоопределение - это конструирование человеком своего жизненного поля, включающего в себя как совокупность индивидуальных смыслов, так и пространство реального действо-вания. Первым параметром личностного самоопределения выс тупает ценностная насыщенность - разряженность внутреннего мира и жизни человека. «Субъективно успешное самоопределе ние характеризуется переживанием осмысленности собственной жизни, а неуспешное - переживанием ее бессмысленности» [78, с. 48]. Здесь важна не только объективная насыщенность жизни смыслом, но также осознание этого смысла. «Размышления о смысле жизни являются существенной характеристикой форми рующегося самоопределения» [78, с. 48]. Прогресс личности в поисках смысла жизни отображается вторым параметром лич ностного самоопределения - наличием или отсутствием экзис тенциальной ориентации в сознании личности. Следующий пара метр успешности личностного самоопределения завязан на процесс самореализации. На негативном полюсе этого парамет ра оказывается узость сфер, пассивность и репродуктивность самореализации, а на позитивном - широта сфер, активность и творческий характер самореализации личности. Наконец, для ус250
пешности личностного самоопределения небезразличным факто ром является смысловая плотность психологического времени личности. Личностное самоопределение считается продуктивным тогда, когда наблюдается валоризация будущей временной перс пективы [78, с. 50-51].
Таким образом, в концепции М.Р.Гинзбурга центральной ха рактеристикой личности как субъекта жизни является успеш ность самоопределения в смысловом поле жизненного пути. Ус пешность личностного самоопределения коррелирует с доминированием смысловой регуляции, высокой осмысленнос тью жизни, осознанием смысла жизни и ценностно нагруженной временной перспективой.
Выявлению важных регуляторных особенностей личности как субъекта жизни всемерно способствует практика психологической помощи лицам, которые испытывают экзистенциальные трудно сти. Ценный опыт психологического воздействия на смысл жизни пациентов, страдающих нарушениями речевой функции, аккуму лирован в логотерапии Ю.Б.Некрасовой и Н.Л.Карповой. Суще ственные подвижки в лечении таких пациентов отмечались в том случае, если параллельно с терапией основного расстройства про рабатывалось содержание смысла жизни. Активность личности как субъекта жизни и субъекта совладания с речевым недугом резко возрастала при трансформации индивидуалистических смыс лов жизни в коллективистические и просоциальные [165]. Допол нительным фактором успешного излечения, компенсации и реа билитации больных явилось углубление понимания смысла жизни и рефлексия на свой жизненный путь [108], а также строитель ство смысла жизни «по векторам» широты, структурированности и субординации [109].
В современной психологической литературе имеются попытки целостного осмысления и синтеза различных подходов к психоте рапии, центрированной на смысле жизни [205]. Вычленяются об щие цели психологического воздействия на смысл жизни в раз личных школах и направлениях психотерапии и психокоррекции: повышение осмысленности жизни, активизация, расторможение творческой активности личности в сфере реализации жизненных ценностей и смыслов, интенсификация процессов рефлексии смыс ла жизни, уплотнение просоциального содержания смысла жизни. Реконструкция, достраивание смыслового будущего, о котором ранее не подозревал пациент, или «футурирование» также являет ся одной из наиболее плодотворных линий воздействия на смысл
251
жизни [205, с. 92]. В конечном итоге базисной целью психотера пии является возвращение человеку способности организовывать свою жизнь в соответствии с ее неповторимым смыслом.
В некоторых исследованиях активность личности как субъек та жизни ассоциируется с функциями целеполагания, планирова ния, программирования жизненного пути. В результате этих про цессов личность не только антиципирует будущие события и этапы жизни, но также выстраивает систему смысловых образований, необходимых для практической реализации смысла жизни. Эти смысловые образования «вплавлены» в жизненные цели, задачи, планы и программы, которые, с одной стороны, являются субъек тивными образами реального жизненного пути, а с другой, - смыс ловыми структурами, несущими элементы смысла жизни. На тес ную психологическую связь смысловой регуляции жизненного пути и отмеченных целевых образований указывает К.А.Абульхано-ва-Славская: «Активность личности, выявленная в масштабах всей жизнедеятельности, позволяет понять ее субъективные - и сознательные, и деятельные - формы активности, обобщения сво ей жизни; личность устанавливает смысловые связи между от дельными задачами, делами, ситуациями. Создаваемая личнос тью, достигшей зрелости, программа всей жизни, включающая жизненные цели, планы, перспективы, жизненное мировоззрение, есть открытие смысла жизни» [4, с. 40-41]. В исследования це левых образований, регулирующих жизнедеятельность личности, чаще всего упоминаются жизненные планы [16; 77; 78; 80; 240], жизненные цели [113; 114; 156; 229], жизненная программа [202], жизненные ориентации [213], образ желаемого будущего [166].
Необходимость личности как субъекта жизни в промежу точных целевых структурах обоснована тем обстоятельством, что устойчивые смысловые образования сами по себе не могут быть претворены в жизнь: они «нуждаются» в «проводниках», ме-диирующих смысловую регуляцию в разнообразных жизненных ситуациях. Включение жизненных целей, планов, программ в кон тур смысловой регуляции жизненного пути личности необходимо в связи с различением обобщенных и устойчивых смысловых об разований и производных от них целе-смысловых структур - си туативных и конкретных. В смысловой регуляции жизненного пути действует универсальная закономерность: «Будучи внеситуатив ными, устойчивые мотивационные образования приобретают спо собность побуждать конкретное действие лишь посредством по рождения мотивационных образований второго типа» [172, с. 31].
252
Несмотря на большое разнообразие целевых структур, все они легко упорядочиваются в единую систему смысловой регуляции жизненного пути. «Ядром» этой системы выступает смысл жизни, который смыслообразует целевые образования и делегирует им по будительную силу. В литературе специально подчеркивается про-изводность от смысла жизни жизненных целей, образов желаемого будущего, жизненных планов и программ. Например, И.О.Марты-нюк считает, что «будучи направленными на такой всеобщий ко нечный результат, как «благо», «счастье» и т.п., жизненные цели личности неразрывно связаны со смыслом жизни. Однако отожде ствление данных понятий было бы неправомерным, так как жиз ненные цели являются лишь одним из способов осознания смысло-жизненной проблемы» [156,с. 16]. Смысл жизни является наиболее устойчивой и трансситуативной структурой смысловой регуляции жизненного пути личности, в то время как производные от него це левые структуры распространяют свою регуляторную силу на дис кретные этапы, события и ситуации жизнедеятельности, но не на жизненный путь в целом. В совокупности смысл жизни и целевые образования формируют внутренний план жизнедеятельности, в котором хорошо дифференцируются содержательная и инструмен тальные стороны. Содержательная сторона представлена собствен но смыслом жизни, а также жизненными целями и задачами, наме чающими образы потребного и должного жизненного пути. Инструментальная сторона комплексирует жизненные планы и про граммы, которые регламентируют пути, способы и средства реа лизации смысла жизни, жизненных целей и задач. Внутренние свя зи смысла жизни и целевых структур составляют «каркас» психологической структуры жизнедеятельности, в которой смысл жизни исполняет функции мотива, жизненные цели и задачи функ ции целевых образований соотносимых с отдельными жизнедей-ствиями, а жизненные планы и программы берут на себя операци ональные функции. Описанное соотношение смысла жизни и производных от него целевых структур регуляции жизненного пути является закономерным, поскольку повторяет внутреннюю смыс ловую структуру любого вида деятельности.
Рассмотрим несколько философско-психологических концеп ций, обращенных к проблеме целевых структур в системе смыс ловой регуляции жизненного пути личности. Так, известный фило соф Л .Н.Коган разворачивает вопрос о соотношении смысла жизни, жизненных целей и планов в плоскость отношений сознания и ре ального жизненного пути личности. По его мнению, категория
253
смысла жизни имеет объективное содержание, которое заключа ется в объективной направленности и объективных результатах жизнедеятельности человека. Возникает законный вопрос: имеет ли смысл жизни тот, кто не осознает его, и как тогда жизненные цели и планы связаны со смыслом жизни? В качестве исходного предположения исследователь принимает тезис о том, что смысл жизни и цель жизни являются категориями однопорядковыми, но не эквивалентными одна другой. Наличие у субъекта жизненной цели уже предполагает наличие смысла жизни, на базе которого вырастает эта цель. Оторванность сознательно сконструирован ной цели от объективной направленности жизненного пути может спровоцировать внутренние коллизии по типу «измены самому себе». Смысл жизни подчиняет все жизненные цели и является своеобразной «сверхзадачей» жизнедеятельности человека. Смысл жизни пронизывает и тем самым скрепляет совокупность жизненных целей индивида. В то же время смысл жизни неотде лим от тех жизненных целей, которые порождаются им и конкре тизируют его. Смысл жизни как общее присутствует в каждой жизненной цели как в частном и раскрывается, насыщается кон кретным жизненным содержанием только через нее. «Смысл жиз ни характеризует человеческую деятельность прежде всего со стороны ее направленности, ведущей тенденции и цели... Осоз нание смысла жизни требует от личности разработки жизнен ных планов и программ, рассчитанных как на ближайшую, так и на длительную перспективу» [113, с. 227]. Внутренние отноше ния смысла жизни, жизненных целей и программ представляют ся еще более сложными, если учесть, что каждая жизненная цель дробиться на ряд задач, а от каждой их этих задач ответв ляется пучок еще более частных планов. «Это значит, что смысл жизни - не простая совокупность целей, а их иерархия, суборди нация и координация, их система» [113, с. 229].
Таким образом, по мнению Л.Н.Когана, опосредованность смысла жизни сознательно поставленными целями и задачами является сущностной характеристикой активности личности как субъекта жизни.
Системный характер целевой регуляции жизненного пути и репрезентации смысла жизни в жизненных целях личности схва чен в понятии «жизненная программа», которое предлагается украинскими философами Л.В.Сохань и М.В.Кирилловой. Авто ры понятия отталкиваются от общефилософского понимания жиз недеятельности как сознательно и произвольно регулируемой и
254
организуемой активности личности. Атрибутом человеческой жизни является то, что свою судьбу человек делает предметом сознания и воли, а посему является ее творцом. В этой связи жиз ненная программа трактуется как одно из психологических средств саморегуляции, самосовершенствования и самовоспита ния личности. Жизненная программа обладает мобилизующим и организующим свойством и является «идеальным средством пре вращения возможности в действительность» [202, с. 235]. Жиз ненная программа как элемент сознательного устроения личнос тью собственной жизни - это целостная картина спланированного жизненного пути, идеальный образ процесса и результатов жизне деятельности, отражение жизненных целей [202, с. 234]. От еди ничной жизненной цели жизненная программа отличается по при знакам системности и интегративности. Жизненная программа всегда - матрица генеральных целей жизненного пути личности, ядро жизненной позиции и субъективное основание индивидуаль ной линии жизни. Жизненная программа вырабатывается личнос тью на основе смысла жизни и детализируется в жизненных пла нах. Последние позволяют пересматривать и корректировать жизненную программу с учетом реального динамизма жизни и фактуры жизненных обстоятельств. В процессе созидания жиз ненной программы проявляется активность и избирательность личности как субъекта жизни.
Зависимость между качеством личности как субъекта жиз ни и активностью целеполагания, планирования, прогнозирования жизненного пути констатирует украинский философ И.О.Марты-нюк. От того, насколько человеку удастся выразить смысл своей жизни в системе жизненных целей, планов и программ зависит, «будет ли он хозяином судьбы или же безвольно подчинится жиз ненным обстоятельствам» [156, с. 59]. Жизненные цели исследо ватель определяет как одно из звеньев цепочки личностных об разований, опосредующих отношения смысла жизни и деятельности. Место жизненной цели в трехзвенной смысловой структуре деятельности определяется тем, что жизненная цель появляется от смысла жизни и далее трансформируется в дроб ные задачи и планы. Чтобы стать фактором, детерминирующим жизненный путь, смысл жизни должен воплотиться в жизненных целях, а жизненные цели, в свою очередь, зарядиться мотиваци-онной силой от смысла жизни. Между конечными и промежуточ ными целями устанавливаются отношения смыслообразования: жизненные цели «придают смысл более конкретным и частным
255
целям» [156, с. 16]. Совокупность жизненных целей образует выс шую подструктуру мотивационно-целевой регуляции активности личности, выполняющую функции долгосрочного программирова ния индивидуальной жизнедеятельности. Здесь также правомерно положение Б.Ф.Ломова о том, что жизненные цели синтезируют цели отдельных видов деятельности и являются квинтэссенцией общей мотивационной направленности личности [153, с. 322].
Особое внимание в исследованиях целевой регуляции жиз ненного пути личности уделяется жизненным планам. Общеприз нанным является то, что жизненные планы уточняют смысловое содержание жизненных целей в конкретных жизненных обстоя тельствах и функционируют как одно из звеньев смысловой регу ляции жизненного пути [80; 113; 156]. В жизненных планах проис ходит инструментализация жизненных целей и их наложение на временной ряд человеческой жизни. Как результат, композиция жизненных планов всегда содержит «жизненное расписание» -систему временных наметок по реализации смысложизненных отношений личности. Под таким углом рассмотрения жизненный план - это способ пространственной, временной и операциональ ной конкретизации смысла жизни, схема координации жизненных целей. Точнее говоря, функции жизненного плана, как и всякого плана деятельности, состоят в том, «чтобы вместе с учетом конк ретных условий, объективных и субъективных возможностей от бирать те из имеющихся средств, которые в совокупности с дея тельностью субъекта могли бы дать результат, наиболее полно отражающий свойства цели; устанавливать последовательность использования этих средств, определять сроки выполнения опера ций и всей совокупности действий, а также темпы действий на раз личных этапах; быть общим регулятором всей суммы действий субъекта, направленных на достижение плановой цели, побуждая и организуя ее в процессе указанной деятельности» [240, с. 141].
Таким образом, смысл жизни, жизненные цели и планы явля ются взаимосвязанным звеньями единой системы смысловой ре гуляции жизненного пути личности. Разработанность системы це-лесмысловой регуляции жизненного пути, бесспорно, является психологическим признаком личности как субъекта жизни и од ним из параметров смысловой регуляции жизненного пути.
В задачи настоящего исследования не входит сопоставле ние всех доводов «про» и «контра» для каждой рассмотренной концепции. Исследование направлено на систематизацию и ин теграцию положений современной психологии в области изуче ния личности как субъекта жизни. На основании результатов те256
оретического анализа попытаемся обобщить и концептуализиро вать относительно инвариантные положения, повторяющиеся не зависимо друг от друга в разных концепциях. Это поможет пре одолеть фрагментарность понимания личности как субъекта жизни в контексте разных школ и направлений академической психоло гии и привести партикулярные трактовки к общему теоретичес кому «знаменателю».
Во-первых, необходимо констатировать связь субъект-ности жизни со смысловой регуляцией жизнедеятельности личности и, в частности, со смыслом жизни как интеграль ной основой субъекта жизни. Это концептуальное положение отстаивают представители практически всех проанализированных концепций: А.Адлер, К.Юнг, Р.Мэй, В.Франкл, Д.Бьюдженталь, С.Мадди, И.Ялом, Ш.Бюлер, А.Маслоу, Г.Олпорт, К.А.Абульхано-ва-Славская, Л.И.Анцыферова, Б.С.Братусь, Н.А.Логинова, С.Л.Ру бинштейн, А.Н.Леонтьев, Ф.Е.Василюк, Д.А.Леонтьев, К.Попель-ский, М.Страс-Романовская, К.Обуховский, В.Э.Чудновский, Н.Л.Карпова, Ю.Б.Некрасова. Перечисленные авторы солидари зируются по вопросу о том, что смысловая регуляция и смысл жизни являются психологическими предпосылками само детерминации поведения и жизненного пути личности.
Во-вторых, необходимо отметить единодушие исследо вателей по вопросу о специфичности логики личностной регуляции жизненного пути и об отличии личностной ло гики детерминации жизненного пути от объективной ло гики развития жизни, заданной внешними обстоятельства ми. На наличие у личности как субъекта жизни особой смысловой или субъективной логики детерминации собственного жизненно го пути указывают следующие авторы: А.Адлер, К.Юнг, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, Д.А.Леонтьев, М.Страс-Романовская, К.Попельский, В.Франкл, Д.Бьюдженталь, С.Мадди, Н.А.Логинова. Все названные авторы сходятся во мне нии, что аутентичной для субъекта жизни логикой регуляции жиз ненного пути является логика смысла, логика субъективнос ти, логика индивидуальности, финалистическая логика, телеологическая логика или логика интенциональности.
В-третьих, необходимо подчеркнуть, что общепризнан ным является противопоставление смысловой регуляции жизненного пути личности каузальной детерминации. Примечательно то, что смысловую и каузальную регуляцию замы кают в оппозиционный биполярный конструкт, по которому можно шкалировать индивидуальную меру субъектности жизни. При этом
257
доминирующая каузальность отождествляется с несубъектным способом бытия, а доминирование смысловой регуляции полагают как признак субъектности жизни. На этих положениях настаивают следующие исследователи: А.Адлер, Ш.Бюлер, Г.Олпорт, А.Мас-лоу, Р.Мэй, С.Мадди, Д.Бьюдженталь, М.Страс-Романовская, К.По-пельский, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, Б.С.Бра-тусь, Д.А.Леонтьев.
В-четвертых, исследователи акцентируют внимание на содержании смысла жизни личности как субъекта жизни, которое должно быть в высшей мере одухотворено - осве щено общественно полезными или общечеловеческими ду ховными ценностями. При этом смысл жизни «отстраивается» от элементарных потребностей, которые придают его содержанию преимущественно индивидуалистический, эгоцентрический харак тер. Комбинация культурных ценностей и простейших потребнос тей в структуре источников смысла жизни рассматривается как индивидуальная характеристика личности в качестве субъекта жизни (А.Адлер, К.Юнг, Г.Олпорт, А.Маслоу, Х.Томе, В.Франкл, С.Мадди, И.Ялом, С.Л.Рубинштейн, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, Б.С.Братусь, Д.А.Леонтьев, Н.А.Логинова, В.Э.Чудновский, А.А.Бодалев, Ю.Б.Некрасова).
В-пятых, исследователи практически в унисон говорят о том, что личность как субъект должна осознавать содержа ние смысла своей жизни для того, чтобы руководить своей судьбой сознательно и ответственно. Рефлексивный способ бытия контрастирует с несубъектным способом, при котором смысл жизни остается неосознанным и неведомым для личности (А.Ад лер, К.Юнг, Ш.Бюлер, Г.Олпорт, А.Маслоу, Р. Мэй, С.Мадди, Д.Бьюдженталь, И.Ялом, Э.Берн, М.Страс-Романовская, К.По-пельский, С.Л.Рубинштейн, В.П.Зинченко, В.И.Слободчиков, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, С.И.Степанов, Е.П.Варламова, А.С.Сухоруков, Д.А.Леонтьев, Ф.Е.Василюк, Н.А.Логинова, В.Э.Чудновский, А.А.Бодалев, М.Р.Гинзбург, Н.Л.Карпова).
В-шестых, исследователи солидарны в том, что для нор мального формирования личности в качестве субъекта жиз ни необходим высокий уровень общей осмысленности жиз ни, в то время как фрустрация потребности в смысле жизни блокирует развитие субъектности. К этому положению присое диняются А.Адлер, К.Юнг, Р.Мэй, В.Франкл, С.Мадди, Д.Бьюджен таль, И.Ялом, М.Страс-Романовская, К.Попельский, С.Л.Рубин штейн, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, Б.С.Братусь,
258
Д.А.Леонтьев, Ф.Е.Василюк, М.Р.Гинзбург, Ю.Б.Некрасова, Н.Л.Карпова.
В-седьмых, некоторые исследователи обращаются к осо бенностям структурной организации смысла жизни личнос ти как субъекта жизни. В ряду наиболее типичных особен ностей они постулируют широту, высокую степень субординации и структурированности смысловых отноше ний личности к собственной жизни. Напротив, аморфность структуры смысла жизни находят фактором, подавляющим субъек тную активность личности. Эту особенность отмечают С.Л.Рубин штейн, А.Н.Леонтьев, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферо-ва, Д.А.Леонтьев, В.Э.Чудновский, П.М.Якобсон, Н.Л.Карпова.
В-восьмых, определенная часть исследователей харак теризуют временные параметры смысла жизни, присущие личности как субъекту жизни. По их мнению, относитель но равномерное распределение смысла жизни в континуу ме времени жизни с акцентом на будущем является гаран тией оптимального временного режима жизнедеятельности. Это положение поддерживают А.Адлер, К.Юнг, Г.Олпорт, А.Мас-лоу, В.Франкл, Х.Томе, К.Попельский, Б.Г.Ананьев, С.Л.Рубинш тейн, К.А.Абульханова-Славская, В.И.Ковалев, Ф.Е.Василюк, Л.И-.Анцыферова, А.С.Сухоруков, Б.С.Братусь, Д.А.Леонтьев, Н.А.Логинова, П.М.Якобсон, В.Э.Чудновский, А.А.Бодалев, М.Р.Гинзбург.
В-девятых, практически единогласно исследователи утверждают, что личности как субъекту жизни присущ высокий уровень активности в практической реализации смысла жизни, в то время как не субъект пассивен и ин дифферентен в отношении реального воплощения жизнен ных замыслов. Высокий уровень активности в осуществлении смысла жизни как признак субъекта жизни расценивают А.Ад лер, Ш.Бюлер, Г.Олпорт, А.Маслоу, Х.Томе, Р.Мэй, В.Франкл, Д.Бьюдженталь, М.Страс-Романовская, К.Попельский, С.Л.Ру бинштейн, Б.Г.Ананьев, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыфе-рова, Б.С.Братусь, Ф.Е.Василюк, Н.А.Логинова, В.Э.Чудновский, П.М.Якобсон, А.А.Бодалев.
В-десятых, исследователи вменяют личности как субъек ту жизни функции планирования жизненного пути, полага-ния жизненных целей и программирования жизнедействий, посредством которых эти цели могут быть достигнуты. В то же время не субъект инактивен в отношении жизненных целей, планов и программ (А.Адлер, К.Юнг, Х.Томэ, С.Л.Рубин259
штейн, Б.Г.Ананьев, Б.Ф.Ломов, В.И.Шорохова, К.А.Абульхано-ва-Славская, Л.И.Анцыферова, П.М.Якобсон, А.А.Бодалев, Л.Н.Коган, И.О.Мартынюк, Е.И.Головаха, Л.В.Сохань).
Все перечисленные параметры смысловой регуляции жиз ненного пути личности сведены в таблице.
Таблица 3
Параметры смысловой регуляции жизненного путиА.Адпер, К.Юнг, Ш. Бюлер, А.Маслоу, В.Франкл, Р.Мэй, С.Мадди, М.Страс-Романовская, К.Попельский, КА.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, Б.С.Братусь, А.Г.Асмолов, Н.А.Логинова, В.Э.Чудновский, М.Р.ГинзбургСоотношение смысла жизни с другими системами психической регуляции жизненного пути личностиА.Адлер, ШБюлер, Г.Олпорт, А.Маслоу, Р.Мэй, С.Мадди, Д.Бьюдженгаль, М.Страс-Романо вская, КПопельский, ААбульханова-Славская, ЛИ.Анцыферова, Б.С.Братусь, Д.А.ЛеонтьевТелеологичность - каузальность пси хической регуляции жизненного пути личностиА.Адлер, КЮнг, Р.Мэй, В.Франкл, С.Мадди, Д.Бьюдженталь, ИЯлом, М.Страс-Романовская, КПопель ский, С.Л.Рубинштейн, К.А.Абульха нова-Славская, ЛИАнцыферова, Б.С.Братусь, Д.А.Леонтьев, Ф.Е.Васи-люк, М.Р.Гинзбург, Ю.Б.Некрасова, Н.ЛКарповаОсмысленность - бессмысленность жизниА.Адлер, К.Юнг, Г.Олпорт, А.Маслоу, Х.Томе, В.Франкл, С.Мадди, ИЯлом, С.Л.Рубин штейн, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, Б.С.Братусь, Д.А.Леонтьев, Н.А.Логинова, В.Э.Чудновский, А. А.Бодалев, Ю. Б.НекрасоваЦенностность - потребностность смысла жизниС.Л.Рубинштейн, А.Н.Леонтьев, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, Д.А.Леонтьев, В.Э.Чудновский, П.М.Якобсон, Н.Л.КарповаСтруктурная организация - структур ная дезорганизация смысла жизни (широта - узость, структурированность - аморфность, иерархизированность -рядоположенность смысложизненных отношений)260
Продолжение таблицы 3
Параметры смысловой регуляции жизненного путиА.Адпер, Ш.Бюлер, Г.Олпорт, А.Маслоу, Х.Томе, Р.Мэй, В.Франкл, Д.Бьюдженталь, М.Страс-Романовская, К.Попельский, С.Л.Рубинштейн, Б.Г.Ананьев КА.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, Б.С.Братусь, Ф.Е.Василюк, Н.А.Логинова, В.Э.Чудновский, П.М.Якобсон, А.А.БодалевАктивность - пассивность реализации смысла жизниА.Адлер, К.Юнг, Ш.Бюлер, Г.Олпорт, А.Маслоу, Р.Мэй, С.Мадди, Д.Бьюдженталь, И.Ялом, Э.Берн, М.Страс-Романовская, К.Попельский, С.Л.Рубинштейн, В.П.Зинченко, В.И.Слободчиков, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, С.И.Степанов, Е.П.Варламова, А.С.Сухоруков, Д.А.Леонтьев, Ф.Е.Василюк, Н.А.Логинова, В.Э.Чудновский, А.А.Бодалев, М.Р.Гинзбург, Н.Л.КарповаОсознанность - неосознанность смысла жизниА.Адлер, К.Юнг, Г.Олпорт, А.Маслоу, В.Франкл, Х.Томе, К.Попельский, Б.Г.Ананьев, С.Л.Рубинштейн, К.А.Абульха нова-Славская, В.И.Ковалев, Ф.Е. Василюк, Л.И.Анцыферова, А.С.Сухоруков, Б.С.Братусь, Д.А.Леонтьев, Н.А.Логинова, П.М.Якобсон, В.Э.Чудновский, А. А. Бодалев, М.Р.ГинзбургВременная локализация смысла жизниА.Адлер, К.Юнг, Х.Томе, С.Л.Рубинштейн, Б.Г.Ананьев, Б.Ф.Ломов, В.И.Шорохова, К.А.Абульханова-Славская, Л.И.Анцыферова, П.М.Якобсон, А.А.Бодалев, Л.Н.Коган, И.О.Мартынюк, Е.И.Головаха, Л.В.СоханьОпосредованность - не опосредован-ность смысловой регуляции жизненными целями, планами и программами личности261
В совокупности рассмотренные подходы и концепции убеж дают в том, что субъект жизни является системным качеством личности, а смысловая регуляция - особым качественным уров нем детерминации, не сводимым к другим уровням и системам психической регуляции индивидуального жизненного пути. Более того, на основании подробного анализа этих подходов представ ляется возможным синтезировать критерии и компоненты лично сти как субъекта жизни в единый непротиворечивый блок пара метров смысловой регуляции жизненного пути.
В целостной системе осознанной саморегуляции смысловые структуры и процессы личности выполняют системообразующую и интегрирующую функцию. В этой связи сформированность смыс ловой регуляции жизненного пути является главной предпосылкой развития личности в качестве субъекта жизни. Уровень и качество психического развития субъекта жизни производны не только от возрастно-психологических факторов, но также зависят от индиви дуальных параметров регуляции жизненного пути смыслом жизни. Эти параметры определяют качество и уровень самодетермина ции личностью жизненного пути в силу того, что смысл жизни вы ступает в качестве «функционального ядра» целостной системы психобиографичесекой осознанной саморегуляции.
Смысловая регуляция жизненного пути личности характери зуется двумя классами индивидуальных параметров - межсис темными, отражающими функциональное соотношение смысло вой регуляции с другими системами психической детерминации, и внутрисистемными, раскрывающими внутреннюю структурно-функциональную организацию смысловой регуляции. Универсаль ным межсистемным параметром смысловой регуляции жизнен ного пути личности является функциональное соотношение смысла жизни с другими регуляторами не смысловой природы. Из клас са внутрисистемных характеристик можно вычленить следую щие параметры смысловой регуляции жизненного пути личности: соотношение каузальных и смысловых межсобытийных связей в системе психической регуляции жизненного пути, уровень общей осмысленности жизни, баланс личностных ценностей и индиви дуальных потребностей в динамической системе смысла жизни, структурная организация смысла жизни (по признакам широты, иерархичности и структурированности), степень осознанности смысла жизни, уровень активности его практической реализации, временная локализация смысла жизни, опосредованность смыс ла жизни жизненными целями, планами и программами. Выде262
ленные параметры являются дифференциальными характеристи ками, которые позволяют специфицировать индивидуальные раз личия смысловой регуляции жизненного пути и установить уро вень развития личности как субъекта жизни.
Результаты теоретического анализа отечественных и зару бежных концепций свидетельствуют, что личность как субъект жизни характеризуется следующими показателями по выделен ным параметрам смысловой регуляции жизненного пути: доми нированием смысла жизни среди прочих регуляторов не смыс ловой природы; преимущественной ориентацией на смысловые, а не на каузальные межсобытиные связи (телеологичность пси хической регуляции жизненного пути); высоким уровнем общей осмысленности жизни; преобладанием в структуре источников смысла жизни общечеловеческих и макросоциальных ценнос тей; широтой, иерархичностью и структурированностью как ин дикаторами внутренней структурной организации смысла жиз ни; высокой активностью в практической реализации смысла жизни; глубоким пониманием, осознанностью содержания смыс ла жизни; транспективной или перспективной локализацией смыс ла жизни на оси психологического времени; опосредованностью смысла жизни жизненными целями, планами и программами.
Напротив, низкий уровень развития субъекта жизни детерми нирован недостаточной включенностью смысла жизни в систему психической регуляции жизненного пути; доминированием каузаль ных межсобытиных связей над смысловыми связями в структуре субъективной картины жизни; низким уровнем общей осмысленно сти жизни; ориентацией личности на индивидуальные потребности, а не на бытийные общезначимые ценности как источники смысла жизни; сравнительной узостью, низкой иерахизацией и слабой струк турированностью смысла жизни; низкой активностью в сфере осу ществления смысла жизни; неосознанностью или неглубоким по ниманием содержания смысла жизни; концентрацией смысла жизни во временных модусах психологического прошлого или настояще го; малой опосредованностью смысла жизни жизненными целями, планами и программами.
Предложенная концепция открывает перспективу для конк ретно-психологических исследований личности в качестве субъекта жизни. Эти исследования могут быть организованы как диффренциально-психологические, возрастно-психологичес-кие, социально-психологические, патопсихологические и, соответ ственно, выявлять индивидуальные и возрастные различия, соци263
альную детерминацию и патологическую деформацию субъект-ности жизни. В конечном итоге общей задачей этих исследований является раскрытие того, каким образом личность превращает свою жизнь в индивидуальный жизненный путь, и сама превра щается из «продукта» биографии в ее творца.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Абишев К. Человек. Индивид. Личность. - Алма-Ата: Казахстан, 1978.-168 с.
2. Абульханова К.А. О субъекте психической деятельности. - М.: Наука, 1973.-288 с.
3. Абульханова К.А., Березина Т.Н. Время личности и время жизни. -СПб.: Алетейя, 2001. - 304 с.
4. Абульханова-Славская К.А. Деятельность и психология личности. -М.: Наука, 1980.-334 с.
5. Абульханова-Славская К.А. Диалектика человеческой жизни. -М.: Мысль, 1977.-224 с.
6. Абульханова-Славская К.А. Жизненная перспектива личности // Психология личности и образ жизни. - М.: Наука, 1987. - С. 137 - 145.
7. Абульханова-Славская К.А. Развитие личности в процессе жизне деятельности // Психология формирования и развития личности / Под ред. Л.И.Анцыферовой. - М.: Наука, 1981. - С. 19 - 45.
8. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. - М.: Мысль, 1991.-299с.
9. Абульханова-Славская К.А., Брушлинский А.В. Философско-пси-хологическая концепция С.Л.Рубинштейна: К 100-летию со дня рожде ния. -М.: Наука, 1989.-248 с.
9а. Абульханова-Славская К.А. Активность и сознание личности как субъекта деятельности // Психология личности в социалистическом об ществе: Активность и развитие личности. -М.: Паула, 1989. -С. ПО- 134.
10. Агафонов А.Ю. Человек как смысловая модель мира. Пролего мены к психологической теории смысла. - Самара: Издательский Дом «Бахрах - М», 2000. - 336 с.
11. Адлер А. Наука жить. - Киев: Port-Roya, 1997. - 315 с.
12. Адлер А. Смысл жизни // Философские науки. - 1998. - № 1. -С. 15-26.
13. Адлер А. Что означает для тебя жизнь. - М.: ACT, 1998.
14. Активность и жизненная позиция личности. - М.: Наука, 1988.
15. Александрова Ю.В. Нравственное переживание как путь пре одоления «раскола» смысла жизни // Психолого-педагогические и фило софские проблемы смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 1997. - С. 140 - 145.
264
16. Ананьев Б.Г. Избранные психологические труды: В 2 т. - М.: Педагогика, 1980. - Т. 1. - 232 с.
17. Ананьев Б.Г. О проблемах современного человекознания. - М.: Наука, 1977.-380 с.
18. Ананьев Б.Г. Человек как объект познания. - Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1968.-340 с.
19. Анохин П.К. Избранные труды: Философские аспекты теории функциональной системы. - М., 1978.
20. Анцыферова Л.И. Архетипическая теория развития личности Карла Густава Юнга//Психологический журнал. -2000. -Т. 21. - №3.-0. 10-19.
21. Анцыферова Л.И. К психологии личности как развивающейся системы // Психология формирования и развития личности / Под ред. Л. И. Анцыферовой. - М.: Наука, 1981. - С. 3 - 19.
22. Анцыферова Л.И. Личность в динамике: некоторые итоги иссле дования // Психологический журнал. - 1992. - № 5. - С. 12 - 25.
23. Анцыферова Л.И. Личность с позиций динамического подхода // Психология личности в социалистическом обществе: личность и ее жиз ненный путь. - М.: Наука, 1990. - С. 7 - 17.
24. Анцыферова Л.И. Некоторые теоретические проблемы психо логии личности // Вопросы психологии. - 1978. - № 1. - С. 37 - 50.
25. Анцыферова Л.И. Психология повседневности: жизненный мир личности и «техники» ее бытия // Психологический журнал. -1993.-Т. 14. -№2.-0. 3-16.
26. Анцыферова Л.И. Способность личности к преодолению дефор маций своего развития // Психологический журнал. - 1999. - Т. 20. - № 1. -С. 6-20.
27. Асеев В.Г. Личность и значимость побуждений. - М.: ИП РАО, 1993.-224 с.
28. Асеев В.Г. Мотивация поведения и формирование личности. -М.: Мысль, 1976.-156 с.
29. Асмолов А.Г. Деятельность и установка. - М.: Изд-во Моск. ун та, 1979. - 152 с.
30. Асмолов А.Г. Культурно-историческая психология и конструи рование миров. - Москва - Воронеж: Модэк, 1996. - 768 с.
31. Асмолов А.Г. Личность как предмет психологического исследо вания. -М.: МГУ, 1984. - 104 с.
32. Асмолов А.Г, Братусь Б.С, Зейгарник Б.В. и др. О некоторых перспективах исследования смысловых образований личности // Вопро сы психологии. - 1979. - № 4. - С. 35 - 46.
33. Ахмеров Р.А. Биографические кризисы личности: Автореф. дисс. ... канд. психол. наук. - М., 1994. - 24 с.
34. Ахмеров Р.А., Кроник А.А. Мотивационная недостаточность как критерий деформации картины жизненного пути // Мотивационная регу ляция деятельности и поведения личности. - М.: ИП АН, 1988.-С. 136-140.
265
35. Балл Г.А. Психологическое содержание личностной свободы: сущ ность и составляющие // Психологический журнал. - 1997. - Т. 18. - № 5. -С. 7-19.
36. Бассин Ф.В. Проблема бессознательного. - М.: Медицина, 1968.-486 с.
37. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. - М.: Прогресс, 1988.
38. Бернштейн Н.А. На путях к биологии активности // Вопросы философии. - 1965. - № 10. - С. 65 - 78.
39. Берталанфи Л. Общая теория систем // Исследования по общей «теории систем». - М., 1969.
40. Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляция поведения. - М.: Наука, 1978.
41. Бодалев А. А. Опыт психологической характеристики людей, дос тигших личностного акме // Психолого-педагогические и философские проблемы смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 1997. - С. 33 - 40.
42. Бодалев А.А. Опыт психологической характеристики людей, дос тигших личностного акме // Психолого-педагогические и философские проблемы смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 1997. - С. 33 - 40.
43. Бодалев А.А. Смысл жизни и акме человека: соотношение «буд ничного» и «высшего Я» // Психолого-педагогические и философские проблемы смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 1997. - С. 29 - 33.
44. Божович Л.И. Личность и ее формирование в детском возрасте. -М.: Просвещение, 1968. - 464 с.
45. Боришевский М.И. Развитие саморегуляции поведения школь ников: Автореф. дис. ... д-ра психол. наук: 19.00.07. -М., 1990. - 78 с.
46. Братусь Б.С. Аномалии личности. - М.: Мысль, 1988. - 304 с.
47. Братусь Б.С. К изучению смысловой сферы личности // Вестник Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. - 1981. -№ 2. -С. 46 - 56.
48. Братусь Б.С. К проблеме смысловых образований личности // Очерки по психологии аномального развития личности. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980.-С. 111-126.
49. Братусь Б.С. К проблеме человека в психологии // Вопросы пси хологии. - 1997. -№ 5. - С. 3 - 19.
50. Братусь Б.С. Нравственное сознание личности: психологическое исследование. - М.: Знание, 1985. - 64 с.
51. Братусь Б.С. Общепсихологическая теория деятельности и про блема единиц анализа личности // А.Н.Леонтьев и современная психоло гия. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983. - С. 212 - 220.
52. Братусь Б.С. Понятие нормы - психологический и нравственный смысл // Психолого-педагогические и философские проблемы смысла жизни. -М.: ПИРАО, 1997. -С. 145 - 157.
266
53. Братусь Б.С. Психология. Нравственность. Культура. - М.: Ме неджер, 1994. -60 с.
54. Братусь Б.С. Смысловая вертикаль сознания личности // Вопро сы философии. - 1999.-№ 11.-С. 81 -89.
55. Братусь Б.С, Розовский И.Я., Цапкин В.Н. Психологические про блемы изучения коррекции аномалий личности: Учебно-методическое пособие. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988. - 86 с.
56. Брушлинский А.В. Проблема субъекта в психологической науке (статьявторая)//Психологическийжурнал. - 1992. -Т. 13. —№6. -С. 3 - 12.
57. Брушлинский А.В. Проблема субъекта в психологической науке (статья первая)//Психологический журнал. - 1991. -Т. 12. -№ 6. -С. 3 - 11.
58. Брушлинский А.В. Проблемы психологии субъекта. - М.: ИП РАН, 1994.-109 с.
59. Брушлинский А.В. Психология субъекта в изменяющемся обще стве // Психологический журнал. - 1996. - Т. 17. - № 6. - С. 30 - 37.
60. Бьюдженталь Дж. Искусство психотерапевта. - СПб.: Питер, 2001.-304 с.
61. Вайзер Г.А. Смысл жизни и «двойной кризис» в жизни человека // Психологический журнал. - 1998. - Т. 19. - № 5. - С. 3 - 14.
62. Варламова Е.П., Степанов СЮ. Психология творческой уникаль ности человека: рефлексивно-гуманистический подход. - М.: ИП РАН, 1998.-195 с.
63. Васильев И. А., Поплужный В. Л., Тихомиров O.K. Эмоции и мыш ление. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. - 192 с.
64. Василюк Ф.Е. Психология переживания (анализ преодоления кри тических ситуаций). - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. - 200 с.
65. Ватин М.В. Человеческая субъективность. - Ростов-на-Дону, 1984.-187 с.
66. Ведин И.Ф. Бытие человека: деятельность и смысл. - Рига: Зинат-не, 1987.-212 с.
67. Великовский С. В поисках утраченного смысла: очерки литера туры трагического гуманизма во Франции. - М.: Худ. лит., 1979. - 295 с.
68. Вилюнас В.К. Психологические механизмы биологической мо тивации. - М.: Изд-во МГУ, 1986. - 208 с.
69. Вилюнас В.К. Психологические механизмы мотивации челове ка. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - 288 с.
70. Вилюнас В.К. Психология эмоциональных явлений. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976. - 142 с.
71. Выготский Л.С. Собрание сочинений: В 6 т. - М.: Педагогика, 1982.-Т. 1.-487 с.
72. Выготский Л.С. Собрание сочинений: В 6 т. Проблемы развития психики. - М.: Педагогика, 1983. - Т. 3. - 368 с.
267
73. Выготский Л.С. Собрание сочинений: В 6 т. Основы дефектоло гии. -М.: Педагогика, 1983. -Т. 5. - 368 с.
74. Гальперин П.Я. Введение в психологию. - М.: Изд-во МГУ, 1976.-150 с.
75. Гальперин П.Я. Психология как объективная наука: Избранные психологические труды. - М.: Ин-т практической психологии; Воронеж: Модек, 1998.-480 с.
76. Ганжин В.Т. Смыслообретения и смыслоутраты в культуре и биографии личности (опыт аксиологического анализа проблематики) // Психолого-педагогические и философские проблемы смысла жизни. -М.:ПИРАО, 1997.-С. 177-185.
77. Гинзбург М.Р. Личностное самоопределение как проблема // Вопросы психологии. - 1988. - № 2.
78. Гинзбург М.Р. Психологическое содержание личностного само определения // Вопросы психологии. - 1994. - № 3. - С. 43 - 52.
79. Гиппенрейтер Ю.Б. Понятие личности в трудах А.Н.Леонтьева и проблема исследования характера // Вестник Моск. ун-та. - Сер. 14. -Психология. - 1983. -№4. -С. 7-23.
80. Головаха Е.И. Жизненная перспектива и профессиональное са моопределение молодежи. - Киев: Наукова думка, 1988. - 143 с.
81. Головаха Е.И., Кроник А. А. Психологическое время личности. -Киев: Наукова думка, 1984. - 208 с.
82. Давыдов В.В. Нерешенные проблемы теории деятельности // Психологический журнал. - 1992. - Т. 13. - № 2. - С. 3 - 13.
83. Давыдов В.В. Новый подход к пониманию структуры и содер жания деятельности // Психологический журнал. - 1998. - Т. 19. — № 6. — С. 20-27.
84. Давыдов В.В. О понятии личности в современной психологии // Психологический журнал. - 1988. - Т. 9. - № 4. - С. 22 - 32.
85. Давыдов В.В. Проблемы развивающего обучения: Опыт теоре тического и экспериментального психологического исследования. - М.: Педагогика, 1986. - 240 с.
86. Деятельность: теории, методология, проблемы. - М.: Политиз дат, 1990.-366с.
87. Дружинин В.Н. Варианты жизни: Очерки экзистенциальной пси хологии. -М.: ПЕР СЕ; СПб.: ИМАТОН-М, 2000. - 135 с.
88. Жизненный путь личности: Вопросы теории и методологии со циально-психологического исследования / Под ред. Л.В.Сохань. - Киев: Наукова думка, 1987. - 280 с.
89. Жизнь как творчество: социально-психологический анализ. -Киев: Наукова думка, 1985.
90. Зейгарник Б.В. Личность и патология деятельности. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1971.-100 с.
268
91. Зейгарник Б.В. Патопсихология. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1986. -287 с.
92. Зейгарник Б.В., Братусь Б.С. Очерки по психологии аномального развития личности. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. - 157 с.
93. Зеленкова И.Л. Проблема смысла жизни: Опыт историко-этичес-кого исследования. -Мн.: Университетское, 1988. - 125 с.
94. Зинченко В.П. Миры сознания и структура сознания // Вопросы психологии. - 1991. -№2. -С. 15-36.
95. Зинченко В.П. О предмете психологии личности: обсуждение доклада А.Г.Асмолова // Вопросы психологии. - 1983. - № 3. - С. 126.
96. Зинченко В.П. Проблема «образующих» сознания в деятельно-стной теории психики // Вестник Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. -1988.-№3.-0. 25-34.
97. Знаков В.В. Понимание как проблема психологии человеческого бытия // Психологический журнал. - 2000. - Т. 21. - № 2. - С. 7 - 15.
98. Знаков В.В. Понимание субъектом мира как проблема психо логии человеческого бытия // Проблема субъекта в психологической науке / Под ред. А.В.Брушлинского. - М.: Академический проект, 2000. -С. 86-105.
99. Иванников В.А. Проблема потребности в теории деятельности // Вестник Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. - 1983. - № 2. - С.20 - 27.
100. Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуля ции. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1991. - 140 с.
101. Иванов В.П. «Жизненный мир» личности // Фшасофская дум ка.-1982.-С. 12-19.
102. Иванов В.П. Мировоззренческие проблемы эволюции приро ды и становления человеческого мира // Человек и мир. - Киев: Наукова думка, 1977.-С. 29-98.
103. Иванов В.П. Человеческая деятельность - познание - искусст во. - Киев: Наукова думка, 1977. - 260 с.
104. Иванов В.П., Быстрицкий Е.К., Тарасенко Н.Ф., Козловский В.П. Мировоззренческая культура личности. Философские проблемы фор мирования. - Киев: Наукова думка, 1986. - 293 с.
105. Ильенков Э.В. Проблема идеального // Вопросы философии. -1979. -№7.-0. 145-158.
106. Каган М.С. Человеческая деятельность: опыт системного ана лиза. - М.: Политиздат, 1974. - 328 с.
107. Карандашев Ю.Н. Психология развития. Введение. - Мн.: Д-р КАРА, 1998.
108. Карпова Н.Л. Мотивационная включенность и динамика осоз-навания жизненных смыслов в процессе социореабилитации // Психоло го-педагогические и философские проблемы смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 1997.-С. 11-127.
269
109. Карпова Н.Л. О векторе и механизмах «смыслостроительства» в процессе социореабилитации // Психологические, философские и ре лигиозные аспекты смысла жизни: Материалы III - V симпозиумов. - М.: Ось-89,2001.-С. 255-264.
ПО. Карцева Т.Б. Понятие жизненного события в психологии //Пси хология личности в социалистическом обществе: личность и ее жизнен ный путь. -М.: Наука, 1990. -С. 88-101.
111. Ковалев В.И. Мотивы поведения и деятельности. М.: Наука, 1988.
112. Ковалев В.И. Психологические особенности личностной органи зации времени жизни: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. -М., 1979. -25 с.
113. Коган Л.Н. Цель и смысл жизни человека. -М.: Мысль, 1984.-252 с.
114. Коган Л.Н. Человек и его судьба. - М.: Мысль, 1988. - 283 с.
115. Козловский В.П. Культурный смысл: генезис и функции. - Киев: Наукова думка, 1990. - 128 с.
116. Кон И.С. Жизненный путь личности как предмет междисципли нарного исследования // Психология личности в трудах отечественных психологов: Хрестоматия. - СПб.: Питер, 2000. - С. 269 - 279.
117. КонИ.С. Открытие «Я». -М.: Политиздат, 1978. - 367 с.
118. Кон И.С. Ребенок и общество. - М.: Наука, 1988. - 270 с.
119. Конопкин О.А. Психическая саморегуляция произвольной ак тивности человека (структурно-функциональный аспект) // Вопросы пси хологии. - 1995.-№ 1. - С. 5-12.
120. Конопкин О. А. Психологические механизмы регуляции деятель ности. - М.: Наука, 1980. - 256 с.
121. Конопкин О.А. Функциональная структура саморегуляции дея тельности и поведения // Психология личности в социалистическом об ществе: Активность и развитие личности.-М.: Наука, 1989.-С. 158-172.
122. Конопкин О.А., Моросанова В.И. Стилевые особенности само регуляции деятельности//Вопросы психологии. - 1989. -№5. -С. 18-26.
123. Костюк Г.С. Принцип развития в психологии // Методологичес кие и теоретические проблемы психологии / Под ред. Е.В.Шороховой. -М.: Наука, 1969.-С. 118-152.
124. Кравченко Л.С. Жизненный выбор личности (психологический анализ): Автореф. ... дис. канд. психол. наук. -М., 1987. - 19 с.
125. Крипнер С, Карвало Р. Проблема метода в гуманистической пси хологии //Психологический журнал. - 1993. - Т. 14. - № 2. - С. 113 - 126.
126. Кроник А. А. Субъективная картина жизненного пути как пред мет психологического исследования, диагностики и коррекции: Дис. ... докт. психол. наук в виде научного доклада. - М.: ИП РАН, 1994. - 71 с.
127. Кроник А.А., Кроник Е.А. В главных ролях: Вы, Мы, Он, Ты, Я: Психология значимых отношений. - М.: Мысль, 1989. - 204 с.
128. Кудрявцев В.Т. Идея субъекта - основание единства отечествен ного психологического знания? // Вопросы психологии. - 1998. - №5.
270
129. Кудрявцев В.Т., Уразалиева Г.К. Субъект деятельности в онтоге незе //Вопросы психологии. - 2001. -№4.-0. 14-30.
130. Кудрявцев И.А., Ратинова Н.А. Криминальная агрессия (экс пертная типология и судебно-психологическая экспертиза). - М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000. - 192 с.
131. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. - М.: Наука, 1980.-360 с.
132. Леонтьев А.Н. Воля // Вестник МГУ Сер. 14. Психология. -1993.-№2.-0.3-15.
133. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. - М.: Поли тиздат, 1975. - 304 с.
134. Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: В 2 т. -М.: Педагогика, 1983.-Т. 1.-391 с.
135. Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: В 2 т. -М.: Педагогика, 1983.-Т. 2.-318 с.
136. Леонтьев А.Н. Философия психологии: из научного наследия / Под. ред. А.А.Леонтьева, Д.А.Леонтьева. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1994. - 287 с.
137. Леонтьев А.Н. Лекции по общей психологии. - М.: Смысл, 1999.-560 с.
138. Леонтьев А.Н. Философия психологии: из научного наследия / Под ред. А.А. Леонтьева, Д.А.Леонтьева. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1994.-287 с.
139. Леонтьев Д.А. Динамика смысловых процессов // Психологи ческий журнал. - 1997. - Т. 19. -№ 6. - С. 13 - 27.
140. Леонтьев Д.А. Жизненный мир человека и проблема потреб ностей//Психологический журнал. - 1992. - Т. 13.—№2.—С. 107-117.
141. Леонтьев Д.А. Личность: человек в мире и мир в человеке // Вопросы психологии. - 1989. — № 3. — С. 11—21.
142. Леонтьев Д.А. Очерк психологии личности. - М.: Смысл, 1993.-43 с.
143. Леонтьев Д.А. Психология свободы: к постановке проблемы само детерминации личности // Психологический журнал. - 2000. - Т. 21. -№1.-0. 15-25.
144. Леонтьев Д.А. Психология смысла: природа, строение и дина мика смысловой реальности. - М.: Смысл, 1999. - 487 с.
145. Леонтьев Д.А. Структурная организация смысловой сферы лич ности: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. - М.: МГУ, 1988. - 24 с.
146. Леонтьев Д.А. Что такое экзистенциальная психология? //Пси хология человеческим лицом: гуманистическая перспектива в постсовет ской психологии. - М.: Смысл, 1997. - С. 40 - 54.
147. Леонтьев Д.А., Калашников М.О., Калашникова О.Э. Факторная структура теста смысложизненных ориентации // Психологический жур нал. - 1993.-№ 1.-Т. 14.-С. 150-155.
271
148. Лобок A.M. Антропология мифа. - Екатеринбург: Отд. образо вания, 1997.-688 с.
149. Логинова Н.А. Биографический метод в психологии и смежных науках: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. -Л.: ЛГУ, 1975. - 18 с.
150. Логинова Н.А. Жизненный путь человека как проблема психо логии // Вопросы психологии. - 1985. - № 1.
151. Логинова Н.А. Развитие личности и ее жизненный путь // Прин цип развития в психологии. - М.: Наука, 1978. - С. 156 - 172.
152. Логинова Н.А. Ш. Бюлер - представитель гуманистической пси хологии // Вопросы психологии. - 1980. - № 1. - С. 154-158.
153. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы пси хологии. -М.: Наука, 1984. - 444 с.
154. Ломов Б.Ф., Сурков Е.Н. Антиципация в структуре деятельнос ти. - М.: Наука, 1980.
155. Маркс К., Энгельс Ф. - Соч. 2-е изд. - Т. 42.
156. Мартынюк И.О. Жизненные цели личности: понятие, структу ра, механизмы формирования. - Киев: Наукова думка, 1990. - 116 с.
157. Маслоу А.Г. Дальние пределы человеческой психики. - СПб.: Евразия, 1997.-430 с.
158. Миславский Ю.А. Саморегуляция и активность в юношеском возрасте. -М.: Педагогика, 1991. - 152 с.
159. Михайлов Ф.Т. Загадка человеческого «Я». - М.: Наука, 1976. -286 с.
160. Моросанова В.И. Индивидуальный стиль саморегуляции в произвольной активности человека // Психологический журнал. - 1996. -Т. 16.-№4.-0. 26-36.
161. Моросанова В.И. Индивидуальный стиль саморегуляции: фе номен, структура и функции в произвольной активности человека. - М.: Наука, 2001.-192 с.
162. Москаленко А.Т., Сержантов В.Ф. Смысл жизни и личность. -Новосибирск: Наука, 1989. - 205 с.
163. Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыс лов и смысловая архитектоника личности. - М: Прометей, 1989. - 288 с.
164. Насиновская Е.Е. Методы изучения мотивации личности: Опыт исследования личностно-смыслового аспекта мотивации. - М.: Изд-во МГУ, 1988.-80 с.
165. Некрасова Ю.Б. Изменения в понимании смысла жизни в про цессе социореабилитации // Психолого-педагогические и философские проблемы смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 1997. - С. 127 - 140.
166. Немировский В.Г. Смысл жизни: проблемы и поиски. - Киев: Наукова думка, 1990. - 221 с.
167. Нуркова Б.Б. Свершенное продолжается: психология автобиог рафической памяти личности. - М.: УРАО, 2000. - 320 с.
272
168. Обуховский К. Психология влечений человека. - М.: Прогресс, 1972.-247 с.
169. Осницкий А.К. Проблемы исследования субъектной активнос ти // Вопросы психологии. - 1996. - № 1. - С. 5 - 19.
170. Осницкий А.К. Саморегуляция деятельности школьника и фор мирование активной личности. - М.: Знание, 1986. - 80 с.
171. Павлова Т. А. Организация времени жизни как компонент структуры личности студентов: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. -М., 1988.-19 с.
172.ПатяеваЕ.Ю. Ситуативное развитие и уровни мотивации//Вестн. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. - 1983. -№4. -С. 23 -33.
173. Пергамещик Л.А. Социально-психологическая адаптация чело века к кризисным событиям жизненного пути: Автореф. дис. ... д-ра пси хол. наук. - Мн., 1999. - 40 с.
174. Перетятько Л.Г. Профессиональное призвание личности (пси холого-биографический аспект): Автореф. дис. ... канд. психол. наук. -М., 1991.-22с.
175. Петровский А.В. Вопросы истории и теории психологии: Из бранные психологические труды. - М.: Педагогика, 1984. - 272 с.
176. Петровский А.В. Личность. Деятельность. Коллектив. - М.: По литиздат, 1982. -255 с.
177. Петровский А.В., Ярошевский М.Г. Основы теоретической пси хологии. - М.: ИНФРА - М, 1998. - 528 с.
178. Петровский В.А. Личность в психологии: парадигма субъект-ности. -Ростов-на-Дону: Феникс, 1996. - 512 с.
179. Попов Б.Н. Взаимосвязь категорий счастья и смысла жизни. -М.: Наука, 1986.-93 с.
180. Психологическая наука в России XX столетия: проблемы тео рии и истории / Под ред. А.В.Брушлинского. -М.: ИП РАН, 1997. -576 с.
181. Психологические, философские и религиозные аспекты смыс ла жизни: Материалы III - V симпозиумов. - М.: Ось-89, 2001. - 336 с.
182. Психологический словарь / Под ред. В.В.Давыдова, А.В.Запо рожца, Б.Ф.Ломова. - М.: Педагогика, 1983. - 448 с.
183. Психология. Словарь /Под ред. А.В.Петровского, М.Г.Ярошев-ского. - 2-е изд. - М.: Политиздат, 1990. - 494 с.
184. Психолого-педагогические и философские проблемы смысла жизни: Материалы I - II симпозиумов. - М.: Психологический ин-т РАО, 1997.-232 с.
185. Реан А.А., Коломинский Я.Л. Самоактуализация и самотранс-ценденция личности // Социальная педагогическая психология. - СПб.: Питер, 1999.-С. 32-36.
186. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. - М.: АН СССР, 1957. -328 с.
273
187. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. 2-е изд. —М., 1946.
188. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии: В 2 т. - М.: Педа гогика, 1989.-Т. 1.-488 с.
189. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии: В 2 т. - М.: Педа гогика, 1989.-Т. 2.-328 с.
190. Рубинштейн С.Л. Принцип творческой самодеятельности: к фи лософским основам современной педагогики // Вопросы психологии. -1986.-№4.-0. 101-109.
191. Рубинштейн С.Л. Принципы и пути развития психологии. - М.: АН СССР, 1959.-351 с.
192. Рубинштейн С.Л. Проблемы общей психологии. - М.: Педаго гика, 1973.-424 с.
193. Рувинский Л.И. Самовоспитание личности. - М.: Мысль, 1984.-140 с.
194. Рудкевич Л.А., Рыбалко Е. Ф. Возрастная динамика самореализа ции личности // Психологические проблемы самореализации личности / Под ред. АА.Крылова. - СПб., 1997. - С. 89 - 106.
195. Сарджвеладзе Н.И. Динамическая структура личности и социо генные потребности // Проблемы формирования социогенных потреб ностей. - Тбилиси, 1981.-С. 191-201.
196. Слободчиков В.И. Выявление и категориальный анализ норма тивной структуры индивидуальной деятельности // Вопросы психологии. -2000.-№2.-0. 42-52.
197. Слободчиков В.И. Психологические проблемы становления внут реннего мира человека // Вопросы психологии. - 1986. - № 6. - С. 14 - 22.
198. Слободчиков В.И. Развитие субъективной реальности в онтоге незе: Автореф. дисс. ... д-ра психол. наук. -М., 1994. - 77 с.
199. Слободчиков В.И. Реальность субъективного духа // Психоло гия личности в трудах отечественных психологов: Хрестоматия. - СПб.: Питер, 2000.-С. 380-395.
200. Соболева Н.И. Мировоззрение и жизненный выбор личности. -Киев: Наукова думка, 1989.
201. Соколова Е.Е. Идеи А.Н.Леонтьева и его школы о поступке как единице анализа личности в их значении для исторической психологии // Традиции и перспективы деятельностного подхода в психологии: школа А.Н.Леонтьева / Под ред. А.Е.Войскунского, А.Н.Ждан, О.К.Тихомирова. -М.: Смысл, 1999. - С. 80 - 117.
202. Сохань Л.В., Кириллова М.В. Жизненная программа личности как способ сознательной организации ее жизнедеятельности // Стиль жиз ни личности. Теоретические и методологические проблемы. - Киев: На укова думка, 1982. - С. 223 - 255.
203. Степанов СЮ. Рефлексивная практика творческого развития человека и организаций. - М.: Наука, 2000. - 174 с.
274
204. Степанский В.И. Психическая саморегуляция деятельности (Информационный аспект): Автореф. дис. ... д-ра психол наук. - М., 1991.-37 с.
205. Степнова Л.А. О некоторых подходах к психотерапии смысложиз-ненных ориентации личности//Мир психологии. -2001. -№2. -С. 89-93.
206. Стиль жизни личности. Теоретические и методологические про блемы. - Киев: Наукова думка, 1982.
207. СтолинВ.В. Самосознание личности. -М: Изд-воМГУ, 1983.-285 с.
208. Суворов А.В. Смысл жизни и воля к жизни // Психолого-педаго гические и философские проблемы смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 1997. -С. 40-57.
209. Судаков К.В. Функциональная система как методологический принцип познания адаптивного поведения человека и животных // Вест ник АМН СССР. - 1986.-№ 4.-С. 19-24.
210. Суходольский Г.В. Основы психологической теории деятельно сти. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1988. - 167 с.
211. Сухоруков А.В. Жизнетворчество личности в динамике ее смыс ловой системы: Автореф. дис. ... канд. психол. наук: 19.00.01. - М.: МГУ, 1997.-21с.
212. Терехов В.А. Целеобразование и принятие решений в деятель ности человека // Психологические механизмы целеобразования / Отв. ред. О.К.Тихомиров. -М.: Наука, 1977. -С. 156-184.
213. Титма М.Х. Жизненная ориентация как феномен сознания // Формирование молодежного сознания. - Таллин: Институт философии АНЭССР, 1978. -С. 33-58.
214. Тихомиров O.K. Понятия «цель» и «целеобразование» в психо логии // Психологические механизмы целеобразования / Отв. ред. О.К.Ти хомиров. - М.: Наука, 1977. - С. 5 - 20.
215. Тихомиров O.K., Терехов А.В. Значение и смысл в процессе реше ния мыслительной задачи // Вопросы психологии. - 1969. - № 4. - С. 66 - 84.
216. Тихонравов Ю.В. Экзистенциальная психология: Учебно-спра вочное пособие. - М: Интел-Синтез, 1998. - 238 с.
217. Томэ Г. Теоретические и эмпирические основы психологии развития человеческой жизни // Принцип развития в психологии. - М.: Наука, 1978.-С. 173-196.
218. Тульчинский ГЛ. Проблема осмысления действительности. -Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1986. - 177 с.
219. Украинцев Б.С. Самоуправляемые системы и причинность. -М.: Наука, 1972.
220. Файзулаев А. А. Мотивационная саморегуляция личности. - Таш кент: Фан, 1987.
221. Фельдштейн Д.И. Психология развития личности в онтогенезе. -М.: Педагогика, 1989.-208 с.
275
222. Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская эн циклопедия, 1983. - 840 с.
223. Франкл В. Основы логотерапии. Психотерапия и религия. - СПб.: Речь, 2000. - 286 с.
224. Франкл В. Человек в поисках смысла. - М.: Прогресс, 1990. - 368 с.
225. Фрейджер Р., Фрейдимен Д. Личность: теории, эксперименты, упраженения. - СПб.: Прайм, 2001. - 864 с.
226. Фромм Э. Бегство от свободы. - М.: Прогресс, 1989. - 272 с.
227. Фромм Э. Душа человека. - М.: Республика, 1992. - 430 с.
228. Фромм Э. Человек для себя. - М.: Коллегиум, 1992. - 253 с.
229. Харламенкова Н.Е. Процесс целеполпгания и жизненный путь личности // Психологические исследования социального развития лич ности.-М.: ИПРАН, 1991.-С. 151-167.
230. Хомик B.C. Деформация субъективной картины жизненного пути при ранней алкоголизации: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. -М., 1985.-21 с.
231. Чудновский В.Э. К проблеме соотношения «внешнего» и «внут реннего» в психологии // Психологический журнал. - 1993. - Т. 14. - № 5. -С. 3-12.
232. Чудновский В.Э. Нравственная устойчивость личности. Психо логическое исследование. - М.: Педагогика, 1981. - 208 с.
233. Чудновский В.Э. Смысл жизни и судьба//ОНС. - 1998. -№ 1. -С. 175-183.
234. Чудновский В.Э. Смысл жизни и судьба человека // Психолого-педагогические и философские проблемы смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 1997.-С. 57-72.
235. Чудновский В.Э. Смысл жизни и судьба. -М.: Ось-89,1998. -236 с.
236. Чудновский В.Э. Смысл жизни как психологическая реальность // Психолого-педагогические и философские проблемы смысла жизни. - М.: ПИ РАО, 1997. -С. 14-22.
237. Чудновский В. Э. Смысл жизни: проблема относительной эман-сипированности от внешнего и внутреннего // Психологический журнал. -1995.-Т. 16.-№2.-С. 15-26.
238. Шаронов В.В. Основы социальной антропологии. - СПб.: Лань, 1997.-192 с.
239. Шилов В.Н. К проблеме смысла жизни // Философские науки. -1985.-№2.-0.37-50.
240. Шлапак Н.А. Категория «жизненные планы» // Философские науки.-1974.-№ 5.-С. 141.
241. Шмелев А.Г. Основы психодиагностики. -Ростов-на-Дону: Фе никс, 1996.-544 с.
242. Эльконин Д.Б. Избранные психологические труды. - М.: Педа гогика, 1989.-560 с.
276
243. Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности. - М.: Наука, 1978.-392 с.
244. ЮнгК.Г. Архетип и символ. - М.: Ренессанс, 1991. -304 с.
245. Юнг К. Г. Дух и жизнь. - М.: Практика, 1996.
246. Юнг К.Г. Проблема души нашего времени. - М.: Прогресс, 1994.
247. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. - М.: Прогресс, 1993.-336с.
248. Юнг К.Г. Современность и будущее. - Мн.: Университетское, 1992.-62 с.
249. Юнг К.Г. Структура психики и процесс индивидуации. - М.: Наука, 1996.
250. Якиманская И.С. Требование к учебным программам, ориенти рованным на личностное развитие школьников // Вопросы психологии. -1994.-№2.-0.64-76.
251. Якобсон П.М. Психологические компоненты и критерии ста новления зрелой личности // Психологический журнал. - 1981. - № 4. -С. 141-149.
252. Якобсон П.М. Психологические компоненты и критерии ста новления зрелой личности // Психология личности в трудах отечествен ных психологов. - СПб: Питер, 2000. - С. 188 - 193.
253. Ялом И. Теория и практика групповой психотерапии. - СПб.: Питер, 2000. - 640 с.
254. Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. - М.: Класс, 1998. - 575 с.
255. Ader A. What your ife shoud mean to you. - Boston: Litte, Brown, 1931.
256. Aport G. W. Becoming: Basic considerations for a psychoogy of personaity. - New Heaven, CT: Yae University Press.
257. AportG. W. Pattern and growth in personaity. -N. Y.: Hot, Renehart and Winston, 1961.
258. Bugenta J. F. T. The search for existentia identity. - San Francisco: Jossey - Bass, 1988. - 330 p.
259. Buher Ch. Bieg zycia udzkiego. - Warszawa: PWN, 1999. - 393 s.
260. Buher Ch. Der menschiche Lebensauf as phychoogisches probem. -Leipzig: Hirze, 1933.
261. De Voger, K., & Ebersoe, P. (1980). Categorization of coege students' meaning of ife // Psychoogica Reports. - № 46. - P. 387 - 390.
262. De Voger, K., & Ebersoe, P. (1983). Young adoescents' meaning in ife. Psychoogica Reports. - № 52. - P. 427 -431.
263. Debates D. L. Sources of meaning: an investigation of significant commitments in ife // Journa of Humanistic Psychoogy. - Fa 99. - Vo. 39. -Issue 4. - P. 30 - 58.
264. Debats D. L., Drost J., & Hansen P. Experiences of meaning in ife: A combined quaitative and quantitative approach // British Journa of Psychoogy. - 1995.- № 86. - P. 359 - 375.
277
265. Ebersoe P., & De Paoa S. Meaning in ife categories of ater ife coupes // Journa of Psychoogy. - 1987. - № 12. - P. 185 - 191.
266. Ebersoe P., & De Voger-Ebersoe K. Meaning in ife of the eminent and the average // Journa of Socia Behavior and Personaity. - 1985. - №1. -P. 83-94.
267. Kaufman S. R. The ageess sef’ Sources of meaning in ate ife. -New York: Meridian, 1986.
268. Lukas E. Meaningfu iving: A ogotherapy guide to heath. - New York: Grove, 1986.
269. Maddi S. R. Existentia Anaysis // The encycopedic dictionary of psychoogy/R. Harre,R. Lamb (Eds.). -Oxford: Backwe, 1983. -P. 223-224.
270. Maddi S. R. Existentia Neurosis // Current Personaity Theory / Ed. R. Corsini. - Itasca: Peacock Books, 1979.
271. Maddi S. R. The search for meaning // The Nebraska symposium on motivation 1970/ W. J. Arnod, M. H. Page (Eds.). - Lincon: University of Nebraska press, 1971. - P. 137-186.
272. Maddi S. (1967). The existentia neurosis // Journa of Abnorma Psychoogy. - №72. - P. 311 - 325.
273. May R. Freedom and Destiny. - New York: Norton, 1981.
274. May R. Love and Wi. - New York: W. W. Norton, 1969. - 352 p.
275. May R. Man's Search for Himsef. - New York: Norton, 1953.
276. May R. Psychoogy and Human diemma. - Princeton: Van Nostrad, 1967.
277. PooutzianR. F., Jackson S. L., Cranda J. E. Conversion experiences, beief systems and ethica attitudes // Journa of Phychoogy and Theoogy. -№6. -P. 266-275.
278. PopieskiK. (red.) Czowiek-pytanie otwarte. -Lubin: KUL, 1987.
279. Popieski K. (red.) Czowiek - Wartosci - Sens: Studia z psychoogii egzistencji. -Lubin: KUL, 1996.
280. Popieski K. Noetyczny wymiar osobowosci. - Lubin: KUL, 1994.-312 s.
281. Stras-Romanowska M. Los czowieka jako probem psychoogiczny. -Wrocaw: WU, 1992. - 123 s.
282. The human quest for meaning: a handbook of psychoogica research and cinica appications / Wong P. T. P. & Fry P. S. (Eds.). - Mahwah, NJ: Lawrence Erbaum Associates, 1998.
278
СОДЕРЖАНИЕ
Глава 1. Психология личности как субъекта деятельности......................3
1.1. Методологические основы психологии субъекта..............................3
1.2. Человек как субъект активности...........................................................34
1.3. Деятельность и субъектная активность личности..............................54
1.4. Психическая саморегуляция деятельности и субъектная активность личности...............................................................................77
1.5. Смысловая регуляция деятельности и субъектная
активность личности..................................................................................95
Глава 2. Психология личности как субъекта жизни.................................146
2.1. От субъекта деятельности к субъекту жизни......................................146
2.2. Смысл жизни и смысловая регуляция жизненного
пути личности...........................................................................................161
2.3. Жизненный путь, жизнедеятельность и субъектная активность личности................................................................................183
Глава 3. Смысл жизни в регуляции жизненного пути личности
(обзор теоретических концепций).................................................203
Список использованной литературы.........................................................264
279
Учебное издание
Карпинский Константин Викторович ЧЕЛОВЕК КАК СУБЪЕКТ ЖИЗНИ
Редактор Н.Н.Красницкая Компьютерная верстка: Т.А.Коваленко
Сдано в набор 02.04.2002. Подписано в печать Формат 60x84/16. Бумага офсетная №1.
Печать офсетная. Гарнитура Тайме. Усл. печ. л. . Уч.-изд. л. . Тираж экз. Заказ
Учреждение образования «Гродненский государственный
университет имени Янки Купалы». ЛВ №96 от 02.12.97. Ул. Пушкина, 39, 230012, Гродно.
Отпечатано на технике издательского отдела Учреждения образования «Гродненский государственный
университет имени Янки Купалы». ЛП№111 от 29.12.97. Ул. Пушкина, 39, 230012, Гродно.