Министерство сельского хозяйства
Санкт-Петербургская Государственная Академия
Ветеринарной Медицины
Н. Д. Криволапчук
ПРИКЛАДНАЯ ПСИХОЛОГИЯ СОБАКИ
Учебное пособие
560 стр.
ISBN 978-5-222-12689-9
Тираж: 3000 экз
Ростов-на-Дону
"Феникс"
2008
СОДЕРЖАНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ.
1. ВВЕДЕНИЕ.
1.1. Предмет и методы зоопсихологии.
1.2. Домашние собаки в их отношениях с человеком.
2. СТРУКТУРА ПСИХИКИ СОБАКИ.
2.1. Отображение информации о мире.
2.2. Психическая деятельность как процесс принятия решения.
2.3. Мотивационный анализ поведения.
2.4. Врожденные формы автоматического поведения
2.5. Стереотипы пищедобывательного поведения.
2.6. Стереотипы территориального поведения.
2.7. Стереотипы социального поведения.
2.8. Ритуальное поведение (мимический язык) собак.
2.9. Коммуникативное поведение собак (средства общения с человеком).
3. ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПОВЕДЕНИЯ СОБАК.
3.1. Динамические характеристики поведения (темперамент).
3.2. Оценка динамических характеристик поведения по системе АРАКС.
4. МОДЕЛИ ПАРТНЕРСТВА.
5. ОТНОШЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА И СОБАКИ КАК МЕЖЛИЧНОСТНОЕ МЕЖВИДОВОЕ ПАРТНЕРСТВО.
5.1. Психологические потребности и типы ожиданий человека.
5.2. Типы отношения собаки к человеку.
5.3. Результирующий тип контакта собаки с хозяином и его диагностика.
6. РАЗВИТИЕ ПСИХИКИ СОБАКИ.
6.1. Значение режима содержания с зоопсихологической точки зрения.
6.2. Возрастные закономерности развития психики.
6.3. Воспитание щенка и развитие контакта с человеком.
7. ФОРМИРОВАНИЕ ЖЕЛАТЕЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ СОБАКИ.
7.1. Формирование поведения собаки в его связи с дрессировкой и обучением.
7.2. Использование положительных и отрицательных подкреплений.
7.3. Управление поведением собаки.
7.4. Использование упражнений на снарядах в зоопсихологической практике.
7.5. Ситуативное обучение собаки.
7.6. Функциональное обучение собаки
8. АНОМАЛИИ ПСИХИКИ И ПОВЕДЕНИЯ СОБАК.
8.1. Методы оценки состояния психики собаки.
8.2. Систематика аномалий психики и поведения.
9. ДИАГНОСТИКА СОСТОЯНИЯ ПСИХИКИ И АНОМАЛИЙ ПОВЕДЕНИЯ СОБАКИ.
9.1. Анализ обращений хозяев собак за зоопсихологической помощью и выделение субъективных факторов при диагностике.
9.2. Экспресс-диагностика актуального состояния психики собаки.
10. общие принципы коррекции психики и поведения.
10.1. Режимы психической деятельности и обоснование метода психокоррекции.
10.2. Соотношение коррекции поведения и коррекции психики собаки.
10.3. Общая методика коррекции психики.
10.4. Коррекция динамических характеристик поведения.
10.5. Коррекция контакта собаки и хозяина.
11. ПРАКТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ И СПОСОБЫ КОРРЕКЦИИ.
11.1.Аномалии развития психики.
11.1.1. Аномалии сенсорного и пространственного восприятия (врожденные и благоприобретенные).
11.1.2. Синдром ранней депривации.
11.1.3. Аномалии поведения (искажение стереотипных форм).
11.1.4. Синдром "накопления инстинкта".
11.1.5. Синдром "забитой собаки".
11.1.6. Гиперэмоциональность.
11.1.7.Формирование неадекватных социальных представлений.
11.1.8. Недоразвитие отдельных видов мышления.
11.1.9. Нарушения процесса принятия решений.
11.2. Реактивные состояния.
11.2.1. Психическая перегрузка.
11.2.2. Острый и хронический психический стресс.
11.2.3. Психическая травма.
11.2.4. Психоз.
11.2.5. Синдром депривации.
11.2.6. Синдром разрыва связей.
11.2.6.1. Переезд на другую квартиру.
11.2.6.2. Смена хозяина.
11.2.7. Неврастенический статус ("стрессовая готовность").
11.2.8. Невроз навязчивого поведения.
11.2.9. Истерия.
11.2.10. Фобии.
11.2.11. Трусость.
11.2.12. Ложная беременность.
12. ПРИЛОЖЕНИЯ.
13. ЛИТЕРАТУРА.
СЛОВАРЬ ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ТЕРМИНОВ И ПОНЯТИЙ
ЧАСТЬ 1. Психическая деятельность домашней собаки
ПРЕДИСЛОВИЕ
Попытки понять глубинные причины, вызывающие к жизни то или иное поведение животного, далеко не новы. Зоопсихология – отрасль биологии, изучающая поведение животных и пытающаяся гипотетически восстановить закономерности поведенческой активности, не только имеет важное самостоятельное значение, но и предоставляет базу для изучения психологии человека. В свете этих взаимосвязей особо интересным объектом исследования становятся те животные, которые испытывают на себе постоянное влияние человека и его требований к поведению. С этой точки зрения первое место в ряду одомашненных видов животных занимает, несомненно, собака. Именно собака полезна человеку своими психическими особенностями и поведенческими возможностями, именно к ней от века предъявлялись важные требования в этом плане. И одновременно с этим именно собака создает больше всего житейских и социальных проблем, имеющих огромное значение не только для хозяина, но и для человеческого социума в целом. В совместной жизни с человеком собака изменяет и его поведение, расширяя или ограничивая возможности в реальной жизни и общении с другими людьми, задавая иные критерии его поступков.
Эта книга представляет собой попытку обосновать принципиально новый подход к анализу психики и поведения домашних собак, а также различных вариантов их взаимодействий с человеком. Главный вопрос, который мы ставили перед собой, таков: "Почему это животное в этих обстоятельствах ведет себя именно таким образом; какие внутренние процессы к этому привели?".
Путь к ответу обнаружился в формализованном представлении процессов преобразования информации, берущем свое начало в трудах по формализации мышления и теории искусственного интеллекта, а в основу исследования психической деятельности легло представление о психической деятельности животного как о процессе принятия решения. Развитие метода информационного моделирования для описания способов отображения действительности стало возможным по мере развития аппарата прикладной лингвистики и прикладной математики, который разрабатывался применительно к компьютерной автоматизации интеллектуальной деятельности, однако, результаты этих работ оказались вполне пригодны и для исследования естественного интеллекта.
Настоящая книга не может служить пособием по зоопсихологии в полном объеме этого раздела биологии, поскольку здесь мы не приводим детального обзора других направлений в зоопсихологии – иначе размеры книги стали бы совершенно необозримыми. Эти соображения заставили нас ограничиться лишь кратким упоминанием о тех научных идеях, которые помогли наполнить формализованные абстрактные модели реальным смыслом, соединив гипотетическое представление психической деятельности с наблюдаемым поведением животных. Этология послужила источником конкретизации информационных моделей по биологическому виду. Бихевиоризм подкрепил представление о развитии психических процессов под влиянием внешних воздействий. Данные о физиологии высшей нервной деятельности позволили уточнить динамику процессов возбуждения и торможения в их взаимосвязи и отразить их влияние на реализуемое поведение. Одной из важных концептуальных основ прикладной зоопсихологии стала теория доминант, принадлежащая А.А.Ухтомскому. Именно эта научная идея предоставила базу для понимания процесса психического и поведенческого приспособления животного к реальной среде – как в филогенетическом, так и в онтогенетическом аспектах.
Новизна описываемого метода для зоопсихологии определяется прежде всего его направленностью на изучение не только и не столько реализованного и, следовательно, наблюдаемого поведения, сколько внутренних процессов психической деятельности, приводящих к этому поведению. Важной характеристикой метода является его дедуктивная природа. Опора на общие закономерности психической деятельности с последовательным уточнением и конкретизацией условий и ограничений дает возможность полнее реконструировать скрытые от наблюдателя процессы, происходящие в нервной системе животного, а также прогнозировать последствия изменений в этих процессах. Тем самым, этот метод позволяет точно определить воздействие любых внешних и внутренних факторов на разные варианты реализуемого поведения, причем круг этих факторов может итеративно расширяться, охватывая любые детали. Существенно также и то, что этот подход позволил специфицировать влияние отношений домашней собаки с человеком на психическую деятельность и поведение животного. Благодаря реконструкции психической деятельности эти отношения рассматриваются не в рамках послушания на базе выработанных рефлексов, но с учетом влияния критериев человека на решения, принимаемые собакой самостоятельно, без команды хозяина. Описывается также роль хозяина в индивидуальном развитии психики собаки и формировании ее поведения.
Теоретические результаты нашли свое применение в работе по коррекции реальных проблем психики и поведения домашних собак, которая проводится в Санкт-Петербурге в течение последних десяти лет. Описываемые нами методы получили практическое апробирование в сотнях реальных случаев, которые, в свою очередь, позволили дополнительно уточнить классификацию аномалий психики и поведения. Книга содержит 20 приложений, в которых в краткой и емкой форме отображена информация, важная для зоопсихологической практики.
Развитие описываемого метода и его практических применений было бы невозможно без многолетнего творческого сотрудничества с Юрием Владимировичем Криволапчуком, который не только предоставил для использования свои материалы, но и принимал самое активное участие в разработке концептуальных положений. Кроме того, само существование этой книги было бы проблематичным без его усилий по оформлению текста и составлению приложений. В представлении практических результатов использованы также разработки Полины Петровны Ганцевой, живущей и работающей в г. Владимире.
Решающая роль в становлении описываемого метода принадлежит академику Академии Аграрного Образования, Заслуженному деятелю науки РФ, лауреату премии СМ СССР, доктору ветеринарных наук, профессору Санкт-Петербургской Государственной Академии Ветеринарной Медицины Станиславу Ивановичу Лютинскому. Без его чуткого и бережного отношения к новой концепции ее постигла бы судьба многих научных новаций, так и не нашедших своего полезного воплощения.
1. ВВЕДЕНИЕ
1.1. Предмет и методы зоопсихологии
ЗООПСИХОЛОГИЯ – наука о психической деятельности животных, ее проявлениях, происхождении и развитии в фило- и онтогенезе. В психической деятельности отражается восприятие мира животным и отношение к нему, проявляющееся во внешнем поведении, доступном наблюдению со стороны.
Для более полного понимания предмета, изучаемого этой наукой, следует возможно более строгим образом разграничить два основополагающих понятия: это психика субъекта и его внешнее поведение, реализующееся в конкретных условиях и доступное наблюдению.
Психика представляет собой объект изучения разных наук и определяется очень многими способами. В рамках настоящего курса мы несколько сузим определение этого понятия и будем называть психикой совокупность отображения внешней и внутренней среды субъектом и психической деятельности, то есть, процессов, использующих это отображение и протекающих скрыто от внешнего наблюдения, а также все множество возможных для данного животного форм поведения (не обязательно реализуемых в конкретной ситуации). Эти изменения внешней и/или внутренней среды принято называть стимулами.
Соотношение психической деятельности и внешнего поведения можно описать следующим образом. Психическая деятельность может выражаться внешне в реализуемом поведении, но во многих случаях результатом ее может оказаться и отказ от поведенческой активности. Кроме того, наблюдаемое внешнее поведение представляет собой лишь один из различных вариантов действий, а психическая деятельность может предполагать выбор из множества поведенческих форм.
Добавим также, что психическая деятельность не вполне равнозначна понятию интеллектуальной деятельности. Если под интеллектуальной деятельностью принято понимать рассуждения, приводящие от одной совокупности информации к другой (вывод), то психическая деятельность представляет собой более общее понятие, в котором учитываются также и эмоциональные реакции. Эмоциональные состояния выражают отношение субъекта к фактам и событиям, но не изменяют собственно информации о них, а действуют лишь как факторы, повышающие или понижающие ее значимость.
Поскольку человек – не что иное, как высшее животное, то стремление исследовать психику и поведение животных тесно связано с попытками человека понять самого себя. Первые работы в этой области принадлежат древнегреческим мыслителям (Сократ, Аристотель, Хризипп). Научный позитивистский подход к изучению психики и поведения животных восходит к XVIII веку (Уайт, Леруа, Ламарк и многие другие), но наиболее важный толчок к развитию зоопсихологии как научной дисциплины дал Чарльз Дарвин (1809-1882), высказавший идею об инстинктах как форме поведенческого эволюционного приспособления. Наиболее емкая и четкая формулировка этой научной идеи принадлежит А.Н.Северцову. Идея психического и поведенческого эволюционного развития заложила базу для развития работ в трех основных направлениях:
изучение эволюционного аспекта поведения;
изучение роли инстинктов в индивидуальном поведении;
наблюдение поведенческой общности человека и животных.
Еще в 1894 году Ллойд Морган сформулировал правило, которое до сих пор тяготеет над зоопсихологией: не привлекать для объяснения поведения животных более высоких психических категорий, чем необходимо. С тех пор усилия зоопсихологов нередко сводятся к попытке объяснить сложнейшие формы поведения элементарными мотивациями и наследственно закрепленными инстинктами, а разнообразнейшие формы взаимодействия с человеком у домашних животных свести к набору условных рефлексов – искусственно выработанных поведенческих автоматизмов. Однако этот упрощенный подход заставляет исследователя отбрасывать множество факторов и влияний, существенных для изучения поведения (особенно – во взаимодействии с человеком). Существенным ограничением этого подхода следует признать сложность (вплоть до полной невозможности) описания и анализа нестандартного инициативного поведения животного.
Важнейшим этапом в развитии зоопсихологии стали работы К.Лоренца, Н.Тинбергена и других этологов, относящиеся к первой половине двадцатого века. Этология – это наука о внешнем поведении животных, статистически репрезентативном для биологически обусловленных ситуаций. Этот подход явился непосредственным развитием идей Ч.Дарвина, поскольку основным методом этологии служит наблюдение за естественным поведением животных разных видов (видоспецифичные формы поведения) и анализ его развития в филогенезе. Одной из главных целей этологов стало изучение степени близости различных видов между собой по сходству их поведенческих проявлений. Этология практически не затрагивает вопроса об индивидуальном поведении и обуславливающих его мотивациях (последние сводятся к выживанию и приспособлению к условиям естественного отбора – "видосохраняющие функции"), а само поведение рассматривается в рамках вариаций наследственно закрепленных форм (“комплексов фиксированных действий”). Понятно, что этология не охватывает психических и поведенческих аспектов межвидовых взаимодействий – в частности, отношений домашних животных с человеком.
В противоположность этологии и почти одновременно с ней развивался и прямо противоположный подход, названный бихевиоризмом (от англ. behavior – “поведение”). Родоначальник бихевиоризма, Дж.Б.Уотсон (р.1913) поставил задачу изучения механизмов формирования индивидуального поведения и способов воздействия на него. Основным предметом изучения для бихевиористов стали именно сиюминутные индивидуальные мотивации животного и их баланс, позволяющий формировать желательное для человека поведение.
Бихевиоризм стал мощной и хорошо разработанной основой для изощренных методов дрессировки, а собственные дрессировочные достижения бихевиористов удивительны (например, танцующий цыпленок Карен Прайор и морской гребешок Грегори Бейтсона, хлопающий раковиной за пищевое подкрепление). Однако и теоретические их исследования сыграли немалую роль в понимании процессов формирования индивидуального ситуационно обусловленного поведения (научения) и онтогенетического развития психики. Сильной стороной бихевиоризма является принцип разложения сложного поведения на простейшие составляющие, а ограничения его связаны с тем, что этот подход учитывает главным образом воздействие со стороны в процессе искусственного формирования поведения, снижая значение наследственно обусловленных форм активности.
Работы Ивана Петровича Павлова (1849-1936), посвященные физиологии высшей нервной деятельности, подтвердили тот факт, что психические процессы имеют свое физиологическое, вещественное выражение. Кроме того, И.П.Павлов оставил нам прекрасный надежный метод изучения реакций животного на стимулы в лабораторных условиях. Однако, глубоко исследовав процесс формирования реакций и закрепления их в виде автоматизмов (условный рефлекс), нейрофизиологи не ставили перед собой задачу изучения поведения во всей его полноте и выяснения роли рефлексов в сложном поведении. Итак, три классических направления в зоопсихологии изучали (в отрыве друг от друга) три аспекта психики и поведения животных:
наследуемое поведение в биологически обусловленных ситуациях – этология;
способы формирования желательного поведения животных – бихевиоризм;
физиологические основы психической деятельности – нейрофизиология.
Очевидно, что индивидуальное поведение животного сочетает в себе все перечисленные аспекты, но не исчерпывается даже самой изощренной их комбинацией. За пределами возможностей классической зоопсихологии остаются такие проблемы, как оценка животным конкретной ситуации, определение эффективности той или иной стратегии поведения и способов ее реализации (с точки зрения вероятности достижения цели и затрат), роль партнера, активно или пассивно влияющего на принятие решений, и многие другие аспекты наблюдаемого поведения животных. Очевидно, что именно эти вопросы во многом определяют собой успех использования животных человеком. И, что самое главное, ни один из перечисленных подходов никоим образом не приближает нас к пониманию сложного поведения и тех внутренних психических процессов, которые приводят к этому поведению, и не позволяет влиять на эти процессы.
В настоящее время предпринимаются активные попытки совершенствования исторически сложившихся подходов к интеллектуальной и психической деятельности животных. Современные исследователи разрабатывают представления о психике и поведении животных в рамках общебиологических воззрений, преимущественно развивая идею Чарльза Дарвина о приспособлении к среде за счет трансформаций поведения. Так, например, еще в 20е годы ХХ века А.Н.Северцов полагал, что млекопитающие по-разному приспосабливаются к изменениям внешней среды, в зависимости от характера изменений. Приспособление к постепенным, медленно накапливающимся изменениям среды обитания происходит за счет возникновения нового строения и функций, то есть морфологическим путем. Новые признаки, обеспечивающие филогенетический аспект приспособления, закрепляются отбором. Быстрое же приспособление в онтогенетическом аспекте осуществляется путем возникновения новых форм поведения, не обязательно наследуемых генетически. Эффективность приспособления зависит от индивидуального развития психики.
В Московском Государственном Университете в настоящее время развивается такой подход, как "экологическая этология". Представители этого направления, по существу, продолжают работы этологов, но стремятся при этом более полно учесть возможные метаморфозы среды и разные варианты приспособления к ней в рамках целых биоценозов. И все же, современные направления развития методов зоопсихологии ориентированы на изучение лишь биологически обусловленных аспектов поведения, не затрагивая тех этапов психической деятельности, которые протекают между событием во внешней или внутренней среде и поведенческим откликом на него. Заметим также, что эти развития зоопсихологии по-прежнему базируются на постулате о том, что психическая деятельность у животных, в отличие от человека, обязательно выражается в какой-либо поведенческой (приравниваемой к двигательной) активности. В то же время, для полноты представлений необходимо включить в рассмотрение и те акты психической деятельности, которые не приводят к выраженному внешнему поведению (например, животное воспринимает стимул, но по тем или иным причинам отказывается от поведенческой реакции; воспринимаемое и отражаемое животным событие вообще не требует поведенческой реакции и т.п.).
Таким образом, существенные ограничения всех имеющихся в распоряжении исследователя методов, состоят в том, что они не изучают собственно психической деятельности живого субъекта, а всего лишь фиксируют явно выраженные наблюдаемые связи между событием, которое считается стимулом, и поведением, которое трактуется как реакция на этот стимул. При этом важно учесть следующие факторы:
связь между стимулом и реакцией оценивается чисто субъективно и ничем не подтверждается;
отсутствуют представления о том, какие информационные процессы составляют цепочку между этим стимулом и этой реакцией;
не рассматриваются те варианты поведения, которые остались не реализованными и, следовательно, не могли наблюдаться со стороны;
слабо учитываются те случаи, когда субъект действует под влиянием более чем одного стимула;
не исследуются случаи, когда после восприятия стимула явно выраженная поведенческая реакция отсутствует.
Для того, чтобы заполнить лакуны, естественные для предшествующего этапа развития научной методологии, необходимо привлечь современные методы, позволяющие моделировать скрытые от наблюдения процессы, обеспечивающие отображение, переработку и генерацию информации – то есть, собственно психическую деятельность субъекта. Только дедуктивный метод, допускающий интерпретацию частных проявлений на основе общих моделей и закономерностей, обеспечивает более полный и точный анализ объекта исследования.
Мы, как и другие исследователи, исходим из фундаментальной идеи Чарльза Дарвина о том, что поведение животного нацелено на приспособление его к окружающей среде (в том виде, в каком животное ее воспринимает и отображает). Поэтому проанализировать поведение означает, по существу, ответить на следующие основные вопросы:
Как живое существо воспринимает и субъективно отображает информацию о внешней среде?
К каким факторам внешней и внутренней среды приспосабливается живое существо?
За счет чего становится возможным приспособление?
Какой результат достигается путем такого, а не иного приспособления?
Как субъективно оценивается эффективность приспособления, закрепляющая данное поведение?
Ответить на эти вопросы, а также совместить преимущества классических подходов к изучению поведения животных, устранив их противоречия, позволил современный метод информационного моделирования.
Сущность этого метода состоит в сопоставлении информации разных видов, воспринимаемой живым существом и хранящейся в его памяти, и интеллектуальных операций, осуществляющих ее обработку и, таким образом, участвующих в процессе психической деятельности. Сила и универсальность метода информационного моделирования объясняется тем, что он помогает не просто зафиксировать соответствия между ситуацией и внешним поведением, а восстановить скрытый от наблюдателя процесс принятия решения (ППР). С этих позиций психическая деятельность, предшествующая наблюдаемому внешнему поведению, выглядит следующим образом. На основе реальной входной информации о состоянии внешней и внутренней среды, наполнения памяти за счет предшествующего жизненного опыта, а также механизмов преобразования информации, выработанных в процессе индивидуального приспособления, порождается принципиально новая информация, обеспечивающая окончательный внутренний стимул (решение), мотивирующий определенную целенаправленную активность (реализацию конкретного поведения). При этом в качестве значимой входной информации могут учитываться любые факторы – от собственного физического состояния животного до прогноза и оценки действий любого партнера (“помощь” или “помеха”). При анализе поведения определяется также сравнительная значимость (приоритеты, веса) разных факторов, влияющих на внешние поведенческие проявления.
Метод информационного моделирования помогает дополнить прежние достижения принципиально новыми возможностями и перейти к изучению логики сложного целенаправленного поведения, зависящего не от одного конкретного стимула, а от многофакторной ситуации в целом и взаимодействия с партнером. Этот метод, основанный на достижениях прикладной математики, прикладной лингвистики, теории принятия решений и теории искусственного интеллекта, позволяет дедуктивным образом описать всю существенную информацию, отображаемую в мозгу животного, смоделировать процесс ее восприятия и преобразования, а затем выделить из набора поведенческих форм те, которые лучше всего подходят для достижения цели или для формирования поведения, желательного для человека.
Метод информационного моделирования при его применении в зоопсихологии предоставляет следующие возможности:
анализировать наблюдаемое внешнее поведение как суммарную реакцию на действие сложной системы факторов внутренней и внешней среды;
восстанавливать мотивации субъекта во всей полноте их взаимосвязей;
реконструировать индивидуальные характеристики психики и выявлять те ее особенности, которые обуславливают наблюдаемое поведение;
определить влияние наследственных форм на индивидуальное поведение животного (сочетание филогенетических и онтогенетических факторов);
учитывать влияние жизненного опыта и роль искусственно сформированных автоматизмов в ситуационно обусловленном поведении (сущность научения и обучения);
прогнозировать поведение данного животного в сходных и отличных ситуациях;
точно определять факторы и воздействия, необходимые для формирования желательного поведения, учитывая собственные мотивации животного и устраняя не симптомы, а первопричины нежелательных проявлений.
Кроме того, в дополнение к задачам общей зоопсихологии, прикладная зоопсихология домашней собаки предусматривает также изучение тех форм поведения животного, которые стимулируются его межвидовыми взаимодействиями, приобретающими социальный характер. Важнейшее из межвидовых социальных взаимодействий домашней собаки, потребовавшее существенных изменений психики и поведения по сравнению с дикими видами псовых – это взаимодействие с человеком как активным фактором внешней среды, во многом определяющим собой способы приспособления. В частности, ни одно другое направление в зоопсихологии не позволяет прогнозировать и планировать влияние человека на собственные мотивации животного, что обеспечивает, например, желательное поведение собаки без команды и даже в отсутствие хозяина. Кроме того, домашняя собака в реальных условиях нередко вынуждена сосуществовать и с другими видами животных. В природе они могут представлять собой добычу псовых хищников, сами являться хищниками по отношению к псовым или никогда не встречаться в одном ареале. При этом естественные биологически обусловленные формы поведения по отношению к животным других видов запрещаются человеком. Поэтому при анализе поведения домашней собаки необходимо учитывать и ее способность изменять свое поведение по отношению к животным других биологических видов.
1.2. Домашние собаки в их отношениях с человеком
Собака домашняя (canis famiiaris) занимает особое место в жизни человека – со времени ее одомашнивания первобытным человеком и по сей день. Именно в отношениях человека с собакой на первый план выходят психика и поведение животного, поскольку именно желательное поведение собаки и является хозяйственно полезным признаком, ради которого было одомашнено это животное. Собака, в отличие от других видов домашних животных, постоянно и тесно взаимодействует с человеком как в совместном быту, так и в производительной деятельности. При этом собака активно строит стратегии поведения, подчиненные критериям эффективности, которые определяет человек и которые не свойственны поведению животных в дикой природе. Видоспецифичные особенности и возможности собаки успешно дополняют деятельность человека.
В быту поведение собаки также определяется правилами и критериями, никак не обусловленными биологически, но диктуемыми видом-лидером, то есть человеком. Собака, живущая в семье, обязана, кроме того, соответствовать требованиям не только основного хозяина (например, постоянного партнера по производительной деятельности) но и членов его семьи, а также подчиняться определенным нормам поведения вне семьи, по отношению к “чужим”. И если внутри семьи могут и должны действовать нормы естественной стайной организации, то социальные отношения с “чужими” в дикой природе вообще не нормируются.
Общая жизнь человека и домашней собаки представляет собой нечто большее, чем симбиоз в дикой природе. Условия этих межвидовых взаимодействий, принципиально отличных от существующих в дикой природе, определяют собой важнейшее отношение: в этих взаимодействиях человек является несомненным лидером, а собака – ведомым. Тем самым выявляется “старшинство видов”, не присущее дикой природе, где ни один вид не принимает требования и критерии другого. Отношения старшинства видов определяются существенно большей приспособленностью человека к той среде, в которой протекает совместная жизнь видов. Поэтому психика домашней собаки – от глубинных основ до сиюминутных проявлений – формируется под определяющим влиянием человека, требования которого во многом противоречат видовым законам поведения. И только в тех случаях, когда человек по каким-то причинам не выполняет роли лидера в межвидовых отношениях, поведение собаки может сводиться к набору общевидовых наследуемых форм, приспособленных в онтогенезе к индивидуальным условиям жизни и опосредованных индивидуальным жизненным опытом (далее это будет описываться как дикий тип контакта).
По причинам социального порядка большое значение для практики приобретает не только изучение наблюдаемого поведения собак, но и его прогноз – в частности, возможность и вероятность агрессивного поведения, имеющего наиболее серьезные социальные последствия. Важнейшей составляющей этого прогноза становится осознание собакой поведения и намерений человека – не только хозяина, но и постороннего. Этот фактор никак не учитывается традиционными зоопсихологическими подходами. Требования к поведению собаки со стороны не только одного человека, а человеческого социума в целом, опосредованные действиями хозяина, также служат одним из существенных отличий собаки от других видов одомашненных животных (такого рода требования могут иногда предъявляться к кошке, но в очень ограниченном по сравнению с собакой круге ситуаций).
Если поведение диких животных подчинено в своем эволюционном развитии действию естественного отбора, то домашняя собака в течение многих тысячелетий подвергалась искусственному отбору со стороны человека, причем критерии отбора изначально носили чисто функциональный характер. Сознательные усилия человека, направленные на максимальное приспособление собаки к удовлетворению своих потребностей, привели к появлению нескольких сотен пород, значительно различающихся между собой по экстерьеру, полезным качествам и тем свойствам психики, на которых основано функциональное применение породы. Породное и племенное разведение, специализирующее и закрепляющее в генотипе полезные для человека признаки, сделало биологический вид canis famiiaris крайне неоднородным как по внешним признакам, так и по поведенческим проявлениям. Специализация рабочих качеств разных пород использовала общевидовые фиксированные поведенческие комплексы, но уточнила и развила их по-разному.
Издревле основными областями применения собак считаются охота, пастьба, сторожевка, охрана. Эти функциональные области применения возникли, как можно предполагать, еще в доисторические времена. Позже, когда в человеческом обществе выделились социальные группы, различающиеся по образу жизни и по отношению к производительному труду, к рабочим обязанностям собак добавились также функции компаньона для представителей аристократии и боевые функции для военных применений. Из функций пастьбы вычленилось такое применение, как перегон скота (например, вслед за войском). В соответствии с тем или иным кругом обязанностей исторически складывались и разные группы пород собак.
Этот процесс уточнения специализации пород продолжается и в наши дни. Во время первой мировой войны возникла такая специализация, как собака-санитар. В двадцатом веке окончательно сформировались и закрепились применения собак в качестве спасателей, поводырей слепых, розыскников рудорозыскной и газовой служб и т.п. Буквально в последние десятилетия собаки стали широко применяться, например, на таможне для обнаружения наркотиков, алкоголя, оружия. Эти сравнительно новые виды деятельности требуют от собаки совершенно определенных психических качеств и форм поведения. Они не привели пока к созданию новых пород, а реализуются при помощи пород, сочетающих в себе необходимые качества. Однако нельзя исключить и того, что впоследствии и эти применения потребуют выведения новых пород: уже сегодня в этих целях используются метисы наиболее перспективных пород, например, метисы лабрадоров и спаниелей в Кинологической службе МВД.
Особым видом функционального применения собак следует считать шоу-специализацию, охватывающую практически все породы, но в каждой из них – лишь некоторую часть популяции. Карьера шоу-собаки, не меньше, чем охота или охрана, предъявляет вполне определенные требования к психическим качествам и поведению животных, но часто снижает роль бытовых и, тем более, функциональных требований.
Нередко специальные рабочие требования приходят в определенное противоречие с желательным поведением собаки в быту и обществе. Так, например, охотничья собака, живущая в семье, не имеет права причинять вреда другим домашним животным; охранная собака, призванная на службе враждебно относиться к посторонним, обязана спокойно впускать в дом и даже подпускать к хозяину самых разных людей – от близких друзей до водопроводчика и врача. Такие противоречия требуют от собаки совершенно нового осознания законов поведения, а психические качества, сформированные в процессе развития и воспитания, должны обеспечивать соответствие всем требованиям человека. На первый план в прикладной зоопсихологии домашней собаки выходит поэтому такое понятие, как “семейная собака”. Психика и поведение семейной собаки отвечают не столько наследственно-общевидовым, сколько искусственным и индивидуально сформированным нормам. При этом требования к поведению собаки сильно зависят от конкретной ситуации.
Роль человека как фактора искусственного отбора в эволюции домашней собаки привела к значительному изменению критериев выживания вида и приспособительных механизмов. Примером глубочайших изменений такого рода может служить пищедобывательное поведение домашней собаки, главным критерием которого становится удовлетворение требований хозяина (пищевая зависимость от человека).
Таким образом, домашняя собака как биологический вид обладает следующими основными отличиями от других видов животных (как диких, так и домашних):
активное участие в целенаправленной производительной деятельности человека;
приоритетность небиологических критериев выживания над биологическими;
действие функциональных критериев искусственного отбора;
наличие социальных требований к психике и поведению со стороны вида-лидера;
наличие специальных требований к поведению в стае-семье;
различие требований и норм в зависимости от ситуации;
глубинные изменения наследственных форм поведения, присущих семейству псовых в целом (вплоть до пищевого и репродуктивного поведения).
Отметим, что уникальные отношения собаки с человеком привели к возникновению у собаки так называемой “потребности в человеке”. С точки зрения прикладной зоопсихологии это – целый комплекс потребностей, отвечающих благополучию животного в антропогенной среде и удовлетворяемых именно в партнерстве с человеком. Собака осознает хозяина как реально действующее управляющее начало всей своей жизни, как некую высшую силу, от которой она зависима во всех аспектах своей жизнедеятельности, а главным образом – в психических и поведенческих проявлениях.
В рамках настоящего курса психика и поведение домашней собаки рассматриваются (и филогенетически, и онтогенетически) как результат приспособления к требованиям искусственного отбора и продукт межвидовых взаимодействий, подчиненных небиологическим критериям эффективности.
2. СТРУКТУРА ПСИХИКИ И ПОВЕДЕНИЕ СОБАКИ
2.1. Отображение информации о мире
В мозгу любого мыслящего существа отображается вся жизненно важная информация об окружающем мире, условиях обитания и правилах выживания в этих условиях. Без этой информации, хранящейся в памяти субъекта, становится невозможным выживание и приспособление к окружающей среде, составляющее биологический смысл жизни и эволюции. Состав и структура этой информации, а также характер ее отображения определяются спецификой взаимодействий с окружающим миром (живым и неживым) и особенностями психической деятельности, присущими данному виду животных.
Каждому из характерных взаимодействий живого существа с миром, выражающихся в его поведении, соответствует та или иная информационная структура, обеспечивающая сохранение и использование необходимых сведений, а информация этой структуры служит "сырьем" для выполнения вполне определенных операций обработки (мыслительные операции). В теории информации известны два основных механизма обработки информации – логическая обработка и ассоциативно-интуитивная обработка.
Логическая обработка информации базируется на явных признаках и параметрах объектов, которые могут быть заданы списком заранее, и на последовательно отображаемых пошаговых действиях, причем результат каждого действия служит входными данными (в математическом смысле - аргументами) для одной или нескольких последующих операций. При этом входные и результирующие признаки и параметры имеют смысловую и функциональную связь друг с другом и выражаются один через другой. Проводя аналогию с компьютерной обработкой информации, можно считать, что этот тип операций может быть представлен формализованным алгоритмом, а в реализации ему соответствует последовательность процедур, выполняемых поочередно. Соответственно этому логический тип мышления может быть назван процедурным. Процедурное мышление представляет собой более медленный механизм интеллектуальной деятельности, так как оно предполагает выполнение одна за другой всех необходимых мыслительных операций, без пропусков, а используемая информация вызывается из памяти большими блоками, соответствующими общим понятиям, и лишь затем уточняется и конкретизируется для данного случая. Выбор нужной информации осуществляется последовательным сравнением блоков по перечню значений признаков.
Ассоциативно-интуитивная обработка информации использует информацию, которая не может быть определена заранее жестким набором признаков, а значения их не обязательно упорядочены по какой-либо шкале. Используемые признаки и параметры не обладают явной смысловой и функциональной связью друг с другом и, следовательно, не выражаются друг через друга. Сами операции ассоциативно-интуитивного мышления не описываются последовательностью тех или иных шагов, а представляют собой довольно сложный, нелинейный и не всегда предсказуемый путь к желательному результату. Соответствующий тип мышления мы назовем непроцедурным. Это быстрый интеллектуальный механизм, поскольку он допускает пропуск многих операций, "сжатых" в одной ассоциативной связи. Используемая информация также не должна просматриваться последовательно, потому что поиск необходимых данных обеспечивается одной ассоциативной связью. В психологии человека результаты этого типа мышления нередко называют инсайтом (озарением).
В большинстве реальных процессов психической деятельности животных (не исключая человека) представлены оба этих типа мышления, в их активном взаимодействии друг с другом, а строго разделить их можно лишь теоретически. Однако роль и соотношение логических и ассоциативных операций зависит от видовых особенностей и от условий существования животного. Опираясь на характер непосредственного восприятия информации о мире, на тот тип информации, который доступен субъекту, можно выявить и приблизительно, с точностью до привлекаемых ассоциаций, описать это соотношение. Такой анализ показывает, что мышление собаки обладает существенно непроцедурным характером, в чем убеждает, в частности, исследование ее восприятия мира (природа сенсорного восприятия и роль различных органов чувств во взаимодействиях с миром), а также большое количество стандартизованных форм поведения, реализуемых в силу ассоциативной связи с изменениями среды (рефлексов). Человеку же в большей мере присуще процедурное мышление, чему соответствует специфическая морфологическая структура мозга с развитой неокорой. Это противоречие в соотношении типов мышления может приводить к недостаточному взаимопониманию собаки и хозяина, но процедурное, логическое мышление у собаки может и должно развиваться в процессе общения с человеком. Одним из средств развития процедурного мышления у животных (хотя далеко не единственным, а возможно – и не самым эффективным) является дрессировка и обучение.
Формирование информационной модели в целом и характер наполняющей ее информации определяется как наследственными возможностями животного, так и прижизненным развитием психики. Информация, содержащаяся в этой модели, определяет собой возможные и наиболее вероятные формы взаимодействий субъекта с окружающей средой, характер его приспособления к реальным условиям и вероятность реализации того или иного внешнего поведения. По аналогии с компьютерным представлением можно считать, что эта модель представляет собой базу данных, используемую в процессе психической и интеллектуальной деятельности.
В своем наиболее полном виде информационная модель реальности, существующая в памяти субъекта (Субъектная Информационная Модель – СИМ), включает семь уровней, взаимодействующих между собой, а именно:
фактические сведения о мире, своем реальном месте в нем и о собственном состоянии (фактографический уровень);
основные формы стандартных взаимодействий с окружающей средой, зафиксированные в виде врожденных и благоприобретенных поведенческих стереотипов (стереотипный уровень);
правила применения стереотипных форм поведения – критерии применимости, результативности и эффективности поведения в зависимости от конкретных условий (критериальный уровень);
отношение к событиям внутренней и внешней среды, выражающееся в эмоциях (эмоционально-модальный уровень);
нормы социальных взаимодействий и отношений с партнерами (социальный уровень);
представления о законах, по которым существует и развивается внешний мир, и способы исследования этих законов (концептуальный уровень);
представления о высших законах взаимодействий с миром и об ограничениях, налагаемых системой более высокого уровня (идеальный уровень).
Необходимо заметить, что информационные структуры каждого следующего уровня строятся на основе предыдущего, а в реальных взаимодействиях информация более высокого уровня находит свое выражение, конкретизируясь в нижележащем уровне. Каждому из уровней соответствуют свои психические состояния, однако существуют и общие, и переходные формы психической деятельности, обусловленные, например, соотношением информации соседних уровней. Упомянем при этом, что концептуальный и идеальный уровни не являются обязательными, то есть, необходимыми для выживания субъекта. Однако их развитие обеспечивает наиболее эффективное приспособление к окружающей среде, поскольку они позволяют выявить и учесть действие наиболее общих законов, конкретизирующихся в реальных событиях.
Наблюдения за жизнью и поведением различных животных дают нам возможность судить не только об их психических состояниях и мотивациях поведения, но и о характере информации, которой они располагают, а также о процессах обработки и преобразования этой информации, результаты которых находят свое выражение в реальных взаимодействиях с окружающим миром.
Опишем специфику каждого из уровней СИМ и соответствующих им мыслительных процессов.
Фактографический уровень СИМ содержит сведения о жизненно важных объектах, факторах и состояниях внешней и внутренней среды. Конкретная информация о реалиях среды воспринимается чувственно, а затем преобразуется в представления некоторой степени обобщения, которые запоминаются на фактографическом уровне и в дальнейшем служат эталонами и базой для сравнения при распознавании вновь воспринимаемой информации. На этом уровне представлено как процедурное, так и непроцедурное мышление. При этом сенсорное восприятие информации в наибольшей степени основывается на непроцедурном характере выполняемых действий, но результаты анализа представляются в виде и логических, и ассоциативных структур.
Показано [41], что все логические отношения, участвующие в информационных структурах психики, сводятся к пятнадцати парадигматическим отношениям, отображаемым в любом человеческом языке. К ним относятся:
контраст (противопоставление);
родовые отношения;
видовые отношения;
атрибутивные отношения (объект-признак);
агентивные отношения (предмет-действие);
объектные отношения (действие-предмет);
целое-часть;
часть-целое;
предмет-процесс;
предмет-материал;
сходство функций;
смежность в пространстве;
смежность во времени;
причинно-следственные отношения;
координация (любые ассоциативные связи между объектами).
Эти отношения выявляются путем сбора информации на фактографическом уровне и определяют собой все разнообразнейшие соотношения между разными объектами, явлениями и событиями в представлениях субъекта о реальности. Они используются при формализованном описании информации фактографического уровня СИМ, а отчасти – и других уровней.
Основным инструментом построения фактографического уровня служит аналитическое мышление, предполагающее выявление перечисленных выше парадигматических отношений и установление связей между элементами и блоками информации о мире. В ходе анализа информации решается такая важная интеллектуальная задача, как распознавание образов: выполняется сравнение элементов реально воспринимаемой информации с хранящимися в памяти эталонами, выделение дифференциальных признаков, по которым различаются объекты, а также ранжирование последних по значимости. При этом значимость информации существенно зависит от цели анализа. Результаты, получаемые в процессе аналитического мышления, ложатся в основу новых эталонов или уточняют представления, уже существовавшие ранее.
Стереотипный уровень СИМ содержит стандартные программы взаимодействий, обеспечивающих выживание и приспособление к условиям жизни, зафиксированные в виде стереотипных форм поведения, о возможных действиях в данной среде, описываемой содержимым фактографического уровня.
Элементарные структуры стереотипного уровня представляют собой блоки - "заготовки", реализующие часто повторяемое собственное поведение. Каждый из стереотипов может охватывать программы любого уровня и любой сложности – от элементарной моторики до устойчиво повторяющихся взаимодействий в социальной структуре; от мелких и однозначно определенных действий до сложных многоуровневых и вариативных программ.
Крайне важно отметить еще одну информационную функцию стереотипов – именно они становятся важнейшей основой прогнозирования событий, изменений, поведения партнера и результатов собственных действий. Обобщенные стереотипы, аналогично понятиям фактографического уровня, становятся основой для анализа действий субъектов, наблюдаемых во внешней среде. Отклонения от собственных поведенческих программ запоминаются, связываясь при этом с определенным субъектом. Таким образом память о действиях обеспечивает распознавание событий и ситуаций, результатом которого становится прогноз дальнейшего развития событий. Собственно прогнозирование осуществляется на следующем, критериальном уровне СИМ, поскольку оно не может реализоваться в отрыве от конкретных условий.
Основные мыслительные операции стереотипного уровня – это выявление причинно-следственных связей и обобщение (типизация). На этом уровне СИМ представлено логическое мышление, базирующееся главным образом на причинно-следственных связях, последовательности событий и действий во времени и результатах собственного поведения. По мере накопления субъектом жизненного опыта на стереотипном уровне образуются взаимнооднозначные связи между стимулами и реакциями, то есть, условно-рефлекторные связи. Одновременно с этим в СИМ накапливаются сведения о результативности того или иного стереотипа с точки зрения удовлетворения соответствующей потребности (что приводит, в терминах А.А.Ухтомского, к образованию доминант), а осуществляется это научением в процессе приобретения жизненного опыта. В целом можно считать, что стереотипы по ходу их формирования подлежат логическому осмыслению, но те из них, которые уже доказали свою эффективность, став доминантными, закрепляются в непроцедурном ассоциативном мышлении. Этим гарантируется возможность очень быстрого использования форм поведения, наиболее полезных для приспособления к среде. Конкретное соотношение процедурного и непроцедурного мышления существенно зависит не только от индивидуального жизненного опыта, но также от породы и функционального назначения собаки (в этом сказывается роль генетически закрепленных стереотипов).
Ранее существовавшие методы зоопсихологии рассматривали, как упоминалось выше, только две категории стереотипных форм поведения: этологи изучали врожденные (общевидовые) формы поведения, называемые инстинктами, тропизмами, безусловными рефлексами, а бихевиористы занимались преимущественно целенаправленным формированием условных рефлексов, желательных для человека. Необходимо, однако, иметь в виду тот факт, что стереотипные, то есть, стандартные, формы поведения не исчерпываются этими двумя категориями. В составе стереотипных форм поведения существует и третья, едва ли не самая представительная по составу, категория прижизненно формируемых приспособительных стереотипов, которые животное вырабатывает самостоятельно под влиянием реальных событий и которые не только не сформированы человеком целенаправленно, но и могут оказаться нежелательными для него. При рассмотрении и анализе реального индивидуального поведения животного именно эта категория стереотипов может оказаться ключевой.
Критериальный уровень СИМ содержит информацию о применимости и эффективности стереотипов поведения и правила выбора их в зависимости от внешних и внутренних условий. Этому уровню соответствуют такие мыслительные операции, как распознавание ситуаций (анализ взаимодействий с учетом обратной связи), прогнозирование событий и результатов действий, систематизация вариантов, многофакторная оптимизация и экстраполяция на основе причинно-следственных отношений. Необходимо подчеркнуть, что в отличие от стереотипов, которые частично закреплены наследственно, критерии выбора форм поведения вырабатываются только прижизненно, в соответствии с тем множеством ситуаций, в которых действует субъект.
Критериальный уровень СИМ, на котором отображаются связи между реальным состоянием среды и возможными в этих условиях действиями, позволяет субъекту накапливать своего рода "счетчики" в зависимости от того, насколько адекватной ситуации оказалось та или иная форма поведения, зафиксированная на стереотипном уровне. Таким образом, на критериальном уровне появляются качественно новые типы мышления – вариативное мышление (определение более чем одной формы поведения, возможной в данных условиях), комбинаторное мышление (представления о сочетаемости разных форм поведения в пределах одной ситуации и единой последовательности событий); стратегическое мышление, позволяющее субъекту построить оптимальное "дерево целей", обеспечивающих достижение желательного результата за счет тех или иных промежуточных шагов; вероятностное мышление, учитывающее степень соответствия между ситуацией и стереотипной формой поведения; прогностическое мышление, обеспечивающее предвидение развития событий и возможных результатов того или иного поведения. Процедурное и непроцедурное мышление представлены на этом уровне в разных сочетаниях, определяемых индивидуальным развитием.
По мере накопления индивидуального жизненного опыта на фактографическом уровне СИМ происходит последовательная типизация и стандартизация большого круга ситуаций, а следовательно, и стереотипный уровень СИМ постоянно обогащается все более сложными и вариативными стереотипными программами поведения, доказавшими свою эффективность при тех или иных обстоятельствах (сложными динамическими стереотипами поведения). Соответственно этому определяется и система критериев, используемых при выборе конкретных форм поведения, выявляются их приоритеты и сопоставительная значимость. В этом состоит принципиальная связь между первыми тремя уровнями Модели.
Информация первых трех уровней модели обеспечивает выживание животного в реальной среде обитания и в ситуациях, охватываемых жизненным опытом. Любой дефицит этой жизненно важной информации приводит к снижению приспособленности живого существа к внешним условиям, а значит, уменьшает вероятность благополучного выживания и воспроизведения себя в потомстве. Структуры этих трех уровней развиваются всегда, независимо от видовых особенностей и конкретных условий обитания, но наполнение их зависит от возможностей сбора информации. Поведение, поддерживаемое информацией низших уровней психики, имеет по преимуществу эгоистический характер (за исключением разве что родительского поведения, в котором смешиваются эгоистические и альтруистические мотивации).
Важной особенностью стайных животных является наличие существенной информации о возможных взаимодействиях с партнерами. В частности, на стереотипном уровне СИМ представлена особая категория стереотипов – это стереотипы коллективного поведения, включающие в себя не только ритуальное (коммуникативное) поведение, но и функциональные формы поведения, обеспечивающие совместное достижение той или иной цели. В естественных условиях стереотипы этой категории резко повышают эффективность выживания сообщества в целом и закладывают основы для формирования его социальной структуры, поскольку в ходе коллективного поведения определяется ответственность каждого члена сообщества и характер его действий в интересах сообщества в целом. В жизни домашней собаки стереотипы межвидового коллективного поведения, совместные с человеком, обеспечивают возможность использования собаки в полезной деятельности, а также во многом обуславливают характер отношений собаки с хозяином. Соответственно, и критерии поведения отражают не только собственные (эгоистические) интересы субъекта, но и эффективные взаимодействия внутри сообщества, а также выбор форм индивидуального поведения в зависимости от интересов сообщества в целом. Этим обеспечивается связь низших уровней Модели с высшими (от социального до идеального включительно).
Эмоционально-модальный уровень СИМ (от латинского modus – образ действия) содержит информацию об отношении субъекта к любому событию во внешней и внутренней среде. Специфические операции обработки информации определяются особой природой эмоциональной информации и носят ассоциативно-интуитивный характер. На этом уровне ярко выражено непроцедурное мышление, а процедурная обработка информации практически отсутствует, в связи с чем не выделяются соответствующие этому уровню интеллектуальные операции.
Следует иметь в виду, что информация эмоционально-модального уровня непосредственно отражает значимость для субъекта тех или иных сведений, закрепленных на других уровнях СИМ. С другой стороны, информация, не находящая отражения в эмоциях субъекта, не обладающая никакой значимостью с точки зрения его потребностей, носит сиюминутный характер и не фиксируется в СИМ, к какому бы уровню она ни относилась. Этот срединный уровень играет роль своего рода посредника, “сумматора” эгоистических и альтруистических форм поведения, в котором формируется равнодействующая всех побуждающих и сдерживающих факторов, выражающаяся в отношении субъекта к событиям. Результатом информационных преобразований четвертого уровня является окончательная мотивация поведения, определяемая эмоциональным статусом субъекта в конкретный момент. С точки зрения физиологии высшей нервной деятельности эмоции отражаются результирующим уровнем возбуждения в нервной системе, что и приводит к реальной поведенческой активности.
Высшие три уровня информационной модели делают возможным осознанное взаимодействие живого существа с внешним миром и другими живыми существами, а их развитие определяет собой эффективность поведенческих стратегий для всех ситуаций, не охватываемых видовыми наследственными формами поведения. Эти функции существенно повышают вероятность выживания индивидуума, в частности, за счет использования преимущественных возможностей группы. Однако, с другой стороны, условия существования в сообществе налагают определенные ограничения на поведение субъекта и могут быть противопоставлены его эгоистическим интересам. Поведение, опирающееся на высшие уровни психики, характеризуется альтруистической направленностью, и поэтому развитие высших уровней психики определяет собой ценность индивидуума для совершенствования и выживания популяции и вида в целом.
Социальный уровень СИМ содержит сведения об ограничениях на поведение, налагаемых сообществом, о социальных рангах и системе социальных отношений (в первую очередь – внутривидовых, а при наличии межвидовых контактов – и межвидовых). Этот уровень использует все ранее упомянутые мыслительные операции. Важнейшая роль информации социального уровня состоит в том, что она поддерживает прогноз действий партнера в той или иной ситуации, а от этого прогноза, безусловно, зависит и вероятное поведение самого субъекта.
На социальном уровне СИМ мыслительные операции усложняются за счет необходимости отображения не только той информации, которая касается непосредственно самого субъекта, но и создания моделей, описывающих существенные сведения о социальных партнерах. Каждая из таких моделей позволяет организовать информацию о возможном и вероятном поведении партнера (независимо от степени истинности этих представлений) в виде СИМ партнера. Социальная информация учитывает индивидуальные особенности каждого из партнеров, возможные связи и взаимодействия партнеров, а также степень влияния поведения партнера на исход событий для самого субъекта. Особо важным становится прогноз поведения партнера. В связи с этим можно говорить о развитии у социально организованных животных особого социального мышления.
Концептуальный уровень СИМ содержит правила исследования мира с целью извлечения новой информации о законах его функционирования. Характерным признаком информации концептуального уровня является отсутствие непосредственной сиюминутной прагматики – информация анализируется и запоминается как бы "про запас", для возможного использования в другое время и в другой ситуации. Используются все операции более низких уровней при наибольшей активности операции обобщения. На концептуальном уровне появляется также операция абстракции (использование информации в отрыве от конкретной ситуации) и особый сложный тип мышления - концептуальное мышление. Суть этого механизма состоит в группировании конкретной информации в крупные блоки и создании мыслительных категорий высокого уровня обобщения – понятий, отвлеченных от конкретных характеристик реального объекта. Эти категории связываются в системы (модели), способные уточняться за счет учета все более мелких дифференциальных признаков объектов, явлений, процессов. Целью такого уточнения является последовательное приближение абстрактных категорий к реальности для прогнозирования развития и исхода событий. Одновременно появляется возможность прогнозирования свойств, функций и связей, ранее не наблюдавшихся в реальности; впоследствии эти предположения могут проверяться при помощи экспериментального поведения. Процедурное и непроцедурное мышление представлены на концептуальном уровне в некотором сочетании, определяемом видовой спецификой и индивидуальным развитием субъекта.
Развитие концептуального уровня психики дает субъекту несомненные преимущества в новых, нестандартных для него ситуациях, поскольку концепты служат основой для анализа новых фактов, прогнозирования существенных факторов и построения новых, ранее не применявшихся стратегий поведения.
Связь концептуального уровня с социальным состоит в том, что наиболее значимым предметом для исследования становятся в первую очередь социальные отношения. Социальные концепты становятся эталонными представлениями, позволяющими прогнозировать и учитывать поведение впервые встреченного партнера. Однако это не означает, что у животных, не обладающих социальной организацией, концептуальный уровень психики не развивается – они способны к построению концептов, описывающих другие объекты и явления.
Главной внешней особенностью поведения, соответствующего этому уровню, является специфическое исследовательское (экспериментальное) поведение, направленное на пополнение представлений о наиболее общих видах взаимодействий в мире. В тех случаях, когда исследовательское поведение направлено на изучение поведения и реакций партнера, оно приобретает характер провокационного поведения.
Наблюдения подтверждают, что при достаточном развитии нижележащих уровней СИМ животное само стремится получать информацию, которая не используется непосредственно в данной ситуации и не поддерживает сиюминутное удовлетворение той или иной потребности. Так, например, собака в реальной жизни с человеком вполне может интересоваться телевизионной передачей или исследовать технические устройства. Можно предположить, что интерес к этим явлениям реальности связан с межвидовыми социальными потребностями, заставляющими собаку изучать законы поведения человека.
Идеальный уровень СИМ содержит представления о функционировании систем, управляющих взаимодействиями субъекта с миром. Он использует все мыслительные операции нижележащих уровней, а особо важную роль играет операция абстракции. Для собаки основным объектом идеального уровня является человек, определяющий условия ее формирования, являющийся мощным внешним фактором приспособления, а следовательно, формирующий практически все представления, фиксируемые в СИМ собаки.
Идеальный уровень СИМ не предполагает появления новых типов мышления; его главная особенность состоит в том, что он способен оперировать представлениями, вообще не находящими соответствий в реальности, и некими "эталонными" объектами. Так, например, объектам и субъектам могут приписываться гипотетические свойства, функции и возможности, связанные с законами более высокого порядка и выстраивающиеся в модели высшего уровня абстракции. Далеко не все гипотезы, касающиеся объектов идеального уровня, подлежат проверке в реальной жизни.
Можно предполагать, что собака с высокоразвитой психикой строит такие модели в отношении "Человека Вообще", поведение которого не обязательно совпадает с поведением знакомых ей людей, а отражает некоторые общие человеческие черты. Базой для формирования представлений о "Человеке Вообще" становятся фактографические сведения о поведении собственного хозяина, а затем собака сравнивает поведение других людей с этим эталоном и оценивает его по отклонениям от него. На основе такой информации собака обретает способность оценивать поведение впервые встреченного человека, принимать решения о необходимости дружелюбного, равнодушного, настороженного или агрессивного поведения по отношению к нему. Благодаря развитию идеального уровня собака способна не только оценивать реальное наблюдаемое поведение человека, но и прогнозировать его, учитывая намерения. Так, охранная собака оказывается в состоянии не просто реагировать на определенные действия человека (сложный динамический стереотип, сформированный в процессе обучения), но и выявлять "подозрительного" человека, предпринимая профилактические действия - например, не подпуская к хозяину или не позволяя вытащить из кармана руку с оружием. Наблюдения за многими собаками, обладающими большим жизненным опытом и опытом общения с людьми, подтверждают эти наши предположения.
В ходе развития, воспитания и обучения собаки информационные структуры каждого из уровней не могут быть сформированы без информации нижележащих структур. Так, например, без наработки стереотипных форм защиты от нападения невозможно сформировать правила их использования в реальной ситуации, а стереотипы, в свою очередь, не могут развиваться, если отсутствует фактографическая информация о характерном поведении врага. Собаке, не знающей, что человек может быть врагом и не умеющей схватить его зубами, бесполезно втолковывать, в каких случаях это следует делать.
При реализации поведения общая стратегия, выработанная с участием всей имеющейся информации, уточняется и доводится до реализации путем “спуска” по уровням. Общая стратегия, преимущественно принадлежащая шестому уровню, определяет собой социальные нормы, применимые в данной ситуации (“если собака вообще должна защищаться от человека, то социальные отношения таковы, что по отношению к данному человеку это вполне справедливо”). Решение, сформированное на четвертом уровне в виде эмоции, определяет собой то, какие правила третьего уровня пригодны для его реализации. Выбранные правила атаки или бегства диктуют обращение к стереотипным формам, а они после этого реализуются при помощи информации первого уровня (выбор места хватки или направления бегства и т.д.).
Подчеркнем, что значимость Субъектной Информационной Модели двояка. С одной стороны, она описывает представления субъекта о мире и, тем самым, определяет его собственные интеллектуальные и психические возможности и особенности. С другой стороны, знания субъекта о внешних объектах и явлениях моделируются такими же структурами. Каждый опознаваемый объект описывается, как минимум, релевантными фактами (свойствами, признаками), своими возможными функциями и действиями с ним, а также условиями реализации функций и правилами взаимодействий с ним. Как нетрудно видеть, эта информация соответствует трем первым уровням СИМ. Для объектов, способных вступать в коллективные отношения, заполняется еще и социальный уровень. Следовательно, СИМ позволяет анализировать индивидуальный процесс познания и целенаправленно управлять им. Предъявляя субъекту всю релевантную информацию в определенной моделью последовательности, мы можем регулировать формирование его представлений о мире. Это дает основания для нового подхода к обучению.
Таким образом, в психической деятельности животного, сопутствующей конкретному внешнему поведению, участвует вся активная информация различных уровней о себе самом и внешней среде, которая частью передается по наследству, а частью формируется в онтогенезе, посредством жизненного опыта и целенаправленного обучения (оба эти процесса получения жизненно важной информации вместе называются научением). Научение представляет собой процесс анализа результатов поведения, установления причинно-следственных связей и запоминания “хороших” (то есть, результативных и/или эффективных) вариантов поведения в тех или иных условиях. Попутно определяется совокупность внутренних и внешних факторов, существенных с точки зрения реализации поведения, а также регистрируются вероятностные оценки тех или иных отклонений от хранящихся в памяти эталонов.
Структура Субъектной Информационной Модели имеет еще одну критически важную функцию, в такой же мере обеспечивающую выживание, как и оптимальное собственное поведение. Это анализ воспринимаемой внешней информации, постоянно сравниваемой с эталонами, хранящимися в памяти. Мы особо отмечали эту функцию, говоря о распознавании внешних объектов и явлений, а также о прогнозировании поведения субъектов (фактографический и стереотипный уровни Модели), на которых строятся все реальные взаимодействия с внешним миром. Не менее важно и распознавание критериев действий потенциальных партнеров и их социальных ролей. Можно сказать, что "качество" Субъектной Информационной Модели, логическая организация входящих в нее представлений, полнота и согласованность всех структур, отражающих внутреннюю среду, становятся мерилом для адекватности восприятия и оценки внешней информации. Поэтому оптимальное развитие СИМ, достигаемое в ходе научения, обеспечивает адекватное и эффективное поведение в течение всей жизни животного.
2.2. Психическая деятельность как процесс принятия решения
Разложение процесса психической деятельности, предшествующего тому или иному внешнему поведению, на последовательные этапы в течение многих десятилетий было предметом исследования не только зоопсихологии, но и психологии человека и других дисциплин. Здесь при рассмотрении акта психической деятельности мы опираемся на теорию функциональных систем, разработанную академиком П.К.Анохиным.
Для того, чтобы последовательно проанализировать поведение живого существа, мы, вслед за Чарльзом Дарвином, полагаем, что поведение представляет собой основной механизм, реализующий приспособление к актуальному состоянию окружающей среды. Закрепляется для последующего использования лишь то поведение, которое (а) может быть в той или иной мере типизировано по повторяющимся ситуациям; и (б) обеспечивает наиболее эффективные взаимодействия со средой. Мы исходим из следующих основополагающих посылок:
Поведение живого существа обеспечивается предшествующим психическим актом, направленным на формирование наиболее эффективных взаимодействий со средой.
Окончательным толчком к реализации той или иной поведенческой активности становится процесс возбуждения в центральной нервной системе, являющийся результатом всех подобных "частных" процессов, возникающих по ходу психической деятельности.
Поведение живого существа целенаправленно и мотивировано актуальной потребностью (или "алгебраической" суммой одновременно действующих потребностей).
Повторяемость тех или иных форм поведения определяется вероятностью удовлетворения потребности (результативность поведения), данные о которой накапливаются в жизненном опыте субъекта.
Приоритетными (доминантными) становятся те формы поведения, которые обеспечивают достижение желательного результата (то есть, удовлетворяют потребность) за счет минимальных затрат (эффективность поведения).
Необходимо иметь в виду, что приспособление живого существа к событиям во внешней и/или внутренней среде может происходить на разных уровнях Субъектной Информационной Модели.
На фактографическом уровне эффективное приспособление обеспечивается адекватным восприятием информации, ее анализом и "встраиванием" в уже существующие структуры отображения.
На стереотипном уровне реализуются повторяемые и стандартизованные варианты поведения, доказавшие свою результативность в жизненном опыте субъекта и поэтому оформившиеся в качестве доминантных. Это приспособление реализуется как в онтогенезе, так и в филогенезе, закрепляясь в качестве наследственных стереотипов.
На критериальном уровне определяются приоритеты применяемости различных форм поведения в зависимости от вариантов внешней и/или внутренней среды и минимизации затрат.
На социальном уровне приспособление зависит от взаимодействий с партнерами, которые определяются частью коллективными стереотипами, а частью – актуальными партнерскими отношениями.
Концептуальный и идеальный уровни СИМ участвуют в формировании конкретного поведенческого акта лишь опосредованно, влияя на прогноз развития событий и на способы получения недостающей информации.
В классической зоопсихологии долго велись споры о том, считать ли поведенческий акт в конкретной ситуации реакцией на какие-либо события во внешней среде или же он может не иметь никакого внешнего толчка, называемого стимулом. В 1918 году Крейгом было даже введено специальное понятие для поведения, не имеющего внешнего стимула, – аппетентное поведение или консуматорный акт.
Это, казалось бы, незначительное концептуальное расхождение на деле повлекло за собой возникновение двух принципиально различных трактовок поведения животных. Действительно, если принять постулат о внешних причинах поведения, то становится возможным отрицание самостоятельной психической деятельности животных и, как следствие, сведение любых поведенческих актов к набору условных и безусловных рефлексов, автоматически запускаемых каким-либо стимулом. Если же поведение может активизироваться внутренней потребностью, то оно подразумевает инициативную психическую деятельность и представляется чем-то большим, чем совокупность автоматизмов.
Однако поведение субъекта в любом случае направлено на удовлетворение актуальной потребности (потребностей), а стимул, активизирующий эту потребность, может определяться состоянием внутренней среды (например, эмоция голода), но может и возникать во внешней среде (наличие еды, даже если субъект не успел проголодаться настолько, чтобы активно искать пищу). Следовательно, вопрос о реактивном или инициативном характере поведения легко разрешается, если включить в рассмотрение не только внешнюю, но и внутреннюю информацию, отражающую собственное состояние организма. Даже при реактивном поведении внутренняя информация во многом влияет на результирующее поведение, определяя собой потребности и возможности субъекта, так как при наличии внешнего стимула потребность активизируется лишь в том случае, если она в данный момент удовлетворена не полностью. Так, сытая собака вполне может не реагировать на появление еды пищевым поведением, поскольку пищевая потребность в данный момент удовлетворена.
Потребность – это необходимость получения чего-либо из внешней среды (выделения чего-либо вовне), удовлетворяемая во взаимодействиях с живой и неживой природой. Принято выделять следующие основные потребности живых существ:
потребность в пище и воде;
потребность в отдыхе и сне;
потребность в поддержании температуры тела;
потребность в удалении продуктов жизнедеятельности;
потребность в безопасности и самосохранении;
потребность в продолжении рода;
потребность в социальной организации;
потребность в игре и движении;
потребность в информации и познании;
потребность в общении
и т.д.
Перечисленные здесь потребности в большинстве своем относятся к физиологическим и обеспечивают выживание индивидуума. Другие (например, потребность в информации) относятся к категории психологических потребностей. Однако у животных прослеживаются и более сложные потребности, с трудом поддающиеся анализу на традиционной основе, – например, потребность в социальной организации, потребность в защите, потребность в подчинении и в самостоятельном принятии решении (последнюю иногда называют "рефлексом свободы"). В настоящей работе мы рассмотрим происхождение и поведенческие проявления и таких сложных потребностей.
Потребности представляют собой основу психической деятельности животного, связывая психику и поведение с поддержанием жизнедеятельности организма. Поэтому структура физиологических потребностей практически одинакова у всех живых существ, а их поведенческие проявления сходны настолько же, насколько подобна физиология. Сложившись в развитии индивидуума, структура физиологических потребностей остается почти неизменной в течение всего активного периода жизни. Основные физиологические потребности нельзя ни изменить, ни отменить, и единственная возможность воздействия на них состоит в изменении их значимости для индивидуума (как в конкретной ситуации, так и в долгосрочном плане) и в переопределении приоритетов потребностей по отношению друг к другу.
Психологические потребности, в отличие от физиологических, более разнообразны и индивидуальны, они формируются в жизненном опыте и в гораздо большей степени зависят от ситуации. В конкретной ситуации они могут обладать более высокими приоритетами, чем физиологические. Воздействие на психологические потребности открывает простор для управления поведением животного.
Любая потребность, будучи временно удовлетворена, присутствует в психике в пассивном, латентном состоянии, а затем, при определенных условиях, вновь активизируется внешним или внутренним стимулом (например, необходимостью пополнить энергетические запасы организма или присутствием самки, готовой к спариванию). Потребность в активном состоянии выражается в психической деятельности в виде эмоции и становится мотивацией для того или иного поведения. Более подробно вопрос о мотивациях животного рассмотрен в разделе 2.3.
Две или несколько потребностей могут взаимодействовать друг с другом, усиливая или подавляя одна другую. Так, например, собака в состоянии сильной усталости не соблазнится не только предложением погулять или поиграть, но может отказаться даже от еды. Вместе с тем, собака, сидевшая весь день дома, стремится выйти на прогулку не только ради удовлетворения физиологических выделительных и двигательных потребностей, но и для удовлетворения информационной потребности, игровой потребности, потребности в общении с хозяином. Усиливая друг друга, эти потребности приводят к очень ярко выраженным поведенческим проявлениям.
В биологическом смысле психическая деятельность представляет собой совокупность взаимодействующих между собой процессов возбуждения, возникающих при активизации той или иной потребности, а также при поступлении той или иной информации и выполнении необходимых интеллектуальных функций. Любая воспринимаемая субъектом информация (относящаяся ко всем уровням СИМ) вызывает тот или иной отклик в виде процесса возбуждения в нервной системе благодаря афферентным импульсам, а выполняемые интеллектуальные и психические функции упорядочивают их, приводя в адекватную реальности систему взаимодействий. Суммируясь или конкурируя и гася друг друга в ходе психической деятельности, эти процессы захватывают определенные структуры центральной нервной системы, отвечающие за приведение в действие соответствующих доминант. Затем формируются эфферентные импульсы, делающие возможной ту или иную активность. Так наступает реализация поведенческого акта. Анализируя воспринимаемую внешнюю и внутреннюю информацию, отклик на нее и результирующий уровень возбуждения, сопоставляя их моделируемым информационным преобразованиям, мы можем понять, как именно, под влиянием каких факторов при данных условиях реализуется именно эта форма активности.
Внешнее поведение – единственное проявление психической деятельности, доступное непосредственному наблюдению и анализу. Зная связи между потребностями (эмоциями, мотивациями) и их поведенческими проявлениями, мы можем восстановить структуру психики живого существа по наблюдениям за внешним поведением. Анализ внешних и внутренних факторов, обуславливающих отклик центральной нервной системы, позволяет реконструировать процессы, порождающие результирующее возбуждение. Реорганизуя психическую деятельность животного, можно реформировать систему процессов возбуждения, структурируя нервные импульсы так, чтобы они порождали желательный результат. Это дает возможность не только изменять сиюминутное поведение, организуя соответствующее взаимодействие внутренних процессов. Благодаря этому мы можем прогнозировать будущее поведение в сходных ситуациях и практически влиять на него, изменяя вероятность того или иного реального поведения. Эта задача может быть решена только методами и средствами прикладной зоопсихологии.
Рассмотрим поведенческий акт живого существа, отвлекаясь от его смысла и содержания и анализируя только основные этапы психической деятельности.
Первотолчком к поведенческому акту, как мы знаем, служит потребность, активизированная каким-либо внешним или внутренним стимулом, информацией об изменении состояния внутренней и/или внешней среды. Мотивация задает цели поведения, представляя собой ответ на вопрос: ”хочу ли я?”. На этом этапе психической деятельности анализируется и оценивается внутренняя информация о состоянии потребности.
Второй этап психической деятельности представляет собой оценку фактов. На этом этапе осуществляется анализ состояния внешней среды, который реализуется сравнением с некоторым эталонным состоянием и выявлением отклонений от него. При этом используются такие мыслительные операции, как сбор (восприятие) информации, выделение логических (парадигматических) отношений, сравнение. Реализуется распознавание образов, опирающееся на так называемые дифференциальные признаки. Это те признаки и факторы ситуации, которые наиболее важны с точки зрения достижения намеченной цели поведения. Они выстраиваются по значимости. Так, например, при принятии решения о преследовании добычи окрас животного вообще не является дифференциальным признаком, его размеры могут представлять собой дифференциальный признак (не обязательно первого ранга значимости), тогда как скорость передвижения жертвы – это важнейший дифференциальный признак, определяющий собой принятие решения и характер реализуемого поведения. Операция выделения дифференциальных признаков базируется на сравнении с жизненным опытом, то есть, с типовыми ситуациями, хранящимися в памяти.
При превышении определенного (субъективного) предельного значения потребность оценивается как подлежащая удовлетворению. При этом состояние внешней среды может понижать или повышать это предельное значение. Например, собака голодна, но не настолько, чтобы предпринять активные поиски пищи (потребность не превышает предельного значения и не становится толчком к формированию поведения). Если при этом из внешней среды поступают сигналы, соответствующие наличию пищи, то при том же состоянии частично удовлетворенной пищевой потребности животное может реализовать пищедобывательное поведение. Если же пища заведомо недоступна, то пищевая потребность не приводит к выраженному пищедобывательному поведению даже при сильном голоде.
Третий этап – это оценка действий (“могу ли я?”), для которой необходимо учитывать два вида факторов: (1) внешние – благоприятствующие или противодействующие (помощь или помеха); и (2) внутренние – собственная способность достигнуть намеченной цели, выражающаяся в ситуативной самооценке. Заметим, что и самооценка, и оценка внешних факторов не всегда бывают истинны – это зависит от адекватности СИМ.
Помощь и помеха могут представлять собой как объективные факторы (физические препятствия или благоприятные обстоятельства), так и субъективные (действия значимых партнеров).
Основной мыслительной операцией этого этапа следует считать распознавание ситуаций и действий, базирующееся на информации стереотипного уровня СИМ. Осуществляется также прогнозирование результатов собственных действий и возможных реакций значимых партнеров (жертвы, хозяина, членов своей группы, соперников и т.д.). В процессе оценки действий наиболее важна операция логического и/или интуитивного вывода, опирающаяся на причинно-следственные отношения. Здесь используются также представления о коллективных стереотипах поведения, информация, принадлежащая Модели партнера, а также вероятностные оценки событий, определяемые жизненным опытом животного.
Для домашней собаки, разумеется, особое значение имеют возможные действия человека (в особенности – хозяина), которые оцениваются на основе сложившихся партнерских и социальных отношений. От предыдущего этапа эта оценка принципиально отличается тем, что оценка действий может многократно проверяться и уточняться на всех последующих этапах поведенческого акта, вплоть до момента принятия решения – это объясняется тем, что поведение живых существ изменяется, в то время, как действие неодушевленных факторов практически неизменно. Оценка партнеров сравнивается с ситуативной самооценкой и может повышать или понижать последнюю, влияя таким образом на выбор форм собственного поведения.
Для того, чтобы оценка была максимально приближена к истинной, а, следовательно, чтобы вероятность достижения цели была наибольшей, необходима полная и достоверная информация обо всех возможных состояниях окружающей среды, о собственных возможностях и о потенциальных действиях других субъектов. Полнота и достоверность исходной информации определяются жизненным опытом животного.
Четвертый этап состоит в выработке окончательной мотивации как результата оценочных этапов, представляющего собой своего рода "векторную сумму" оценок каждого из значимых факторов. Она выражается в эмоции – своего рода предварительном решении, сводящемся к оценке "хорошо - плохо", и порождает активный процесс возбуждения в нервной системе.
Пятый этап формирования поведенческого акта связан с планированием действий, обеспечивающих достижение цели. Планирование действий сопровождается дополнительной проверкой и уточнением прогнозов собственного поведения и реакций партнеров, аналогичной шахматному расчету на несколько ходов вперед. Так формируется реальная стратегия поведения. Она может выбираться из стандартных программ, сформированных жизненным опытом, но может и строиться заново, если в памяти животного нет аналогов данной ситуации. Этот этап обеспечивается развитием вариативного мышления и представлений о результативном поведении, лежащих в основе стратегического мышления. Именно этот этап наиболее существенен с точки зрения желательных и нежелательных для хозяина решений у домашней собаки. Надо заметить, что именно развитие механизмов планирования поведения человек обычно субъективно оценивает как ум животного, а основой для оценки служит совпадение критериев принятия решений.
Шестой этап формирования поведенческого акта представляет собой проектирование поведения – это выбор поведенческих программ, полностью или хотя бы частично реализующих избранную стратегию. Выбор средств реализации стратегии должен обеспечить наименьшие затраты и риск при наибольшей вероятности достижения цели (эффективное поведение), следовательно, он включает в себя и оценку результатов поведения в прошлом, которая базируется на жизненном опыте. Чем больше развит арсенал стандартных программ поведения, имеющихся в распоряжении животного, тем выше оказывается эта вероятность. При недостаточности стандартных средств необходимые программы могут строиться специально для каждого случая, но это резко увеличивает затраты времени и, следовательно, снижает эффективность поведения. Впрочем, она может быть увеличена за счет хорошего развития комбинаторного мышления, позволяющего эффективно сочетать ранее наработанные стереотипные формы поведения в рамках избранной стратегии.
Седьмой и последний этап – принятие решения – представляет собой наиболее ответственный момент во всем поведенческом акте. Обычно он связан с мгновенной перепроверкой всех прогнозов применительно к избранной стратегии и средствам ее реализации. Как правило, момент принятия решения внешне оформлен короткой паузой или даже остановкой в движении. Какие бы то ни было воздействия, направленные на изменение мотиваций поведения, возможны только до этого момента! Этот факт имеет большое практическое значение.
На трех последних этапах, обеспечивающих реализацию поведения, новые мыслительные операции не используются. Перечисленные выше типы мышления представляют собой довольно сложные комбинации мыслительных операций, свойственных трем первым этапам.
После принятия решений наступает реализация поведения. Здесь поведение можно изменить уже только путем физических ограничений, делающих данное поведение невозможным, но это не оказывает никакого влияния на реформирование процесса принятия решения в будущем, а следовательно, не включается в научение, изменяющее будущее поведение.
Каждый из этапов ППР поддерживается соответствующими структурами СИМ, описанной выше. Роль информационных структур разных уровней в формировании поведения можно пояснить на примере.
Допустим, собака должна охранять своего хозяина от нападения на улице. Это сложное поведение поддерживается всеми основными информационными структурами, входящими в состав СИМ. Поясним вкратце эти соответствия.
Мотивация – самозащита и/или коллективная оборона; активизируется внешними факторами.
Информация о внешних условиях, обеспечивающая идентификацию потенциального врага и анализ конкретных реалий; информация о собственном состоянии и возможностях – фактографический уровень модели; в ходе ППР этому соответствует этап оценки фактов.
Информация о стереотипных формах поведения (наследственная и благоприобретенная в процессе дрессировки) – стереотипный уровень; соответствует этапам оценки действий и проектирования поведения.
Правила применения стереотипов, которым собака обучена в жизненном опыте (поведение нападающего, наличие оружия и другие факторы, от которых зависит выбор конкретных форм) – критериальный уровень; используются на этапах оценки действий (прогнозирование) и планирования поведения.
Отношение к факту нападения (преобладание страха или агрессии, решительность или робость и т.п.) – модальный уровень; соответствует выработке окончательной мотивации.
Отношение к хозяину, осознание своего социального ранга и учет поведения партнеров – социальный уровень; учитывается при оценке вмешательств, прогнозировании и планировании поведения.
Обобщенный “закон защиты слабого” или (при ином распределении социальных рангов) "коллективной обороны" – концептуальный уровень; определяет собой возникновение потребности в соответствующем поведении и учитывается при принятии окончательного решения.
Осознание отношений людей между собой (подлинность агрессии нападающего, истинные намерения хозяина и т.п.) – идеальный уровень; оказывает влияние на этапы оценки вмешательств, выработки окончательной мотивации, планирования поведения и отчасти – проектирования поведения.
Информация о протекании и результатах данного события включается в СИМ и впоследствии, при формировании будущих поведенческих актов, используется, как и весь жизненный опыт, на этапах оценки и прогнозирования. Результативность (вероятность удовлетворения потребности) и эффективность (минимизация затрат всех видов ресурсов) тех или иных вариантов и стратегий поведения, которая также входит в состав СИМ, определяет собой этапы планирования и проектирования поведения.
Таким образом, в психической деятельности животного, сопутствующей конкретному внешнему поведению, участвует вся активная информация различных уровней, которая частью передается по наследству, а частью формируется в онтогенезе, посредством жизненного опыта и целенаправленного обучения (оба эти процесса получения жизненно важной информации вместе называются научением).
Научение представляет собой процесс анализа результатов поведения, установления причинно-следственных связей и запоминания “хороших” вариантов поведения в тех или иных условиях. Попутно определяется совокупность внутренних и внешних факторов, существенных с точки зрения успешного поведения. Эта информация фиксируется памятью животного, учитывающей степень эффективности поведения и (в случае неуспеха) причины неудачи. По итогам этого анализа может корректироваться самооценка, а также представления о применимости и эффективности стереотипных поведенческих форм (критерии выбора), о значимости того или иного дифференциального признака, о возможном поведении партнеров. В дальнейшем этот опыт сказывается на процессе формирования следующих поведенческих актов.
Изменяя результаты поведения и реформируя жизненный опыт животного, мы активно обучаем его тем или иным поведенческим стратегиям, трансформируем сам характер ППР и переопределяем ту информацию, которая участвует в нем. При этом осуществляется воздействие на все аспекты психической деятельности: (1) пополнение информацией Субъектной Модели; (2) выработка мыслительных операций и механизмов, используемых на том или ином этапе принятия решения; (3) переупорядочение процессов возбуждения и нормирование откликов нервной системы; (4) изменение эмоциональных состояний; (5) изменение структуры доминант через переопределение эффективности и (6) как следствие, реформирование баланса потребностей (мотиваций). Поскольку все эти аспекты психической деятельности неразрывно связаны между собой, то все конкретные действия по коррекции психики собаки оказывают влияние на каждый из них.
Подчеркнем еще раз, что коррекция психики животного не сводится к формированию того или иного набора навыков, а предполагает изменение приоритетов мотиваций и структуры нервных процессов, приводя к тому, что животное (а) “хочет” и (б) может вести себя правильно даже в отсутствие хозяина.
2.3. Мотивационный анализ поведения
Для того, чтобы анализировать поведение животного с точки зрения его содержания, необходимо ввести в рассмотрение мотивации, побуждающие животное к тому или иному поведению. В реальных случаях правильное определение мотиваций позволяет установить причины нежелательного (отсутствия желательного) поведения и найти допустимые пути удовлетворения потребностей животного.
Мотивационный анализ поведения представляет собой совокупность действий и приемов, позволяющих выявить сравнительную значимость различных мотиваций при принятии поведенческих решений с целью определения их баланса и способов эффективного воздействия на поведение (не только сиюминутного, но и долгосрочного).
Выраженность мотиваций, обуславливающих смысл и содержание поведения, и их общий баланс непосредственно определяются развитием того или иного уровня психики. Наиболее приоритетны мотивации низших уровней, связанные с индивидуальным выживанием, но и мотивации, соответствующие высшим уровням психики, могут при определенных условиях успешно конкурировать с первыми. При этом наблюдается следующая закономерность: приоритетность мотиваций низших уровней повышается при недостаточном развитии соответствующих информационных структур, тогда как мотивации высших уровней приобретают высокие приоритеты только при хорошем развитии структур этих уровней СИМ.
Соответствия мотиваций, вызывающих то или иное внешнее поведение, и разных уровней СИМ (порядков, приоритетов) могут быть описаны следующим образом.
1. МОТИВАЦИИ ПЕРВОГО ПОРЯДКА
Мотивации первого порядка наиболее приоритетны по отношению к всем остальным. Они связаны с развитием фактографического и стереотипного уровней психики, а их адекватность оценивается по остроте поведенческой реакции на соответствующий стимул. Эмоции, соответствующие мотивациям первого порядка, мы называем голодом, жаждой, холодом, усталостью и т.п. (они отражают физиологические потребности собаки) или яростью, гневом, страхом – эти эмоции служат проявлением психологических потребностей.
1.1. Самозащита. Мотивация самозащиты, обусловленная действием инстинкта самосохранения, является преобладающей по отношению ко всем другим мотивациям и приводит к внешним проявлениям агрессии. Она целиком и полностью зависит от конкретной ситуации и субъективной оценки степени угрозы. Проявляется эта мотивация главным образом на “критической дистанции” в виде “реакции загнанной в угол крысы”. Особо важно то, что в этом случае агрессия ничем не сдерживается – наиболее вероятным исходом становится гибель одного из врагов.
1.2. Страх (избегание). Эта мотивация также обуславливается инстинктом самосохранения и в определенном смысле представляет собой оборотную сторону агрессии самозащиты – при условии низкой самооценки и превосходящей угрозы самосохранение находит выражение в поведении страха. В прикладной зоопсихологии различают три основные степени страха – испуг (однократное проявление избегания, связанное с конкретной ситуацией и действием какого-либо очень сильного стимула); страх (стойкая реакция избегания на один и тот же стимул) и трусость (генерализованная реакция избегания на разные стимулы). От степени проявления страха зависят и сдерживающие эту мотивацию факторы. Если при испуге для прекращения поведения избегания достаточно изменения ситуации, то при страхе необходимо приучение к острому стимулу (реформирование поведения на II уровне психики), а при трусости неизбежно глубокое вмешательство в структуры I уровня психики, что обусловлено тесной связью трусости и недостаточного развития аналитического мышления. Мотивация избегания может преодолеваться более приоритетными мотивациями самозащиты (в частности, при наступлении реакции "загнанной в угол крысы").
1.3. Конкуренция, конфликтность. Как показал Конрад Лоренц, конкуренция за основные ресурсы выживания является весьма приоритетной и постоянно действующей мотивацией любого живого существа, а внешним ее выражением служит агрессия по отношению к конкуренту. Конкуренция граничит с мотивацией самозащиты и при возникновении реальной угрозы жизни может переходить в нее и, или в мотивацию избегания. В природе поведение конкуренции встречается едва ли не чаще, чем самозащита. Поскольку наиболее острая конкуренция связана с пищей и средой обитания, специфичными для данного вида, то в дикой природе наиболее вероятными конкурентами становятся представители того же вида или “смежных” в биологическом смысле видов, разделяющих с данным кормовую базу и места обитания, а также имеющих сходные пищедобывательные механизмы. В межвидовых отношениях конкуренция, а следовательно, и агрессия возможны только при явных покушениях на пищу или жилище.
Второй вариант конкуренции относится к продолжению рода и связан с брачным соперничеством. Эта мотивация особенно характерна для самцов (хотя она актуальна и для самок, но у последних не всегда находит явное выражение во внешнем поведении) и имеет место практически у всех видов, обладающих более или менее развитой социальной структурой и подчиненных действию полового отбора. В межвидовых отношениях этот вид конкуренции лишен смысла.
Как во внутривидовых, так и в межвидовых отношениях возможна (и для стайных животных весьма актуальна) социальная конкуренция, приводящая к определению стайного ранга более развитого и приспособленного индивидуума.
Мотивация конкуренции, независимо от ее повода, сдерживается отказом соперника от борьбы (умиротворяющее поведение) – в этом случае агрессия прекращается.
1.4. Пищедобывательные мотивации. С точки зрения проявлений во внешнем поведении они сходны с агрессией, но, как показал Конрад Лоренц, отличаются от них по биологическому смыслу и действуют только в межвидовых отношениях (поведение хищника по отношению к добыче). Исключением из этого правила является каннибализм, при котором животное способно поедать представителей собственного вида, однако для собаки каннибализм не является нормой. Случаи каннибализма у домашних собак недостоверны – чаще всего речь идет не о поедании, а об убийстве себе подобных. Следует иметь в виду, что такие ситуации обычно находят объяснение не в пищевой мотивации, а в других причинах (например, эвтаназия или уничтожение потомства при существенной угрозе выживанию).
Пищедобывательные мотивации являются менее приоритетными, чем перечисленные выше мотивации первого порядка и могут сдерживаться не только мотивациями конкуренции, самозащиты и избегания, но и другими, относящимися к более высоким уровням психики. Необходимо отметить, что поведение жертвы сдерживающим фактором не служит.
Мотивации релаксации. Снятие напряжения при физических и психических перегрузках, предохранение организма и психики от разрушительных усилий и воздействий со стороны также является важным условием выживания, а потому относится к мотивациям первого порядка. Физическая релаксация реализуется главным образом в поведении покоя и стремлении к неподвижности, тогда как психическая релаксация часто выражается в повышенной двигательной активности, вплоть до бесцельного бега по кругу, мелких движений и дрожи, что объясняется действием общих законов психомоторики. Есть и другие естественные способы психической релаксации – это голосовая реакция (лай, обычно слитный, монотонный, в высокой тональности) и инстинктивное использование функций анализа (собака активно нюхает что-либо или всматривается в мелкие подвижные объекты или световые блики). Проявления психической релаксации наблюдаются у собак, в частности, при перевозбуждении под действием острых положительных эмоций и под действием чрезмерной динамики событий во внешней среде.
Практически важен тот факт, что хозяева собак чаще всего принимают поведение релаксации за игровое и поддерживают его, наращивая своими дальнейшими действиями возбуждение собаки. Это нередко приводит к достаточно быстрому истощению нервной системы животного.
Мотивации релаксации в норме обладают несколько более низким приоритетом, чем пищедобывательные мотивации, хотя иногда и соперничают с последними.
Мотивации обследования среды. Это своего рода обслуживающая функция фактографического уровня СИМ. Эти мотивации соответствуют процессу сбора информации о состоянии окружающей среды и о конкретной ситуации для пополнения фактографического уровня. Проявляются главным образом в непривычной обстановке или при появлении незнакомых субъектов и объектов в виде ориентировочного внешнего поведения. По конкретным проявлениям мотиваций обследования можно судить о заполнении фактографического уровня индивидуальной СИМ и о его структуре (развитии логических связей между объектами, явлениями и событиями). Это, в частности, используется при определении такого динамического параметра, как конструктивность поведения (см. гл. 3).
Приоритет мотиваций обследования существенно зависит от ситуации, резко возрастая при попадании животного в новое для себя место. Сдерживающими факторами могут служить любые другие мотивации первого порядка, а также некоторые из мотиваций более высоких порядков.
2. МОТИВАЦИИ ВТОРОГО ПОРЯДКА
Мотивации второго порядка обусловлены развитием стереотипного уровня психики и связаны с продолжением рода, заботой о потомстве и с групповым выживанием. Внешним их выражением служат общевидовые стереотипные формы поведения (“комплексы фиксированных действий” по К.Лоренцу), включая ритуальное, сексуальное и родительское поведение. Эмоции, соответствующие второму порядку мотиваций, в быту называются влечением, соперничеством, родительской нежностью и т.п.
Мотивации сексуального партнерства. Проявления этих мотиваций строго регулируются биологическим смыслом репродукции. Поэтому (вопреки распространенному мнению) эти мотивации у собак не постоянны, а активизируются только у течных сук и у кобелей в присутствии потенциальной партнерши. Вне периодов спаривания сексуальные мотивации отсутствуют, а соответствующие поведенческие проявления должны рассматриваться либо как относящиеся к мотивации доминирования, либо как отклонение от психической нормы.
Появление сексуального поведения у кобелей по отношению к сукам вне периода охоты возможно после "технической" вязки с не готовой к вязке сукой, но и это следует считать не проявлением соответствующей мотивации, а аномальным изменением критериев поведения под влиянием человека.
У сук, состоящих в тесных социальных отношениях, возможна имитация сексуального поведения, но только в период охоты. Это не служит симптомом сексуальной патологии, поскольку при вязках такие суки обладают нормально развитым репродуктивным поведением.
По своей приоритетности сексуальные мотивации граничат с мотивациями первого порядка, но могут сдерживаться мотивациями, относящимися к более высоким уровням психики (при условии достаточного их развития).
Сексуальные мотивации имеют строго определенные соответствия в наследственно закрепленных формах поведения и проявления их регулируются ответным поведением партнера.
Мотивации доминирования. Они опосредованно связаны с половым отбором как механизмом закрепления наиболее ценной наследственности и служат одной из основных функций, реализующих социальную конкуренцию и структуру стаи, выявляя соотношение прав и обязанностей индивидуумов. Эти мотивации слабо связаны с полом, но активизируются только в присутствии партнера, близкого по социальному рангу.
Многие ошибочно полагают, будто доминирование и связанное с ним соперничество проявляется только между самцами, но зато – между любыми двумя самцами и независимо от ситуации. Однако то же мужское поведение демонстрируют и суки, обладающие высокой самооценкой. От сексуального поведения оно отличается тем, что может переходить в любые другие проявления доминирования, вплоть до агрессивного поведения (социальная конкуренция).
Внешние проявления мотиваций доминирования у собак, как и у многих видов животных, напоминают сексуальное поведение, что и служит основной причиной непонимания их человеком. Имитация садки однополыми партнерами, являясь в действительности поведением доминирования (по крайней мере, в большинстве случаев), часто истолковывается хозяевами как сексуальная патология, что неверно по существу. То же касается и попыток садки по отношению к человеку.
Мотивации доминирования обладают относительно слабым приоритетом: они обусловлены ситуационно и проявляются в основном в отсутствие других мотиваций не только первого, но и других порядков. В ряде случаев мотивации доминирования и соответствующее поведение сопутствуют всем видам конкуренции, поскольку социальная конкуренция тесно связана с преимущественными правами доминантного индивидуума. Приоритетность мотиваций доминирования зависит от возраста индивидуума – сильнее всего они проявляются в возрасте полового и психологического созревания, предполагающем окончательную социализацию по отношению к членам сообщества и посторонним.
Мотивации доминирования жестко связаны с ритуальным поведением и эффективно сдерживаются соответствующим поведением партнера. В межвидовых отношениях проявляются слабее, чем во внутривидовых, и приводят к конфликту только в тех случаях, когда его допускает партнер (человек).
Мотивации самоутверждения. Эти мотивации отличаются от мотиваций доминирования тем, что, во-первых, не выявляют соотношение сил партнеров, а направлены на повышение самооценки индивидуума безотносительно к партнеру, а во-вторых, потребность в самоутверждении может удовлетворяться не только в соперничестве с сородичами. Поэтому и реализоваться эти мотивации могут в иных поведенческих формах, внешне не имеющих никакого отношения к социальным рангам, но выявляющих те или иные ценные качества индивидуума (например: физическая ловкость при преодолении препятствий; способность к логическому анализу и адекватным реакциям на события; развитое стратегическое мышление; способность к принятию эффективных решений).
Отличие мотиваций самоутверждения от доминирования состоит также и в том, что эта группа мотиваций не требует для своего проявления жестко определенных форм стереотипного поведения. Они могут сочетаться с мотивациями доминирования (особенно в возрасте созревания), обостряя соперничество представителей смежных социальных рангов.
Мотивации самоутверждения проявляются как во внутривидовых, так и в межвидовых отношениях.
Внешне мотивации самоутверждения выражаются прежде всего в признаках снижения или завышения самооценки ("робость" или "наглость"), что позволяет на ранних этапах отличать их от доминирования, которое может привести к острому соперничеству. Поэтому строгое различение самоутверждения и доминирования помогает предотвращать конфликты, как внутривидовые, так и межвидовые.
По своей приоритетности мотивации самоутверждения примерно равносильны мотивациям доминирования, однако слабо зависят от ответного поведения партнера. Практически полезным свойством мотиваций самоутверждения представляется то, что они без большого труда могут быть трансформированы из одной поведенческой формы в другую (например, из форм конфликта и соперничества в разные формы физической и психической активности, в принятие ответственных решений).
Мотивации заботы о потомстве и группового выживания. Отнесение этой группы мотиваций ко второму порядку довольно условно, поскольку в целом ряде случаев они успешно конкурируют даже с мотивациями самосохранения (самоотверженное поведение, направленное на благо конкретного партнера). В то же время эти мотивации связаны и с третьим порядком (организация коллективных действий), и даже с пятым (альтруистическое поведение, не имеющее в виду блага конкретного индивидуума, но подчиненное общим интересам группы). С другими мотивациями второго порядка их связывает прежде всего наличие жестко закрепленных видоспецифичных форм стереотипного поведения, а с другими уровнями мотивации заботы смыкаются тогда, когда выходят за рамки стереотипов и приводят к построению индивидуальных поведенческих стратегий.
Мотивации заботы в форме родительского поведения активизируются прежде всего физиологическими факторами, а также младенческим поведением (у некоторых видов животных – даже внешними признаками детеныша). Поведенческие знаки, вызывающие стереотипное и, в частности, родительское поведение, иногда называют релизерами.
В тех случаях, когда мотивации заботы активизированы физиологическими факторами, сдерживание их весьма затруднительно. Так, при проявлениях ложной беременности у сук требуется коррекция, направленная не на ликвидацию собственно родительского поведения, а на устранение первопричин ложной беременности.
Территориальные мотивации. Они связаны с мотивациями первого порядка (территориальная собственность обеспечивает распоряжение ресурсами выживания), но одновременно соотносятся и с пятым порядком, так как предполагают распределение этих ресурсов между членами сообщества.
Отнесение территориальных мотиваций ко второму порядку обусловлено, во-первых, тем, что они реализуются видоспецифичным стереотипным поведением (в частности, поведением метки), а во-вторых, их относительной приоритетностью, уступающей мотивациям первого порядка, но превосходящей мотивации третьего порядка.
Территориальные мотивации приводят к достаточно острому соперничеству и могут выражаться в агрессивном поведении. В межвидовых отношениях сами по себе территориальные мотивации не актуальны (разные виды могут бесконфликтно делить территорию), но постоянное нарушение территориальных представлений может приводить к нарастанию возбуждения и, как следствие, к автоматическому включению поведения изгнания конкурента.
Территориальные мотивации сдерживаются мотивациями первого порядка (угрозой выживанию), а при определенном развитии мотиваций третьего порядка – и подчинением (см. ниже).
2.6. Игровые мотивации. На сложность игрового поведения обращали внимание многие зоопсихологи, как этологи, так и их непримиримые оппоненты бихевиористы, причем представители обоих подходов сокрушались по поводу бессилия этих методов в описании игры. Однако именно игра заслуживает особого внимания зоопсихолога, поскольку она является одним из основных средств формирования психики в детском и молодом возрасте.
Игровые мотивации отнесены ко II порядку по той причине, что игры у животных служат обучающим механизмом, активизирующим стереотипные формы поведения, присущие данному виду (а у собак – и данной породе). Тем самым, игровое поведение служит "служебной" функцией стереотипного уровня СИМ. Однако в ходе обучающих игр формируются не только стандартные поведенческие программы, но и критерии их использования, зависящие от ситуации, поведения партнера и т.п. Поэтому игровые мотивации могут рассматриваться и в непосредственной связи с третьим (критериальным) уровнем психики.
По своей приоритетности игровые мотивации могут превосходить все прочие мотивации второго порядка или сопровождать их (например, сексуальное поведение нередко сопровождается игрой, не обязательно ритуальной). Следует подчеркнуть, что приоритетность игровых мотиваций очень сильно зависит от возраста, и в детском возрасте игра может преобладать даже над мотивациями самосохранения. Во многих случаях игровое поведение служит одним из вариантов сдерживания агрессии, направленной на детеныша.
Высокая приоритетность игровых мотиваций у взрослого животного говорит о более или менее инфантильном складе психики и, как правило, сопровождается недостаточным развитием II и III уровней психики и пониженной самооценкой.
3. МОТИВАЦИИ ТРЕТЬЕГО ПОРЯДКА
К третьему порядку относятся главным образом мотивации дисциплины и подчинения, обеспечивающие сохранность социальной структуры и возможность организации коллективных действий сообщества. С другой стороны, здесь же выступают и противоположные первым мотивации самостоятельного принятия решений, основой которых служит хорошо разработанная система критериального уровня психики.
Баланс двух категорий мотиваций третьего порядка является важным условием формирования желательного поведения и эффективных долгосрочных воздействий на психику. Развитие мотиваций подчинения и трансформация мотиваций принятия решений представляет собой мощное средство влияния на индивидуальный баланс мотиваций.
Мотивации подчинения развиваются в процессе социализации индивидуума и внешне выражаются в изменении критериев принятия решений и, соответственно, вариантов внешнего поведения под влиянием более авторитетного и ответственного члена сообщества. Поскольку межвидовая социализация формируется на основе адекватной видовой социализации, то и мотивации подчинения представителю иного вида (человеку) создаются и приобретают высокий приоритет в результате переноса на межвидовые отношения естественного для стайных животных внутривидового подчинения.
При хорошем развитии критериального и социального уровней психики мотивации подчинения способны приобретать высшие приоритеты, превосходя даже мотивации, связанные с самосохранением (пример – работа охранной собаки).
Мотивации принятия решений, трактуемые некоторыми зоопсихологами как своеобразный "рефлекс свободы", непосредственно связаны с самооценкой индивидуума и во многих случаях конкурируют с мотивациями подчинения. При анализе психики для практических целей необходимо различать смысл принимаемых решений, определяемый другими мотивациями, и собственно мотивацию принятия решений, стремление проявить самостоятельность в действиях, которая в быту чаще всего характеризуется как общее непослушание (часто – отказ от подхода на подзыв хозяина). Мотивации самостоятельного принятия решений тесно связаны с самооценкой индивидуума и взаимно обусловлены с мотивациями самоутверждения.
Мотивации принятия решения связывают критериальный уровень психики со следующим, модальным. В тех случаях, когда мотивации принятия решения формируются в равновесии и взаимодействии с мотивациями подчинения, они могут служить надежной основой для бесконфликтной трансформации требований со стороны в своего рода “собственные потребности” (образно говоря, “надо” превращается в “хочу”). Необходимым условием этого является формирование адекватной самооценки и предоставление животному самостоятельности в тех пределах, в которых оно способно принимать эффективные решения.
МОТИВАЦИИ ЧЕТВЕРТОГО ПОРЯДКА
Они проявляются как самостоятельные мотивации лишь в предпочтениях индивидуума, касающихся всех сторон его жизни (“нравится – не нравится”, “люблю – не люблю”, “хочу – не хочу”, “ должен – не обязательно” и т.д.). К этому же порядку относятся и мотивации привязанности, проявляющиеся в отношении индивидуума к другим субъектам. Эмоции четвертого порядка сложны и обычно характеризуются как любовь, нежность, ненависть, дружба, вражда, долг и безответственность и т.п.
Мотивации четвертого порядка представляют собой результат сравнения разных вариантов реализации иных мотиваций – например, выбор самки среди других под действием общей сексуальной мотивации; выбор любимой еды; предпочтения в общении с кем-то из хозяев. Внешним проявлением мотиваций предпочтения и привязанности являются желания и эмоции.
Основной формой мотиваций четвертого порядка является привязанность, а высшей их степенью следует считать зависимость. Более слабая первичная форма привязанности может быть охарактеризована как доверие.
Следует принять во внимание, что доверие к любому партнеру становится возможным только при условии надежного прогнозирования поведения последнего, причем это касается как видовых, так и межвидовых отношений. Привязанность возникает на основе субъективно благоприятного прогноза поведения партнера в большом круге ситуаций, с чем связана возможность удовлетворения важных потребностей субъекта. Зависимость же обычно совмещается с недостаточной самооценкой и субъективной неуверенностью в собственной способности самостоятельно удовлетворить какие-либо свои потребности.
5. МОТИВАЦИИ ПЯТОГО ПОРЯДКА
Мотивации пятого порядка присущи стайным животным. Они связаны с осознанием структуры социальных отношений и обеспечивают поддержание такой рациональной системы отношений, которая повышает вероятность коллективного выживания. Здесь мы встречаемся с осознанием обобщенных социальных рангов без сосредоточения на индивидуальных достоинствах и недостатках. Начиная с пятого порядка, мотивации животного приобретают ярко выраженный альтруистический характер, конкурируя (при хорошем развитии) с любыми эгоистическими мотивациями и заставляя животное изменять веса критериев на III уровне психики.
В дикой природе хорошее развитие этих мотиваций свойственно вожакам, отвечающим за выживание стаи.
Мотивации принадлежности к сообществу (“свой-чужой”). Собаке как социальному животному свойственно стремление к активным взаимодействиям с другими животными, причем не обязательно с принадлежащими к тому же виду. Критерий “свой-чужой” может приобретать для собаки и межвидовой смысл, и происходит это в том случае, когда на представителей другого вида переносятся внутривидовые социальные представления, отличающиеся у собак большим разнообразием и гибкостью. В социальные структуры собак могут на правах “своих” включаться и другие животные, и человек – для этого достаточно соответствия функциональных ролей по отношению к собаке.
В силу переноса видовых социальных норм собака признает за представителем другого вида, входящим на правах “условного членства” в собачье сообщество, определенные права и обязанности, строя так называемую “условную стаю” (см. выше). В частности, на этом основаны пастушьи функции собаки, воспринимающей скот как подчиненных членов сообщества, действиями которых необходимо руководить. Охрана хозяйского имущества также базируется на признании “своим” человека, которому это имущество принадлежит – в противном случае собака при покушении на имущество, оставленное под охраной собаки, у животного не включались бы мотивации конкуренции, заставляющие изгонять соперника.
Мотивации “свой-чужой” можно считать наиболее приоритетными среди всех мотиваций пятого порядка, а их соотношение с мотивациями других порядков определяется индивидуальным развитием. У животного с развитыми социальными представлениями они могут преобладать над мотивациями более низких порядков – на этом строится, например, поведение самопожертвования, практически важное для обучения собаки охранной службе.
Мотивации “старшинства видов”. В дикой природе эти мотивации отсутствуют, поскольку ни один вид не отличается большей приспособленностью к условиям существования, чем другой. У домашней собаки мотивации старшинства видов выработались многовековым опытом как оценка степени приспособленности эффективности выживания в антропогенной среде. Человек, по естественным причинам более приспособленный к условиям обитания, становится в силу этого лидером для домашней собаки, что обуславливает возможность построения социальных отношений с человеком и другими животными.
Представления о старшинстве видов страдают в тех случаях, когда человек отказывается демонстрировать свою приспособленность к среде и ситуации, например, не руководя поведением собаки при малознакомых ей обстоятельствах или теряя самообладание в экстренной ситуации.
Признание доминирования любого человека из числа “своих” над любым животным стало для домашней собаки нормой, нарушение которой чревато тяжелыми последствиями для психики в целом. Доминирование собаки над “своими” людьми настолько противоестественно, что служит источником тяжелых нарушений психики, вплоть до искажений пищевого и сексуального поведения. В то же время на людей, не входящих в осознаваемую собакой социальную структуру (то есть, “чужих”), старшинство видов распространяется редко – лишь в тех случаях, когда "свои" люди отсутствуют, а другой человек оказывается в состоянии спасти собаку в тяжелой для нее ситуации.
Наблюдения показывают, что себя домашняя собака считает вправе доминировать над животными всех прочих видов, что можно отнести на счет большей поведенческой и критериальной общности с человеком. Доминирование собаки над животными других видов выражается в стремлении регламентировать их поведение, в частности, определять права на территорию, пищу, на ласку и покровительство хозяина. Это видовое доминирование нередко истолковывается людьми как “ревность” со стороны собаки.
Мотивации общения. Формы межвидового общения у домашних собак крайне разнообразны: это и ласка, и игра, и взаимное обучение, и совместная деятельность, не говоря уже о многих формах чисто бытового общения, направленного на удовлетворение сиюминутных потребностей (обращения и просьбы о еде, прогулке и т.п.). И формы общения, и потребности, удовлетворяемые в процессе взаимодействий, сами по себе могут относиться к разным уровням психики – в зависимости от преобладающего содержания общения определяется тип контакта собаки с хозяином (типы контакта будут рассмотрены ниже, в гл.5).
6. МОТИВАЦИИ ШЕСТОГО ПОРЯДКА
Они связаны с потребностью в познании и с развитием аналитического мышления и логики. Необходимо подчеркнуть, что шестой (концептуальный) уровень психики отвечает за познание, лишенное непосредственного прагматического смысла, и за пополнение не столько фактографической информации, сколько сведений о структурах и взаимодействиях, о законах функционирования мира.
Проявлением мотиваций шестого порядка служит исследовательское поведение, направленное на объекты, не играющие непосредственной роли в жизни собаки, а также на свойства и функции объектов и субъектов. От ориентировочного поведения оно отличается тем, что может принимать игровые и экспериментальные формы, а собака в процессе исследования может просить помощи и объяснений у хозяина. Исследовательские игры отличаются от обучающих, во-первых, отсутствием прямой связи с жизненно важными функциями и стереотипными формам поведения, а во-вторых, тем, что в них нет тренирующей составляющей, а следовательно, они не нуждаются в постоянных и длительных повторах.
У домашней собаки мотивации шестого порядка развиваются только в процессе тесного общения с человеком и совместной деятельности, требующей от собаки аналитического осмысления ситуации и построения поведенческих стратегий.
7. МОТИВАЦИИ СЕДЬМОГО ПОРЯДКА
Эти мотивации соответствуют пониманию обобщенных закономерностей и мотивов поведения людей, а также правил построения отношений с видом-лидером, позволяя собаке прогнозировать и адекватно оценивать поведение не только собственного хозяина, но и посторонних.
Развитие мотиваций седьмого порядка требует особых условий формирования психики, и для большинства собак оно практически не достижимо. Явные поведенческие проявления отсутствуют.
Примером хорошего развития мотиваций седьмого порядка может служить стремление собаки-телохранителя избежать лишних конфликтов с посторонними при одновременной надежной охране хозяина от подлинной опасности.
* * * * *
Описанный здесь "типовой" баланс мотиваций отражает главным образом биологический смысл потребностей, их приоритеты с точки зрения лучшей приспособленности и повышения вероятности выживания и благополучия. Необходимо учитывать то, что функциональные породные различия, обеспечивающие полезные для человека рабочие качества собаки, связаны именно со специализированным балансом мотиваций. Так, работа охранной собаки основана на социальных мотивациях с использованием мотиваций конкуренции и группового выживания, а деятельность ищейки обусловлена пищедобывательными мотивациями. Развитие соответствующих мотиваций на практике приводит к активизации рабочих качеств собаки, а приоритетность пищедобывательных мотиваций снижает охранную полезность. С этим необходимо считаться при анализе поведения и проблем в каждом конкретном случае и, в частности, при выборе целей и методов обучения собаки.
Приоритетные мотивации субъекта формируют те преобладающие формы поведения и реакции, которые в психологии человека называются доминантами (термин введен А.А.Ухтомским) Физиологически доминанта представляет собой временно господствующий очаг возбуждения в нервной системе, а с поведенческой точки зрения наличие доминанты обуславливает готовность субъекта к реализации соответствующего поведения. Доминанта может создаваться и путем индукции возбуждения, что в терминах зоопсихологии соответствует смещенной реакции. Следовательно, вероятность тех или иных поведенческих проявлений непосредственно связана с индивидуальным балансом мотиваций, а формы поведения, наступающие при общем перевозбуждении, могут провоцироваться приоритетными мотивациями.
Поскольку преобладание тех или иных мотиваций обуславливает реальное поведение собаки, то именно этим должен определяться как выбор породы, так и индивидуальное воспитание собаки с тем, чтобы ее поведение в наибольшей степени соответствовало потребностям и представлениям хозяина. Мы можем влиять на приоритеты мотиваций как при выращивании щенка, так и при коррекции поведения взрослой собаки.
На практике мотивационный анализ осуществляется путем наблюдения за активностью внешнего поведения и его изменениями под действием диагностических стимулов. Как диагностический метод мотивационный анализ позволяет установить сравнительную приоритетность тех или иных мотиваций у конкретной собаки, а следовательно, выявить пути формирования желательного поведения.
В теории и практике дрессировки внешние поведенческие выражения приоритетных мотиваций называют преобладающими реакциями. Традиционно выделяются следующие поведенческие реакции:
активно-оборонительная (угрожающее или агрессивное поведение);
пассивно-оборонительная (поведение страха и избегания);
пищевая;
ориентировочная (исследовательская);
сексуальная.
Нетрудно видеть, что эти преобладающие реакции соответствуют пяти из выделенных нами мотиваций, относящимся к первому и второму порядкам. Чтобы иметь возможность полнее описать поведение собаки, этот список нуждается в уточнении и расширении.
Соответствия мотиваций и внешних поведенческих реакций с указанием на выявляющие их диагностические стимулы приведены в табл. 3.
Таблица 3.
Соответствия мотиваций и их поведенческих проявлений.
ПорядокМотивацияПоведенческая реакцияДиагностический стимул12341.1.СамозащитаАгрессияНападение врага1.2.СтрахИзбеганиеУгроза1.3.КонкуренцияАгрессияПрисутствие конкурента1.4.
ПищеваяПищеваяПрисутствие пищи1.5.ОбследованиеОриентировка (обнюхивание)Незнакомая обстановка или предмет1.6.РелаксацияПокой или движениеСнятие напряжения2.1.СексуальнаяУхаживаниеПрисутствие партнера2.2.СамоутверждениеДемонстрация силыПрисутствие любого партнера2.3.ДоминированиеДемонстрация силы, покровительство, принуждениеПрисутствие партнера, близкого по рангу2.4.Забота о потомствеРодительское поведение, покровительство, охранаПрисутствие заведомо слабого партнера (щенка, котенка, игрушки)2.5.ТерриториальнаяАгрессия или избегание на определенной дистанцииПриближение потенциального конкурента или врага3.Дисциплина, подчинениеПослушаниеРаспоряжение Вожака (собаки или человека)4.ПривязанностьПредпочтениеПрисутствие объекта привязанности (подлежит выявлению)5.1.«Свой-чужой»Активное общение, ритуальное поведениеПриглашение к контакту5.2.Старшинство видовПокровительство или принуждениеПрисутствие партнера другого вида5.3.ОбщениеВсе формы контактаПоведение партнера6.ПознаниеИсследовательскаяНаличие объекта исследования, лишенного прагматики7.Понимание человекаЗависит от ситуацииВзаимное поведение хозяина и постороннего
В большинстве своем мотивации могут активизироваться по желанию зоопсихолога, обследующего психику собаки. Следует, однако, обратить внимание на то, что мотивации четвертого и седьмого порядка (даже если последние развиты у данной собаки) выявляются только путем пассивного наблюдения за отношениями собаки с хозяином и посторонними, за ее предпочтениями и антипатиями. Если не представляется возможным создать диагностическую ситуацию, выявляющую действие той или иной мотивации, то ее значимость устанавливается путем опроса хозяина. Сравнительные приоритеты мотиваций и их совокупное влияние на поведение устанавливается при помощи сравнения поведения в присутствии двух и более диагностических стимулов.
Мотивационный анализ позволяет не только выявить аномалии в развитии психики, но и установить то, что в психологии человека называется “системой ценностей”. Определив структуру критериев принятия решений, можно выделить мотивации, подлежащие корректировке. Усиливая или ослабляя мотивации, можно воздействовать на активность соответствующих уровней психики и корректировать поведение в долгосрочном режиме, влияя на сам процесс принятия решений. Одновременно может выявиться и конфликт мотиваций в той или иной ситуации, который может приводить к психическим перегрузкам разной степени тяжести. Результаты мотивационного анализа используются и для определения поощрений и наказаний, наиболее действенных для данного животного.
При практическом мотивационном анализе не следует излишне доверять той интерпретации поведения, которую предлагает хозяин собаки. Так, например, чрезмерно эмоциональные люди склонны видеть в любом беспокойстве собаки проявления страха; поведение доминирования всегда приписывается сексуальности животного; о реальных проявлениях территориальных мотиваций большинство хозяев собак даже не подозревают и видят их исключительно в территориальной конкуренции; самоутверждение обычно путают с агрессивностью. Наибольшее количество ошибок связано, пожалуй, с неверной интерпретацией игрового поведения, за которым могут стоять как мотивации релаксации, так и мотивации общения с хозяином. Поэтому всегда желательно провести полный анализ мотиваций и опираться только на достоверные и полные профессиональные наблюдения.
Особо важным материалом для интерпретации поведения служат видоспецифичные и породные формы стереотипного поведения.
Поскольку в основе породного разведении вида canis famiiaris лежат функциональные требования к наследуемым стереотипным формам поведения, то породные различия коренятся именно в балансе мотиваций, присущем той или иной породе, что выражается в вероятности реализации того или иного стереотипного поведения. Анализируя желательное и/или нежелательное поведение собаки, зоопсихолог обязан учитывать породный баланс мотиваций, который отражается не только на приоритетных функциональных формах поведения, но и на других поведенческих доминантах. Так, например, форма отношений собаки с хозяином определяется содержанием социального уровня СИМ и приоритетностью социальных мотиваций; негибкость поведения терьеров, которую человек интерпретирует как упрямство, обусловлена приоритетностью стереотипного уровня и т.п. Сведения о приоритетности мотиваций по некоторым распространенным породам приведены в Приложении 1.
Индивидуальная структура мотиваций субъекта (баланс мотиваций) определяет собой доминанты его психической деятельности, вероятность принятия собакой тех или иных решений, а значит – и вероятность реализации того или иного поведения, которое может быть желательным или нежелательным для человека. Следовательно, воздействие на приоритеты мотиваций у конкретной собаки представляет собой важную задачу практической зоопсихологии. При этом целью является коррекция поведения, а способом достижения цели – коррекция психики.
2.4. Врожденные формы автоматического поведения
При анализе психики и поведения животных особую роль играют разного рода и происхождения автоматизмы (инстинкты, рефлексы, дрессировочные навыки и т.п.), составляющие второй (стереотипный) уровень психики. Именно они изучались до сих пор зоопсихологами различных направлений, именно к автоматизированному поведению нередко сводится поведение животных в упрощенном расхожем представлении. Врожденные автоматизмы общевидового уровня – это те видоспецифичные “комплексы фиксированных действий” (КФД), которые стали объектом изучения этологии; павловской школой они рассматриваются как безусловные рефлексы. Автоматизмы, формируемые в процессе научения и приобретения индивидуумом жизненного опыта (условные рефлексы), и собственно процесс их формирования (особенно – целенаправленное обучение, имеющее целью выработку поведения, полезного для человека) изучаются бихевиоризмом. Однако зоопсихологи ранее обращали очень мало внимания на те формы поведения, которые прижизненно закрепляются в виде условных рефлексов не по воле человека, а независимо от нее, в процессе приспособления и самостоятельного научения.
Вне зависимости от их происхождения, мы будем называть автоматические формы поведения поведенческими стереотипами, разделяя их на врожденные и благоприобретенные.
Врожденные поведенческие стереотипы – это последовательности действий, закрепленные генетически и обеспечивающие целесообразное поведение, максимально приспособленное к условиям существования. В ходе эволюционного развития каждый из видов животных выработал приспособительные формы поведения, которые ввиду их эффективности с точки зрения выживания, закрепились в наследственности путем естественного отбора. Их систематика в целом соответствует систематике животного царства: можно говорить о стереотипах, присущих типу, роду, виду, семейству в целом. Развитие врожденных поведенческих автоматизмов также соответствует эволюционному развитию вида (филогенезу), что дало основания сначала Ч.Дарвину, а затем его последователям – этологам – изучать эволюционную близость видов с точки зрения их поведения.
Благоприобретенные поведенческие стереотипы максимально индивидуализированы. Они вырабатываются жизненным опытом в онтогенезе животного и обеспечивают его приспособление к реальной среде, к условиям и образу жизни, а у домашних животных – и к влиянию человека как вида-лидера. Одна категория благоприобретенных стереотипов вырабатывается человеком целенаправленно в ходе обучения, другая представляет собой результат самостоятельного приспособления животного к тем или иным факторам среды в процессе накопления жизненного опыта (научение).
С позиций субъективной оценки поведения собаки человеком среди стереотипных форм поведения любой из указанных категорий могут оказаться желательные, нежелательные и допустимые формы поведения. От их соотношения во внешнем поведении собаки зависит и степень удовлетворенности хозяина, и оценка проблем психики и поведения.
Врожденные поведенческие стереотипы (их нередко называют инстинктами) представлены тремя уровнями по степени их общности.
Общевидовые поведенческие стереотипы присущи всему виду в целом и каждому его представителю в отдельности, хотя в индивидуальном складе психики роль их может быть различной. Так же, как и в отношении морфологии, здесь можно говорить о норме поведенческой реакции, которая подвергается некоторым изменениям в ходе индивидуального развития организма (онтогенеза). К числу общевидовых стереотипов поведения (видосохраняющих функций по терминологии этологов) относятся следующие комплексы:
все формы поведения, реализующие самосохранение;
стереотипы социального поведения (реализация стайных отношений);
территориальное поведение;
родительское поведение;
ритуальные формы поведения, обеспечивающие внутривидовую коммуникацию.
Эти поведенческие комплексы на некотором уровне обобщения объединяют и разные виды одного рода. Именно они служили этологам материалом для заключений о близости видов по их поведению, а потому и изучались внимательнее и детальнее, чем другие типы поведения. Для диких животных видовые комплексы фиксированных действий являются основной формой поведения, отражающей стандартные реакции на любые события во внешней и внутренней среде. У домашних животных их проявления опосредуются приспособлением к требованиям человека.
Общность и сила общевидовых стереотипов столь велика, что любые отклонения от них свидетельствуют о серьезнейших нарушениях в психике животного (как в составе информационной модели, так и в механизмах обработки информации). Хорошее знание общевидовых форм поведения делает возможной глубокую и точную диагностику нарушений (наследственных, благоприобретенных или ситуационно обусловленных).
Домашняя собака отличается от других видов псовых тем, что в процессе селекционной деятельности человека внутри вида выделились отдельные породы, каждая из которых специализирована по полезному поведению и, следовательно, специфицирована по врожденным поведенческим стереотипам. Поэтому у собак к числу врожденных стереотипов поведения относятся, кроме общевидовых, также и породные стереотипы, закрепленные в качестве продуктивных признаков целенаправленным искусственным отбором (наряду с соответствующими морфологическими признаками). Специализация пород определяет прежде всего относительное развитие тех или иных функциональных навыков, таких, как добыча зверя в норе или работа по следу; пастьба или единоборство с человеком; сторожевка или желательное бытовое поведение и т.п. Все эти функции основаны на общевидовых формах поведения, по-своему выраженных у каждой собаки, но значимость этих поведенческих проявлений у разных пород разная. Кроме того, при рассмотрении этой категории стереотипов необходимо обращать внимание и на их конкретные формы, различающиеся по использованию их человеком. Так, например, у охотничьих собак из общевидового набора пищедобывательных форм поведения выделены и особо закреплены разные поведенческие комплексы: у гончих это стереотипы погони, у легавых собак – стереотипы поиска добычи, у норных – захват и удержание добычи.
Одновременно с функциональной специализацией уточнялась и значимость нефункциональных стереотипных форм поведения, составляющих базу поведения вида в целом. Так, например, у пастушьих собак огромную роль играют территориальные стереотипы и формы конкурентного поведения, связанные с принадлежностью (“собственностью”); стайные стереотипы зависят от характера работы собаки; стремление самостоятельно добывать себе пищу у служебных и пастушьих собак значительно притуплено. В то же время у охотничьих собак значимость стереотипов иная: стайные отношения существенны только для тех из них, кто живет и работает в своре, а территориальные почти не выражены. Для собак-компаньонов на первое место выходят именно социальные отношения при очень низкой значимости всех других стереотипов. Можно даже говорить о породных особенностях и сексуального, и родительского поведения. Кроме того, функциональные требования к породе определяют собой не только формы стереотипного поведения, но также и динамические характеристики поведения (темперамент) - характер и скорость протекания нервных процессов. Так, например, охотничьи и сторожевые функции требуют от собаки большей возбудимости и реакции на очень малые изменения внешней информации, тогда как охранная деятельность связана с более стабильным и устойчивым поведением, а поэтому высокая возбудимость для нее нежелательна.
Знание породных стереотипов и специфики темперамента позволяет обнаруживать внешне незначительные симптомы глубоких психических нарушений стереотипного уровня психики, обусловленные наследственными предрасположенностями или депривационным развитием щенка. Если терьер любит рыть ямы во время прогулки, то это – породная норма. В то же время такое же поведение для овчарки или ротвейлера не имеет функционального смысла, а, следовательно, свидетельствует об имеющихся отклонениях в структуре СИМ и ее наполнении. Высокая возбудимость, характерная для доберман-пинчера ввиду функциональных требований к этой породе, у среднеазиатской овчарки может служить признаком аномалий развития психики. Нередко нарушениям II уровня психики сопутствуют более явно выраженные проблемы психики и поведения. При этом причина нарушения может не иметь прямой связи с его внешними проявлениями.
Сравнительная характеристика психики для некоторых распространенных у нас пород рассматриваются в Приложении 1.
При целенаправленном племенном отборе с жестким отбором и прочным закреплением генотипа (пути повышения степени гомозиготности генотипа известны, и одним из них является линейный инбридинг) все более важную роль начинает играть наследственность близких предков или предков, на которых производится инбридинг. Поведенческие стереотипы, унаследованные собакой от близких предков, мы будем называть фамильными.
На уровне фамильных стереотипов зачастую закрепляются не только общие предрасположенности и динамические характеристики, но и конкретные формы тех или иных автоматизмов. Например, немецкая овчарка может при дрессировке сразу же выполнить требуемые действия именно таким образом, какому обучались ее предки (по нормативам, отмененным много лет назад). В то же время при определенных условиях часть стереотипов постепенно угасает.
Для потомков собак вольерного содержания характерно постепенное, от поколения к поколению, угасание стайных и территориальных стереотипов. Особо важно то, что однообразное вольерное содержание подавляет у потомков "питомницких" производителей глубинные механизмы адаптации, что отрицательно сказывается на их поведении в качестве семейных собак. Мелкие терьеры при переходе от охотничьих применений к функциям собак-компаньонов в течение трех-пяти поколений практически утрачивают рабочие качества, а функциональные навыки, вырождаясь, приводят к возникновению нежелательных форм бытового поведения (воровство, “помойничество” и т.п.).
Существуют и более явные проявления фамильной наследственности: так, Бен фон Ротенбург, кобель немецкой овчарки, привезенный из ГДР в семидесятых годах, устойчиво передавал в нескольких поколениях одни и те же недостатки психики и поведения. Кинологам-селекционерам известно, что ризеншнауцеры кровей Памира плохо обучаются хватке и охране; вельш-терьеры питомников “Таунус” и “Дагнет” отличаются контактностью с человеком и ласковым нравом; немецкие овчарки венгерских и чехословацких питомников чаще наследуют повышенную возбудимость центральной нервной системы; фокстерьеры питомника "Бисмаркквелле" характеризуются спокойной и уравновешенной психикой и т.п.
Анализ фамильной наследственности в пределах родословной (а желательно и знание более отдаленных инбридингов) и сравнение психики и поведения кровных родственников позволяют сделать вывод о наследственном происхождении тех или иных проблем и прогнозировать развитие психики и соответствие поведения собаки требованиям человека, точно определяя оптимальные методы воспитания и обучения. Фамильная наследственность стереотипного уровня может и должна учитываться при обучении и дрессировке собак: от выбора наиболее подходящей специализации до подбора упражнений и воздействий и построения индивидуальных методик коррекции.
При анализе фамильной наследственности важно, однако, отделять наследуемые особенности психики от тех черт, которые обусловлены общим характером прижизненного развития. Так, например, синдром ранней депривации, проявляющийся у однопометников-доберманов, обычно бывает обусловлен общим депривационным развитием, но не наследственными чертами. Этому различению помогает анализ рекомендаций заводчиков и клубных кинологов, касающихся выращивания щенков.
Далее мы рассмотрим наиболее важные стереотипные формы поведения, определяющие собой действия собаки в конкретных ситуациях.
2.5. Стереотипы пищедобывательного поведения
Пищедобывательное поведение животных относится к уровню стереотипов семейства, объединяя домашних собак с другими псовыми, а во многом – и уподобляя их другим хищникам. Глобальное значение пищедобывательных стереотипов в жизни животного определяется тем, что они, собственно, и задают необходимые для выживания темп и ритм мыслительных процессов, соответствующий времени реакции на поведение добычи.
Если, например, для травоядных темп мыслительного процесса не играет большой роли ввиду полной неподвижности их пищи, то хищник обязан отслеживать поведение добычи и реагировать на него “в режиме реального времени”. Поэтому и темпоритмы мышления, определяющие собой характер реакции на внешние события, с необходимостью соответствуют темпоритмам движения жертвы в пространстве и ее размерам. Общие темпоритмы мыслительных процессов, диктуемые пищедобывательным поведением, переносятся и на другие поведенческие формы.
Человек использует пищедобывательные стереотипы, присущие домашней собаке, во многих функциональных применениях, а следовательно, от их развития во многом зависит и полезность собаки.
К числу пищедобывательных стереотипов поведения относятся:
поиск добычи (выслеживание, засада и т.п.);
распознавание добычи;
преследование;
захват добычи;
способы “разделки” добычи (характер укуса).
Поиск добычи требует от хищника хорошей ориентации в пространстве, знания типичных мест обитания добычи и умения определить ее местонахождение в данный момент. Эти функции реализуются за счет развития зрительного, слухового и обонятельного анализаторов, надежного запоминания информации, а также способности определять направление движения жертвы и экстраполяционного мышления. Эти способности собаки используются человеком не только в охоте, но и в пастьбе, охране и в других специальных применениях.
Распознавание добычи, как и любое распознавание образов, обеспечивается зрением, обонянием, памятью, а также развитой способностью к сравнению с хранящимися в памяти эталонами на основании существенных дифференциальных признаков. Здесь же включается и столь важная функция, как многофакторный анализ объектов и ситуаций.
Анализ дифференциальных признаков при распознавании образов обуславливает развитие логического мышления. Необходимо подчеркнуть, что для эффективного распознавания объектов требуется определенный уровень развития абстрактного мышления, позволяющий пренебречь теми признаками, которые не имеют значения для данной ситуации (например, окрас добычи в одних условиях может оказаться несущественным, а в других – определит ее съедобность). В роли признака, определяющего собой съедобность добычи, могут выступать самые разные ее характеристики – вплоть до некоторых заболеваний. Для одних хищников семейства псовых запах гниения падали играет роль запрета на съедобность, а для других – повышает привлекательность добычи.
Эти мыслительные способности собаки используются человеком как полезные качества во всех без исключения применениях, в том числе и в быту.
Успешное преследование требует от зверя не только хорошего физического развития и координации движений, но и способности к построению эффективной стратегии. Именно в преследовании добычи особо важна скорость реакции на изменение направления движения и общего поведения жертвы. Поскольку псовые хищники часто охотятся группой, то эффективные стратегии преследования предполагают согласование алгоритмов действий партнеров и постоянное уточнение стратегии при каждом значимом изменении ситуации. Таким образом развиваются скоростные характеристики поведения, а на более высоком уровне психики – наблюдательность, способность к учету множества быстро меняющихся связанных и не связанных между собой факторов, аналитическое мышление. Обязательным этапом психической деятельности в ходе преследования является и вероятностное мышление, обеспечивающее прогнозирование дальнейших событий. Эти способности эксплуатируются человеком во всех рабочих применениях собаки.
Захват добычи связан со знанием уязвимых мест жертвы, а также способов ее самозащиты. Эти способности обеспечиваются развитой памятью и гибкостью (приспособляемостью) психики. Развитие этих качеств, независимо от функциональной области их применения, чаще всего оцениваются человеком как “ум” собаки, от которого зависит степень удовлетворенности общением с собакой. Сами же стереотипы захвата добычи используются главным образом в охоте и охранных функциях.
Поведение «разделки добычи» играет значительно меньшую роль, чем все остальные формы пищедобывательного поведения, и не используется в качестве самостоятельного стереотипа, но учитывается при выработке у собаки навыков единоборства с человеком, входящих в охранные функции. Это: то, за какое место берет добычу собака; манера укуса (удар клыками; «жевание», «вспарывание», рывок и т.д.); однократный захват с последующим удержанием или многократные укусы. Зная стереотипы «разделки добычи», можно наиболее эффективно организовать обучение собаки единоборству с врагом. В зоопсихологической практике встречаются и такие ситуации, когда приходится расследовать случай укуса, нанесенного собакой, и тогда знание породных вариантов "разделки добычи" помогает выяснить истинную картину происшествия и предположительно определить, могла ли травма быть результатом конфликта с собакой, какой именно собакой она была нанесена и т.п. Локализация укуса дает информацию о мотивации собаки: укус за лицо отвечает воспитательным действиям старшего по отношению к младшему (как правило, в семье); укус за руки говорит о неправильных жестах и тоне голоса человека (например, провокация со стороны прохожего): укус за ноги соответствует нарушению территориальных прав собаки (обычно – в зоне безопасности – см. ниже).
Важнейшим следствием факта одомашнивания является то, что одним из основных условий выживания и главным критерием пищедобывательного поведения собаки становится то, насколько она полезна человеку и насколько способна удовлетворить его требования. Самостоятельное пищедобывательное поведение (охота или поиск) в подавляющем большинстве случаев подавляется и запрещается хозяином, а соответствующие механизмы заменяются разными формами поведения, желательными для человека-хозяина. На эту пищевую зависимость от человека опирается, в частности, и вкусопоощрительный метод дрессировки, однако в действительности пищевая зависимость может быть использована гораздо шире, например, при коррекции социального уровня психики.
Второе весьма значительное следствие изменений в пищедобывательном поведении домашней собаки по сравнению с дикими предками обычно уходит от внимания специалистов. Состоит оно в том, что те способности и психические качества, которые естественным образом формируются в процессе добывания пищи, у большинства домашних животных требуют дополнительного развития. В противном случае соответствующие свойства и возможности психики собаки не развиваются, структура психики становится дефицитной, что выражается в поведенческих отклонениях от нормы. Эту связь между пищевым поведением и другими видами психической деятельности необходимо учитывать при коррекции поведения собаки и ее отношений с хозяином. В частности, ограничения на пищедобывательное поведение могут использоваться для определения критерия состава стаи ("свой-чужой") и для обучения различению близких и дальних знакомых.
Тем не менее, развитие пищедобывательных стереотипов крайне важно для полноценного формирования психики. Несмотря на то, что именно этот вид поведения претерпел у одомашненных животных максимальные изменения, ее врожденное пищедобывательное поведение во многом определяет собой полезные качества животного, к которым человек предъявляет весьма существенные требования. Поэтому формирование желательного пищедобывательного поведения становится особенно важным для собак, ориентированных на те виды деятельности, которые основываются именно на разных формах пищедобывательного поведения – это не только охотничьи собаки, но и ищейки. Практически это осуществляется в игре.
У собак, предназначенных для охраны, пищедобывательное поведение обычно подавляется (например, навык отказа от найденного корма). Это важно не только с практической точки зрения, но и для снижения роли соответствующих мотиваций, а следовательно – для усиления приоритетности мотиваций конкуренции (см. раздел 3.3), на которых строится охранная деятельность.
2.6. Стереотипы территориального поведения собак
Стереотипы территориального поведения обеспечивают владение и распоряжение территорией проживания и пищевыми ресурсами, жизненно необходимыми индивидууму или группе в целом. Их внешним выражением являются все поведенческие комплексы, связанные с конкуренцией, изгнанием пищевого конкурента и т.п. Территориальные стереотипы, так же, как и стереотипы самозащиты, являются основой охранных функций собаки. Нередко именно в территориальных стереотипах поведения коренится и нежелательная агрессивность собаки.
Самостоятельное значение в качестве чисто территориального стереотипа имеет только поведение метки, а другие формы поведения, связанные с территорией, с равным основанием могут быть отнесены и к поведению самозащиты, и к социальным стереотипам. Однако активизируются эти поведенческие комплексы именно отношением к территории и покушением на нее со стороны конкурента. Необходимо подчеркнуть, что поведение метки свойственно не только кобелям, но и сильным, уверенным в себе сукам (особенно тем из них, которые постоянно живут в стае). Поведение метки у сук усиливается в период пустовки и непосредственно перед ней. Отличие метки от обычного мочеиспускания заключается в основном в количестве испускаемой мочи, но в некоторых случаях сука может даже поднимать заднюю ногу и стремиться пометить предмет как можно выше, как это делают кобели. Еще одно весьма заметное отличие поведения метки у сук состоит в том, что собака предварительно отыскивает место чужой лужицы на земле и «освежает» землю, царапая ее когтями. Первый вариант соответствует замене метки предшественника-кобеля, второй – замене метки суки.
Для нормального существования любому животному необходимы следующие основные территориальные зоны:
зона безопасности (выживания), включающая жилище или место временного пребывания животного и ближайшие подступы к нему;
зона уверенности, в которой животное чувствует себя полноправным хозяином и которую способно эффективно охранять от конкурентов;
зона претензий, которой животное стремится владеть, но которую не может надежно охранять.
Определение субъективно оцениваемых размеров зоны уверенности и зоны безопасности имеет смысл лишь в том случае, если собака гуляет свободно, без поводка и не за забором собственного участка. На участке или в доме границей зоны уверенности обычно служит входная дверь или калитка – недаром одно из проявлений соответствующего поведения Конрад Лоренц назвал «эффектом забора». Поводок (даже длинный и свободный) воспринимается собакой как физическое ограничение зоны безопасности.
Размер зоны безопасности определяется возможностями “борьбы не на жизнь, а на смерть”, результатом которой становится либо изгнание конкурента, либо собственная гибель. Бегство из зоны безопасности ставит под угрозу само выживание, поскольку животное лишается при этом и жилища, и необходимых ему пищевых ресурсов. Поэтому основным поведенческим механизмом конкуренции и/или самозащиты в зоне безопасности является описанное в классической этологии “поведение загнанной в угол крысы” – отчаянная борьба с любым соперником, даже с очень сильным и крупным, даже без шансов на победу. Необходимо отметить, что для вторжения в зону безопасности конкуренту нужны очень серьезные основания, также представляющие собой угрозу выживанию, – чаще всего голод или отсутствие собственного жилища. Поэтому конфликтные мотивации в зоне безопасности всегда очень сильны, а следовательно, агрессивное поведение выражено очень ярко, вплоть до уничтожения одного из конкурентов.
В жизни домашних собак центром зоны безопасности является “место” собаки в доме, а на временной территории во время прогулки – место, где находится хозяин, или ближайшие подступы к дому.
Границу зоны безопасности К.Лоренц назвал «критической дистанцией». В норме эта дистанция составляет 2-3 роста собаки в холке, а любые отклонения от этой величины как в ту, так и в другую сторону говорят о серьезных нарушениях в структуре психики.
Зона уверенности – это та территория, которую собака может эффективно охранять от соперников и, следовательно, чувствует себя в ней в комфортно и спокойно. На этой территории в дикой природе содержатся пищевые ресурсы, необходимые для выживания животного, а сокращение зоны уверенности означает для животного существенное ухудшение условий обитания, но не ведет к немедленной физической гибели. Конкуренция в зоне уверенности бывает достаточно острой, но почти всегда заканчивается бегством одного из соперников. Поэтому К.Лоренц назвал радиус этой зоны «дистанцией бегства». При этом «хозяин» территории отступает внутрь своей зоны уверенности вплоть до зоны безопасности, а «чужак», принужденный к бегству, уходит на расстояние, не меньшее, чем сумма дистанций бегства обоих соперников.
Для хорошо развитой собаки с адекватной самооценкой размер зоны уверенности составляет 10-20 ростов в холке (у кобелей он больше, у сук – несколько меньше). Размер зоны уверенности легче всего определить при наблюдении по тому, какую территорию собака метит во время прогулки, а также (как это делал К.Лоренц) по расстоянию, с которого собака отступает при появлении заведомо сильнейшего соперника. Зона уверенности совпадает с той территорией, на которой собака обычно держится на прогулке (с поправкой на отношения с хозяином).
Поводом для вторжения в чужую зону уверенности может послужить любой вид конкуренции. Это стремление завладеть той или иной «собственностью» (в дикой природе это прежде всего – пища, а у домашних собак стимулом может явиться и игрушка, и соблазнительная находка, и даже провокационное стремление приласкаться к чужому хозяину). Возможно и половое соперничество, и нападение на слабейших членов группы – детенышей и больных. При любой провокации в зоне уверенности драка у собак весьма вероятна, причем начинает ее, как правило, «хозяин» зоны.
В зоне уверенности, кроме механизмов конкуренции, работают и социальные механизмы, обеспечивающие групповое выживание. Поэтому именно в этой зоне наиболее ярко проявляются различия в поведении, обусловленные структурой отношений в группе.
Для соперничества в зоне уверенности особенно характерно предварительное выяснение силы соперника, поскольку бегство и бой как механизмы обороны в этой зоне одинаково возможны и эффективность их зависит только от соотношения сил. Именно в зоне уверенности наиболее явственно выражено ритуальное и демонстративное поведение, предшествующее драке (даже суки, особенно – знакомые между собой, в этой зоне нередко предупреждают о своих намерениях, чего нельзя ожидать в других зонах). По поведению собаки в зоне уверенности можно надежно судить о степени ее социализации, а по размерам этой зоны – об уверенности животного в себе, т.е. о его самооценке. Наблюдения за поведением собаки в зоне уверенности очень важны в прогностическом смысле, в том числе – с точки зрения прогноза социальной опасности животного.
Зона претензий, привлекающая животное пищевыми ресурсами, стимулами продолжения рода или другими возможностями, превышает по размерам возможности эффективной охраны. При этом рейд в зону претензий нередко означает одновременное пересечение границ чужой зоны уверенности. Поэтому в этой зоне при встрече с чужаком наиболее вероятно бегство в зону уверенности или даже в зону безопасности (при явно неблагоприятном соотношении сил). Агрессия в зоне претензий встречается редко и всегда свидетельствует о нарушениях психики и поведения, наиболее частыми из которых являются неадекватная социализация и резко завышенная самооценка.
Во внешнем наблюдении размеры зоны претензий определяются по тому, на какое расстояние собака время от времени отбегает от хозяина или от своего жилища. Размеры зоны претензий в высшей степени индивидуальны и зависят только от самооценки собаки. Поэтому по наблюдениям за собакой во время рейдов в зону претензий выявляется самооценка. Стабильность самооценки, на бытовом языке характеризуемая как «наглость», определяется по остроте реакции на появление потенциального конкурента (с учетом его размеров, силы и поведения). В остальном же поведение в этой зоне и вероятность агрессии определяются индивидуальным балансом мотиваций.
Отсутствие выходов в зону претензий является признаком серьезного нарушения социализации и самооценки, возможно, обусловленного собственным поведением хозяина и его отношением к собаке («синдром забитой собаки»).
Анализ проявлений территориального стереотипного поведения (в том числе, относящихся к месту собаки в доме) важен также для исследования поведения собаки дома: в одиночестве, в присутствии хозяев и при приходе посторонних. Социальные требования к поведению семейной собаки предусматривают нежелательность агрессии, связанной с конкуренцией за территорию, как по отношению к людям, так и по отношению к другим животным. С другой стороны, полное подавление стереотипов территориального поведения может привести к явлению «накопления инстинкта», исследованному К.Лоренцем, и к серьезным срывам и неврозам у собаки. По нашему мнению, "накопление инстинкта" связано с кумулятивным стрессом, затрагивающим территориальные мотивации и образованием соответствующей доминанты (эти понятия будут подробно обсуждаться ниже). Эта проблема вызывает много субъективных жалоб у владельцев собак и нередко требует применения корригирующих программ. Постоянное нарушение территориальных стереотипов может приводить, в частности, и к агрессивному поведению собаки в семье.
Территориальные стереотипы тесно связаны с разделением ресурсов между разными сообществами с одной стороны и с совместным их использованием одним сообществом – с другой. Поэтому они несомненным образом коррелируют с социальными (стайными) стереотипами, а нарушения, затрагивающие одни из них, нередко приводят и к нарушениям в других.
При практической работе с собакой характер ее реакций и выполнение упражнений нередко зависят от ее территориального восприятия. Наиболее очевиден эффект, связанный с событиями во внешней среде. Внимание собаки и острота ее реакций на события в зоне претензий минимальны. События в зоне уверенности привлекают большое внимание собаки, а ее реакции определяются принимаемыми собакой решениями. События в зоне безопасности имеют наибольший приоритет, но реакции на них, как правило, спонтанны и определяются эмоциональным статусом.
Те же закономерности прослеживаются и в реакциях собаки на команды и действия хозяина. В зоне безопасности (в том числе, и в пределах поводка, даже длинного и свободного) послушание собаки максимально – не только потому, что хозяин имеет возможность непосредственно воздействовать на животное, но и в силу особенностей поведения в этой зоне. При дистанционном воздействии собака, находящаяся в зоне уверенности, надежно воспринимает команды и действия хозяина, выполнение их зависит от типа отношений с хозяином. Если же собака, привлеченная каким-либо объектом или событием, уходит от хозяина в зону претензий, то ее внимание к командам и действиям хозяина резко снижается. Эти факторы необходимо учитывать при любой практической работе, будь то дрессировка, коррекция психики или воздействия в конкретной ситуации.
2.7. Стереотипы социального поведения
В классической зоопсихологии известны различные формы общественного взаимодействия животных. Диапазон их очень широк: от полностью одиночного образа жизни, когда редкие контакты с другими особями имеют целью только продолжение рода (белый медведь, орангутан), и до жесткой общественной организации, в которой специализация особей достигает такой степени, что выживание их поодиночке становится невозможным (эусоциальные сообщества у муравьев и пчел).
Социальные сообщества животных нужно отличать от простых скоплений, образующихся в результате действия каких-либо факторов окружающей среды, но не предусматривающих взаимодействий между особями (бабочки или мошкара, летящие на свет лампы).
Социальное сообщество, основанное на более или менее развитых взаимодействиях, возникает как результат совместного пользования территориальными и пищевыми ресурсами. При этом характерно более эффективное использование этих ресурсов и более полное удовлетворение всех потребностей, чем в одиночку.
Естественно, что наиболее устойчивы социальные отношения, существующие внутри вида. Однако в природе возможно и установление некоторой социальной структуры, связующей представителей разных видов. Межвидовые сообщества характеризуются общностью условий обитания или использованием одним видом каких-либо особенностей другого вида – симбиоз. Классическими примерами симбиоза служат морские животные: рак-отшельник и актиния, акула и рыба-лоцман, черепаха и рыба-прилипала. Симбионты могут понимать язык другого вида (сигнал тревоги сороки служит оповещением для других видов) или даже подражать ему в своих целях (птицы-пересмешники). Следовательно, при симбиозе наблюдаются, по крайней мере, три признака из пяти, предложенных Эйзенбергом – когезия, общие средства коммуникации и разделение труда (некий аналог открытых индивидуальных сообществ, объединяющих перелетных птиц).
Дж.Ф.Эйзенберг в 1965 г. предложил 5 основных признаков общественной организации у животных:
стремление держаться вместе (когезия);
общая система коммуникации;
замкнутость;
разделение труда, основанное на специализации;
постоянство связей (личные отношения).
К.Лоренц классифицировал видовые сообщества по признакам открытости-закрытости и анонимности-индивидуальности. Нетрудно видеть, что четыре возможных сочетания этих двух параметров обладают разными комбинациями признаков, указанных Эйзенбергом (если понимать постоянство связей как личное узнавание), а именно:
открытое анонимное сообщество: когезия, коммуникация, (пример – косяк рыб);
открытое индивидуальное сообщество: когезия, коммуникация, разделение труда (перелетные птицы);
закрытое анонимное сообщество: когезия, коммуникация, разделение труда, замкнутость (общественные насекомые);
закрытое индивидуальное сообщество: когезия, коммуникация, разделение труда, замкнутость, постоянство связей (стайные млекопитающие).
В особые периоды, связанные с образованием супружеских пар и выращиванием потомства, внутри анонимных сообществ могут возникать индивидуальные подгруппы – это временная семья при отсутствии моногамии у вида в целом.
Семья (пожизненная моногамная или временная) отличается от стаи основной функцией – воспроизводством и общей заботой о потомстве, а следовательно, ее основой является сексуальное партнерство и родительско-детские отношения. Семья, как правило, исключает возможность внутренней агрессии. В природе встречаются и переходные типы сообществ, расширяющие структуру семьи (прайд у львов, наличие «дядюшек» у волков и т.п.).
Стая у псовых представляет собой закрытое индивидуальное сообщество, отличающееся потребностью в активных личных контактах. На этой особенности псовых и строятся межличностные контакты человека и домашней собаки. Поэтому для эффективного и полного взаимодействия собаки и человека в этих межвидовых отношениях должны выполняться все пять требований Эйзенберга - коммуникация, разделение труда, когезия, постоянство связей, замкнутость.
Дикие виды семейства псовых тяготеют к стабильной моногамной семье, к которой могут примыкать и одиночки. Две или несколько семейных групп могут объединяться в стайное сообщество с более развитой организацией, в котором устанавливается иерархия семей, но в целом сохраняются социальные ранги, аналогичные внутрисемейным. Есть данные о том, что количественный состав стаи сильно связан с условиями существования и в трудные годы стая может включать в себя до двадцати и даже тридцати семей. Тем самым обеспечивается более эффективное выживание в тяжелых условиях.
К.Лоренц показал, что прочность межличностных отношений непосредственно связана со степенью агрессивности внутри вида. У тех видов животных, которым присуща высокая степень социальной организации, отмечено, в частности, большое сходство жестов агрессии и приветствия; образованию брачных пар нередко предшествует редуцированное агрессивное поведение по отношению к будущему партнеру и т.д. Связующим звеном личных отношений служат как редуцированная агрессия, так и ритуал умиротворения как нормальный ответ другой стороны.
Можно предположить, что демонстрация агрессии и умиротворения служат механизмом выявления критериальных совпадений и оценки личностных качеств партнера. Истинное объединение моногамной семьи, а вслед за ней – и стаи зиждется не столько на сексуальных и родительско-детских связях, сколько на эффективных критериях поведения и демонстрирующих их ритуалах, что и приводит к установлению личных отношений, в которых не безразличны психические особенности каждого из индивидуумов. Личное узнавание и личный характер отношений предполагают, что у членов сообщества имеются определенные требования к индивидуальным поведенческим проявлениям – в противном случае для контакта было бы достаточно видовой коммуникации.
Личный характер отношений и разделение труда обеспечивают ответственность каждого за удовлетворение потребностей всех. Поэтому полноценное социальное сообщество характеризуется прежде всего более или менее развитым альтруистическим поведением, подчиняющим индивидуальные интересы интересам других индивидуумов и сообщества в целом. Ранг каждого из индивидуумов в общей структуре отношений зависит от степени приспособленности к условиям существования – то есть, от развития психики и оптимальности принимаемых решений (по функциональным сферам).
Расхожее представление о линейной иерархии собачьей стаи по признаку «сильный-слабый» упрощено до полной неприменимости. Для понимания сущности социальных отношений у собак наиболее важно то, что связующим звеном стаи является не власть одного индивидуума над другим, а ответственность более приспособленных членов сообщества за тех, кто занимает низшее социальное положение. Подчинение менее приспособленных членов сообщества старшим становится механизмом, обеспечивающим выполнение оптимальных для выживания решений. Поэтому и социальные ранги в собачьей стае определяются не физической силой индивидуума, а соотношением прав, обязанностей и ответственности по отношению к группе в целом. Одновременно каждый из социальных рангов непосредственно предполагает наличие и активную реализацию соответствующих форм поведения.
С точки зрения функциональных обязанностей в стае выделяются 7 основных рангов с дополнительными подразделениями внутри некоторых из них. Подчеркнем также, что выделение социальных рангов слабо связано как с полом, так и со старшинством по возрасту – эти факторы, как и физическая сила, всего лишь обеспечивают возможность выполнения тех или иных полезных для сообщества функций. В частности, пол собаки имеет социальное значение, а значит, и определяет собой ее поведение, только в периоды, физиологически связанные с воспроизводством.
ВОЖАК – высший ранг, предусматривающий максимальную ответственность за выживание стаи в целом. Круг обязанностей Вожака включает в себя все вопросы, связанные с выбором мест обитания, добыванием пищи и защитой стаи от возможных опасностей (в том числе, и организацию групповой охоты или обороны от нападения). Кроме собственной физической силы, оптимального конституционального развития и оптимальных движений, Вожак обязан обладать хорошо развитой психикой, знаниями, существенными для выживания стаи, развитыми способностями распознавания образов, анализа ситуации и построения эффективных стратегий поведения, индивидуальных и групповых. Следствием высокого уровня физического и психического развития является и высокая самооценка, выражающаяся в полной уверенности в собственных силах.
Права Вожака – это преимущественное право на пищу, право распоряжаться действиями членов стаи, право устанавливать социальные ранги и отношения членов стаи, право изгнания из стаи и т.п. Эти привилегии обеспечивают поддержание его полноценной формы и оптимальное выполнение социальных функций в интересах всей стаи. Право Вожака на преимущественное продолжение рода представляет собой не более, чем один из механизмов естественного отбора, обеспечивающий закрепление механизмов естественного отбора, обеспечивающий закрепление в потомстве наиболее ценной для вида наследственности.
Своими правами Вожак распоряжается по собственному усмотрению – так, например, он может уступить право на пищу кому-то из членов стаи.
Следует особо подчеркнуть, что Вожак лишен одного из важнейших прав – права на защиту со стороны других членов стаи, которые в опасной ситуации не принимают ответственных решений, а лишь выполняют решения Вожака. Поэтому, в частности, при охране хозяина-Вожака собака не обязана действовать самостоятельно, а работает по команде. Это служит частой причиной непонимания, если собака в опасной ситуации не проявляет инициативы по защите властного и авторитетного хозяина.
Очень важен практически тот факт, что ранг Вожака может занимать одна и только одна собака.
Ближайший к Вожаку социальный ранг – это ранг ВОИНА. Это боеспособный кобель, подчиненный Вожаку (и только в его отсутствие – Старшей Матери) в вопросах, касающихся стратегии выживания. Ранг Воина может занимать и хорошо развитая сука, не занятая воспитанием детей и доказавшая свою боеспособность. Если в стае имеется два или несколько Воинов, то среди них, как правило, выделяется СТАРШИЙ ВОИН (ранг 2а) – наиболее опытный кобель, «назначаемый» Вожаком и являющийся его главным помощником. Основным требованием к Старшему Воину является хорошее психофизическое развитие и наличие стратегического мышления, позволяющего эффективно организовывать групповые действия, поскольку ему во многом подчинены остальные Воины. При отсутствии подходящего претендента ранг 2а не выделяется.
Обязанности Воина связаны с нападением, обороной и охотой. Подчиняясь распоряжениям Вожака, Воин отвечает за оптимальное выполнение порученных ему функций. Старший Воин обычно командует группой Воинов и помогает Вожаку в организации охоты, обороны или нападения.
Права Воина включают в себя право на пищу и право на продолжение рода (оба – в порядке старшинства). Права на защиту Воин лишен. Право Воина на принятие решений весьма ограничено.
Следует отметить, что Старший Воин обычно является наиболее естественным претендентом на ранг Вожака в случае гибели последнего или его неспособности руководить стаей.
Обязанности двоих и более Воинов в стае не полностью идентичны, причем их функции определяются индивидуальными особенностями психики и возможностями.
Ответственным социальным рангом является и ранг МАТЕРИ. В этой роли выступает взрослая, уже рожавшая сука. Обязанности Матери могут выполняться как по отношению к собственным щенкам, так и по отношению к щенкам других (менее опытных) сук. После того, как щенки становятся самостоятельными, Мать возвращается к исполнению обязанностей того социального ранга, который занимала до родов (чаще всего это Воин или Пестун).
Если в стае имеется две или несколько опытных сук, то наиболее авторитетная из них, сильная, хорошо развитая физически и психически, занимает ранг 3а – СТАРШЕЙ МАТЕРИ. Обычно это – подруга Вожака и мать его детей. Как ранг Вожака, так и ранг Старшей Матери может занимать одна и только одна собака!
К компетенции Матери относится организация выращивания и воспитания потомства (кормление, игры, обучение жизненно важным навыкам), а также забота о сохранности слабейших при угрозе со стороны. В момент нападения на стаю Матери обязаны, не вмешиваясь в оборонительные действия, увести в безопасное место всех, кто нуждается в защите.
Старшая Мать (ранг 2а) может сотрудничать с Вожаком в вопросах жизнеобеспечения стаи в целом, а иногда – даже принимать участие в боевых действиях стаи, но стратегических решений она не принимает и стаей не командует. При отсутствии в стае кобеля, способного принять на себя обязанности Вожака, Старшая Мать может выполнять обязанности Вожака в полном объеме, обязательным условием чего является ее собственное полноценное психофизическое развитие. Со Старшим Воином Старшая Мать, как правило, не конкурирует.
Матери младшего статуса не претендуют на командование стаей ни при каких обстоятельствах и могут оспаривать лишь ранг Старшей Матери.
К неоспоримым правам Матери относятся: право на принятие решений и право руководить действиями членов стаи в пределах своей компетенции; право на продолжение рода (с преимуществом Старшей Матери и далее – в соответствии с иерархией Матерей); право на защиту. В период, связанный с рождением и вскармливанием детей, любая Мать получает особые преимущества в праве на защиту.
4. Следующий ответственный ранг назван ОПЕКУНОМ. Опекун имеет право на командование щенками и молодняком и несет ответственность за их воспитание и обучение. В этом ранге выделяются два подранга: ПЕСТУН и ДЯДЮШКА.
ПЕСТУНАМИ (ранг 4а) становятся молодые суки (несколько реже – молодые кобели, по каким-либо причинам не претендующие на ранг Воина). Пестуны подчинены Матерям и реализуют их распоряжения, касающиеся воспитания и обучения детей. Обязанности Пестуна не добровольны, а предписываются молодняку старшими при появлении следующего помета. Нужно обратить внимание на то, что факт рождения собственных детей еще не переводит молодую суку из ранга Пестунов в ранг Матерей – для этого перехода необходимо развитие, достаточное для принятия решений в вопросах выживания.
ДЯДЮШКА (ранг 4б) – это взрослый кобель, не имеющий своей семьи и помогающий в выращивании потомства. Функции Дядюшки у канадских волков прекрасно описаны Фарли Моуэтом в книге «Не кричи: волки!», и они в полном объеме воспроизводятся (при соответствующем составе стаи) у домашних собак. Одинокий кобель принимает на себя обязанности Дядюшки (в отличие от молодого Пестуна) добровольно и только с разрешения Матери.
Обязанности Опекуна связаны с обучающими играми со щенками и с присмотром за детенышами в стандартных, конкретных ситуациях. В нестандартных ситуациях решения, касающиеся детей, принимают Матери. Дядюшка может также принимать участие в заботе о пропитании потомства, а Пестуны охотятся только вместе со всей стаей, с разрешения старших по рангу.
Права Опекунов довольно существенно ограничены и обеспечивают лишь собственное выживание: это право на пищу и право на защиту. Дядюшка имеет также некоторые права «советчика».
5. Последний из ответственных рангов не связан с принятием самостоятельных решений, но предполагает выполнение полезных для стаи функций. Это ранг Сигнальщика, занимаемый обычно наиболее возбудимой собакой, которая оповещает стаю о событиях, могущих повлиять на жизнь членов сообщества. Важно и то, что Сигнальщиком является собака, недостаточно подготовленная к самостоятельному принятию решений. В этой роли в семье нередко выступает молодая собака с низкой самооценкой, а следствием соответствующих социальных обязанностей становится неумеренный лай собаки в ответ на любые шумы, ее активная реакция на приход в дом посторонних и т.п. Это важно с практической точки зрения, так как эта проблема обычно эффективно корригируется изменением ППР и, как следствие, социального ранга собаки.
6. ЩЕНОК – это ранг, не связанный ни с какой ответственностью перед стаей, но предполагающий преимущественные права на пищу и защиту. В праве на пищу щенки нередко превосходят даже Вожака и щенных сук, хотя кормящие матери, как правило, получают в вопросах пропитания преимущество перед щенками.
В социальной структуре стаи может быть выделен также временный переходный ранг 6а – МОЛОДНЯК. Этот ранг определяется постепенным уменьшением прав и активной подготовкой к исполнению будущих взрослых обязанностей. Отношение к Молодняку (начиная с шестимесячного возраста домашней собаки) характеризуется особой строгостью со стороны старших в общей дисциплине стаи и обучении необходимым навыкам.
Первой обязанностью Молодняка, как уже упоминалось, становится роль Пестуна, за выполнение которой молодая собака несет ответственность перед Матерями.
7. Ранг ИНВАЛИДА также почти не предполагает ответственности перед другими членами сообщества, но дает право на пищу и защиту, хотя и весьма ограниченное по сравнению со Щенком.
Выделение ранга Инвалида далеко не очевидно, поскольку для того, чтобы занять этот ранг, физически немощное животное должно обладать достаточной интеллектуальной ценностью для стаи в целом. В противном случае больное, увечное или состарившееся животное становится для стаи обузой и с высокой вероятностью подлежит изгнанию или уничтожению. Интеллектуальные же функции Инвалида сводятся к роли «советчика» для особей старших рангов и к участию в воспитании и обучении потомства – в меру физических возможностей.
Наличие Инвалидов наблюдалось в дикой природе у гиеновых собак, причем в случае опасности Инвалидов охраняет и защищает вся стая. Стая же заботится и об их пропитании, наравне со щенками и щенными и кормящими суками.
Наиболее вероятно, что права Инвалидов получают недееспособные животные, занимавшие ранее ранги Вожака и Старшей Матери, – в силу развитого аналитического и стратегического мышления. У домашних собак уничтожение немощных членов стаи запрещается человеком, поэтому ранг Инвалида приобретает для них еще большее значение, чем для диких видов псовых.
Построение социальной структуры, общей для человека и собаки становится возможным благодаря общему биологическому смыслу социальных отношений, существующих у псовых хищников и у людей, и в силу того факта, что социальная структура может объединять представителей разных биологических видов. Такое межвидовое сообщество превосходит по своему развитию обычный для дикой природы симбиоз, поскольку основой для него становится высший, по Лоренцу, тип социальной организации – закрытое индивидуальное сообщество. Необходимо помнить о том, что эти межвидовые отношения базируются на видовых представлениях: специфика разделения труда в стае псовых определяет собой и систему отношений ответственности, связывающих собаку и ее хозяина или хозяев.
Следовательно, все рекомендации типа «стань вожаком для своей собаки» справедливы только для парных отношений собаки с сильным и авторитетным хозяином, способным принимать ответственные решения в общих интересах.
В стае-семье, включающей нескольких человек, не может быть столько же вожаков, сколько в ней людей. В действительности структура видовой стайной организации гораздо сложнее и в определенной степени схожа со структурой человеческой семьи, что позволяет естественным образом построить многообразные и бесконфликтные отношения с каждым из членов хозяйской семьи, включая стариков и детей. Здесь мы рассматриваем ранги внутри семьи максимального состава.
Наиболее разумное соотношение социальных рангов применительно к человеческой семье таково:
Вожак – мужчина активного возраста, принимающий наиболее ответственные решения ("отец семейства");
Воин – подчиненный мужчина активного возраста (сын, зять и т.п.);
Старшая Мать – наиболее ответственная женщина в семье;
Мать – подчиненная женщина активного возраста (дочь, невестка, возможно, бабушка и т.п.);
Пестун – подросток;
Дядюшка – взрослый мужчина, не принимающий ответственных решений (возможно, дед);
Сигнальщик – младший подросток;
Щенок – ребенок дошкольного возраста, который переходит в ранг Молодняка примерно в 11-12 лет;
Инвалид – любой член семьи, не осуществляющий активных действий, но помогающий в принятии решений (старик, больной и т.п.).
Социальные ранги, отражающие видовые стереотипы отношений у собак, обязательно должны учитываться при разумной организации социальной структуры межвидового сообщества – человеческой семьи, включающей одну или несколько собак и животных других видов. Эта структура пронизывает все аспекты отношений, начиная с порядка раздачи пищи и лакомства нескольким животным, права на хозяйскую ласку и покровительство (это то, что мы обычно считаем «собачьей ревностью») и заканчивая охранными функциями собаки и правами и ответственностью каждого из членов семьи.
Однако смысл социальных отношений человека и собаки часто интерпретируется настолько упрощенно, что это приходит в прямое противоречие с функциональным предназначением собаки. Примером неверной трактовки социальных отношений служит распространенное мнение о том, что хозяин не должен пропускать собаку в двери впереди себя, поскольку это считается привилегией Вожака. Однако вход в замкнутое пространство связан с потенциальной опасностью – следовательно, это не привилегия сильного, а ответственность за благополучие хозяина. Собака, предназначенная для охраны хозяина, обязана первой встретиться с потенциальной опасностью и принять на себя ответственность за его защиту. Как видно из описания социальных рангов, это обязанность Воина. Следовательно, оптимальным является следующее разделение обязанностей: человек-Вожак (или Старшая Мать) принимает решение о входе в двери, а собака-Воин выполняет его, беря на себя ответственность за защиту старшего.
Смещенные представления об отношениях с собакой становятся источником многих недоразумений, которые представляются хозяевам собак неадекватным поведением. Примером служит реальный случай: кобель кавказской овчарки, воспитанный в строжайшем подчинении хозяину, отказывался вязать суку, как только к собакам приближался хозяин-Вожак. Кобель, поставленный в заведомо низший социальный ранг, расценивал приближение хозяина как проявление интереса к суке и уступал Вожаку, имеющему преимущество в праве на воспроизводство.
Не следует забывать также о том, что собака очень наблюдательна и чувствительна во всем, что касается отношений людей между собой, но истолковывает она их также с точки зрения собственных видовых стереотипов. Так, в частности, если хозяин не несет достаточной, с позиции собаки, ответственности за безопасность и выживание семьи, то он не заслуживает ранга Вожака и теряет соответствующие права – вплоть до права на супружеские ласки по отношению к хозяйке, которая представляет собой полноправную Старшую Мать. Эта интерпретация имеет не сексуальные, а чисто социальные корни: замечено, что так ведут себя не только кобели, но и суки, разумеется, при условии хорошей социализации. При этих условиях собака, претендующая на доминирование, может реализовать свои социальные права, пытаясь диктовать хозяевам собственные нормы их отношений между собой, что объясняет целый ряд ситуаций, связанных с агрессией в семье.
Каждый случай вмешательства собаки в отношения людей между собой и даже с посторонними должен рассматриваться прежде всего как попытка установления адекватной социальной структуры, выражающейся в соотношении прав и обязанностей каждого члена семьи. В частности, стремление не подпустить к хозяйке пришедших в дом гостей часто связано не с охраной, а с тем, что хозяйка не является Старшей Матерью и, следовательно, не имеет права самостоятельно устанавливать отношения с посторонними.
Особого внимания заслуживает проблема отношений собаки и ребенка, при решении которой необходимо учитывать также разные темпы возрастного развития с быстро меняющимися нормами поведения и соответствующими изменениями социальных рангов.
Нередко социально активная собака по собственной инициативе принимает на себя обязанности Опекуна по отношению к ребенку, что может выражаться в стремлении регулировать его поведение. Формы, в которых проявляются эти социальные отношения, не всегда оказываются безобидными с точки зрения родителей и расцениваются как "непредсказуемая" агрессия по отношению к детям. Заметим, что именно эта ситуация характерна, например, для ротвейлеров и среднеазиатских овчарок; этим обусловлено распространенное мнение о том, что собак этих пород нельзя держать в семье, где есть маленький ребенок.
Стайные стереотипы собак лежат и в основе изменения отношений собаки и ребенка в возрасте 10-12 лет, что соответствует переходу в ранг Молодняка, когда стиль отношений в стае резко трансформируется. Поскольку у людей нет столь отчетливой границы "золотого детства", то собака может не понять мягкого обращения родителей с подростком и, выполняя обязанности Опекуна, взять дисциплинарное воспитание на себя. Эти случаи также часто остаются непонятыми хозяевами, которые считают, что поведение собаки изменилось внезапно и необъяснимо.
В такого рода «межвидовых недоразумениях» нередко кроется причина конфликтов и даже агрессии собаки в семье. Часто приходится встречаться и с конфликтами между людьми в семье, которые также коренятся в непонимании специфики отношения собаки к каждому из членов сообщества.
Важно также упомянуть и о том, что у собак, недостаточно социализованных в межвидовом отношении, толчком к осложнениям может послужить любое изменение социальной структуры и даже незначительное событие, не связанное непосредственно со стайными отношениями. Так, например, при перевозбуждении, вызванном другими причинами, нередко наступает «смещенная (переадресованная) реакция». В результате этого собака ополчается на тех членов семьи, кого считает слабее себя, а чаще всего - на ребенка или старика. Анализируя и оптимизируя структуру отношений и социальных прав и ответственности, приближая социальные ранги людей к стереотипному восприятию собаки, зачастую удается в корне решить проблемы нежелательного поведения в семье.
Стайные стереотипы собак действуют не только в пределах постоянной стаи (несколько собак, живущих вместе и поддерживающих стабильные социальные отношения), но и среди собак, часто встречающихся, например, на выгуле или на даче и образующих так называемую "временную стаю". В пределах временной стаи также выделяются соответствующие ранги и устанавливаются сферы ответственности, приводящие к активизации адекватных форм поведения. Хотя эти социальные отношения и уступают по силе отношениям постоянной стаи, их необходимо учитывать при анализе поведения собаки по отношению к сородичам.
В отношениях с людьми понятие "временной стаи" объясняет поведение собаки по отношению к родным и близким хозяев, которые приходят в дом или приезжают на некоторое время. Эти люди могут вступать с собакой в отношения, аналогичные видовой структуре. Однако, эти отношения остаются более слабыми, чем постоянные отношения с хозяевами, и в норме прерываются без всяких психологических осложнений.
Видовая социальная структура собак играет ведущую роль в построении отношений собаки с животными других видов, живущими в той же семье. Собаке свойственно воспринимать представителей других видов млекопитающих как членов «условной стаи», перенося на отношения с ними свои стереотипные представления. Однако при любом обострении ситуации (даже при перевозбуждении, вызванном другими причинами) недостаточно социализованная собака вступает в конфликт с «условными сородичами» – например, начинает преследовать кошку. Если Вожак принимает решение о наказании члена "условной стаи", его поддерживают все собаки, имеющие ответственные стайные ранги.
Проблемы установления межвидовых отношений должен решать человек, занимающий ранг Вожака или Старшей Матери, поскольку им в естественной видовой стае отводится право распоряжаться социальными отношениями других членов сообщества. То же касается и установления отношений между двумя или несколькими собаками – с той лишь оговоркой, что во внутривидовых структурах любой произвол человека, противоречащий видовым стереотипам, воспринимается собаками намного острее и ведет к нарушениям стереотипного уровня психики в целом. Поэтому при установлении желательных отношений необходимо максимально приблизить их к видовому восприятию собак.
При анализе проблем поведения и психики собаки очень важно учитывать изменения социальной структуры во времени в зависимости от возраста и индивидуального состояния членов стаи. В жизни собак имеются свои «особые периоды», характеризующиеся нестабильностью, неустойчивостью отношений, смещением социальных рангов вследствие изменения ценности индивидуума для стаи в целом. Такие трансформации связаны, в частности, с деторождением (щенная и кормящая сука приобретает максимальные права на пищу и защиту, так как с ее благополучием связано будущее стаи) и с взрослением молодняка.
На социальную структуру отношений между собаками могут повлиять такие факторы, как дрессировка и обучение одной из собак, ее участие в работе с хозяевами, забота человека во время болезни и даже эмоции (как собачьи, так и человеческие), вызванные участием в выставке. Если общая структура внутривидовых и межвидовых отношений противоречива и недостаточно устойчива, этих малых возмущений оказывается достаточно, чтобы поведение собаки резко изменилось. Изменившаяся самооценка собаки, неадекватное осознание ею своего социального ранга может приводить к возникновению конфликтов как с животными, так и с людьми и даже к подлинной агрессии внутри семьи. Поэтому при выявлении любых нарушений стереотипов социального поведения не следует относить конфликтность и агрессивность собаки на счет врожденных факторов или общей возбудимости.
Однако социальные перестройки в жизни домашних собак могут быть обусловлены также и любыми изменениями в жизни и составе хозяйской семьи и в отношениях с каждым из людей. При резких изменениях в составе и образе жизни хозяйской семьи у собаки возможны самые разнообразные нарушения поведения и психики, вплоть до стойких неврозов, и тяжесть последствий зависит от исходного состояния психики и социальных отношений в семье.
Все перечисленные факторы нуждаются в тщательном анализе при любых проявлениях нежелательного поведения собаки в семье и при резких изменениях в других формах поведения.
2.8. Ритуальное поведение (мимический язык) собак
Ритуальным поведением животных называется комплекс фиксированных стереотипных форм поведения, обеспечивающих видовую коммуникацию и в явном виде выражающих структуру социальных отношений.
Ритуальное поведение фиксирует внешние признаки самооценки животного, оценки им партнера, социальных претензий, намерений, а отчасти выражает также и эмоциональные состояния. Будучи оформлены автоматически выполняемыми движениями и действиями, эти стереотипы устойчиво закреплены в видовой наследственности и составляют часть общевидовых языковых средств (так называемый «мимический язык»), в которые входят также и различные звуки, доступные данному виду. Мимический язык собак превосходно описан норвежским ученым Йораном Бергманом, однако, в книге Бергмана приводятся разрозненные описания жестов, движений и звуков. Здесь мы рассмотрим ритуальные стереотипы комплексно, вместе с сопровождающей их звуковой речью, ориентируясь на выражаемое содержание.
ПРИВЕТСТВИЕ ЗНАКОМЫХ. Виляние хвостом. Заведомо младшая собака может облизывать морду старшей (или лицо человека), приближаясь от губ и носа к ушам. Круп младшей собаки приподнимается, старшая привстает на передних ногах, поднимает голову. Собаки могут тереться боком или задом о корпус партнера. Младшая собака тычется носом в старшую. Возможны любые проявления игривости или демонстрация силы. Характерные звуки: поскуливание, повизгивание, «трели» или короткий звонкий лай у младшей собаки, басовитое урчание у старшей.
ОБНЮХИВАНИЕ ПРИ ВСТРЕЧЕ С НЕЗНАКОМЦЕМ. Собаки подходят друг к другу, явно выражая степень уверенности в себе и самооценку (подъем хвоста, напряженность спины, постав головы и ушей, приподнимание переда). При обнюхивании собака, считающая себя старшей, высоко поднимает хвост, младшая – опускает, прикрывая анальное отверстие и перианальные железы (отказ от контакта). Обнюхивание перианальных желез и ушей может повторяться многократно. Собака, признанная старшей, подставляет зад для обнюхивания последней. Если отношения не выяснены, наступает демонстрация силы. Характерные звуки: короткое урчание в среднем по высоте тоне.
ПОКРОВИТЕЛЬСТВО СТАРШЕЙ СОБАКИ. Высоко поднятый, слегка виляющий хвост. Уши торчат, напряжены, иногда направлены раковинами вбок. Спина прямая. Собака высоко стоит на ногах. Нередко старшая собака облизывает морду младшей, начиная с ушей и лба, или обхватывает морду пастью сверху (со спинки носа), не сжимая зубов. Характерные звуки: мягкое и протяжное басовитое урчание.
ПРИЗНАНИЕ СВОЕЙ ПОДЧИНЕННОСТИ (особенно у щенков и молодняка). Долгое, «вдумчивое» обнюхивание перианальных желез старшей собаки. Поза покорности: опущенный зад, хвост опущен к задним ногам и совершает частые колебания – от подрагивания до резкого помахивания. Щенок может припадать к земле и даже опрокидываться на спину. Собака возраста молодняка может переходить от демонстрации подчиненности к имитации укуса или к вызову. Характерные звуки: высокое по тону поскуливание и повизгивание, возможно пыхтение. Взрослая собака, признавшая себя младшей или сдавшаяся в драке, становится боком и отводит голову в сторону, подставляя под морду старшей боковую поверхность шеи и ее основание.
СТРАХ. Уши прижаты к голове. Углы рта скошены вниз, морда вытянута снизу вверх, как бы подныривая под морду более сильного партнера. Лоб сглажен. Шея вытянута почти горизонтально. Спина выгнута, сгорблена, зад поджат. Хвост зажат между задними ногами, неподвижен или подрагивает. Собака может садиться на землю (это наблюдается в присутствии хозяина). Характерные звуки: поскуливание (чем выше тон, тем сильнее страх). У собак с нарушениями психики наблюдается оскал и начальное движение укуса, что может быть отнесено к противоречивому поведению. Ослабленные проявления страха интерпретируются как ПОДОБОСТРАСТИЕ, ЗАИСКИВАНИЕ.
АГРЕССИВНЫЕ НАМЕРЕНИЯ, УГРОЗА. Гримасы, обнажающие резцы и клыки. Уши торчат вперед, очень напряжены. На морде образуются складки, мочка носа вздернута вверх, продольные складки на лбу. Шерсть на холке и вдоль спины (по «ремню») вздыблена. Взгляд в упор, острый, твердый. Собака как можно сильнее приподнимается на передних ногах, а иногда совершает резкие и сильные поочередные толчки задними ногами («роет землю»). Движения демонстративно «высокомерны» и замедлены; характерно стремление повернуться боком к партнеру и движение по дуге. После активной демонстрации силы может наступить полная неподвижность, затем демонстрация возобновляется. Характерный звук: глухое басовитое рычание.
УГРОЗА СТАРШЕГО МЛАДШЕМУ. Начальное движение нападения: резкий толчок задними ногами и бросок вперед с попыткой сбить партнера грудью. Характерно очень короткое глухое рычание.
ПРИЗЫВ К ПОДЧИНЕНИЮ И ВЫЗОВ НА БОЙ. Старшая собака нависает над младшей, стремясь, чтобы ее морда оказалась выше. Мимика напоминает слабую демонстрацию агрессии. Вариант – претензия на доминирование у молодой собаки в период установления социального ранга: попытка имитировать садку кобеля, ставя передние лапы сзади на спину (выглядит одинаково у обоих полов). Прогноз драки зависит от поведения партнера и самооценки. Отличие от агрессии состоит в том, что эти движения нередко выполняются с «улыбкой» и без угрожающего рычания. Нужно обратить внимание на то, что этот ритуальный комплекс лишен сексуального смысла и напоминает садку только по форме!
ПОЛНАЯ УВЕРЕННОСТЬ В СВОЕМ ДОМИНИРОВАНИИ (без агрессии). Подставление зада для обнюхивания. Хвост поднят высоко вверх, очень напряжен, неподвижен. Спина прямая. Голова поднята. Уши торчат. Выполняется молча.
ВНИМАНИЕ, ГОТОВНОСТЬ К ПОДЧИНЕНИЮ. Внешне напоминает ослабленное признание своей подчиненности, к которому добавляется поворот ушей в стороны. Иногда уши отводятся назад и вбок, что говорит о примеси страха.
УХАЖИВАНИЕ. Уши прижаты к голове, но кончики их сведены к середине головы, вплоть до полного соприкосновения. Уголки рта оттянуты, но не опущены вниз и не подняты. Глаза чуть сужены, лоб сглажен. Характерная игра: собака отбегает, изображая страх, но постоянно оборачивается и приглашает следовать за собой. Характерные звуки: короткое пыхтенье, «смех», возможно воркующее урчание и «трели», возможен короткий звонкий лай. Собака виляет не только хвостом, но и всем задом.
ДРУЖЕЛЮБИЕ, ПРИЗЫВ К ИГРЕ. Характерная «улыбка» на морде: уголки рта растянуты, нижняя челюсть чуть опущена, пасть приоткрыта, но зубы прикрыты губами. Виляние хвостом. Покачивание головой. Взгляд без страха, веселый. Нередко припадание грудью к земле, возможны резкие толчки партнера носом. Уши: у старшей собаки приподняты и сближены, у младшей собаки отведены назад. Уровень подъема хвоста младшей собаки отражает степень ее доверия к старшей. Характерные звуки: пыхтение, негромкий отрывистый лай на высоких тонах, иногда – с примесью ворчания.
Наблюдая за ритуальным поведением собак при общении, можно с достаточной точностью определить их намерения, спрогнозировать дальнейшее поведение и предотвратить нежелательные осложнения (например, драку или нападение). Внимательное отношение к ритуальному поведению щенка и молодой собаки помогает вовремя заметить неадекватность самооценки (недостаток или переизбыток уверенности в себе) и скорректировать ее сиюминутными и/или долгосрочными управляющими воздействиями или специально подобранными упражнениями.
Хозяин собаки может сделать свои обращения намного более понятными для животного, если станет воспроизводить в жестах, движениях и интонациях звуковой речи некоторые элементы видового ритуального поведения. Особое значение имитация видовых средств выражения приобретает при воспитании молодняка и в период «возрастного бунта» (в среднем – от девяти месяцев и до года-полутора).
При наблюдении за ритуальными формами поведения необходимо учитывать то, что у разных пород собак они могут иметь свои варианты. Это становится особенно важным при анализе общения собак разных пород. Так, например, для крупных собак особо значимы все ритуальные формы приветствия и выяснения соотношения сил (пп. 1-9), а также готовность к подчинению по отношению к хозяину. Зато у мелких собак лучше выражены формы бесконфликтного общения (пп. 10-12). Если, например, пудель недостаточно владеет поведением признания подчиненности, то встречный ротвейлер может расценить это как излишние претензии и завышенную самооценку – в этом случае вероятность драки повышается.
Ритуальные формы, близкие по смыслу, могут смешиваться во внешних проявлениях (подчиненность с оттенком страха или игра с примесью ухаживания) или переходить одна в другую – так, например, демонстрация силы нередко завершается признанием подчиненности или вызовом на бой. Если же в поведении собаки одновременно наблюдаются проявления разных по смыслу ритуальных форм (например, поджатый виляющий хвост, оскал и глухое рычание одновременно), то это должно истолковываться как противоречивое поведение, которое всегда говорит о конфликте мотиваций и, следовательно, о более или менее серьезных нарушениях в психике. В этих случаях необходимо внимательно исследовать связь поведенческих проявлений с ситуацией, влияние отношений с хозяином и выявлять возможные причины внутреннего конфликта.
Если собака вообще плохо владеет видовыми ритуальными поведенческими комплексами, то это говорит о недостаточной социализации или ее отсутствии и о возможных нарушениях представлений о межвидовых отношениях.
Знание ритуальных форм поведения и их элементов позволяет также использовать в межвидовом общении жесты и движения, наиболее близко соответствующие видовым средствам выражения и, следовательно, повышающие эффективность воздействий на поведение собаки. Необходимо учитывать, что жесты, направленные сверху, воспринимаются собакой как доминирование и подавление, жесты снизу – как подчинение и т.п. Это становится особенно важным при недостаточной межвидовой социализации, претензиях собаки на доминирование или при "синдроме забитой собаки", при нарушениях стайных отношений, а также в период окончательной социализации ("возрастного бунта").
Правильное применение жестов и поз имеет большое значение и при медицинском осмотре собаки, при проведении тех или иных процедур и т.п. Вот наиболее типичные примеры.
Во многих случаях для удобства осмотра собаку укладывают на спину, переворачивая животом кверху и придавая ей тем самым позу не только беспомощную, но и значимую с ритуальной точки зрения – это щенячья поза полного и безусловного подчинения. Для собаки, обладающей достаточно высокой самооценкой и эмоциональной, это может служить дополнительным источником стресса, отягчающим ее состояние и затрудняющим медицинские манипуляции.
Излишне резкие движения врача и (главное!) хозяина воспринимаются собакой как несправедливая и ничем не обусловленная жестокость. Вместе с тем рука, уверенно и плотно, но без большого усилия положенная на холку, помогает подчинить собаку; рука, обхватывающая сверху спинку носа, успокаивает собаку, внушая ей уверенность в покровительстве и добрых намерениях и т.п. При попытке придерживать морду собаки снизу, под нижней челюстью, даже очень послушная и терпеливая собака с большей вероятностью дергает головой, что может осложнить манипуляции.
В зоопсихологической и ветеринарной практике огромную роль играют звуковые компоненты собачьего "языка", поэтому на них следует остановиться особо. При этом нужно учитывать непосредственную связь производимого звука и его восприятия с анатомическими особенностями речевого аппарата.
Чем крупнее животное, тем длиннее и массивнее его голосовые связки и, следовательно, тем ниже производимый ими звук. При этом возможности артикуляционного аппарата собаки резко ограничены ввиду малой подвижности губ и языка. Этими основными факторами и объясняется специфика звуковой речи собаки и ее значение. По характеру звуков, издаваемых собакой, можно судить, в частности, о субъективной эмоциональной оценке ситуации, что немаловажно для анализа поведения. С другой стороны, можно использовать особенности звукового восприятия для целенаправленного воздействия на эмоциональное состояние и поведение животного.
Низкие и рычащие звуки ассоциируются у собаки с крупными размерами тела и, следовательно, с сильным и уверенным в себе животным. Все звуки, используемые доминантной особью, имеют низкую тональность, глуховатый и рычащий оттенок. Это – тональность уверенности и силы.
Чем выше общая тональность звука, чем больше в нем визгливых ноток, тем ниже самооценка собаки (неважно, общая или ситуативная).
Отрывистые звуки с резкими интонационными перепадами по тональности соответствуют в собачьей звуковой речи высокому эмоциональному напряжению, причины которой собака истолковывает по-своему, в зависимости от того, как понимает ситуацию. Общим значением таких звуков является неуверенность в себе, в обязательности своих требований и т.п. В тех случаях, когда эти оттенки сочетаются с высокой общей тональностью, это говорит о полной растерянности собаки, вплоть до состояния паники, и служит предупреждением о возможности стрессовых реакций и непредсказуемого поведения.
Монотонный слитный лай почти без пауз (только для набора воздуха) служит ярким признаком острой стрессовой реакции без попытки понять происходящее. Это – грозный симптом угрожающей психической травмы, говорящий о том, что собаку следует немедленно вывести из экстремальной ситуации. В диагностическом отношении такой лай должен рассматриваться как проявление существенной информационной недостаточности и общего недоразвития мыслительных механизмов. Если такой лай наблюдается в спокойной среде (дома) или как реакция на незначительные события, то психическое состояние собаки оценивается как крайне тяжелое.
Звуковые средства выражения, присущие собакам во внутривидовом общении, также могут использоваться человеком для целенаправленного воздействия на поведение.
Так, например, специфический "командный голос", используемый при управлении поведением собаки, отличается вовсе не громкостью и резкостью тона, а низкой тональностью, размеренностью интонации и глуховатым тембром, к которому может при необходимости прибавляться и рычащий призвук. При необходимости подчинить себе собаку или пресечь любое нежелательное поведение следует всеми мерами избегать высоких и резких интонаций, крика, интонационных перепадов – все это ассоциируется у собак с излишней эмоциональностью и интерпретируется как неуверенность в себе, доходящая до страха, растерянности и панических состояний. Это необходимо учитывать не только в случаях конфликта с собакой, но и при любом управлении поведением. Вместе с тем инструкторы-дрессировщики обычно рекомендуют кричать на собаку, повышая тон голоса и увеличивая громкость, что не только может явиться нежелательным контрастом с обычным стилем общения, но и вызвать у собаки ощущение растерянности хозяина, его неуверенности в своих решениях и действиях.
Особого внимания заслуживает женский голос, физиологически высокий и чуть визгливый при крике. Очень типична ситуация, связанная с гипер-охраной хозяйки со стороны крупной и уверенной в себе собаки, например, кобеля кавказской, среднеазиатской, восточноевропейской овчарки и некоторых других пород. При появлении посторонних (людей или собак) хозяйка, опасаясь возможной агрессии, кричит на собаку, повышая голос и в наиболее острых ситуациях срываясь на визг. Собака, в соответствии с видовым восприятием звуковой речи, оценивает это как признак полной паники – и поведение агрессии становится еще более вероятным. В ряде случаев для устранения настороженности собаки, угрожающего и агрессивного поведения бывает достаточно изменения тона голоса хозяйки.
Те же закономерности восприятия звуковой речи необходимо применять и в ветеринарной практике. Врач при осмотре собаки должен говорить низким, чуть глуховатым голосом, размеренно, без интонационных перепадов. При этом одинаково противопоказаны как резкость, так и певучесть речи, а также выраженные паузы между словами и фразами.
Существуют более тонкие закономерности, касающиеся восприятия отдельных звуков человеческой речи и их воздействия на подсознание собаки. Эти закономерности почти не поддаются формализации и не имеют теоретического обоснования, но все же некоторые эмпирические выводы можно привести.
Глухие взрывные звуки ("п", "т", "к") усиливают настороженность и тревожные ожидания собаки, и вследствие этого повышают активность и реактивность поведения. Не случайно в дрессировке охранных собак для усиления бдительности собаки используется фраза "Кто там?", содержащая именно эти звуки.
Звук "р" воспринимается собакой как аналог рычания, то есть как сигнал к демонстрации силы и возможной агрессии.
Шипящие и щелевые звуки ("с", "з", "ш", "Щ", "Ф", отчасти "Ж") служат раздражителем, усиливающим состояние возбуждения.
Звуки "Х", "Ц", "Ч" также действуют возбуждающе, хотя их влияние менее выражено, чем в предыдущем случае.
Сонанты ("Л", "М", "Н") и подобный им звук "В" соответствуют состоянию мягкости и беспечности, а поэтому способствуют успокоению и расслаблению собаки (иногда – вплоть до появления детского поведения).
Звонкие взрывные звуки ("Д", "Г", "Б") активизируют психическую деятельность собаки, но не приводят к повышению возбудимости и активности и реактивности поведения.
Созвучие "ДЖ" стимулирует аналитическое мышление собаки.
Гласные звуки несколько смягчают действие согласных, за исключением звуков "И" и "Й", которые могут, напротив, делать "значение" согласных более выраженным.
При постоянном применении указанные звуки и их сочетания не только влияют на сиюминутное поведение, но и оказывают долговременное действие на психику собаки, модифицируя баланс мотиваций и, следовательно, изменяя характер поведения в целом. Поэтому приведенные выше закономерности можно и нужно использовать, например, при выборе имени для собаки. Практика показывает, что очень полезно применять в быту целый набор домашних вариантов имени собаки, зависящих от ситуации. Примером может служить вариант, содержащий звук "Р", который применяется при пресечении нежелательного поведения ("КАЙСА" – "КАССАНДРА").
Нередки споры о том, способна ли собака понимать речь человека, подсчет количества команд и слов, которые собака воспринимает, и т.п. Учитывая огромную значимость поведения хозяина (в том числе, и речевого) для благополучия собаки, можно предположить, что собака наблюдает за произносимыми человеком сочетаниями звуков и сопоставляет их с реальной ситуацией. Таким образом, собака способна освоить многие высказывания, обладающие прагматикой с точки зрения ее собственной жизни, и прогнозировать следующие за ними действия хозяина (а при достаточном развитии идеального уровня СИМ это распространяется и на других людей). Развитие способности к пониманию человеческой речи у собаки прямо коррелирует с полноценными отношениями с хозяином.
Понимание человеческой речи и человеческого поведения, которое иногда интерпретируется даже как чтение невысказанных мыслей, в подавляющем большинстве случаев основывается именно на стереотипных ситуациях и твердом прогнозе требований и действий человека. Так, например, хозяин, стоящий у дверей дома и подзывающий собаку, с почти стопроцентной вероятностью приказывает ей идти домой. При этом собака выполняет прогнозируемое ею стереотипное требование хозяина независимо от того, каким словами и даже на каком из человеческих языков оно выражено. Чем больше коллективных стереотипов складывается в совместной жизни человека с собакой, тем больше подобных случаев наблюдается в их общении.
2.9. Коммуникативное поведение собак (средства общения с человеком)
Кроме видового ритуального поведения, у домашних собак представлено также языковое поведение, служащее для общения с человеком и включающее в себя мимические и звуковые средства выражения. Назовем эту категорию поведенческих стереотипов коммуникативным поведением. Необходимо подчеркнуть, что стереотипы этой категории являются сугубо благоприобретенными и в значительной степени индивидуальными. Вместе с тем основой средств общения с человеком является, по понятным причинам, видовое ритуальное поведение, элементы которого также используются в коммуникации. Кроме того, коммуникативное поведение, адресованное человеку, очень часто включает в себя начальные действия какого-либо функционального поведения.
Коммуникативное поведение в норме адресуется главным образом хозяину как партнеру-лидеру. Гораздо реже высказывания собаки обращены к посторонним. В этих случаях они в гораздо большей степени базируются на общевидовом ритуальном поведении и, следовательно, в большей мере стандартизованы. С точки зрения смысла такие обращения к посторонним могут служить предупреждением (угрожающее поведение), приглашением (игровое поведение), просьбой (попытка выпросить лакомство) и так далее. Не исключается и передача своих эмоций, а в некоторых случаях собака сообщает о своем состоянии и намерениях (например, поведение, адресованное ветеринарному врачу). Следует помнить о том, что чрезмерно активная коммуникация по отношению к посторонним нередко служит признаком несовершенства отношений с хозяином. Это, однако, не относится к тем ситуациям, когда это функционально обусловлено характером событий и ролями людей-партнеров, как на приеме у врача или во время занятия с зоопсихологом-инструктором.
Формы межвидового коммуникативного поведения, при всей их индивидуальности, все же могут быть определенным образом типизированы, что дает практические выводы для построения более полного языка общения с собакой.
Представляется целесообразным классифицировать формы коммуникативного поведения собак по их прагматике, то есть, по целям обращения к хозяину. С этой точки зрения в коммуникативном поведении домашней собаки могут быть выделены пять основных категорий.
Волеизъявительные высказывания. К ним можно отнести те мимические и звуковые знаки, которыми собака побуждает человека сделать что-либо. В человеческом языке таким высказываниям можно сопоставить императив (повелительное наклонение глагола). Одновременно с побуждением к действию собака может передать и модальность (отношение к этому действию): желательность или нежелательность, возможность или принуждение и т.п.
Волеизъявительные высказывания связаны с прогнозом развития событий и строятся на причинно-следственных отношениях, на смежности объектов в пространстве и событий во времени, на участии предмета в некотором процессе и т.п. Так, например, многие собаки сообщают хозяину о своем желании выйти на улицу, но индивидуальные формы могут быть разными. (1) Собака вспрыгивает на подоконник, настойчиво глядя на улицу, или усаживается на том месте, где ее одевают для прогулки. Это поведение основывается на причинно-следственных отношениях. (2) Собака подходит к входной двери. В этом варианте используется смежность в пространстве. (3) После привычных по распорядку дня событий (например, после ужина хозяйской семьи) собака подходит к хозяину и заглядывает ему в лицо. Это поведение построено на смежности событий во времени и закрепляется их неизменной последовательностью. (4) Собака приносит хозяину ошейник или поводок. В этом высказывании очевидным образом применяется агентивное отношение, т.е. участие предмета в процессе.
Волеизъявительные высказывания могут содержать и неявное отрицание, то есть, сообщение о нежелательности тех или иных действий. Широко известное "поведение виноватой собаки" представляет собой вариант негативного волеизъявительного высказывания ("Не наказывай меня, пожалуйста!").
Индивидуальные формы высказываний волеизъявительного типа могут быть весьма сложны и разнообразны. Они охватывают практически все стандартные формы совместного поведения, а также те ситуации, в которых собака зависит от действий хозяина (например, просьба покормить или дать лакомство может выражаться в том, что собака садится у кормушки или ведет хозяина к холодильнику, буфету и т.п.). Характерно то, что такие высказывания всегда предполагают осознание поведения хозяина и прогнозирование его действий.
Констатационные высказывания. Эти поведенческие стереотипы несколько более стандартизованы, чем коммуникативное поведение предыдущей категории, а некоторые из них обусловлены физиологическими аспектами. От волеизъявительных высказываний эта категория отличается тем, что при помощи констатации собака не добивается от хозяина немедленных действий. Животное может сообщать о своем самочувствии и сиюминутном состоянии, но не прогнозировать реакции человека. Основной логической базой для этой категории высказываний служат причинно-следственные отношений, что обусловлено универсальностью последних.
Наиболее ярким примером констатационного высказывания, обусловленного физиологическими факторами, являются известные в ветеринарной медицине "вынужденные позы", которые истолковываются диагностически как симптомы тех или иных состояний (например, подтянутые колени при боли в животе или отведенная назад нога при растяжении ахиллова сухожилия). Знаковый характер такого поведения иллюстрируется теми случаями, когда собака воспроизводит "вынужденную позу" в отсутствие острой боли. В этих случаях поведение представляет собой "жалобу", адресованную хозяину, но не обязательно спровоцировано стремлением облегчить реальную боль. Вариантом такой "жалобы" является и демонстрация места травмы – например, ушибленной лапы.
Поведение, связанное с едой, может служить не волеизъявительным высказыванием, а констатационным. Это особенно ярко заметно в тех случаях, когда животное кормят не по его просьбе, а во время, назначенное хозяином. Собака знает, что время кормления еще не наступило, но сообщает о своем голоде, усаживаясь у кормушки.
К категории констатационных высказываний относятся и многие из тех форм поведения, которые складываются у человека и собаки в ходе совместной работы. Существуют формы "рабочей коммуникации", которым собак обучают специально – например, посадка у найденной на следу вещи, охотничья стойка, специфическое настороженное поведение по команде "Слушай" и т.п. Наряду с ними формируются и индивидуальные знаки, используемые каждой конкретной парой и безусловно понятные обоим партнерам.
В этой же категории можно выделить и очень широкий круг пантомим, основанных на начальных действиях функционального поведения, которыми собака может сообщать хозяину, например, о своих прошлых действиях. При развитом общении хозяина с собакой такого рода высказывания могут служить ответами на вопросы хозяина, рассказами о том, что происходило в отсутствие хозяина, на прогулке и т.п. В некоторых случаях собаки сообщают не только о своих действиях, но и о том, что касается других членов стаи – скажем, собака способна "доложить" хозяину о нежелательном поведении кошки или другой собаки.
Прогностические высказывания близко примыкают к констатационным и отличаются от последних осознанием времени событий. Эта категория высказываний базируется главным образом на причинно-следственных отношениях и в несколько меньшей степени – на смежности событий во времени. По форме они во многом подобны волеизъявительным высказываниям и строятся на имитации каких-либо событий, но отличаются от них тем, что не требуют никаких действий, а самого события собака может не желать и бояться.
Наиболее типичным прогностическим высказыванием можно считать поведение собаки в ожидании каких-либо событий, вызывающих ее эмоции. Например, собака, которая любит выезжать с хозяевами на дачу, остро реагирует на действия хозяев, готовящихся к поездке. Прогнозируя, что она тоже поедет, собака может приносить свои игрушки, переносить с места на место вещи хозяев или, например, сидеть в прихожей, ожидая выхода из дома. Если собака не уверена, что хозяева возьмут ее с собой, прогностическое поведение приобретает несколько нервозный оттенок с суетливостью, скулением и другими проявлениями тревоги и неуверенности – это негативный прогноз. Подобные негативные прогнозы наблюдаются и в видовом общении собак.
Ярким вариантом прогностического высказывания является тот тип поведения, который в классической зоопсихологии получил название смещенной или переадресованной реакции. Таково, например, поведение собаки, прогнозирующей неприятные для себя действия хозяина. Необходимо заметить, что смещенная реакция нередко служит основой для формирования адаптивного невроза. Так, собака, ожидающая наказания, может начать рвать вещи, преследовать кошку, вести себя угрожающе по отношению к любому объекту – это коммуникативное поведение прогностического типа, которым она сообщает хозяину о своих возможных действиях в случае конфликта. Прогнозируя возможную драку с кем-либо из сородичей, собака может даже укусить члена своей стаи или хозяина (в кинологическом жаргоне это называют "переключением").
В прогностических высказываниях собак широко используются начальные действия того или иного функционального поведения. В частности, начальная демонстрация агрессии, входящая во многие дружеские и брачные ритуалы животных, может расцениваться как пример видового прогностического высказывания.
Вопросительные высказывания. Они имеют особую форму, хотя могут включать в себя и любые имитации действий. Наиболее частое оформление вопроса у собак – взгляд в лицо хозяину, иногда сопровождающийся "перекладыванием" головы с боку на бок. При этом на малом расстоянии направление взгляда – в глаза или на губы – может привносить в вопрос некоторые смысловые оттенки. Если собака смотрит на губы хозяина, то это может интерпретироваться как стремление понять речь человека (в этих случаях достаточно бывает пояснить происходящее знакомыми собаке словами). Взгляд в глаза означает скорее желание выяснить намерения хозяина – это всегда говорит об очень хорошем взаимопонимании человека и собаки. Вопросительные высказывания могут сопровождаться очень короткими глухими звуками, пыхтеньем, нередко – с тихим призвуком, напоминающим скуление.
В тех случаях, когда вопрос собаки касается ее собственных действий и отношения хозяина к ним, в него включается имитация этого поведения или соответствующие начальные действия, но после них следует собственно вопрос. Ответом должно служить одобрение или неодобрение этого поведения.
Если собака интересуется каким-либо предметом, она может трогать его лапой, подталкивать носом и т.п. с целью обратить внимание хозяина на объект интереса. В этих случаях ответом на вопрос собаки является демонстрация тех или иных свойств указанного предмета, его роли в жизни собаки и т.д. Такую демонстрацию полезно также сопроводить знакомыми собаке словами, обозначающими сходные предметы.
Вопросительные высказывания собак могут иметь характер уточнений, относящихся к ситуации в целом или к намерениям хозяина. В этом случае вопрос также сопровождается начальными действиями, соответствующими смыслу уточнения. Примером является поведение собаки, которую выводит на прогулку кто-либо из членов семьи, но не "главный" хозяин. Собака может подбегать к "главному" хозяину, заглядывая ему в лицо (чаще – в глаза) и отбегать от него в направлении выходной двери. Чем больше собаке хочется, чтобы с ней пошел любимый хозяин, тем активнее будут ее действия, однако волеизъявительная часть высказывания (приглашение следовать за собой) выполняется в сокращенной форме, без настойчивых повторов и лая.
Вопросительные высказывания играют важнейшую роль в зоопсихологической практике. Поскольку коррекция любых проблем психики и поведения у собаки в большинстве случаев сопровождается коррекцией отношений с хозяином, то вопросы собаки, обращенные к хозяину, служат первым признаком успеха и установления более полного взаимопонимания. Положительные изменения в отношениях с хозяином отмечаются с того момента, когда собака при выполнении корригирующих упражнений впервые коротко заглядывает в лицо хозяина, затем эти вопросы становятся все более частыми и органично соответствуют новизне ситуации.
В то же время частые и настойчивые взгляды собаки в лицо зоопсихолога-инструктора обычно становятся признаком установления нежелательного контакта, иногда более полного, чем контакт с хозяином. В этом случае зоопсихолог обязан принять меры к ослаблению контакта с собакой (по крайней мере, за счет менее эмоционального отношения к ней и меньшего вмешательства в выполнение упражнений с предоставлением инициативы хозяину).
Эмоциональные высказывания. Эта категория высказываний почти не имеет самостоятельного значения, однако различные оттенки эмоций, как правило, сопутствуют всем прочим высказываниям, обращенным к хозяину. Эмоциональное коммуникативное поведение весьма разнообразно по форме, представляя собой главным образом не какие-либо действия, а звуковые компоненты и активную моторику, сопровождающую основные высказывания. Эмоциональные состояния (радость, ярость, угроза, страх и прочие) находят свои соответствия в видовом ритуальном поведении, поэтому эмоциональные компоненты высказываний хорошо поддаются истолкованию именно на этой основе.
В зоопсихологической практике большое значение имеют характер и сила эмоций, обращенных к хозяину (а порой – и к посторонним), поскольку эмоциональные аспекты поведения собаки помогают мотивационному анализу. Различные варианты эмоций нередко отражают и самооценку собаки, которая, в свою очередь, может влиять на внешнее поведение.
К эмоциональным высказываниям примыкает и противоречивое ритуальное поведение, при котором на основной смысл поведения как бы накладываются другие элементы, отражающие именно отношение собаки к событиям. В этом смысле весьма показательная интерпретация собачьей "улыбки", приведенная Йораном Бергманом: он описывает это эмоциональное высказывание именно как противоречивое поведение, соединяющее начальные действия агрессии (оскал), заискивания ("подныривающая" голова) и радости (пыхтение). Необходимо заметить, что интерпретации Бергмана противоречат многие ситуации, имеющие непосредственное истолкование: например, "улыбка" суки-матери, спокойно лежащей в гнезде со щенками.
Знаковый характер коммуникативного поведения собак особо подчеркивается теми случаями, когда собака отрывает внешнее поведение от сиюминутной ситуации, и в этом проявляется способность собаки к абстрактному мышлению. Это не только констатационные "рассказы" о своих действиях, но и поведение, искажающее реальность ("обман"). Имеется множество наблюдений, показывающих, что собака может искажать свое собственное эмоциональное состояние, самооценку, социальные отношения, демонстрируя целенаправленное поведение, не соответствующее действительности. Такой метафорический перенос смысла поведения проявляется и во внутривидовом общении, и в общении с человеком. Так, например, сука, желая отобрать у кобеля-Вожака желанную для нее игрушку или лакомство, может воспроизводить детское поведение, которое никоим образом не соответствует ее истинному развитию, социальному рангу и достаточно высокой самооценке.
В общении с хозяином собака может демонстрировать внешние проявления своих состояний, также не соответствующие действительности, но закрепленные реакциями хозяина. В частности, имитацией тех или иных состояний собака может усиливать волеизъявительные высказывания, обращенные к хозяину. Так собака, страдающая синдромом ранней депривации, нередко демонстрирует острый страх, вплоть до имитации стресса и психической травмы, ради того, чтобы хозяин избавил ее от неприятной ей ситуации (например, отвел домой с прогулки или увел в сторону от собаки, с которой ей не хочется общаться). Собака, желающая, чтобы хозяин позволил ей лежать в транспорте, может изображать плохое самочувствие.
Эта сторона коммуникативного поведения имеет огромное значение для зоопсихологической практики, поскольку позволяет выявить влияние хозяина на модальный уровень СИМ собаки.
3. ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПОВЕДЕНИЯ СОБАК
Динамические характеристики поведения (темперамент)
Исторически первые попытки описать устройство психики восходят к античности, когда Гиппократ (IV век до нашей эры) впервые ввел понятие темперамента, характеризующее психику по ее динамическим качествам – по темпам и интенсивности психических процессов, по скорости изменения психических состояний. Гиппократ связывал склад психики и особенности поведения со свойствами организменных жидкостей, а потому четыре выделенных им темперамента получили характерные названия: сангвиник (sanguina – кровь), холерик (choe – желчь), флегматик (phegme – лимфа) и меланхолик (meano choe – черная желчь). Те или иные качества приписывались разлитию в организме соответствующей жидкости. Учение Гиппократа впоследствии было развито и систематизировано Иммануилом Кантом.
В работах И.П.Павлова основные динамические качества психики были определены по характеристикам процессов, протекающих в центральной нервной системе. Базой для описания психической деятельности стало соотношение двух основных процессов – возбуждения и торможения, которые, как известно, характеризуются величиной электромагнитного импульса, возникающего в нервных волокнах и центрах головного мозга, а значит, поддаются регистрации и измерению. По мере совершенствования технических средств исследователи физиологии высшей нервной деятельности получили возможность (по крайней мере, в лабораторных условиях) с хорошей точностью фиксировать и изучать свойства центральной нервной системы как электромагнитной цепи.
Тип высшей нервной деятельности, по Павлову, характеризуется тремя свойствами: силой, уравновешенностью и подвижностью Описанные И.П.Павловым типы высшей нервной деятельности находят свое соответствие в темпераментах. Холерик – это сильный, неуравновешенный тип; сангвиник – сильный, уравновешенный, подвижный тип; флегматик – сильный, уравновешенный, инертный тип; меланхолик – слабый тип.
Немецкий психиатр Эрнст Кречмер (1888-1964) высказал идею о том, что определенный склад психики соответствует типу телосложения (конституциональному типу) животного – это и стало основой морфологической теории темперамента. Взаимосвязи, выявленные Э.Кречмером у людей, как выяснилось, справедливы и для других животных, а обусловлены они особенностями обмена веществ и деятельностью желез внутренней секреции. У собак морфологические соответствия выглядят следующим образом:
нежному (изнеженному) типу конституции соответствует резко холерический или меланхолический темперамент;
сухой тип конституции предрасполагает к холерическому темпераменту;
крепкий тип конституции связан с сангвиническим темпераментом;
грубый тип конституции приводит к сочетанию сангвинического темперамента с некоторой инертностью;
при сыром типе конституции наблюдается флегматический темперамент.
В практике дрессировки и обучения собак принято говорить не столько о типе высшей нервной деятельности, с трудом поддающемся выявлению вне лабораторных условий, сколько о типе внешнего поведения. Выделяются четыре основных типа внешнего поведения:
умеренно возбудимый (примерно соответствует сангвиническому типу высшей нервной деятельности);
малоподвижный, спокойный (отражает флегматический тип высшей нервной деятельности);
возбудимый (проявляется при холерическом типе высшей нервной деятельности);
пассивно-трусливый (сопоставляется, хотя и не в точности, с меланхолическим типом высшей нервной деятельности).
Нетрудно видеть, что тип внешнего поведения также определяется весьма приблизительно и существенно зависит от смысла реакции собаки на конкретный раздражитель. Собственно говоря, наблюдению доступны лишь преобладающие реакции собаки на диагностические раздражители и события, а тип внешнего поведения, как и тип высшей нервной деятельности, может быть установлен только путем своего рода усреднения выраженности этих реакций.
При характеристике психики и поведения собак используются также такие описательные выражения, как смелость, активность, энергичность. Говорят, например, о достаточной, излишней или повышенной возбудимости, хотя эти понятия также следовало бы определять только по отношению к некоторому эталону. Поэтому в прикладных целях при анализе психики очень важно разделить смысл поведения и его динамические характеристики.
Перечисленные выше типы высшей нервной деятельности и внешнего поведения не так уж часто встречаются в чистом виде. Нередко собака в одной ситуации проявляет себя как сангвиник, а в другой (например, под влиянием какого-либо особо сильного раздражителя) ведет себя как холерик. Под влиянием сильного страха животное может проявлять меланхолические черты, а по отношению к некоторым другим раздражителям, при устойчивом привыкании к ним, внешне кажется флегматиком. Поэтому при рассмотрении реального поведения животного понятие врожденного типа высшей нервной деятельности становится относительным – этот тип опосредуется жизненным опытом индивидуума и конкретной ситуацией. Во многих случаях имеет смысл говорить о чисто поведенческой возбудимости, не имеющей физиологической базы, а лишь ситуационно имитирующей повышенную возбудимость центральной нервной системы.
3.2. Оценка динамических характеристик поведения по системе АРАКС
Одной из актуальных проблем прикладной зоопсихологии является разработка такой системы описания психики и поведения, которая позволила бы сравнивать особенности психической деятельности разных собак в одинаковых условиях и одной и той же собаки при разных условиях. Такая аналитическая система дает возможность прогнозировать реакции собаки на тот или иной раздражитель, выбирать наиболее эффективные методы воздействия и снизить нагрузку на психику при возможных трудностях. Существенным требованием к системе анализа психики является независимость динамических характеристик (“выраженности поведения”) и содержания поведения, обусловленного балансом потребностей и мотиваций.
Предлагается использовать для анализа выраженности поведения следующие функциональные характеристики:
активность поведения – сила реакции на раздражитель (громкость лая, дальность броска и бега и т.п.);
реактивность поведения – скорость наступления реакции, отражающая время протекания процесса возбуждения;
адаптивность поведения – прекращение реакции, соответствующее смене возбуждения торможением;
конструктивность поведения – способность собаки извлекать и использовать новую информацию;
стабильность поведения – воспроизводимость его при тех же условиях.
Комбинация этих характеристик дает возможность оценить с практическими целями дрессируемость собаки (эта характеристика имеет прогностический смысл, отражая относительную скорость и надежность выработки новых навыков), а также сделать вывод о развитии у данной собаки обучаемости – то есть, способности учитывать логические связи между объектами, субъектами и событиями, анализировать и оценивать ситуацию в целом, устанавливая соответствия между смыслом происходящего и эффективностью собственного поведения.
Для того, чтобы отделить динамические характеристики от смысла поведения, необходимо анализировать внешнее поведение собаки в максимально нейтральных условиях, с использованием раздражителя, минимально затрагивающего мотивации животного, а результаты должны интерпретироваться одинаково при разном по смыслу поведении. Поэтому сценарий проверки строится на стандартной ситуации, которую легко воспроизвести в любых условиях без сложной подготовки и специального оборудования. Сценарий проверки приведен в Приложении 2.
Следует обратить внимание на то, что значения конструктивности (при одинаковой активности реакции) выше для того случая, когда собака связывает событие с поведением человека, чем для той собаки, которая осознает только событие как таковое. Это обусловлено тем, что понимание роли человека уже говорит о достаточной доле логического мышления.
Если же собака одинаково активно интересуется и предметом, и человеком, то следует произвести оба варианта проверки, а значение коэффициента К для этого случая принимается равным среднему арифметическому от соответствующих оценок для двух вариантов. Если же собака вообще не проявляет интереса к первопричине события, то значение конструктивности принимается равным (-5).
Сама по себе ориентация собаки на человека или на предмет позволяет выбирать наиболее действенные приемы и методы дрессировки. Так, например, учет результатов проверки при выработке охранных навыков позволит эффективнее закрепить их либо в качестве “связи с вещью”, либо как задержание убегающего и реакцию на нападение.
Описанная методика проверки динамических характеристик психики названа аббревиатурой АРАКС. Четыре из пяти ее параметров (А1, Р, А2 и С) описывают поведенческую реакцию животного примерно так же, как в технике описывается отклик любой системы на внешнее возмущение. Они характеризуют особенности внутренних процессов, протекающих в системе: в данном случае – в центральной нервной системе животного. Поэтому традиционно рассматриваемые динамические характеристики (подвижность, уравновешенность, сила нервных процессов) находят свое соответствие и в этих параметрах.
Высокая подвижность нервных процессов соответствует следующей комбинации параметров АРАКС:
высокая реактивность;
средняя или низкая адаптивность;
низкая стабильность.
Высокая степень уравновешенности возбуждения и торможения находит свое соответствие в следующем сочетании:
высокая или средняя адаптивность;
высокая стабильность.
И, наконец, большая сила нервных процессов отражается такими значениями параметров АРАКС:
высокая активность;
высокая реактивность;
высокая или средняя адаптивность.
Таким образом, то свойство психики, которое традиционно называется возбудимостью, однозначно описывается следующей комбинацией параметров АРАКС:
активность – высокая;
реактивность – высокая;
адаптивность – средняя или низкая;
стабильность – средняя или низкая.
Традиционно рассматриваемые темпераменты и типы внешнего поведения также находят свои соответствия в однозначно приписываемых им сочетаниях параметров АРАКС. Такие комбинации, характерные для “чистых”, ярко выраженных темпераментов, приведены в табл. 1. Следует отметить, что “чистые” психотипы встречаются у собак столь же редко, сколь и у людей, а поэтому полное совпадение значений всех четырех параметров, полученных при обследовании реальной собаки, вовсе не является обязательным.
Таблица 1.
Сравнение различных систем оценки психики.
ТемпераментСангвиник ХолерикФлегматикМеланхоликТип ВНД по ПавловуСильный уравновешенный подвижныйСильный неуравновешенныйСильный уравновешенный инертныйСлабыйТип внешнего поведенияУмеренно возбудимыйВозбудимыйМалоподвижный, спокойныйПассивно-трусливыйФункциональные характеристики АРАКСАктивность=3
Реактивность=3
Адаптивность=4
Стабильность=3Активность=5
Реактивность=5
Адаптивность=2
Стабильность=1Активность=1
Реактивность=2
Адаптивность=2
Стабильность=4Активность=1
Реактивность=3
Адаптивность=1
Стабильность=1
В качестве дополнительной информации в табл.2 приведены соответствия между характеристиками АРАКС и конституциональными типами собак.
Таблица 2.
Соответствие характеристик АРАКС типу конституции.
Тип конституцииХарактеристики по АРАКССыройАктивность=1
Реактивность=2
Адаптивность=5
Стабильность=1ГрубыйАктивность=2
Реактивность=3
Адаптивность=3
Стабильность=3КрепкийАктивность=3
Реактивность=3
Адаптивность=4
Стабильность=3СухойАктивность=4
Реактивность=4
Адаптивность=2-3
Стабильность=2-3НежныйАктивность=1-5
Реактивность=4-5
Адаптивность=1
Стабильность=1
Несомненными достоинствами системы АРАКС следует признать, во-первых, ее независимость от смысла поведения; во-вторых, возможность более полного и точного аналитического описания особенностей психической деятельности; в-третьих, возможность выделения конкретных отклонений от желательной нормы и точно адресованного воздействия именно на те характеристики, которые определяют собой эти отклонения. В практической части настоящего курса будут приведены методики и упражнения для коррекции каждого параметра в отдельности.
Дрессируемость собаки отражает относительную легкость выработки рефлекторных навыков. Она является сложным показателем, представляя собой функцию от описанных выше параметров АРАКС, и рассчитывается по формуле:
Д = С (А1+А2) / Р (1)
Пользуясь этой формулой, можно получить следующие значения показателя Д для представителей разных темпераментов:
сангвиник: ДС = 7,0;
холерик: ДХ = 1,4;
флегматик: ДФ = 6,0;
меланхолик: ДМ = 0,66.
Как нетрудно видеть, показатели дрессируемости в целом соответствуют практическим представлениям о дрессируемости собак различных темпераментов. При анализе разных составляющих показателя Д можно сделать вывод о “сдвиге” темперамента в ту или иную сторону и предусмотреть в дрессировочной работе коррекцию отклонений, снижающих эффективность дрессировки, приближая свойства психики собаки к “сангвиническому оптимуму”.
Такой параметр, как конструктивность поведения, отражающий способность животного к логическому осмыслению происходящего и анализу причин и следствий, очевиднейшим образом влияет на процесс обучения собаки желательному поведению. Высокое значение конструктивности поведения интерпретируется как способность собаки конструировать поведенческие программы, зависящие от ситуации, а также сравнивать свои действия по эффективности относительно ситуации, причем в качестве важнейшего критерия эффективности выступают требования человека. Поэтому комплексный показатель обучаемости (О) учитывает одновременно и степень дрессируемости, и конструктивность поведения и определяется по следующей формуле:
О=К*Д=К*С*(А1+А2)/Р (2)
Этот показатель характеризует уже не столько легкость и прочность выработки отдельных навыков, сколько возможность формирования сложного поведения, зависящего от понимания собакой происходящего. Значение обучаемости можно использовать для прогнозирования успеха функционального обучения рабочей собаки (независимо от конкретной службы и набора навыков), а также для оценки способности собаки усваивать требования человека к бытовому поведению.
Арифметическая подстановка в эту формулу граничных значений параметров приводит к тому, что показатель О может принимать значения от (-250) до (+250). Однако эти граничные значения остаются чисто умозрительными, тогда как практика обследования поведения собак по системе АРАКС приводит к следующим основным выводам:
Реальные характеристики АРАКС укладываются в диапазон значений приблизительно от (-60) до (+60).
Отрицательные значения обучаемости соответствуют так называемой “проблемной психике” и говорят о наличии наследственных отклонений, последствий депривационного развития, психической травмы или результатов неадекватной предшествующей дрессировки. Чем больше при этом абсолютная величина показателя О, тем серьезнее проблема и меньше возможностей для устранения ее традиционными дрессировочными средствами. Причина этого заключается в том, что при высокой дрессируемости, способствующей эффективному закреплению любого поведения, все поведенческие аномалии также отличаются высокой устойчивостью. В этих случаях требуется применение специальных программ психокоррекции.
Значения О ниже (+30) свидетельствуют о слабой обучаемости собаки – в этом случае требуется обучение по специальной программе с учетом коррекции отдельных свойств психики под обязательным контролем зоопсихолога.
Средний диапазон значений О (примерно от 30 до 50) соответствует уравновешенной и достаточно активной психике при хорошей способности к усвоению новой информации. Собака может эффективно дрессироваться и обучаться по стандартным программам без участия зоопсихолога. Риск психических перегрузок и передрессировки минимален.
Высокие значения О (выше 50) – признак одаренности собаки и предрасположенности ее к освоению сложнейших программ обучения. Одновременно весьма вероятен чрезмерно эмоциональный склад психики, что повышает вероятность психических перегрузок и срывов. Рекомендуется тщательно определить предрасположенность собаки к той или иной работе, а в процессе дрессировки и обучения обратить особое внимание на этап ситуативного обучения. Необходимо следить за признаками психической перегрузки и при их появлении консультироваться с зоопсихологом, при необходимости меняя методику и темпы обучения. В этих случаях нередко требуется также и коррекция контакта хозяина с собакой.
Система АРАКС может применяться для сравнения разных состояний психики у одной и той же собаки (как возрастных, так и ситуационно обусловленных), а также для выявления характеристик психики, подлежащих коррекции. В то же время эта оценка дает возможность сравнивать индивидуальные особенности психики у разных собак – например, с целью отбора наиболее перспективных животных для той или иной службы. При этом требования, предъявляемые характером работы к психике и поведению собаки, определяют собой желательные значения разных показателей, которые при необходимости могут развиваться в нужном направлении с использованием специальных методик. Показательно также сравнение параметров системы АРАКС до работы с собакой и после нее, будь то курс обучения или корригирующая программа.
Вводя в сценарий проверки стимулы, воздействующие на ту или иную мотивацию животного (пища, игрушка, присутствие другой собаки или кого-то из людей, действия хозяина и т.п.), зоопсихолог может исследовать изменения поведения и определять значимость и баланс мотиваций.
4. МОДЕЛИ ПАРТНЕРСТВА
Напомним, что социальная организация животных с точки зрения повышения вероятности выживания строится на развитии возможностей приспособления в коллективе, на использовании интеллектуальных, поведенческих и физических возможностей партнера в дополнение к собственным возможностям. Поэтому для стайных животных важнейшим аспектом психической деятельности являются осознание роли партнера в своей жизни и доверие к нему, строящееся на положительном прогнозе результатов его поведения. А поскольку поведение собаки как социального животного в значительной степени опосредуется влиянием человека, то в практике зоопсихолога необходимо учитывать межвидовые партнерские отношения, определяющие как осознание собакой собственной социального ранга, так и прогноз действий главного партнера – хозяина.
Надежное прогнозирование поведения партнера, становление доверия к нему и, как следствие, построение партнерских отношений, учитывающих действия партнера как важный фактор процесса принятия решения, становится возможным только на основе субъектной модели, описывающей представления субъекта о состоянии психики и возможном поведении партнера. Назовем эту модель Субъектной Информационной Моделью Партнера (СИМП). Она строится по тем же правилам и в том же порядке, что и собственная СИМ, но отражает представления субъекта о партнере, сложившиеся в процессе научения под влиянием жизненного опыта. Сама СИМП складывается на социальном уровне собственной информационной модели субъекта.
От того, насколько адекватны СИМП каждого из партнеров, зависит степень влияния на поведение, эффективность совместных стратегий поведения и, в конечном счете, степень удовлетворенности партнерством.
При анализе партнерских отношений человека и собаки необходимо учитывать тот факт, что человек является в этих отношениях лидером, а собака – ведомым партнером.
Влияние фактографического уровня СИМП на партнерские отношения человека и собаки осознается человеком с трудом (в силу видовых различий в восприятии среды), но, тем не менее, моделирование восприятия мира собакой нередко становится важным шагом к полноценному партнерству. Для этого необходимо знать и учитывать основные физиологические отличия и возможности органов чувств, а также ассоциативно-интуитивный характер мышления животного. Эти особенности влияют, в частности, на степень детализации восприятия и на природу дифференциальных признаков, существенных для животного. К примеру, при коррекции нежелательного поведения собаки нередко приходится учитывать и метеорологические факторы, и возможные сенсорные перегрузки, и характер моторики и т.п.
Собака же научается учитывать особенности восприятия среды человеком опосредованно, по результатам поведения. По опыту совместных действий собака выявляет те факторы, которые определяют собой поведение партнера. Так, например, собака замечает, что на поведение человека не оказывают влияния звуки ультразвукового диапазона (от 20000 до 40000 Гц), которые сама она слышит хорошо; определяет более или менее существенные различия в восприятии освещенности и т.п. Чем отчетливее человек демонстрирует собаке результаты своего восприятия и оценки среды, тем эффективнее строится фактографический уровень СИМП.
Важнейшую роль для прогноза возможного поведения партнера играют стереотипный и критериальный уровни СИМП, содержание которых также демонстрируется партнерами в ходе каких-либо совместных действий. При этом стереотипы поведения выявляются по их повторяемости в типичных, стандартизованных ситуациях, что обеспечивается наблюдением за партнером во множестве сходных и различающихся ситуаций. Критерии поведения определяются по выбору форм поведения путем многофакторного анализа, который требует от человека не только внимания к поведению собаки, но и детального осмысления с учетом максимального количества факторов, определяющих собой это поведение. Для собаки этот анализ может быть затруднительным, поскольку он реализуется только за счет хорошо развитых структур критериального уровня собственной СИМ. В процессе развития критериального уровня СИМ собаки как ведомого партнера крайне важно демонстрировать ей критерии человеческого поведения явным и понятным ей образом. Эта демонстрация включает в себя как одобрение или неодобрение действий животного, так и доступное объяснение собственных критериев поведения. Так, например, для выработки критериев безопасного поведения на улице необходимо не только управлять движением собаки на переходе, но и обращать ее внимание на сигналы светофора, наличие движущегося транспорта и т.п.
Личностные отношения человека и собаки складываются под влиянием эмоционального и социального уровня СИМП. Эмоции привязанности и доверия не вполне определяют собой структуру отношений, которая складывается под влиянием видоспецифичных представлений о соотношении ответственности и прав каждого из членов сообщества. Поэтому для более полного построения адекватной СИМП человек должен понимать, в какой социальной роли он выступает по отношению к собаке и какую социальную роль отводит ей. Эти представления должны отражать возраст, породные и индивидуальные особенности собаки, а также ее самооценку. Для того, чтобы собака легче восприняла социальный ранг каждого из членов хозяйской семьи, весьма желательно (особенно для пород с развитыми социальными стереотипами) чтобы отношения людей в семье и характер принимаемых решений более или менее соответствовали социальным стереотипам собаки.
Концептуальный уровень СИМП может соответствовать представлениям о возможном исследовательском и, в частности, провокационном поведении партнера и, следовательно, он может влиять на степень доверия к партнеру. При этом надо учитывать доверие обоих партнеров: собаки к человеку и человека к собаке.
Обобщенные представления о поведении незнакомого партнера (определенным образом стандартизованные и не затрагивающие индивидуальных личностных особенностей) отражаются в социальном и идеальном уровнях СИМП. Складываются они под влиянием информации о поведении ближайшего партнера, т.е. хозяина, которое принимается за эталон. Поведение незнакомых людей собака оценивает по отклонениям от стереотипов и критериев поведения хозяина. Этот факт может непосредственно влиять на поведенческие проявления у собаки – именно по этой причине собака может остро реагировать на иной, чем у хозяина, характер движений и жестов, тон голоса и т.п.
Таким образом, для максимального развития СИМП и, следовательно, для построения наиболее эффективных партнерских отношений и максимальной удовлетворенности общением наиболее существенны следующие факторы:
моделирование видовых и индивидуальных особенностей восприятия среды партнером;
развитые представления о наследственных и благоприобретенных стереотипах поведения;
максимальное совпадение критериев поведения и представлений об эффективности поведения;
эмоциональная близость партнеров (в том числе, общая радость от успешного поведения);
соответствие функциональных обязанностей и социальных рангов;
желательно – развитое исследовательское поведение в отношении партнера;
желательно – сопоставление индивидуального поведения и более общих видовых закономерностей.
Естественно, что для профессиональной деятельности в области зоопсихологии перечисленные требования представляют собой conditio sine qua non.
Важным отличием СИМП от собственной информационной модели субъекта является то, что она отражает представления субъекта о том, какие потребности партнер удовлетворяет в общении. Это означает, что главнейшую роль при построении СИМП играет мотивационный анализ поведения партнера (вне зависимости от того, насколько осознанно он производится). Истинность или ложность этих представлений и определяет собой влияние одного из партнеров на поведение другого.
Каждый из партнеров при любом характере межличностных отношений удовлетворяет в партнерстве одну или несколько потребностей, относящихся к разным уровням СИМ. В качестве важнейших потребностей, удовлетворяемых в партнерстве, можно выделить следующие:
потребность в реальной защите и/или психологической защищенности;
потребность быть защитником;
потребность в движении и активном образе жизни;
потребность в стандартных взаимодействиях;
потребность в функциональных взаимодействиях;
потребность в доминировании (реже – в подчинении);
потребность в проявлениях эмоций, в ласке и нежности, а также эстетические потребности;
потребность в общении;
потребность в социальных контактах (для человека они включают и отношения с хозяевами других собак);
потребность в познании специфики другого вида;
потребность в осмыслении высших форм взаимодействий (роли разных видов в природе, характера их взаимодействий и т.п.);
потребность в самоутверждении (по различным критериям).
Осмысление собственных потребностей и потребностей партнера, удовлетворяемых в общении, достигается путем мотивационного анализа поведения (независимо от того, насколько осознанно он производится), а по смыслу может быть отнесено к идеальному уровню модели. Толчком к мотивационному анализу поведения партнера служит развитое альтруистическое поведение и приспособление к партнеру-лидеру.
Собака осуществляет мотивационный анализ поведения хозяина в повседневном общении, наблюдая и учитывая как собственное поведение человека, так и его требования к поведению животного. В зависимости от того, насколько успешно партнерство на всех уровнях и от эмоциональной окраски отношений, собака более или менее эффективно выделяет приоритетные требования человека и стремится им соответствовать ("порадовать" хозяина). Этим и обусловлен тот уровень контакта, который в быту называется "пониманием без слов" и выражается в реализации даже скрытых ожиданий хозяина. Именно этот уровень контакта дает человеку максимальное чувство удовлетворенности отношениями с собакой.
5. ОТНОШЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА И СОБАКИ КАК МЕЖЛИЧНОСТНОЕ МЕЖВИДОВОЕ ПАРТНЕРСТВО
5.1. Психологические потребности и типы ожиданий человека
Межвидовые отношения изучались в зоопсихологии применительно к дикой природе и описывались как контакты и взаимодействия видов в процессе реализации видосохраняющих форм поведения. Понятно, что при проживании в одном ареале наиболее важное значение для представителей разных видов приобретает пищедобывательное и территориальное поведение, которое и стало основой для исследователей межвидовых отношений. Следовательно, преобладающими формами межвидовых отношений в дикой природе следует считать избегание, преследование жертвы и (что встречается реже) возможность извлечения односторонней или обоюдной пользы (симбиоз). Так, например, Н.Тинберген рассматривал отношения между разными биологическими видами как поведенческие реакции, основанные на понимании и использовании сигналов другого вида для одной из двух основных целей: (1) запуск реакции другого вида на собственное поведение; (2) избегание реакции другого вида (например, стремление не вызывать пищевой реакции хищника).
У одомашненных животных в процессе доместикации вырабатываются особые формы межвидовых отношений с главенствующим видом, в роли которого выступает человек. У каждого из одомашненных видов животных прослеживается зависимость от человека, выражающаяся по-разному, в соответствии с тем, как тот или иной вид используется человеком (начиная с пищевой зависимости, элиминирующей естественное пищедобывательное поведение, с чего начинается любая степень доместикации). У собак, к которым в процессе одомашнивания предъявлялись главным образом функциональные и поведенческие требования, зависимость от человека проявляется, естественно, в приспособлении поведения к требованиям вида-лидера.
Общевидовая врожденная «потребность в человеке», присущая всем домашним собакам, выражается в том, что животное само стремится установить как можно более тесные отношения с хозяином и его семьей. Контакт с хозяином в жизни домашних собак играет роль видосохраняющей функции, не менее важной, чем оборонительный или пищедобывательный инстинкт. Человек стал важным фактором, к которому собака приспосабливается как филогенетически, так и онтогенетически.
Зависимость собаки от человека проявляется во всех важнейших аспектах жизнедеятельности этого вида, а именно:
пищевая зависимость от человека;
территориальная зависимость от хозяина и его семьи;
защищенность со стороны человека;
сексуальное поведение (искусственный отбор и подбор в ходе селекции);
обучение нормам безопасного и эффективного поведения в антропогенной среде.
Главным критерием эффективности поведения домашней собаки становится не индивидуальное и/или групповое выживание, а соответствие поведения требованиям со стороны человека как вида-лидера, определяющего выживание во всех важнейших аспектах, – в этом состоит суть приспособляемости для домашнего животного. Удовлетворение требований, предъявляемых хозяином, представляет собой основу нормального контакта собаки и человека, а поэтому и типы контакта имеет смысл определять по тому набору функциональных и поведенческих требований, который формируется человеком.
С другой стороны, характер отношений между собакой и хозяином определяется и тем, насколько эффективно человек удовлетворяет ведущие потребности животного, и при этом необходимо учитывать не только физиологические, но и психологические потребности животного (с преобладанием последних). В конечном счете, структуру социальных отношений стайных животных можно рассматривать не только с точки зрения выживания и сохранения вида, но и в аспекте удовлетворения психологических потребностей.
Принято думать, будто в семье хозяином собаки становится тот, кто выгуливает и кормит собаку. Это было бы верно, если бы потребности всех собак сводились бы к физическому выживанию и жизнеобеспечению. Однако, как показывает мотивационный анализ, структура потребностей и мотиваций собаки намного сложнее. Поэтому и характер контакта с человеком может быть основан на разных потребностях (в зависимости от породы, возраста и индивидуального баланса, складывающегося в процессе воспитания). Следовательно, и отношения с разными членами хозяйской семьи могут базироваться на удовлетворении разных потребностей животного, образуя сложную и гибкую структуру.
Психологическое благополучие собаки зависит от соотношения индивидуальных значимостей разных потребностей и от степени удовлетворения их человеком. Так, например, для собаки с чрезмерно развитыми мотивациями самосохранения в форме страха «главным человеком», а значит – и лидером, определяющим основные требования к поведению, становится даже не тот, кто ее кормит, а тот, кто способен защитить от опасности (это усугубляется тем, что у пугливых и трусливых собак пищевая потребность нередко бывает подавлена). При большой значимости функциональных стереотипов поведения (распространенный психотип «рабочей собаки») основным хозяином становится не кормилец и не самый ласковый член семьи, а тот, с кем собака работает. В то же время для собаки с недостаточно развитыми функциональными стереотипами (даже если она относится к той же породе, несет те же наследственные задатки, а возможно – и происходит из того же помета) это оказывается неверным. Следовательно, при определении типа и развития контакта собаки с хозяином и членами семьи необходимо учитывать результаты анализа индивидуальной психики собаки и истории развития отношений.
Привязанность человека к своей собаке также может и должна рассматриваться с точки зрения удовлетворения ведущих потребностей человека, среди которых чаще преобладают психологические. Животное способно удовлетворять психологические потребности хозяина не менее (а порой и более) эффективно, чем люди, с которыми он общается, и корни такого восприятия собаки кроются в психологии человека. В межличностных отношениях с человеком собака играет ведомую роль, поэтому в норме хозяин всегда получает (или искренне думает, что получает) от своей собаки то, что ему необходимо «для души».
Человек, приобретающий собаку, прогнозирует перспективы будущего межличностного партнерства, а правильность прогноза зависит от осознания человеком видовых особенностей собак в целом, породных характеристик и от индивидуального выбора. Если возможности породы и индивидуума совпадают с ожиданиями и прогнозом хозяина, то такое партнерство в полной мере удовлетворяет психологические потребности человека и оказывается благополучным.
Зоопсихологическая поддержка этапа выбора породы состоит в выявлении явных и скрытых ожиданий человека и в определении соответствия им возможностей той или иной породы. При этом учитываются основные потребности всех уровней психики человека, перечисленные в главе 4. Нетрудно видеть, что эти потребности соотносятся с каждым из уровней психики, описываемых информационной моделью, или с некоторой комбинацией этих уровней. Межвидовые отношения с собакой способны удовлетворить большую часть психологических потребностей человека, а иногда – и часть физиологических потребностей (охотничья собака снабжает человека пищей, многие породы удовлетворяют потребность в движении, в комфорте и т.д.). Принимая решение завести собаку, человек формулирует свои потребности и ожидания более или менее осознанно, а подсознательная их часть выявляется методами психологического тестирования.
В зависимости от требований человека к собаке основные типы ожиданий могут быть классифицированы следующим образом:
1. ВНЕШНИЙ ТИП ОЖИДАНИЙ (психотип «Сторонний наблюдатель»).
Преобладающие потребности человека: самоутверждение через внешние атрибуты, социальные контакты.
Человек предъявляет высокие требования к внешнему виду собаки, к престижности породы и к «высоким кровям», к выставочным титулам предков, к качеству родословной. В этом случае потенциальный владелец обычно заранее знает не только желательную породу, но и внутрипородный тип, страну и питомник происхождения и даже клички желательных производителей. Требования к рабочим качествам, к бытовому поведению и к уровню контакта, значимость психологических потребностей в общении с собакой резко снижены или отсутствуют вообще.
С бытовыми проблемами содержания, с материальными затратами на содержание собаки владелец мирится легко, но крайне редко осознает психологические потребности и поведенческие особенности собаки. Например, владельцы мелких и карликовых собак нередко пытаются приучить собаку, подобно кошке, пользоваться для туалета поддоном, не учитывая потребностей "животных с нефиксированным туалетом", к которым принадлежат собаки. Воспитанием собаки владелец заниматься не склонен, ограничиваясь дрессировкой в пределах, необходимых для племенного разведения (в тех породах, где принят кёрунг). Собака с развитыми психологическими потребностями, нуждающаяся в тесном общении с хозяином и в функциональной деятельности, при внешнем типе ожиданий хозяина нередко страдает ярко выраженным недоразвитием психики.
Обращения к специалистам ограничиваются выставочной и племенной деятельностью в рамках клуба и наблюдением ветеринарного врача (предпочтительно из числа хорошо известных). К зоопсихологу хозяин обращается крайне редко, поскольку не отдает себе отчета в психологической неудовлетворенности собаки, а поведенческие проблемы, служащие причиной обращения, чаще всего формулируются как нарушения выставочного поведения. Если же нарушения психики собаки становятся очевидными, то для этого типа наиболее характерно стремление урегулировать поведение собаки фармакологическими средствами.
Возможные проблемы связаны с неправильным изначальным представлением о породе, с врожденными или благоприобретенными недостатками собаки, препятствующими выставочной карьере собаки, а также с заболеваниями. Следует обратить внимание на то, что в подобных случаях у гладкошерстных собак нередко встречаются кожные заболевания, интерпретируемые как аллергические реакции, но представляющие собой следствие эмоциональной недостаточности.
Характерные жалобы: неадекватное выставочное поведение; порча домашнего имущества; реже – агрессия к посторонним или в семье.
Рекомендуется подбор пород, не нуждающихся в тесном общении с человеком и не склонных к доминированию над хозяином. При индивидуальном выборе предпочтение следует отдавать особям, наиболее близким к флегматическому темпераменту. Оптимальный вариант – собака из племенного питомника с наследственно подавленными стайными и территориальными стереотипами.
Рекомендации по содержанию – обособленное место (возможно, вольер или контейнер), строгий распорядок дня, минимум общения с другими собаками и людьми.
Примечание: в том случае, если владелец настаивает на приобретении представителя породы, склонной к доминированию и агрессии, рекомендуется вольерное содержание собаки (или наиболее близкий к нему вариант квартирного содержания).
2. ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ТИП ОЖИДАНИЙ (психотип «Кормилец»).
Преобладающая потребность человека – быть защитником (в широком смысле слова), что выражается в постоянной заботе о здоровье, кормлении и удовлетворении других физиологических потребностей собаки.
Психологические потребности собаки существенно недооцениваются или истолковываются крайне упрощенно. Развитые функциональные стереотипы для хозяина нежелательны, богатое межличностное общение не развивается. У человека слабо выражены или вообще отсутствуют претензии к породе, к качеству родословной (часто люди такого склада подбирают «потеряшку» или берут случайного щенка, не придавая значения выбору породы и не оценивая особенностей родительских пород у метиса). Воспитанием и дрессировкой собаки хозяин не занимается, ограничиваясь приучением (не всегда успешным) к самым необходимым гигиеническим процедурам и иногда – игровой бытовой дрессировкой. В выставочной и племенной деятельности хозяин этого типа участвует только в том случае, если на этом настаивает заводчик. Вместе с тем собаку, как правило, вяжет, но лишь один раз в жизни, «для здоровья».
Хозяин этого типа больше других основывается на расхожих мнениях, предрассудках и советах случайных людей. Со специалистами хозяин собаки практически не контактирует, склонен заниматься самолечением собаки с применением домашних средств и собственных лекарств, ограничиваясь обращением к ветеринарному врачу только в сложных случаях. К полученным рекомендациям относится чаще всего некритично, что повышает ответственность врача. Поведенческие и психологические проблемы чаще всего остаются незамеченными, несмотря на возможные тяжелые страдания собаки. Обращения к зоопсихологу связаны главным образом с агрессией к собакам и посторонним людям или с "дурными привычками" вроде мочеиспускания дома или неумеренного лая.
Возможные проблемы обусловлены главным образом недостаточной адаптивностью психики собаки, последствиями стрессов и соматических заболеваний и «комплексом сверхценности» у избалованных собак.
Характерные жалобы: капризный аппетит, недержание мочи, «нервность», «трусость», повышенная реакция на любые внешние факторы и на дискомфорт.
Рекомендуются породы, характеризующиеся высокой адаптивностью, высокой стабильностью поведения и высокой конструктивностью поведения. При индивидуальном выборе из помета прежде всего следует обращать внимание на устойчивость психики и высокий порог возбуждения у щенка. Наиболее подходящими породами следует считать некрупных собак с хорошо развитым шерстным покровом, требующим ухода (тримминг, стрижка), хотя возможен выбор и гладкошерстной собаки изнеженного типа. Весьма показаны «собаки-компаньоны» (по классификации ФЦИ) и особенно породы типа американского коккер-спаниеля, предпочтительно – без выраженной функциональной наследственности. Собаки крупных служебных и пастушьих пород, а также охотничьи собаки с выраженной рабочей наследственностью противопоказаны.
Рекомендации по содержанию: тщательно рассчитанный рацион с включением витаминов, пищевых добавок и т.п., не строгий режим дня, специально организованное место в виде «корзинки», «домика» и т.п. Особое внимание следует обратить на наполнение прогулок и игры хозяина с собакой.
3. СТЕРЕОТИПНЫЙ ТИП ОЖИДАНИЙ (психотип «Укротитель»).
Преобладающие потребности человека: доминирование, активный образ жизни, стереотипные взаимодействия, защита и защищенность.
Представления человека обусловлены отношением к собаке как к автомату, психическая деятельность которого исчерпывается условными и безусловными рефлексами, а поведение определяется очень ограниченным набором внешних стимулов и условий. Очень развиты упрощенные представления о законах поведения («два кобеля обязательно подерутся», «кобель суку не обидит», «собака охраняет хозяина при любых условиях» и т.п.).
Хозяин придает огромное значение нормативной дрессировке, вплоть до стопроцентной автоматизации навыков, хотя далеко не всегда применяет полученные знания и навыки на практике. При необходимости управления поведением собаки и в экстремальных ситуациях хозяин легко впадает в растерянность, усугубляя тем самым социальную опасность.
В остальном собака представляется своему хозяину диким зверем, не способным понимать человека и общаться с ним и требующим жесткого подавления любой самостоятельности. Права на принятие решений человек за собакой не признает. Как ни парадоксально, хозяин этого типа недооценивает роль видовой специфики психики, полагая, что поведение собаки может быть полностью регламентировано за счет простейших команд.
К специалистам хозяин этого типа обращается крайне редко. К выставочной и племенной деятельности относится без энтузиазма, но для вязок выбирает партнеров, наиболее соответствующих стандарту породы. Часто берет собаку из рабочего питомника, предпочитая крупные служебные и пастушьи породы и так называемых «строгих» собак (аборигенные овчарки, черные терьеры, ротвейлеры).
Собака, предназначенная для инициативной работы и самостоятельного принятия решений, страдает от излишнего подавления. Нередки конфликты «возрастного бунта», переходящие в перманентную форму, поскольку хозяин склонен «забивать» собаку.
Возможные проблемы вытекают из непонимания человеком нестандартного и инициативного поведения собаки, неспособности хозяина учесть все многообразие мотиваций и влияющих на поведение факторов, а также из незнания видовых и породных стереотипов поведения.
Характерные жалобы: непредсказуемость поведения, драчливость, «трусость», «агрессия», порча домашнего имущества и разрушение квартиры.
Рекомендуется выбирать среди пород грубого и сырого типа конституции, с развитым стереотипным уровнем психики, с достаточной адаптивностью, с чуть сниженной активностью и реактивностью и высокой стабильностью поведения. Конструктивность поведения в этом случае большой роли не играет. Следует отдавать предпочтение собакам служебных пород с хорошей дрессируемостью и обращать внимание на насыщенную пигментацию и отсутствие явных пороков в костяке и зубной системе. Вполне возможно рекомендовать собаку в возрасте молодняка, а если выбирается взрослая собака, то следует проверить уровень дрессировочной подготовки.
Рекомендации по содержанию: обязательное наличие "места", строгий режим дня и рацион, близкий к условиям питомника и не предусматривающий большого количества добавок.
4. ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫЙ ТИП ОЖИДАНИЙ (психотип "Наставник").
Преобладающие потребности человека: доминирование, функциональные взаимодействия, социальные контакты.
Для владельца - "Наставника" собака представляет собой инструмент для осуществления полезных для хозяина рабочих функций (охота, охрана, выставочная и племенная деятельность и т.п.). Хозяин придает чрезмерно большое значение врожденным качествам собаки и плохо понимает роль прижизненного формирования психики, особенно раннего воспитания. С увлечением занимается функциональной дрессировкой (ЗКС, притравка, аджилити и прочее, вплоть до откровенно цирковых трюков), охотно участвует в показательных выступлениях, соревнованиях, конкурсах типа "Я и моя собака".
Возможные проблемы коренятся в ошибках в определении рабочей наследственности собаки и в переоценке ее роли, а следовательно – в недостаточном развитии психики в процессе выращивания и воспитания (обычный для этого типа подход: "собака сама обязана охранять"). Роль вариативного поведения и самостоятельного принятия решений несколько недооценивается. Высока вероятность передрессировки. Весьма вероятны осложнения в социальных отношениях ("привычная" агрессия к посторонним, являющаяся результатом жесткой дрессировки или провоцируемая хозяином).
Характерные жалобы: "трусость", низкая дрессируемость, недостаточная активность собаки, неуправляемость поведения.
Рекомендуются собаки с выраженными функциональными стереотипами, возможностью хорошего развития критериального уровня психики, характеризующиеся высокой активностью и адаптивностью, достаточно высокой конструктивностью поведения. Особого предпочтения заслуживают собаки рабочих пород, в том числе и мелкие (миттельшнауцер, цвергшнауцер, ирландский терьер, фокстерьер и т.п.). Важно, чтобы хозяин воспитывал собаку с самого раннего возраста.
Рекомендации по содержанию: не строго организованный рацион, допускающий отклонения от общих правил, продолжительная утренняя или вечерняя прогулка с "выхаживанием", функциональные игры как дома, так и на улице. Длительные и насыщенные программы дрессировки и обучения.
При подготовке собаки особое внимание следует обращать на уровень квалификации и стиль работы дрессировщика.
5. ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ТИП ОЖИДАНИЙ (психотипы "Младший друг" и "Собака собаки").
Преобладающие потребности человека: эмоции, проявления нежности, потребность быть защитником.
Хозяин рассматривает собаку как своего рода "отдушину" в нелегкой жизни и основной объект своей неизрасходованной нежности. Этот тип ожиданий весьма характерен для одиноких людей и семей с недостаточно развитыми эмоциональными связями между людьми. Для последнего случая характерно постоянное выяснение, кого в семье собака больше любит, упреки в том, что кто-то из членов семьи плохо ухаживает за животным и т.п. В некоторых случаях на собаку переносятся сентиментальные чувства, связанные с людьми, возмещая эмоциональную недостаточность у хозяина.
Никаких требований к происхождению и породности собаки, к наличию и качеству родословной хозяин, как правило, не предъявляет. В то же время при выборе собаки человек придает огромное значение "предопределению" и спонтанному контакту ("она сама пошла за мной на улице", "щеночек только на меня и смотрел" и т.п.).
Все требования к функциональному смыслу поведения и к выполнению стереотипных навыков резко снижены. Значение общевидовых форм поведения существенно недооценивается, сильно преувеличивается роль сиюминутных индивидуальных реакций и эмоциональных состояний собаки. Как правило, хозяин склонен наблюдать малейшие нюансы поведения, но объясняет их большим количеством второстепенных факторов и придает огромное значение индивидуальным привычкам и предпочтениям ("она у меня любит... не любит... боится... и т.д."). При этом собаке приписываются человеческие оценки и критерии. Дрессировочная работа, обучение и коррекция поведения существенно осложняются, а иногда становятся невозможными из-за чрезмерной "жалости" хозяина к собаке.
Возможные проблемы обусловлены излишним "очеловечиванием" собаки и вытекающим отсюда переносом представлений о психике и поведении. Собака испытывает постоянные эмоциональные перегрузки, перегружается тактильными ласками, весьма вероятен неправильный подбор рациона. Резко повышается опасность стресса и степень угрозы! ВНИМАНИЕ: у собаки повышена угроза сердечных и легочных заболеваний, а у служебных пород (особенно у немецких овчарок) – заболеваний желудка и поджелудочной железы!
Характерные жалобы: нервозность, нервная дрожь, гипер-охрана у служебных пород, драчливость, вой и лай в одиночестве, энурез, порча домашнего имущества, нередко – аллергии и кожные заболевания.
Рекомендуются собаки с очень высокой адаптивностью, высокой реактивностью и конструктивностью поведения, с хорошо развитым аналитическим мышлением, ориентированные на эмоциональное состояние хозяина и при этом достаточно устойчивые по отношению к стрессам, не слишком требовательные к условиям содержания. При индивидуальном выборе нужно отдавать предпочтение собакам с устойчивой психикой и высоким порогом возбуждения. Предпочтительно рекомендовать взрослую собаку, но при этом возможен и даже желателен несколько инфантильный склад психики. Нередко лучшим выбором для этого типа оказывается метис некрупных пород или собака – "потеряшка".
Рекомендации по содержанию: рацион, приближенный к питанию хозяина (обратить внимание на исключение сладкого, колбасы, сливок, сметаны и прочих деликатесов, а также на выбор фруктов и т.п.), не очень продолжительные прогулки, насыщенные играми (с ограничением игры "в палочку"), но обязательно включающие "выхаживание". Дрессировочная работа и коррекция поведения проводится в полуигровом режиме.
6. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ТИП ОЖИДАНИЙ (психотип "Друг").
Преобладающие потребности человека: потребность в общении, в функциональных взаимодействиях, в социальных контактах.
Хозяин ценит в собаке взаимопонимание без слов, гибкость в общении и самостоятельное мышление. Требования к происхождению и качеству родословной резко снижены.
Требования к функциональным формам поведения имеются, но касаются главным образом сложных и составных форм поведения, а не элементарных дрессировочных навыков. Значимость поведения, выработанного обучением, снижена по сравнению со способностью понимать и учитывать мотивации хозяина. Отношение к дрессировке как средству достижения желательного взаимопонимания зависит от волевых качеств и дисциплинированности человека. Характерна недооценка роли поведенческих стереотипов, в том числе общевидовых и породных.
Хозяину этого типа доставляют большое удовольствие любые расширения породной специфики (например, пудель, выполняющий охранные функции, или боксер, освоивший элементы розыскной службы) и все возможные элементы спецслужб. Роль автоматизации навыков низка.
Возможные проблемы могут быть следствием чрезмерного развития стереотипных форм поведения и недостаточности аналитического и стратегического мышления у собаки. Возможно непонимание хозяином ограничений породы. Наиболее типичной стандартной проблемой является передрессировка и перегрузка психики собаки. Особого внимания заслуживает роль депривации в ходе развития, информационная и эмоциональная недостаточность.
Характерные жалобы: всегда очень индивидуальны и зависят от конкретных интересов хозяина. Проблемы нередко приписываются хозяином конкретным факторам и событиям.
Рекомендуются собаки со средней активностью и реактивностью и высокой адаптивностью. Решающее значение имеет высокая конструктивность поведения при средней и низкой стабильности. Предпочтительны собаки служебных и пастушьих пород с возможно более универсальными возможностями. Из собак-компаньонов следует отдавать предпочтение терьерам, поскольку, несмотря на развитый стереотипный уровень, эти собаки в высшей степени ориентированы на человека и его требования. Среди мелких собак можно также выбрать шелти, хотя в этом случае следует обращать внимание на более лабильную и возбудимую психику собаки.
Рекомендации по содержанию: "место" собаки должно находиться невдалеке от постели хозяина; питание не строгое, но в основе его лежит стандартный рацион; режим дня допускает вариации. Насыщенная прогулка, чередующая работу с играми и "выхаживанием" (как правило, вечером). Очень важно обратить внимание на развитие средств общения хозяина и собаки и на раннее развитие щенка. Необходимо функциональное обучение, включающее элементы спецслужб.
7. ЗАМЕСТИТЕЛЬНЫЙ ТИП ОЖИДАНИЙ (психотип "Собака собаки").
Преобладающие потребности человека: потребность в эмоциях, в социальных контактах.
При этом типе ожиданий на животное переносятся особенности межличностных отношений с конкретным человеком, обычно близким и потерянным для хозяина (смерть, развод, уход из семьи взрослых детей и т.п.). Как правило, это происходит в тех случаях, когда щенок был подарен близким человеком; приобретен вместе с утраченным человеком и/или для него; родился вскоре после смерти близкого человека или при "особых" обстоятельствах и т.д. В этих случаях хозяин собаки осознанно или неосознанно видит в своем любимце "перевоплощение" дорогого ему человека и ожидает более или менее полного воспроизведения характера в целом (иногда хозяин даже начинает кормить собаку той пищей, которую предпочитал родной ему человек).
Особенность такого эмоционального переноса состоит в полном очеловечивании собаки при упорном отрицании видовых различий. В этих случаях дисциплинарные методы коррекции оказываются полностью непригодными.
Возможные проблемы связаны с непониманием видовой и породной специфики собак и несоответствием поведения животного представлениям хозяина. Характерным примером может служить французский бульдог в замещающей роли "младенца" в бездетной семье.
Характерные жалобы: недостаточный уровень контакта ("я столько делаю для собаки, а она меня не любит, не слушается и т.п."), "необоснованное" поведение собаки – т.е., не понятое хозяином.
Рекомендуются собаки с очень высокой адаптивностью и очень низкой ролью общевидовых и породных поведенческих стереотипов, с высокой конструктивностью поведения и развитым аналитическим мышлением. Функциональные качества выбираются в зависимости от психологических потребностей хозяина и характера замещаемых взаимодействий.
Рекомендации по содержанию: снижение требований к рациону, режиму дня и т.д., максимально гибкие программы воспитания. Особое внимание следует обращать на раннее воспитание щенка и оптимальное психофизическое развитие. Во многих случаях возникают большие трудности в управлении поведением и ситуативном обучении собаки.
В составе семьи, как правило, имеются люди с различными типами ожиданий, что заставляет выбирать компромиссные варианты или подбирать для семьи достаточно адаптивную породу, более или менее легко приспосабливающуюся к разным типам отношений с людьми. Необходимо выяснить, как будущие хозяева представляют себе распределение ролей по отношению к собаке, предполагается ли "главный хозяин" и чьи ожидания будут приоритетными. При описании семейного контакта необходимо учитывать преобладающий тип ожиданий, указывая вместе с тем сопутствующие психотипы людей, к которым собака приспосабливается в повседневной жизни и на которых ориентирована в критериях поведения.
5.2. Типы отношения собаки к человеку
Типы потребностей собаки, которые удовлетворяет хозяин, непосредственно связаны с преобладающими мотивациями, выявляемыми в результате мотивационного анализа поведения. Тем самым определяется большая или меньшая вероятность того, что собака сориентируется на конкретного человека как на "главного хозяина". Поскольку мотивации имеют значительную генетическую обусловленность, то психотип собаки во многом зависит от преобладающих породных мотиваций. Именно специфика породы (и в меньшей степени – фамильная наследственность) создает предрасположенность собаки к тому или иному психотипу.
С другой стороны, необходимо также учитывать то, что собака, воспринимая хозяина как главный фактор приспособления, активно ищет поведенческие формы этого приспособления, которые позволили бы ей строить удовлетворяющие ее отношения. Можно полагать, что именно механизмами приспособления обуславливаются прижизненные изменения психотипа собаки, которые вырабатываются в отношениях с конкретным хозяином.
Иными словами, результирующий индивидуальный психотип собаки формируется как совокупность наследственных предрасположенностей и приобретенных прижизненно форм приспособления к человеку, которые закладываются еще в подсосном возрасте щенка и формируются не только в процессе целенаправленного обучения, но и в процессе научения, не всегда контролируемом человеком.
Обратим внимание на то, что психотипы собак в гораздо большей мере соотносятся с каждым из уровней информационной модели, чем психотипы человека. Это объясняется относительной простотой психики собаки по сравнению со сложным взаимодействием уровней у человека.
1. ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ ТИП основывается на преобладании мотиваций первого уровня. Преобладающие мотивации собаки связаны с удовлетворением основных физиологических потребностей, потребности в защите и – очень ограниченно – потребности в общении и в социальных отношениях. Собака воспринимает хозяина как инструмент удовлетворения потребности в пище, в движении, в отдыхе, в комфорте, в ласке и т.п.
Собака удовлетворяет потребность хозяина быть защитником.
Собака-"потребитель" плохо дрессируется, нередко очень капризна в быту, может постоянно заискивать перед хозяином или, напротив, быть требовательной и склонной к доминированию (последнее зависит от породных особенностей и самооценки животного). Такая собака легче всего приспосабливается к хозяину с внешним или физиологическим типом ожиданий.
Врожденная предрасположенность к потребительскому типу более других присуща многим декоративным породам (особенно карликовым, а также собакам изнеженного и сырого типов конституции). Как правило, потребительский тип отношения к человеку влечет за собой снижение активности и адаптивности с одновременным повышением реактивности.
Наиболее активные уровни психики: фактографический, отчасти – стереотипный, эмоциональный.
Характерные проблемы: избалованность, капризный аппетит, нередко – энурез. "Комплекс сверхценности". При потворстве со стороны хозяина часто развивается симуляция заболеваний.
Потребительское отношение к человеку очень часто формируется у собак, изначально предрасположенных к психологически насыщенному контакту, но не получивших такой возможности по вине хозяина.
2. СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫЙ ТИП связан с наследственно или прижизненно развитым стереотипным уровнем психики. Это отношения, охватывающие ту или иную узкую функциональную область, удовлетворяющие специфические потребности собаки, соответствующие породным стереотипам поведения. Специализированный тип отношения к человеку свойственен породам со значительным преобладанием стереотипных форм поведения, заложенных на породном или фамильном уровне, что затрудняет приспособление собаки к другим формам поведения. В определенной мере специализированное отношение к человеку присуще и собакам, в чьей фамильной наследственности заложены "особые условия" содержания и взаимодействий с человеком (собаки вольерного содержания, собаки из рабочих питомников, особенно – армейских и милицейских, охотничьи собаки с ярко выраженными наследственными рабочими качествами). Выявлению этих случаев помогает анализ родословной собаки или известных хозяину сведений о ее происхождении.
Собака удовлетворяет потребность человека в стандартных взаимодействиях, в доминировании, в самоутверждении.
Человек со стереотипным или инструментальным типом ожиданий нередко воспитывает у своей собаки специализированное отношение к себе путем активной и жесткой дрессировочной работы. При этом собака может состоять в других отношениях с членами семьи хозяина.
Собака-"специалист" легче всего приспосабливается именно к стереотипному типу ожиданий человека.
Чем более специализирован тип отношения собаки к человеку, тем меньше пригодно животное к роли семейной собаки, а возможно – и к городскому квартирному содержанию вообще. При этом типе отношения к человеку отмечается резкое снижение адаптивности при повышении активности и реактивности поведения (хозяева нередко интерпретируют такую совокупность характеристик как повышенную возбудимость, но она всегда обусловлена ситуацией). Характерны высокая стабильность и низкая конструктивность поведения.
Наиболее активные уровни психики: фактографический и стереотипный.
Характерные проблемы: трудности выработки инициативного и сложного поведения, трудно устранимые реакции и немотивированное ("машинальное") поведение в отдельных ситуациях. Весьма вероятен также "дикий" тип поведения, отличающийся крайне слабой ориентацией на хозяина, особенно в нестандартных ситуациях.
3. ДИСЦИПЛИНАРНЫЙ ТИП опирается на развитые поведенческие стереотипы, применение которых нормируется хорошо сформированным критериальным уровнем. Приоритетная потребность собаки состоит в стереотипном поведении и в подчинении человеку, а она, в свою очередь, удовлетворяет у человека потребность в стереотипных взаимодействиях, в доминировании и в самоутверждении. Собака очень легко воспринимает дисциплинарную дрессировку, в том числе и формальными методами. Автоматизация навыков достигается быстро и надежно за счет хорошо развитого стереотипного уровня психики, но выход на уровень вторичного научения бывает осложнен. Инициативное и стратегическое мышление развивается с некоторым трудом, тем большим, чем активнее стереотипный уровень. Дисциплинарный тип нередко является проявлением хорошо отработанной в разведении породной и фамильной поведенческой наследственности (особенно у собак служебных пород, у которых он служит основой рабочих качеств).
Для собак дисциплинарного типа характерны высокая активность и реактивность, однако конструктивность поведения может быть снижена.
Наиболее активные уровни психики: стереотипный и критериальный.
Характерные проблемы: сложности в функциональной дрессировке и ситуативном обучении, "робость" перед хозяином, негибкость отношений в семье вплоть до неподчинения кому-то из хозяев. При недостаточном врожденном и прижизненном развитии критериального уровня психики весьма вероятны срывы и неврозы, связанные с передрессировкой.
Прижизненно развитый дисциплинарный тип представлен у собак с недостаточной самооценкой, много дрессировавшихся жесткими "профессиональными" методами.
4. РАБОЧИЙ ТИП сочетает в себе хорошее развитие второго и третьего уровней вместе с эмоциональной ориентацией на хозяина, относящейся к четвертому уровню. Главным условием формирования рабочего психотипа является доверие собаки к хозяину, выражающееся в принятии функциональных и эмоциональных оценок человека как приоритетного критерия собственного поведения. При этом типе отношения к человеку для собаки важно удовлетворение ее потребностей в функциональном проявлении, но обязательно в сочетании с развитием стратегического мышления и с предоставлением самостоятельности в пределах выполняемых рабочих функций.
Собака удовлетворяет потребности человека в стандартных и функциональных взаимодействиях, в защите, в социальных контактах.
Собака рабочего типа очень легко осваивает функциональное обучение с выходом на уровень вторичного научения. Прекрасно строит отношения с хозяином, обладающим инструментальным типом ожиданий. Рабочий тип собаки приводит к повышению активности и стабильности поведения, возможно – с одновременным снижением адаптивности и конструктивности для нестандартных ситуаций, не связанных с функциональными обязанностями.
Благоприобретенный рабочий тип является развитием специализированного типа собаки с инструментальным типом ожиданий хозяина при условии хорошего ситуативного обучения и развития критериального уровня психики.
Наиболее активные уровни психики: критериальный, социальный, познающий.
Характерные проблемы: бытовые сложности, трудность приучения к некоторым ситуациям (например, к поведению в транспорте), иногда – чрезмерная активность, сложности гибкого установления отношений в семье, осложнения в социальных отношениях. ВНИМАНИЕ: резко повышается опасность передрессировки!
5. ЗАВИСИМОСТЬ как психотип собаки целиком относится к четвертому (эмоционально-модальному) уровню психики. При этом типе отношения к человеку собака удовлетворяет в общении потребность в чувстве защищенности и в социальной поддержке, воспринимая хозяина как гаранта собственной безопасности, а проявления его любви и нежности – как необходимые условия выживания. Основные потребности человека, которые способна удовлетворять собака зависимого типа – это потребность в опеке слабого, в эмоциях, ласке и нежности.
В этом случае у собаки резко усиливается действие всех приспособительных механизмов, обеспечивающих адаптацию поведения собаки к требованиям человека, однако при недостаточном разнообразии поведенческих стереотипов и нечетко определенных критериях адаптация приобретает характер угадывания. Вне общения с хозяином собака лишена какой бы то ни было самостоятельности и уверенности в себе, не проявляя никакой инициативы в принятии решений.
Для зависимости от человека характерна недостаточная видовая социализация, полный или частичный отказ от общения с сородичами, развитое соперничество за ласку хозяина с другими животными (без стремления регламентировать отношения), что обычно истолковывается хозяином как ревность. Ярким симптомом зависимости служит потребность в поглаживании и почесывании (преимущественно задней части тела) – особенно это выражено у собак с коротко купированными хвостами, гладкошерстных или коротко триммингуемых.
Вследствие развития вариативного поведения у собаки резко повышается адаптивность психики, однако активность, реактивность и стабильность существенно снижаются. Конструктивность поведения ярко выражена в том, что касается настроения и намерений хозяина, в других приложениях может быть снижена.
Наиболее активные уровни психики: фактографический, эмоциональный, социальный, отчасти – познающий.
Характерные проблемы: безынициативность, неспособность к принятию решений; трудности (вплоть до полной невозможности) функционального обучения. Проблемы одиночества (вой и лай, порча мелких хозяйских вещей, мочеиспускание на вещи и в постель хозяина). Весьма вероятны эмоциональные перегрузки, психические травмы, срывы и неврозы. При неблагоприятных обстоятельствах велика вероятность разрыва контакта с хозяином. При дисциплинарной дрессировке по общей программе существенно затруднена выработка "командного голоса".
6. КОМПАНЬОН предполагает достаточное развитие всех уровней психики с первого по пятый. Этот тип характерен для хорошо выращенных и воспитанных собак, обязательно адекватно социализованных как во внутривидовом, так и в межвидовом отношении, которые не имеют ярко выраженных функциональных стереотипов и, соответственно, сильной потребности в функциональных взаимодействиях. Собака прекрасно понимает хозяина, принимает его поведенческие требования и стремится их удовлетворить. У человека собака-компаньон удовлетворяет потребности всех уровней психики.
Примечательной особенностью собаки-компаньона является развитое общение с человеком, умение и желание продемонстрировать хозяину свои состояния, желания, надобности и намерения. Наблюдения за общением собаки-компаньона с хозяином предоставляют богатый материал для анализа пантомимических возможностей собак. Степень доверия к хозяину очень высока.
Одновременно собака спокойно и уверенно общается со знакомыми ей людьми, не проявляя излишней недоверчивости к посторонним. В семье весьма контактна и гибка в отношениях.
Собаку-компаньона отличает уверенная работа на всевозможных снарядах и тренажерах с легким освоением различных комбинаций и выходом на уровень вторичного научения. Собака легко осваивает любую неформальную и нестандартную дрессировку, включая "цирковые трюки", прекрасно работает по программе "аджилити".
Развитие психики сбалансировано, возможна несколько повышенная активность и реактивность в стандартных ситуациях. Характерен высокий показатель конструктивности с высокой активностью шестого уровня психики.
Собака-компаньон очень удобна в быту (независимо от породной принадлежности), легко осваивает всевозможные ситуативные зависимости, вырабатывая разнообразные варианты поведения. Создается впечатление, что собака гордится своим взаимопониманием с хозяином и широкими познаниями.
Наиболее активные уровни психики: социальный, концептуальный, иногда – идеальный.
Характерные проблемы: накопление эмоциональной и психической перегрузки, которая чаще всего остается не замеченной хозяином и впоследствии выливается в неожиданные и "необъяснимые" срывы. Иногда наблюдается снижение роли видовой социализации. Возможен переход к чрезмерной эмоциональности.
К этому типу отношений с человеком наиболее предрасположены собаки одноименной породной группы (по классификации ФЦИ), хотя способны к нему многие породы.
7. СОТРУДНИК. Этот тип отношения собаки к человеку базируется на гармоничном развитии всех уровней психики, и особенно – высших, до идеального включительно. Собака-сотрудник удовлетворяет свои преимущественные потребности в познании, социальном общении и взаимопонимании с человеком. У человека собака также лучше всего удовлетворяет потребности высших уровней психики, что не исключает и потребностей более низких уровней, например, потребности в защите.
Главным условием развития этого типа отношения к человеку является совместная полезная деятельность, предусматривающая сложные формы поведения, инициативу и стратегическое мышление со стороны собаки.
У собаки-сотрудника наблюдается хорошее развитие функциональных форм поведения (наследственное и благоприобретенное в обучении со стороны человека) при высоком уровне стратегического мышления. Собака самостоятельна и инициативна, но высшим критерием эффективности поведения для нее служит благо хозяина. Поэтому особое значение для собаки-сотрудника приобретают разумные и хорошо разработанные критерии сложного поведения и их совпадение с представлениями хозяина.
В контакте с человеком у собаки-сотрудника развивается хорошо сбалансированная психика. Собака легко и естественно достигает уровня вторичного научения, основой чего является хорошо разработанная система стереотипных поведенческих форм и критериев принятия решений. Для сложных ситуаций собака изобретает собственные стратегии поведения, которые хозяину представляются вполне разумными благодаря общности критериев принятия решений.
Собака легко воспринимает любое обучение, вплоть до сложных специальных навыков, ориентируется в сложных и разнообразных жизненных ситуациях.
Собака-сотрудник отличается развитыми формами общения с человеком, способна добиться понимания не только от хозяина, но и от других знакомых ей людей. В семье очень контактна, гибко строит отношения с разными людьми, хотя может явно предпочитать общение с тем из хозяев, с кем работает. К посторонним относится спокойно, без ярко выраженной недоверчивости и подозрительности.
Внешним признаком собаки-сотрудника является очень сдержанное поведение, в том числе способность к адекватному выбору форм угрожающего поведения – безошибочное определение "предела необходимой обороны".
Наиболее активные уровни психики: социальный, познающий, идеальный.
Характерные проблемы: переоценка разума собаки хозяином, иногда – утрата видовых и породных стереотипных форм поведения. ВНИМАНИЕ: у собак этого типа особенно ярко выражены проблемы старения и реакция на ограничения в работе (в том числе – при заболевании)!
Каждому типу отношений собаки с человеком соответствуют поддерживающие его уровни психики (они указаны при описании типа), что требует адекватного развития определенного уровня информационной модели. Большую роль при формировании отношения собаки к человеку играют породные предрасположенности и фамильная наследственность.
При наличии врожденной (породной и/или фамильной) предрасположенности к тому или иному типу отношений можно в значительной степени расширить и трансформировать его в процессе воспитания и обучения собаки, обеспечивая тем самым более полное соответствие ожиданиям хозяина, повышая удовлетворенность человека, уровень контакта и благополучие данной пары или семьи.
5.3. Результирующий тип контакта собаки с хозяином и его диагностика
Различные сочетания ожиданий человека и предрасположенностей собаки образуют достаточно большое количество комбинаций, каждая из которых отличается своими особенностями в совместных поведенческих стратегиях собаки и человека, а следовательно – и в социальном прогнозе.
Учитывая возможную сложную структуру семьи и наличие двух и более собак, определить все бесчисленное множество комбинаций психотипов не представляется возможным. Здесь мы учитываем только отношения с "главным хозяином", определяющим основные требования к психике и поведению собаки.
В то же время нередки случаи когда "главный хозяин" меняется даже внутри одной и той же семьи – например, щенка растит и воспитывает эмоциональная хозяйка, а впоследствии его обучением занимается хозяин, склонный к формальному отношению. Возможны также и существенные изменения в отношениях с одним и тем же хозяином – например, собака по мере взросления перестает вызывать чувство умиления и нежности и привычный для собаки эмоциональный контакт заменяется физиологическим. Такие изменения не соответствуют возрастным закономерностям развития контакта, и поэтому могут приводить к эмоциональным проблемам у собаки. То же может происходить и при тех или иных изменениях в составе семьи и образе жизни (рождение ребенка, переезд, изменение режима работы хозяина и т.п.). В этих случаях собака, будучи не в состоянии понять причины изменений, страдает от перманентного стресса, результатом которого могут быть разного рода проблемы психики и поведения. Анализ таких случаев приводит к необходимости глубокой коррекции типа контакта.
При анализе сочетаний психотипов следует помнить о том, что в неблагоприятном сочетании тяжесть последствий будет зависеть от того, насколько ярко выражены психотипы и собаки, и хозяина. Собака может несколько адаптироваться к характеру отношений с хозяином за счет компенсирующих механизмов, реализующих другие потребности. Фактором, смягчающим тяжесть последствий, могут послужить более адекватные отношения с кем-то из членов семьи хозяина.
Необходимо, однако, иметь в виду, что разнообразие психотипов разных членов семьи может привести к тому, что кто-то из них не будет удовлетворен психотипом собаки и теми отношениями, какие складываются у нее с "главным хозяином". В этом случае в семье возможны противоречивые требования к собаке и конфликты, способствующие нарастанию психологического напряжения у всех членов семьи и стаи. То же касается и тех случаев, когда несколько собак, живущих в одной стае-семье, оказываются не в состоянии выстроить свои отношения гармоничным и непротиворечивым образом.
Нетрудно заметить, что с каждым типом ожиданий человека и с каждым психотипом собаки связаны поддерживающий его уровень информационной модели психики и определенный тип внешнего поведения. При наличии врожденной (породной и/или фамильной) предрасположенности к преобладающему развитию того или иного уровня психики, а следовательно – и к определенному типу контакта, можно значительно развить и усовершенствовать психику и поведение собаки с целью приближения ее психотипа к ожиданиям хозяина. Эта задача теснейшим образом связана с возрастными процессами и закономерностями формирования психики, которые будут рассмотрены ниже.
Те же цели преследуются и в корригирующих программах для взрослых собак, направленных на совершенствование контакта собаки с хозяином. Очевидным результатом расширения психотипа собаки является более полное соответствие психологическим потребностям хозяина и повышение степени психологического комфорта для обеих сторон.
Наиболее благополучными сочетаниями, обеспечивающими максимальный уровень контакта и минимальную вероятность возникновения субъективных проблем, можно считать следующие комбинации:
физиологический психотип человека – потребительский или зависимый психотип собаки;
стереотипный психотип человека – специализированный психотип собаки; ВНИМАНИЕ: степень благоприятности сочетания целиком зависит от правильности выбора породы;
инструментальный психотип человека – рабочий или дисциплинарный психотип собаки; ВНИМАНИЕ: степень благоприятности сочетания целиком зависит от правильности выбора породы;
эмоциональный психотип человека – зависимый психотип собаки или собака – "компаньон";
интеллектуальный психотип человека – психотип собаки "сотрудник" или "компаньон";
заместительный психотип человека – собака -"компаньон".
Можно также указать заведомо неблагоприятные сочетания, в которых вероятность возникновения осложнений максимальна. А именно:
внешний или физиологический психотип человека – рабочий или дисциплинарный психотип собаки, а также "компаньон" и "сотрудник";
стереотипный психотип человека – психотип собаки "сотрудник" или "компаньон";
инструментальный психотип человека – зависимый психотип собаки или собака – "компаньон";
эмоциональный психотип человека – рабочий или дисциплинарный психотип собаки, а также собака – "сотрудник";
интеллектуальный психотип человека – потребительский или специализированный психотип собаки;
заместительный психотип человека – специализированный психотип собаки, а также собака- "сотрудник".
Более полная оценка сочетаний психотипов собаки и хозяина приведена в Приложении 3.
Рассмотрим некоторые нетривиальные сочетания психотипов и то влияние, которое они оказывают на психику и поведение собаки в различных ситуациях. В качестве важнейшего критерия психологического благополучия пары, который в значительной мере определяет собой устойчивость и предсказуемость поведения, мы принимаем степень удовлетворения важнейших потребностей собаки и человека.
1. ВНЕШНИЙ психотип ХОЗЯИНА + ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
В этом сочетании человек эффективно удовлетворяет основные потребности собаки, сводящиеся в основном к физиологическим. Недостаточное развитие психики собаки обуславливает малую выраженность психологических потребностей, а хозяин, в свою очередь, удовлетворен "откликом" животного на заботу о его физиологической норме и внешнем виде.
Сочетание благоприятно.
Если в семье имеется несколько собак-потребителей (например, так называемый "городской питомник", содержащий несколько племенных производителей) весьма вероятна конкуренция за блага, распределяемые хозяином.
Рекомендуется воспитание и постоянное содержание в обедненной среде, условиях относительной сенсорной и информационной депривации. Для боевых и потенциально опасных пород весьма показано вольерное содержание.
2. ВНЕШНИЙ ИЛИ ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
В этом случае человек недооценивает специализированные потребности собаки, что приводит к недостаточному их удовлетворению. В зависимости от характера потребностей возможны различные проблемы (например, гиподинамия у афганской борзой, живущей у хозяина-инвалида и лишенной возможности полноценно двигаться). В общем случае неудовлетворенность потребностей стереотипного уровня психики влечет за собой нарастание психологического напряжения, выливающееся в повышение возбудимости у собаки и проявляющееся в различных симптоматических проблемах (недержание мочи, немотивированное поведение и т.п.).
Поведение собаки остается достаточно предсказуемым в силу стабильности стереотипных форм поведения. Возможно, однако, явление, которое Конрад Лоренц назвал "накоплением инстинкта", при котором неудовлетворенные специализированные потребности проявляются в форме нежелательного для хозяина поведения. Отношение хозяина к проблемам собаки определяется его представлениями о специфике породной и/или фамильной наследственности.
Степень удовлетворенности человека зависит от тех амбиций, которым должна отвечать собака. Нередко возникающие проблемы заслоняют собой преимущества общения с собакой. В этом случае хозяин сравнительно легко расстается с животным (передает его в другие руки или даже усыпляет).
Сочетание более или менее благоприятно, если у собаки есть возможность хотя бы в игровой форме проявлять свое специализированное поведение. При постоянном подавлении стереотипных поведенческих форм возможны проблемы, глубоко затрагивающие все уровни психики, и формирование "дикого" типа контакта.
Рекомендуется подыскать те ситуации и формы, в которых становится возможным стереотипное поведение ("легализация поведения").
3. ВНЕШНИЙ ИЛИ ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + ДИСЦИПЛИНАРНЫЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
Психологические потребности собаки удовлетворяются не всегда, поскольку для собаки дисциплинарного психотипа слишком мягкие требования хозяина оказываются недостаточными.
Человек не осознает потребности собаки в подчинении и, следовательно, оказывается не в состоянии ее удовлетворить. Даже в том случае, когда назначение породы предрасполагает к дрессировочной работе и хозяин понимает значение дисциплины и послушания, он нередко оказывается не в состоянии эффективно управлять поведением собаки, что приводит к возникновению проблем, в том числе социальных. В нестандартных ситуациях собака не получает необходимых ей команд и ощущает нарастающую растерянность, а будучи неспособной самостоятельно выработать эффективные поведенческие стратегии, постоянно испытывает стрессовые психические нагрузки. Кумулятивные стрессы могут приводить к разного рода срывам и неврозам, которые не осознаются хозяином до тех пор, пока не выразятся в самых ярких проявлениях симптоматического характера (недержание мочи, вой и лай в одиночестве).
Собака в целом удовлетворяет потребности человека, а возникающие субъективные проблемы осознаются как "врожденные особенности" собаки (хозяин приписывает их видовой, породной или фамильной специфике). Прогноз развития отношений зависит от образа жизни хозяина, остроты проблем и тех ситуаций, в которых они возникают.
Сочетание недостаточно благоприятно. Наиболее благоприятный вариант – тот, при котором амбиции хозяина связаны с дрессировочными достижениями собаки.
Рекомендуется подобрать форму дрессировочной работы и состав навыков, которые могли бы удовлетворить психологические потребности собаки и при этом не быть обременительными для хозяина. Зачастую это игровые формы нестандартной дрессировки.
4. ВНЕШНИЙ ИЛИ ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ психотип ХОЗЯИНА + РАБОЧИЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
Очень часто эта комбинация представляет собой результат смены хозяина, в том числе – и внутри семьи. Собака страдает от неудовлетворенных потребностей второго и третьего уровней психики, что приводит к перманентному стрессу и ослаблению контакта с хозяином. При достаточно развитом стереотипном уровне и недоразвитии критериального весьма вероятно неспровоцированное стереотипное поведение, что может оказаться нежелательным для хозяина. Нередко нежелательное поведение закрепляется вследствие ошибок хозяина (например, агрессия к посторонним или драчливость при неумении хозяина выработать желательное заместительное поведение).
В этом сочетании собака в определенной степени способна самостоятельно удовлетворять свои потребности, "придумывая" себе работу, что у пород служебного назначения нередко выражается в так называемой "гипер-охране". В тех случаях, когда "гипер-охрана" выливается в агрессивное поведение по отношению к собакам или людям (редкий вариант – настороженное и даже боязливое поведение по отношению к транспорту), проблемы собаки осознаются хозяином, но нередко приписываются им породной и/или фамильной наследственности или неправильной дрессировке. Возможно закрепление и стимуляция нежелательного поведения хозяином по типу "поисков врага".
У охотничьих собак в этом случае возможны нападения на других животных (особенно – дворовые кошки!) и "помойничество".
Непредсказуемость поведения в нестандартных ситуациях резко возрастает, а социальный прогноз отягчается неспособностью хозяина справиться с собакой. Хозяин испытывает нарастающие трудности и, не будучи в состоянии совладать с собакой (особенно при агрессии в семье, по отношению к детям и старикам) передает собаку в другие руки или усыпляет.
Сочетание неблагоприятно.
Рекомендуется провести курс дрессировки и управления поведением. Прогноз зависит от способности хозяина научиться управлению поведением собаки (т.е., по существу, от перехода хозяина в другой психотип).
5. ВНЕШНИЙ ИЛИ ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + ЗАВИСИМЫЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
Это сочетание, как правило, является результатом смены хозяина, в том числе – внутри семьи.
Потребность собаки в защите и ласке хозяина удовлетворяется не полностью – это зависит от породы, размера и особенностей поведения собаки. Обычно мелкие декоративные собаки, вызывая у хозяина более нежные чувства, получают большую защищенность и заботу, чем собаки крупных (особенно служебных) пород. Однако и в этом случае подлинная защищенность может заменяться излишней лаской, так как хозяин чаще всего не замечает тех ситуаций, когда собака нуждается в его помощи.
Удовлетворенность хозяина зависит от экстерьерных и прочих достоинств собаки.
Возникающие в этом случае проблемы связаны с эмоциональным состоянием собаки и с возможностью частых и сильных стрессов, не замечаемых хозяином.
Сочетание недостаточно благоприятно, прогноз развития отношений зависит от конкретных обстоятельств.
Рекомендуется подобрать те формы общения (в основном не формального характера), в которых хозяин вынужден демонстрировать собаке защиту, а у собаки развивается самостоятельность и стратегическое мышление. В зависимости от индивидуального склада характера хозяина показана работа с собакой-наставником.
6. ВНЕШНИЙ ИЛИ ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + СОБАКА-КОМПАНЬОН.
Эта комбинация характерна для случаев смены хозяина, возможно – внутри семьи, так как хозяин внешнего типа вряд ли способен воспитать собаку-компаньона. При этом сочетании психотипов психологические потребности собаки не удовлетворяются, а хозяина утомляет излишняя потребность собаки в общении.
Чаще всего собака испытывает потребность в общении с другими людьми и, если не находит его в семье хозяина, проявляет излишнее дружелюбие к знакомым и посторонним людям, что может раздражать хозяина. У собаки наблюдаются неврозы по типу отчуждения (вплоть до аутизма) и замещения нежелательными формами поведения ("помойничество", охота на кошек и прочее). Могут наблюдаться проблемы одиночества в форме порчи домашнего имущества. Поводом для обращения к зоопсихологу обычно служат симптоматические нарушения поведения.
Сочетание весьма неблагоприятно для обеих сторон! Для собаки повышается вероятность опасных ситуаций и соматических заболеваний!
Рекомендуется тотальная коррекция контакта с подбором адекватных форм общения, снижением психологических нагрузок и общей стабилизацией психики собаки.
То же касается и сочетания "ВНЕШНИЙ ИЛИ ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + СОБАКА-СОТРУДНИК".
7. СТЕРЕОТИПНЫЙ ТИП ОЖИДАНИЙ ХОЗЯИНА + ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
Ввиду неразвитости поведенческих стереотипов у собаки потребности хозяина не удовлетворяются или удовлетворяются не полностью. Требования хозяина, завышенные по отношению к возможностям собаки, служат основой для психических травм и неврозов у собаки. В поведении отмечается суетливость, попытка перебора вариантов. Наиболее типичны такие проявления невроза, как недержание мочи, крупная дрожь, нарушения сна, аппетита.
Сочетание весьма неблагоприятно.
Рекомендуется коррекция стереотипного уровня психики у собаки (дисциплинарная дрессировка, заимствования из специальных служб, приемы аджилити и т.п.), выработка управления поведением, алгоритмизация сложного поведения, Особого внимания заслуживает похвала как воспитательное средство. Следует научить хозяина замечать и ценить все достижения собаки.
8. СТЕРЕОТИПНЫЙ ТИП ОЖИДАНИЙ ХОЗЯИНА + ЗАВИСИМЫЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
Потребности хозяина, как правило, удовлетворяются достаточно полно, поскольку собака стремится максимально соответствовать требованиям хозяина, приспосабливаясь к ним в своем поведении. Потребность собаки в эмоциональном общении может удовлетворяться не полностью. В этом случае возможны невротические проявления по типу "отчуждения" и "замещения", хотя они и не достигают большой остроты.
Сочетание не вполне благоприятно.
Рекомендуется коррекция контакта с развитием игровых форм общения; возможна выработка навыков "аджилити", применение нестандартной дрессировки, заимствований из специальных служб.
9. ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫЙ ТИП ОЖИДАНИЙ ХОЗЯИНА + ЗАВИСИМЫЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
В этом случае хозяин ожидает от собаки значительной инициативы и активности в выполнении требуемых функций, а зависимость собаки существенно осложняет выработку инициативного поведения. Результатом может быть разочарование хозяина в уме и дрессируемости собаки. Непонимание причин трудностей усугубляет все сложности общения, не позволяя человеку выработать эффективный стиль взаимодействия. Собака в этом случае страдает от недостатка ласки и понимания со стороны хозяина, в тяжелых случаях возникают эмоциональные перегрузки, срывы и неврозы (особенно у собак служебных пород).
Сочетание весьма неблагоприятно.
Рекомендуется тщательно проанализировать ситуации, вызывающие недовольство хозяина, и в режиме управления поведением выработать необходимые процедуры, одновременно корректируя стиль общения и объясняя хозяину причины осложнений. Весьма полезен переход к работе с другим членом семьи, представляющим физиологический или эмоциональный тип.
10. ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + ДИСЦИПЛИНАРНЫЙ ИЛИ РАБОЧИЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
Это сочетание возникает чаще всего при ошибке в выборе породы. Потребности обеих сторон не удовлетворяются, что приводит к непониманию поведения собаки хозяином и к "накоплению инстинкта" у собаки. У хозяина нарастает раздражение, которое собака принимает за несправедливость. Возникают неврозы отчуждения, замещения. В худшем варианте возможен разрыв контакта, побег собаки и т.п.
Сочетание весьма неблагоприятно.
Рекомендуется (если это возможно по гибкости психики собаки) подобрать полуигровые формы работы, использующие породные стереотипы собаки и расширяющие ограничения породы, постоянно демонстрируя хозяину лучшие стороны поведения собаки и ее достижения. Необходимо развитие критериального уровня СИМ и вариативного мышления. Полезно привлечь к работе других членов семьи, особенно ребенка или подростка. Показана также работа с собакой-наставником, демонстрирующей переход от игрового стиля работы к более жестким формам поведения.
11. ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + СОБАКА-СОТРУДНИК.
В этом сочетании собаке недостает определенности требований хозяина, а человек не ценит интеллектуальные возможности собаки, требуя от нее большей эмоциональности.
Сочетание неблагоприятно.
Рекомендации аналогичны предыдущему случаю. Особо рекомендуется использование приемов специальной дрессировки и программы "аджилити".
12. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ, СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫЙ ИЛИ ДИСЦИПЛИНАРНЫЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
Это сочетание возникает чаще всего при ошибке в выборе породы или при смене хозяина, в том числе и внутри семьи. Психологические и поведенческие возможности собаки не соответствуют ожиданиям хозяина, что приводит к значительному разочарованию. Отказ от собаки маловероятен благодаря ответственности хозяина, однако удовлетворения от общения человек не испытывает. Собака страдает значительно меньше. Главной причиной психологических проблем у собаки может служить перегрузка (при попытках соответствовать требованиям хозяина).
Сочетание весьма неблагоприятно.
Рекомендуется глубокая коррекция психики и поведения собаки (она существенно осложняется после шестилетнего возраста собаки). Необходимо пополнить набор стереотипных форм поведения за счет сложных динамических стереотипов, развить вариативное и стратегическое мышление, активизировать критериальный уровень СИМ. Лучше всего использовать гибкий набор разнообразных форм поведения, в том числе – заимствования из специальных служб.
13. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + РАБОЧИЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
В этом случае возможности собаки недостаточны для того, чтобы полностью удовлетворить потребности хозяина. Поведение собаки может оказаться с точки зрения хозяина чрезмерно жестким, а хозяин не уделяет серьезного внимания управлению поведением собаки, полагаясь на ее интеллектуальные собственные способности. Это грозит собаке растерянностью, тревогами и стрессами в малознакомой обстановке и в экстремальной среде. Если хозяин снижает требования к интеллекту собаки, то ситуация нормализуется.
Сочетание в целом благоприятно.
Рекомендуется развитие критериального уровня СИМ и механизмов вариативного и стратегического мышления с надежной отработкой ситуативного обучения.
14. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + ЗАВИСИМЫЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
Это сочетание возникает как результат ошибки в выборе породы, но чаще всего – при смене хозяина. Собака при этом стремится удовлетворять требованиям хозяина, но ее возможности могут этому не соответствовать. Хозяина-интеллектуала зависимая собака обычно раздражает своей несамостоятельностью, которую он может принимать за интеллектуальную недостаточность. Собаке угрожают хронические стрессы (как следствие эмоциональных перегрузок), а хозяин чаще всего разочаровывается в собаке.
Сочетание весьма неблагоприятно.
Рекомендуется глубокая коррекция психики собаки с существенным повышением самооценки, что осложнено уже после двухлетнего возраста собаки.
15. ЗАМЕСТИТЕЛЬНЫЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ, СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫЙ. ДИСЦИПЛИНАРНЫЙ ИЛИ РАБОЧИЙ ПСИХОТИП СОБАКИ.
Сочетание возникает чаще всего в результате ошибки в выборе породы. Возможности собаки могут совершенно не соответствовать ожиданиям хозяина. При наличии породных ограничений развитие высших уровней СИМ, на которых во многом строится заместительный контакт, существенно затруднено. Удовлетворение человека в этом случае возможно только при случайном совпадении поведенческих стереотипов собаки с замещаемыми функциями.
Сочетание крайне неблагоприятно.
Рекомендуется переадресовать контакт другому члену семьи.
16. ЗАМЕСТИТЕЛЬНЫЙ ПСИХОТИП ХОЗЯИНА + СОБАКА-СОТРУДНИК.
Это сочетание может возникнуть только как результат смены хозяина. Возможности собаки существенно превышают потребности человека. Отношения такого рода ограничивают психологические потребности собаки.
Сочетание крайне неблагоприятно.
Рекомендуется переадресовать контакт другому члену семьи.
Все возможные сочетания психотипа собаки и типа ожиданий человека образуют, как указывалось выше, 49 возможных комбинаций, которые для практических целей можно очень обобщенно свести к пяти основным типам результирующего контакта в паре. В чистом виде каждый из этих типов контакта встречается относительно редко, однако реальные случаи удается описать как преобладание одного из типов в некотором смешении с другими.
1. ДИКИЙ ТИП КОНТАКТА. Характеризуется взаимным непониманием и недоверием собаки и человека, что хозяин ошибочно принимает за видовую специфику собаки и норму ее отношений с человеком.
При диком типе контакта собака не только не принимает требований человека к ее поведению, но и не пытается их понять, руководствуясь общевидовыми и породными поведенческими стереотипами. Биологически обусловленное поведение резко преобладает над социально обусловленным. Нередко собака как бы отстаивает свое право на видовое поведением, что воспринимается хозяином как лишнее доказательство "звериной натуры" и как повод для боязни, конфликта, "укрощения хищника". В этом случае отношения человека и собаки превращаются в перманентный конфликт, разрешаемый насилием с обеих сторон.
Преобладающие мотивации собаки: в отношениях с хозяином – конкуренция, самозащита, самоутверждение, доминирование; в отношениях с посторонними – конкуренция (изгнание чужака); во внутривидовых отношениях – доминирование, самоутверждение, конкуренция, секс.
Наиболее вероятные формы поведения: стереотипное поведение (в том числе, и нежелательное для человека), все формы конфликта и самоутверждения.
Влияние на психику: повышение активности и стабильности, снижение адаптивности, конструктивность зависит от ситуации (она повышается в биологически обусловленных ситуациях).
Внешние признаки: наиболее характерно то, что в семье с собакой справляется только один человек, а остальные побаиваются собаки и избегают общения с ней. Взаимодействие на прогулке сводится к средствам физического принуждения (поводок, намордник, строгий ошейник). Возможны побои.
Предпосылки: недооценка хозяином развития психики собаки (оценка на уровне рефлекторного поведения); неверные представления о злобности собаки и методах ее воспитания и преодоления; установка на "забивание" молодняка и даже щенков потенциально опасных пород (особенно аборигенных овчарок и боевых пород) в качестве профилактики конфликта; работа с собакой на охране серьезного объекта; неадекватная дрессировка, особенно в раннем возрасте; "совмещенные" программы дрессировки с одновременной отработкой послушания и охранного поведения. Нередки конкретные ситуации срыва стайных стереотипов, падения самооценки и разрушения доверия собаки к хозяину (например, хозяин не защитил щенка, не поддержал молодую собаку, неверно оценивая ее "агрессивное" поведение).
Прогноз: зависит от врожденных особенностей психики, наличия других аномалий поведения и (в наибольшей степени) от осознания хозяином происхождения и характера проблем. ВНИМАНИЕ: максимальная угроза "неспровоцированной" агрессии в семье!!! Весьма вероятна гипертрофия мотивации самозащиты, в том числе – и от хозяина. Часто встречается "синдром поисков врага". Собака легко привязывается к воспитателю, что осложняет практическую коррекцию.
При ярко выраженном диком типе контакта и собственной конфликтности хозяина собака становится социально опасной!!!
Группа риска: собаки отечественных пород (особенно – с неполной родословной); боевые породы; группа мастифов; ротвейлеры; доги, реже – овчарки.
2. БЫТОВОЙ ТИП КОНТАКТА. Характеризуется непониманием психологических потребностей собаки со стороны человека и определенной приспособленностью собаки к такому положению вещей. Хозяин уделяет достаточное (а иногда – и избыточное) внимание кормлению, выгуливанию с гигиеническими целями и моциону, а собака может удовлетворять свои психологические потребности вне общения с хозяином.
Преобладающие мотивации собаки: в отношениях с хозяином – избегание (чаще – в мягкой форме), слабо выраженная конкуренция, встречается доминирование; в отношениях с посторонними – избегание или привязанность и заискивание (последнее обычно наблюдается у собак с пониженной самооценкой); во внутривидовых отношениях – все мотивации I и II порядков.
Наиболее вероятные формы поведения: стереотипные поведенческие комплексы (врожденные и благоприобретенные в процессе приспособления); игра.
Влияние на психику: снижение активности и отчасти – реактивности; снижение конструктивности.
Внешние признаки: повышенное стремление к общению с сородичами, в котором удовлетворяются основные психологические потребности (как правило, без агрессии и доминирования). Хозяин нередко хорошо знает всех соседских собак, охотно рассказывает о них и о своих прежних собаках, неявно стремясь оправдать возникшие проблемы. Интересуется родителями и однопометниками своей собаки, часто приписывает общие проблемы специфике фамильной наследственности. У собаки нередки "невротические игры" – повторяющиеся формы игрового поведения, не связанные с ситуацией и не имеющие функционального наполнения. Возможно совпадение поведенческих проявлений с "синдромом ранней депривации" (безадресное ориентировочное поведение). Возможна симуляция заболеваний (у собак с избыточной эмоциональной зависимостью от хозяина).
Предпосылки: недооценка сложного и инициативного поведения собаки; преувеличение роли безусловных рефлексов и инстинктов; смена породы или ошибка в выборе, ведущая к неудовлетворенности хозяина; разочарование в выставочной или рабочей карьере собаки; собака, взятая "из жалости"; конфликты из-за собаки в семье; изменение структуры и/или образа жизни семьи.
Прогноз: зависит от степени адаптации собаки и изменения отношения хозяина. Если бытовой тип контакта не присущ паре (семье) изначально, а явился результатом каких-то перемен в жизни, то велика вероятность психической травмы, хронического стресса и невроза по типу "невроза отказа" (уход в себя и пассивность в общении), "невроза замещения" (повышенное внимание к посторонним).
Социальной опасности этот тип контакта не представляет, хотя возможны некоторые проблемы из-за излишнего внимания собаки к посторонним (например, подбегает к прохожим и ставит лапы на одежду). Агрессия маловероятна и всегда коренится в нарушении стереотипов. Необходимо усиление формальной компоненты контакта.
Группа риска: собаки неслужебных пород ("компаньоны" по классификации ФЦИ); не работающие охотничьи собаки; метисы; пудели; коккер-спаниели; особого внимания заслуживают собаки-потеряшки.
3. ФОРМАЛЬНЫЙ ТИП КОНТАКТА. Характеризуется повышенными требованиями хозяина к дисциплине и послушанию, стремлением к стопроцентной автоматизации стереотипных навыков, недооценкой инициативы и интеллекта собаки. Возможности адаптации собаки к этим требованиям хозяина во многом определяются породными особенностями, но в целом этот тип контакта наименее обременителен для животного.
Преобладающие мотивации собаки: в отношениях с хозяином – доверие, подчинение, реже – конкуренция; в отношениях с посторонними – избегание; во внутривидовых отношениях – избегание или самоутверждение и доминирование).
Наиболее вероятные формы поведения: автоматизированные дрессировочные навыки, в нестандартных ситуациях возможно непредсказуемое поведение.
Влияние на психику: снижение активности, реактивности, адаптивности (общее впечатление некоторой заторможенности; повышение стабильности.
Внешние признаки: невнимание хозяина к играм и другим неформальным видам общения, жесткость и единообразие требований с недооценкой ситуативных факторов; стремление постоянно управлять поведением собаки при помощи нормативных команд и отсутствие синонимичных команд. Обычно собака мало общается с сородичами (характерно наличие малого числа "близких друзей" – главным образом по выбору хозяина) и почти не общается с посторонними людьми, даже с гостями в доме. В семье отчетливо выделяется "главный хозяин". При рабочем назначении породы хозяин охотно занимается функциональной дрессировкой. Очень часты внеплановые вязки.
Предпосылки: сугубо функциональные установки при выборе и приобретении собаки; излишне рациональный склад характера хозяина, опыт армейской и профессиональной работы с собакой, эмоциональная избыточность в семье (типичный пример: мужчина-хозяин и кобель служебной породы в окружении женщин). Часто формальный контакт представляет собой компенсацию за разочарование в племенных и выставочных перспективах.
Прогноз: фактор риска состоит в постоянном подавлении эмоций, недостатке игр и физической активности; имеется опасность передрессировки.
Социальная опасность коренится в возможной передрессировке и собственной конфликтности хозяина, орудием которой становится собака (возможны явные и скрытые провокации со стороны хозяина).
Группа риска: собаки служебных пород (в первую очередь – немецкие овчарки, ротвейлеры, доги, иногда – доберманы и ризеншнауцеры), собаки "из агитбригад" независимо от породы.
4. ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ТИП КОНТАКТА. Характеризуется неумеренной и неразумной любовью со стороны хозяина, повышенной эмоциональностью собаки и общей ситуативной неустойчивостью. Какие бы то ни было требования к поведению отсутствуют, а проблемы осознаются только тогда, когда собака начинает добиваться своего угрозами и насилием (в этом случае хозяин тяжело переживает такое поведение собаки как "предательство"). Для нервных и мелких собак характерно чувство незащищенности. Территориальные стереотипы преобладают над стайными, в том числе и вопреки породной специфике.
Преобладающие мотивации: в отношениях с хозяином – пищевая, релаксация и комфорт, стремление к общению и ласкам, привязанность; в отношениях с посторонними – "свой-чужой", избегание или привязанность в самых эмоциональных формах; во внутривидовых отношениях – игра, секс (часто – гиперсексуальность), страх, избегание.
Наиболее вероятные формы поведения: игровые, стереотипные (в том числе – и нежелательные, выработанные хозяином против своей воли), заискивание – перебор вариантов поведения с целью угодить хозяину.
Влияние на психику: повышение реактивности и адаптивности, снижение стабильности.
Внешние признаки: излишнее внимание хозяина к индивидуальным особенностям, мелким привычкам и слабостям собаки при явной недооценке общевидовых и породных факторов. Характерны капризный аппетит, "дурные привычки" (особенно вой и лай в одиночестве), зависимость от ласк, нередко – привычка пачкать дома. Плохая социализация, вплоть до полного отказа от общения с сородичами.
Предпосылки: собственная эмоциональность и неуравновешенность хозяина; болезненность собаки ("комплекс трудного ребенка"); высокая племенная ценность собаки, особенно для изнеженных пород и пород с очень развитой шерстью; очень часто эмоциональный контакт сопутствует заместительной функции собаки.
Прогноз: адаптация собаки возможна в широких пределах, но может вести к психическим перегрузкам и неврозам, наиболее типичными из которых являются страхи, фобии и "комплекс сверхценности". Осложнения связаны с острыми и хроническими стрессами. Повышается вероятность соматических заболеваний, ухудшается прогноз выздоровления. Возможна симуляция заболеваний и/или повышенные тревожные ожидания хозяина.
Социальная опасность возникает как результат стресса при гипертрофированной самозащите.
Группа риска: мелкие собаки декоративных пород, служебные собаки в заместительной функции; боксеры, ризеншнауцеры, доберманы.
5. СОТРУДНИЧЕСТВО. Это – весьма развитая форма партнерства, охватывающая многие виды сложных межличностных взаимодействий и основывающаяся на функциональном применении собаки с одновременным удовлетворением большинства существенных психологических потребностей обеих сторон. Обычно такой контакт является результатом хорошего выращивания и воспитания собаки и тесного общения хозяина с ней в широком круге ситуаций. Благодаря этому обеспечивается представительность информации фактографического уровня, развитие богатого арсенала стереотипных форм поведения, адекватность поведенческих критериев требованиям хозяина и, как следствие, разнообразие форм общения с преобладанием положительных эмоций. Ориентация на хозяина способствует развитию межвидовой социализации, а также познающего и идеального уровней психики. Очень важно то, что принятию критериев вида-лидера и последующему развитию межвидовой социализации способствует развитие любых функций, не присущих виду canis famiiaris в дикой природе (например, развитие вестибулярного аппарата, сдерживание сексуального поведения и т.п.).
Собаке-сотруднику свойственна высокая самооценка в широком круге ситуаций. ПРИМЕЧАНИЕ: сотрудничество с собакой, взятой в возрасте после полугода, следует считать исключением, поскольку в этом случае пропускается этап детской социализации, функциональных игр и осложняется формирование эмоциональной компоненты отношений и доверия к хозяину.
Преобладающие мотивации: в отношениях с хозяином – доверие и привязанность; в отношениях с посторонними – познание; во внутривидовых отношениях – доминирование (без конфликтности).
Наиболее вероятные формы поведения: все формы, адекватные ситуации (преимущественно бесконфликтные).
Влияние на психику: гармоничное развитие, особенно характерна высокая конструктивность.
Внешние признаки: хозяин много разговаривает с собакой, употребляя разнообразные синонимы и разные грамматические формы. Собака часто смотрит в лицо хозяину, обращая внимание на его глаза и губы, умеет сама выразить свои обращения к хозяину. При совместных действиях нередко возникает впечатление взаимопонимания без слов. Собака охотно общается с сородичами, во внутривидовых отношениях ведет себя уверенно, доброжелательно и покровительственно, хотя возможно и некоторое высокомерие. Характерно очень сдержанное угрожающее поведение, в целом формы угрозы и агрессии выбираются очень гибко и точно соответствуют ситуации с соблюдением пределов необходимой обороны. За исключением эпизодов задержания, собака редко кусает противника.
Предпосылки: хорошее понимание человеком видовых, породных и индивидуальных поведенческих проявлений собаки и их соотношения в конкретных формах поведения; равновесие формальных и эмоциональных факторов, не зависящее от ситуации; оптимальное возрастное развитие собаки.
Прогноз: максимальное удовлетворение психологических потребностей как человека, так и собаки; возможность целенаправленных и осознанных биополевых взаимодействий.
Социальный прогноз зависит только от характера хозяина.
Породных предрасположенностей практически не существует. Ограниченно способны к такому типу партнерства лишь те породы, в истории которых отсутствует тесное межвидовое общение (типичным примером служат чау-чау).
При описании конкретных отношений в паре "человек-собака" полезно указать относительную долю той или иной компоненты (например, в балльной оценке по пятибалльной шкале). Выраженность разных форм партнерства может быть обусловлена ситуативно (например, дома преобладает эмоциональный контакт, а во время прогулки – формальный), и в этом случае полезно описать связь форм контакта с реальными обстоятельствами.
Следует учесть, что сотрудничество как наиболее развитый тип контакта полностью исключает дикую и бытовую компоненту (соответствующие поведенческие проявления не являются основой отношений), а эмоциональная и формальная компоненты включаются в него в оптимальном соотношении, отвечающем психологическим потребностям человека и собаки. Поэтому при описании сотрудничества нет необходимости в указании сопутствующих типов контакта.
Необходимо учитывать тот факт, что любому типу контакта может сопутствовать более или менее выраженная заместительная функция собаки – важная психологическая составляющая, компенсирующая для человека те стороны межличностных отношений, которых ему недостает в общении с людьми. Заместительная функция собаки в составе других типов контакта предполагает поиск в собаке не полного подобия кого-то из людей, а проявлений отдельных личностных качеств. И если при заместительном типе ожиданий эта функция становится основой отношений с собакой, практически исключая другие формы контакта, то в качестве компоненты межличностных отношений она может присутствовать даже в таком развитом типе контакта, как сотрудничество. Независимо от того, насколько человек осознает дефицит в межличностных отношениях, восполняемый при помощи собаки, этот оттенок накладывает значительный отпечаток на контакт с собакой.
Так, например, хозяйка-женщина может ценить в сильном и развитом психически кобеле покровительственное и рыцарственное отношение к ней. В этом случае она снисходительно относится к недостаточному послушанию собаки в соответствующих ситуациях. Мужчина-хозяин, обделенный эмоционально, прежде всего обращает внимание на проявления нежности и любви со стороны собаки, что не обязательно приводит к эмоциональному типу контакта, но вносит даже в формальный контакт некоторую сентиментальность (надо упомянуть, что в этой роли может выступать не только мелкая и слабая сука, но и кобель служебной породы). Наиболее ярко заместительная компонента контакта выражена у одиноких людей, а в семье может маскироваться другими проявлениями человеческих отношений.
Собака может выступать в нескольких социальных ролях, компенсирующих недостаточность человеческих межличностных отношений, – "супруга", "ребенка", "родителя", посредника в общении с другими людьми. Эти роли могут смешиваться между собой, что осложняет анализ некоторых поведенческих проявлений собаки.
Следует упомянуть, что заместительная функция как компонента контакта встречается очень часто и, по всей видимости, служит одной из важнейших причин тяжелейших депрессий, сопровождающих утрату любимой собаки. В этих случаях зоопсихолог может оказать существенную помощь гуманитарному психологу или лечащему врачу, проанализировав особенности межличностных отношений между человеком и собакой. В то же время именно заместительная функция собаки позволяет ей служить не только средством психологической разгрузки, но и весьма эффективным психотерапевтическим средством при многих болезненных состояниях хозяина. Это объясняется отчасти теми иллюзиями и ошибочным истолкованием поведения собаки, к которым склонны нервозные люди при заместительной функции собаки и которые помогают хозяину найти в собаке удовлетворение своих психологических потребностей. В этих случаях от зоопсихолога требуется особая осторожность в истолковании характера отношений хозяина и собаки и такт при корригирующей работе. Коррекция контакта в этих случаях не проводится и работа ограничивается выработкой желательного поведения.
6. РАЗВИТИЕ ПСИХИКИ СОБАКИ
6.1. Значение режима содержания с зоопсихологической точки зрения
Воспитание семейной собаки подразумевает тщательное регламентирование ее поведения во множестве повседневных бытовых ситуаций, в первую очередь – в тех, которые связаны с собственными потребностями собаки. Это обусловлено тем, что хозяин обязан определить те условия, к которым собака вынуждена активно приспосабливаться, вырабатывая эффективные формы поведения. Этим и определяется в дальнейшем удовлетворенность общением с собакой. Кормление, прогулки, домашние игры, режим активности и отдыха предоставляют богатые возможности для воздействия на поведение собаки через возможность или невозможность удовлетворения ею своих потребностей. Естественно, что наибольшую роль при этом играют насущные биологические мотивации первого и второго порядков, реализуемые в перечисленных видах деятельности.
Разумный рацион собаки, учитывающий ее потребности в обменной энергии, питательных веществах, минералах, витаминах и микроэлементах, поддерживает не только физиологическую, но и психологическую норму. Например, самой распространенной ошибкой владельцев собак и кошек является избыточное кормление животных белковой пищей (мясом, рыбой, молочными продуктами), нарушающее жизненно важное соотношение количества ионов кальция и фосфора в организме и приводящее к дисбалансу процессов возбуждения и торможения в центральной нервной системе. Так, хозяева щенков полагают, будто кальцинированный творог содержит достаточное количество кальция, чтобы уравновесить фосфор, поступающий с другой пищей, и забывают о преобладании фосфора в самом твороге. Вместе с тем резко недооценивается потребность собаки в клетчатке и растительных белках.
Еще одно популярное заблуждение владельцев щенков (даже при наличии опыта выращивания) состоит в переоценке потребностей щенка в витаминах, минеральных веществах и микроэлементах. Это приводит к тому, что собаке в произвольных количествах скармливаются самые разнообразные (и не всегда качественные) витаминно-минеральные комплексные препараты и пищевые добавки, травяные сборы неизвестного состава, препараты из водорослей и морепродуктов. При всей ценности подобных препаратов необходимо тщательно следить за тем, чтобы их состав и дозировки соответствовали реальным потребностям щенка.
Перечисленные заблуждения нередко приводят к нарушениям обмена веществ, в том числе, по веществам, непосредственно влияющим на состояние психики. Наиболее часты такие последствия, как нарастание возбудимости и даже судорожные состояния при гипокальциемии; гипер- и гиповитаминозы (при переизбытке одних витаминов и недостатке других); нарушения мышления и моторики при железодефицитной анемии. Поэтому одной из важных задач зоопсихолога как врача является проверка и баланс рациона, особенно для щенка и молодой собаки, с учетом особенностей породы и периода морфологического развития. Если у зоопсихолога нет соответствующей подготовки, то в ряде случаев необходимо направлять собаку на клиническую диагностику и консультацию ветеринарного врача.
Особого внимания зоопсихолога заслуживает кормление собак сухими и консервированными готовыми кормами, ставшее популярным в последние годы. Оставляя в стороне диетологические и физиологические аспекты этого питания, заметим, что сухие корма, представляющие собой спрессованный порошок или (при размачивании) жидкую мелкодисперсную кашицу, существенно нарушают тип питания, свойственным хищникам. Консервированные корма представляют собой сильно переваренное и измельченное мясо, слишком мягкое для нормального питания хищника. Элементарные акты приема пищи (отрывание, разжевывание и заглатывание крупного куска) становятся невозможны, и эти искажения пищевого поведения нередко приводят к обострению других поведенческих проблем.
Многие (если не все) готовые корма для животных содержат аттрактанты (привлекатели), обеспечивающие активное потребление собакой именно этих кормов и отказ от естественного рациона. Уже само по себе использование аттрактантов нарушает естественные мотивации животного, порождая аномальный аппетит, а зачастую и жадность к еде. Впоследствии эти факторы становятся основой преобладания эгоистических мотиваций и (при соответствующих условиях) создают почву для возникновения комплекса сверхценности. Но в дополнение к этому вещества – аттрактанты могут непосредственно влиять на психику, создавая фоновое возбуждение центральной нервной системы. Результатом такого постоянного фармакологического воздействия становится возбудимость, повышенные активность и реактивность поведения при недостаточной стабильности.
Кроме того, состав готовых кормов разрабатывается фирмами – производителями на основе данных, полученных на собаках вольерного содержания (обедненная среда), и никак не учитывает психические нагрузки животного в естественной (нормальной) среде. Можно с уверенностью предполагать, что однообразное и далекое от природного типа питание приводит к постепенному угашению механизмов адаптации, что губительно сказывается не только на состоянии организма, но и на психологической и поведенческой приспособляемости собак.
Кроме непосредственного влияния на обмен веществ и физиологическое состояние организма, рацион и моцион собаки во всех случаях представляют собой мощное и общедоступное средство воспитательного воздействия. Будучи связано с наиболее приоритетными мотивациями выживания, кормление собаки предоставляет возможности не только для укрепления пищевой зависимости животного от хозяина, но и для реализации простейших воспитательных мероприятий. Суть здесь состоит в том, что смысл пищедобывательного поведения животного резко изменяется в процессе доместикации. Не добывая пищу самостоятельно, собака должна "зарабатывать" ее у человека. Кроме того, при организации кормления собаки следует обращать внимание и на естественные стереотипы пищевого поведения хищника – в противном случае психика животного страдает разного рода нарушениями. Поскольку многие полезные формы поведения домашней собаки основаны именно на пищедобывательном поведении, то ошибки в кормлении чреваты последующими аномалиями других видов поведения.
Собака не должна испытывать тревоги за пищу – так исключается возможная пищевая конкуренция, подрывающая доверие животного к хозяину и искажающая основы стайных отношений. Это означает, что приемы, основанные на попытках отнять у щенка миску с едой, не применимы ни в каких целях! В то же время собака уже с самого раннего времени должна быть заинтересована в еде и постоянно знать, что получает пищу только по воле человека и из его рук. Так хозяин становится для собаки владельцем и распорядителем самого главного из всех жизненных благ. Эта пищевая зависимость животного от человека и лежит в основе нормальных отношений "вида-лидера" и "ведомого вида", как бы замещая факторы приспособления, действующие в дикой природе.
Поэтому совершенно необходимо постоянно поддерживать эту зависимость, "напоминая" о ней собаке в процессе кормления. Это достигается так называемым "кормлением по правилам", которому щенка следует обучать, начиная со второго месяца жизни (подзыв к еде вырабатывается раньше, в процессе прикармливания). Каждое кормление (у щенка до 6 раз в день, у взрослой собаки 1-2 раза) представляет собой короткое, но эффективное воспитательное занятие.
Прежде всего, необходимо тщательно следить за тем, чтобы собака не была перекормлена, чтобы она не имела возможности капризничать, выбирать любимую пищу и, тем более, отказываться от еды. Эти ошибки очень часто встречаются у недостаточно сведущих хозяев. Особо характерно перекармливание для тех ситуаций, когда животное подобрано на улице, взято из плохих рук или перенесло заболевание желудочно-кишечного тракта, связанное с исхуданием. В этих случаях хозяин эмоционального типа (именно такие люди чаще всего активно спасают собак) годами (!) стремится возместить своему любимцу прежнее недоедание, стараясь накормить как можно более обильной и вкусной пищей, а нередко и переводит собаку на рацион, никоим образом не свойственный этому виду.
Из практических и зоопсихологических соображений наиболее целесообразно приурочить кормление собаки не к фиксированному времени по часам, а к утренней и вечерней прогулке, время которой определяется образом жизни хозяев. Этот режим способствует согласованию распорядка основных событий с точки зрения его жесткости или гибкости. Если щенка во время приучения к чистоте выносят на улицу после кормления, то для взрослой собаки практичнее и полезнее такой режим, в котором кормление следует после прогулки. Наиболее разумно переводить собаку на такой режим в возрасте молодняка, то есть после шести месяцев. Этим обеспечивается необходимый режим работы желудочно-кишечного тракта, предотвращаются возможные осложнения, связанные с механическими рывками (особенно важно для немецких овчарок и догов). Не последнюю роль с воспитательной точки зрения играет и возможность легко увести собаку с прогулки домой.
Миска с пищей ставится собаке на несколько минут, после чего не съеденные остатки убираются, а обычная порция сокращается на то количество пищи, какое осталось недоеденным. Отнимать миску у собаки во время еды строго запрещается, а при необходимости забрать миску подается команды "Дай" или (хуже!) команда "Фу!".
Если собака не заинтересована в еде, не торопится есть, отходит от миски, отказывается от доброкачественной пищи, то миска убирается, а в следующее кормление собаке предлагается пища того же состава. Уговаривать собаку поесть или приводить ее к кормушке силой ни в коем случае нельзя. Оставлять пищу стоять в ожидании, когда собака проголодается и поест по своему желанию – грубейшая ошибка, которая не только подрывает основы пищевой зависимости от хозяина, но и нарушает глубинные пищевые стереотипы хищника. Причина этого состоит в том, что в природе хищнику пища не доступна постоянно (как, например, травоядным животным), а следовательно, возможность немного поесть в произвольное время противоречит основам пищедобывательного поведения и приводит к его существенным аномалиям. Первым и наиболее очевидным проявлением этих нарушений становится дальнейшее ухудшение аппетита и нарастающие капризы в еде.
Перед кормлением собака (щенок – примерно с полуторамесячного возраста) усаживается или укладывается перед кормушкой. Позволять собаке срываться с места без разрешения хозяина, бегать вокруг, мешать приготавливать пищу совершенно недопустимо! Собака наблюдает, как хозяин ставит миску, и приступает к еде только с явно выраженного разрешения человека ("Можно", "Ешь" и тому подобные бытовые команды). Интервал времени между установкой миски и разрешением есть составляет сначала 3-5 секунд, но впоследствии постепенно увеличивается до минуты-полутора. В ряде случаев (при недостаточном подчинении собаки хозяину) можно ввести выполнение одной-двух промежуточных команд ("Стоять", "Лежать"), учитывая вероятность их выполнения. Подавать команду, которая не будет выполнена, нельзя. При этом необходимо поощрять собаку словами ("Хорошо", "Молодец" и т.п.), тщательно следя за тем, чтобы похвала не служила отменой команды и сигналом к началу еды. При соблюдении этих правил значительно облегчается установление нормальных отношений между хозяином и собакой, а также выработка основных навыков общего послушания и выдержки.
В щенячьем возрасте очень полезно трогать и гладить во время еды, прикасаться к миске, добавлять привлекательные кусочки, ворошить рукой еду.
В возрасте молодняка при нормальном развитии отношений полезно иногда (но не часто) ненадолго забирать у собаки миску, чтобы добавить в нее немного вкусной пищи и сразу же вернуть собаке. Это делается с использованием команды "Дай", которая должна быть выработана в других обстоятельствах. Любые протесты молодой собаки пресекаются командой "Сидеть". Конфликты, воспринимаемые собакой как конкуренция за пищу, совершенно недопустимы. Этим одновременно закрепляются представления о неограниченных правах хозяина – межвидового Вожака, но с другой стороны – доверие и уверенность в его покровительстве и доброте, что закладывает основу для баланса подчинения и привязанности.
Кормление можно использовать для скорейшего установления контакта с недоверчивой собакой, взятой из других рук или найденной на улице. В этом случае хозяин оставляет кусок привлекательной для собаки пищи, чтобы под конец еды подложить его в миску. Рука хозяина приближается к миске только для того, чтобы добавить в нее что-то вкусное. Позже разрешается трогать и гладить собаку во время еды. Отбирать миску у собаки до полного установления отношений с хозяином (при самых благоприятных условиях это происходит не раньше, чем через месяц) строго запрещается.
При повышенной возбудимости собаки, нарушениях ночного сна и т.п. весьма полезно следить за тем, чтобы основная порция мясной пищи давалась собаке в последнее кормление перед сном, чем обеспечивается более физиологичный режим пищеварения и спокойный сон. Если собака испражняется ночью, то к этой рекомендации добавляется еще и совет сократить количество жидкости и клетчатки в вечернем кормлении. При необходимости рекомендуется все вечернее кормление заменить порцией грубого мяса, жил и хрящей.
Кроме того, во многих случаях следует обратить внимание на длительность ночного перерыва между прогулками и кормлениями. Нормальная длительность ночного отдыха собаки составляет около 6-8 часов. При нарушениях сна неполноценный ночной отдых создает основу для постоянного перевозбуждения центральной нервной системы. Результатом этого становится повышенная возбудимость, увеличение активности и реактивности поведения с одновременным угнетением аналитического и стратегического мышления и опасностью чрезмерного закрепления нежелательных поведенческих доминант.
Огромное значение в развитии психики щенка и поддержании психической активности взрослой собаки играют прогулки, представляющие собой единственный источник незаменимой информации о внешнем мире и событиях, происходящих в нем. Начинать прогулки со щенком необходимо в возрасте первичного накопления фактографической информации и формирования логических структур, то есть, во втором месяце жизни (см. раздел 2.2).
По экспериментальным данным [7] ориентировочное поведение щенка, соответствующее формированию фактографического уровня, после 40-45 дня жизни сменяется более активным исследовательским поведением, которое отвечает уже формированию стереотипных поведенческих программ – способов взаимодействия с объектами. Поскольку активизация и выработка стереотипов поведения определяется накопленными сведениями о среде обитания, то к этому возрасту щенок должен уже обладать знаниями не только о домашней среде, но и об объектах и событиях внешнего по отношению к дому мира. Необходимость прогулок в раннем возрасте (начиная со второго месяца) диктуется также и таким важным аспектом развития, как пространственное восприятие.
Наиболее распространенная ошибка как владельцев собак, так и кинологов, руководящих выращиванием собак, состоит в отказе от прогулок до того времени, когда щенку будут сделаны все прививки и выдержаны сроки карантинов. Нередко владельцы собак выносят щенка на улицу на руках или за пазухой, считая, будто для общего развития ему необходим свежий воздух, но не понимая, насколько это ограничивает возможности развития психики. Тем самым обеспечиваются условия ранней сенсорной, двигательной и эмоциональной депривации, существенно осложняющие дальнейшее развитие психики. Не умаляя значения профилактических прививок для предупреждения опасных заболеваний, выскажем лишь соображения, касающиеся возможного недоразвития психики.
Сенсорная депривация в раннем возрасте приводит к нарушениям в развитии анализаторов, смещая правильные соотношения каналов поступления информации. В частности, недостаток тактильной и обонятельной информации приводит к аномальному повышению роли аудиального (слухового) канала доступа к психике. Поскольку у щенка раннего возраста преобладает тактильное и обонятельное восприятие, то для полноценного освоения информации об окружающей среде ему необходимо во время прогулки самостоятельно ходить по земле, нюхать и трогать различные предметы, а уже затем осматривать их, развивая зрительный анализатор. При отсутствии доступа к тактильной и обонятельной информации, при ограничениях на доступ к зрительной информации (высота человеческой груди) единственным активно функционирующим информационным каналом становится слуховой анализатор, который начинает развиваться чрезмерно активно. Впоследствии это приводит к широко распространенной аномалии психики, выражающейся в боязни громких звуков.
Критически важным последствием нарушения режима прогулок в раннем возрасте нередко становятся аномалии пространственного восприятия, особенно у собак крупных пород. Страдает также и развитие координации движений, вестибулярного аппарата и т.п. Важную роль играет также и недостаточное развитие моторики.
Причина этого явления состоит в том, что сопоставление пространственных масштабов и способность к ориентации в пространстве могут развиваться только при самостоятельном передвижении – с учетом размеров собственного тела, скорости передвижения, а также бинокулярного и бинаурального восприятия. В силу неадекватного пространственного восприятия осложняется развитие тех форм поведения, которые требуют способности к определению направления и выработки стратегий оптимального движения. Впоследствии это недоразвитие восприятия и стереотипов естественным образом влечет за собой существенное ограничение рабочих качеств собаки.
Кроме того, для развития психики важен также масштаб восприятия отдаленных объектов и определение расстояния до объекта. Зрительные образы, наравне с пространственными соотношениями и восприятием перспективы, анализируются любым живым существом по сравнению с размерами своего тела, а это становится возможным только при самостоятельном перемещении в пространстве и непосредственном контакте с объектами. Эти возможности зрительного анализатора непосредственно влияют на развитие аналитического мышления субъекта. Недоразвитие зрительного анализатора существенно снижает и способность к распознаванию образов, которая обеспечивает в дальнейшем эффективность процесса принятия решений.
При постоянном пребывании только в домашней в обедненной среде ("тюремные условия содержания", по терминологии работы [7]) психика собаки адаптируется к ней как к нормальной. Это означает, что нормальный режим психической деятельности (см. раздел 10.1) переходит для индивидуума в экстремальный, что существенно повышает вероятность хронических эмоциональных стрессов). Собственно говоря, в условиях информационной недостаточности и депривации любая прогулка с большой вероятностью влечет за собой экстремальные психические нагрузки, которые приводят затем к необходимости сброса стрессового напряжения и включают некоторые формы стрессового поведения с образованием соответствующих доминант. Этому способствует и повышенная потребность в двигательной активности, не удовлетворяемая без достаточно продолжительных прогулок. В результате формируется острая реакция на любые психические перегрузки, которая в дальнейшем нередко приобретает форму адаптивного невроза. Этот механизм образования адаптивного невроза действует в любом возрасте собаки, однако, понятно, что влияние его тем сильнее, чем менее развита психика. Кроме того, у щенка второго месяца жизни наиболее активным уровнем СИМ является именно стереотипный уровень, что особо способствует прочному закреплению невротических стереотипов.
При общепринятой технологии выращивания сроки первых прогулок со щенком чаще всего приходятся на четвертый-пятый месяцы жизни, то есть, на возраст страхов, когда эмоциональный отклик на события и вероятность стрессов максимальны. Снизить остроту переживаемых щенком стрессов (уменьшить значения факторов N и I) можно главным образом за счет хорошего развития фактографического и стереотипного уровней СИМ, то есть, за счет подготовки к восприятию информации. Поэтому к возрасту страхов щенок обязан обладать максимально доступной информацией обо всех средах, для которых нужно выработать адекватное стереотипное поведение. В противном случае складывается ситуация, называемая "синдромом ранней депривации" (СРД), приводящая во взрослом возрасте к утрате полезных качеств и к аномалиям поведения, существенно осложняющим содержание собаки. Хронические стрессы, в свою очередь, оказывают отрицательное воздействие на состояние здоровья собаки.
Прогулки в раннем возрасте в высшей степени положительно влияют на становление контакта щенка с хозяином, поскольку именно незнакомая среда и отсутствие адекватных стереотипных форм поведения предоставляют человеку максимум возможностей для проявления защиты и покровительства по отношению к щенку. Кроме того, в этом возрасте работает и такой мощный биологический механизм, как импринтинг (запечатление).
Суть этого явления, выраженного у многих видов животных, состоит в том, что детеныш в самом раннем возрасте (например, птенец – сразу после вылупления из яйца) прочно запечатлевает в памяти первое же живое существо (и даже его неодушевленную имитацию), которое воспринимает сенсорно. Этому существу приписывается роль матери и детеныш стремится неотлучно следовать за ним и постоянно наблюдает за его поведением. Следует заметить, что роли матери и детеныша – это первые социальные роли, доступные восприятию и осознанию щенка, а поэтому именно они становятся основой дальнейшего формирования представлений о социальных структурах. Следовательно, импринтинг на человека позволяет хозяину играть важнейшую покровительственную и обучающую роль в жизни животного, что существенно облегчает дальнейшее управление поведением собаки и становление стайных отношений.
Конрад Лоренц, изучивший явление запечатления, показал, что этот механизм, действуя во внешней среде, обеспечивает не только безопасность детенышей, но также максимально эффективный сбор информации о внешнем мире и оптимальное формирование стереотипных форм поведения. Детеныш псовых хищников, после месячного возраста выйдя из логова, начинает вместе с матерью бывать в обычной для этой популяции среде, видит наиболее типичные ситуации и научается (пассивно, путем наблюдения за поведением старших и активно, под руководством матери) стереотипам поведения, адекватным той или иной реальной ситуации. При этом работает механизм естественного частотного анализа: наиболее прочно закрепляются те формы поведения, которые соответствуют самым типичным и часто повторяющимся ситуациям. В этом состоит незаменимая роль явления импринтинга для правильного развития психики любого животного. Конрад Лоренц установил, что действие импринтинга у собаки заканчивается в третьем месяце жизни, что совпадает со сроками формирования стереотипного уровня СИМ.
Следовательно, при позднем начале прогулок пропускаются естественные сроки действия импринтинга. Практические последствия этого сказываются, в первую очередь, в затруднении выработки подхода на подзыв. Менее очевидные последствия, остающиеся не замеченными хозяевами собак, состоят в затруднении формирования нормальных социальных отношений (даже внутривидовых!) и в недостаточной активности стереотипного уровня. Можно с уверенностью утверждать, что для собак, не выходивших на прогулки во втором месяце жизни, характерны сложности в дрессировке и обучении (хотя причины этого более многообразны и не сводятся только к действию импринтинга).
Вместе с тем во время прогулок нельзя допускать (особенно у щенков и молодняка, а также у сильно возбудимых взрослых собак) переутомления и информационных перегрузок. При появлении признаков усталости необходимо изменить режим прогулки: если собака устала физически, следует предложить ей более спокойное занятие с информационной нагрузкой (например, упражнения, ориентированные на поиск предметов и распознавание образов). При информационной и/или эмоциональной перегрузке имеет смысл переключиться на упражнения на снарядах или на ходьбу, обеспечивая тем самым плавный выход из экстремального режима психической деятельности. Следует помнить, что двигательная активность, с одной стороны, позволяет собаке естественным образом избавиться от стрессовых напряжений, но, с другой стороны, может и наращивать возбуждение, что может приводить к эмоциональной неустойчивости. Поэтому необходимо разумно сочетать в пределах одной прогулки разные виды деятельности, предусматривая более или менее оптимальный баланс возбуждения и торможения и тренируя адаптивные возможности психики (нормальный режим психической деятельности).
С этой точки зрения следует осторожно относиться к весьма популярным у многих владельцев собак играм с палочкой, с мячиком или с апортировкой игрушки. В таких играх развивается импульсный режим возбуждения, но торможение не тренируется, и это способствует нарастанию общей возбудимости центральной нервной системы. Даже в том случае, если апортировка входит в породные стереотипы поведения собаки, упражнения такого рода полезно выполнять с выдержкой, т.е. с паузой между броском предмета и пуском собаки.
Полезнейшим компонентом прогулки, обеспечивающим одновременно и физический, и психический тренинг, является так называемое "выхаживание". Это упражнение выполняется на улице, в реальной среде. Собака при этом идет на поводке, а хозяин чередует команды "Рядом" и "Вперед", добиваясь при этом движения на ненатянутом поводке или выхода вперед с небольшой физической нагрузкой. Скорость движения может меняться. В процессе выхаживания мускулатура собаки тренируется таким образом, что этим обеспечивается хорошая физическая форма и экстерьерное развитие (линия верха, грудь, постав и движения задних ног). Одновременно эффективно отрабатываются послушание и необходимые дисциплинарные навыки. Не последнюю роль играет и порядок применения команд и навыков, соответствующих реальной ситуации и требованиям хозяина, что способствует формированию желательного сложного поведения. Таким образом достигается более активное взаимодействие с хозяином, совершенствуется тип контакта, определяются совместные критерии поведения и нормы ситуативных реакций на те или иные события.
Если выхаживание происходит в условиях реальной городской среды, то оно предоставляет прекрасную возможность для приучения собаки к естественным раздражителям (прохожие, транспорт, другие животные и т.п.) и к естественной динамике событий. Тем самым осуществляется тренировка механизмов адаптации, отвечающая нормальному режиму психической деятельности. Это особенно важно для собак, выращенных в условиях большей или меньшей депривации или в обедненной среде (например, на даче). То же применяется как корригирующий прием при низкой адаптивности поведения, а также для собак с недостаточно развитым критериальным уровнем СИМ и, как следствие, отличающихся недостаточно гибким выбором форм поведения.
Наиболее целесообразно начинать тренировочное выхаживание с 10-20 минут (для щенков, молодняка и неподготовленных взрослых собак), затем продолжительность его постепенно увеличивается и может достигать 1-3 часов (в зависимости от породы). Выхаживание начинается только после того, как собака освободит мочевой пузырь и кишечник. Контролем эффективности и продолжительности выхаживания служат признаки физической усталости (замедление хода, опущенная голова и/или хвост, учащенное дыхание, пыхтенье, сопенье) и психической перегрузки ("приплясывание" или стремление забегать вперед, поворачиваясь к хозяину, и играть с поводком). У очень послушных собак усталость может выражаться едва заметным замедлением движений и изменением постава ушей. Стремление сесть и отказ идти дальше говорит об очень сильной усталости.
При появлении признаков усталости или перегрузки необходимо предоставить собаке отдых: зайти в ближайшее место, подходящее для свободного выгула, и отпустить собаку по команде "Гуляй". После 10-20 минут отдыха можно опять взять собаку на поводок и вернуться домой в том же режиме выхаживания.
При необходимости стабилизации психической деятельности одна из прогулок может иметь тренировочный характер. Ее организация с точки зрения чередования возбуждения и торможения должна соответствовать особенностям индивидуального склада психики.
Для собак с повышенной возбудимостью и высокой двигательной активностью рекомендуется активное начало тренировочной прогулки (свободный пробег, упражнения на снарядах и подвижные игры), затем упражнения на ходьбу и переход к выхаживанию. Заканчивается тренировочная прогулка более спокойными играми и дисциплинарными упражнениями на месте.
Для флегматичных и несколько заторможенных собак лучше начинать тренировочную прогулку с упражнений на ходьбу по команде "Рядом", затем включать в них перемены темпа и команду "Вперед". Продолжается тренировочная прогулка выхаживанием, а потом собаке предоставляется возможность побегать. Упражнения на снарядах выполняются на пике активности собаки, а дисциплинарные упражнения завершают тренировку.
В любом случае упражнения должны заканчиваться теми, которые собака выполняет наиболее успешно и охотно. Общая с хозяином радость по поводу успешной работы служит наилучшим стимулом к продолжению тренировок.
Особого внимания заслуживают прогулки без поводка, которые практикуют, как правило, хозяева некрупных и спокойных собак, недооценивая роль поводка и считая его только средством принуждения собаки. Необходимо помнить и разъяснять хозяину, что поводок играет для собаки роль вещественной связи с партнером, упрочивающей социальные отношения с человеком. Собака, будучи взята на поводок, ограничена в самостоятельных действиях, а поэтому вождение на поводке способствует ориентации собаки на действия хозяина и активизирует выработку совместных стратегий поведения. Вместе с тем наличие поводка с правильно подобранным ошейником обеспечивает активное управление поведением собаки и возможность вмешательства в ее действия.
В то же время наблюдается и обратная крайность – многие хозяева, не доверяющие своим собакам, никогда не отпускают их с поводка, постоянно закрепляя несамостоятельность и ослабляя доверие собаки к себе. В этих условиях осложняется развитие стратегического мышления у собаки. По тем же причинам, связанным с ограничением поведенческих возможностей, собака с недостаточно развитым стратегическим мышлением нередко становится более недоверчивой к посторонним (как собакам, так и людям), а одновременно повышаются активность и реактивность поведенческих реакций. Это может приводить к драчливости с собаками или к неспровоцированной агрессии по отношению к людям. Это поведение собаки нередко активизируется бессознательными провокациями со стороны хозяина (а особенно – хозяйки!) – натяжение поводка (обычно с парфорсным ошейником), резкий и высокий крик (у женщины доходящий до визга) усиливают тревожные ожидания собаки и усугубляют проявления агрессии. В тяжелых случаях проблема может обостряться вплоть до агрессии самозащиты даже по отношению к субъектам, находящимся на значительном расстоянии ("поиски врага").
Практически важной "мелочью" в образе жизни собаки является вопрос о ее "месте", которое обеспечивает покой и отдых центральной нервной системы, естественную релаксацию после дневных нагрузок. Очевидно, что для того, чтобы полностью соответствовать потребностям собаки, должно воспроизводить основные свойства логова псовых хищников в природе. Главным из этих свойств является защищенность и полный покой. Отсюда вытекают те общие требования, которые указаны в кинологических руководствах: "место" собаки не должно находиться на проходе, у окна, в общей комнате. Наличие спокойного и защищенного "места" существенно снижает уровень тревожных ожиданий собаки и способствует, в частности, устранению фобий, трусости, "неврозов одиночества".
Очень часто хозяева собаки полагают, что собака сама выбирает себе место где-нибудь на проходе, откуда она может наблюдать за жизнью семьи и событиями, происходящими в квартире. Такой "наблюдательный пункт" действительно необходим собаке, особенно – занимающей ответственный социальный ранг. Однако это место не может обеспечить покоя, достаточного для психической релаксации и восстановления нормального режима функционирования психики. Следовательно, несмотря на выбранный собакой наблюдательный пункт, совершенно необходимо предоставить ей и более защищенное "место" для ночного сна, аналогичное естественному логову.
Большое значение для поддержания нормальных стайных отношений между собакой и хозяевами имеет общая "зона безопасности" и, в частности, общее с людьми "логово". Это связано с тяготением социальной структуры собак к семейной, при которой социальные связи предполагают совместное обитание в одном жилище. При этом расположение членов сообщества внутри жилища тоже не является случайным. По причинам, связанным с коллективной безопасностью, осуществлением сторожевых и охранных функций, защитой слабейших членов сообщества, местонахождение каждого члена стаи в пределах "зоны безопасности" обусловлено его функциями.
Общие правила расположения в "зоне безопасности" предусматривают, что наиболее ответственные члены стаи размещаются на ночлег "на передней линии обороны", то есть на периферии "зоны безопасности", смежной с общей "зоной уверенности" семьи. Это Вожак и Воины, к которым может присоединяться и Старшая Сука. Вожак или Старший Воин время от времени (но не постоянно!) может находиться вне "зоны безопасности", в той части "зоны уверенности", которая непосредственно примыкает к логову, то есть - перед самым входом в него. Тем самым наиболее ответственный член стаи как бы совмещает возможности релаксации и наблюдения за внешней средой. Однако, следует иметь в виду, что при наличии тех или иных аномалий и стрессовых напряжений нервная система собаки подвергается при этом интенсивным нагрузкам, не получая достаточного покоя и отдыха.
Во внутренней части логова располагаются Матери и молодняк, а Щенки и Инвалиды, нуждающиеся в максимальной защите и заботе со стороны всех ответственных членов семьи, находятся в наиболее укромном месте, в самой глубине логова. При определении расположения собаки в квартире целесообразно исходить из этих же принципов, естественным образом воспроизводящих биологически обусловленные закономерности.
Поэтому весьма серьезной (хотя и очень распространенной) ошибкой является устройство постоянного "места" собаки в прихожей или коридоре – то есть, в нежилой зоне, не относящейся, с точки зрения собаки, к "зоне безопасности", в которой должно находиться логово. Даже в том случае, когда "место" организовано в проходной общей комнате, где не спит никто из членов хозяйской семьи, его лучше располагать у самых дверей спальни. Это допустимо, когда речь идет о крупной собаке охранного назначения, поскольку соответствует функционально обусловленному расположению Воина и поддерживает социальную самооценку собаки.
Если место крупной охранной собаки, от которой требуется соответствующий социальный ранг и высокая самооценка, находится в глубине хозяйской спальни, то это отрицательно влияет на социальные представления собаки, как бы искусственно поддерживая самооценку Щенка. Тем самым комплекс территориальных и социальных закономерностей способствует инфантильности собаки, нарушению формирования самооценки и социальных представлений, недостаточному развитию альтруистического поведения. Так, например, во многих случаях затруднений при обучении охранным навыкам правильная организация "места" обуславливает решение практической проблемы.
То же происходит и в тех случаях, когда такая собака спит в хозяйской постели – то есть, на месте, предназначенном для Щенков и Инвалидов. Замечено, например, что если собака в возрасте молодняка больше, чем обычно, лежит на хозяйской кровати, то она может начать снова испражняться в квартире – то есть, в пределах логова, как это свойственно Щенкам.
"Место" собаки, не предназначенной для охраны (например, собака-компаньон – независимо от размера), разумнее всего организовать в спальне хозяев, причем находиться оно может за кроватью, в наиболее защищенной части "зоны безопасности". Мелкая собака, функции которой не предполагают социальной ответственности, может даже спать в хозяйской постели, что соответствует рангу Щенка.
В целом любые отклонения от естественных условий в режиме содержания собаки допустимы только в тех случаях, когда психика развита полностью и гармонично, а какая-либо почва для развития аномалий психики и поведения отсутствует. При наличии тех или иных аномалий любые нарушения биологически обусловленных норм создают "благоприятную" среду для возникновения реактивных состояний (особенно – неврозов), поскольку затрагивают глубинные механизмы, присущие этому виду.
6.2. Возрастные закономерности развития психики
Структуры и наполнение Субъектной Информационной Модели, определяющей собой состояние психики и поведенческие проявления в жизнедеятельности любого субъекта, наследуются лишь частично (видоспецифичные и породные стереотипные формы поведения). Информация, описывающая приспособление животного к конкретным условиям жизни, формируется в процессе накопления жизненного опыта и у собак в целом складывается в течение первого года жизни, до наступления половой, психологической и социальной зрелости. В дальнейшем информационное наполнение Модели лишь корректируется и уточняется за счет приспособления к нестандартным ситуациям, однако этот процесс протекает гораздо менее эффективно, чем в раннем возрасте. Структуры же Модели, описывающие логические связи между элементами информации, в зрелом возрасте практически не изменяются. Поэтому учет возрастных закономерностей развития психики чрезвычайно важен с точки зрения анализа и целенаправленного формирования поведения взрослого животного. Кроме всего прочего, оптимальное возрастное развитие психики позволяет осуществить профилактику стрессов, губительных для психики и соматического здоровья собаки.
При этом крайне важно учитывать специфику так называемых "чувствительных периодов", существование которых стало одной из важных посылок бихевиоризма. Суть чувствительного периода состоит в том, что на том или ином этапе своего развития психика, в силу внутренних процессов, происходящих в мозгу и в нервной системе, оказывается наиболее восприимчивой к вполне определенной информации, в другие же периоды эта информация не воспринимается или не включается в общую систему представлений. Одновременно с усвоением информации строятся соответствующие логические и ассоциативные связи, активизируются механизмы обработки этой информации. Заметим, что последовательность чувствительных периодов соответствует последовательности уровней Субъектной Информационной Модели, а порядок активизации интеллектуальных механизмов определяется развитием структур каждого из уровней. В целом же это развитие подчиняется общим законам приспособления к среде и условиям существования на каждом из этапов. Поэтому так важно предъявлять живому существу именно ту информацию, которая служит "сырьем" для функционирования данного уровня и связанных с ним видов мышления. Как отставание от природных темпов развития, так и их опережение приводит к формированию неполных и взаимно не согласованных представлений, а следовательно – к нарушению эффективных взаимодействий с миром.
Американский зоопсихолог Грегори Бейтсон, один из ведущих представителей направления бихевиоризма, предложил прекрасную образную модель возрастного развития психики, сравнив протекание этого процесса с движением поезда. Окошки в "поезде Бейтсона" открываются и закрываются каждое в определенное время. Если пассажир, едущий в таком поезде, не взглянул вовремя в открывшееся окошко, он никогда больше не увидит промелькнувшего за ним пейзажа. При следующем открытии этого окна (если оно вообще откроется повторно) вид за окном уже изменится, а полученная пассажиром информация будет неточной, измененной или неполной. Точно так же и мозг животного получает возможность эффективного усвоения той или иной информации об окружающем мире только на определенной стадии своего развития. Упущенные возможности в дальнейшем уже не восполняются в полной мере. Заметим, что это связано именно с завершением формирования логических структур каждого из уровней Модели, не подлежащих реконструкции.
Вместе с тем неоднократными экспериментами показано, что обогащение информационных возможностей в ходе возрастного развития (особенно в самом раннем возрасте) приводит ко многим положительным эффектам, к числу которых относятся следующие:
ускорение роста и физиологического развития;
совершенствование морфологии и биохимии центральной нервной системы;
ослабление эмоциональной реактивности;
более адекватные реакции организма на физиологические и психологические стрессы;
улучшение результатов научения.
Эффекты обогащения среды изучались многими исследователями (Дененберг, Карас, Левайн, Отис, Мюллинс и другие) на разных видах млекопитающих. К числу исследованных факторов относились и возможности общения с человеком.
Условия депривации, как показано физиологами, приводят к аномалиям развития зрительного, слухового и обонятельного анализаторов (Томпсон, Херон, Мельцак), к слабому развитию аналитического и логического мышления и, как следствие, к снижению адекватности поведенческих реакций во взрослом возрасте. В частности, собака, воспитанная в условиях депривации, не способна претендовать на ответственный стайный ранг, что во многом определяет собой ее недостаточные рабочие качества.
Рассмотрим наиболее важные периоды формирования психики в течение первого года жизни собаки. Чтобы удобнее было сравнить разные периоды развития с особенностями человеческих возрастных категорий, приведем сравнительные оценки возрастов собаки и человека.
Для сопоставления возрастного развития собаки и человека существуют различные оценки. Самая грубая из них – распространенная в быту формула пересчета "1:7", которой пользуются большинство дилетантов. Она получена исключительно на основе соотношения величин средней продолжительности жизни этих видов и никак не учитывает нелинейных закономерностей возрастного развития.
Более подробные сопоставительные возрастные шкалы разработаны Британской Ветеринарной Ассоциацией (БВА) и французским биологом Ле Боном (см. табл. 4). Эти оценки учитывают как физиологическое, так и психическое развитие и ориентируются на породы собак среднего размера. Напомним, что и сроки жизни, и темпы развития и старения у собак зависят от размера тела: срок жизни крупных собак короче и старение наступает быстрее. Можно считать, что развитие мелких собак в раннем возрасте происходит несколько быстрее, чем у крупных, а затем замедляется, а после 4-5 лет идет существенно медленнее. Старение мелких собак наступает позднее и общая продолжительность жизни увеличивается по сравнению с оценками. Если у немецкой овчарки средняя продолжительность жизни составляет около 10-12 лет, то для мелкого терьера или малого пуделя она может достигать 16-18 лет. Соответственно необходимо и уточнять сопоставительные оценки возраста, приведенные в табл. 4.
Таблица 4.
Сопоставительные шкалы возраста собаки и человека.
Возраст собакиВозраст человекаОценка БВАОценка Ле Бона6 месяцев - 10 лет 1 год 16 лет 16 лет 2 года 24 года 24 года 3 года30 лет 28 лет 4 года 35 лет 32 года 5 лет 40 лет 36 лет 6 лет45 лет 40 лет 7 лет 50 лет 45 лет8 лет 55 лет 50 лет9 лет 60 лет 55 лет10 лет 65 лет 60 лет11 лет 70 лет 65 лет 12 лет 75 лет 70 лет
По нашим наблюдениям, эту шкалу можно дополнить, уточнив сравнительные темпы развития внутри первого года жизни собаки, по месяцам:
2 месяца – приблизительно 4 года человека;
5 месяцев – приблизительно 7-8 лет человека;
6 месяцев – приблизительно 11-12 лет человека;
9 месяцев – приблизительно 13-14 лет человека.
Ввиду стремительных темпов развития в первый год жизни, эти оценки менее точны, чем шкалы для взрослых собак, и могут существенно зависеть от породы, индивидуальных особенностей и условий выращивания и воспитания. Тем не менее, приведенные цифры отражают качественное соответствие процессов, происходящих в психике, и смысл каждого из возрастных периодов.
Особенности каждого из так называемых "чувствительных периодов" и методика выращивания и воспитания щенка и молодой собаки кратко изложены в Приложении 4. При анализе возрастного развития психики мы используем не только научные результаты (например, [7, 24, 25]), но и аналогии с развитием поведения детенышей псовых в дикой природе.
ПЕРВЫЙ МЕСЯЦ ЖИЗНИ. Щенок рождается после 58-63 дней внутриутробного развития слепым и глухим. Основными каналами поступления внешней информации в мозг являются вкусовой, обонятельный и тактильный анализаторы, также еще несовершенные и нуждающиеся в прижизненном развитии. Хотя достоверные данные о состоянии анализаторов у новорожденного щенка получить трудно, наблюдения позволяют предположить, что психика в неонатальный период уже отличается индивидуальными особенностями. Так, один щенок легче находит сосок матери, другой делает это с большими затратами труда и времени, медленнее учится ориентироваться в пространстве гнезда. Разумеется, эти особенности теснейшим образом связаны с физиологическим развитием плода, однако, их необходимо учитывать при оценке дальнейшего формирования психики как стартовое состояние. Кроме того, при прогнозе и оценке развития психики в постнатальный период необходимо обращать внимание на возможные родовые травмы, следствиями которых являются чаще всего гипоксия головного мозга плода и нарушения структуры позвоночника, приводящие к нежелательным воздействиям на спинной мозг.
Основными потребностями щенка в течение первых двух недель жизни следует считать минимум физиологических потребностей. Информационная потребность выражена очень ограниченно и исчерпывается обеспечением пищедобывательного поведения. Можно предполагать, что в самом раннем возрасте щенок еще не выделяет себя из окружающего мира, не осознает существования однопометников, не воспринимает окружающей среды и даже существование матери осознает лишь постепенно.
В то же время, уже в неонатальном периоде закладывается и развивается способность к ориентации в пространстве – об этом можно судить по поведению матери, которая в первые дни стремится сама подставить щенкам соски, а позже может ложиться в некотором отдалении от новорожденных, тренируя их пространственное восприятие и заботясь о развитии опорно-двигательного аппарата. Поэтому важным фактором для первых двух недель является размер "гнезда", который должен обеспечивать некоторую свободу матери и позволять новорожденным щенкам перемещаться ползком.
К концу второй недели жизни у щенка открываются глаза и уши, благодаря чему ему становятся доступны еще два важнейших информационных канала: зрительный и слуховой. Одновременно щенок встает на ноги и начинает более активно перемещаться в пространстве. С этого момента начинается активный сбор первичной информации об окружающей среде, ее элементарный анализ и построение первых логических структур, связывающих понятия между собой.
Неодушевленные предметы осознаются через пространственное восприятие и возможность перемещения – щенок натыкается на стенки гнезда, на находящиеся в нем предметы, на складки подстилки и т.п. Расширение и совершенствование пространственного восприятия становится возможным благодаря развитию опорно-двигательного аппарата и координации движений, которая также представляет собой довольно сложную информационную функцию, хотя и осуществляется бессознательно.
Одним из важнейших видов внешней информации, которая должна быть доступна щенку уже к двухнедельному возрасту, является сенсорная информация о человеке – тактильные и обонятельные ощущения, связанные с прикосновением рук человека. Это достигается в процессе ухода заводчика за щенками, который в определенной степени дублирует материнское поведение суки.
Начиная с двухнедельного возраста щенок постепенно начинает осознавать важнейшие парадигматические отношения, лежащие в основе логических структур фактографического уровня, а именно:
контраст (противопоставление);
смежность в пространстве;
смежность во времени;
атрибутивные отношения (объект-признак);
агентивные отношения (предмет-действие).
Последние две категории отношений в этом возрасте осознаются лишь частично и главным образом через роль матери.
Первыми мыслительными операциями, доступными мозгу двухнедельного щенка, являются сравнение и противопоставление. При помощи этих операций он осознает собственную выделенность из окружающего мира и начинает воспринимать существование живых и неживых объектов, отличных от него. Несколько позже осознаются и различия между внешними объектами – в пределах, обусловленных прагматикой информации. Прежде других воспринимается отличие матери от других объектов, что обусловлено пищедобывательным поведением и удовлетворением других физиологических потребностей.
Таким образом активизируется фактографический уровень Субъектной Информационной Модели, определяющий собой эталонные логические структуры, которые в дальнейшем служат базой для анализа любой новой информации. Механизмом заполнения фактографического уровня служит ориентировочное поведение, наиболее активное именно в первом месяце жизни (8). При достаточном развитии логических связей между элементами информации пополнение фактографического уровня конкретными данными об окружающем мире может продолжаться в течение всей активной жизни собаки, а анализ данных оказывается успешным.
Если логические структуры и отношения фактографического уровня остаются недостаточно развитыми, то в более позднем возрасте новая информация анализируется и используется не полностью, а лишь в рамках структур, сложившихся на первом этапе развития психики. Недоразвитие логических структур фактографического уровня приводит в более позднем возрасте к проявлениям "синдрома ранней информационной недостаточности", главным из которых является гипертрофированное ориентировочное поведение, не ведущее к анализу и использованию новой информации.
К трехнедельному возрасту щенок, уже освоивший пространство родильного гнезда и полностью овладевший информацией об этой части мира, нуждается в расширении доступной информации и доступного для исследования пространства, что достигается переводом в более просторный манеж. При оборудовании манежа заводчику следует позаботиться о выделении в нем функциональных зон, различающихся фактурой подстилки. Часть манежа выстилается мягкой подстилкой, предназначенной для сна и отдыха; часть оставляется более жесткой – это игровая зона, в которой щенок проводит время активного бодрствования; выделяется также гигиеническая зона, застеленная гладким и хорошо моющимся покрытием (резина, пластик и т.п.). Сенсорные различия между зонами помогают тренировать и пространственное восприятие щенка. Щенки, задерживающиеся в родильном гнезде после трехнедельного возраста, не получают необходимой тренировки сенсорных анализаторов, что осложняет дальнейшее пополнение фактографического уровня новой информацией.
Развитие психики щенка требует постепенного, но постоянного нарастания информационной насыщенности и динамики среды. Освоенная среда становится для развивающегося мозга обедненной, не предоставляя возможностей тренировки и совершенствования. Следовательно, для дальнейшего развития психики совершенно необходим иной режим, тренирующий механизмы психической адаптации (см. раздел 10.1). В противном случае последующее развитие психики замедляется, что подтверждается многократными наблюдениями. Одновременно закладываются адекватные территориальные представления собаки: обедненная среда соответствует по своим характеристикам будущей "зоне безопасности", более динамичная представляет собой аналог будущей "зоны уверенности".
После трехнедельного возраста щенок под руководством матери учится разграничивать пространство по функциональному признаку. Поскольку мать уже не находится постоянно с детьми, то щенки вынуждены не только получать, но и запоминать и самостоятельно использовать информацию. Так совершенствуются уже сложившиеся информационные связи и формируются новые логические структуры, основанные на следующих основных отношениях:
целое-часть;
часть-целое;
предмет-процесс;
предмет-материал.
В трехнедельном возрасте резко нарастает информационная потребность щенка, проявляющаяся в ориентировочном поведении (8). Это связано с развитием движений и пространственного восприятия. Так, например, в двухнедельном возрасте щенок натыкается на однопометников почти случайно, задевая их, учась миновать при движении и т.п. Однако уже к трем неделям щенок начинает ощупывать однопометников, толкать их, может пытаться сосать части их тела, убеждаясь, что это не сосок матери, и делает это преднамеренно.
Немногим позже у щенка появляется и игровая потребность, которая удовлетворяется в общении с матерью и однопометниками. Первые игры щенков направлены на тренировку органов движения, однако уже вскоре игры становятся и незаменимым источником информации. Развитие игрового поведения расширяет представления об активных субъектах и способах общения с ними. В играх щенка активизируется стереотипный уровень СИМ, что выражается в проявлениях поведенческой наследственности (в первую очередь – видовой и породной), а также в освоении стандартных поведенческих программ, обеспечивающих приспособление к реальному образу жизни.
Начиная с третьей недели жизни, щенка следует выпускать из манежа на "прогулки" по квартире, разрешая ему отправлять свои надобности вне "логова" – этим закладывается привычка к чистоте в более позднем возрасте. Хотя следует заметить, что до полугодовалого возраста стремление оправляться в логове вполне естественно – тем самым стая скрывает от потенциального врага факт наличия щенков, ослабляющих боеспособность стаи в целом. Во время "прогулок" щенок совершенствует пространственную ориентацию, получает большое количество новой для него информации, знакомится с новыми предметами и их функциями и вырабатывает эффективное поведение для целого ряда повседневных ситуаций. При этом дополнительно развивается стереотипный уровень и формируются первичные критерии поведения, определяющие собой выбор адекватных форм поведения в зависимости от ситуативных факторов.
Кроме того, крайне важным этапом развития психики в этот период становится первый прикорм щенков, который важен не только с физиологической, но и с психологической точки зрения. Прежде всего, щенок начинает понимать, что пища может быть получена извне не только от матери. В дикой природе это достигается срыгиванием матерью полупереваренной пищи, которую щенок подбирает с земли. Для домашней собаки этот момент обладает еще большей значимостью, так как щенок получает пищу из рук человека. Так налагаются ограничения на пищедобывательное поведение собаки и формируется пищевая зависимость собаки от человека, на всю жизнь остающаяся залогом правильных межвидовых отношений. Можно предположить, что именно прикармливание щенка формирует ранний импринтинг на человека, что облегчает установление отношений с будущим хозяином.
Если заводчики опаздывают с введением прикорма, то это сужает и возможности психического развития собаки. Прежде всего, не соответствующее потребностям щенка питание замедляет темпы психического развития. Кроме того, при неправильном прикармливании уже в раннем возрасте формируются определенные психические качества, на всю жизнь определяющие собой поведение собаки. Так, щенок, получающий прикорм только от срыгивания матери, во взрослом возрасте склонен к самостоятельному удовлетворению пищевой потребности (воровство пищи, "помойничество"), к капризному аппетиту, а роль вкусопоощрительного метода при дрессировке заметно снижается. Те пометы, в которых щенки получают прикорм из общей посуды, демонстрируют в дальнейшем жадность к еде и повышенную пищевую конкуренцию, что может существенно сказываться и на отношениях с хозяином. Прикорм, основанный на сухих и консервированных кормах, резко искажает пищевое поведение, характерное для хищника, а это может обострять другие проблемы психики и поведения у взрослой собаки. Понятно, что нарушения прикармливания выявляются впоследствии с большим трудом и поэтому при анализе проблем нередко упускаются в качестве диагностического признака.
Человек может принимать участие и в первых играх щенка, одновременно демонстрируя ему различные предметы и развивая представления об их функциях. Игры с участием человека также способствуют дальнейшему развитию межвидовых отношений.
Наблюдения за пометами разных пород и развивавшимися в разных условиях, показывают, что если щенок в трехнедельном возрасте лишен общения с человеком, то развитие его отношений с хозяином в более позднем возрасте существенно осложняется и замедляется, не достигая развитых типов контакта. В частности, у щенков, не приобретших опыта общения с человеком до месячного возраста, заметно затрудняется процесс дрессировки и обучения, чаще возникают проблемы бытового поведения.
Процесс кормления щенка человеком создает основу для развития первого в жизни собаки условного рефлекса – это связь между каким-либо сигналом (по усмотрению заводчика) и получением пищи. Тем самым на стереотипном уровне Модели наравне с врожденными поведенческими программами (сложными инстинктами) создаются и стереотипы, инициируемые по воле человека. Так наиболее естественным образом активизируются механизмы ассоциативных связей, включающих поведение человека, – на них в дальнейшем базируется обучение собаки.
Благодаря уходу заводчика за щенками, кормлению и играм собака, пока еще не осознавая этого, учится воспринимать человека как потенциального социального партнера, во многом воспроизводящего функции матери.
В месячном возрасте нормально развитый щенок обладает следующими основными навыками:
связь между получением пищи и каким-либо условным сигналом (хлопок в ладоши, свист, стук миски, звон колокольчика и т.п.);
элементы развития логического мышления, оцениваемые по реакции на неожиданное внешнее событие (падение предмета, незнакомый звук и т.п.);
знакомство с обстановкой жилища и предметами собственного обихода, а также с бытовой техникой (равнодушное отношение к пылесосу, кофемолке и т.п.);
знакомство с обыденными домашними событиями (приход гостей, уборка квартиры, стирка и т.п.) и спокойное отношение к ним;
спокойное отношение к осмотру, гигиеническим процедурам, к уходу за шерстью, включая расчесывание, тримминг, стрижку.
Любое поведение, свидетельствующее об отсутствии перечисленных навыков, должно расцениваться как признак недостаточного развития, которое в дальнейшем потребует от хозяев специальных усилий по формированию психики.
Признаками хорошего психического развития щенка, облегчающего установление отношений с новыми хозяевами, воспитание и обучение, в возрасте отъема от матери (на практике это месяц для крупных пород и полтора месяца – для мелких) следует считать следующие навыки:
начальное знакомство с командами "Фу!" и "Ко мне";
умение слушать человеческую речь и интерес к ней (внимательный взгляд в лицо человека, "перекладывание" головы, реакция на изменение тона и т.п.);
охотное участие в игре с человеком;
освоение предметных игр.
Не надо думать, будто в месячном возрасте щенок не понимает поведения человека и обращений хозяина к нему. Активизация стереотипного уровня психики и освоение различных поведенческих программ обуславливают возможность эффективного приспособления к окружающей среде. Поскольку основным приспособительным фактором для домашней собаки должно служить поведение человека и требования со стороны хозяина, то первые же проявления самостоятельности и инициативы в поведении заставляют щенка анализировать реакции хозяина на свои действия и учитывать их в оценке эффективности поведения. Поэтому воспитательные воздействия по отношению к месячному щенку, при всей их специфике, не только оправданны, но и необходимы. Так начинается первичное формирование критериального уровня психики.
ВТОРОЙ МЕСЯЦ ЖИЗНИ. В развитии психики этот возраст связан с окончанием формирования структур фактографического уровня (после этого времени возможно их пополнение конкретными сведениями, но реформирование самих структур достигается только специальными методами), а также первичной активизацией стереотипного уровня.
С другой стороны, этот период, как правило, ознаменован резким качественным изменением условий жизни щенка, связанным с отъемом от матери и однопометников и передачей в руки нового хозяина. В силу ограниченных пока возможностей обобщения и осмысления новой информации этот переход становится критическим моментом в развитии психики щенка. Тяжесть переживаемого щенком стресса и его последствий (включая отдаленные) непосредственно зависит от адаптивных способностей психики и от исходного состояния фактографического и стереотипного уровней психики.
С точки зрения возрастного развития психики оптимальным возрастом отъема от матери следует считать пять-шесть недель (8), когда еще не окончен активный сбор информации и уже весьма активен стереотипный уровень, обеспечивающий наименее болезненное приспособление к изменениям внешней среды. Раньше этого возраста приспособленность и самостоятельность щенка недостаточны для того, чтобы спокойно, без стресса перенести резкие изменения окружающей среды и образа жизни. Позже активность фактографического уровня падает, и это несколько осложняет освоение новой информации, отличной от той, которую щенок познал в доме заводчика. При отъеме от матери в более позднем возрасте требования к состоянию психики в момент перехода становятся особо существенными. Это налагает гораздо большую ответственность на заводчика, который обязан взять на себя заботу о правильном воспитании щенка.
В момент перехода в другой дом, в руки хозяев меняется значительная часть сенсорной информации, доступной щенку и составляющей основу его представлений о мире: запахи, звуки, тактильные ощущения. Даже различия в естественной освещенности жилища, обусловленные ориентацией окон, при недостаточном развитии психики могут стать препятствием к эффективному освоению новой информации и адаптации к новым условиям.
Чтобы вместить большой объем новой информации, логические структуры фактографического уровня в психике щенка должны уже к этому возрасту обладать достаточной общностью. Процесс адаптации фактографического и стереотипного уровней может продолжаться от двух-трех дней до двух-трех недель и должен проходить в максимально щадящем режиме, сводящем стрессы к минимуму, – это означает необходимость постепенной замены информации фактографического уровня. Поэтому в первые недели пребывания щенка в новом доме рекомендуется максимально приблизить образ его жизни к тому, который привычен для него по первому месяцу. Во избежание психических перегрузок и травм необходимо как можно полнее воспроизвести уже освоенную щенком информацию – время питания и состав пищи, конструкцию спального места, набор игрушек и прочие детали. Воспроизведение деталей окружающей среды приобретает тем большее значение, чем менее развита психика щенка ко времени отъема от матери. Очень полезно забрать вместе со щенком предметы его собственного обихода – подстилку, миску, игрушки и т.п.
Окончательное формирование логических структур фактографического уровня связано не только с расширением набора понятий, представляющих ранее освоенные отношения. В это время закладываются логические структуры, реализующие следующие отношения:
родовые;
видовые;
причинно-следственные;
сходство функций;
координация.
Таким образом, развитие логических структур охватывает все основные виды парадигматических отношений, представленных в мыслительной деятельности живого существа.
Развитию первых двух типов структур способствует количественное накопление информации и анализ сходства среды нового жилища с той, которую щенок уже познал у заводчика. Причинно-следственные отношения и отношение сходства функций основывается на уже доступном щенку анализе событий и поведения хозяев. Отношение координации осваивается на основе ассоциаций, накапливаемых в памяти.
Попав в новую для него обстановку, щенок постепенно, без больших единовременных нагрузок должен привыкнуть к новым хозяевам, освоить обстановку жилища. Признаком окончательной адаптации фактографического и стереотипного уровней психики служит появление игрового поведения, то есть стремление к освоению новых стереотипных форм поведения, естественному для этого возрастного периода.
В то же время развитие психики во втором месяце жизни собаки требует доступа к информации о более широком круге ситуаций – это обуславливает расширение и совершенствование стереотипных форм поведения, развитие которых в противном случае существенно замедляется. Для нормального развития психики в этом возрасте необходимы прогулки, приступать к которым нужно тогда, когда щенок минимально адаптировался к новой обстановке. Если процесс адаптации затягивается, не следует ожидать его окончания – в этом случае освоение принципиально новой информации о среде вне жилища несколько уравновешивает процесс замены уже имеющейся информации, делая его менее болезненным. Одновременно прогулки способствуют резкому расширению фактографического уровня, давая материал для эффективного построения полного набора логических структур.
Радиус уверенного восприятия информации в этом возрасте расширяется от двух-пяти до десяти-пятнадцати ростов в холке. На этом расстоянии щенок слышит и видит хозяина, реагирует на чьи-либо действия, с этого расстояния он подбегает к еде. Для оптимального развития психики и тренировки пространственного, зрительного и слухового восприятия необходимо постепенно расширять зону восприятия, привлекая внимание щенка к предметам, находящимся на ее границе. При дистанционной тренировке предпочтение, как и раньше, отдается слуховым стимулам, так как визуальное восприятие развито у щенка еще недостаточно.
ТРЕТИЙ МЕСЯЦ. В этом возрасте основным механизмом психической деятельности становится активизация наследственных стереотипных форм поведения и начальное развитие критериального уровня психики (биологически обусловленные критерии, обеспечивающие выживание). Следует заметить, что, хотя сами критерии эффективности поведения имеют специфически детский характер, реализуя особые правила приспособляемости, тем не менее, сам принцип выбора конкретных форм поведения для широкого набора ситуаций начинает действовать именно в это время.
Самым важным моментом в развитии психики в третьем-четвертом месяцах жизни щенка следует считать закладку и развитие механизмов психической адаптации, которые в дальнейшем обеспечивают снижение физиологических и психических стрессовых реакций и максимальную приспособляемость животного к изменениям внешней среды.
Максимальная активность стереотипного уровня психики предрасполагает щенка к легкому и естественному первичному освоению простейших благоприобретенных навыков, которые включаются в стереотипный уровень наряду с врожденными формами стереотипного поведения. Навыки, выработанные в этом возрасте, закрепляются очень прочно и надолго остаются основой для надежного управления поведением собаки. К числу простейших навыков можно отнести такие команды управления поведением, как "Сидеть", "Стоять", "Место", "Рядом". В то же время выработка сложных, составных форм поведения (динамических стереотипов) в этом возрасте затруднена и может привести к тяжелой психической перегрузке, надолго приостанавливающей развитие психики.
Развитие критериального уровня психики связано с образованием устойчивых связей между привычными, повторяющимися ситуациями и событиями и стереотипными формами поведения. Начатки таких связей заложены еще в первом месяце жизни, но тогда они относились преимущественно к пищедобывательному поведению, а используемые формы поведения были строго регламентированы ограниченными физическими возможностями щенка. Третий же месяц становится периодом активного исследования разных форм поведения и их эффективности по отношению к внешней среде. Щенок получает возможность опробовать разные формы поведения и запоминает результаты, в том числе – и реакцию хозяина на то или иное поведение. Тем самым создаются условия для регулирования поведенческих проявлений и включения в критериальный уровень психики правил, желательных для человека.
Самым распространенным примером может служить привычка щенков кусать хозяина, не только в игре, но и в стремлении добиться чего-либо – например, еды. Если хозяин не обращает внимания на укусы, это поведение, не приводя к желательному для щенка результату, вскоре угасает как неэффективное. Если же хозяин, полагая, будто отвлекает щенка, дает ему еду или начинает играть с ним, то у собаки прочно закрепляется связь между укусами и желательными результатами. Разорвать такую связь у взрослой собаки очень трудно. То же касается скуления, лая и других нежелательных форм поведения, которые, вызывая положительный для щенка результат, впоследствии могут закрепиться как знаки, обращенные к хозяину и как способ воздействия на человека и навязывания ему своей воли.
Тот же механизм позволяет регулировать и проявления породного поведения, закрепляя желательные стереотипы и ограничивая нежелательные. Именно этот возрастной период предоставляет наиболее благоприятные возможности для модификации породного поведения и расширения возможностей стереотипного уровня.
Главная ошибка при выращивании щенков этого возраста состоит в недооценке психологических потребностей и процесса созревания психики. Принято считать, будто двух – трехмесячный щенок нуждается только в правильном кормлении; даже роль прогулок существенно преуменьшается. Следует также учитывать и то излишнее значение, которое придается "карантинному содержанию" в процессе вакцинации щенка. Наиболее частым следствием этих заблуждений является значительное отставание в развитии психики.
Преобладающей потребностью третьего месяца жизни является потребность в движении и играх. Наряду с нею сохраняется высокий приоритет потребности в информации. Кроме того, к концу третьего месяца становятся все заметнее и проявления эмоциональных потребностей, относящихся к четвертому уровню. Разумно сочетая удовлетворение этих потребностей, можно создать прочную основу для развития высших уровней психики.
Важная особенность третьего месяца жизни собаки состоит в резком расширении радиуса уверенного восприятия – до двадцати-тридцати собственных ростов (то есть, до нормальных размеров зоны уверенности взрослой собаки, хотя в абсолютных величинах эта характеристика остается, по понятным причинам, гораздо меньше). Для правильного развития пространственного восприятия и формирования основ контакта с хозяином в это время необходимо постепенно расширять уверенный подход на подзыв до границ восприятия, а для этого следует отпускать щенка с поводка на прогулке. Внутри этой зоны нужно тренировать способность собаки к ориентации в пространстве, окликая щенка с разных сторон, хлопая в ладоши, привлекая его внимание игрушками. С этого же расстояния тренируется и запрет (команда "Фу!").
Основной механизм развития психики в этом возрасте представляют собой обучающие игры. В естественном развитии мать и другие старшие члены стаи (особенно Пестун и/или Дядюшка) помогают активизироваться врожденным стереотипным формам поведения и разучивают с малышом другие полезные навыки, позволяющие ему быстро и эффективно приспособиться к конкретным условиям обитания. Обучение щенка осуществляется поэтапной выработкой общевидовых и породных форм поведения и строится по пути "от простого к сложному", причем освоение следующего стереотипа начинается только после того, как щенок начинает самостоятельно применять в игре то, что преподано ему ранее. Главной целью этого обучения служит безопасность щенка и эффективность основных форм поведения, а также развитие стратегического мышления, которое обеспечивает построение сложного поведения на основе простых стереотипных форм.
Обучающие игры, начавшись после двухмесячного возраста, продолжаются вплоть до полного взросления собаки, одновременно обеспечивая необходимую тренировку тела и психики, но максимум их воспитательного значения приходится на третий-пятый месяцы жизни.
Оптимальное развитие стереотипного уровня психики и достаточный набор эффективных форм поведения впоследствии освобождают ресурсы психики для анализа нестандартных ситуаций и для принятия адекватных решений. Недостаточное развитие стереотипных поведенческих комплексов или чрезмерная жесткость их существенно осложняют построение эффективных стратегий и затрудняют приспособление животного к нестандартным и экстремальным ситуациям, делая поведение собаки непредсказуемым. При этом хозяева собаки нередко субъективно видят источник проблем в повышенной возбудимости животного.
Учитывая специфику этого периода, задача хозяина состоит в том, чтобы уже к третьему месяцу жизни щенка определить основные требования к взрослой собаке и особенности того образа жизни, который ей предстоит вести (например, поездки за город, в лес, на дачу и т.п.) с тем, чтобы вовремя выработать тот набор навыков, который обеспечит эффективное поведение для всех соответствующих ситуаций. В дальнейшем это не только облегчит управление поведением собаки, но и избавит животное от стрессов. Хозяин может и должен, прежде всего, максимально использовать общевидовые и породные врожденные стереотипы, на которые опирается формирование других форм поведения.
Однако именно в этот период хозяину представляется возможность и расширить или изменить породные функциональные особенности, "перевоспитать" собаку, развивая в игре те стереотипы и качества, которые потребуются для последующего применения собаки. Именно в этом возрасте легче всего подготовить, например, овчарку к будущей специализации ищейки, охранника или даже подружейной охотничьей собаки. Терьера или другого "компаньона" (по классификации ФЦИ) можно специализировать на охране хозяина.
Важно отметить, что формирование желательных стереотипов – задача далеко не простая. К примеру, выработка охранного поведения вовсе не означает, что необходимо "злить" щенка или разрешать ему "охранять" от хозяев еду, предметы и т.д. Реформирование породных качеств идет только по пути "замены" породных стереотипов на общевидовые, через угашение наследственных качеств и развитие тех, которые призваны их дополнить. Для этого хозяин щенка должен хорошо знать специфику породы, требуемые общевидовые стереотипы и способы выработки желательных навыков по детскому типу (элементы "киндер-дрессировки"). В противном случае возможны серьезные ошибки, чреватые тяжелыми последствиями, которые в первую очередь сказываются на отношении собаки к хозяину и членам семьи.
Одновременно следует активно формировать и желательное бытовое поведение собаки, подавляя нежелательные поведенческие проявления, связанные с определенными функциональными стереотипами (такие, как "помойничество", бродяжничество у охотничьих собак; драчливость у боевых собак; чрезмерная настороженность у служебных собак и т.п.). В более позднем возрасте, когда наследственные стереотипы уже активизированы и включены в арсенал вариантов выбора, изменить эти формы поведения будет намного сложнее.
Одновременно с подавлением каких-либо стереотипов обязательно следует вырабатывать иные навыки, более желательные для хозяина. Если стереотипный уровень психики остается "пустым", это делает невозможным развитие более сложных видов психической деятельности и построение эффективных поведенческих стратегий для повседневных ситуаций. Необходимо помнить, что управление развитием стереотипов осуществляется не путем запретов и наказаний, а последовательной выработкой интереса к желательным видам деятельности. По существу, этот процесс сводится к реформированию мотиваций собаки.
В то же время, параллельно с активизацией тех или иных стереотипов, хозяин определяет и простейшие правила их применения – тем самым человек управляет первичным формированием критериального уровня и повышает значимость своих требований к поведению собаки. Именно таким образом поведенческие требования хозяина впервые включаются в число критериев на правах важнейшего закона, определяющего приспособляемость для выживания.
Если в этот период хозяин отказывается от участия в развитии критериального уровня, то в дальнейшем весьма вероятны проблемы, связанные с недостаточным послушанием собаки, "непредсказуемым" (т.е., непонятным хозяину) поведением и т.п. У служебных собак существенно осложняется дрессировка и функциональное обучение. Во всех подобных случаях существенно страдает и контакт хозяина с собакой.
Правила применения стереотипов предусматривают не полный запрет, а введение соответствующего поведения в желательные рамки. Так, например, собаке нельзя запрещать кусаться, как делают многие хозяева. В таком случае у собак нередко развиваются искажения пищевого поведения (капризный аппетит, кормление с ложечки и т.д.). Полный запрет кусаться и, тем более, суровые наказания за укусы в этом возрасте у будущих охранных собак приводят к отказу от охранного поведения и к страху перед любым человеком. Более того, в некоторых случаях такие запреты могут повлечь за собой полную блокировку развития функциональных стереотипов. Чтобы не нарушать развитие пищедобывательных и охранных стереотипов, необходимо в игре поощрять захват зубами игрушки, но строго ограничивать силу захвата хозяйской руки.
Разумное, направляемое хозяином развитие критериального уровня психики в этом возрасте, при всей его детской специфике, закладывает надежную основу для дальнейшей ориентации собаки на хозяйские требования, для уверенного различения ситуаций и успешного ситуативного обучения.
В течение третьего месяца жизни собаки заканчивается действие импринтинга, что оказывает существенное влияние на развитие контакта с хозяином. Кроме того, важное практическое значение (благодаря расширившимся пространственным возможностям) приобретает такая особенность восприятия, как избирательность внимания щенка. Сосредоточившись на чем-либо, щенок с большим трудом и не сразу слышит команду хозяина, замечает другие объекты, переключается на иное поведение. Поэтому именно в этом возрасте совершенно необходимо аккуратно рассчитывать силу действия разных стимулов, учитывая их пространственную близость к щенку и значимость соответствующей потребности.
Для усиления мотиваций, связанных с хозяином, рекомендуется использовать ориентировочное поведение щенка, привлекая его любопытство неожиданными действиями и незнакомыми предметами. Для этого можно воспользоваться любыми предметами, оказавшимися под рукой – например, на прогулке можно присесть и перебрасывать из руки в руку камешек, постучать о землю карабином поводка, подбросить свои перчатки и т.д.
К концу третьего месяца жизни собаки накопление информации об окружающей среде уступает место ее анализу, а поэтому щенок больше интересуется неизвестными ему функциями предметов, чем ими самими. Появляются начатки исследовательского поведения, т.е. целенаправленного экспериментирования и изучения свойств и функций объектов. Поэтому особого внимания в третий месяц жизни собаки заслуживает такая разновидность обучающих игр, как предметные игры, позволяющие развить интерес к окружающим щенка вещам, их свойствам и способам взаимодействия с ними (от осторожности и избегания до непосредственного использования).
Щенок может, к примеру, играть с каким-либо предметом, засовывая его под свою подстилку или кладя сверху, сбоку, Наиболее полезны для развития трехмесячного щенка игрушки-пищалки, а также резиновые игрушки, меняющие объем и форму. Участие хозяина в играх щенка необходимо – оно развивает представления о функциях предметов и о роли человека в отношениях с предметной средой (управляющая роль хозяина).
Развивающие игры для щенков и молодых собак представлены в Приложении 5.
К концу третьего месяца внимание собаки к человеческой речи развивается настолько, что щенка можно заинтересовать интонацией, незнакомыми словами, попытками лаять, скулить или мяукать и это оказывается сильнее других потребностей. Степень развития разных форм общения и интереса к хозяину в трехмесячном возрасте существенно обуславливает будущий тип контакта.
Нормой контакта с хозяином к концу третьего месяца жизни становится бытовой контакт, включающий в себя постепенно складывающийся эмоциональный тип отношений. Такая форма отношений хозяина с собакой наиболее полно удовлетворяет потребности щенка. За третий месяц контакт с хозяином должен упрочиться настолько, чтобы щенок считал человека не просто "обслуживающим персоналом", а самым значительным субъектом, источником удовлетворения своих потребностей и гарантом безопасности. Если щенок привыкает активно искать у хозяина объяснений новых для него событий и защиты от реальных и воображаемых опасностей, это облегчает благополучное развитие психики в следующий критический период.
ЧЕТВЕРТЫЙ И ПЯТЫЙ МЕСЯЦЫ ЖИЗНИ. Этот период характеризуется в классической зоопсихологии как "возраст страхов". В психике щенка происходят качественные изменения – преобладающей потребностью становится самосохранение, наиболее часто испытываемой эмоцией – страх в разных стадиях, а наиболее вероятной формой поведения – избегание в разных формах. Особенно частой причиной испуга служит нечто новое, незнакомое, до сих пор не отображенное на фактографическом и стереотипном уровнях психики.
Явления, происходящие в психике в "возрасте страхов", связаны с тем, что в это время наступает период осмысления уже накопленной и первично проанализированной информации с окончательным уточнением всех логических связей и структур. Соответственно этому активность щенка в сборе новой информации резко падает. В то же время возрастное физическое развитие делает возможной самостоятельность щенка – в столь широких пределах, которым не соответствует способность к принятию решений. Поэтому возрастные страхи снижают тот риск, которому подвергается щенок при необдуманных поступках.
Эти события обуславливают важный качественный переход в психической деятельности щенка – снижение активности первых двух уровней психики и резкое повышение активности эмоционально-модального уровня.
Возрастные страхи резко увеличивают значимость информации, имеющей отношение к выживанию. Следовательно, эмоциональный отклик на любые события значительно усиливается. По "формуле стресса" (см. гл. 4) можно определить те параметры, от которых зависит снижение силы эмоционального отклика, – это уменьшение новизны и объемов информации и повышение степени защищенность со стороны социальных партнеров. Заметим, что самооценка в этом возрасте еще не сформирована, поэтому этот показатель не может использоваться для снижения силы стресса.
Если степень новизны и объемы информации, подлежащей усвоению, регламентированы предшествующим развитием психики, то смысл такого понятия, как защищенность со стороны социальных партнеров, в этом периоде существенно изменяется. В более раннем возрасте основным социальным партнером щенка была мать, но после окончания действия импринтинга ситуация меняется. В природе детеныш дикого животного в этом возрасте начинает искать защиты у других старших членов стаи, в том числе – и у не знакомых до тех пор. Следовательно, ему необходимо, во-первых, научиться специфическим средствам коммуникации, а во-вторых, осознать соотношения по силе и ответственности, существующие между разными индивидуумами. Этим и определяется тот факт, что "возраст страхов" становится одновременно и периодом первичной социализации щенка.
Социализация по детскому типу (первый из трех этапов социализации стайных животных) имеет свою существенную специфику – прежде всего, это использование особых средств коммуникации, впоследствии подлежащих замене на другие виды ритуального поведения, и отсутствие претензий на собственный социальный ранг. Однако важнейшим аспектом этого периода является активизация социального уровня Субъектной Информационной Модели, чему, как было сказано выше, способствует потребность в защите, достигающая в этом возрасте своих пиковых значений.
В возрасте первичной социализации первостепенное значение имеют контакты щенка не только со своими ровесниками, но и со взрослыми собаками разных социальных рангов. Наличие "домашней стаи" несколько облегчает ситуацию, но не решает проблемы в целом, так как для успешной социализации крайне важны именно ритуалы знакомства и демонстрации, которые не выполняются в привычном окружении. Пренебрегать каким-либо из нормальных этапов видовой социализации, как это делают многие владельцы щенков из страха перед заболеваниями или нападениями со стороны взрослых собак, ни в коем случае не следует, поскольку именно успешная видовая социализация закладывает основу для дальнейшей нормальной межвидовой социализации.
В эксперименте (8) доказано, что у собаки, не прошедшей этапа первичной социализации, впоследствии существенно нарушаются важнейшие формы биологически обусловленного поведения – например, сексуальное и родительское поведение. Если учесть, что именно на родительском поведении строятся отношения собаки с детьми в семье, то становится ясным, насколько важен этот этап социализации. Кроме того, нарушения первого этапа социализации могут повлиять на выставочное поведение собаки и приводят к осложнениям в вязках, что весьма существенно для племенных собак.
Первостепенное значение для психики имеет и тот факт, что именно в ходе первого этапа социализации закладываются общие интеллектуальные механизмы распознавания, которые остаются активными в течение всей жизни, обеспечивая анализ ситуации и принятие более или менее адекватных решений, чем и определяется "хорошее" поведение собаки. Так впервые активизируется критериальный уровень СИМ, который должен формироваться в следующем возрастном периоде.
Для домашней собаки, однако, главным социальным партнером в возрасте первичной социализации может и должен стать человек-хозяин. Это достигается за счет активного участия хозяина во всех видах деятельности щенка, а особенно – в тех, которые связаны с освоением новой информации, с овладением новыми видами поведения, с приучением к новым ситуациям. Это участие хозяина должно соотноситься со всеми сформированными ранее уровнями СИМ и, что очень важно, включать в себя эмоциональный резонанс, выработку одинакового отношения к окружающему и происходящему. Тем самым обеспечивается общность на эмоционально-модальном уровне Модели, которая, в сочетании с видовыми социальными нормами, служит основой для дальнейшей межвидовой социализации.
Необходимо обратить пристальное внимание на одну специфическую черту рассматриваемого возраста – это особая активность щенка в установлении первичного контакта с хозяином. Не случайно этот возраст во многом аналогичен 4-5 годам человеческого ребенка ("возраст почемучек"). Как и у человеческих детей, основным смыслом психической деятельности щенка в этом периоде является уточнение накопленной ранее информации и, параллельно с этим, определение роли старшего партнера-человека в своей жизни. Это выражается в стремлении щенка постоянно "задавать вопросы" хозяину, выясняя не только определенные факты, но и реакцию человека, и смысл отношений с ним. Внешне это выражается в игровом поведении, имитирующем те или иные варианты стереотипного поведения, а также в начальных действиях того или иного стереотипа. По реакции человека щенок выясняет для себя и смысл ситуации, и роль старшего партнера, и эмоциональные аспекты отношений. Поэтому уже в этом возрасте так важно продумать адекватные реакции на то или иное поведение с позиций старшего партнера и демонстрировать щенку правильное отношение к его начальным действиям.
Следует помнить, однако, что это "вопросительное" поведение щенка ни в коем случае не означает провокаций по отношению к хозяину или попыток навязать человеку свои требования. Отношения доминирования устанавливаются значительно позже, в период окончательной социализации. На этом этапе определяется лишь возможность доверия к старшему партнеру. Так формируются первичные представления щенка о социальных рангах и межвидовой структуре отношений, что соответствует сути возраста первичной социализации.
В то же время при построении эмоционального контакта со щенком возраста страхов следует иметь в виду, что все стрессы и переживания этого возраста закрепляются в психике очень прочно и надолго. Поэтому очень важно выбрать правильную степень и формы выражения как своих реакций, так и сочувствия щенку в любой эмоционально напряженной ситуации, чтобы не усилить неприятные эмоции тем, что щенок может принять за проявления растерянности и неуверенности хозяина. К таким факторам, усиливающим эмоции щенка, относятся в первую очередь высокий тон голоса хозяина (хозяйки) и распевные, воркующие интонации – для человека и то, и другое служит выражением сочувствия и утешения, а для собаки – либо приглашением к игре (неуместным в тревожной ситуации), либо выражением неуверенности в себе. То же относится и к попытке уговорить щенка вести себя желательным для хозяина образом – соответствующая интонация воспринимается как неуверенность человека в правомерности своих требований. Поэтому при любом возбуждении щенка такой тональности голоса следует всеми мерами избегать. Гораздо эффективнее такие формы утешения, как похлопывание щенка сбоку по лопаткам, прижимая его бочком к ноге хозяина, и прикрывание спинки носа сверху ладонью с легким сжатием пальцами и основанием ладони с обоих боков. В качестве средства принуждения целесообразно использовать плотный прижим холки ладонью и минимальные болевые приемы типа щипка (но не в коем случае не удар!!!). Эти жесты хозяина наиболее тесно перекликаются с видовыми ритуалами, выражающими как поддержку и покровительство, так и настоятельные требования со стороны старшего.
Одной из распространенных конкретных ситуаций, которых в этом возрасте следует всемерно избегать, является подъем щенка на руки таким образом, что спинка его оказывается прижатой к груди хозяина, а животик открыт наружу. При этом оказываются не защищенными все жизненно важные органы, которые собаки всегда инстинктивно берегут от любых опасностей извне. Особенно вредно выносить щенка таким образом на улицу из дверей, когда критически важен переход в открытое пространство, или "защищать" его таким способом от подбежавшей собаки. Нередко такое неумелое обращение хозяина со щенком становится причиной непреодолимой трусости у взрослой собаки.
Совокупность сложных и противоречивых процессов, протекающих в этот период в психике собаки, определяет собой необходимость самого тщательного контроля развития. Искажение эмоциональных реакций и неадекватность формирования модального уровня может провоцироваться врожденными факторами – повышенной активностью и реактивностью, сниженной адаптивностью. Столь же важную роль играют и благоприобретенные качества – низкая стабильность и недостаточная конструктивность поведения, являющиеся результатом предшествующего недоразвития.
Если породная и/или фамильная наследственность щенка предрасполагает к эмоциональным перегрузкам, то четвертый-пятый месяцы жизни становятся особо важным периодом развития. Крайне важно правильно диагностировать состояние психики и тип высшей нервной деятельности, не полагаясь на поверхностные наблюдения и субъективные утверждения хозяина щенка, нередко несущие на себе отпечаток распространенных предрассудков.
Эмоциональный дисбаланс (как избыточность, так и недостаточность эмоций) существенно снижает способность субъекта к логическому анализу и выработке эффективных поведенческих стратегий. Сиюминутные реактивные эмоции препятствуют выделению существенных и несущественных обстоятельств (распознаванию ситуации), затрудняют типизацию ситуаций и выбор (построение) эффективных форм поведения, приводя к принятию спонтанных и зачастую неадекватных решений. При достаточной социализации и нормальном контакте с хозяином одной из основных причин такого дисбаланса служит непонимание собакой отношения хозяина к событиям и его действий – обычный результат собственной непоследовательности человека и непродуманности его поступков в присутствии собаки.
Долгосрочным результатом эмоционального дисбаланса является непредсказуемость поведения собаки даже в повторяющихся, стандартных ситуациях, общая неуравновешенность, склонность к формированию невротических форм поведения. Ввиду повышенной эмоциональной зависимости от хозяина в этих случаях нередки неврозы одиночества, искажения пищевого поведения, капризы и повышенная потребность в комфорте и ласке. Кроме того, у эмоционально переразвитых собак зачастую наблюдается повышенная сексуальность, обострение самосохранения, инфантильное поведение.
СЕДЬМОЙ-ВОСЬМОЙ МЕСЯЦЫ ЖИЗНИ. Это – возраст перехода собаки из статуса щенка во временный переходный статус молодняка. В поведенческих проявлениях этого возраста смешиваются детские и взрослые формы поведения, а также могут наблюдаться и специфические формы, присущие именно возрасту молодняка (такие, как выражения социальных претензий). В процессе окончательного взросления многие из этих форм поведения угасают. Непонимание специфики этого возраста хозяевами молодых собак приводит ко многим серьезным ошибкам в воспитании, чему способствуют иллюзии, внушаемые "взрослым" внешним видом собаки. Так, например, многие хозяева молодых собак считают детское ритуальное поведение по отношению к заведомо старшей собаке несомненным проявлением трусости и пытаются искоренить его, добиваясь существенных нарушений в самооценке и социальном поведении.
В целом поведение молодняка характеризуется невысокой стабильностью, резко изменяется в зависимости от ситуации (даже от несущественных факторов). Главную роль в этом возрасте играет адаптивность поведения, обеспечивающая выбор разных форм поведения. В связи с этим наиболее активным механизмом для возраста молодняка следует считать многофакторный анализ ситуации с выделением и ранжированием дифференциальных признаков, а наиболее активным уровнем СИМ – критериальный уровень.
Изменения, происходящие в этом возрасте, затрагивают все сложившиеся к этому времени структуры психики.
На фактографическом уровне существенно изменяется внутренняя информация – физический рост способствует, с одной стороны, расширению физических возможностей, а с другой, – изменяет масштабы восприятия окружающего, субъективно измеряемые по соотношениям с собственными физическими размерами. Вследствие этого подлежит пересмотру и накопленная внешняя информация, точнее – оценка внешних факторов в соответствии с собственными возможностями.
Изменения стереотипного уровня заключаются прежде всего в смене форм ритуального поведения, а также во включении в него новых форм врожденных стереотипов и изменении приспособительных стереотипов. Прежнее игровое поведение становится основой реальных форм поведения, применяемых "всерьез". Формируются сложные динамические стереотипы поведения, предусматривающие развитие вариативного, комбинаторного и стратегического мышления, а также определяются представления о результативном и эффективном поведении. Одновременно с этим активизируются новые стереотипы социального поведения – например, появляются некоторые формы покровительства, присущие Опекуну, новое сексуальное поведение и т.п.
Важным фактором, существенно определяющим психические изменения этого периода, является резко возрастающая поведенческая активность молодой собаки. Именно в этом возрасте впервые появляются новые мотивации, отсутствующие у щенка (в частности, конкуренция) и требующие активных взаимодействий с партнерами. Это способствует выработке новых критериев выбора форм поведения - в том числе, в состав критериального уровня включаются социально обусловленные требования и альтруистические критерии. Критериальный уровень СИМ реформируется в возрасте молодняка еще значительнее, чем фактографический и стереотипный уровни.
Столь же активен в этом возрасте и пятый уровень психики – социальный. Это второй период социализации – по типу молодняка, который подразумевает специфические отношения с сородичами и использование переходных форм ритуального поведения.
Опосредованно (но весьма существенно) изменяется и содержание эмоционально-модального уровня, отражающего все трансформации других уровней психики.
Таким образом, в возрасте молодняка происходит модификация всей Субъектной Информационной Модели. Этот процесс предполагает довольно строгую регламентацию поведения молодой собаки со стороны старших, благодаря чему формируются альтруистические мотивации и критерии, обеспечивающие нормальное включение молодой собаки в структуру социальных отношений стаи.
Важнейшее из изменений, происходящих в психике и поведении молодой собаки, состоит в первичном формировании самооценки субъекта – это и есть главная отличительная черта второго этапа социализации. Ранее, в щенячьем возрасте, самооценка как фактор, определяющий выбор форм поведения, не учитывается, поскольку физические возможности щенка резко ограничены, а самостоятельное поведение, эффективность которого могла бы оцениваться, еще не развито.
Самооценка представляет собой субъективное представление о собственной приспособленности к выживанию и социальной ценности. Она складывается из оценки (а) своих физических возможностей и (б) степени адекватности и эффективности своего поведения. Заметим, что адекватные формы поведения включают в себя и альтруистические социальные нормы, диктуемые индивидууму интересами сообщества.
В зависимости от условий развития и воспитания, самооценка может быть адекватной, заниженной и завышенной.
Самооценка в наибольшей степени относится к критериальному уровню психики, так как определяет собой приоритетный критерий выбора форм поведения. Вместе с тем, важнейшим фактором формирования самооценки является отношение к поведению субъекта значимых социальных партнеров. По существу, самооценка представляет собой результат баланса мотиваций самостоятельного принятия решений и подчинения, соответствующих критериальному уровню психики и весьма активных у собаки в возрасте молодняка. Важно понимать, что выработка адекватной самооценки невозможна без развития не только самостоятельности, но (строго одновременно!) и подчинения. Напомним, что эти конкурирующие потребности соотносятся именно с третьим, критериальным, уровнем СИМ.
Поскольку взросление молодой собаки предполагает не только обретение определенных социальных прав, но и формирование ответственности за свое поведение, то складывающаяся самооценка молодняка и выработка адекватных форм и критериев его поведения вовсе не безразличны для сообщества в целом. Интересы стаи и повышение вероятности группового выживания предполагают наличие адекватной самооценки у всех членов сообщества – в противном случае могут возникать внутренние конфликты, существенно ослабляющие всю стаю. Этим объясняется резкое изменение форм поведения взрослых собак в отношении молодняка. Если щенок обладает преимущественными правами и неприкосновенен для всех взрослых членов стаи, то молодая собака сразу становится объектом жесткого воспитания. Обучение и воспитание щенка происходит главным образом в игре, тогда как молодняк обучается уже методами принуждения и наказания. Примером активного формирования альтруистического поведения у молодняка служит поведение матери, которая обеспечивает пищей щенка, но после полугодовалого возраста может отобрать пищу у подросшего детеныша.
Необходимым условием удовлетворения потребностей в самоутверждении и доминировании служит активное общение с сородичами, без которого невозможна адекватная социализация молодняка. Именно в общении с сородичами, как старшими, так и младшими по возрасту и социальному рангу, удовлетворяются потребности молодой собаки в самоутверждении с одной стороны и в подчинении – с другой. При этом, как и в периоде детской социализации, наличие "домашней стаи" не исключает недостаточной социализации молодняка, поскольку в постоянной стае не действуют многие из норм и ритуалов, обязательные для внутривидового общения.
Недостаточность внутривидового общения и видовая социальная депривация (в том числе, и чрезмерное вмешательство человека в видовые социальные отношения) приводит к серьезным аномалиям в развитии социального уровня психики и к дальнейшим проблемам в контактах с сородичами. У взрослой собаки это сказывается на выставочном поведении, на поведении на выгуле, при встрече с сородичами на улице и т.д. Проявления недостаточной видовой социализации весьма разнообразны – от агрессии до полного отказа от общения, но в любом случае они влекут за собой эмоциональный дисбаланс, нарастание стрессов и вторичные аномалии поведения и психики.
Эффективным механизмом выработки сложных форм поведения и соответствующих критериев служит потребность в подчинении ради безопасности, приобретающая высокий приоритет ввиду активности критериального уровня психики. Требования лидера (видового и/или межвидового) воспринимаются в этом возрасте как своего рода эталонные критерии приспособляемости и выживания, гарантирующие безопасность и эффективность поведения до тех пор, пока не вырабатывается индивидуальная система критериев.
При этом следует обратить особое внимание на то, что значительная часть этих критериев направлена на сдерживание естественной возрастной активности. А поскольку очень многие критерии поведения домашней собаки определяются человеком, то ответственность хозяина в части дисциплины и нормирования поведения нельзя недооценивать. Так и только так формируются нормальные отношения с человеком, определяющие собой соотношение самостоятельности и подчинения собаки.
Активное лидерство со стороны старших членов стаи создает условия для реформирования социальных представлений и для активизации механизмов активного познания (пятый и шестой уровни психики). Индивидуальное биологическое восприятие окружающего сменяется социальным самоосознанием, усвоением норм сообщества, а эгоистические мотивации должны постепенно уступить место альтруистическим. Детская поведенческая и эмоциональная зависимость от старших ослабевает, сменяясь определенной самостоятельностью в принятии решений и в осуществлении поведения, которая предусматривает ответственность за результаты поведения.
Выработка новых критериев поведения, отражающих интересы стаи, обеспечивается также и развитием шестого, концептуального, уровня психики. Для возраста молодняка характерна повторная активизация информационных мотиваций, которая происходит под действием новой внутренней информации и переоценки внешней информации. Поведенческая самостоятельность, обретенная молодой собакой, позволяет ей перейти от сбора информации к активному познанию, выражающемуся в исследовательском поведении. Собака уже не просто регистрирует наблюдаемую информацию, но активно воздействует на окружающую среду по принципу "стимул-отклик" и анализирует последствия собственного поведения и связи между событиями. Экспериментируя и анализируя результаты взаимодействий, собака познает закономерности и регламент разных форм поведения в отношениях с живым и неживым окружением, и это служит основой для дальнейшего формирования идеального уровня СИМ.
Этот механизм позволяет животному выработать представления о результативном и эффективном поведении, в том числе, и в социальном плане. Основным инструментом формирования этих представлений являются эмоции, вызванные как правильными, так и неправильными результатами собственного поведения. Если до сих пор щенок не был в состоянии проанализировать и учесть эти результаты, то теперь, ввиду активности шестого уровня психики у животного развивается целенаправленное исследовательское и экспериментальное поведение, которое в социальном отношении может приобретать характер провокаций с целью выявления реакций социальных партнеров. Эта деятельность направлена на познание критериев и закономерностей поведения социальных партнеров (включая человека-хозяина). Отсюда вытекает необходимость тщательного отбора норм поведения, явно демонстрируемых и диктуемых человеком, что еще раз подтверждает настоятельную необходимость дисциплинарного воспитания собаки в возрасте молодняка. Этому способствует и высокая возрастная активность механизмов поведенческой адаптации (вспомним, что человек-хозяин представляет собой для домашней собаки важнейший фактор приспособления, действие которого более выражено, чем действие, например, пищедобывательных механизмов).
Следовательно, у домашней собаки, которой предстоит жить в межвидовом социуме, формирование критериального уровня определяется социальными и альтруистическими нормами, диктуемыми человеком. Человек же определяет и критерии результативности и эффективности поведения в широком круге ситуаций и применительно к разным целям. Поэтому ответственность хозяина за воспитание молодой собаки определяет собой дальнейшую удовлетворенность поведением животного в целом и в особенности – социальные последствия его поведения.
Недостаточное удовлетворение потребности в подчинении приводит к дефициту в развитии критериального, модального и социального уровней СИМ. Для этих случаев впоследствии характерна растерянность в нестандартных ситуациях, приводящая к дальнейшему снижению самооценки с одной стороны и к утрате доверия к лидеру – с другой.
Однако, недостаточность самоутверждения также имеет пагубные последствия для формирования самооценки и для дальнейшего развития психики собаки. Социальная депривация в возрасте молодняка влечет за собой несамостоятельность и неуверенность собаки, нередко приводит не только к отказу от общения с сородичами, но и общей трусости. Для служебных и охранных собак такая депривация чревата осложнениями функционального обучения и значительным снижением рабочих качеств.
Результатом недостаточного развития критериального уровня психики в возрасте молодняка становится резкий дисбаланс модально-эмоционального уровня с преобладанием эгоистических модусов. Поведение собаки в этом случае приобретает несбалансированный и случайный характер. Чрезмерно эмоциональное отношение хозяина к молодой собаке приводит к формированию так называемого "комплекса сверхценности", что в дальнейшем служит почвой для развития неврозов и истероидных состояний.
Вследствие высокой активности реформирующегося критериального уровня психики возраст молодняка представляет собой наиболее подходящее время для выработки норм поведения в быту, управления поведением, а также для дисциплинарной дрессировки (Курс Общей Дрессировки, Курс Общего Послушания, программа "Управляемая Городская Собака" и т.п.). Особенности обучения в разные возрастные периоды будут подробнее рассмотрены ниже.
Наиболее эффективным методом воспитания следует считать воспроизведение механизмов, действующих в естественном видовом сообществе. Поэтому критически важным условием формирования необходимых критериев принятия решения и адекватной самооценки (а одновременно – и формирования эмоционального баланса) следует считать правильное и явно демонстрируемое отношение хозяина к поведению молодой собаки, которое одновременно закладывает основу для развития представлений о старшинстве видов (они характерны только для домашних животных).
Кроме того, при выборе методов воспитания собаки в возрасте молодняка следует учитывать общую лабильность Субъектной Информационной Модели и психики в целом. Преобладающими мотивациями этого возраста, кроме подчинения и дисциплины, являются самоутверждение и доминирование, обеспечивающие формирование адекватной самооценки. Степень удовлетворения этих потребностей, в свою очередь, обуславливает и состояние эмоционально-модального уровня психики, причем это касается не только сиюминутных реактивных эмоций, но и базовых состояний, устойчиво выраженных в поведении собаки.
Нередко хозяева молодых собак не осознают специфики этого возраста и собственной ответственности за реформирование психики и поведения. Поэтому хозяину приходится пересмотреть собственные представления о правильном поведении собаки, закладывая тем самым основу для дальнейшей выработки взрослых форм и критериев поведения.
ДЕСЯТЫЙ-ДВЕНАДЦАТЫЙ МЕСЯЦЫ. Это возраст полового созревания, вступления во все виды внутристайной конкуренции, связанные с половым отбором и продолжением рода. В это время происходит окончательное становление всех уровней СИМ, формирование самооценки, установление внутривидовых и межвидовых социальных отношений. Следовательно, важнейшим событием указанного периода является окончательная социализация, предполагающая определение своего социального ранга, ответственности и прав по отношению к другим членам сообщества. Одновременно устанавливается и соотношение старшинства видов, определяющее представления о правилах и нормах межвидовых взаимодействий (не только с человеком, но, возможно, и с животными других видов). Определяются правила, действующие в постоянной, временной и условной стае, и критерии распознавания незнакомцев, принадлежащих к разным видам.
Ведущими мотивациями возраста созревания и окончательной социализации являются самоутверждение, доминирование, старшинство видов. Поведенческие проявления этих потребностей и способы их удовлетворения могут быть очень разными – от приниженного признания своего социального бесправия до весьма острых и потенциально опасных конфликтов в борьбе за индивидуальное и видовое старшинство. Конкретные формы этого "возрастного бунта" зависят от особенностей предыдущего развития и накопленного к этому времени жизненного опыта собаки: с этой точки зрения весьма существенна самооценка собаки, однако, не менее важны и отношения с человеком, степень адекватности критериев поведения реальным ситуациям, а также степень социализации (как внутривидовой, так и межвидовой). Последняя определяет собой соотношение эгоистических и альтруистических критериев, а, следовательно, решающим образом влияет и на выраженность претензий собаки.
Выявление социальных рангов всех членов сообщества совершенно необходимо для формирования адекватной самооценки собаки, вступающей в полноправные социальные отношения взрослого типа. Это – обязательный этап окончательной социализации, установления собственного места в структуре сообщества. Поэтому возрастной бунт представляет собой вполне естественное явление, к которому ни в коем случае не следует относиться как к вызову или "врожденной злобности" собаки. Надо понимать, что он непосредственно связан с социализацией по взрослому типу и со вступлением в потенциальное брачное соперничество.
Основной мотивацией в возрасте созревания становится самоутверждение, нередко переходящее в формы, присущие доминированию. При этом адекватная самооценка не может быть выработана вне социальных контактов, без определения своих реальных возможностей, основой для которого становится отношение социальных партнеров.
В возрасте созревания молодая собака стремится повысить свой социальный ранг, добиваясь от ближайшего по рангу члена сообщества выполнения своих решений и желаний. Конфликт с наиболее авторитетными членами стаи лишен смысла, поскольку в этом случае наиболее вероятным исходом является поражение молодой собаки, а ее собственный социальный ранг должен быть установлен именно по отношению к смежным рангам. Отсюда следует, что первыми "жертвами" периода окончательной социализации становятся наименее авторитетные члены хозяйской семьи.
Дети и немощные члены семьи могут избежать конфликта с молодой собакой в период "возрастного бунта" в том случае, если они явно и недвусмысленно с точки зрения собаки занимают безответственные ранги – Щенков и Инвалидов соответственно. Это объясняется тем, что по отношению к членам стаи, занимающим безответственные ранги, выяснение своего социального положения теряет смысл.
При этом формы поведения молодой собаки ярко демонстрирует черты, присущие каждому из полов (психологический диморфизм), который обусловлен возможностью участия в половом отборе. Для того, чтобы зарекомендовать себя в качестве достойного брачного партнера, животному необходимо проявлять именно женственные или мужественные стороны психики. Отсюда – резкие различия в тех качествах характера, которые демонстрируют в этом периоде кобели и суки. Если от кобеля требуется решительность, сила, активность, умение подчинить себе и добиться выполнения своих решений, то сука обязана проявить мягкость, хитрость, гибкость интеллекта, способность достичь цели не силой, а максимальной приспособляемостью. Для кобеля в возрасте созревания характерно очень выраженное ритуальное поведение с особенно яркими демонстрациями самооценки, вызова, соперничества. Суки, напротив, не прибегают к открытым демонстрациям, пользуясь "обходными путями", изощренными маневрами и даже притворством. В постоянной стае в поведении сук появляются черты, которые человек нередко принимает за коварство и которые имеют целью выяснение сравнительной силы других членов стаи. При этом собака выявляет не реакции сородичей на собственное поведение, а соотношение сил между ними ("стравливание"). Так, например, молодая сука может в присутствии соперника сама укусить своего вожака, провоцируя того на демонстрацию силы или даже на явный конфликт. "Стравливающее" провокационное поведение характерно также и для молодых возбудимых кобелей с несколько заниженной самооценкой – они, не претендуя на высокий социальный ранг, стремятся по реакциям остальных членов постоянной или временной стаи выяснить соотношение сил между ними.
По отношению к человеку "стравливание" чаще всего выражается в использовании противоречий между людьми. При этом собака, как правило, апеллирует к жалости одного из хозяев, стремясь избежать требований другого и т.п. Тем самым выясняется, чьи решения являются более весомыми и, следовательно, ранг этого человека в межвидовом сообществе собака признает более высоким.
При благополучном становлении контакта с человеком возрастной бунт даже у сильных кобелей с высокой самооценкой протекает в смягченных формах, без явного вызова и демонстрации силы. У многих собак с достаточно развитой по возрасту психикой и с хорошей ориентацией на человека наблюдается (вне зависимости от пола) смягченное провокационное поведение по отношению к хозяину. Это тоже нельзя истолковывать как "коварство" или "подлость", поскольку собака, экспериментируя, исследует реакции хозяев и выявляет их социальные ранги тем же способом, что и во внутривидовых отношениях. Проявления провокационного поведения, направленного на бесконфликтное исследование реакций человека, следует считать признаком благополучного установления отношений старшинства видов.
Оптимальным вариантом социализации ко времени наступления "возрастного бунта" следует считать добровольное и осознанное принятие собакой своего ранга в социальной структуре сообщества. В этом случае возрастной бунт протекает в смягченных, возможно, и незаметных формах, а противоречия между эгоистическими и альтруистическими мотивациями разрешаются прочно и на долгий срок. Это достигается разумным и (что особенно важно!) неагрессивным руководством со стороны старших членов сообщества (в том числе, людей), основой для которого служит мотивация подчинения, выработанная в предыдущем периоде.
Основные ошибки человека-хозяина в периоде возрастного бунта связаны с непониманием специфики этого периода, с тем, что все проявления неподчинения трактуются как попытки помериться силами, "злостная" борьба за лидерство, конфликт ради конфликта. Это особенно касается представителей тех пород, которые считаются потенциально опасными и агрессивными, а на первом месте в "группе риска" стоят, несомненно, отечественные овчарки (кавказские, среднеазиатские, южнорусские, без всякого учета различий в породной психике). Принята практика жесткого, вплоть до силовых и болевых приемов, подавления всяких попыток выяснения отношений, которая препятствует определению социального ранга собаки и тем самым разрушает социальную структуру. Одновременно подрывается доверие собаки к человеку как социальному партнеру, а силовой конфликт становится естественной нормой стайных отношений, на долгие годы переходя в хроническую форму. Следует учитывать и тот факт, что эмоциональный отклик на такого рода события очень силен, чему способствует возрастная значимость мотивации самоутверждения. Поэтому наиболее частым результатом "забивания" собаки в возрасте созревания становится либо сломленная психика с неадекватной самооценкой ("синдром забитой собаки"), либо существенные нарушения стайных отношений, приводящие к агрессии в семье. Для собаки со слабой и неустойчивой психикой стресс может оказаться чрезмерным. В любом случае осложняется вся работа, связанная с охраной хозяина, что особенно важно именно для пород, оцениваемых как потенциально агрессивные.
Перманентный конфликт с хозяевами нередко сохраняется в течение всей жизни собаки и в зависимости от самооценки принимает разные формы – от бытового непослушания (например, отказ подходить на подзыв) до полного разрыва контакта и эпизодов агрессии, наиболее вероятных по отношению к слабейшим членам семьи. У собак с неустойчивой психикой, не способных адаптироваться к разрыву контакта по породным и/или индивидуальным особенностям, можно ожидать различных неврозов. Нередки также случаи копрофагии и ложных беременностей у сук (и то, и другое восходит к нарушениям социальной структуры).
Попытки собаки установить свой социальный ранг по отношению к другим собакам обычно расцениваются хозяином как нежелательная драчливость и тоже жестко и жестоко подавляются. Это также приводит к неадекватной социализации собаки, к снижению самооценки в видовых контактах и к трусливой агрессии в отношениях с сородичами.
Особое значение в переходном возрасте приобретает последовательность и настойчивость в требованиях к собаке, снижение эмоционального фона, разумность запретов и наказаний.
Сроки окончательной социализации собаки весьма индивидуальны и зависят не только от самооценки, но и от становления отношений с хозяином. В общем случае предельным возрастом окончательной социализации, когда поведение собаки и ее социальные представления становятся стабильными, можно считать 2 года.
При нормальном развитии психики в течение первого года собака остается активной и работоспособной в течение всей жизни, поддерживая при этом полноценные стайные отношения с хозяином и настороженно, но без излишней агрессии относясь к посторонним.
В Приложении 6 приведены описания тестов для проверки психического развития собак в течение первого года жизни. При помощи этих тестов можно определять уровень развития психики для выявления имеющихся аномалий развития, а также для определения нормы развития в тех случаях, когда желательно приобретение "подрощенной" собаки, позже обычного времени отъема от матери.
Дальнейшие стадии возрастных изменений психики в значительной мере зависят от породы и индивидуальных условий жизни. Тем не менее, можно приблизительно указать еще один важный рубеж – это шестилетний возраст собаки.
Если до шести лет механизмы адаптации весьма активны и собака способна безболезненно приспосабливаться к разным условиям, к изменениям среды и образа жизни, то после шестилетнего возраста психика и поведение собаки становятся менее лабильными и все процессы, как нормальные, так и аномальные, стабилизируются. Нередки случаи, когда проблемы и напряжения, незаметно для хозяев накапливавшиеся в жизненном опыте, находят явное выражение в поведении именно после шести лет. В этом возрасте заметно увеличивается число неврозов, окончательно формируются истероидные состояния.
Важно отметить также и то, что после шестилетнего возраста стабилизируется социальный ранг собаки и, следовательно, актуализируются все проблемы, связанные с неадекватной самооценкой. Коррекция проблем социального ранга, самооценки, отношений с другими животными и с хозяевами после шестилетнего возраста требует особого внимания и тщательного подбора воздействий.
Темпы дальнейшего старения собаки в значительной мере определяются породой, но не в меньшей степени связаны и с индивидуальным образом жизни собаки. К числу важнейших психологических проблем стареющей собаки следует отнести в первую очередь снижение самооценки, сопутствующее утрате физических сил и, что не менее важно, ответственности в принятии решений.
Самая частая ошибка в отношении к стареющей собаке связана с укреплением иллюзий "вечной молодости". Нередко хозяева собак стремятся доказать себе самим и окружающим, что собака способна выполнить все то, что могла делать раньше, не учитывая естественного ограничения поведенческих и физических возможностей. Это приводит к неадекватной самооценке и, как правило, к резкому ее падению при неизбежной (раньше или позже) неудаче. Такая ситуация чревата серьезными стрессами.
Наилучшая помощь человека стареющей собаке состоит в поддержании активности, предоставлении возможностей для привычной ответственной деятельности ради хозяина, а также в поддержании самооценки при помощи посильных упражнений. Для этого выбираются упражнения, доставляющие наибольшее удовольствие собаке, но сложность их и требования к чистоте и надежности исполнения определяются реальными возможностями животного и ни в коем случае не завышаются. Огромное значение имеет и сохранение прежнего образа жизни: стиль общения с хозяином, поездки, загородные прогулки, посещения друзей и т.п. В то же время из обычного образа жизни собаки постепенно исключаются наиболее трудные задания и упражнения, ограничиваются физические нагрузки и т.п.
Вместе с тем стареющей собаке необходимо и общение с сородичами. Не следует ограничивать ее в контактах со встречными собаками; единственное, чего нужно избегать, это конфликтные ситуации, связанные с социальными претензиями более молодых животных. Необходимо продумать возможности самоутверждения стареющей собаки, которые предоставляются выполнением не очень сложных, но нетривиальных упражнений (желательно – с подъемом на возвышения), а также четкой работой под управлением хозяина. Многое зависит от внимания и изобретательности хозяина, который должен хорошо представлять себе как возможности своей собаки, так и те виды поведения, которые могут наиболее эффективно подтвердить ее социальный ранг по отношению к другим животным. В постоянной стае это достигается тем, что хозяин дает возможность стареющей собаке принимать решения во всех тех ситуациях, которые соответствуют ее социальному рангу и которые затруднительны для менее опытных собак. Тем самым стареющее животное может сравнительно безболезненно перейти в ранг Инвалида, сохранив в глазах других членов стаи свою интеллектуальную ценность (вне зависимости от физических возможностей).
6.3. Воспитание щенка и развитие контакта с хозяином
Для того, чтобы полностью реализовать психические и интеллектуальные потенции собаки, в течение первого года жизни необходимо постоянно заботиться о правильном развитии психики, учитывая описанные в предыдущем разделе закономерности, и воспитывать собаку таким образом, чтобы она максимально соответствовала ожиданиям и представлениям хозяина. Тип контакта и удовлетворенность человека общением с собакой определяется именно развитием различных форм поведения в разные чувствительные периоды.
Поскольку развитие полноценных межличностных отношений человека и собаки зависит от степени адекватности СИМ партнера, то при анализе отношений и воспитательных мероприятий в том или ином возрастном периоде следует иметь в виду соответствующий уровень развития собаки. Собака постоянно внимательно наблюдает за поведением хозяина и его реакциями на собственные действия (это обуславливается решающей ролью человека как фактора приспособления), однако интерпретация наблюдений и состояние СИМП у собаки определяется собственным развитием психики и активными уровнями собственной СИМ.
Следовательно, для целенаправленного воздействия на психическую деятельность и формирования поведения собаки необходимо явным образом демонстрировать отношение хозяина к тому или иному поведению, а способы демонстрации должны соответствовать механизмам наиболее активного уровня СИМ. Так, например, в двух-трехмесячном возрасте наиболее активен стереотипный уровень собственной СИМ щенка – поэтому наибольшее воспитательное воздействие будут оказывать именно стандартные стереотипные формы поведения хозяина. Основным способом демонстрации (а значит, и воспитания) для этого возраста являются игры.
В связи с методикой воспитания и развития щенка нельзя не упомянуть о важной ошибке, допускаемой наиболее заботливыми хозяевами. В своем желании развить собаку как можно больше они дают щенку нагрузку, не соответствующую возрасту ни по количеству, ни (что еще важнее) по характеру мыслительных процессов. Интенсивное развитие нередко нарушает естественную последовательность формирования психических структур, что приводит, как минимум, к недостаточному усвоению предлагаемых навыков, а как максимум – к искажению тех структур, которые должны формироваться в этом периоде.
Так, например, в ряде случаев двухмесячному щенку предлагаются "поисковые игры" во все более сложных вариантах. Это поддерживается гордостью хозяина за своего талантливого питомца и за собственные воспитательные достижения. Но в этом возрастном периоде важнейшей задачей становится активизация стереотипов и выявление закономерностей, необходимым условием чего является повторение одинаковых последовательностей действий. Гибкие вариативные формы поведения и сложные динамические стереотипы в норме формируются значительно позже и только на основе более простых, уже стандартизованных программ поведения. Если же такая нагрузка предлагается щенку раньше, чем созреют естественные возможности, то формирование стереотипного уровня осложняется, а база для выработки критериев поведения отсутствует. Как ни парадоксально, это становится особенно критичным для пород с гибким поведением, у которых стереотипный уровень и без того недостаточно активен (доберман-пинчер, ризеншнауцер, немецкая овчарка).
Рассмотрим основные возрастные периоды первого года жизни с точки зрения формирования желательного поведения и отношений с хозяином.
Второй месяц. Значимость этого возраста зависит не столько от породы собаки, сколько от предполагаемого образа жизни: чем он разнообразнее, тем важнее воспитательные мероприятия этого периода.
Во втором месяце жизни у щенка ярко выражено ориентировочное поведение, направленное на эффективный сбор и накопление информации об окружающей среде. Основные поведенческие проявления связаны сначала с обеспечением жизнедеятельности (пищедобывательное поведение, релаксация и комфорт, другие физиологические потребности), к концу второго месяца уже может проявляться стереотипное поведение общевидового и породного уровней.
Основные воспитательные мероприятия в этом возрасте заключаются в предоставлении щенку максимальных возможностей для получения и накопления фактографической информации и в пресечении потенциально опасных форм поведения (например, попытка грызть провода, залезать в узкие места и т.п.). За счет активной адаптации фактографического уровня щенок хорошо усваивает предъявляемые ограничения и естественным образом определяет круг информации, необходимой для "хорошей" (безопасной) жизни в данных условиях. Закладываемые структуры фактографического уровня должны эффективно отображать все необходимые предметные области – дом, выгул, улица, дача, лес и т.д. Выявляются сходство и различие разных сфер обитания – следовательно, именно в этом возрасте щенку должна быть предъявлена вся существенная для дальнейшей жизни информация с тем, чтобы на следующем этапе развития стала возможной выработка насущно необходимых приспособительных форм поведения.
Следует заметить, что наиболее надежным признаком адаптации и освоения среды служит появление игрового поведения. Объяснение этого состоит в том, что игровые мотивации в норме обладают гораздо более низким приоритетом по сравнению с мотивациями первого уровня. Игры этого периода носят в основном предметный характер, позволяя щенку выявить свойства объектов. Несколько позже именно в играх определяются нормы взаимодействий со средой.
Формирование контакта с хозяином в раннем детском возрасте идет также по пути сбора информации и предъявления простейших требований к поведению, обеспечивающих физическую безопасность щенка. Нормальный тип контакта для этого возраста – бытовой. Наряду с этим построение отношений с собакой опирается на естественные биологически обусловленные механизмы, такие, как импринтинг (см.2.1). Необходимо учитывать тот факт, что в периоде привыкания к новым условиям жизни после отъема от матери у щенка резко снижается ощущение защищенности и, следовательно, нарастает потребность в защите. В это время она занимает в структуре мотиваций щенка место, не уступающее информационной потребности. Именно эти две потребности, наравне с физиологическими, становятся основой для установления контакта с человеком.
Одновременно происходит привыкание к хозяину и семье, закладывается первичное доверие к человеку как уверенность в его добрых намерениях и покровительстве. В то же время окончательно формируется пищевая зависимость от человека, и именно поэтому так важно вовремя и правильно удовлетворять потребность в пище и другие физиологические потребности щенка. Правильная процедура кормления описана выше, здесь же уместно лишь еще раз подчеркнуть, что конкуренция за пищу между собакой и хозяевами должна быть полностью исключена. В противном случае доверие к человеку у щенка не вырабатывается, и это осложняет дальнейшее формирование адекватных стайных отношений.
Необходимо отметить еще одну важную особенность раннего детского возраста. Несмотря на то, что первичная социализация собаки (как видовая, так и межвидовая) происходит несколько позже, наблюдения щенка за поведением разных членов семьи и начальное осознание их роли в собственной жизни начинается уже во втором месяце. В это время закладывается и будущий статус "семейной собаки", предполагающий гибкие и разнообразные отношения с разными людьми. Поэтому, вопреки рекомендациям специалистов по служебному собаководству, необходимо обеспечить участие всех активных членов семьи в жизни щенка. Если щенка постоянно кормит и выносит на прогулку один и тот же человек, то впоследствии он и будет восприниматься как уникальный распорядитель всех жизненных благ и единственный хозяин, имеющий право на принятие жизненно важных решений. Всех остальных собака воспринимает не как ответственных членов стаи, а только как внешний фактор, как одно из ограничений на условия жизни. Статус и авторитет остальных членов семьи в этом случае снижаются, а результатом становится воспитание "собаки одного хозяина". Для ряда пород (например, для кавказской овчарки, для ротвейлера, для черного терьера и некоторых других) это может в дальнейшем приводить к неподчинению другим членам семьи и даже к конфликтам по причинам доминирования собаки. В этих случаях собака нередко вмешивается в действия людей, "наказывая" более слабых членов семьи за неподчинение "главному хозяину", которое она оценивает с видовых позиций.
Если хозяин ограничивает свою положительную роль в жизни щенка только подачей пищи и не принимает участия в его информационной и психической деятельности, то бытовой контакт и останется в дальнейшем наиболее вероятным типом отношений. Если же и физиологические потребности собаки удовлетворяются не полностью и сочетаются с жесткими ограничениями на свободу сбора информации, то это с большой вероятностью приводит в будущем к формированию дикого типа контакта.
Третий-пятый месяцы. Этот возраст особенно важен при воспитании всех терьеров, ротвейлеров, всех специализированных охотничьих собак, а также собак рабочего назначения в любой породе.
В этом периоде основной формой информационной деятельности становится анализ и структурирование информации, накопленной на предыдущем этапе, а результат состоит в окончательном установлении логических связей и отношений между отдельными элементами фактографического уровня. Именно обобщение информации на основе логических связей делает возможным переход к осмыслению взаимодействий и к активизации стереотипного уровня. Параллельно с развитием приспособительных стереотипных форм поведения происходит и первичное формирование следующих уровней СИМ – критериального, модального и социального. Напомним, что именно этот комплекс из трех "срединных" уровней в наибольшей степени определяет собой тип дальнейшего контакта хозяина и собаки.
В "возрасте страхов" важнейшим фактором формирования контакта с хозяином становится чувство защищенности и безопасности в присутствии человека. Специфика этого возраста определяет собой норму контакта для этого периода – это эмоциональный контакт. В высшей степени лабильные эмоции с повышенной силой эмоционального отклика дают возможность организовать тонкий баланс модусов, регулируя поведенческие реакции незначительными по силе воздействиями. В рамках нормального эмоционального контакта закладываются основы других типов отношений, вплоть до будущего сотрудничества со взрослой собакой.
Вместе с тем основная опасность "возраста страхов" состоит в чрезмерной силе эмоционального отклика, которая провоцируется реакциями хозяина и приводит в дальнейшем к закреплению страхов и возникновению гипер-эмоциональности. Дисбаланс эмоций и преобладание отрицательных эмоций в описываемом возрасте повышает вероятность и тяжесть стрессов и психических травм у взрослой собаки, служит основой фобий и неврозов и во многих случаях приводит к возникновению "комплекса сверхценности". Если эмоциональные нарушения "возраста страхов" остаются незамеченными, то результаты их закрепляются в психике очень стойко, а для устранения их нередко требуются специальные методы психокоррекции (гипноз, биополевые методы и т.п.).
В частности, коррекция контакта, неверно сформированного в этом возрасте, в тяжелых случаях требует либо явной, либо гипнотической регрессии (возврата в психологическое состояние, характерное для этого возраста). Неверно сформированные стереотипы поведения влекут за собой большое число индивидуальных, семейных и социальных проблем.
С третьего по пятый месяц жизни главенствующее значение среди механизмов формирования психики собаки приобретают игры. Характер игр щенка в течение этих трех месяцев претерпевает существенные изменения – от предметных игр, имеющих целью освоение информации об объектах, щенок переходит к играм, направленным на развитие разных форм поведения. В этих играх методом "проб и ошибок" щенок, опробуя непосредственные результаты своего поведения, предварительно определяет выполнимость и эффективность поведенческих программ, причем мерой эффективности служит главным образом эмоциональный отклик на результат. В число эмоциональных критериев поведения естественно включается и реакция хозяина на то или иное поведение. Поэтому в этом периоде именно игры со щенком предоставляют хозяину максимальные возможности для воспитательных мероприятий и развития контакта, одновременно создавая неповторимый положительный эмоциональный фон, совершенствующий отношения собаки с хозяином.
Обучающие игры с участием хозяина позволяют последнему целенаправленно заложить желательное отношение собаки к событиям и собственному поведению, формируя первичные нормы поведения и модусы четвертого уровня СИМ. Тем самым они человек получает возможность целенаправленно формировать желательные стереотипы поведения, не только отбирая их из врожденных программ видового или породного уровня, но и расширяя возможности породного стереотипного поведения. В частности, в этом возрасте у щенков начинают преобладать так называемые "трофейные игры" (завладение предметом и удержание его), предоставляющие возможности для развития самооценки и чувства собственности, которые служат основой будущих охранных качеств собаки. В то же время именно в трофейных играх наиболее естественным образом отрабатываются парные команды "Держать" и "Дай", которые оказывают огромное влияние на установление доминирования человека. Комплекс "поисковых игр", осваиваемых под руководством хозяина в этом возрасте, позволяет развить аналитическое мышление собаки и заложить будущие рабочие качества ищейки.
Таким образом, при воспитании щенка третьего-пятого месяцев жизни основная задача состоит в том, чтобы подобрать нужный комплекс игровых приемов и упражнений, обеспечивающий достаточную по возрасту двигательную активность, тренирующий опорно-двигательный аппарат и координацию движений и сочетающий физическое развитие с совершенствованием мышления и нужными формами стереотипного поведения. Здесь развиваются качества, необходимые для желательного функционального назначения взрослой рабочей собаки (развитие хватки и броска у охранной собаки, прогноз действий человека у собаки-телохранителя, преследования и захвата добычи у охотничьей собаки, отслеживания и поиска у легавой, ретривера и любой ищейки).
В играх этого периода впервые появляется возможность воздействовать на поведение щенка наказанием. Уже в этом возрасте, начиная применять наказания, необходимо тщательно соблюдать главное правило видовой "собачьей педагогики": целью любого наказания является только прекращение нежелательного поведения! Поэтому любое наказание заканчивается при изменении поведения щенка! Если это правило не соблюдается, то наказание вызывает гипертрофированный эмоциональный отклик, а это приводит к непредсказуемости поведения и нарушениям контакта с хозяином у взрослой собаки.
Эмоциональный фон этого возраста определяет собой характер наиболее эффективного наказания – это отрицательные эмоции хозяина и отчуждение. При нежелательных действиях щенка можно отказать ему в игре, возобновляя ее только при условии "хорошего" поведения. Если щенок настаивает на своем, продолжая играть, полезно отправить его за дверь и впустить обратно только тогда, когда он успокоится и будет вести себя тихо.
Прекращение игры для щенка этого возраста – это не только сильнодействующий вариант наказания, но и тренировка смены возбуждения торможением (адаптивности), которая способствует повышению уравновешенности центральной нервной системы. Поэтому полезно при легком перевозбуждении щенка подать команду "Сидеть" и добиться того, чтобы щенок остался в соответствующей позе хотя бы на пять-десять секунд. Постепенно наращивается сначала продолжительность торможения, а затем и сила пресекаемого возбуждения. Тем самым закладывается основа одного из довольно сложных навыков общего послушания – "выдержки", с одновременной отработкой навыка "Сидеть".
Заметим, что все общие навыки вырабатываются в этом возрасте наиболее эффективно и надежно – это соответствует возрастной активности стереотипного уровня. Поэтому важная часть воспитательных мероприятий этого периода состоит в игровом обучении основным командам управления поведением.
Ключевым моментом так называемой "киндер-дрессировки" является ненасильственное формирование норм поведения, игровой и эмоциональный характер общения. Игра для щенка этого возраста используется двояко: как отвлекающий фактор (приоритетная мотивация) и как поощрение за выполнение желательных действий.
Следует особо остановиться на одном из активизирующихся в этом возрасте общевидовых стереотипов – это укус и захват жертвы. Такое игровое поведение наиболее характерно в третьем месяце жизни и появляется у всех щенков. Хозяева щенков, особенно крупных пород служебного и охранного назначения, обычно принимают это поведение за проявления агрессии, не зная о том, что агрессивное поведение по отношению к хозяину имеет чисто социальные причины и, следовательно, в детском возрасте еще невозможно. Резко наказывая щенка за укусы, а то и избивая его (это распространено по отношению к аборигенным овчаркам и другим породам, воспринимаемым как потенциально опасные), хозяин вступает в острое противоречие с нормами контакта и разрушает доверие щенка к себе. В дальнейшем результатом такого поведения хозяина становится перманентный конфликт со взрослой собакой.
Как уже упоминалось выше, при описании стереотипов пищедобывательного поведения, эти действия необходимы для полноценного развития психики собаки, однако на этапе формирования стереотипного уровня необходимо ограничить силу укуса по отношению к хозяевам. Это достигается несложным практическим приемом. В ответ на попытку сильно сжать зубы на хозяйской руке следует сдавить мочку носа щенка пальцами и одновременно произнести "Больно!" в низком и уверенном угрожающем тоне. Этот прием повторяется 2-3 раза подряд, и в большинстве случаев этого бывает достаточно, чтобы щенок начал воспринимать слово "Больно!" как эффективное предупреждение и прекращал сжимать зубы. Для настойчивых и упрямых щенков, в наследственности которых устойчиво закреплена именно эта форма поведения (например, боевые терьеры), описанный прием можно сочетать с наказанием отчуждением.
Необходимо внимательно следить за тем, чтобы укус не стал для щенка средством принудить хозяина к каким-либо желательным для щенка действий. Укусы допустимы только в игре, но ни в коем случае не должны становиться средством общения. В противном случае щенок примет укус за сигнал для хозяин и за способ добиться своей цели.
Первичное формирование эмоционально-модального уровня дает возможность развить у щенка хорошее понимание человеческой речи и внимание к ней – от интонаций и простых выражений к анализу сложных высказываний в их сопоставлении с ситуацией. Этот процесс в целом аналогичен научению языку у человеческого ребенка, а цель достигается в процессе развитого речевого общения хозяина со щенком. Понимание речи хозяина собакой открывает принципиально новые возможности для получения и анализа информации во взаимодействии с человеком и выводит развитие собаки и отношений с ней на качественно новый уровень.
С другой стороны, настоятельнейшей необходимостью для хозяина является наблюдение за проявляющимся в играх и в разнообразных жизненных ситуациях ритуальным поведением щенка с тем, чтобы обогатить межвидовое общение пониманием видоспецифичных средств выражения. Особые возможности для изучения ритуального поведения дает хозяину общение щенка с незнакомыми собаками, которое представляет собой важнейшую составляющую развития психики в описываемый период.
Седьмой-восьмой месяцы. Этот возраст особо важен при воспитании всех овчарок, доберман-пинчеров, ретриверов, пуделей и других пород, обладающих развитым критериальным уровнем психики.
Активная в этом возрасте мотивация подчинения в сочетании с мотивацией самостоятельности определяет собой принципиальное изменение стиля общения хозяина с молодой собакой. Реформирование СИМ в целом, пересмотр детских критериев поведения и замена их новыми, присущими молодняку, а также специфика второго этапа социализации с необходимостью диктуют соответствующие нормы и правила общения с молодой собакой. Одновременно создаются оптимальные условия для первичной межвидовой социализации и укрепления определяющей роли хозяина как лидера в межвидовых отношениях. Это становится особенно важным с точки зрения концепции "семейной собаки", которая предполагает приоритет межвидовых критериев поведения над видоспецифичными. Критерии сложного поведения и эффективности поведенческих стратегий (в особенности, в социально значимых ситуациях) должны соответствовать поведению, желательному для человека, и целям, определяемым человеком. Одновременно появляется возможность воздействовать на сам процесс принятия решения, а при необходимости – и несколько возместить упущения, допущенные на предыдущих этапах воспитания.
Возраст молодняка требует создания новых отношений с хозяином, соответствующих второму этапу социализации собаки. При возрастной активности критериального уровня СИМ важнейшими мотивациями становятся мотивация самостоятельного принятия решений с одной стороны и мотивация подчинения – с другой. Смысл воспитательных мероприятий возраста молодняка состоит именно в создании баланса этих мотиваций таким образом, чтобы, не подавив самостоятельности, выработать нужные человеку критерии принятия решений. Напомним, что указанные мотивации не могут существовать одна без другой: процесс принятия адекватных решений формируется только на основе демонстрации их старшими членами стаи и, при необходимости, диктата в отношении критериев. Поэтому для собаки в этом возрасте наиболее естественным становится подчинение старшим членам стаи и выработка на этой основе норм поведения в их сопоставлении с ситуацией. Формирование желательных критериев и норм поведения обеспечивается методами управления поведением (см. 2.4). Средством для достижения этой цели служит дисциплинарная дрессировка молодой собаки. Это вполне соответствует нормальному для этого возраста сдерживанию поведенческой активности с целью адекватного выбора форм поведения в зависимости от ситуации.
Следовательно, самым эффективным типом контакта для возраста шести-семи месяцев следует считать формальный контакт. Подчеркнем, что формальный контакт предполагает требовательность в отношении молодой собаки, но никоим образом не ассоциируется с конфликтными методами воспитания.
Основной ошибкой хозяев молодых собак следует считать то, что любые проявления самостоятельности в принятии решений расцениваются как неподчинение, социальное доминирование, а нередко – и как первые признаки будущей агрессии. В наибольшей мере это касается, как и в более раннем возрасте, собак крупных охранных пород, а также тех пород, за которыми закрепилась репутация потенциально опасных (главным образом, мастифоиды и боевые терьеры). Эти поведенческие проявления, естественные для молодой собаки, подавляются грубыми силовыми методами, что блокирует формирование механизмов анализа ситуации и построения поведенческих стратегий и осложняет выработку адекватного поведения для целого ряда житейских ситуаций. Одновременно грубо нарушаются нормы отношений старших членов стаи с молодой собакой, а результатом этого становится утрата доверия к хозяину и неспособность собаки принять человеческие критерии поведения. Тем самым ставится под угрозу межвидовая социализация собаки в целом и создается почва для дальнейших социальных осложнений.
Необходимо постоянно напоминать и разъяснять хозяину молодой собаки, что в этом возрасте у собаки еще нет потребности в социальном доминировании и что самооценка ее недостаточна для навязывания своей воли старшим членам стаи.
Еще одна распространенная ошибка в отношениях с молодой собакой заключается в неосознанном закреплении какого-либо нежелательного поведения, особенно в тех случаях, когда хозяин отказывается от управления поведением и предоставляет неопытной молодой собаке излишнюю самостоятельность в тех ситуациях, к которым она недостаточно подготовлена. Этому способствует высокая возрастная активность стереотипного и критериального уровней, благодаря которой собака стремится сама определить соответствие ситуации и эффективных форм поведения, а также затянувшийся эмоциональный контакт хозяина с собакой. Если человек не принимает участия в формировании правильных критериев выбора, то наиболее приоритетными обычно становятся эмоциональные критерии, закрепляющие все виды эгоистического поведения. Такая ситуация характерна для бытового и эмоционального психотипа хозяина. Это приводит к более или менее существенному дисбалансу на эмоционально-модальном уровне, результатом чего в дальнейшем могут явиться "комплекс сверхценности", гипер-эмоциональность, повышенная возбудимость и непредсказуемость поведения. Пределы психической и поведенческой адаптации сужаются. У собаки в этом случае существенно возрастает вероятность и сила острых и кумулятивных стрессов, возможны психические травмы.
Однако не менее опасна и недооценка самостоятельности и инициативы собаки, в особенности для тех собак, которым предстоит работать с человеком. Недостаток самостоятельности в принятии решений приводит впоследствии к инфантильности и возникновению "синдрома забитой собаки".
При "синдроме забитой собаки" формирование самооценки собаки в возрасте молодняка становится самостоятельной задачей. Это происходит в тех случаях, когда на этот возраст приходится нормативная дрессировка по Общему Курсу Послушания (Дисциплины), проводимая чрезмерно жесткими и формальными методами, а развитием вариативного и стратегического мышления, а также самостоятельности в принятии решений хозяин собаки пренебрегает. Такая ситуация характерна для собак служебных пород (особенно в том случае, когда собака предназначается для работы) и для тех собак, которых принято считать доминантными и потенциально опасными. Этой ситуации способствует формальный и дисциплинарный психотип хозяина.
Важнейшей воспитательной задачей хозяина молодой собаки является последовательная и терпеливая демонстрация четких и, по возможности, однозначных норм поведения в их сопоставлении с особенностями ситуации. Необходимо явным образом демонстрировать и пояснять собаке те факторы, от которых зависит принимаемое решение. Это становится возможным при условии надежного управления поведением собаки.
Важным аспектом возраста молодняка следует считать естественную подготовку к периоду созревания и окончательной социализации. Именно в возрасте молодняка закладывается первый из стайных критериев – "свой-чужой", определяющий отношение к посторонним (безразличие или настороженность, в случае агрессии – активная оборона). Поэтому именно в возрасте молодняка необходимо тщательно следить за контактами собаки с посторонними людьми (как встреченными на улице, так и приходящими в дом). Не следует ни полностью избегать контактов, ни позволять собаке активно общаться с посторонними, искать их ласки и т.п.
В дрессировочной практике применяются конфликтные методы выработки так называемого "недоверия к посторонним", которые сводятся главным образом к отказу от предложенного корма. Посторонний человек сначала предлагает собаке корм, а при попытке взять его бьет собаку по морде или другим способом демонстрирует ей агрессивное отношение. Вместе с тем такие методы в дальнейшем нередко приводят к агрессии по отношению к посторонним людям. В большинстве же случаев это воспринимается собакой как индивидуальное поведение и не обеспечивает формирования устойчивого критерия "свой-чужой".
Практика показывает, что для определения "границ стаи" наиболее полезны приемы, основанные на неэффективном поведении. Ассистент, не знакомый собаке, предлагает корм, но ни в коем случае не отдает его собаке, что бы та ни предпринимала. После этого кусочек лакомства передается хозяину, а тот отдает его собаке. Тем самым закрепляется правильное отношение – различение "своих", от которых исходит положительное подкрепление, и "чужих", действия которых воспринимаются собакой как безразличные по отношению к ней. Этот прием повторяется неоднократно, в непредсказуемых для собаки ситуациях и разными людьми.
На следующем этапе ассистенты подходят к хозяину и собаке, заговаривают с ними, пытаются вступить в контакт с собакой, но если она отвечает им тем же, прекращают всякую активность. Хозяин хвалит собаку, когда она прекращает попытки познакомиться, но лакомством не поощряет (закрепляя тем самым альтруистический, а не эгоистический характер мотиваций). Таким образом собака обучается тому, что ее собственные попытки установления каких-либо отношений с посторонними не приводят к положительному результату. Такая методика позволяет надежно и устойчиво выработать безразличное отношение к посторонним и закрепить критерий "свой-чужой", определяющий границы стаи.
По отношению к людям, приходящим в дом, методика несколько изменяется. Крайне желательно, чтобы собака научилась различать степень близости знакомых к хозяевам, а достигается это следующим способом. Вопреки запретам, принятым в дрессировочной практике, собака имеет право взять лакомство у людей, с которыми хозяин сам делит пищу – это равнозначно отношениям в природной "большой стае", которая может включать несколько семей. Однако необходимо тщательно следить за тем, чтобы никто, кроме самых близких (они воспринимаются собакой как члены "временной стаи") не отдавал собаке никаких команд или распоряжений и не занимал, тем самым, места доминирующего члена стаи. Так формируется дружелюбное отношение собаки к гостям, друзьям и родственникам хозяев, но при этом на них не распространяются законы, действующие внутри стаи и связывающие ее членов в единую социальную структуру.
Десятый и последующие месяцы. Возрастные границы этого периода, соответствующего окончательной социализации собаки с выработкой самооценки, уже не столь определенны, как для более ранних этапов формирования психики. Поэтому залогом правильного воспитания собаки, особенно крупной рабочей породы (им свойственна высокая самооценка), становится внимание хозяина к проявлениям формирующихся социальных отношений.
Именно в этом возрасте потребность в самостоятельном принятии решений сменяется потребностью в самоутверждении и связанной с нею потребностью в доминировании, которые обеспечивают занятие максимально высокого социального ранга, доступного данной собаке. Совокупность указанных потребностей можно для этого возраста условно определить как единую "потребность в выявлении своего социального ранга" и места в структуре сообщества – как видового, так и межвидового. В это время полностью формируются представления о старшинстве видов, окончательно определяется степень межвидовой социализации, тип контакта и соотношение эмоциональных и формальных критериев выбора форм поведения. Вырабатываются взрослые нормы поведения по отношению к посторонним (видовые и межвидовые). Для нестандартных ситуаций, требующих принятия решения человеком, определяется пропорция самостоятельности и подчинения.
Предпочтительным результатом воспитания на этом этапе взросления собаки следует считать тот, при котором жесткое формальное управление поведением постепенно сменяется отношениями, близкими к сотрудничеству. Возврат к жесткому стопроцентному управлению поведением, основанному на безусловном послушании собаки, может происходить только в ситуациях, связанных с попытками доминирования со стороны собаки, а также в тех случаях, когда достигнутый прежде уровень развития интеллекта не позволяет животному самостоятельно принять желательное для человека решение.
Особое значение в этом возрасте приобретают методы и формы разрешения естественных возрастных конфликтов. Чрезмерная агрессивность хозяина по отношению к собаке, неадекватный выбор мер пресечения нежелательного поведения в период "возрастного бунта" легко приводят к полной утрате доверия собаки и к формированию дальнейших отношений с ней по "дикому типу контакта". Правила разрешения конфликтов в период "возрастного бунта", по аналогии с видовыми приемами воспитания молодой собаки в стае, можно сформулировать следующим образом.
1. Строгая последовательность требований. Пределы подчинения собаки хозяину, ее права и ответственность (стайный ранг в будущем) должны быть определены единообразно всеми членами семьи и быть понятными собаке с точки зрения видовых представлений. Собственно говоря, роль будущей собаки определяется гораздо раньше, уже в двух-трехмесячном возрасте, поскольку именно в этом периоде хозяин формировал те стереотипы, которые потребуются для выполнения предназначенных для собаки функций. Однако в возрасте созревания окончательно формируется стайный ранг собаки, ее самооценка и правила межвидового доминирования, от которых зависят и перспективы ее рабочего использования. Во многих случаях отклонения от видовых социальных норм (по ситуации или по настроению хозяина), непоследовательность разных членов хозяйской семьи в отношениях с собакой становятся причиной дополнительных конфликтов и затягивают период "возрастного бунта". Выработке нормальных стайных отношений способствует продуманный баланс самостоятельности и подчинения в ситуациях, не ведущих к конфликту.
2. Меры воздействия на собаку, приближенные к видовому ритуальному поведению. Половое созревание, будучи теснейшим образом связано со вступлением собаки во внутривидовую брачную конкуренцию, ослабляет значимость межвидовых отношений, смещая приоритеты к мотивациям, критериям и формам поведения, присущим потенциальным брачным партнерам и соперникам. Поэтому все межвидовые требования и ограничения несколько теряют силу. Облегчить восприятие требований к поведению собаки со стороны человека как вида-лидера может их приближение к видовым способам выражения, то есть к видоспецифичным ритуальным формам поведения.
В период возрастного бунта сам конфликт воспринимается собакой как видовой. Следует подчеркнуть, что для собаки социальная конкуренция вполне естественна, а поэтому животное не видит в конфликте своей "вины". Следовательно, и меры разрешения возрастных социальных конфликтов должны быть максимально приближены к видоспецифичным стереотипам. Меры воздействия, свойственные человеку (побои, рывки, удары различными предметами) представляются собаке несправедливой агрессией и, следовательно, утрачивают свое воспитательное значение. Более осмысленно собака относится к хватке за холку, к встряхиванию, к попытке завалить ее на землю и даже перевернуть животом вверх – эти меры пресечения конфликта довольно близко воспроизводят видовое доминирующее и угрожающее поведения, нормальное для старшей собаки в социальном конфликте.
3. Меры пресечения конфликта должны применяться "по нарастающей", пропорционально степени конфликтности собаки. Сила воздействий определяется выраженностью видового угрожающего и доминирующего поведения: от плотного прижима холки до заваливания на землю. Неадекватные меры воздействия воспринимаются собакой как излишняя необоснованная агрессия со стороны хозяина и подрывают доверие к человеку.
4. Каждый член семьи устанавливает свой ранг в глазах собаки самостоятельно. При выяснении социальных отношений и установлении стайного ранга собака оценивает в первую очередь претензии каждого члена стаи на доминирование, на те или иные права и степень его уверенности в правомерности своих претензий. Любая растерянность и даже излишняя эмоциональность в момент конфликта говорит об утрате уверенности и решимости, а значит, и об отказе от своих претензий. Вмешательство более сильного во внутривидовой конфликт возможно только с целью предотвращения реальной опасности, но не для помощи в установлении ранга. Поэтому насилие со стороны Вожака или Старшей Суки воспринимается молодой собакой как необоснованная агрессия и вызывает ответное поведение самозащиты. Вопрос о доминировании и обоснованности претензий каждой из сторон, участвующих в конфликте, остается в этом случае неразрешенным. Конфликт может перейти в перманентную форму.
Поэтому каждый из членов семьи, за исключением Щенков и Инвалидов, обязан разрешить конфликтную ситуацию своими силами, не прибегая к помощи более авторитетного хозяина. Более авторитетный член семьи останется, с точки зрения молодой собаки, в прежнем ранге, а позиция того, кто занимает смежный с собакой ранг, окажется более слабой.
Помощь хозяина-Вожака в решении проблем доминирования эффективна исключительно в неконфликтных ситуациях. Она состоит в реальном распределении прав и ответственности каждого из членов стаи (порядок раздачи пищи, порядок подчинения и право на принятие решения в зависимости от ситуации и т.п.).
5. Конфликт должен быть разрешен немедленно. Попытка отойти в сторону, повернуться спиной (в том числе и для того, чтобы взять поводок или палку для удара) будет истолкована собакой с видовых позиций – как бегство с "поля боя" и признание ее победы. Последующий возврат и наказание воспринимаются не как продолжение предыдущего конфликтного эпизода, а как новая и не спровоцированная собакой агрессия со стороны человека, и поэтому вызывают ответную агрессию самозащиты. Понятно, что никакого воспитательного значения такие действия иметь не могут.
6. Признаком разрешения конфликта является изменение поведения собаки на любые неконфликтные формы. Подчинение собаки старшему члену стаи, признание его доминирования и отказ от претензий не обязательно выражается в умиротворяющем или детском поведении. В ходе социализации отказ от конфликта чаще выглядит как выполнение требований старшего. Поэтому в большинстве случаев не следует добиваться от собаки ярко выраженного умиротворяющего или детского поведения. Для прекращения конфликта вполне достаточно выполнения одной-двух нейтральных команд (желательно тормозящих, то есть "Сидеть", а еще лучше – "Лежать"), за которое собаку необходимо похвалить (вкусопоощрительный метод здесь совершенно неприменим). Похвала закрепляет подчинение собаки и доминирование хозяина.
Для практики воспитания на этом этапе очень важно соблюдать минимальную эмоциональность в управлении поведением молодой собаки, отдавая команды низким, чуть глуховатым, размеренным тоном, без крика и резких перепадов интонации. В противном случае собака имеет основания считать, будто хозяин не уверен ни в правильности своих решений, ни в необходимости их выполнения. Заметим, что если собака в этом возрасте попадает в руки недостаточно опытного дрессировщика, неверно понимающего суть так называемого "командного голоса" и отдающего команды резким, высоким, крикливым тоном, то это осложняет не только дрессировку и обучение собаки, но и может послужить основой для перманентного непослушания в дальнейшем.
Возраст созревания и окончательной социализации связан с окончательным формированием СИМ и, следовательно, с выработкой всех аспектов поведения. Поэтому особое значение для формирования желательного инициативного поведения собаки целесообразно ввести новый этап – ситуативное обучение. Методы формирования желательного поведения описаны в главе 7.
Значение этапа ситуативного обучения (то есть, формирования смысла реакций собаки на все значимые события) состоит в том, что при реформировании СИМ у молодой собаки в нее должны быть наиболее естественным образом включены все критерии поведения, желательные для человека. Это достигается отработкой поведения в большинстве ситуаций, которые может предвидеть хозяин (при необходимости – с возвратом к стопроцентному управлению поведением). Формируются сложные динамические стереотипы для наиболее ответственных ситуаций, одновременно определяется норма конфликтных реакций в экстремальной ситуации (нападение, защита себя и человека, охрана собственности и т.п.) и устанавливаются "пределы необходимой обороны". Основы ситуативного обучения закладываются в предыдущем периоде, при формировании адекватных критериев поведения, но в возрасте шести-семи месяцев этот тип обучения еще нельзя считать обязательным (хотя это дает определенные преимущества с точки зрения "программы опережающего развития", обеспечивающей максимальное раскрытие интеллектуальных способностей собаки и расширения ее поведенческих возможностей). В возрасте окончательной социализации ситуативное обучение соответствует возрастным процессам формирования сложного поведения и способствует скорейшему определению взрослого социального ранга собаки путем выработки адекватной самооценки.
Социальный уровень СИМ (нормы видовой и межвидовой социализации) регулируется в процессе ситуативного обучения за счет регламентации права на принятие решений в том или другом круге ситуаций (соответственно социальным стереотипам собак). Определение окончательных отношений с хозяином использует нормальные процессы видовой социализации.
Необходимо еще раз подчеркнуть, что в период окончательной социализации молодая собака никоим образом не протестует против требований человека, а всего лишь выявляет свой стайный ранг с тем, чтобы точнее определить будущий круг прав и ответственности, а также сферы принятия решений. Поэтому особо важны те воспитательные мероприятия, которые базируются именно на определении сферы принимаемых решений. Так, например, оптимальным рангом для молодого кобеля (а возможно, и для суки) крупной породы следует считать ранг Воина. Поэтому целесообразно предоставлять ему право принятия решений в более или менее стандартных ситуациях, связанных с обороной более слабых членов стаи. При воспитании, например, мелкой собаки-компаньона, более естественно предназначить ей ранг Сигнальщика и, соответственно, поощрять скорее это поведение, чем принятие самостоятельных стратегических решений. Очень важно также отрегулировать самооценку молодой собаки в соответствии с предлагаемым ей рангом.
Агрессия в пределах семьи-стаи безусловно запрещается, вне зависимости от ранга собаки. По отношению к посторонним можно считать наиболее уместным безразличие, при необходимости – угрожающее поведение и только в случаях явной опасности (нападения) допустимо поведение, направленное на изгнание чужого (агрессия конкуренции). Агрессия самозащиты допускается лишь в случаях несомненной опасности, которую невозможно устранить другими способами. В этом состоит, в частности, ключ к обучению охранной собаки.
При условии успешного прохождения ситуативного обучения можно считать, что поведение взрослой собаки полностью соответствует требованиям, предъявляемым к нему человеком-хозяином.
Итак, важнейшими онтогенетическими факторами, препятствующими полноценному развитию психики собаки, следует считать следующие ошибки хозяина:
информационная и сенсорная депривация в первом-третьем месяцах жизни;
существенные ограничения в стереотипном поведении в третьем-четвертом месяцах жизни;
эмоциональная недостаточность или перегрузка в четвертом-пятом месяцах жизни;
социальная депривация в возрасте 3-4 месяцев, а затем в возрасте 6-7 и 9-12 месяцев;
критериальная недостаточность в возрасте 6-8 месяцев;
эмоциональные перегрузки в возрасте 6-8 месяцев;
конфликтные и насильственные методы управления поведением в возрасте 9-15 месяцев;
недостаточное внимание к ситуативному обучению в возрасте 9-15 месяцев;
недостаточное использование игры как обучающего механизма;
недостаток двигательной активности и тренинга;
общий дисбаланс эгоистических и альтруистических мотиваций;
депривация на любом уровне (независимо от возраста).
В дополнение к характеристике воспитания собаки заметим, что описанные этапы формирования отношений с хозяином в целом характерны не только для развития и воспитания щенка, но и для тех случаев, когда взрослая собака подобрана на улице или передается из одних рук в другие. Естественно, что адаптация психики и поведения и формирование контакта протекает в другие сроки, однако стадийность адаптации по уровням сохраняется. На этом строится программа "ускоренного установления контакта" для случаев попадания собаки в новые руки.
В этом случае адаптация каждого из уровней занимает в среднем около 7-10 дней. Это означает, что в первую неделю пребывания собаки в новых руках наиболее активен фактографический уровень; вторая неделя представляет собой период адаптации стереотипных форм поведения; третья отводится главным образом на выработку новых критериев поведения. Крайне существенно с практической точки зрения то, что социальная адаптация, т.е. выработка оптимальных (для собаки) отношений с новым хозяином наступает в среднем через три-четыре недели после попадания собаки в новые руки. В это время возможны те формы поведения, которые характерны и для "возрастного бунта" (от провокационного поведения с целью выяснения реакций человека до открытого доминирования и конфликта). Обычно новые хозяева, не зная этих закономерностей, резко отрицательно воспринимают "неблагодарность" и "коварство" собаки, которую они "облагодетельствовали". В тех случаях, когда зоопсихолог руководит адаптацией собаки в новых руках, прежде всего необходимо предупредить новых хозяев о сроках адаптации, а кроме того – построить программу установления контакта с соблюдением указанных закономерностей.
Сложность адаптации зависит от отличий новой информации по каждому из уровней СИМ от прежнего жизненного опыта собаки. В периоды адаптации по наиболее различающимся уровням вероятность усиленных эмоциональных реакций и стрессов максимальна. Если прошлое собаки известно, то эти различия необходимо учесть при построении программы.
7. ФОРМИРОВАНИЕ ЖЕЛАТЕЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ СОБАКИ
7.1. Формирование поведения собаки в его связи с дрессировкой и обучением
Формирование поведения животного с точки зрения зоопсихологии отличается по своим принципам как от условно-рефлекторной дрессировки, принятой сейчас в кинологии в качестве основного метода, так и от функционального обучения собаки (притравка и натаска охотничьих собак, формирование охранного и сторожевого поведения, обучение пастьбе и т.п.). При формировании поведения используются идеи, разработанные бихевиористами, и главная из них – это принцип оперантного обучения, предложенный Л.Скиннером. Эти идеи подкрепляются также теорией функциональных систем, разработанной П.К.Анохиным [2].
Принцип оперантного обучения состоит в том, что обучаемое животное активно и целенаправленно выбирает программу поведения, обеспечивающую достижение желательного результата. При этом поведение оценивается не только как результативное (вероятность достижения результата и его "ценность"), но и как эффективное (результат достигается минимумом затрат). Тем самым достигается не только обучение тем или иным формам желательного поведения, но и совершенствование и оптимизация процесса принятия решений как такового.
Параллельно с формированием желательного поведения (в том числе и в качестве заместительного, с целью вытеснения нежелательных форм) современные методы зоопсихологии позволяют организовать и желательный баланс возбуждения и торможения.
При формировании поведения используются следующие компоненты метода информационного моделирования:
представление знаний субъекта в виде Субъектной Информационной Модели (СИМ);
мотивационный анализ поведения;
зависимость между силой эмоционального отклика на события и структурами психики;
режимы психической деятельности в зависимости от характера среды.
Под формированием поведения здесь имеется в виду не столько функциональное обучение собаки рабочего назначения, сколько выработка любых форм и критериев поведения у собаки любой породы. Методы формирования поведения используются также и с целью коррекции нежелательного поведения и устранения проблем психики (реформирования СИМ). Учитывая, что приспособление животного и выработка соответствующих программ поведения происходит всегда, в любом жизненном опыте собаки, в том числе и независимо от воли человека (этот процесс называется научением), правильная организация этого жизненного опыта является необходимым условием формирования желательного для человека поведения.
Условно-рефлекторная дрессировка, являющаяся в нынешней кинологии наиболее популярным методом формирования поведения, основана на жесткой и однозначной связи между стимулом и реакцией (так определил понятие рефлекса В.М.Бехтерев). При этом формируются стереотипные блоки поведения, но этот процесс не затрагивает критериев выбора, а также представлений и результативности и эффективности поведения.
Соответственно формируемых уровням СИМ, будем называть дрессировкой процесс выработки того или иного набора стереотипов (условных рефлексов), а обучением – целенаправленное формирование критериев поведения для определенного круга ситуаций (это частный случай научения). На этапе обучения формируется сложное поведение собаки, предусматривающее выработку эффективных стратегий поведения, использующих врожденные и благоприобретенные стереотипы для заранее определенных видов поведения. Однако применяемые ныне программы обучения собак отличаются от формирования поведения тем, что обучение практически не воздействует на мотивации субъекта и на процесс принятия решения как таковой.
В настоящее время в практике дрессировки и обучения собак в качестве основных этапов подготовки используются два общепринятых курса: дисциплинарный (Курс Общего Послушания, Курс Общей Дисциплины, Управляемая Городская Собака и т.п.) и функциональный (Защитно-Караульная Служба, Охранная Собака, Собака-Телохранитель и т.п.). Эти курсы, как правило, по-разному специализированы для разных пород собак и предусматривают отработку поведения на уровне выполнения тех или иных нормативов, соответствие которым оценивается комиссией в баллах и определяет собой "дрессировочную категорию", присваиваемую собаке. В качестве своеобразного хобби, заполняющего досуг хозяев собак, практикуется также и курс "аджилити", представляющий собой сочетание послушания и преодоления препятствий. Несомненным достоинством занятий по курсу "аджилити" являются развитие комбинаторного мышления, совершенствование контакта с хозяином, а главное – широкие возможности для совместной работы с собакой для всех категорий хозяев собак.
С нашей точки зрения целью дрессировки и обучения является подготовка семейной собаки как таковой, то есть собаки, полностью принимающей поведенческие критерии человека, независимо от функциональной направленности поведения. В соответствии с этим нам представляется целесообразным выделить несколько иные этапы дрессировки и обучения собаки, которые были бы более универсальны и приводили наиболее полному развитию психики и поведенческих возможностей собаки, отвечая при этом требованиям хозяина.
7.2. Использование положительных и отрицательных подкреплений (поощрения и наказания) при формировании поведения
Поощрение и наказание представляют собой стимулы, усиливающие или ослабляющие те или иные мотивации собаки. Поэтому они могут рассматриваться как основные способы формирования желательного поведения собаки и подавления ее нежелательного поведения.
В теории и практике бихевиоризма поощрение принято характеризовать как положительное подкрепление, наказание – как отрицательное подкрепление. По существу, подкрепление представляет собой фактор, изменяющий оценку результативности и эффективности поведения, а следовательно, воздействующий на прогнозирование и принятие решений в будущем. Этим обуславливается мощное действие подкреплений как факторов долгосрочного формирования поведения собаки. Понятия положительного и отрицательного подкрепления не вполне совпадают с традиционной интерпретацией поощрения и наказания, поскольку, в отличие от последних, они включают в себя не только целенаправленные действия партнера (хозяина), но и непреднамеренные действия, а также естественные результаты поведения. Для того, чтобы уточнить используемую терминологию, следовало бы называть поощрением и наказанием только целенаправленные действия хозяина (они играют роль соответственно положительных и отрицательных подкреплений), а собственно подкреплением – результат поведения, не связывающийся в восприятии собаки с действиями хозяина, хотя в действительности он может быть продуман и организован хозяином.
В дополнение к положительным и отрицательным воздействиям может использоваться и третий сильный стимул – так называемое нулевое подкрепление. Оно с успехом применяется в тех случаях, когда собака (намеренно или непроизвольно) стремится спровоцировать хозяина на те или иные действия. В этой ситуации весьма эффективным средством воздействия оказывается именно нулевое подкрепление – отказ хозяина от тех действий, которых желает собака. При этом сохраняется перспектива положительного подкрепления при изменении поведения собаки, то есть возобновления желательного поведения хозяина. Например, собака пытается ускорить выход на прогулку, пуская небольшие лужи или сильно нервничая и издавая разного рода звуки при сборах на прогулку. Отрицательным подкреплением был бы полный отказ собаке в прогулке и возвращение хозяина к своим занятиям. Нулевое же подкрепление состоит в том, что хозяин в описанной ситуации не бранит собаку и не делает ничего, что могло бы послужить отрицательным подкреплением, всего лишь прекращает сборы на прогулку. Он остается стоять посередине прихожей в том положении, в каком находился в момент нежелательного поведения собаки – с ошейником в руках или в процессе одевания. Как только собака прекращает нежелательное поведение, направленное на реакцию хозяина, действия хозяина возобновляются. Практика показывает, что нулевое подкрепление действует более эффективно, чем отрицательное подкрепление, быстро заставляя собаку понять, что данное поведение не только не эффективно (задерживает сборы на прогулку), но и приводит к нулевому результату. Важным условием правильного применения нулевых подкреплений является последовательность и терпение хозяина, умение при любых обстоятельствах и независимо от затрат времени добиться или дождаться желательного (или хотя бы допустимого) поведения собаки.
Само понятие подкрепления как результата поведения подразумевает его связь с удовлетворением любой потребности собаки. В частности, поощрением со стороны хозяина могут являться активные действия человека, способствующие удовлетворению той или иной активной в данный момент потребности. Основными способами поощрения могут служить следующие действия:
использование лакомства (вкусопоощрительный метод дрессировки) – опирается на пищевую потребность;
предоставление свободы от поводка – опирается на потребность в движении, в игре и других активных действиях;
переход для прогулки в более интересное для собаки место – опирается на потребность в информации;
предоставление возможности выполнить любимое упражнение – опирается на потребность в подчинении;
снятие намордника (например, в присутствии других собак) – опирается главным образом на потребности в самозащите и самоутверждении;
словесная похвала, одобрение, выражение удовлетворения и гордости за собаку – опирается на социальные потребности и потребность в самоутверждении;
похлопывание, поглаживание и т.п. – опирается на потребность в ласке и эмоциональном контакте;
игра с собакой – опирается на потребность в общении.
Таким образом, реальные возможности поощрения собаки намного шире, чем принято считать в теории и практике дрессировки. Равным образом это относится и к наказанию собаки – это лишение возможности удовлетворить любую из активных потребностей. Можно отказать собаке в общении или не отпустить ее играть с другими собаками – и это будет более эффективным наказанием, чем рывки поводка или, тем более, побои. При формировании желательного поведения собаки особую роль играют социально обусловленные и эмоциональные подкрепления, сила которых зависит от полноценных отношений с хозяином.
Значимость и действенность того или иного способа поощрения и наказания зависит от индивидуального баланса потребностей и сиюминутного приоритета той или иной мотивации. С одной стороны, разные собаки по-разному относятся к одним и тем же методам поощрения и наказания, с другой стороны – одна и та же собака в разных своих состояниях может по-разному воспринимать силу того или иного поощрения и наказания. Нулевое подкрепление может опираться на конкурирующую потребность, что также изменяет баланс мотиваций. Методы мотивационного анализа предоставляют широкие возможности для индивидуального подбора воздействий, позволяющего варьировать их с высокой точностью и эффективностью.
При выборе средств поощрения следует тщательно соотносить между собой эгоистические и альтруистические мотивации собаки, всемерно развивая стремление животного работать не столько ради удовлетворения эгоистических потребностей (пищевой, двигательной и т.п.), сколько ради удовлетворения потребностей высших порядков – социальных, познавательных, идеальных. "Пограничное", переходное место между эгоистическими и альтруистическими потребностями занимают мотивации третьего и четвертого порядков – самоутверждение, подчинение, а также эмоциональные потребности. Преобладание эгоистических мотиваций (например, постоянное выполнение команды "за кусочек") приводит к тому, что собака перестает выполнять требования хозяина при появлении конкурирующих эгоистических мотиваций (желание побегать, поиграть, появление приятного человека и т.п.).
Многие хозяева собак не придают должного значения поощрению даже при первичном освоении навыка или упражнения, когда собака еще не поняла, чего именно добивается от нее человек. Тем самым создаются предпосылки для нарушения контакта с хозяином и для осложнений в формировании и коррекции поведения. Зоопсихолог вынужден постоянно напоминать хозяину собаки о том, что только подкрепление может дать собаке понять, что именно в ее поведении желательно или нежелательно для человека. В противном случае собака оказывается не в состоянии определить, какое действие соответствует команде или ситуации, а следовательно, в дальнейшем не может включить критерии человека в процесс оценки поведения и принятия решения. Это касается как простейших навыков, так и сложного поведения собаки.
Крайне важным аспектом поощрения и наказания является правильное определение не только его характера, но и силы воздействий, пропорциональной степени желательности или нежелательности поведения собаки. Чрезмерное поощрение, не соответствующее сложности выполненного задания и реальным успехам собаки, воспринимается собакой как незаслуженное и быстро обесценивает любое другое воздействие со стороны хозяина, одновременно подрывая авторитет хозяина в данной ситуации. Если несоразмерность поощрения становится постоянной, то это идет в ущерб отношениям с хозяином в целом, подрывая доверие собаки к человеку и осложняя выработку межвидовых критериев поведения. В еще большей мере сказанное относится к чрезмерно строгим или несправедливым наказаниям.
В теории и практике дрессировки известен прием вариативного подкрепления, основанный на четком дозировании поощрений. Одновременно этот прием использует эмоциональное закрепление, поскольку невозможность прогнозирования поощрения создает более сильный эмоциональный отклик. В этом случае вероятности удовлетворения потребности Р и помощи H, входящие в знаменатель "формулы стресса", оцениваются собакой как низкие. Кроме того, варьирование характера поощрений (чередование лакомства и ласки, игры и свободы) повышает новизну N соответствующей информации, а сила воздействия соответствует объему информации I (эти величины входят в числитель "формулы стресса" и, следовательно, повышают силу эмоционального отклика). Тем самым усиленный эмоциональный отклик на поощрение или наказание способствует лучшему запоминанию события и закреплению или угасанию поведения.
На практике применение вариативного подкрепления выглядит следующим образом. В процессе первичного освоения навыка или упражнения собаку следует активно поощрять за каждое достижение, за каждый шаг к пониманию поставленной задачи. Чем дольше не удавалось собаке нужное действие, тем сильнее должно быть поощрение и искреннее радость хозяина.
Когда собака поняла суть отрабатываемого навыка и связь своего поведения с требованиями хозяина, необходимо тут же перейти на более редкое подкрепление (ориентировочно – в 50 % случаев и со случайным распределением, без прогнозируемой собакой закономерности). Позже, в процессе дальнейшей отработки навыка процент подкреплений снижается до 30 % и менее, причем необходимо и далее тщательно следить за тем, чтобы собака не могла прогнозировать поощрение. Единственная допустимая закономерность – поощрение более четкого, более правильного, более быстрого выполнения команды. После окончательного закрепления навыка поощрение следует отменить вообще, чтобы не снижать его значимости при отработке новых форм поведения. Важно также то, что при каждом выполнении упражнения отрабатывается и, соответственно, поощряется только один компонент навыка – либо правильность выполнения, либо скорость, либо надежность и т.п. Это требование приобретает особое значение при отработке сложных динамических стереотипов, когда нелегко выделить компонент поведения, подлежащий закреплению в данный момент.
Важнейшим аспектом поощрения как способа формирования поведения собаки является его своевременность. Поскольку человек значительно уступает собаке по скорости мыслительных процессов и поведенческих реакций, то нередки случаи, когда хозяин поощряет собаку не в момент выполнения команды, а позже, когда состояние и поведение животного успело еще раз измениться (например, собака выполнила команду "Сидеть", но уже вскочила). По логике животного, поощрение является результатом последнего по времени действия, следовательно, относится, по существу, не к посадке, а к вставанию.
Правильно выбранное время поощрения позволяет без большого труда вырабатывать выдержку даже у очень возбудимых собак с осложненной концентрацией внимания. Для того, чтобы этого достичь, нужно немедленно после введения режима вариативного подкрепления начинать варьировать и момент поощрения, затягивая интервал между выполнением команды и реакцией хозяина. Смысл приема тот же, что и при вариативном подкреплении: неуверенность собаки в поощрении делает его более ценным, повышая эмоциональный отклик животного. В этом случае желательное поведение вырабатывается быстрее и легче и закрепляется гораздо надежнее, чем при постоянном поощрении. Поощрение никогда не обесценивается и остается для собаки не только значимым, но и желанным. В этом случае у собаки очень быстро вырабатывается стремление хорошо и правильно выполнить команду хозяина, которое дрессировщики-практики рассматривают как "заинтересованность в работе". Результатом этого является и облегчение перехода к альтруистическим мотивациям в ходе работы.
Если собака сильно заинтересована в работе, то есть мотивацией становится сама возможность успешно выполнить упражнение, то успех сам по себе превращается в надежное и мощное средство поощрения. При этом всегда обнаруживается одно или несколько упражнений, доставляющих собаке большее удовольствие, чем другие (они удались с первой попытки; сами по себе помогают удовлетворить какую-либо потребность, становясь самоподкрепляемым поведением; хозяин особенно удачно и активно поощрил выполнение именно этого упражнения и т.д.). Нередко собака сама показывает особо эффектные и нравящиеся ей упражнения, стремясь заслужить одобрение и поощрение хозяина. С этого момента появляется возможность вознаградить собаку за более скучную и неприятную работу, заканчивая занятие именно самыми любимыми упражнениями. Чем лучше собака работала в ходе занятия, тем важнее этот прием.
Своевременность поощрения, как и выделение поощряемой компоненты поведения, особо важна при формировании и отработке сложного поведения, когда собака с трудом выделяет тот элемент поведения, который желателен для хозяина. Это заставило бихевиористов разработать концепцию условного подкрепления, представляющего собой своеобразный символ реального удовлетворения. Требованием к средству условного подкрепления является его быстрая реализация, поэтому в практике бихевиоризма в этом качестве обычно применяется свисток. В зоопсихологической практике могут использоваться любые быстро воспроизводимые знаки – хлопок в ладоши, возглас и т.п.
Возможность применения условного подкрепления базируется на способности животных воспринимать смысл знака, не совпадающего с реальностью, то есть на одном из вариантов абстрактного мышления, а поэтому способствует лучшему развитию этого типа мышления. Как и применение синонимов команд, использование условного подкрепления развивает понимание речи и совершенствует контакт собаки с хозяином. Поэтому этот вид подкрепления желательного поведения следует считать важным приемом прикладной зоопсихологии. Условное подкрепление сначала используется как синоним реального подкрепления, одновременно с ним. Затем реальное подкрепление дается позже условного, со все большим и большим отставанием. Так у животного складывается восприятие сигнала свистка как проявления удовлетворения человека. Реальное подкрепление (лакомство, ласка, предоставление свободы и т.д.) может даваться только в конце сложного комбинаторного упражнения, в ходе которого отрабатывалась целая последовательность действий, поощряемых по отдельности условным подкреплением. Благодаря этому удается выработать у животного сложнейшие формы комбинаторного и вариативного поведения, предусматривающего изощренные сочетания отдельных навыков. Кроме того, применение условного подкрепления существенно облегчает переход к вторичному научению.
Одним из "комбинированных" вариантов подкрепления, сочетающих достоинства и условного, и реального подкрепления, является словесная похвала. Она вводится первоначально как условный синоним другого поощрения, но скоро начинает применяться в качестве реального подкрепления, поскольку сама по себе удовлетворяет социальные потребности собаки. Важным достоинством словесной похвалы, в отличие от лакомства и других подкреплений, опирающихся на эгоистические потребности собаки, является то, что она активизирует в процессе работы именно альтруистические мотивации животного.
Учитывая специфику видовой звуковой речи собак, следует произносить похвалу в высоком тоне, с протяжной и певучей интонацией. В том случае, если за похвалой следует повтор команды, то он произносится в более низком тоне, коротко, твердо, но ни в коем случае не угрожающе. Это позволяет еще раз внушить собаке, что похвала не отменяет команды.
Словесная похвала, применяемая как реальное подкрепление, открывает новые возможности воздействия на поведение собаки. Реальное подкрепление, в противоположность условному, может относиться не только к конкретному действию собаки, но и к целой последовательности действий и любой сложной форме поведения. Хозяин получает возможность выразить свое удовлетворение поведением собаки в целом, например, за все занятие (невзирая на отдельные неудачи) или за всю прогулку (хотя в течение прогулки могли быть и неприятные моменты). Чтобы подчеркнуть различие между подкреплением отдельного действия и общим удовлетворением, сделав его понятным для собаки, в первом случае необходимо при поощрении повторять соответствующую команду (например, "Хорошо, сидеть"). Одновременно собака привыкает к тому, что похвала хозяина не служит отменой предыдущей команды, а требуемые действия на этом не заканчиваются.
Если собака приучена к тому, что хозяин поясняет ей, за какое действие он ее хвалит, то в дальнейшем это дает возможность отнести похвалу (без уточняющего повтора команды) к целому комплексу действий – упражнению или инициативному сложному поведению в целом. В этом случае становится возможным похвалить собаку даже за нереализованные намерения. Например, собака проявила обоснованную настороженность или даже угрожающее поведение по отношению к постороннему, но для реальной агрессии повода не было. В этом случае целесообразно отозвать собаку командой "Ко мне!" или "Рядом" и похвалить общей похвалой "Хорошо!" без уточняющего повтора последней команды. Собака, приученная к поощрению целой последовательности действий, относит похвалу ко всему поведенческому комплексу, понимая: хозяин доволен как тем, что она проявила бдительность, так и тем, что отошла от постороннего, не реализуя активной агрессии. Общая похвала может относиться и к новой комбинации действий при вторичном научении, и к любому вариативному поведению при непроцедурном обучении, когда собака самостоятельно выбирает средства достижения цели. Это не только эффективно подкрепляет сложные динамические стереотипы поведения, но и дополнительно способствует совершенствованию процесса принятия решений в целом.
В дальнейшем этот прием открывает возможности для использования отложенной оценки поведения и, следовательно, повышает социальную значимость критериев хозяина.
Большое самостоятельное значение имеет и такой прием поощрения, который может быть назван "косвенной похвалой". Он выражает оценку поведения собаки хозяином, но не непосредственно в момент реализации поведения и не в виде общения с собакой. На практике косвенная похвала реализуется в рассказе хозяина членам семьи и другим людям, воспринимаемым собакой как потенциальные социальные партнеры (например, близкие друзья семьи) об успехах и достижениях собаки. В целом этот прием сходен по смыслу с отложенной оценкой, но он позволяет подчеркнуть не только долговременный характер оценки, но еще и социальную, а не индивидуальную значимость ее. Косвенная похвала затрагивает социальный и модальный уровни СИМ собаки, а следовательно, опирается на ее альтруистические мотивации, что повышает ценность соответствующих критериев принятия решения.
При управлении поведением собаки применяется также и такой вариант нулевого подкрепления, как "отвлечение" или "переключение". Этот прием сходен по существу с тем, что Карен Прайор назвала "выработкой несовместимого поведения", но отличается от него тем, что в данном случае несовместимое поведение замещает нежелательный вариант поведения не постоянно, а только в конкретный момент и поэтому не становится конкурирующей доминантой даже на ситуативном уровне.
Однако здесь кроется опасность, которая связана с не очевидным для хозяев собак характером подкрепления. В качестве эффективной отвлекающей деятельности хозяева собак чаще всего используют лакомство или игру, особенно для молодых собак. Поскольку оба эти фактора удовлетворяют приоритетные потребности молодых собак, то они служат мощным положительным подкреплением того самого нежелательного поведения, от которого хозяин стремился отвлечь собаку.
В результате непродуманных действий хозяина нежелательное поведение не только не угашается, но и повторяется все чаще, собака может даже провоцировать им хозяина, "зарабатывая" желанные для нее подкрепления ("дрессировка на обратный результат"). То же самое происходит и в выставочной практике – недостаточно опытные и знающие хендлеры обычно "отвлекают" собаку от нежелательного поведения в ринге (чаще всего – агрессивного) при помощи кусочков лакомства. В некоторых случаях (у собак с хорошо развитым стереотипным уровнем психики – по породе или в результате активной дрессировки) достаточно одного такого подкрепления, чтобы агрессия в ринге стала постоянной. Наблюдаются и случаи непреднамеренного закрепления нежелательного поведения в быту, например, когда хозяева по незнанию "выменивают" у щенка на лакомство взятые им вещи вместо того, чтобы отработать команду "Дай". В этих случаях попытки хозяев отказаться от "обмена" чаще всего носят непостоянный характер и сами по себе превращают подкрепление в вариативное, что, вопреки ожиданиям человека, еще эффективнее закрепляет нежелательное поведение.
То же характерно и для весьма распространенного поведения "выпрашивания" лакомства у стола. Обычно хозяин, стремясь отучить щенка или взрослую собаку от такого поведения, старается подольше не давать кусочков, но в конце концов не выдерживает и уступает, полагая, будто "достаточно помучил собаку". Если это происходит нерегулярно и с наращиванием времени выдержки, то вариативное подкрепление срабатывает с максимальным эффектом, прочно закрепляя настойчивость собаки. У собаки надежно вырабатывается и сам навык попрошайничества, и выдержка по времени.
При отучении собаки от любого нежелательного поведения в быту и от так называемых "дурных привычек" запреты и попытки угасить поведение, "не замечая" его, оказываются крайне неэффективными – в первую очередь, из-за непоследовательности и недостаточного терпения хозяев. Заметим также, что методы отучения вообще не всегда являются результативными, а зависит это от того, является ли нежелательное поведение просто рефлекторным или обусловлено более глубокими причинами (более подробно см. в разделе 8.2). Если же отучение возможно (при закреплении нежелательных стереотипов поведения), то достаточно действенным способом является именно выработка несовместимого поведения и закрепление его на том же стереотипном уровне, на котором сформирован нежелательный стереотип. Варианты несовместимого поведения выбираются строго индивидуально, в зависимости от характера угашаемого поведения, породных и индивидуальных особенностей психики собаки, образа жизни семьи.
В сознании большинства хозяев собак пресечение нежелательного поведения прочно связано с наказанием собаки. Здесь становится особенно важным мотивационный анализ поведения, позволяющий определить его причины. Наказание может оказаться более или менее эффективным только в случае сознательного неподчинения собаки требованиям хозяина, однако, и в этой ситуации важно прежде всего выявить те нарушения контакта и социальных стереотипов, из-за которых стало возможным такое неподчинение. Это касается в первую очередь отказа собаки от выполнения требований хозяев. Следовательно, в этих случаях наказания должны носить прежде всего социальный характер (аналогично мерам пресечения конфликтов при возрастном бунте).
К сожалению, на практике наиболее частым вариантом наказания являются побои и другие формы физического насилия по отношению к собаке, что, как правило, ведет не к угашению нежелательного поведения, а к разрыву контакта с хозяином. Выбор адекватной формы наказания становится важнейшим условием не только угашения нежелательного поведения, но и сохранения и совершенствования отношений собаки с человеком. Нередко от формы наказания зависит и такая важная характеристика поведения, как самооценка собаки, особенно молодой.
Так же, как смысл поощрения состоит в возможности удовлетворения какой-либо потребности, наказанием служит отказ в удовлетворении той или иной потребности или ограничение возможности ее самостоятельного удовлетворения. Поэтому и виды наказания зависят от тех потребностей, на которые они опираются. В качестве основных форм наказания могут применяться:
ограничение в пище;
ограничение в свободе;
ограничение в игре;
ограничение в ласке и общении;
ограничение в самостоятельном принятии решений;
ограничение в контактах с сородичами
и т.д.
При выборе форм наказания для щенка и молодой собаки следует учитывать возрастной баланс мотиваций. Так, например, весьма действенным наказанием для щенка служит ограничение в возможностях игрового общения с хозяином, тогда как для собаки в возрасте молодняка это наказание неэффективно. В возрасте шести-семи месяцев эффективным наказанием следует считать ограничение самостоятельности, которое в более раннем возрасте вообще не воспринимается щенком как отрицательное воздействие.
На наказания распространяются все соображения, касающиеся активного поощрения и подкрепления, представляющего собой естественный результат собственного поведения. Тем самым возникает возможность организовать отрицательные результаты поведения, которые воспринимаются собакой как естественные следствия, словно бы и не исходят от самого хозяина.
При существующей практике воспитания собак сам факт наказания нередко воспринимается щенком или молодой собакой не как отрицательные последствия поведения, а как немотивированное и не связанное с поведением насилие со стороны хозяина. Вполне естественным результатом таких действий становится утрата доверия собаки и дальнейший разрыв контакта. Это происходит в тех случаях, когда человек руководствуется исключительно своей собственной логикой, не понимая естественных причин поведения собаки. Так, например, щенка в возрасте 3-4 месяцев сурово (вплоть до побоев) наказывают за лужи в квартире или за попытку играть с хозяйскими вещами, вполне естественную для собаки в этом возрасте. То же, по существу, относится и к силовым методам разрешения конфликтов – выход из конфликтной ситуации не должен служить одновременным наказанием за попытку бунта, а хозяин собаки нередко понимает ситуацию именно так.
Щенок или молодая собака может воспринимать как наказание и чрезмерно жесткие действия хозяина, вовсе не имеющие целью отрицательное подкрепление, а способствующие, по ошибочному мнению человека, желательному поведению собаки. Например, щенок, еще не приученный к выходу на прогулку и побаивающийся улицы, сопротивляется, когда его ведут к дверям, а хозяин силой, резко тащит его на поводке с ошейником. Силовые методы в данной ситуации не могут не служить отрицательным подкреплением всех процедур, предшествующих выходу на прогулку. Естественным результатом таких действий хозяина становится нежелание гулять, сохраняющееся и во взрослом возрасте. Это явление сродни "дрессировке на обратный результат", с той разницей, что приводит не к закреплению нежелательного поведения, а к стойкому угашению желательного.
Важнейшей особенностью наказания собаки, особенно в молодом возрасте, является то, что цель его состоит исключительно в прекращении нежелательного поведения – это обусловлено видовыми социальными нормами, "собачьей педагогикой". Это обуславливает важнейшее требование к мерам наказания – все отрицательные воздействия прекращаются в момент изменения поведения! Поскольку это требование в значительной степени противоречит видовому восприятию человека, одной из важных задач зоопсихолога становится постоянное отслеживание и коррекция мер наказания со стороны хозяина собаки.
Кроме того, в восприятии собаки наказание (отрицательное подкрепление со стороны старших членов стаи) становится непосредственным результатом поведения, а осознание отдаленных результатов, через цепочку причинно-следственных связей, организуется с трудом (его надо подготавливать так же, как и отложенное поощрение). Следовательно, любой интервал между проступком и наказанием разрывает логическую связь, а отрицательное подкрепление в этом случае может, в восприятии собаки, относиться к другому состоянию, к уже изменившемуся и вполне благополучному поведению. Поэтому своевременность наказаний для формирования поведения собаки приобретает едва ли не большее значение, чем своевременность поощрений. И если все же приходится наказывать собаку за прошлую провинность, то лучше всего, если это возможно, спровоцировать ее на повтор нежелательного поведения.
По этой же причине очень трудно использовать в качестве отрицательного подкрепления ограничение в пище. Оно может применяться в основном при невыполнении команды, в форме отказа в лакомстве, которого ожидает собака. В некоторых случаях, однако, можно применять и отказ в основной пище (например, положить в миску собаке вместо вечерней еды испорченную ею вещь). Это становится возможным только после того, как собака научена воспринимать отложенную оценку своего поведения (сначала – отложенное поощрение).
Ограничение в свободе обычно сводится к тому, что нежелательное поведение становится невозможным, то есть, к тому приему, который Карен Прайор назвала "дрессировкой методом физического устранения". Так, например, собака на поводке не может ни убежать от хозяина, ни гоняться за кошкой и т.п. Однако этот способ, во-первых, не является обучающим, а во-вторых, в тех случаях, когда нежелательное поведение обусловлено более глубокими причинами, он может существенно усугубить основную проблему.
Лучшей иллюстрацией ограничений "метода физического устранения" является распространенное решение проблемы отношения к гостям: собаку, лающую на гостей или пытающуюся проявлять агрессию, запирают в другом помещении. При этом нежелательное поведение с высокой вероятностью является результатом информационной недостаточности и непонимания действий человека, пришедшего в дом. Будучи запертой, собака лишается возможности наблюдать, анализировать и принимать решения относительно своих действий, следовательно, и активная, и пассивная оборонительные реакции только усиливаются. В восприятии хозяина это служит лучшим подтверждением того, что собаку, во избежание неприятностей, запирать обязательно!
Для того, чтобы выполнять функцию отрицательного подкрепления, ограничение свободы должно утратить непосредственную связь с вызвавшими его событиями. Так, если собаку берут на поводок лишь для того, чтобы провести мимо кошки, это служит физическим сдерживанием, но ничему не учит, то есть, не влияет на принятие решений в будущем. Если же после этого собаку водят на поводке по выгулу, где она привыкла бегать свободно, то это служит не только мерой непосредственного сиюминутного пресечения поведения, но и воспитательным воздействием. Надев на собаку намордник во избежание "помойничества", не следует снимать намордник сразу, как только собака взята на поводок, чтобы пройти по улице. В этом случае, как кажется, нарушается требование своевременности наказания, однако, собака после нескольких повторений осознает связь ограничения с собственным поведением в качестве отрицательного результата.
Очень действенными наказаниями следует считать те меры, которые затрагивают социальные представления собаки, ее эмоции и самооценку. Это отказ в общении (наказание отчуждением), отказ в ласке и игре, а также ограничение права на самостоятельное принятие решений и ограничение прав и ответственности, присущих нормальному стайному рангу собаки (вплоть до отказа в возможности охранять хозяина). Естественно, что эти меры, как и всякое сильнодействующее средство, могут применяться только крайне ограниченно и крайне осторожно, с тонким учетом индивидуального баланса мотиваций, значимости социальных отношений, типа и уровня развития контакта собаки с хозяином и т.д. Особая осторожность в применении наказаний такого рода нужна в отношении молодой собаки (в период становления самооценки) и в отношении стареющей собаки (при убывании самооценки).
Большой набор возможных отрицательных подкреплений, затрагивающих самооценку, связан с использованием ритуального поведения собаки. Это все меры, основанные на рывке и встряхивании за холку, на "заваливании" собаки, а также осаживание ее на снарядах. Эти меры должны применяться также очень осторожно, при условии постоянного контроля самооценки и исключительно с целью устранения доминирования и завышенной самооценки, но не снижения ее ниже адекватной. В противном случае вполне возможен отказ собаки от выполнения ее полезных функций (например, собака, до тех пор охранявшая хозяина, при резком снижении самооценки перестает выполнять охранные функции). Это связано с тем, что социальный ранг собаки, ее представления о своей ответственности в сообществе основываются именно на самооценке, при снижении которой нарушаются индивидуальные нормы социального поведения собаки.
В любом случае при выборе адекватных мер наказания необходимо тщательнейшим образом проанализировать причины и происхождение нежелательного поведения, не придавая излишнего значения той интерпретации, которую предлагает хозяин собаки. Если такое поведение мотивировано естественными биологическими или видовыми законами поведения собаки, то активные отрицательные подкрепления со стороны человека следует считать недопустимыми. Одной из задач зоопсихолога в таких случаях является постоянное развенчивание заблуждений и ошибок хозяина (например, представлений о том, что собака поступает плохо "назло" ему, из "мести" и т.п.).
При всех обстоятельствах наиболее действенными становятся не активные отрицательные подкрепления, а пассивные, воспринимаемые собакой как естественные результаты поведения. По отношению к наказаниям это еще важнее, чем при поощрении. Простейшим примером такого пассивного наказания может служить запутывание поводка за дерево, в кустах и т.п. и невозможность двигаться дальше при плохом выполнении команды "Рядом". Такие пассивные отрицательные подкрепления могут применяться для пресечения нежелательного поведения в отсутствие хозяев.
Для этих случаев обычно рекомендуются меры, которые оцениваются как ошеломляющие – например, опрокидывание банки с сухим горохом, внезапное включение громкого звука, проливающаяся вода и т.п. На самом деле воспитательное действие этих мер в гораздо большей степени основывается именно на восприятии неприятных событий как отрицательных последствий собственного поведения. Совершенно не обязательно, чтобы эти последствия имели резко ошеломляющий характер, чреватый для маленького щенка или молодой собаки стрессом. Вполне приемлемы и более мягкие меры, например, падающая тряпка, которая не может не только причинить собаке вреда, но и вызвать более или менее выраженный эмоциональный отклик. Немаловажным аспектом таких отрицательных подкреплений становится еще и эффект неожиданности, связанный с нарушением прогнозируемых собакой событий. Непременным условием такого рода воздействий является изобретательность и новизна в их применении, а также неизбежность последствий до тех пор, пока собака не откажется от нежелательного поведения.
В большинстве случаев при угашении нежелательного поведения необходимо помнить о том, что для этого недостаточно запрета и пресечения, какими бы мерами это ни достигалось. Совершенно необходимо предложить собаке правильный, то есть желательный или, как минимум, допустимый, вариант поведения. В выборе этого варианта следует опираться на мотивационный анализ поведения собаки (конкурирующие и сдерживающие мотивации). Определив достаточно сильную положительную мотивацию, конкурирующую с теми, которые обуславливают нежелательное поведение, нужно построить схему допустимого или желательного заместительного поведения, в основе которого лежала бы выбранная мотивация. Очевиднейшая иллюстрация к этому – предоставление собаке возможности охранять вещь в отсутствие хозяев вместо того, чтобы грызть ее и портить. Следует обратить внимание на то, что в этом случае запрещается использовать в качестве заместительного поведения игру с вещью, даже при сильных игровых мотивациях.
Особого внимания заслуживает вопрос о роли страха в выборе мер наказания собаки. Сама идея наказания связана в сознании человека со страхом как сдерживающим фактором, субъективным отрицательным критерием принятия решения. Хозяин, как правило, рассчитывает на то, что собака станет оценивать боязнь наказания (побои, болевые воздействия, долгое ограничение свободы на поводке или взаперти и т.п.) как самостоятельный отрицательный результат собственного поведения. При этом страх путается с отрицательным прогнозом последствий и отрицательными критериями принятия решений.
Напомним, что страхом называется выраженная реакция избегания. Страх физического насилия и соответствующая поведенческая реакция (избегание) связывается собакой не с результатами собственного поведения, а с хозяином и его действиям, тем более, что такого рода действия редко бывают своевременными. Поэтому применимость отрицательных подкреплений, основанных на страхе, весьма ограничена, если не сводится к нулю.
Отрицательные критерии принятия решения ни в коем случае не должны затрагивать социальных представлений и не должны базироваться на инстинкте самосохранения, чтобы не мотивировать агрессии самозащиты в отношениях с хозяином и не вызывать избегания по отношению к нему. Использование угрозы как отрицательного подкрепления допустимо весьма ограниченно и только в тех случаях, когда страх никак не связывается с хозяином (например, это допустимо, хотя и не желательно, по отношению к транспорту). При этом необходимо внимательно следить за тем, чтобы страх не достигал стрессовых значений (это может привести к неврозу) и не изменил самооценки собаки, что скажется на других видах поведения.
Хорошо продуманный баланс положительных и отрицательных подкреплений, основанный на результатах мотивационного анализа поведения собаки и на структуре процесса принятия решений, позволяет эффективно формировать практически любое желательное поведение собаки. При этом сформированные критерии поведения продолжают действовать не только в присутствии хозяина, а включаются в структуру критериального уровня СИМ, приобретая для собаки значение собственных норм поведения. Еще раз подчеркнем, что этот подход к формированию поведения в корне отличается от принятого в дрессировочной практике "отучения" и "приучения", которые базируются исключительно на стереотипном уровне СИМ.
7.3. Управление поведением собаки
Для управления поведением любой собаки в быту необходимы и достаточны 5 основных навыков, входящих в стандартный Курс Общего Послушания/Курс Общей Дисциплины (ОКП/ОКД) и в курс "Управляемая Городская Собака" (УГС). К ним относятся следующие команды:
"Ко мне!";
"Рядом";
"Фу!";
"Сидеть";
"Гуляй".
Опишем значения и стандартные применения этих навыков вместе с не входящими в нормативы, но допустимыми и удобными практически вариантами перечисленных команд, а также со вспомогательными командами, облегчающими выработку соответствующих навыков.
1. Команда "Ко мне!" в ее нормативном варианте обозначает подход собаки вплотную к хозяину с посадкой у левой ноги человека или напротив него. Для того, чтобы не снижать значимость команды и сохранить практическое удобство, она должна быть разучена именно в "строгом" варианте. В быту эта команда используется для того, чтобы отозвать собаку от того, что привлекло ее внимание, а также для того, чтобы предотвратить какие-либо действия собаки или взять ее на поводок.
Если же возникает необходимость вернуть собаку ближе к хозяину, в пределы видимости, но физический контакт и иммобилизация собаки при этом не обязательны, то полезно употреблять не нормативный, а более "мягкий" вариант – например, "Иди сюда". Этот вариант команды подзыва обозначает, что собака должна приблизиться к хозяину, оказавшись в поле его зрения (выйти из-за кустов, угла дома), и не удаляться более, чем на предписанное хозяином расстояние, но может при этом продолжать вести себя так, как желательно ей.
Правила применения команды подзыва не сложны.
Команда подзыва должна применяться не для пресечения нежелательного поведения, а только заблаговременно, для его предотвращения.
Команда подзыва в реальных ситуациях не является самоцелью, а подкрепляется следующей за ней другой командой или каким-либо действием хозяина (можно, например, поправить ошейник собаки или осмотреть ее лапы).
После подхода на подзыв запрещается ругать или наказывать собаку; следует похвалить ее за подход, независимо от того, что она делала перед этим и насколько ее действия были предосудительны с точки зрения хозяина.
Команду подзыва необходимо повторять по нескольку раз за прогулку, подкрепляя ее какими-либо действиями и снова отпускать собаку.
Для того, чтобы собака легко и охотно позволяла после подзыва взять себя на поводок, на этапе формирования навыка полезно связать это действие с чем-либо, очень приятным для собаки (например, с переходом на другое место и продолжением прогулки с более интересными занятиями). Важно, чтобы собака воспринимала поводок не как сигнал к окончанию удовольствий, связанных с прогулкой, а как один из вариантов их продолжения. При тренировке подзыва рекомендуется время от времени брать собаку на поводок и переводить ее на другое место, где ее нужно хотя бы ненадолго отпустить или выполнить интересные и приятные для нее упражнения с более активным подкреплением. Если эти правила выполняются, то собака нередко выполняет бытовую команду "На поводок" охотнее, чем нормативную команду "Ко мне!".
При окончании прогулки полезно дублировать команду подзыва вспомогательной командой "Домой", произносимой при пристегивании поводка.
Срыв команды подзыва служит одним из признаков недостаточного контакта с хозяином и/или синдрома ранней депривации с упущенными возможностями использования импринтинга (см. раздел 6.2).
2. Команда "Рядом" обозначает движение собаки вровень с хозяином, у его левой ноги, на ненатянутом поводке или без поводка. На практике хозяева собак неслужебных пород из соображений собственного удобства нередко водят собак справа от себя, что нельзя считать предосудительным. От привычной стороны движения зависит и выбор дополнительного, очень удобного в бытовом отношении, варианта – "Справа" или "Слева", при котором те же действия выполняются по другую сторону от хозяина.
В воспитательной и корригирующей дрессировке упражнения на выполнение команды "Рядом" используются для "врабатывания" собаки, сосредоточения ее внимания на командах хозяина, а при необходимости – для перехода к стопроцентному управлению поведением. Основное воздействие этой команды на психику собаки состоит в отработке прогнозирования распоряжений человека и в согласовании темпоритмов психической деятельности собаки с действиями хозяина.
Очень часто складывается парадоксальная ситуация: после команды "Рядом" и собака, и хозяин стремятся натянуть поводок (иногда можно видеть, как хозяин отводит руку с поводком назад или вбок, чтобы натянуть поводок с привычной ему силой). Это – обычный результат небрежной выработки этого навыка при самостоятельной дрессировке или под руководством недостаточно опытного инструктора, когда движение вровень с хозяином достигается не за счет рывков поводка, а постоянным силовым "перетягиванием каната".
Для правильного выполнения команды "Рядом" применяются следующие технические приемы:
Резкие рывки поводком, при необходимости – на парфорсном ("строгом") ошейнике (ни его, ни затягивающиеся "удавки" – цепочки никогда не следует применять для постоянного вождения!); наиболее эффективна водилка – "ринговка" или узкий ошейник- "шнур".
Легкие удары – "зацепы" пяткой по грудине собаки при ее выходе вперед (следует помнить, что такой зацеп служит не болевым приемом, а лишь сигналом).
Резкие повороты влево при стремлении собаки забежать вправо перед хозяином.
"Мельница" – вращение поводка перед носом собаки при попытке выйти вперед (следует следить за тем, чтобы поводок опускался сверху морды собаки, но не проходил под ней, т.е. при движении слева поводок вращается против часовой стрелки, а при движении справа – по часовой стрелке).
Вождение вдоль стен, заборов и других препятствий – при стремлении уклониться влево.
"Коробочка" – сильный прижим собаки в области лопаток к стене, забору и т.п. при попытке выйти вперед; может выполняться вдвоем, когда второй человек идет по другую сторону от собаки.
Легкие удары по корпусу собаки прутиком или стеком – при отклонении в сторону.
Легкий удар стопой, стеком, прутиком сзади – при отставании собаки.
Резкие щипки за шкуру на спине при отклонениях от направления движения и при выходе вперед – в тех случаях, когда это является проявлением упрямства собаки.
Важно помнить, что эти приемы ни в коем случае не служат наказанием за ошибки собаки, а являются только лишь корригирующим механическим воздействием. Поэтому они должны выполняться без большого усилия и совершенно спокойно. При чрезмерной силе приемов и при избыточных эмоциях хозяина они утрачивают всякую эффективность.
При остановке хозяина собака, идущая по команде "Рядом", обязана сесть у его ноги (для собак неслужебного назначения можно заменять остановкой; в практике коррекции полезнее всего чередовать остановки и посадки). При этом промежуточная команда "Сидеть" или "Стоять" подается только в ходе первичного освоения навыка. Она может дублироваться легким ударом – "зацепом" стопы, стека или прутика сзади и/или сверху по крупу собаки. Если команда "Сидеть" ("Стоять") подается регулярно после первичного освоения навыка, то собака никогда не будет садиться без этой команды, поскольку не соотнесет это действие с командой "Рядом".
Применение парфорсных ("строгих") ошейников и цепочек-удавок не облегчает выработки навыка "Рядом" по следующим основным причинам. Во-первых, металлические ошейники под действием собственного веса опускаются вниз, на сильные мышцы в основании шеи, которые защищают гортань и предотвращают болевое и удушающее действие шипов и металла. Сами по себе болевые и силовые приемы, как и любое насилие, не являются воспитательными и обучающими приемами и скорее затрудняют выработку навыка, чем облегчают ее. У молодых собак и собак с нарушенными отношениями с хозяином необходимо учитывать также и тот факт, что болевые приемы подрывают доверие к хозяину.
Гораздо более эффективно применение мягкой и узкой водилки – "ринговки", изготовленной из круглого в сечении сыромятного кожаного ремня (наподобие приводного ремня ножной швейной машины). Такая петля закрепляется на надгортанном щитовидном хряще собаки и не сползает вниз. Короткий и несильный, но резкий рывок водилки с нажимом на надгортанник вызывает у собаки очень неприятные ощущения, но не ассоциируется с угрозой и несправедливым насилием со стороны хозяина. Кроме того, собака не привыкает к такому воздействию, что позволяет применять его в течение более долгого времени, чем парфорсные средства. При этом можно обеспечить желательное направление рывка, корректирующее направление движения собаки. Практика показывает высокую эффективность этого приема при выработке команды "Рядом".
Важнейшие упражнения на выполнение команды "Рядом" включают в себя следующие варианты:
движение с переменой темпа (в нормативной дрессировке используются три основных темпа – медленный шаг, нормальный шаг и очень быстрый шаг или бег; в корригирующих целях применяются плавные перемены темпа).
повороты на месте на 90° и 180° с посадкой собаки после поворота (подчеркнем, что поворот на 180° выполняется через правое плечо, если собака слева, и через левое – если собака находится справа).
движение по "змейке" с обходом препятствий (деревьев, столбов, стоек, специальных вешек) попеременно справа и слева.
движение с переменой направления – "зигзаги" и "меандры".
встречное движение двух и более собак.
"змейка" при встречном движении собак.
движение с посадкой и укладкой на ходу, с отходом хозяина в разных направлениях и в разных темпах, с его возвратом или выходом вперед, с приравниванием собаки на ходу и продолжением движения.
Эти упражнения выполняются как по отдельности, так и в разнообразных сочетаниях, а также в "зеркальных" вариантах "Справа" и "Слева", что дает большое количество комбинаций для развития вариативного мышления собаки и согласования ее действий с командой хозяина. После освоения навыка "Справа" ("Слева") очень полезно время от времени чередовать эти варианты при выхаживании и повседневном движении по улице.
Если конкретная ситуация не требует движения строго у ноги хозяина, то команда "Рядом" может заменяться более мягким вариантом – бытовой командой типа "Пошли", которая допускает свободное движение собаки в пределах длины поводка, но с той же скоростью и в том же направлении, как идет хозяин.
Выработка навыка "Рядом" у возбудимых собак, постоянно натягивающих поводок (например, при синдроме ранней информационной недостаточности), существенно осложняется. В этом случае работа начинается на темпе, наиболее удобном для собаки – он всегда оказывается быстрее нормального шага хозяина. После того, как будет достигнуто согласование темпа, отрабатывается очень плавное замедление темпа и только потом – ускорение шага. В этих случаях при коррекции навыка "Рядом" полезно предварительно отработать дополнительные команды "Вперед" и "Тише" (эти навыки заимствуются из службы собак-буксировщиков), после чего отрабатывается согласование скорости движения собаки и хозяина.
Если в работе участвует собака-наставник, то можно применить еще одно очень полезное упражнение – вождение двух собак по команде "Рядом" и "Справа" ("Слева") вровень друг с другом. Зоопсихолог-инструктор, взяв на поводок собаку-наставника, ведет ее в "зеркальном" варианте, а хозяин ведет свою собаку на поводке в основном варианте. Собаки движутся между людьми с одинаковой скоростью, не отставая друг от друга и не забегая вперед. Упражнение это тем эффективнее, чем больше различаются массогабаритные показатели и темпоритмы собак. Хорошо обученная собака-наставник без дополнительных команд отслеживает все изменения в движении зоопсихолога-инструктора, заставляя обучаемую собаку и ее хозяина приспосабливаться к ним. Несомненным достоинством этого упражнения является использование подражательного метода дрессировки и удобство контроля действий со стороны хозяина собаки.
Команда "Рядом" может эффективно использоваться и в качестве функционального дубля команды "Ко мне" при коррекции подзыва собаки с целью совершенствования отношений с хозяином.
Опыт работы показывает, что при использовании в корригирующих программах упражнения с использованием команды "Рядом" резко повышают эффективность согласования темпоритмов психической деятельности собаки с действиями хозяина.
3. Команда "Фу!" служит категорическим запретом нежелательных действий и подается очень резким, угрожающим тоном, отрывисто, на нижних регистрах голоса. Команда "Фу!" никогда не должна оставаться не выполненной!
Наиболее частой и естественной для хозяина ситуацией для подачи команды "Фу!" является стремление собаки подобрать что-то с земли. Однако ни в коем случае нельзя ограничивать применение команды запрета только этими случаями – ее необходимо применять для запрета любых нежелательных действий собаки, в том числе – и для запрета вступать в контакт с посторонними, облаивать людей или собак, интересоваться чужими детьми, преследовать кошек и т.п. Команда "Фу!" может применяться в упражнениях и для прекращения движения в нежелательном направлении.
При отработке команды "Фу!" уместны любые угрожающие и даже силовые и болевые приемы. Необходимо, однако, тщательно следить за тем, чтобы эта команда не связывалась у собаки с непосредственной близостью к хозяину, иначе она никогда не будет выполняться на расстоянии. В то же время нельзя связывать команду запрета и с подходом на подзыв хозяина – эта ошибка чаще всего служит причиной срыва подхода на подзыв и утраты доверия собаки к хозяину. Здесь очень полезными оказываются разнообразные средства дистанционного управления поведением.
Простейшим из средств дистанционного управления служит так называемая "погремушка" – небольшая жестяная баночка, до половины наполненная камешками, гайками, любыми кусочками металла. Ее нужно бросать о землю рядом с собакой или под нос собаке, чтобы ошеломить ее грохотом, не ударив и не причинив вреда животному. Собака быстро понимает, что "погремушка" сама по себе безвредна, но ее ошеломляющее действие, учитывая особенности слухового восприятия собаки, сохраняется. Звук от удара "погремушки" о землю постепенно начинает восприниматься не как прямое воздействие, а как сигнал, равнозначный команде "Фу!".
Бросать "погремушку" следует молча, без дополнительных команд и окликов. Впоследствии достаточно бывает встряхнуть "погремушку" в руке, чтобы собака прервала нежелательные действия.
Для тех же целей можно пользоваться любым звенящим металлическим предметом – цепочкой, парфорсным ошейником и даже связкой ключей. Такие предметы издают достаточно громкий звук при ударе, например, об асфальт или камень, Однако при падении на мягкую почву импровизированные средства гораздо менее эффективны, чем "погремушка".
Кроме категорического запрета "Фу!" в управлении поведением собаки полезно использовать и более мягкие синонимы: "Нельзя", "Не надо" и даже фразы вроде "Куда ты пошел?". Они применяются в ситуациях, не связанных с непосредственной опасностью, чтобы не обесценивать команду "Фу!". Постепенно собака связывает синонимы с особенностями ситуации (включая собственное эмоциональное состояние хозяина) и начинает понимать разные степени категоричности запрета.
Надо помнить о том, что команду "Фу!" нельзя подавать после обоснованного включения охранного поведения (независимо от того, работает ли собака по команде или по собственной инициативе). Этот запрет можно использовать для пресечения угрожающего поведения в тех и только в тех случаях, когда это поведение не адекватно ситуации (например, при облаивании детей, при реакции на спокойно идущего или стоящего человека, при бросках на машины и т.п.).
4. Команда "Сидеть" подается не только для остановки собаки в движении, но и для включения процесса торможения в центральной нервной системе. В случае излишнего возбуждения собаки команда "Сидеть", поданная низким и размеренным тоном уверенности, помогает успокоить животное, а в тех случаях, когда перевозбуждение связано с недостаточной адаптивностью центральной нервной системы, посадка позволяет не только сменить возбуждение торможением, но и выиграть время, потребное собаке для осмысления и анализа ситуации. Эта команда может подаваться также для пресечения нежелательного поведения, вплоть до использования в качестве функционального дубля команды запрета.
При отработке навыка "Сидеть" необходимо помнить, что сажать собаку болевыми приемами (например, сильными ударами по крупу) запрещается. Частая ошибка хозяев собак состоит в том, что при необходимости посадить собаку они несколько раз резко хлопают ее ладонью по крупу, чем усиливают возбуждение и снижают эффективность этого приема в качестве тормозящего. То же происходит и при многократных повторах команды – это рассматривается как грубая ошибка при отработке любой команды, но в случае применения навыка "Сидеть" в качестве тормозящего также усиливает возбуждение.
Собаку сажают при помощи нажима на круп или "зацепа" стопой сзади и сверху. При этом поводок натягивают назад, чтобы воспрепятствовать попыткам собаки двигаться вперед.
При разучивании навыка "Сидеть" нужно внимательно следить за тем, чтобы собака не поднималась с места и не меняла позы до освобождающей команды, а также не воспринимала бы похвалу и поощрение как окончание действия команды. При соблюдении этих условий этот навык становится прекрасным средством отработки "выдержки" и эффективным воздействием на состояние психики собаки.
При применении команды "Сидеть" для тренировки центральной нервной системы и повышения уравновешенности используется переключение состояния собаки с возбуждения на торможение. С этой целью тормозящая команда подается во время игры, в момент наступления легкого возбуждения, после чего собака выдерживается в этой позе от нескольких секунд до полуминуты. Этот прием повторяется два-три раза (не более!) с интервалами в несколько минут. По мере отработки навыка сначала увеличивается длительность паузы торможения, и только на следующем этапе – уровень возбуждения, при котором подается команда.
Обычно навык "Сидеть" осваивается собаками довольно рано и закрепляется очень надежно. Поэтому срыв в выполнении этой команды следует интерпретировать как результат грубейших ошибок хозяина и признак серьезного нарушения контакта, вплоть до разрыва стайных отношений. Именно эта команда может использоваться для диагностики состояния и стиля отношений с хозяином.
При срыве навыка или в тех случаях, когда одновременно с торможением необходимо повысить или понизить самооценку собаки, команда "Сидеть" может заменяться командами "Стоять" или "Лежать". Для робких собак с заниженной самооценкой используется команда "Стоять" (с учетом того, что она менее надежно обеспечивает прекращение движения и наступление торможения). С самоуверенными собаками со склонностью к доминированию (особенно в период возрастного бунта и в любом возрасте – для пресечения конфликтности по отношению к хозяину) рекомендуется применять в тех же целях команду "Лежать", которая одновременно ассоциируется у собаки с позой подчинения. В дальнейшем могут отрабатываться разные сочетания этих команд (так называемый "комплекс").
Обязательные упражнения включают в себя выполнение команды "Сидеть" на поводке и без поводка, на месте и в движении. Более сложные формы упражнения предусматривают выполнение этой команды рядом с хозяином и на некотором расстоянии, напротив хозяина и из-за спины собаки (последний вариант наиболее сложен). Очень полезно также отработать управление жестами (не обязательно нормативными), а во многих случаях (в частности, при работе с хозяином эмоционального типа) показано применение синонимов ("Сядь", "Посиди" и тому подобное).
Команда "Сидеть" активно используется в управлении поведением собаки при выхаживании и хождении с собакой по улицам, в общественных местах и в транспорте. Кроме того, на этом навыке основывается дальнейшая работа с командой "Место".
5. Команда "Гуляй" имеет два основных значения: (1) освобождающая команда, предоставляющая собаке свободу, например, после вождения по команде "Рядом"; и (2) выгуливание с целью опорожнения кишечника и мочевого пузыря. Эта команда, независимо от смысловой нагрузки, может выполняться как без поводка, так и на поводке, в пределах его длины.
Отпуская собаку по команде "Гуляй", очень полезно продублировать команду движением руки в том направлении, в котором желательно идти собаке. Это позволяет направить собаку в сторону от проезжей части дороги, от детской площадки, от других собак и прочих мест, привлекающих излишнее внимание собаки. На более поздних этапах работы этот навык служит основой для выработки команд, изменяющих направление движения собаки ("Налево", "Направо").
Команда "Гуляй" никогда не должна применяться как освобождающая дома или в местах, где выгуливание невозможно, – в противном случае утрачивается ее второе значение. Для этих ситуаций полезно вести любой бытовой синоним, отменяющий действие предыдущих команд – например, "Свободен".
Для того, чтобы команда "Гуляй" служила сигналом к выгуливанию, полезно с раннего детства приучать щенка отправлять свои надобности в определенном месте, не отпуская с поводка. Потом следует перевести щенка в другое место и, отпуская с поводка, вновь произнести слово "Гуляй", указывая рукой в желательном направлении. Такой порядок действий закладывает добротную основу для развития вариативного мышления собаки.
Все перечисленные навыки могут эффективно вырабатываться уже в возрасте формирования стереотипов, то есть, примерно с начала третьего месяца жизни щенка, дома и на прогулках, в игровом режиме, наиболее подходящем для этого возраста. Первичное освоение навыков "Ко мне" и "Фу!" возможно еще раньше, уже к месяцу-полутора, а в двухмесячном возрасте легко и надежно формируются и остальные навыки, обеспечивающие управление поведением. В этом случае желательные навыки естественным образом включаются в состав стереотипных форм поведения и образуют стойкие доминанты, сравнимые по активности и надежности с наследственными функциональными стереотипами. Впоследствии задача управления поведением сводится к выработке критериев применения этих стереотипов, что реализуется уже в возрасте молодняка.
Это становится особенно важным для представителей пород с активным стереотипным уровнем (таких, как ротвейлеры, терьеры, доги, бульдоги и охотничьи породы) ввиду той большой роли, которую стереотипы играют в поведении этих собак. В более позднем возрасте они вырабатываются с гораздо большим трудом и, как показывает практика, остаются менее надежными.
В полугодовалом возрасте собака, в силу естественных закономерностей развития психики, максимально предрасположена именно к формированию критериального уровня, что достигается за счет дисциплины и подчинения старшим членам стаи (включая человека-хозяина). Таким образом формируются правила применения ранее закрепленных навыков, а от нормативной дрессировки этот этап воспитания и обучения отличается более естественной выработкой послушания. Необходимо внимательно следить за последовательным применением этих команд, добиваясь подчинения собаки и во всех более или менее нестандартных ситуациях переходя к стопроцентному управлению поведением. Тем самым собака естественным образом принимает нормы и критерии поведения, желательные для хозяина.
При достижении собакой возраста молодняка навыки, используемые для управления поведением, применяются в соответствии с требованиями ситуации, что отвечает процессам приспособления, протекающим в этом возрасте. Каждая прогулка, множество бытовых ситуаций предоставляют богатые возможности для ситуативного применения дисциплинарных навыков.
Так, например, если собака при хождении по улице остро реагирует на встречных собак, лучше всего заранее дать ей команду "Рядом" (или "Справа", если так легче разойтись со встречной собакой) и добиться выполнения команды с той же четкостью, как при выполнении дрессировочного упражнения. Для отвлечения внимания собаки можно менять направление движения (змейки, зигзаги) и скорость хода. Если собака реагирует на появление другой собаки сильным возбуждением, лает, сильно натягивает поводок, рвется в сторону, то следует усадить (или уложить – в зависимости от самооценки) ее по команде и успокоить, выдержав паузу, пока встречная собака не пройдет мимо. Нужно обращать особое внимание на отмену команды "Сидеть" – полезнее всего сменить ее командой "Рядом" и продолжить движение.
То же самое рекомендуется делать и в случае нежелательной реакции на любые особые раздражители – действия людей, появление кошки, приближение транспорта и т.п. При этом необходимо внимательно следить за тем, чтобы ни собака, ни хозяин не натягивали поводок. Воздействие на собаку осуществляется только рывками – иначе команда останется по существу невыполненной. Команда "Фу!" в этих случаях подается исключительно для пресечения отдельных резких движений собаки.
В качестве дополнительных навыков, расширяющих возможности управления поведением, можно рекомендовать следующие команды:
"Можно" – разрешение каких-либо действий;
"Вперед" – выход собаки вперед с контролируемым натяжением поводка;
"Тише" – регулировка скорости движения;
"Слушай" – снятие острой реакции на происходящее за счет концентрации внимания на пассивном наблюдении;
"Место" – закрепление торможения ("выдержки") без перемещения (перемена позы допускается);
"Кругом" – поворот на 180° без хозяина
"Сзади" – движение позади хозяина с той же скоростью;
"Держать" и "Дай" – отрабатываются именно как парные команды;
"Неси" – движение с какой-либо вещью в пасти.
7.4. Использование упражнений на снарядах в зоопсихологической практике
Превосходные возможности для воздействия на психику собаки предоставляют упражнения на тренажерах и снарядах. При воспитании молодой собаки активная работа такого рода может начинаться после полугодовалого возраста, а в корригирующих программах – по показаниям.
Такие упражнения не только помогают совершенствовать физическую форму собаки и развивать координацию движений и пространственную ориентацию, но и являются эффективным средством формирования самооценки. Одновременно упражнения на снарядах позволяют совершенствовать управление поведением, обеспечивая более надежное и охотное выполнение самых разнообразных команд. Если предшествующая дисциплинарная подготовка была направлена на сдерживание инициативы собаки и подавление нежелательного поведения, то работа на снарядах служит естественным и эффективным переходом к выработке критериев активного принятия решений и инициативного поведения.
Упражнения на снарядах развивают также и вариативное мышление собаки и помогают выработать критерии эффективности сложных комбинаций навыков. Одновременно действия хозяина при выполнении сложных упражнений эффективно регулируют отношения собаки с хозяином. Благодаря генерализации механизмов психической деятельности, присущей животным, механизмы, выработанные в упражнениях на снарядах, легко переносятся и на другие ситуации, вследствие чего достигается надежная коррекция психической деятельности и поведения собаки.
В качестве снарядов и тренажеров могут использоваться любые сооружения и естественные препятствия, подходящие по размеру: парапеты, тумбы, мостики, скамейки, оградки и заборы, поваленные и наклонно растущие деревья, груды камней и земли, насыпи, сугробы и т.д. Для мелких собак в качестве тренажеров прекрасно подойдут обрезки труб соответствующего диаметра (для прохода по "туннелю", перепрыгивания и балансирования), тарные ящики и картонные коробки, доски и т.п. Часть упражнений может выполняться на крылечках, детских горках и любых других сооружениях, имеющихся на детских площадках (разумеется, только в отсутствие детей и с хорошо выгулянной собакой, при неукоснительном соблюдении санитарных норм!).
Упражнения на снарядах и тренажерах можно подразделить на четыре большие группы:
1. Прыжки – перепрыгивание через препятствия разной высоты и ширины, с опорой и без нее; запрыгивание на снаряды с задержкой и "с ходу"; спрыгивание с высоты.
2. Лазание – подъем по лестнице и наклонной плоскости с последующим спуском, с остановками и без них; вскарабкивание по неровной поверхности; подъем и спуск по грудам камней, сваленным в кучу или сложенным в штабель бревнам и доскам; подъем и спуск по наклонным стволам деревьев и т.п.
3. Движение по снаряду – проход по импровизированному буму, мостику, по толстой ветви дерева; переход с одного предмета на другой; движение с остановками и поворотами.
4. Ползание – проход под снарядом ниже роста собаки; проход сквозь трубу диаметром несколько меньше роста собаки и т.п.
Сложность упражнения определяется параметрами снаряда (высота, ширина, крутизна наклона и т.п.). Наращивать сложность можно только после уверенного освоения и охотного выполнения собакой предшествующих упражнений. Весьма желательно подбирать снаряды таким образом, чтобы на каждом этапе изменялся только один параметр сложности: например, увеличивать высоту бума и уменьшать его ширину лучше поочередно, на разных этапах работы.
Необходимо помнить, что при повышении сложности снарядов и упражнений воздействовать на собаку насилием и любыми конфликтными методами строго воспрещается! При необходимости нужно дать собаке время для самостоятельного осмысления упражнения и постепенной тренировки необходимых движений.
При падении, отказе и другой неудаче на снарядах следует успокоить собаку, ни в коем случае не проявляя своего неудовольствия, и попытаться повторить упражнение. Если собака отказывается повторно идти на снаряд, то нужно выполнить несколько более легких упражнений (лучше для этого перевести собаку в другое место), щедро поощряя за успехи. Затем необходимо вернуться на тот же или аналогичный снаряд (возможно, со сниженной сложностью) и добиться выполнения трудного упражнения, снизив по возможности требования к чистоте исполнения и помогая собаке. Заканчивать занятие на неудаче или отказе собаке ни в коем случае не следует! Исключение составляют те случаи, когда работа на снарядах используется для коррекции завышенной самооценки собаки (см. ниже).
К категории особой сложности следует отнести упражнения на качающихся снарядах: висячий мостик, перекатывающееся бревно, качели, карусельки и т.п. Эти упражнения требуют от собаки не только хорошего развития вестибулярного аппарата (превосходящего уровень, свойственный этому виду в целом) и высокой координации движений, но и заставляют ее преодолеть глубинные психологические запреты. Следует также заметить, что тренировка вестибулярного аппарата, как и любое расширение сугубо видовых возможностей, облегчает межвидовые взаимодействия и совершенствует взаимопонимание собаки и человека. Однако неудачи в упражнениях такого рода и неправильное их выполнение чреваты резким снижением самооценки и утратой доверия к хозяину. Поэтому упражнения на качающихся снарядах могут выполняться только с хорошо подготовленной собакой, обладающей достаточно высокой самооценкой и при условии безоговорочного доверия к хозяину. Хозяин обязан обеспечить надежную страховку собаки от физических и психических травм.
Целый ряд снарядов допускает использование их для разных упражнений. Так, например, скамейка служит барьером, бумом, тренажером для ползания и ограниченной площадкой для выполнения комбинаций движений. Это не только разнообразит выполняемые упражнения и позволяет подобрать те, которые необходимы в каждом индивидуальном случае, но и развивает вариативное мышление собаки за счет различения функций одного и того же предмета.
Упражнения на снарядах могут и должны использоваться в течение всей активной жизни собаки, в разных местах и при разных обстоятельствах. Особое внимание следует обращать на них в период реабилитации собаки после различных заболеваний, физических и психических травм, а также при снижении самооценки (независимо от вызвавших его причин) и при нарушении отношений с хозяином.
Влияние работы на снарядах на самооценку собаки объясняется не только повышением уверенности в своей физической силе и ловкости, но также и особенностями пространственного восприятия собаки. Собаки очень чувствительны к соотношениям по росту и к взаимным положениям по вертикали – ведь в дикой природе высота головы над землей для не летающих и не лазающих животных, к которым относятся псовые, непосредственно соотносится с физической силой животного. Поэтому все упражнения, связанные с подъемом на некоторую высоту относительно уровня земли и роста собаки, которые позволяют взглянуть на все окружающее сверху (в прямом смысле слова), эффективно повышают самооценку собаки. Такими упражнениями можно пользоваться и для долгосрочного повышения постоянной самооценки, и для экстренного ее поддержания, когда собака почему-либо потеряла уверенность в себе (появление более сильного конкурента, неудача в других упражнениях и т.п.).
В то же время упражнения на снарядах позволяют эффективно понизить завышенную самооценку у излишне самоуверенной собаки, склонной к доминированию над человеком. Для этого достаточно разучить какое-либо упражнение на снаряде и затем два-три раза "осадить" собаку рывком поводка на прыжке или проходе по снаряду. Можно также дать ей задание резко повышенной сложности и, добившись невыполнения или отказа, закончить занятие на неудачной попытке, не возвращаясь на трудный снаряд и не выполняя более легких упражнений. Повторяющиеся неудачи лишают собаку уверенности в своих возможностях настолько эффективно, что это позволяет преодолевать конфликты, связанные с нарушениями стайных отношений (как внутривидовых, так и межвидовых) и с периодом возрастного бунта. Эти приемы оправдали себя также и в применении к драчливым собакам.
После отработки основных упражнений на снарядах полезно присоединить к ним сформированные ранее дисциплинарные навыки, тренируя самоконтроль (торможение) и активную инициативу в их чередовании, при выполнении единой и непрерывной последовательности действий. Так, например, можно после подъема на детскую горку посадить или положить собаку; при проходе по бревну использовать команды управления движением; соединив повороты по команде "Кругом", добиться выполнения пируэтов и т.п. Широкие возможности для поддержания интереса собаки к работе предоставляет и комбинация разных снарядов и вариантов маршрута между ними по тому принципу, который используется в дрессировке "аджилити".
Наиболее развитые формы работы на снарядах подразумевают переход к так называемому вторичному научению, которое широко использовали в практической работе бихевиористы (например, Карен Прайор). Вторичное научение означает способность животного самостоятельно и творчески изобретать новые варианты действий при выполнении упражнений или новые комбинации уже привычных действий. Достигается это следующим образом.
Подведя собаку к хорошо знакомому ей снаряду, на котором она уже уверенно выполняет достаточно сложные комбинации, нужно дать ей общую команду пуска "Вперед" или вспомогательную команду "Делай", но не давать никаких уточняющих команд, обозначающих конкретные действия. Наиболее вероятно, что собака начнет перебирать известные ей варианты, ожидая похвалы хозяина. Однако хвалить за выполнение ранее разученных действий и комбинаций в данном случае не следует. После некоторого периода растерянности собака начнет придумывать такие последовательности и комбинации действий, которые поощрялись бы хозяином. Можно подбадривать собаку повтором команды "Вперед". Когда собака предлагает новую, не сформированную хозяином комбинацию, ее следует щедро поощрить.
Выход на уровень вторичного научения становится возможным только после хорошей тренировки комбинаторного мышления под руководством хозяина. Непременным условием этого качественного перехода является высокая заинтересованность собаки в работе и хороший контакт с хозяином, что обеспечивается правильным режимом поощрений (см. раздел 7.2).
Вторичное научение приобретает особое значение для тех собак, которым предстоит работать в сложной и быстро меняющейся обстановке, характеризующейся большим многообразием вероятностных факторов, и которые должны гибко и инициативно строить сложные поведенческие стратегии. Тем самым отрабатывается и совершенствуется и сам процесс принятия решения. Вторичное научение заставляет собаку активно ориентироваться на реакции и действия хозяина, прогнозируя их и принимая в качестве первостепенного поведенческого критерия.
Даже в простейших своих формах вторичное научение хорошо подготавливает собаку к инициативной функциональной деятельности и обеспечивает переход к последующим этапам обучения. В этой связи особо важно то, что вторичное научение носит принципиально непроцедурный характер, подготавливая собаку к качественно новому осмыслению результативности и эффективности поведения.
Как показывает опыт, во многих сложных ситуациях, когда процесс принятия решений осложнен многообразием учитываемых факторов окружающей среды и неоднозначностью прогноза, собака, хорошо овладевшая вторичным научением, способна предложить человеку оригинальные стратегии решения конкретной задачи, нередко более эффективные, чем те, которым может научить ее человек. Именно так достигается полное использование видовых возможностей собаки, которые делают ее ценнейшим сотрудником человека в его полезной деятельности. Важнейшие функциональные виды поведения в сложных областях деятельности, в реальной среде, в значительной степени основываются именно на механизмах вторичного научения и на принципе самоподкрепляемого поведения, заставляющего собаку принимать результат поведения как наиболее ценное его подкрепление.
В быту вторичное научение обеспечивает гибкость и адекватность поведенческих реакций собаки на многообразие событий и факторов окружающей среды, значительно повышает возможности адаптации животного к изменениям среды и образа жизни.
7.5. Ситуативное обучение собаки
Для обеспечения наибольшей адекватности и гибкости инициативного поведения собаки, отвечающего критериям хозяина, целесообразно предусмотреть в ходе подготовки молодой собаки специальный этап – ситуативное обучение. Наиболее подходящим периодом для ситуативного обучения следует считать возраст 10-12 месяцев, когда созревание психики становится надежной основой именно для развития стратегического мышления, окончательного формирования адекватной самооценки и принятия собакой социальной ответственности за членов своего сообщества. Единственным, но крайне важным условием проведения такой подготовки молодой собаки является успешное преодоление социальных конфликтов, связанных с возрастным бунтом, и адекватность представлений о старшинстве видов.
К этому возрасту естественное развитие психики предрасполагает молодую собаку к высокой активности, инициативе и гибкости поведения – на этих качествах строится ее поведение самоутверждения, они определяют собой возможности окончательной социализации и занимаемый в результате стайный ранг. Однако обязательным требованием к домашней, семейной собаке является полное подчинение ее самостоятельного стратегического мышления требованиям хозяина как наиболее приоритетным критериям поведения. Поэтому вторичное научение и ситуативное обучение предоставляют прекрасные возможности демонстрации собаке требований и критериев хозяина. И поэтому же развитие инициативы и стратегического мышления ранее, чем будет преодолен социальный конфликт, обусловленный созреванием, может повести к неправильному формированию представлений собаки о старшинстве видов.
Основной целью этапа ситуативного обучения становится определение смысла реакций собаки на события в окружающем мире. Конкретные варианты поведения собака может выбирать самостоятельно, но отношение ее к происходящему и содержание поведенческих реакций устанавливаются хозяином.
Хозяин определяет и тот круг ситуаций, в которых принятие решений собакой представляет собой критически важный фактор (например, отношение к посторонним, транспорту, другим собакам и т.д.; различные рабочие ситуации). Для каждой из этих ситуаций устанавливаются пределы желательных и нежелательных реакций и вариантов поведения – например, агрессия или нейтралитет, угрожающее поведение или избегание в зависимости от поведения и действий постороннего. Эти реакции собаки формируются с помощью инструктора-зоопсихолога, работающего с хозяином собаки, и хорошо подготовленных ассистентов, выполняющих разработанные заранее сценарии. Участие ассистентов в ситуативном обучении определяется необходимостью проработки тех ситуаций, которые связаны с критериями поведения по отношению к посторонним людям.
Необходимым условием эффективного ситуативного обучения следует считать точную диагностику состояния психики собаки, действующих в данной ситуации мотиваций и тех ее поведенческих стереотипов, которые способствуют или препятствуют выработке желательных форм сложного ситуативно обусловленного поведения. Ключевым фактором в ходе ситуативного обучения становятся именно породные и индивидуальные стереотипные формы поведения (будь они наследственными или благоприобретенными). В связи с этим особое значение приобретает квалификация и зоопсихологическая подготовка ассистента, который должен тонко чувствовать, понимать и анализировать поведение собаки и мгновенно адекватно реагировать на малейшие изменения в состоянии собаки, даже не успевшие найти свое выражение во внешнем поведении. В этом ассистенту помогает хорошее знание ритуальных и коммуникативных форм поведения и наблюдательность, позволяющая замечать и правильно оценивать даже незначительные признаки, отражающие эмоции собаки. Ассистент должен своими действиями аккуратно и точно вызывать желательную реакцию собаки, формируя и закрепляя то состояние психики, которое обуславливает желательный тип поведения.
Важным требованием к ассистенту в ходе ситуативного обучения является отсутствие конфликтных, "укротительских" мотиваций по отношению к собаке. В тех случаях, когда ассистент стремится к самоутверждению за счет силового конфликта с собакой, баланс собственных мотиваций собаки, относящихся к данной ситуации, значительно искажается в силу высокой значимости конфликтного поведения. При преобладании мотиваций первого порядка существенно осложняется адекватная оценка собакой других факторов ситуации. В частности, снижается роль взаимодействия с хозяином и интеграция его требований с собственными критериями поведения. Следовательно, эффективное ситуативное обучение становится невозможным
Опираясь на породный и индивидуальный баланс мотиваций собаки, на выраженность тех или иных стереотипов поведения (доминант), на характер отношений собаки с хозяином и учитывая динамические характеристики поведения (темперамент) собаки, инструктор-зоопсихолог продумывает и режиссирует обучающие сценарии – конкретные варианты учебных ситуаций с участием ассистента (ассистентов), собак-наставников и с максимальным использованием реальных обстоятельств. При разработке сценариев используются и выработанные ранее дрессировочные навыки, в том числе – и специально подготовленные в ходе обучения или предшествующей коррекции поведения. Сценарии строятся на основе требований хозяина к поведению собаки. В ходе занятий эти сценарии определяют собой действия ассистента и необходимые действия хозяина собаки.
Занятия проводятся только в индивидуальном режиме и на привычных для собаки местах, в реальной обстановке – вблизи жилища, на выгуле, на улице и т.д. Нужно внимательно следить за тем, чтобы у собаки в ходе ситуативного обучения ни в коем случае не возникали прочные сопутствующие ассоциации – с местом, со временем, и организацией занятий, с присутствующими людьми, поведением инструктора и ассистента, с используемым реквизитом и т.п. Возникновение побочных ассоциаций определяется по тому, что собака начинает уверенно прогнозировать события в их связи с обстоятельствами – например, подходя к привычному месту занятий, начинает идти так, будто ей дана команда, или оглядываться в происках ассистента. Кроме того, при закреплении побочных связей заметно повышаются активность и реактивность поведения собаки в соответствующих обстоятельствах.
Во время занятия инструктор-зоопсихолог организует работу ассистента (ассистентов) и собак-наставников, а также непосредственно работает с хозяином собаки, помогая ему правильно реагировать на происходящее и формировать желательное поведение собаки. Ассистент (ассистенты), зная задачу и действуя в рамках подготовленного сценария, провоцирует и активизирует желательное поведение собаки, подавляя нежелательные реакции. Он фиксирует все изменения в состоянии и поведении собаки, а также анализирует причины этих изменений. По результатам наблюдений ассистента сценарий может быть пересмотрен с учетом любых дополнительных факторов.
Определяя круг учебных ситуаций и желательные поведенческие реакции собаки, зоопсихолог обязан неуклонно соблюдать социальные и этические нормы. Так, например, если хозяин собаки требует от животного агрессивного поведения по отношению к неподготовленным людям, прохожим, играющим во дворе детям и т.п., инструктор-зоопсихолог обязан принять все меры для пресечения агрессии и объяснить хозяину собаки все возможные последствия его действий. В особо сложных случаях нам представляется оправданной блокировка возможной агрессии у собаки вопреки воле хозяина, что позволяет в значительной мере предотвратить выработку социально опасного поведения другими способами.
Даже в тех случаях, когда у хозяина нет жалоб на состояние психики и поведение собаки в целом, а ситуативное обучение проводится как этап воспитательной работы, его методы и техника очень индивидуальны. Они могут включать в себя некоторые приемы коррекции психики и поведения – в той мере, в какой мотивации собаки и ее реальное поведение противоречит желательным. При формировании нужных психологических и мыслительных механизмов весьма полезно применение навыков, заимствованных из дрессировки по специальным службам (розыскной, поводыря слепых, связной и т.п.). В процессе ситуативного обучения устраняется излишняя агрессивность или трусость собаки, снижается общая возбудимость и нервозность, снимается чрезмерное торможение и повышается активность поведения у флегматичных собак и так далее. Эффективное ситуативное обучение позволяет нивелировать все те недостатки психики, которые при использовании традиционной техники дрессировки могут сделать рабочую подготовку собаки практически невозможной. Возможности сопутствующей коррекции психики и поведения разрешают, например, выработать удовлетворительное поведение даже у излишне холеричных и меланхоличных собак, которых дрессировщики обычно выбраковывают еще на этапе дисциплинарной дрессировки.
Важным моментом в ситуативном обучении, имеющим немалое самостоятельное значение, является использование синонимичных команд ("Сядь", "Посиди" вместо "Сидеть"; "Пошли" вместо "Рядом" и т.п.). Такие синонимы могут применяться как более слабые по требовательности функциональные дубли нормативных команд, но могут и быть поставлены в зависимость от ситуации. Тем самым облегчается выработка связи требований хозяина с особенностями ситуации. Кроме того, этот прием способствует развитию восприятия собакой человеческой речи, а следовательно, совершенствует абстрактное мышление животного. Одновременно улучшается контакт с хозяином – ориентируясь на выбор синонимов, собака начинает учитывать не только реальные обстоятельства, но и настроение хозяина.
Принцип непроцедурного ситуативного обучения показал свою эффективность при формировании любого поведения семейной собаки в быту. Кроме того, этот этап обучения служит подготовкой для любого функционального обучения (натаски и притравки охотничьих собак, подготовки таможенных собак для розыска оружия и наркотиков и т.п.) Одна из причин этого состоит в том, что для эффективной отработки любых функциональных навыков необходима адекватная самооценка и уверенность собаки в собственных возможностях, как физических, так и психических. Эти качества надежно и прочно формируются именно в ходе ситуативного обучения, закладывающего в психике надежную основу для дальнейшего функционального обучения.
7.6. Функциональное обучение собаки
В ходе собственно ситуативного обучения реальные поведенческие навыки не отрабатываются, а лишь формируются необходимые мотивации и устанавливается их приоритетность, чем и обуславливается возможность и вероятность реализации желательного поведения. Так, например, у охранной собаки вырабатывается настороженность к посторонним (при необходимости предварительно проводится коррекция стайных отношений и самооценки), формируется угрожающее поведение и определяется желательная степень активности по отношению к поведению посторонних. Благодаря ситуативному обучению трудоемкость формирования соответствующих форм поведения (например, хватки и единоборства с человеком, окарауливания, конвоирования) в процессе функциональной подготовки заметно сокращается за счет предшествующего формирования баланса мотиваций и устранения негативных факторов.
Функциональное обучение наименее связано с задачами практической зоопсихологии и более других видов работы зависит от породной специализации собаки. Методы и техника функционального обучения хорошо отработаны в традиционных дрессировочных практиках для служебных и охотничьих собак. Для семейной собаки они могут использоваться в разных сочетаниях и могут быть дополнены практически любыми индивидуальными навыками.
В то же время методы прикладной зоопсихологии помогают повысить эффективность функционального обучения и наиболее непротиворечивым образом включить его в общий процесс воспитания и подготовки собаки, отвечающей требованиям хозяина. Можно утверждать, что при одновременной отработке характера принимаемых решений и собственно поведенческих стереотипов (как это делается в традиционной дрессировочной практике) формирование желательного поведения существенно осложняется и требует больших затрат времени и труда. Причина этого состоит в том, что отработка рабочих стереотипов, в частности поведения конкуренции и самозащиты, пищедобывательного поведения и других поведенческих форм, на которых строится полезная деятельность рабочей собаки, требует немедленной и активной реализации, поскольку это поведение обуславливается главным образом мотивациями первого порядка. При этом способность собаки к анализу ситуации и распознаванию смысловых различий неизбежно снижается ("некогда думать, спасаться надо"). После этапа ситуативного обучения, когда смысл поведения уже определен, формирование необходимых динамических стереотипов происходит быстрее и надежнее.
Функциональные возможности собаки во многом определяются ее социальным рангом и той ответственностью, которую собака принимает на себя по отношению к другим членам сообщества (видового и межвидового).
Оптимальными социальными рангами для рабочей собаки (независимо от ее функциональной ориентации) следует считать ранги Воина (Старшего Воина), Матери (но не Старшей Матери!), для некоторых видов деятельности – Опекуна. Для мелкой собаки, выполняющей исключительно функции сторожевки и в просторечии называемой "звонком", оптимальным является ранг Сигнальщика. Собака, занимающая безответственный стайный ранг (скажем, в результате инфантильности и чрезмерной эмоциональности хозяев), к рабочим применениям практически непригодна.
Определение оптимального стайного ранга собаки позволяет еще в ходе предшествующего воспитания и обучения сформировать желательные качества психики, сбалансировать динамические характеристики поведения (например, для Воина желательна меньшая возбудимость, а для Сигнальщика – несколько повышенная). Функциональный же этап обучения сводится к окончательной активизации и совершенствованию стереотипов, набор которых принципиально определен еще в раннем детстве (2-3 месяца) в ходе обучающих игр. Наилучший возраст для функционального обучения наступает около полутора лет, когда собака, преодолев неустойчивость созревания и сложности социализации, формирует самооценку и принимает на себя социальную ответственность определенного стайного ранга.
ЧАСТЬ 2. Аномалии психики и их коррекция
8. АНОМАЛИИ ПСИХИКИ И ПОВЕДЕНИЯ СОБАК
8.1. Методы оценки состояния психики собаки
Напомним, что анализ любого поведения животного ставит перед зоопсихологом следующие основные вопросы:
Как живое существо воспринимает и отображает информацию о внешней среде?
К каким факторам внешней и внутренней среды (физиологическим и психологическим) приспосабливается живое существо?
За счет чего становится возможным приспособление?
Какой результат достигается путем такого, а не иного приспособления?
Как субъективно оценивается эффективность приспособления, закрепляющая данное поведение?
Поэтому для описания актуального состояния психики собаки необходимо описать как сам процесс принятия решения (ППР), протекающий в мозгу от момента возникновения активной потребности, так и субъективную информацию, поддерживающую его и обуславливающую принимаемое решение. Следовательно, психическая деятельность собаки определяется совокупностью следующих факторов:
доступная для активного использования информация, хранящаяся в Субъектной Информационной Модели (отображение среды, выделение существенных факторов, стереотипы и критерии поведения и т.д.);
развитие процесса принятия решения и осуществляемых в ходе него интеллектуальных операций;
динамические характеристики поведения, влияющие на скорость ППР и выраженность последующего поведения;
баланс потребностей и мотиваций.
Сочетание этих компонентов психической деятельности в их индивидуальном развитии обуславливает возможности психической и поведенческой адаптации животного к любым событиям в окружающей среде, а также соответствие поведения собаки требованиям хозяина. Поэтому описание этих компонентов и положено в основу анализа состояния психики собаки.
Наполнение СИМ. Нормальное развитие Субъектной Информационной Модели определяется следующими критериями:
на фактографическом уровне СИМ – соответствие доступной собаке информации реальным характеристикам среды в их взаимосвязях;
на стереотипном уровне СИМ – соответствие стереотипных форм поведения стандартным ситуациям и образу жизни;
на критериальном уровне СИМ – достаточно развитый набор критериев для гибкой адаптации к нестандартным ситуациям и соответствие их требованиям хозяина, а также адекватность самооценки собаки;
на эмоциональном уровне СИМ – наличие или отсутствие эмоциональных перегрузок и влияние эмоциональных факторов на процесс принятия решений;
на социальном уровне СИМ – соответствие межвидовой социальной структуры представлениям собаки, а также соответствие социального ранга собаки требованиям хозяина и ее функциональным обязанностям.
Развитие шестого и седьмого уровней СИМ, хотя и значительно обогащает интеллектуальные и психические возможности животного, все же не считается обязательным для любой семейной собаки и поэтому не учитывается при оценке общего состояния психики.
Развитие интеллекта. При анализе процесса принятия решений (собственно интеллектуального развития собаки) рассматриваются следующие интеллектуальные операции:
восприятие информации об окружающей среде;
анализ среды (многофакторной и вероятностной) с выделением существенных (дифференциальных) признаков;
распознавание образов и ситуаций;
прогнозирование развития внешних событий;
прогнозирование действий партнера;
прогнозирование результатов собственного поведения;
построение стратегий осуществимого поведения;
построение стратегий результативного поведения;
определение эффективности поведения с минимизацией затрат.
Развитие процесса принятия решений в наименьшей степени коррелирует с наследственными (в частности, породными) факторами и в наибольшей степени обуславливается прижизненным развитием собаки. Следовательно, нормы интеллектуального развития зависят главным образом от возраста собаки и ее жизненного опыта (хотя хозяева собак нередко считают их породной характеристикой). Оценка развития процесса принятия решений наиболее сложна и субъективна. Она проводится путем наблюдений за поведением собаки в разных ситуациях, под влиянием разных мотиваций. Разработка формализованных методов для оценки процесса принятия решений крайне сложна и нуждается в поддержке серьезными исследованиями в других областях науки.
Динамические характеристики поведения. Их оценка производится главным образом по их соответствию породной специфике с учетом возраста собаки. Сценарий тестирования и правила балльной оценки динамических характеристик поведения по системе АРАКС описаны в Приложении 2.
Нормы психического развития собаки, желательные динамические характеристики поведения, а также любые отклонения от нормы должны определяться с учетом породных особенностей и возрастного развития собаки.
Баланс мотиваций. В качестве видового эталона принимается соотношение приоритетов мотиваций, описанное в разделе 2.3. Необходимо, однако, учитывать, что значимость мотиваций существенно зависит от функционального применения данной породы. Породная специфика некоторых распространенных пород собак описана в Приложении 1. Эти описания содержат не только перечисленные характеристики, но и указания на другие особенности, существенные для практики зоопсихологии (такие, как значимость и характер отношений с человеком, выраженность эмоциональных состояний и т.п.).
Возрастное развитие. Нормы потребностей и мотиваций, составляющих основу целенаправленного поведения собаки и непосредственно связанных с развитием стереотипного уровня СИМ, у взрослой собаки во многом определяются наследственностью, но испытывают на себе существенное влияние жизненного опыта. Можно утверждать, что приоритеты потребностей и мотиваций соответствуют активности того или иного уровня психики (см. раздел 2.3.).
В то же время у щенка нормы мотиваций (нормы наблюдаемых поведенческих реакций) определяются почти целиком возрастом. Возрастные нормы поведенческих реакций приведены в Приложении 7.
Необходимо помнить о том, что относительная активность разных уровней СИМ (значимость соответствующих мотиваций и выраженность поведенческих доминант) определяется породной спецификой собаки.
Специфика породы. Поскольку состояние фактографического уровня СИМ непосредственно зависит от возможностей сенсорного восприятия субъекта и темпоритмов психической деятельности, то во многих случаях необходимо учитывать эти параметры, которые определяются физиологическими особенностями породы в целом и данного индивидуума в отдельности. Функциональная специализация каждой из пород предъявляет свои требования к порогу восприятия раздражителей и динамическим характеристикам поведения. Поэтому следует помнить о том, что породные нормы восприятия и обработки информации могут не соответствовать представлениям хозяина, чем зачастую и обуславливаются субъективные жалобы на нежелательное поведение. Примерами таких объективных несоответствий могут служить замедленность темпоритмов психической деятельности у догов, затрудняющая их адаптацию к быстрым изменениям среды, или низкий порог реакции у многих охотничьих собак, что делает их "беспокойными" и "шумливыми" с точки зрения некоторых хозяев.
Учет породных возможностей и их объективная оценка служат основой анализа и для стереотипного уровня. Нередки случаи, когда хозяин собаки обращается с жалобами на те поведенческие проявления, которые генетически заложены в психике данной породы (пищедобывательное поведение охотничьих собак; настороженность охранных собак; проявления социальных стереотипов у ротвейлеров; стремление бегать у борзых и т.п.). В большинстве случаев это бывает результатом неверных исходных представлений человека о породе, неполноты, неточности или недобросовестности информации при выборе породы или данной собаки.
Кроме того, породные особенности могут оказывать существенное влияние как на эмоциональный статус собаки, так и на выраженность эмоциональных состояний (можно сравнить поведение добермана и мастино неаполитано при одних и тех же обстоятельствах). Нередки случаи, когда хозяин не замечает эмоциональных проблем собаки, лежащих в основе неадекватного поведения, исключительно потому, что собака флегматичного темперамента и грубого или сырого конституционального типа слабо выражает их внешне.
Таким образом, описав перечисленные выше составляющие, зоопсихолог получает основания для того, чтобы судить о норме состояния психики и поведения и возможных отклонениях от нее.
Тип контакта с хозяином. Дополнительной, но важной для практики составляющей является описание отношений с хозяином – тип контакта и уровень его развития.
Определение типа контакта по внешним проявлениям основывается на сочетании психотипов человека и собаки и возможностей партнерства между ними. Эти соответствия описаны в главе 5.
Кроме типа контакта, отношения между человеком и собакой могут оцениваться по уровню их развития, то есть по степени их близости и, соответственно, по значимости этих отношений для обеих сторон. Очевидно, что тип контакта в некоторой степени определяет собой уровень его развития. Так, например, при диком типе отношений нельзя говорить о достаточно высоком уровне, а сотрудничество по определению предполагает весьма высокое развитие межличностных отношений. В то же время бытовой, формальный и эмоциональный типы контакта – наиболее распространенные в реальной жизни – могут, при одной и той же содержательной характеристике, резко отличаться по уровню развития. А поскольку диагностика происхождения поведенческих проблем и методы коррекции поведения собаки существенно зависят не только от характера отношений с хозяином, но и от того, насколько человек способен повлиять на поведение животного, то уровень контакта нередко нуждается в дополнительном уточнении.
Если тип контакта определяется тем, какие именно психологические потребности человека и собаки удовлетворяются в данном сочетании, то уровень контакта между собакой и хозяином зависит от того, в какой мере удовлетворяются эти потребности. В реальной жизни уровень контакта во многом обуславливается общностью информации, содержащейся в СИМ обоих партнеров. Так, например, совпадение фактографического уровня, при всем различии сенсорного восприятия собаки и человека, определяется и той общей информацией о внешней среде, которую человек получает вместе с собакой; общность поведенческих стереотипов (в том числе, стереотипов коллективного поведения) обусловлена количеством и разнообразием тех ситуаций, в которых хозяин оказывается вместе с собакой и для которых у каждого из них и у пары вместе имеются стандартные формы поведения; общность критериального уровня зависит не только от принятия собакой критериев, диктуемых человеком, но и от наличия эффективных стратегий коллективного поведения. Следовательно, уровень контакта непосредственно связан с активностью общения и со степенью участия человека в поведении собаки.
Еще одним важным звеном, определяющим уровень контакта, является способность партнеров осуществлять мотивационный анализ и прогнозировать поведение друг друга. Количество разнообразных ситуаций, в которых бывают вместе человек и собака, обеспечивает возможность большого числа наблюдений. Стремление собаки приспосабливаться к человеку как важнейшему фактору выживания определяет собой внимание собаки к поведению хозяина, анализ и прогнозирование этого поведения. Внимание же человека к поведению собаки, понимание вызвавших его причин и надежность прогноза зависят от психотипа хозяина.
Для оценки уровня контакта человека и собаки разработаны методы балльной оценки, основанные на опросе хозяина собаки. Анкета для хозяина и методика оценки приведены в Приложении 8.
8.2. Систематика аномалий психики и поведения
До настоящего времени в ветеринарии рассматривались как патологии психики и поведения только такие нозологические единицы, как эпилепсия (к ней относили любые судорожные припадки, выделяя первичную и вторичную эпилепсию) и неврозы (недифференцированная группа аномалий, выражающихся в неадекватном поведении, главным образом, при перевозбуждении). Более детальный анализ аномалий и патологий психики и поведения у домашних собак потребовал привлечения данных гуманитарной психиатрии с проведением аналогий между состояниями собак и нозологическими единицами гуманитарной медицины.
При этом необходимо учитывать тот факт, что гуманитарная психиатрия базируется на субъективных описаниях своего состояния самим больным, а следовательно, опирается на такие понятия, как отношение к своему состоянию и речевые выражения состояний. Понятно, что для классификации аномалий психики и поведения у животных вообще и у собак в частности более уместно использовать подход, предложенный В.М.Бехтеревым и названный им "объективной психологией". Этот подход базируется на внешних наблюдениях за состоянием и поведением, а также на анализе объективных показателей, отражающих физиологические параметры высшей нервной деятельности. Эти методы наиболее плодотворны при анализе психики собаки.
Вместе с тем в методы исследования психики собак можно включить, кроме объективных оценок, и субъективные факторы. Эту возможность дают зоопсихологу те формы поведения собаки, которые отражают состояние эмоционально-модального уровня СИМ, поскольку они связаны с субъективным состоянием животного. Анализ этих форм поведения и соответствующих им мотиваций привносит в методы объективной психологии оценку отношения животного к событиям, к своему участию в них и к социальным аспектам происходящего.
Разделим все возможные формы поведения, которые являются нежелательными или не соответствуют общевидовой и породной норме, на две большие категории. Основанием для этого разделения служит связь поведения с процессом принятия решения.
Одна из них сводится к искажениям поведения на уровне стереотипов, возникающим в результате неверного закрепления условно-рефлекторных связей. Эти формы поведения (назовем их неадекватным поведением) характеризуются тем, что поведенческие поведения не соответствуют состоянию внешней среды и вообще не предполагают принятия какого-либо решения. Иными словами, неадекватное поведение определяется не самостоятельной психической деятельностью субъекта, а достаточно жестко закрепленной связью "стимул-реакция". Примером такого нежелательного поведения служит агрессивное поведение в ответ на взмах руки человека, даже если он случаен, не обусловлен ситуацией и не подкреплен другими проявлениями угрозы.
Следует оговориться, что здесь мы не рассматриваем в качестве аномалии неадекватное поведение собаки, обусловленное локальными и сиюминутными ситуативными факторами. Если такие формы поведения не закрепляются повторными событиями, то они не приводят к образованию устойчивых доминант или порочных связей в психике.
Неадекватное поведение, закрепленное в виде стереотипа, не представляет особых трудностей с точки зрения зоопсихологии. Очевидно, что такого рода аномалии являются приспособительными механизмами и закрепляются теми или иными субъективно положительными результатами. Следует помнить о том, что для домашней собаки важнейшим из факторов, эффективно подкрепляющих стереотипы поведения, служит реакция хозяина. Нередко неадекватное поведение формируется и в процессе дрессировки и обучения собаки, как результат излишне жесткого закрепления условных рефлексов без их связи с ситуацией.
Основная трудность здесь состоит в надежной диагностике – то есть в выявлении провоцирующих факторов, которые, как было указано выше, всегда относятся к какой-либо однородной категории, а также подкрепляющих факторов, которые собака субъективно оценивает как положительный результат поведения. Как правило, для устранения неадекватного поведения достаточно разрыва установившихся порочных связей и/или выработки заместительного поведения, несовместимого с нежелательным стереотипом. Эти задачи с успехом решаются методами и средствами традиционной дрессировки и коррекции поведения (см. раздел 10.1). Важно, однако, иметь в виду, что стойко закрепленные стереотипы поведения могут представлять собой первую фазу формирования невроза.
Вторая большая группа патологических форм поведения, которую мы будем называть аномальным поведением, имеет в своей основе неверное протекание процесса принятия решений. Даже в тех случаях, когда сиюминутное аномальное поведение наступает спонтанно, без принятия решения (например, при уже сформированном неврозе), в прошлом собаки обнаруживается обусловленность этого поведения теми или иными нарушениями в процессах восприятия и анализа информации, накоплением неверной информации в СИМ или искажениями самого процесса психической деятельности. Аномальное поведение, в отличие от неадекватного поведения, может определяться искажениями не только стереотипного, но и любого уровня СИМ (и даже двух и более уровней). Для аномального поведения характерно отсутствие связи с определенным стимулом, оно наступает в результате совокупного действия многих факторов среды и подготовлено исходным состоянием психики, то есть всем индивидуальным жизненным опытом собаки. Эти случаи мы связываем с аномалиями психики, которые требуют применения специальных методов исследования и коррекции (см. раздел 10.1).
В качестве основного классификационного признака при анализе аномалий психики следует рассматривать время наступления аномалии – перманентные нарушения поведения, не имеющие явного начального момента, должны дифференцироваться от изменений в поведении, наступивших в результате каких-либо (относительно недавних) событий в жизненном опыте животного. В соответствии с этим мы выделяем среди аномалий психики и поведения две основных категории: это (1) аномалии возрастного развития психики и (2) острые и хронические реактивные состояния, возникающие главным образом как следствие стрессов того или иного типа и приводящие к более или менее стойким изменениям поведения животного.
При дальнейшем анализе аномалий психики необходимо опираться на следующие факторы:
нормы сенсорного восприятия и динамических характеристик поведения с учетом породной специфики;
полнота информации об окружающей среде, представленной в фактографическом уровне СИМ;
развитие стереотипных форм поведения с учетом породной специфики и достаточности для индивидуального образа жизни;
адекватность самооценки;
развитие мыслительных механизмов, обеспечивающих достаточную гибкость поведения с точки зрения его адекватности образу жизни собаки;
характер и степень развития социальных отношений, в том числе – и прогнозирование действий партнера.
В соответствии с этим в рамках каждой из крупных категорий детализируется описание каждого из состояний, характеризуется его специфика по отношению к другим.
Таким образом, в качестве основных патологий психики и поведения собаки мы выделяем следующие состояния:
1. Аномалии развития психики.
1.1.Аномалии сенсорного и пространственного восприятия (врожденные и благоприобретенные).
Синдром ранней депривации.
Аномалии поведения (искажение стереотипных форм).
Синдром "накопления инстинкта".
Синдром "забитой собаки".
Гипер-эмоциональность.
Формирование неадекватных социальных представлений.
Синдром доминантной собаки.
Недоразвитие отдельных видов мышления.
Нарушения процесса принятия решений.
2. Реактивные состояния.
Психическая перегрузка.
Острый и хронический психический стресс.
Психическая травма.
Психоз.
Синдром депривации.
Синдром разрыва связей.
Переезд на другую квартиру
Смена хозяина.
Неврастенический статус ("стрессовая готовность").
2.8. Невроз навязчивого поведения.
2.9. Истерия.
2.10. Фобии.
2.11. Трусость.
2.12. Ложная беременность.
В любом случае аномалии психики являются результатом дезадаптации психики к реальному образу жизни, однако надо иметь в виду, что между ними имеются определенные различия.
Аномалии развития представляют собой продукт долговременного приспособления психики к неадекватному состоянию среды. При этом их характер и проявления непосредственно обусловлены тем этапом формирования психики, который протекал в неадекватной среде, и особенностями соответствующего уровня СИМ. В этом, по существу, и состоит смысл критических периодов развития, выделяемых бихевиористами. Так, аномалии фактографического уровня могут либо носить врожденный характер (наследственный и пренатальный), либо быть сформированы депривационным развитием в самом раннем периоде жизни (подсосный период). Аномалии поведения часто коренятся в неверно сформированных стереотипах или неадекватном выборе форм поведения. Существует также большая группа аномалий, обусловленных социальными факторами – их причины следует искать в социальной депривации в основных периодах социализации. Аномалии развития проявляются длительно, порой в течение всей жизни собаки и часто воспринимаются хозяевами как особенности индивидуального характера или даже наследственные качества.
Реактивные состояния суть проявления невозможности сиюминутного эффективного приспособления психики к среде, имеющей как нормальный, так и аномальный характер. В отсутствие аномалий психики развития реактивные состояния являются результатом действия факторов, резко выходящих за пределы жизненного опыта животного. При наличии предшествующих аномалий развития реактивные состояния могут наступать даже в совершенно нормальной среде. Как правило, реактивные состояния наступают достаточно резко, а со временем острота проявлений снижается по ходу дальнейшего приспособления животного к новому состоянию внутренней среды. Следует отметить, что после наступления реактивных состояний повышается вероятность и тяжесть новых стрессов, что соответствует повышению значимости потребностей и событий. Поэтому в таких случаях необходимо обращать особое внимание на профилактику подобных реакций на будущее.
Кроме перечисленных аномалий, у собак наблюдается также целый ряд патологий комплексного характера, сочетающих в себе соматические изменения и аномалии психики. Примером синдромов такого рода могут служить судорожные припадки, обычно трактуемые в ветеринарии как эпилептоидные состояния. Можно предположить, что состояния такого рода не всегда обусловлены органическими изменениями в головном мозгу (хотя полностью достоверный диагноз возможен только по данным патанатомического исследования). Во многих случаях судорожных припадков у собаки выявляются аномалии психики – по крайней мере, в качестве компоненты, устранение которой приводит к значительному облегчению состояния, независимо от того, первичны аномалии психики или же вторичны. В то же время при истероидных состояниях судорожные припадки обусловлены исключительно аномалиями психики и не приводят к органическим поражениям. Дифференциация таких состояний основывается на анализе факторов, провоцирующих припадок. Здесь мы не рассматриваем эту категорию патологий, поскольку она, по нашему мнению, относится к зоопсихиатрии - области, пограничной между зоопсихологией и ветеринарной медициной, - которая еще ожидает своей детальной разработки.
Мы оставляем в стороне и состояния, обусловленные физиологическими нарушениями высшей нервной деятельности, которые относятся, по существу, к неврологическим патологиям и составляют особую группу среди аномалий развития психики. Если неврологическим патологиям не сопутствуют устойчиво повторяющиеся аномалии поведения, то коррекция таких состояний представляет собой задачу не зоопсихолога, а ветеринарного врача. В частности, именно для этой группы состояний могут оказаться весьма эффективными методы фармакологической коррекции, не оправдывающие себя при искажениях смысла поведения и процесса принятия решений. Тем не менее, в практике зоопсихолога нередко встречаются случаи, когда неврологические нарушения, проявляющиеся в аномальном поведении, теснейшим образом связаны с аномалиями развития психики и, следовательно, состояние животного требует комплексного анализа и лечения.
Приведенная классификация патологий психики и поведения представляет собой систематику по объективным факторам. Следует обратить внимание на то, что субъективная оценка состояния собаки и интерпретация его причин хозяином может быть очень и очень далека от объективной реальности. Часты случаи, когда несведущий хозяин пытается самостоятельно ставить собаке диагноз, называя в том числе и те патологии личности, которые у собак не выявляются (депрессия, шизофрения и т.п.). Иногда тем же грешат и недостаточно подготовленные ветеринарные врачи. В одном из случаев невроза одиночества у русской псовой борзой ветврач по телефону, без осмотра поставила "диагноз": "Собака сошла с ума!".
Дифференциация субъективных и объективных факторов в оценке состояния собаки рассматривается в разделе 9.1.
Анализ аномалий развития психики также не нуждается в отдельном обсуждении, поскольку эта группа аномалий рассматривается по отклонениям от нормы развития, описанной в разделе 6.3. Возможности коррекции этой группы аномалий определяются породой и возрастом собаки, а также состоянием ее отношений с хозяином. Соответствующие методы коррекции будут рассмотрены с практической точки зрения в разделе 11.1. То же касается и аномалий межвидовой социализации и контакта с хозяином.
Далее мы остановимся главным образом на диагностике реактивных состояний. Именно эта большая категория аномалий представляет основной интерес с точки зрения патопсихологии собак и требует применения специальных методов коррекции.
Все, без исключения, реактивные состояния представляют собой приспособительные формы поведения, реализующие аномальную реакцию субъекта на факторы, воздействие которых превышает индивидуальные возможности адаптации. Можно сказать, что основой всех реактивных состояний являются стрессы, хотя и разные по причинам, силе и продолжительности. Общим механизмом возникновения реактивных аномалий следует считать образование доминант [55], то есть очагов возбуждения в мозгу, которые приводятся в действие при повторном воздействии возбудителей (тех же или иных). Различия между реактивными состояниями определяются главным образом тем, как именно формируются и закрепляются эти доминанты.
Возникновение реактивных состояний возможно в результате объективно мощного действия стрессирующих факторов даже при полноценном развитии психики. Однако наличие любых аномалий развития снижает порог стрессовой реакции и существенно способствует формированию любого реактивного состояния. При этом причины реактивных состояний обычно непосредственно коррелируют с недостаточно развитыми уровнями СИМ. Основой для анализа служит "формула стресса" (см.10.1), отражающая причины и степень дезадаптации субъекта.
Возникая как результат действия тех или иных внешних и внутренних факторов, реактивные состояния поддаются рассмотрению с точки зрения мотивационного анализа и процесса принятия решений, а следовательно, допускают целенаправленный подбор корригирующих воздействий. Наблюдаемые различия между разными реактивными состояниями заключаются в формах проявления реакций и в устойчивости вызванных ими изменений.
Однако прежде чем обсуждать методы коррекции таких аномалий, необходимо описать их отличия и генез каждого из них. Мы рассмотрим проявления аномалий как на уровне непроизвольного поведения, так и в произвольном поведении собаки.
9. ДИАГНОСТИКА СОСТОЯНИЯ ПСИХИКИ И АНОМАЛИЙ ПОВЕДЕНИЯ СОБАКИ
9.1. Анализ обращений хозяев собак за зоопсихологической помощью и выделение субъективных факторов при диагностике
Поводы обращений хозяев собак к зоопсихологу всегда имеют сугубо субъективный характер, а жалобы несут на себе значительный отпечаток видового восприятия и интерпретации человека и зависят от его осмысления поведения собаки. Как правило, для правильного установления причин и тяжести проблемы требуется тщательный анализ жалоб и дополнительной информации, получаемой при опросе хозяина.
Учет реальных обращений граждан за зоопсихологической помощью позволил выявить относительную частоту тех или иных субъективных жалоб и сопоставить интерпретации хозяев с реальными состояниями психики собак, а также предложить способы уточнения происхождения проблем. Приводимые здесь частотные оценки получены по популяции собак, проживающих в Санкт-Петербурге, в 1990х годах на материале примерно 2000 обращений. Родословные и их племенные качества собак здесь не учитывались, но они, несомненно, оказывают влияние на частотность отдельных состояний, обусловленных технологией выращивания (об этом упоминается при анализе соответствующих проблем). Там, где это возможно, мы приводим сведения о динамике развития проблем и о влиянии условий большого города.
Первое место по частоте обращений устойчиво занимают общая трусость и фобии. Это чисто психологическая проблема, требующая развития механизмов анализа, распознавания и выработки адекватной самооценки; она никогда не решается "приучением" к стресс-фактору, а фармакокоррекция этих состояний дает лишь временный эффект. Ввиду большого количества хронических стрессов такого рода случаи нередко с возрастом выливаются в соматические проблемы. А поскольку одним из весьма типичных симптомов трусости является повышенный аппетит (у человека это состояние известно как булимия), то для подобных случаев характерны прежде всего нарушения общего обмена веществ.
Эти аномалии, как упоминалось выше, чаще всего возникают на фоне депривационного развития щенка и молодой собаки. Поэтому они в большей степени присущи собакам высокой племенной ценности и редких пород, в особенности – привезенным из-за рубежа или потомкам ценных производителей. Такого рода жалобы характерны именно для большого города, а динамика их встречаемости коррелирует с характером деятельности кинологических организаций. Показательно то, что у метисов такого рода проблемы связаны обычно с гипертрофированным эмоциональным отношением хозяина или с перенесенными в детстве и юности заболеваниями.
Для уточнения происхождения фобии необходимо задать дополнительные вопросы о том, имеются ли в жизненном опыте собаки события, которые могли бы послужить конкретной причиной страхов и трусости. Если хозяин рассказывает о таком событии, следует уточнить, в каком возрасте оно произошло, а также выяснить, не закреплен ли страх собаки чрезмерно эмоциональной реакцией хозяина. Если событие повторялось неоднократно, вызывая все более острую стрессовую реакцию собаки, то вполне вероятно, что само событие провоцируется неправильными действиями хозяина в соответствующей ситуации, воспринимаемой собакой как экстремальная.
Всем фобиям нередко сопутствует и постоянная чрезмерная эмоциональность в отношениях с хозяином. Встречаются фобии и при бытовом типе контакта (характерным признаком служит фраза хозяина "Мы собаку не бьем и не обижаем, чего же она боится?").
Наиболее распространенной аномалией, интерпретируемой хозяевами собак как фобия, является боязнь громкого звука (петарды, выстрела, грома и т.п.). При этом лишь в единичных случаях выявляется то или иное событие в собственном жизненном опыте собаки; намного чаще эта проблема возникает без видимых причин.
В тяжелых случаях собака пугается даже звуков, совершенно обычных для домашней обстановки – например, стука посуды при мытье. Если страхи проявляются не только на улице, а и в домашней обстановке, типично стремление собаки спрятаться в ванной комнате или даже забраться в саму ванну. Это объясняется тем, что по своим наблюдениям за образом жизни людей собака воспринимает ванную комнату как наиболее безопасное место, располагающее к покою и релаксации. Мелкие собаки нередко прячутся под мебель и даже забиваются в коробки, ящики и т.п.
Отсутствие связи между подобными страхами и реальными событиями, которые собака могла бы воспринять как непосредственную угрозу, заставляет предполагать в этих случаях проявления неврастенического синдрома. Тот факт, что неврастеническая реакция связывается в первую очередь со звуковыми стимулами, объясняется развитым слухом собак, представляющим собой основной канал доступа к психике. После дополнительного опроса хозяина всегда выявляются другие факторы, непосредственно обуславливающие истощенное состояние центральной нервной системы.
При обращениях по поводу боязни других собак прежде всего следует иметь в виду, что хозяин собаки может неверно интерпретировать видовое ритуальное поведение. Если жалобы относятся к щенку или собаке возраста молодняка, то необходимо вводить поправку на недостаточное понимание человеком нормального ритуального поведения младшей собаки по отношению к старшей.
Есть породы, у которых общение с сородичами осложнено ввиду экстерьерных особенностей. К ним относятся, например, все породы с коротко купированным хвостом (2-3 позвонка), а также собаки, оброслость головы которых не позволяет видеть глаз, ушей и т.п. В особом положении среди них находится бобтейл, у которого полное отсутствие хвоста и обильный шерстный покров не позволяют встречной собаке различить положение хвоста, мимику, линию спины, что снижает выразительность ритуального поведения и существенно затрудняет внутривидовое общение. Слабо выраженное ритуальное поведение крупных собак грубого и сырого типов конституции (в особенности молоссов) также осложняет общение с сородичами. Надо помнить, что и современный тип немецкой овчарки западных линий отличается некоторыми экстерьерными особенностями (угол постава шеи, сниженный круп и т.д.), которые ассоциируются у собак с выражениями страха – это также внушает другим собакам недоверие, а кроме того, может усугублять эмоциональные реакции хозяина. Если молодая собака одной из этих пород в периоде молодежной и окончательной социализации сталкивалась с конфликтным отношением других собак, это может стать источником боязни других собак.
При жалобах на боязнь других собак у взрослой собаки необходимо внимательно относиться к процессу социализации собаки в течение первого года жизни и к развитию ритуального поведения. В этих случаях необходимо выяснить, какая категория собак внушает страх: более крупные и сильные; мелкие, шумливые и напористые по характеру; уверенные и активные в поведении. На этом основании можно судить о происхождении страхов. Если собака проявляет избегание по отношению ко всем собакам без различия, то это в наибольшей мере связано с депривационным развитием щенка в возрасте 3-4 месяцев.
В то же время, если хозяин собаки приписывает боязнь других собак неудачным контактам и испугам в возрасте первичной социализации (3-4 месяца), то следует расспросить его о конкретных событиях и поведении напугавшей щенка собаки, чтобы оценить реальность испуга. Затем необходимо тщательно проанализировать факторы, закрепившие страх. Нередко одним из таких факторов становится испуг самого хозяина, который после "злосчастной" встречи перестает подпускать щенка к другим собакам и тем самым закрепляет страх как важный критерий поведения.
Заметим также, что депривация в периоде детской социализации чаще становится причиной отказа от общения и других проблем, но не острых эмоциональных реакций на сородичей.
Еще одной частой формой фобии является боязнь транспорта – отказ от посадки в городской транспорт (особенно трамвай), непереносимость автомобильных поездок и т.п. Эта фобия развивается на фоне массированных сенсорных перегрузок (вплоть до явлений укачивания, по поводу которых хозяин и обращается к ветеринарному врачу) и поддерживается неразвитым анализом ситуации и отсутствием прогноза развития событий. Отягчающим фактором всегда становится и недостаточное доверие к хозяину как к более приспособленному партнеру – результат чрезмерной эмоциональности хозяев и отказа от управления поведением собаки.
Заметим также, что неадекватное поведение собаки в автомобиле хозяин может интерпретировать как проявления клаустрофобии (боязни замкнутого пространства). Вместе с тем для клаустрофобии характерна настороженность в любом тесном помещении (лифт, маленькая комната и т.п.). В течение более чем десяти лет работы мы лишь один раз встретились в реальной клаустрофобией у собаки, которая явилась результатом тяжелой психической травмы на фоне сопутствующих проблем.
Обращения по поводу общей трусости почти не требуют дополнительной информации, кроме эмоциональных факторов, способствующих "стрессовой готовности" собаки. Если между первыми проявлениями трусости или фобии и обращением к зоопсихологу прошло значительное время, необходимо выяснить, какие меры принимались для решения проблемы, начиная с пассивного выжидания по принципу "вырастет – пройдет" или "время лечит" и заканчивая медикаментозным лечением.
При анализе субъективных жалоб на трусость собаки необходимо помнить, что внешние проявления поведения страха очень похожи на проявления психической перегрузки, которые также представляют собой поведение избегания. Это приводит к тому, что хозяин субъективно оценивает состояние перегрузки как проявления трусости. Для различения этих двух аномалий следует учесть, что для перегрузки характерно наступление соответствующего поведения без конкретной провокации, как правило – в динамичной и информационно насыщенной среде (на улице). Для трусости же более типична реакция на конкретные события, в том числе – на фоне спокойной, привычной и даже обедненной среды (дома). При этом следует учитывать тот факт, что страх отличается от перегрузки по характеру психической деятельности, поскольку перегрузка не требует поведенческой реакции на события (подробнее см. раздел 11.2.1).
На втором месте по частоте обращений находятся те аномалии поведения, которые хозяин собаки обычно характеризует как "дурные привычки". Надо иметь в виду, что в этих случаях хозяин не склонен видеть в нежелательном поведении проявлений глубоких процессов в психике, а приписывает их либо отягченной наследственности ("его мама тоже кричит в одиночестве"), либо общей испорченности собаки. Нередко хозяева склонны объяснять нежелательное поведение проявлениями человеческих качеств характера (месть, ревность, вредность и т.п.), которые у собак принимают совсем другие формы. В действительности это – сугубо человеческая интерпретация большой группы очень разных по происхождению проблем. Эти проблемы почти не имеют специфических соматических проявлений, вследствие чего хозяева собак обращаются обычно к заводчикам или кинологам клубов. Исключение составляют случаи, связанные с мочеиспусканием и дефекацией, в которых хозяин собаки видит, как правило, болезни мочевого пузыря и кишечника – в этих случаях весьма вероятно обращение к ветеринарному врачу.
Эта группа аномалий поведения мало связана с условиями городского содержания и чаще коренится в нарушении стереотипов (например, территориальных) или в эмоциональном дисбалансе. Можно утверждать, что такие проявления чаще встречаются в процессе адаптации собак, недавно взятых из других рук или подобранных на улице, а также коррелируют с существенными изменениями в образе жизни и составе семьи (синдром разрыва связей). Связь этой группы проблем с племенными качествами собаки сказывается только через депривационное содержание, которое само по себе существенно отягчает любые другие проблемы.
В этих случаях нежелательное поведение собаки, как правило, объясняется разного рода стрессовыми реакциями, причиной которых могут стать дисфункции любого уровня СИМ. Поэтому анализ наиболее распространенных обращений этой группы предполагает проверку "типовых" гипотез следующего содержания (альтернативные предположения указаны приблизительно в порядке убывания вероятности):
вой и лай в одиночестве – адаптивный невроз на почве эмоциональной зависимости от хозяина с избыточными тактильными ласками;
недержание мочи – эмоциональный дисбаланс (причины могут быть разнообразны); стремление ускорить выход на прогулку; неправильный режим кормления и выгуливания;
мочеиспускание в отсутствие хозяина – неврастенический статус с повышенными тревожными ожиданиями; поведение метки, в том числе и невротически закрепленное; мочеиспускание на постели – эмоциональная неудовлетворенность в отношениях с тем членом семьи, на чьей постели собака мочится;
дефекация в отсутствие хозяина – неврастенический статус с повышенными тревожными ожиданиями; эмоциональный дисбаланс;
порча квартиры (входной двери, стен, плинтусов и т.п.) – адаптивный невроз на почве тревожных ожиданий с нарушением территориальных стереотипов (отсутствие места-логова);
порча домашнего имущества – адаптивный невроз на почве депривации на стереотипном уровне (следует учесть возрастную активность собаки); эмоциональная зависимость от хозяина;
воровство пищи и "помойничество" – депривация на стереотипном уровне; наличие невротически закрепленной доминанты; недостатки рациона;
облаивание посторонних (детей, людей с нестандартным поведением) – повышенная возбудимость, недостаточность аналитического мышления, неадекватная межвидовая социализация; переразвитие стереотипного уровня вследствие неадекватной дрессировки; адаптивный невроз; трусливая агрессия;
преследование кошек – потребность в движении, в игре, в самостоятельности, включение стереотипов пищедобывательного поведения (охота).
Для этой группы проблем в высшей степени характерна уверенность хозяина в том, что существует простой и надежный способ "отучения" собаку от нежелательного поведения. При попытках отучения активно используются "маленькие хитрости" и ошеломляющие воздействия – от банки с горохом до электрошокеров. Такие меры не только не дают радикального результата, поскольку не устраняют причины нежелательного поведения, но и могут усилить стрессы собаки, окончательно нарушить эмоциональный статус, отрицательно сказаться на отношениях с хозяином.
Нередко хозяин, полагая, что корень проблемы кроется в недостаточно развитых формах поведения собаки, обращается к дрессировщикам. Если дрессировщик формирует взамен нежелательного поведения допустимый заместительный стереотип, то эти меры внешне решают проблему, хотя также не устраняют первопричину, которая может породить другие формы неадекватного поведения. Вместе с тем у многих собак с активным стереотипным уровнем наблюдается значительно более жесткое закрепление нежелательного поведения с упрочением соответствующей доминанты, что является результатом чрезмерно однозначной условно-рефлекторной дрессировки.
Как в первом, так и во втором случаях собака может не реализовать конкретного поведения (из боязни наказаний или в силу заместительного стереотипа), но это чаще всего приводит к развитию неврозов в самых разнообразных формах. Собственно говоря, те аномалии, которые хозяева собак субъективно характеризуют как "дурные привычки", должны рассматриваться если не как развитые неврозы, то как состояния, непосредственно предшествующие неврозам навязчивого поведения (стадия формирования невротической доминанты).
Примерно на третьем месте по частоте обращений стоят нарушения, связанные с видовой социализацией – драчливость, отказ от общения, конфликты между животными в семье. Эта группа нарушений чаще встречается в условиях большого города с развитой сетью кинологических организаций. Они отчасти связаны со стремлением некоторых владельцев держать нескольких собак престижных пород, не заботясь об их психологической совместимости. Проблемы коррелируют с племенной ценностью собаки и характерны для представителей редких пород, а также для собак, представляющихся хозяину особо уязвимыми.
Нередко нарушения социализации бывают ярко выражены у мелких собак нежного типа конституции (особенно у гладкошерстных). Это объясняется "бережным" отношением хозяев и страхом за свою собаку, особенно в возрасте до года, что выражается в запретах на общение с сородичами.
В любом случае отношение хозяина к общению собаки с сородичами является фактором, безусловно усугубляющим проблемы видовой социализации. Необходимо выяснить, не поощрялся ли отказ от контактов (особенно у сук из боязни нежелательных вязок – команды типа "Охраняй хвостик!"); не провоцируются ли конфликты между кобелями опасениями и конкретными действиями хозяина (например, натяжение поводка вверх при встрече с собакой) и т.п. Действия хозяина часто закрепляют нежелательную конфликтность как стереотип или усиливают соответствующую мотивацию, постоянно активизируя поведенческую доминанту.
Надо помнить и о том, что сам термин "социализация" очень часто понимается кинологами неверно и означает для них не столько установление социальных отношений, сколько любую адаптацию к реальной среде. В этих случаях прогноз психокоррекции более, чем в других, зависит от пересмотра хозяином своего отношения к социальным потребностям собаки.
Такие обращения почти не требуют дополнительного анализа, поскольку они очевиднейшим образом связаны с нарушениями стереотипного и социального уровней СИМ, то есть, с неадекватной социализацией собаки. Необходимо лишь выяснить историю воспитания собаки в основных периодах социализации (3-4 месяца, 6-7 месяцев и 9-12 месяцев) с тем, чтобы уточнить, на каком этапе социализации возникли нарушения. Отягчающим фактором для проблем социализации является повышенная потребность в самоутверждении (не только у собаки, но и у хозяина).
Необходимо считаться и с тем, что в некоторых случаях проблемы видовой социализации могут быть следствием нарушений межвидовой социализации – при межвидовой социальной депривации и недостаточности контактов с хозяевами собака нередко ищет компенсации своих социальных потребностей во внутривидовом общении.
Особое место среди конфликтных форм нежелательного поведения у собак высоких кровей занимает выставочная агрессия, то есть конфликтное поведение в ринге по отношению к другим собакам. Кроме общих причин, такое поведение может представлять собой стереотип, ошибочно закрепленный хендлером (чаще профессиональным или хозяином, заимствующим профессиональные приемы хендлерства) по типу "дрессировки на обратный результат". При первом проявлении конфликтного поведения хендлер чаще всего "отвлекает" собаку от объекта агрессии при помощи кусочка лакомства, чем и закрепляет нежелательное поведение. У собак с высокой активностью стереотипного уровня, вдобавок воспринимаемых как потенциально агрессивные, конфликтное поведение в ринге закрепляется после одного-двух повторов. Лучшим примером в данном случае служат кобели в таких породах, как ротвейлеры, бультерьеры и другие боевые терьеры.
Так же, как и в случае других "дурных привычек", хозяин воспринимает конфликтное поведение как стереотип и пытается действовать наказанием и "отучением". Так же, как и с другими "дурными привычками", эти меры не только не приносят успеха, но и способствуют формированию неврозов.
В небольших городах и деревнях из проблем этой группы встречается главным образом драчливость. В этих случаях она выступает как проявление депривации на стереотипном уровне.
К этой группе нарушений, обусловленных неадекватной социализацией, примыкают и проблемы сексуального и родительского поведения, коренящиеся в социальной депривации щенка в возрасте 3-4 месяцев. Здесь имеются в виду осложненные вязки и неразвитое материнское поведение, но не ложная беременность, имеющая другие причины – см. раздел 11.2.12. Эти аномалии также чаще встречаются у племенных собак, для которых наиболее характерно депривационное развитие в течение первого года жизни. Проблемы могут усугубляться специфическим влиянием "питомницкой" наследственности и направлениями разведения данной кинологической организации.
Более сложным вариантом той же проблемы является гиперсексуальность собаки. В этих случаях субъективизм хозяина играет решающую роль, поскольку человек, не зная видовой специфики, склонен видеть сексуальность в нормальном поведении доминирования. В большинстве случаев за жалобами хозяина на повышенную сексуальную активность и "извращения" собаки (сексуальное поведение по отношению к однополым собакам, к кошкам, к человеку и даже к неодушевленным предметам – большим мягким игрушкам, подушкам и т.п.) стоят именно нарушения социальных структур и доминирование, допускаемое хозяином. Нередко приходится констатировать также неудовлетворенную потребность собаки в самоутверждении, что обусловлено несформированной самооценкой.
Реальные нарушения сексуального поведения встречаются по преимуществу у кобелей, а у сук наблюдаются редко. Они обусловлены прежде всего чрезмерно активным племенным использованием собаки. При этом возможны два главных механизма закрепления: во-первых, образование соответствующей доминанты, воспроизводимой при любом перевозбуждении по невротическому типу; во-вторых, завышенная оценка хозяином сексуальных и племенных достоинств собаки, что заставляет связывать сексуальное поведение с характером отношений с хозяином. Еще одним фактором, провоцирующим гиперсексуальность, является недостаточность стереотипного поведения и отсутствие у хозяина требований к поведению собаки (синдром "накопления инстинкта" – см. раздел 11.1.4).
Нельзя не заметить, что при эмоциональном контакте любые проблемы в сексуальном поведении собаки могут представлять собой проекцию проблем хозяина. В этом случае субъективная оценка тяжести проблем не совпадает с реальным положением дел, выявляемым при обследовании собаки.
Единственным природным видовым фактором, закрепляющим чрезмерную сексуальность у собак, следует считать связь самооценки и социального ранга собаки с возможностью воспроизвести себя в потомстве.
Четвертое место по частоте обращений принадлежит нежелательным динамическим характеристикам поведения – чаще всего это жалобы на повышенную возбудимость собаки, в том числе на ее проявления в виде непредсказуемого поведения. Гораздо реже хозяева собак жалуются на излишнюю пассивность и заторможенность собаки. При обращении по такому поводу следует иметь в виду, что обычно хозяева собак не отдают себе отчета в том, что представляет собой повышенная возбудимость, и приписывают ей все острые реакции собаки, чем бы они ни были вызваны. В этих случаях хозяева склонны истолковывать любое нежелательное поведение собак (от последствий неадекватной дрессировки до искаженных социальных форм поведения) как проявления наследственных свойств центральной нервной системы. Собственно говоря, субъективные жалобы хозяина собаки на повышенную возбудимость следует рассматривать в первую очередь как свидетельство об отклонениях от породного темперамента (как его представляет себе хозяин собаки). Надо иметь в виду, что эта субъективная интерпретация никак не характеризует смысла проблемы.
Для правильного определения возбудимости центральной нервной системы имеет смысл провести проверку реакции собаки на сенсорные раздражители (свет, звук, прикосновение), нейтральные по отношению к собственным мотивациям собаки. При этом необходимо учитывать пороговые значения раздражителей и территориальные зависимости. Желательно, чтобы в момент воздействия собака находилась в очень спокойном состоянии или была увлечена чем-то другим, не концентрируя внимания на воздействии. Это снижает вероятность привнесения мотивированной реакции и позволяет выявить непосредственный рефлекторный отклик со стороны центральной нервной системы. Выводы о возбудимости центральной нервной системы основываются на наблюдениях за временем наступления поведенческой реакции на тот или иной раздражитель (реактивность).
Очень часто при жалобах на повышенную возбудимость выявляется нормальная (по пороговым значениям и времени наступления) реакция на большинство раздражителей. Это означает, что имеет место поведенческая возбудимость, обусловленная не динамическими характеристиками поведения, а смыслом событий. Следовательно, необходимо прежде всего исследовать тот круг ситуаций, в которых, как считает хозяин, собака проявляет повышенную возбудимость, что позволит определить истинные причины острых поведенческих реакций собаки.
При этом надо учитывать тот факт, что одним из факторов, не только закрепляющих, но и мотивирующих возбудимое поведение, может являться реакция хозяина, действие которой не осознается человеком. Собака вполне способна имитировать нарастание возбудимости, если это вызывает желательное для нее поведение хозяина – например, сочувствие и жалость или попытку "отвлечь" от нежелательной ситуации игрой, лакомством и т.п. Такие наблюдения говорят о возможной предрасположенности собаки к истерии.
Для случаев имитации возбудимого поведения характерно то, что и активность поведения нарастает, тогда как реактивность его остается на прежнем уровне – реакция наступает спустя две-три секунды и даже больше. По эмпирической оценке, за это время успевает произойти активизация поведенческой доминанты. Следовательно, в данном случае речь не может идти о непосредственной реакции со стороны центральной нервной системы. Если время реакции увеличивается более чем до десяти секунд (так можно оценить эмпирически среднее время протекания процесса принятия решения, включающий этапы проектирования поведения и прогнозирования его результата), то это может говорить уже не об активизации доминанты, а о произвольной, осмысленной реакции собаки – например, с целью вызвать какое-либо желательное поведение хозяина. Имитация возбудимого поведения отличается также и тем, что в этом случае, по понятным причинам, пороговые значения раздражителей никакого значения не имеют.
Таким образом, во всех случаях обращений по поводу повышенной возбудимости собаки достоверная диагностика возможна только при условии тщательного обследования состояния психики собаки и ее поведенческих реакций на конкретные события и поведение хозяина.
Нужно принимать во внимание тот факт, что хозяева, жалующиеся на повышенную возбудимость собаки, очень часто считают ее проявлением того или иного нервного заболевания или наследственным пороком, а потому стараются снизить возбудимость при помощи медикаментозных средств. При этом они стремятся дать собаке те же транквилизаторы или нейролептики, которыми могут пользоваться сами (и даже по совету не слишком сведущих знакомых). К таким случаям следует относиться с большой осторожностью, учитывая специфику действия таких препаратов на психику животного и возможные последствия. При первом же сомнении рекомендуется консультация квалифицированного ветеринарного врача, хорошо знающего особенности ветеринарной фармакологии. Следует помнить о том, что во многих случаях "успокаивающие таблеточки" неизвестного происхождения и препараты типа "Антистресс", продающиеся в зоомагазинах не только без соответствующих сертификатов, но даже и без аннотации с подробным указанием состава и способа применения, чаще всего тормозят только моторику собаки и не оказывают никакого действия на субъективную оценку событий и смысл поведения. Лишившись возможности снять стрессовое напряжение в движении и лае, собака испытывает еще более серьезные перегрузки и, следовательно, истинные проблемы психики только лишь усугубляются.
Всего лишь пятое место по числу обращений занимает такая социально острая проблема, как агрессивное поведение собаки (на улице, в семье, при приходе посторонних в дом). Можно предположить, что по данной категории количество обращений не вполне соответствует реальной распространенности этого поведения. При всей огромной социальной значимости любого случая агрессии со стороны собаки и тяжести возможных последствий хозяева собак нередко субъективно оценивают агрессивное поведение как естественное, неизбежное и неисправимое.
Нужно помнить о том, что оценка агрессии хозяевами собаки всегда предельно субъективна и определяется их собственным отношением к ситуации. Даже одно и то же поведение при разных обстоятельствах может оцениваться хозяевами собаки по-разному. Поэтому при обращении по поводу агрессивного поведения собаки необходимо прежде всего детально уточнить все обстоятельства происшествия, расспросив не членов семьи, а его участников, чтобы отграничить реальную агрессию от эмоциональной оценки хозяев. В ряде случаев обостренная реакция собаки бывает обоснованной, но нежелательной для хозяев (например, реакция на постороннего при встрече на узкой лестнице или в полутьме, при входе в лифт и выходе из него и т.п.). При этом такие ситуации, которые хозяин оценивает как предвестники агрессии или даже ее первую стадию, далеко не всегда приводят к реальной агрессии. Облаивание посторонних на улице тоже не служит однозначным признаком агрессивного поведения, так как оно может быть проявлением реакции непонимания и растерянности собаки. При всех этих обстоятельствах собака может не представлять реальной опасности для людей, за исключением поведения самозащиты (трусливая агрессия).
Причины агрессивного поведения по отношению к посторонним хозяева собак чаще всего видят в рабочих качествах собаки, в наследственности или в специфике данной породы. Такое отношение бывает особенно ярко выражено в тех случаях, когда это соответствует расхожей репутации породы – аборигенные овчарки, ротвейлеры, доги, мастифы и их производные, боевые терьеры и т.п. Одним из вариантов такой невольной "объективизации" своих проблем является убеждение в "трудновоспитуемости" породы или конкретной собаки. Далеко не все хозяева собак считаются с той опасностью, какую поведение их животных представляет для окружающих, а нередко даже втайне гордятся этим. Следовательно, для детального анализа эпизодов агрессивного поведения совершенно необходимо как можно достовернее проанализировать установки и возможные осознанные и неосознанные провокации со стороны хозяина собаки.
В случаях агрессии по отношению к посторонним требуется также уточнить все, что касается событий, непосредственно предшествующих проявлениям агрессии и непосредственно следующих за ними. Чаще всего агрессия этого типа коренится в затрагиваемых стереотипах видового уровня (например, территориальных). В целом ряде случаев имеют место разнообразные провокации со стороны человека. Мы не рассматриваем здесь совершенно тривиальные ситуации, когда посторонний на улице угрожает хозяину или дразнит собаку. Для агрессии к посторонним весьма типичны либо непреднамеренные провокации жертвы (например, движение по направлению к собаке и ее хозяину, резкий крик, конфликтное поведение и т.п.), либо поведение самого хозяина. Для тщательного анализа таких ситуаций необходимо максимально подробно восстановить картину происшествия и непосредственно предшествующие ему события. Это дает возможность провести мотивационный анализ поведения собаки в данный момент.
Одним из распространенных вариантов непреднамеренной провокации хозяина является так называемая гипер-охрана ("поиски врага"), которая очень типична для крупных собак с репутацией потенциально опасной породы. Характерно то, что в этих случаях собака находится в прекрасных отношениях с хозяином и стремится его охранять, даже если она этому не обучена. Не случайно проявления этого вида агрессии бывают особенно яркими у взрослых, хорошо социализованных кобелей крупных пород в присутствии физически слабой и не уверенной в своих силах хозяйки (в присутствии хозяина агрессии вполне может не быть вообще).
При обследовании в жизненном опыте собаки выявляется конкретный эпизод агрессии, спровоцированной ситуативными факторами (например, столкновение с человеком в узком проходе, в дверях, на лестничной площадке и т.д., особенно если человек нес громоздкий предмет). Чаще всего такой эпизод относится к молодости собаки, когда агрессия еще не была осознанной реакцией, а возникла как рефлекторная форма самозащиты. Хозяин, не понимая причин поведения собаки и боясь повторения агрессии, начинает, как он думает, предотвращать подобные ситуации. Он сам старается заранее, издалека увидеть встречного, а затем натягивает поводок, чтобы не подпустить собаку к прохожему. Собака, улавливая тревогу хозяина, ищет причину беспокойства и стремится, по крайней мере, отогнать "опасного" встречного. Очевидно, что в результате нарастают тревожные ожидания хозяина, которые вновь увеличивают настороженность собаки и так далее, так далее.
Особого внимания заслуживает так называемая "трусливая агрессия" – гипертрофированное поведение самозащиты, свойственное в первую очередь собакам с депривационным развитием и недостаточной самооценкой (см. выше). Чаще всего это поведение субъективно интерпретируется хозяином собаки как "охранное поведение", а потому считается вполне естественным и даже желательным. Хозяин нередко гордится "злобностью" своей собаки; типично и приписывание этих качеств породной и фамильной наследственности. Поведение трусливой агрессии также может стимулироваться тревожными ожиданиями хозяина. В этом случае трудность коррекции состоит не столько в устранении проблем психики собаки, сколько в изменении отношения хозяина к поведению агрессии.
Диагностика истинных причин агрессивного поведения в семье достаточно сложна и неоднозначна, так как при одинаковых внешних формах это поведение может мотивироваться различными потребностями. Объективные источники агрессии следует искать прежде всего в жизненном опыте собаки, а отчасти - в породной специфике. Истинные причины агрессии в семье чаще всего не осознаются, а само явление не признается или скрывается в силу нежелания признавать собственные упущения.
Вопреки распространенному мнению, наиболее частым поводом для агрессии собаки по отношению к хозяевам является самозащита собаки. Чаще всего такая ситуация возникает с собаками пород, имеющих репутацию потенциально опасных, а наиболее распространенная мотивация человека связана с неверно понимаемой профилактикой конфликтного доминирования. Для поведения самозащиты в самых ярких его проявлениях характерно то, что оно может проявляться вне зависимости от социальных аспектов, как по отношению к посторонним, так и в семье. Эти случаи заставляют предполагать глубокое искажение всех структур психики, от первого до пятого уровня включительно. В этих случаях типично отсутствие игрового поведения и практически полный отказ от общения с хозяевами (дикий тип контакта).
При этом в семье нередки недоразумения, при которых хозяева, в силу собственных установок в отношении к собаке, принимают возбужденный лай собаки или рычание собаки, имеющие совершенно иной смысл, за первую стадию агрессии и делают неверные выводы о потенциальной опасности собаки. Естественно, что любое чрезмерно активное поведение собаки по отношению к ребенку обычно воспринимается хозяевами более эмоционально и чаще служит источником такого рода недоразумений. Пытаясь предотвратить возможные конфликты, хозяин сурово наказывает собаку (нередко даже в раннем щенячьем возрасте, когда агрессия невозможна!) или, следуя распространенным рекомендациям, "забивает" ее. Тем самым подрываются самые основы доверия собаки к хозяину, а собака твердо усваивает, что конфликт является основным способом разрешения всех противоречий.
Чем раньше начинается такая "профилактика", тем вероятнее, что агрессия примет формы ожесточенной самозащиты. Та же ситуация складывается и при несвоевременных наказаниях и болевых воздействиях в период "возрастного бунта". Необходимо помнить о том, что агрессия самозащиты не имеет сдерживающих факторов и часто приводит к серьезным травмам у хозяев. В этом случае коррекция проблемы в высшей степени сложна, а прогноз весьма сомнителен. Особую сложность при коррекции поведения составляет работа с хозяином, который должен понять происхождение проблем и в корне изменить свое отношение к собаке.
Еще одним источником агрессии в семье следует считать нарушения социальной структуры (доминирование в конфликтных формах). Это нередко возникает как результат неверно понятого "воспитания методами дедушки Дурова", что часто сводится к вседозволенности и передаче собаке права на принятие решений. Крупная собака с адекватной самооценкой, неверно установившая свой ранг, как правило, не испытывает собственных психологических трудностей, но создает множество ситуаций, опасных для членов хозяйской семьи. Характерно то, что в процессе установления доминирующего положения собака пробует силы в конфликтах с членами семьи последовательно, начиная с более слабого. В ситуациях, связанных с доминированием, дети до 11-12 лет страдают редко – они воспринимаются собакой как щенки, агрессия по отношению к которым по видовым нормам недопустима.
В семье возможны и конфликтные ситуации, коренящиеся в неправильном воспитании собаки, и это наиболее типично для собак так называемых "строгих" пород. Для хозяев таких собак характерно преувеличение роли наследственности в агрессивном поведении собак и плохое знание возрастных норм развития. Обычно хозяева видят проявления "охранных качеств" в игровом поведении щенка и в поведении самозащиты, свойственном "возрасту страхов". Такие возрастные проявления агрессии нередко даже поощряются хозяевами, которые видят в них залог будущей успешной охраны. Если учесть также и тот факт, что такие собаки (например, аборигенные овчарки) часто содержатся ради оплачиваемой работы на охране, то к этим факторам добавляются и последствия неадекватной дрессировки (чрезмерно жестко закрепленные стереотипы конфликтного поведения).
Уточнить происхождение агрессии в семье помогает выявление возраста, к которому хозяин относит первые проявления конфликтного поведения.
Встречаются также случаи, когда агрессия в семье коренится в нарушении территориальных стереотипов собаки (например, место находится на проходе, в коридоре и т.п.), в обстоятельствах, воспроизводящих конкуренцию (например, при неосторожном поведении ребенка), а также в нарушениях социальных стереотипов. Как правило, эти ситуации легко различаются по описанию конкретных эпизодов агрессии. Для диагностики первопричин агрессии необходимо уточнить место укусов: укусы за ноги заставляют предположить нарушения территориальных стереотипов; укусы за руки чаще всего говорят о неверных формах общения с собакой (жесты, тон голоса); укусы за лицо характерны для социальных нарушений (доминирующая собака "воспитывает" хозяина как щенка). "Дурные привычки" (см. выше), часто встречающиеся в этих случаях, дают дополнительные основания для предположений о характере сопутствующих проблем. Большую роль играет также и диагностика типа контакта, накладывающего существенный отпечаток на конкретные поведенческие проявления.
Внешние проявления агрессии возможны и при провокациях человека. Наиболее сложны те случаи, когда один из членов семьи осознанно или подсознательно переносит на собаку свои отношения с другими и ищет возможности решения внутрисемейных конфликтов. В этом случае никакие меры коррекции поведения собаки не дают эффекта до тех пор, пока не будут решены конфликтные вопросы в семье. Более того, развитие интеллекта собаки в подобных случаях может лишь сделать агрессию более опасной.
Неспровоцированная агрессия по отношению к посторонним может корениться и в стереотипах конкуренции и самозащиты, чрезмерно жестко закрепленных в процессе воспитания и дрессировки. Необходимую информацию дает анализ методов дрессировки, а также выявление ситуативных факторов (территориальных, социальных и т.п.), с которыми связаны эпизоды агрессии.
Большая сложность в работе со случаями агрессии в семье состоит в том, что такие обращения бывают, как правило, очень поздними, уже после того, как собака нанесла кому-либо их членов семьи более или менее серьезные травмы. Стресс у хозяев собаки бывает в этих так силен, что они, обращаясь к зоопсихологу, требуют немедленного радикального вмешательства. В то же время сиюминутное решение этих проблем, коренящихся в отношениях, складывавшихся годами, не представляется возможным. Хозяева собак, столкнувшиеся с агрессией в семье, не считают возможным ожидать решения проблемы, а наиболее простым выходом им представляется уничтожение собаки. Первейшей задачей зоопсихолога в этих случаях становится хотя бы снижение эмоционального состояния хозяина и выигрыш времени, чтобы спасти собаку. Визит в этом случае необходимо назначить как можно быстрее.
На шестом месте по количеству обращений находится специальная дрессировка, причем причины обращения относятся к следующим категориям (по убыванию частоты):
собака высокой племенной ценности, относящаяся к не очень распространенной породе;
осложнения в стандартной дрессировке, обусловленные индивидуальными особенностями собаки;
дрессировка по нестандартным программам по желанию хозяина (чаще всего – ринг-дрессура).
Следует заметить, что мы не относим к этой категории те случаи, когда хозяин называет дрессировкой способ решения какой-либо конкретной проблемы – это не более, чем терминологическое недоразумение.
Дрессировка собак редких пород и нестандартные программы дрессировки особых трудностей не представляют. Знания зоопсихолога помогают учесть специфику породы, точнее и эффективнее подобрать приемы работы и характер управляющих воздействий. Понятно, что для успешной работы в этих случаях от зоопсихолога требуется достаточно высокая квалификация дрессировщика и умение работать с хозяином собаки.
Наиболее сложный вариант этой проблемы – это осложнения в дрессировке. Необходимо обратить внимание на то, что при обращениях по этому поводу хозяин и собака обычно уже имеют тот или иной опыт нормативной дрессировки, но истинные причины осложнений чаще всего остаются не выявленными. Хозяин собаки либо ссылается на мнение инструктора-дрессировщика, либо предлагает свою интерпретацию проблем, доверять которой нет никаких оснований.
При обращении по поводу осложненной дрессировки всегда требуется дополнительная диагностика проблем, препятствующих успешному обучению собаки. Такие проблемы очень разнообразны и могут относиться к любому из основных уровней СИМ, а кроме того, могут быть обусловлены типом контакта с хозяином и стилем общения.
В этом случае, параллельно с общей диагностикой, очень важно как можно тщательнее уточнить методы работы инструктора-дрессировщика, поскольку очень часто речь идет о последствиях неадекватной дрессировки. Примерами таких проблем могут служить "задрессированность" возбудимой собаки; несамостоятельность собаки служебной породы; поведение самозащиты и трусливая агрессия как имитация охранного поведения. Особый случай неадекватной дрессировки представляет собой нарушение контакта с хозяином как следствие неверно выбранных дрессировщиком управляющих воздействий (чрезмерно грубых и резких или, напротив, излишне мягких). При обследовании нужно обращать внимание на тон общения хозяина с собакой в сравнении с тоном подачи команд – очень часто так называемый "командный голос" понимается как резкое повышение тона с крикливой интонацией, что на фоне более мягкого повседневного общения остается непонятным собаке.
К седьмому месту по частоте обращений относятся случаи психических травм и стрессов, замеченных и осознанных хозяином. Эти обращения не всегда коррелируют с реальными психическими травмами, поскольку оценка состояния собаки хозяином также субъективна и зависит, в частности, от его психотипа. С одной стороны, многие тяжелые стрессы уходят от внимания человека, а с другой стороны, хозяин нередко неправомерно приписывает те или иные беспокоящие его поведенческие проявления какому-либо конкретному событию (так, например, нарушения стайных отношений приписываются не недостаточной социализации, а тому, что щенка когда-то напугала взрослая собака).
При обращении по поводу психической травмы и стресса главной задачей становится обнаружение истинной природы и причины состояния, а также реальной силы стресса с учетом породных, возрастных и индивидуальных особенностей собаки. Для достоверной диагностики состояния собаки необходимо провести очное обследование собаки с выявлением тех реакций со стороны центральной нервной системы и психики, которые могли остаться незамеченными хозяином. Одновременно нужно и тщательно проанализировать характер жалоб хозяина, чтобы выделить нормальные поведенческие формы, принимаемые человеком за симптомы аномалий.
Собственно коррекция стрессового поведения в случае психической травмы крайне затруднительна, если вообще возможна. Поскольку психическая травма может затронуть любой уровень СИМ, чаще всего требуется глубокая коррекция психики с устранением искажений, а также коррекция сопутствующих нарушений отношений с хозяином.
Еще раз отметим, что коррекция последствий психической травмы путем "приучения" собаки к стрессовому фактору не только невозможна, но и способна существенно отягчить состояние собаки. Во многих случаях эффективным способом коррекции становится разложение стрессовой ситуации на составляющие и выработка форм и критериев поведения по отдельности. Здесь находят применение методы, заимствованные из психопрактик, разработанных для человека – гештальт-терапия, невербальная суггестия и т.д.
На восьмом месте по частоте обращений стоят наиболее конкретные события в жизни хозяйской семьи (синдром разрыва связей). Самые типичные из таких изменений – переезд на другую квартиру, рождение ребенка, создание новой семьи, смерть хозяина, передача собаки в другие руки.
Характерно то, что даже самые любящие хозяева не придают значения критическим для собаки изменениям, требующим масштабной трансформации прежних представлений, а поэтому не заботятся о профилактике стрессов в новой обстановке. В большинстве подобных случаев внимание и наблюдательность хозяев по отношению к собаке заметно снижаются ввиду большого количества других забот, а поэтому аномалии успевают развиться до весьма тяжелых состояний. Обращения по этим поводам поступают лишь в тот момент, когда изменения в поведении собаки уже не могут оставаться не замеченными для человека – они либо явно нежелательны для хозяев, либо очень глубоки и очень ярко выражены.
Методы коррекции синдрома разрыва связей существенно зависят от характера событий и рассматриваются подробно в главе 7. Однако в любом случае задача зоопсихолога состоит в том, чтобы обеспечить максимальную сохранность контакта собаки с хозяевами.
Во всех случаях диагностики состояния собаки со слов хозяина (например, в ходе телефонной консультации) необходимо считаться с тем, что человек, не понимая видовой специфики собаки, склонен интерпретировать ее состояние в сугубо "человеческих" категориях. Хозяева собак нередко говорят, например, о "ревности", "неблагодарности", "мести", "зависти". В зависимости от конкретных обстоятельств и предположительного типа отношения человека к собаке следует выявить реальные изменения в поведении собаки и делать предположения о диагнозе исключительно на основе видовой специфики животного.
При анализе жалоб хозяина крайне важно учесть и тот факт, что степень связи между разными проявлениями аномального поведения может отражать тяжесть состояния. Чем меньше связаны по смыслу разные формы аномального поведения, тем более отдаленные уровни СИМ они затрагивают, а следовательно, тем глубже и тяжелее проблемы. Иллюстрацией к этому может служить поведение полуторагодовалого кобеля породы доберман-пинчер, у которого после переезда на новую квартиру не только возник невроз одиночества, но и резко усилилась потребность в доминировании и самоутверждении. У него обострилось провокационное поведение по отношению ко всем встречным собакам, появились проявления доминирования по отношению к приходящим в дом людям и т.п. Это дало основания заподозрить, что факт переезда глубоко подорвал уверенность собаки в собственном благополучии, создав тревожные ожидания и чувство угрозы даже в ситуациях, не имеющих отношения к жилищу. Это означает, что изменение прежнего образа жизни ("синдром разрыва связей") глубоко затронуло мотивации самосохранения.
Необходимо также упомянуть, что хозяева собак, руководствуясь своими фрагментарными представлениями о психопатологиях человека, нередко переносят на собаку некоторые понятия, которые диагностируются исключительно методами субъективной психологии и поэтому не применимы для собак. Такие жалобы не следует принимать на веру, а для выработки и проверки предположений об истинном характере проблемы необходимо основываться на объективных наблюдениях и связях между поведением собаки и конкретной ситуацией. Это касается следующих патологий: депрессия, шизофрения, психоз. Крайнюю осторожность следует соблюдать и в отношении разного рода психологических комплексов. Названные нозологические единицы представляют собой изменения личности, которые присущи человеку в силу специфики его мышления и, по нашему мнению, либо отсутствуют у животных, либо не подлежат надежной диагностике
9.2. Экспресс-диагностика актуального состояния психики собаки
Далеко не во всех случаях возникает необходимость в тщательном определении состояния психики собаки и уровня ее контакта с хозяином с помощью описанных выше методик. Кроме того, трудоемкость проведения специальных тестов достаточно велика, что, разумеется, осложняет и ограничивает их применение на практике.
Обычно для практической диагностики с целью выбора методов воздействия достаточно бывает наблюдений за поведением собаки и общением ее с хозяином в ходе первого визита зоопсихолога-консультанта. Понятно, что успех такой экспресс-диагностики, полнота и точность полученных результатов зависят как от теоретической подготовки, так и от опыта зоопсихолога-консультанта и его умения понимать коммуникативное поведение собаки и его отдельные элементы. Результаты экспресс-диагностики не только могут, но и должны проверяться и уточняться в ходе дальнейшего общения и занятий с собакой и ее хозяином.
Цели диагностики состояния психики состоят в том, чтобы определить следующие факторы, обуславливающие выбор конкретной методики коррекции:
Породные особенности, служащие источником субъективной неудовлетворенности хозяина.
Возможные наследственные особенности, создающие предпосылки к неадекватному поведению.
Индивидуальные особенности восприятия информации, а также особенности внутренней среды, воздействующие на принятие решений.
Состав стереотипов, составляющих желательное и нежелательное поведение, активность и устойчивость доминант, закрепляющих нежелательное поведение.
Индивидуальный баланс потребностей и мотиваций, обуславливающий критерии выбора желательного и нежелательного поведение.
Эмоциональный статус собаки, определяющий собой стрессовые поведенческие реакции.
Тип и уровень развития контакта собаки с хозяином, влияющие на прогноз результатов поведения.
Характер процесса принятия решений и этапы, протекающие недостаточно адекватно.
Динамические характеристики поведения, влияющие на выраженность желательного и нежелательного поведения.
Наилучшим вариантом для проведения экспресс-диагностики состояния психики собаки является наблюдение за ее поведением по месту жительства – для того, чтобы избежать психических перегрузок в силу новизны и характера окружающей среды. Наблюдения проводятся дома, при необходимости – на привычном месте выгула, на улице и т.п. Если хозяин сообщает об агрессивном поведении собаки по отношению к приходящим в дом посетителям, при визите зоопсихолога на собаку должен быть надет намордник.
Первую информацию о состоянии собаки дает ее голосовая реакция на звонок в дверь квартиры. Зоопсихолог-консультант должен определить значение лая: (1) предупредительный лай, адресованный пришедшему – достаточно низкий, уверенный, возможно, глуховатый с призвуком рычания; (2) сигнальный лай, оповещающий хозяев – в среднем по высоте тоне, звонкий, призывный; (3) стрессовая реакция – слитный монотонный лай в высоком тоне, возможно, с визгливыми нотками. По характеру голосовой реакции делается предварительный вывод о самооценке и субъективном социальном ранге собаки.
В течение всего визита обязательно внимательное наблюдение за всеми, даже малозначительными, элементами ритуального и коммуникативного поведения собаки, дающими информацию об ее эмоциональных состояниях. Естественно, что оценка такого поведения непосредственно зависит от породных особенностей. Общее правило для интерпретации этих наблюдений таково: чем крупнее и сырее по конституции собака, тем менее экспрессивно ее поведение и тем более значимы даже мелкие движения и мимика.
Следует также иметь в виду, что экспрессивность ритуального и коммуникативного поведения может быть подавлена индивидуальным развитием собаки. Обычно это является следствием недостаточно развитых отношений с человеком и недостатком видового общения, однако, то же наблюдается и при постоянном подавлении хозяевами поведенческой активности собаки путем запретов. Так, например, даже доберман (представитель одной из пород с наиболее экспрессивным поведением) может выражать свои состояния лишь незначительными мимическими проявлениями – в этом случае к этому надо относиться так же внимательно, как и к любому нетипичному поведению. Одним из часто встречающихся признаков подавления экспрессивного коммуникативного поведения может быть крупная мускульная дрожь.
При входе в квартиру необходимо внимательно наблюдать за поведением собаки и действиями хозяина. Хозяин и собака встречают зоопсихолога- консультанта так же, как всегда встречают приходящих в дом гостей, следовательно, поведение обоих в этой ситуации (весьма значимой для собаки) дает существенную информацию об их обычных взаимоотношениях. По первым же наблюдениям можно судить о степени понимания хозяином поведения собаки, о прогнозах и опасениях, испытываемых и человеком, и животным.
Если собака в момент открытия дверей заперта в другом помещении, это означает, что хозяин привык решать проблемы "методом физического устранения". Это дает основания предполагать, что к предложенным методам коррекции хозяин будет относиться без понимания, со значительной долей недоверия. Для хозяев такого типа наиболее характерно ожидание простых рекомендаций, гарантирующих немедленное решение проблем.
В большинстве случаев хозяин выпускает собаку навстречу гостю, но удерживает ее силой (на поводке, за ошейник или в обнимку) и чаще всего стремится поднять переднюю часть туловища, оторвав передние лапы от пола. В видовом восприятии собаки это означает конфликт двух форм поведения: демонстративное поведение перед дракой, направленное на запугивание противника, и элемент наказания со стороны хозяина. Одновременное силовое удерживание противоречит действиям, которые собака понимает как призыв к конфликту с "территориальным конкурентом", вторгающимся на ее территорию. Нередко острая реакция собаки на приход посторонних провоцируется именно этой "сшибкой рефлексов" (по терминологии И.П.Павлова). Следует в ходе визита разъяснить хозяину его ошибку. Однако поведение хозяина также дает основания для предположений о его характере: нежелание конфликта сочетается с полным непониманием видовой специфики собаки.
Мелких собак хозяева обычно выносят к дверям на руках. В этих случаях следует обращать внимание на то, не повернута ли собака животом к пришедшему постороннему человеку. Поскольку живот представляет собой одну из наиболее важных анатомических зон, тщательно оберегаемых от любой опасности, то собака испытывает чувство тревоги в сочетании с недоверием к хозяину, постоянно подставляющему ее жизненно важную зону навстречу потенциальной опасности.
При внешнем осмотре собаки определяется соответствие ее конституции, экстерьера, физического развития и кондиции породным и возрастным нормам. При этом следует особо отметить следующие факторы:
ослабленный и белый окрас, даже если он предусмотрен стандартом породы (кроме тех пород, где он является «классическим», как у пуделей, или устоялся в течение сотен лет, как у мелких терьеров);
окрас, не соответствующий стандарту породы, нежелательные пятна и зоны при стандартном окрасе;
слабая пигментация при стандартном окрасе;
светлая или пятнистая мочка носа;
отсутствие темной обводки глаз;
недостаточно темные глаза;
разноглазие (даже в том случае, если оно допускается стандартом породы);
непрокрасы шерсти, то есть белые пятна, кроме проточин, допускаемых стандартом породы;
признаки переразвития (несоответствие конституционального типа стандарту породы, нарушение пропорций тела и конечностей);
отклонения в росте от стандарта породы (более чем на 10 %);
узкотелость и тонкий костяк;
легкая голова, нарушения ее пропорций;
нарушения зубной системы;
нарушение формы и постава хвоста;
отклонения в форме и поставе ушей;
длина шерсти, не соответствующая стандарту породы.
Все перечисленные экстерьерные признаки определяются наличием в генотипе собаки рецессивных генов, которые могут говорить об одновременном присутствии рецессивных генов, обуславливающих недостатки психики. При наличии таких экстерьерных особенностей собака чаще всего оказывается предрасположенной к повышенной возбудимости, недостаточной устойчивости психики, непредсказуемому поведению. Естественно, что и породные стереотипы у таких собак выражены гораздо слабее, чем у тех, кто полностью соответствует стандарту породы. Даже в том случае, если стандартом породы признается, например, ослабление окраса (голубой, изабелла, палевый), следует считаться с тем, что ген ослабления окраса может повлечь за собой нежелательные особенности психики и поведения (в данном случае поведение собаки, по эмпирическим данным, становится менее стабильным, чем у интенсивно окрашенной собаки той же породы).
Большинство перечисленных признаков не зависит от того, насколько чистопородна собака, и оценка их остается той же в том числе и для метисов. В остальном (например, при оценке переразвития и роста) при осмотре метисов полезно опираться на соответствие стандартам предположительных родительских пород. Единственным исключением следует считать белый окрас – у метисов он не влечет за собой отклонений в психике. В отношении предположительных породных особенностей у метисов целесообразно учитывать приблизительное соотношение кровей родительских пород.
Для того, чтобы не провоцировать того или иного поведения собаки, консультант-зоопсихолог в первые минуты обязан оставаться максимально нейтральным по отношению к животному, не делая резких движений и шагов навстречу собаке, не протягивая к ней рук. Желательно произнести несколько слов, обращаясь к собаке. При этом необходимо избегать пространных реплик и внимательно следить за тем, чтобы голос оставался слегка пониженным, ровным, негромким, не выражающим эмоционального напряжения. Если известно, что собака пуглива или возбудима, рекомендуется держать кисти рук в карманах или под полами верхней одежды, чтобы собака их не видела. Начинать двигаться можно только после обнюхивания собакой, когда животное полностью успокоилось. При необходимости следует попросить хозяина успокоить собаку, а в наиболее сложных случаях – увести в то помещение, где собака чувствует себя максимально защищенной, и помочь ей успокоиться.
Поведение собаки при первой встрече с консультантом-зоопсихологом дает основания для более детальных предположений об особенностях ее психики и поведения. При оценке поведения следует исходить из наблюдаемых отклонений от видовых и породных норм.
Собака с хорошо развитой, уравновешенной и устойчивой психикой подходит к посетителю без страха и робости, но и без агрессии. Непродолжительное облаивание, в продолжение реакции на звонок, можно считать вполне допустимым. Она обнюхивает и осматривает нового человека, не реагируя на обычные для этой ситуации мелкие движения. Затем собака отходит в сторону, предпочтительно – к хозяину, и стоя или сидя наблюдает за тем, как консультант здоровается с хозяином, раздевается и проходит в квартиру. Если хозяин подает какую-либо команду, она выполняется молча, без явного протеста.
Если собака при входе консультанта резко возбуждается, долго облаивает нового человека, совершает рывки и выпады в его сторону или, напротив, стремится спрятаться, то это свидетельствует об излишне возбудимой психике, а возможно, и о склонности к трусливой агрессии. Высота лая и характер движений собаки позволяют сделать предварительное заключение об ее самооценке. Чем выше тон голоса, чем резче, порывистее и суетливее движения, тем ниже самооценка собаки и тем менее развито ее мышление и поведение. Визгливые или скулящие призвуки в лае в сочетании с приседанием на лапах, прижатыми ушами, растянутым ртом и "подныривающим" движением морды снизу вверх говорят об общей неуверенности в себе и, в частности, о непонимании поведения человека. Одновременное виляние хвостом является признаком внутреннего конфликта и неспособности принять решение относительно адекватного поведения. Низкий голос, уверенное наступательное движение собаки навстречу посетителю могут быть истолкованы как признак излишней агрессии, причем вполне вероятно, что она обусловлена чрезмерно развитыми охранными стереотипами. Реакция на движения консультанта позволяет судить о развитии аналитического мышления собаки.
Особо отмечается уровень двигательной активности собаки, позволяющий судить о степени ее возбуждения. В течение всей первой стадии визита необходимо внимательно наблюдать за элементами ритуального и коммуникативного поведения собаки, которые дают достаточно верное представление об ее состоянии. Закрепленные элементы ритуального поведения дают возможность судить, например, о привычном страхе (сгорбленная поясница) или о недостаточной самооценке (низкий постав шеи, приседание на задних ногах). Коммуникативное поведение позволяет сделать предварительные выводы о состоянии отношений с хозяином – обращается ли к нему собака, ждет ли его распоряжений, заискивает перед ним, ожидает незаслуженного наказания и т.д.
Судить о типе и развитии контакта собаки и хозяина можно также на основании действий хозяина и реакции собаки. Если хозяин пытается пресечь поведение собаки силой, это означает, что собака не знает требований хозяина к ее поведению, не привыкла выполнять команды, а хозяин не надеется добиться чего-либо при помощи управления поведением. Нередко приходится видеть даже неадекватные действия хозяина, запугивающие собаку или, напротив, провоцирующие ее на излишнюю активность. В этом случае следует попросить хозяина воздержаться от воздействий на собаку с тем, чтобы проанализировать ее самостоятельное поведение.
Поскольку поведение собаки может зависеть от поведения консультанта, то необходимо уточнить у хозяина, насколько типична именно такая реакция на приход незнакомого человека. Часто хозяин собаки сам сообщает о том, что собака ведет себя необычно, а детали позволяют сделать вывод о том, что этому способствует.
Если собака реагирует остро, не успокаивается в течение одной-двух минут, несмотря на команды и воздействия хозяина, то следует попросить увести собаку, желательно – в то помещение, где находится ее место. Входить в это помещение до полного успокоения собаки запрещается! В тех случаях, когда у собаки нет определенного места, рекомендуется увести ее в спальню хозяев. Если место собаки расположено на проходе, в прихожей или коридоре, то проходить мимо него можно только тогда, когда собака этого не видит (в этом случае в последующем разговоре нужно предупредить хозяина о необходимости переноса места).
Нападение на посетителя, а также крайние проявления страха (включая недержание мочи и щенячье поведение у собаки старше 8-9 месяцев) являются признаками серьезных аномалий психики.
Из практических соображений лучше всего попросить разрешения пройти на кухню. Это связано с тем, что собака, как правило, привыкает к тому, что в кухне бывают лишь близкие семье люди, и в этом случае проявляет меньше недоверия к посетителю, ведет себя намного спокойнее. Если собака прячется от консультанта, не надо настаивать, чтобы хозяин немедленно ее привел для осмотра. Это допускается только в том случае, когда собака вообще не хочет выходить из укрытия, но в этом случае поведение собаки говорит о наличии существенных аномалий психики (наиболее вероятны трусость, отсутствие контакта с хозяином и недоверие к нему, неспособность собаки к анализу ситуации). В ожидании успокоения собаки следует начать разговор с хозяином, не обращаясь к собаке, пока она сама не подойдет и сделает попытки познакомиться.
Если же собака сама приходит в то помещение, где находится консультант, полезно попросить хозяина рассказывать о проблемах так, чтобы собака понимала, что речь идет о ней – называть ее имя, упоминать знакомые слова и детали. Реакция собаки на рассказ хозяина дает возможность судить об их взаимопонимании и о том, насколько важно для собаки отношение хозяина к ее поведению.
Нормальной реакцией следует считать спокойное или несколько настороженное наблюдение за консультантом. Попытки собаки вступить в более тесный контакт с консультантом говорят о нарушении стайных стереотипов (критерий "свой-чужой"), а следовательно – о недостаточно развитых отношениях с хозяином. В наиболее ярком проявлении это выглядит как щенячье поведение – стремление заглядывать в лицо, облизывать уши или губы. Отвечать на дружеское поведение собаки запрещается. Наилучший способ пресечения такой инициативы – отсутствие реакции (нулевое подкрепление) или спокойное отстранение от нее. При излишней настойчивости собаки нужно отстранять ее от себя, по возможности – без резких движений и силовых приемов. Силовые приемы (например, несильный, но резкий нажим пальцами под нижней челюстью, сжимание лапы при попытке ее дать) применяются лишь по отношению к самым назойливым собакам.
В случае настойчиво повторяющихся попыток вступить в близкий контакт с консультантом, можно применить прием "отказа в корме", служащий для закрепления критерия "свой-чужой" (подробнее см. раздел 11.1.7). Это делается в конце визита, когда собака уже оценивает консультанта как весьма авторитетного человека, к которому хозяева относятся очень внимательно.
Любое настойчиво повторяющееся поведение собаки может свидетельствовать о ее предрасположенности к закреплению поведенческих доминант. Однако этого еще недостаточно для предположений о наличии невроза навязчивого поведения.
При контакте с собакой имеет смысл произвести диагностические жесты, имитирующие элементы ритуального поведения. Это позволяет предварительно оценить остроту реакций собаки и восприятие поведения незнакомого партнера. Для этого нужно поднести руку к морде собаки сверху, остановив ее на расстоянии, примерно равном длине морды, а затем попытаться приблизить ее вплотную к спинке носа. Нормой является стремление уйти в сторону от руки на расстоянии длины морды. Если собака пугается руки, это говорит о недостаточной самооценке, робости, трусости; попытка огрызнуться и отсутствие реакции на приближение руки к морде свидетельствуют о плохом уровне видовой социализации; излишнее внимание с обнюхиванием руки расценивается как признак недостаточной межвидовой социализации. После этого следует поднести руку к морде собаки снизу. В норме собака отводит голову, не давая прикоснуться к горлу и стремясь видеть руку, может пятиться или отступать вбок. Отсутствие реакции говорит об излишнем доверии к незнакомому человеку и непонимании его действий. Агрессивная реакция может быть признаком трусости или чрезмерной настороженности.
Говорить с хозяином нужно спокойным, размеренным голосом, в несколько пониженном по высоте тоне, негромко и без ярких интонационных перепадов. Жестикуляции и резких движений следует избегать. При необходимости достать какой-либо предмет, нужно делать это плавными, неторопливыми движениями. Если собака ведет себя спокойно, то в диагностических целях можно один-два раза изменить тон голоса, совершить более резкий жест, наблюдая за реакцией собаки на неожиданность. Активность и реактивность собаки дают основания для предположений о динамических характеристиках поведения. Смысл реакции (агрессия, испуг, смещенная реакция и т.п.) позволяют судить о преобладающих мотивациях собаки.
Во время разговора с хозяином собаки ведется постоянное наблюдение за инициативным поведением собаки и за ее реакциями на происходящее. Результаты наблюдения позволяют определить эмоциональный статус собаки и соотношение эмоциональных и рациональных факторов в ее поведении. Это – важная характеристика состояния психики собаки, во многом определяющая собой не только происхождение проблем, но и методы дальнейшей коррекции.
В ходе опроса хозяина целесообразно задать ему следующие вопросы.
Причины выбора породы, пола и данной собаки. Нужно уточнить, чего ожидал хозяин от своей собаки, насколько осознанно ее выбирал, каково было функциональное назначение собаки. Важно также и то, насколько полно представлял себе человек особенности породы. Характер контакта в данной паре и уровень его развития непосредственно зависят от того, реальны ли были ожидания человека и оправдались ли они – в этом может заключаться источник субъективных проблем. Если собака попала к данному хозяину случайно или в силу стечения обстоятельств (навязана родственниками и друзьями, подарена без желания будущего хозяина, подобрана, спасена и т.д.), следует оценить исходное состояние собаки (возможны серьезные проблемы в прошлом), а также определить, знал ли хозяин, с какими трудностями может столкнуться.
Известные хозяину данные о наследственности собаки. Следует отметить известных предков и наличие в родословной кровей известных питомников с тем, чтобы по направлениям разведения питомника или клуба и потенциальной фамильной наследственности сделать предположения о возможных врожденных стереотипах и развитии общевидовых стереотипов или их угасании. Для метисов примерно устанавливается доля наследственности каждой из родительских пород и возможность смешения пород в более дальних коленах (с последующим уточнением по степени выраженности породных предрасположенностей).
История выращивания и индивидуального развития собаки. Особого внимания заслуживают "критические периоды" в развитии щенка и молодой собаки (см. раздел 6.2). Отмечаются события этих периодов, предположительно связанные с проблемой, которые могли привести к возникновению аномалии психики или поведения. Анализируется возрастное развитие контакта с хозяином. Если собака взята хозяином позже щенячьего возраста, рекомендуется специально проверить развитие тех уровней психики, история развития которых хозяину неизвестна.
Сведения о рабочих качествах, дрессировке и обучении собаки. Обязательно следует задать хозяину вопрос о том, как он готовил собаку к ее функциональным обязанностям (если ставил себе такие цели), как и у кого проходил курс общего послушания, какое значение придает дисциплинарной дрессировке, обучению и управлению поведением в быту, с какими трудностями столкнулся. При нарушениях реакций на события и затруднениях в формировании сложного поведения следует обратить особое внимание на развитие процесса принятия решений в целом и возможные аномалии психической деятельности на каждом из его этапов. Важен вопрос о том, в каком возрасте собака проходила дрессировку и обучение. Поскольку многие аномальные формы поведения имеют стереотипную составляющую, необходимо оценить, насколько жестко формировались стереотипные навыки – процесс дрессировки, в силу активизации стереотипного уровня и некоторого подавления стратегического мышления и самостоятельности собаки, может закрепить и нежелательные формы поведения. В целях определения роли инструктора-дрессировщика необходимо задать вопрос о том, выполнял ли он сам те или иные действия и упражнения с собакой или все делалось только хозяином. Одновременно выявляется и уровень представлений хозяина о роли собаки в жизни человека и о характере их взаимодействия. Если собака дрессирована "на охрану", необходимо оценить методику дрессировки и степень ее соответствия породным и индивидуальным психическим особенностям собаки. Следует иметь в виду, что неадекватная дрессировка, например, в возрасте созревания, может закрепить поведение самозащиты, имитирующее охрану хозяина.
Уточнение характера проблемы и времени ее возникновения. Оценка проблемы зависит от возраста, в котором она возникла. Особо внимательного отношения заслуживают "критические периоды" в течение первого года жизни собаки, затем возраст около двух лет (окончательное психологическое созревание и формирование самооценки) и около шести лет (возраст снижения адаптивных возможностей, когда, кроме прочего, проявляются ранее заложенные кумулятивные стрессы, приводящие к возникновению аномалий).
Испробованные ранее способы решения проблемы. Если речь идет о взрослой собаке, то весьма вероятно, что хозяин уже пытался (самостоятельно или с чьей-либо помощью) корригировать поведение собаки. В этом случае необходимо тщательно проанализировать методику коррекции, степень ее соответствия характеру проблем, породе, возрасту и индивидуальным особенностям. Следует особенно внимательно отнестись к возможной квалификации советчика – нередки случаи, когда хозяин собаки легковерно принимает рекомендации первого попавшегося знакомого. Во многих случаях такое "самолечение" способно лишь усугубить имеющиеся проблемы и добавить к ним новые. Одновременно выявляются и отбрасываются бесперспективные приемы и методы, а характер возникших трудностей позволяет уточнить более эффективную методику коррекции.
Отношение собаки к сородичам и степень видовой социализации. При первом визите далеко не всегда предоставляется возможность наблюдать за общением собаки с сородичами. Следует подробно расспросить хозяина о поведении собаки на прогулке, при встрече с другими собаками; если собака молода (менее двух лет) полезно бывает расспросить хозяина о том, как протекали три периода социализации. Кроме полезной информации о развитии собаки, эти данные позволяют определить целесообразность использования собаки-наставника, а также правильно выбрать породу, характер и социальный ранг собаки-наставника.
В ходе опроса выявляются также аномальные физиологические проявления (от капризного аппетита и недержания мочи до судорожных припадков), которые в некоторых случаях позволяют связать аномальное состояние психики с общим состоянием внутренней среды и с заболеваниями в частности.
Во время опроса хозяина ведется пассивное наблюдение за поведением собаки, позволяющее оценить ее отношение к происходящему и выявить основные формы бытового поведения. Здесь возможны несколько основных вариантов, заставляющих предполагать наличие не реактивных состояний, а скорее – аномалий развития. Естественно, возможны и некоторые индивидуальные отклонения от этих "типовых" форм. При оценке поведения собаки необходимо учитывать специфику породы и нормы возрастного развития.
1. Собака находится в стороне от людей, ведет себя настороженно, остро реагируя на каждое движение и на изменения тона голоса лаем или проявлениями страха. Никаких попыток обнюхать консультанта и познакомиться с ним собака не предпринимает. Хозяин почти не обращает внимания на поведение собаки, лишь иногда пытается одернуть ее окриком или командой, которую собака не выполняет или выполняет с явным страхом. Хозяин оценивает проблемы как исключительно свои, считая, что ему "не повезло с собакой" (неважно, приписывает ли он это породе, наследственности или индивидуальному характеру собаки).
Предварительный вывод: контакт развит слабо, наиболее вероятный его тип – дикий или бытовой. Весьма вероятно депривационное развитие в течение первого года жизни ("синдром ранней депривации"). Критериальный уровень психики (а следовательно, и аналитическое, вариативное и стратегическое мышление, прогнозирование результата поведения) не развит, модальный уровень существенно искажен. Межвидовая социализация развита крайне слабо. Вопрос о видовой социализации подлежит уточнению. Весьма возможна психическая перегрузка в присутствии незнакомого человека.
2. Собака по команде хозяина уходит на свое место и все время находится там, с несколько отрешенным видом, не делая попыток самостоятельно выйти. Постоянно следит за поведением консультанта, но никаких инициативных действий не предпринимает. Хозяин лишь изредка взглядывает на собаку, собака за его рассказом не следит. Проблемы приписываются плохой дрессировке или неподходящей наследственности. В числе испробованных способов решения проблем первое место отводится нормативной дрессировке. Если собака в возрасте, то нередко выясняется, что она много работала, а проблемы начались после окончания активной работы (синдром депривации). Возможен невротический отказ от общения, возникающий на почве недостаточной самостоятельности.
Предварительный вывод: наиболее вероятный тип контакта – формальный. Преобладает по активности (вплоть до гипертрофии) стереотипный уровень. Развитие критериального уровня, как правило, недостаточно. Возможно подавление модального и более высоких уровней СИМ. Вопрос о степени видовой и межвидовой социализации подлежит уточнению. Весьма вероятна связь возникших проблем с синдромом депривации после прекращения работы. Дополнительный диагностический прием: следует сделать резкое движение (встать, наклониться к своей ноге и т.п.) и по реакции собаки, определить смысл собственных мотиваций собаки, а по действиям хозяина – то, насколько подавляется самостоятельность животного.
3. Собака находится в стороне, но не на своем месте. Если хозяин отправляет ее на место командой, собака выходит оттуда по собственной инициативе. За консультантом следит внимательно, но без особой настороженности. Мимика собаки спокойная, возможно доброжелательная. Активных попыток вступить в близкий контакт с консультантом не предпринимает. Возможно также излишне доверительное отношение к консультанту, проявляющееся в том, что собака может лечь в расслабленной позе, повернуться животом к постороннему, уснуть. Хозяин в ходе разговора постоянно смотрит на собаку, может обращаться к ней и даже вести разговор от ее имени. Если собака не спит, то, слыша свое имя, взглядывает на хозяина, может подходить к нему и пытаться приласкаться, но постоянно за его рассказом не следит.
Предварительный вывод: тип контакта подлежит уточнению, но развитие его оценивается как хорошее. Развитие психики в целом удовлетворительное, проблемы, по всей вероятности, имеют локальный характер и обусловлены ситуативно. Если собака расслабляется и засыпает, следует отметить недостаточность прогнозирования. Возможны психические перегрузки как следствие плохо развитого процесса принятия решений. Возможны такие проблемы, как недоразвитие сенсорного восприятия и пространственной ориентации. Межвидовая социализация достаточна, вопрос о развитии видовой социализации подлежит уточнению. При решении проблем можно опереться на отношения собаки с хозяином и ее доверие к человеку. Дополнительные диагностические приемы: полезно попросить хозяина рассказать о каком-либо типичном эпизоде, относящемуся к детству собаки, чтобы оценить уровень его представлений о видовой специфике собаки; можно рассказать об аналогичном случае с собакой другой породы, чтобы по сопоставлению оценить, насколько точно хозяин представляет себе породную специфику.
4. Собака некоторое время держится в стороне, несколько насторожена, затем подходит, чтобы обнюхать консультанта – слегка настороженно или с доверием. Хозяин не предпринимает попыток ее остановить, относясь одобрительно или даже умиляясь. О проблемах собаки хозяин говорит с сочувствием, воспринимая их не только как свои собственные. Собака, познакомившись с консультантом, снова отходит в сторону и ведет себя совершенно спокойно, время от времени смотрит на хозяина. Рассказ хозяина слушает и понимает, реагируя на отдельные фразы. При неожиданных движениях консультанта смотрит в лицо хозяина, ожидая подсказки.
Предварительный вывод: психика собаки развита гармонично, контакт с хозяином очень хороший. Проблемы либо субъективно преувеличиваются хозяином, что является следствием недостаточного понимания видовой и/или породной специфики собаки, либо носят сугубо локальный характер, проявляясь в иной ситуации. Фоном для неадекватного поведения может служить психическая перегрузка в той среде, к которой собака меньше адаптирована (в транспорте, за городом, на улице). Для диагностики проблем необходимо наблюдение и обследование в другой ситуации. Одним из факторов, усугубляющих проблемы психики и поведения, может быть излишне формальная дрессировка и неадекватные средства общения в ходе дрессировки ("командный голос"). Примечание: при реакции на психические перегрузки возможна неожиданно острая реакция на конкретные действия консультанта (попытка встать, резкое движение, повышение голоса и т.п.). Дополнительный диагностический прием: полезно попросить хозяина поиграть с собакой или приласкать ее – наблюдение за эмоциональными формами общения дает возможность уточнить тип контакта; для уточнения влияния дрессировки следует предложить хозяину продемонстрировать выполнение простейшей команды.
5. Собака держится в непосредственной близости от хозяина, настороженно следя за консультантом. Хозяин в ходе разговора постоянно гладит или почесывает собаку. На изменение тона голоса и движения консультанта собака реагирует без явно выраженного страха, но может теснее прижиматься к хозяину, отворачиваясь от консультанта. Знакомиться с консультантом не пытается.
Предварительный вывод: наиболее вероятный тип контакта – эмоциональный. Весьма вероятен дисбаланс трех средних уровней СИМ: критериального, эмоционального и социального, тяжесть проявлений которого зависит от породы собаки. Возможно преобладание эгоистических форм поведения и проявления "комплекса сверхценности". Возможны тяжелые нарушения стайных стереотипов – внутренний конфликт вседозволенности и ответственности (особенно у мелких собак). Весьма вероятна зависимость собаки от хозяина. Примечание: аномалии выражены тем тяжелее, чем крупнее собака и чем более функционально назначение породы.
6. Собака очень активно знакомится с консультантом, старается обратить на себя его внимание, может приносить игрушки или пытается приласкаться. Хозяину удается отвлечь внимание собаки только резким окриком, игрушкой или лакомством. При этом возможно щенячье поведение по отношению к хозяину. Собака может реагировать на резкое движение консультанта испугом, но потом успокаивается и возвращается к нему.
Предварительный вывод: контакт хозяина с собакой недостаточен, социальная структура существенно нарушена. У собак рабочих пород весьма вероятна недостаточность стереотипного и критериального уровней. Основные проблемы, вероятнее всего, связаны с плохим развитием социального уровня СИМ. Межвидовая социализация не развита. Собака не способна проанализировать поведение незнакомого человека и адаптироваться к нему, возможно, вообще не понимает требований хозяина. Возможны сопутствующие нарушения процесса принятия решений. Если это поведение появилось внезапно (хозяин рассказывает о том, что раньше, до какого-то события собака вела себя с посетителями более сдержанно), вполне вероятен разрыв контакта. Дополнительный диагностический прием: следует попросить хозяина подозвать собаку, приласкать ее, а затем дать ей какую-либо простую команду. По реакции собаки на эти действия хозяина можно уточнить недостающую компоненту контакта.
В некоторых случаях собака ведет себя в присутствии консультанта нетипично, о чем сообщает хозяин. Если собака несколько суетливо перебирает разные формы поведения, пытаясь угадать, что именно окажется наиболее адекватным (хозяин при этом не вмешивается в действия собаки), это говорит о растерянности, недостаточно развитом стратегическом мышлении и об отсутствии управления поведением со стороны хозяина.
Наиболее возбудимые и наименее развитые психически собаки в присутствии консультанта могут испытывать такую психическую перегрузку, что начинают зевать и даже засыпают (запредельное торможение). Чем быстрее это происходит, тем серьезнее аномалии развития стереотипного и критериального уровней СИМ; можно также сделать предварительный вывод о неврастеническом статусе.
После опроса хозяина и пассивного наблюдения за поведением собаки можно дополнить выводы, проведя активную экспресс-проверку состояния основных структур СИМ.
Для проверки развития видовых стереотипов рекомендуется приблизиться к месту собаки. По активности реакции определяется развитие территориальных стереотипов. Можно также взять в руки игрушку или другую принадлежащую собаке вещь, оценивая по реакции животного развитие так называемого "чувства собственности", которое также обусловлено видовыми стереотипами в совокупности с самосохранением.
Активная проверка реакций собаки может включать в себя замах на собаку (с предметом или без него), топанье ногами, резкий выпад в сторону собаки. При этом необходимо соблюдать правила, обеспечивающие безопасность консультанта и всех присутствующих. Одновременно с развитием стереотипов субъективно оцениваются активность, реактивность и адаптивность поведения. Смысл этой оценки в целом остается таким же, как и при полной проверке динамических характеристик. По отношению к трусливым и агрессивным собакам, а также при предположительном неврастеническом статусе эта проверка не производится.
Развитие степени межвидовой социализации оценивается по сравнению выполнения команд хозяина и команд, поданных другим членом семьи. Если диагностируется слабое развитие контакта с хозяином, то консультант может подать собаке свою команду, чтобы проверить развитие стереотипного и критериального уровней и, возможно, выявить ошибки хозяина. При этом имеет смысл подавать контрольную команду в стиле, противоположном стилю хозяина.
Если необходимо дополнительно уточнить характер отношений собаки с хозяином, можно попросить его под каким-либо предлогом выйти в другое помещение. По реакции собаки на уход хозяина и по изменению ее поведения определяется не только уровень развития контакта с хозяином, но и дополнительно уточняются причины аномалий. При нормальном контакте собака чаще всего уходит за хозяином или, по крайней мере, смотрит ему вслед. Если собака не стремится уйти за хозяином, но, оставшись одна, пугается консультанта, то это говорит о плохом понимании ситуации и недостаточном развитии аналитического мышления. Если собака уходит на свое место и оттуда наблюдает за консультантом, то можно предположить ее неуверенность в своем праве на территорию и недостаточность самооценки. В том случае, если собака становится более активной в попытках завязать контакт с консультантом, следует сделать вывод о крайне неудовлетворительном состоянии отношений с хозяином, в чем и может скрываться причина аномалий.
Для дальнейшего уточнения характера аномалий иногда бывает целесообразно проверить адекватность основных реакций собаки, что делается обязательно в присутствии хозяина. С этой целью рекомендуется применить ряд диагностических воздействий.
Во-первых, можно уронить небольшой предмет, не издающий при падении громкого звука (легкая тетрадь, перчатка, носовой платок и т.п.). Нормой является ориентировочное поведение с выжидательной настороженностью. Острая реакция страха или агрессии может говорить об аномалиях фактографического уровня. Резкое изменение поведения и любое неадекватное поведение свидетельствует о наличии невротической доминанты, активизирующейся при перевозбуждении.
Во-вторых, рекомендуется хлопнуть в ладоши или резко ударить об стол тетрадью, книгой и т.п. Нормальная реакция – осторожность, сменяющаяся ориентировочным поведением. Любая другая реакция истолковывается как неадекватная – она свидетельствует о непонимании собакой происходящего и острой психической перегрузке.
В-третьих, полезно положить руку на холку собаки (если собака не проявляет агрессии при любом жесте). Острая реакция страха говорит о нарушении видовых стереотипов или крайней трусости собаки.
В ходе обследования состояния психики собаки могут выполняться и другие тестовые действия, описанные в Приложениях 2 и 10.
Затем целесообразно предложить произвести одно из этих действий хозяину собаки. Реакция страха или агрессии (даже очень слабо выраженная) с большой вероятностью свидетельствует о психической травме и/или разрыве контакта с хозяином.
При наличии аномалий, обусловленных реактивными состояниями, в поведении собаки отмечаются существенные признаки психической перегрузки:
постоянный лай, визг, скуление в присутствии постороннего;
длительные суетливые движения, беспорядочный бег по комнате;
не прекращающиеся проявления агрессии (чаще всего – трусливой);
заискивающее и щенячье поведение по отношению к консультанту или по отношению к хозяину в присутствии постороннего (если это поведение не является типичным для собаки);
крупная дрожь сдерживаемой моторики или острая реакция страха в ответ на движение и изменение тона голоса консультанта;
недержание мочи;
резкое изменение поведения без видимых причин;
любое неадекватное поведение (например, стремление грызть предметы, ловить собственный хвост и т.п.);
ярко выраженное игровое поведение;
полное безразличие к присутствию и действиям консультанта, апатия, отсутствие реакции на воздействия хозяина;
попытки спрятаться.
В зависимости от того, сколько таких признаков проявляются во время визита и насколько ярко они выражены, можно сделать вывод о тяжести состояния собаки. При ярко выраженной реакции на присутствие и действия консультанта вступать в дальнейший контакт с собакой запрещается, чтобы не усугубить ее состояние. Собаку следует увести в то помещение, где она чувствует себя наиболее защищенной, и анализировать ее состояние главным образом со слов хозяина. В наиболее тяжелых случаях (подозрение на психоз!) реакция собаки не прекращается даже в закрытом помещении.
Если есть основания для предположений о перенесенной собакой психической травме, необходимо максимально подробно расспросить хозяина о событии, послужившем причиной стресса, и сопутствующих обстоятельствах, которые могли отягчить состояние собаки. Так, например, при аномалиях социальных отношений таким обстоятельством может служить присутствие другой собаки; в любом случае стрессовое состояние отягчается предшествующей психической перегрузкой; нередко в качестве отягчающего обстоятельства выступают действия хозяина или других близких людей. Это позволяет точнее проанализировать причины и механизм наступления острого стресса. Характер изменений в поведении в подобных случаях также указывает на источник аномалии. Следует помнить о том, что интерпретация событий хозяином с большой вероятностью носит излишне субъективный характер и подлежит внимательному профессиональному анализу исключительно на основе достоверных фактов.
После осмотра в квартире можно пригласить хозяина выйти с собакой на улицу, чтобы определить влияние внешней среды на состояние психики и поведение собаки. Иногда на этом настаивает сам хозяин, которому нельзя отказывать в этом даже в случае полной очевидности диагноза. Консультант должен выйти на улицу первым и ожидать выхода собаки в нескольких шагах напротив двери. Это дает возможность наблюдать за реакцией собаки на резкое изменение среды при выходе из замкнутого пространства. Выход собаки из дверей может сопровождаться испугом, агрессией, перевозбуждением (лай, суетливые движения) и т.д. Одновременно оцениваются действия хозяина по управлению поведением собаки. Любое резкое изменение поведения по сравнению с домашней обстановкой расценивается как признак психических перегрузок и хронического стресса, являющегося следствием "синдрома ранней информационной недостаточности". Уверенная и активная агрессия при появлении посторонних в момент выхода на улицу – частый признак неадекватной дрессировки или гипер-охраны ("поисков врага"). Если хозяин пытается безуспешно сдерживать собаку (например, исключительно силовыми приемами), то становятся очевидны его ошибки в управлении поведением собаки.
На практике совместный выход на улицу чаще происходит во время первого занятия по корригирующей программе, но, тем не менее, он представляет собой часть диагностики. При наблюдении за поведением собаки на улице, в динамичной и многофакторной среде, появляются широкие возможности для уточнения предварительных заключений о состоянии психики собаки. В то же время оценивается и действие потенциальных стресс-факторов (транспорт, присутствие других собак, поведение детей, других людей, присутствие кошек, громкие звуки и т.п.). Если в прогулке участвует собака-наставник, то по характеру ее реакций на поведение обследуемой собаки можно уточнить особенности поведения, а также полностью диагностировать развитие видовых социальных представлений и ритуального поведения.
В ходе прогулки следует попросить хозяина частично или полностью воспроизвести весь режим обычной прогулки (за исключением свободной прогулки в парке или на пустыре), не давая ему указаний относительно управления поведением до появления окончательной уверенности в диагнозе. Если хозяин сообщает о наличии какого-либо фактора или ситуации, особо сильно влияющей на поведение собаки, необходимо смоделировать это воздействие. Окончательная разработка программы коррекции становится возможной только тогда, состояние психики и поведение собаки исследовано во всех критически важных ситуациях и формах и полностью определен индивидуальный баланс мотиваций.
По результатам обследования состояния психики собаки заполняется форма "Анализа состояния психики", данные которой служат основанием для выбора методики коррекции (см. Приложения 10 и 11). Кроме того, при необходимости (по просьбе хозяина или для других целей) может быть составлено заключение (см. Приложение 12), содержащее прогноз социально значимого поведения (в частности, агрессии) и характеристику факторов, обуславливающих поведение собаки.
10. ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ КОРРЕКЦИИ ПСИХИКИ И ПОВЕДЕНИЯ У СОБАК
10.1. Соотношение коррекции поведения и коррекции психики собаки
Методы коррекции психики и поведения у собак представляют собой совокупность общих и специальных приемов, направленных на устранение причин аномалий и формирование желательного или, по крайней мере, допустимого поведения собаки.
Собственно коррекция поведения собаки состоит в подавлении или закреплении нежелательных и желательных (соответственно) поведенческих проявлений, а также в выработке форм поведения, допустимых с точки зрения хозяина и/или социума.
Используемые сегодня методы коррекции поведения базируются на формировании желательного или, по крайней мере, допустимого поведения (выработка заместительного поведения или несовместимого поведения), а многие конкретные приемы хорошо разработаны в бихевиоризме, в теории и практике дрессировки. Основой для коррекции поведения становится процедурное формирование поведения, предполагающее постоянное управление поведением собаки.
Успех коррекции поведения как таковой полностью зависит от того, насколько удачно продуманы варианты поведения и схема их выработки. Многое определяется также эффективным применением положительных и отрицательных подкреплений. Решающим фактором успеха становится квалификация инструктора и его понимание происхождения проблем.
Однако, приходится констатировать, что любые, даже самые изощренные методы коррекции поведения имеют существенные ограничения. Во многих случаях выработка желательных и допустимых форм поведения существенно осложняется особенностями психики собаки, зачастую приводящими к ее неспособности выполнить и закрепить необходимые действия. К числу важнейших таких особенностей относятся недостаточно развитые интеллектуальные операции и процесс принятия решения в целом, а также неверно сформированные критерии принятия решения и заниженная самооценка собаки. Процесс и результаты коррекции поведения могут также зависеть от характера отношений собаки с хозяином, вплоть до "незначительных" деталей коммуникативного поведения, но отношения с хозяином, понимаемые в дрессировке только как подчинение собаки человеку, используются недостаточно активно. Коррекция поведения не может также повлиять на состояние нервной системы собаки, которое само по себе может быть причиной нежелательного поведения.
Необходимо также иметь в виду, что любое воздействие на животное, включая все дрессировочные приемы, оказывает непосредственное влияние на различные уровни психики, а не только на формирование или угашение стереотипов. Обычным результатом практической коррекции поведения становится закрепление побочных связей поведения с второстепенными факторами – например, с местом, временем, стилем подачи команд или даже с одеждой партнера. Наиболее очевидна связь с социальным уровнем – воздействие на отношения с хозяином, а сам результат коррекции может зависеть, например, от того, с кем из членов хозяйской семьи находится собака. Предусмотреть и исключить влияние этих факторов почти невозможно ввиду их многообразия и сложных комбинаций между собой.
По существу, все методы коррекции поведения имеют целью реформирование конкретной формы активности собаки, но одновременно затрагивают и механизмы психики, но это влияние не становится целенаправленным и не распространяется на реформирование процесса принятия решений. Непредсказуемость и почти случайность воздействий на разные структуры психики может свести к нулю ценность результатов, полученных в отношении конкретной формы поведения, поскольку непредвиденные цепочки следствий часто приводят к возникновению новых форм приспособительного и/или стрессового поведения.
Угашение нежелательного поведения обычно осуществляется за счет использования максимально приоритетной мотивации самосохранения (силовые воздействия и угрозы, исходящие от хозяина, выполняемые другими людьми или даже "объективизированные" при помощи различных устройств). Однако при этом не учитывается ни наличие других мотиваций, ни суммирование разных причин для активизации самосохранения и страха. Так, например, при коррекции разгромов квартиры в отсутствие хозяев при тревожных ожиданиях собаки (невроз одиночества) за счет шоковых методов или наказаний вполне вероятным исходом может стать не только появление других форм невроза одиночества, но и развитие неврастении различных степеней тяжести (вплоть до непроизвольного мочеиспускания при разных обстоятельствах). При "забивании" агрессивной собаки сам метод коррекции становится постоянным источником агрессии самозащиты и может привести к еще более тяжелым конфликтам.
Иными словами, в тех случаях, когда нежелательное поведение представляет собой результат аномалий развития психики или проявление того или иного стрессового состояния, угашение конкретных форм поведения не приводит к устранению первопричин, а может, напротив, существенно их усугублять. В этих случаях испытываемые собакой стрессовые напряжения, как правило, влекут за собой появление других проблем поведения, а связь между разными следствиями одной и той же причины нередко ускользает от внимания хозяина собаки и кинолога-инструктора.
Кроме того, для ряда проблем выработка заместительного поведения практически невозможна (это касается, например, привычки собаки испражняться дома, ложной беременности и других видов неврозов и т.п.). Поэтому можно утверждать, что методы коррекции поведения бессильны при стрессовых и реактивных состояниях, что резко ограничивает их практическую применимость в реальных случаях.
Поэтому надежная долгосрочная коррекция практических проблем становится возможной только на основе изменения вероятности того или иного поведения, которая определяется процессом принятия решений. Для этого необходимо выбирать такие воздействия, которые изменяют субъективную оценку результативности и эффективности поведения. Только такие методы изменяют критерии принятия решений, заставляя животное искать иные способы приспособления к среде и требованиям хозяина. Такие воспитательные приемы преследуют долгосрочные цели и позволяют выработать устойчивые формы поведения за счет реструктуризации мотиваций. Поэтому методы коррекции поведения должны выбираться сугубо индивидуально, с учетом породных возможностей и тех приспособительных стереотипов, которые выработаны собакой в жизненном опыте.
Собственно говоря, любое естественное поведение живого существа, является самоподкрепляемым (в терминологии бихевиористов), причем подкреплением служит удовлетворение актуальной потребности. Независимо от того, насколько то или иное поведение собаки соответствует требованиям человека, оно ни в коем случае не бесцельно и определяется индивидуальными мотивациями животного. Следовательно, ключом к пониманию природы подкрепления служит анализ актуальных в данной ситуации потребностей (мотивационный анализ). В свете этого изменение вероятности того или иного поведения становится возможным только при реформировании мотиваций. Становится понятным, почему изменение поведения за счет регулирования его условными рефлексами (дрессировки) часто оказывается неэффективным: в последующем любое изменение внешней и/или внутренней среды может повлечь за собой актуализацию какой-либо потребности, которая придет в существенное противоречие с выработанными рефлексами.
Та же концепция психической деятельности и формирования поведения объясняет и тот широко известный в практике факт, что силовые методы ("дрессировка методом физической невозможности" – в терминологии Карен Прайор), применяемые после принятия решения, могут только предотвратить сиюминутную реализацию поведения, но не способны оказать влияния на последующее принятие решений. Ведь в этом случае результат поведения отсутствует. Следовательно, животное не может оценить ни результативность, ни эффективность, которые определяют собой этап прогнозирования последствий. В этом случае вероятность повторного принятия соответствующего решения и реализации поведения не изменяется.
Коррекция психики собаки направлена на устранение первопричин неадекватного поведения путем реформирования структур любого из уровней СИМ и соответствующих им интеллектуальных механизмов, изменения индивидуального баланса мотиваций, совершенствования процесса принятия решений, развития отношений с хозяином, а также (при необходимости) изменения динамических характеристик поведения. Изменение поведение становится при этом логическим следствием реформирования всех аспектов психической деятельности животного и совершенствования процессов приспособления к реальности.
Результаты коррекции психики выражаются в следующих эффектах:
повышение устойчивости центральной нервной системы к процессам возбуждения и выработка уравновешивающих процессов торможения;
совершенствование сенсорного восприятия и пространственной ориентации;
разработка анализа среды и снижение сопутствующих перегрузок;
активизация наследственных стереотипов, устранение нежелательных и выработка желательных стереотипов поведения для стандартных ситуаций;
оптимизация критериев принятия решений и приведение их в соответствие с требованиями хозяина;
оптимизация самооценки собаки, определение ее ранга в социальной структуре;
усиление взаимного доверия собаки и хозяина, повышение ответственности человека за поведение собаки;
развитие отдельных видов мышления и процесса принятия решений в целом.
Окончательным результатом коррекции становится изменение процесса принятия решений и, как следствие, изменение вероятности реализации того или иного поведения. Вероятность нежелательного поведения снижается, а вероятность желательного – повышается. Следует подчеркнуть, что это достигается за счет устойчивых изменений в собственной психической деятельности собаки, а поэтому не зависит ни от команды хозяина, ни даже от его присутствия.
Методы коррекции психики намного более изощренны и индивидуальны, чем методы коррекции поведения, а выбор и комбинация этих методов целиком и полностью зависят от индивидуального состояния психики, корригируемого уровня СИМ, и причин, по которым аномалии могли стойко закрепиться. Важным аспектом коррекции психики является и состояние отношений с хозяином – как правило, это именно тот фактор, который способствует возникновению проблем и позволяет им приобрести устойчивые формы. Работа по коррекции психики в значительной мере строится на совершенствовании управления поведением, что дает возможность повысить степень доверия собаки к хозяину и одновременно помогает человеку лучше понимать свою собаку.
Коррекция психики проводится как для устранения аномалий развития психики, так и для вывода собаки из патологических реактивных состояний.
Коррекция психики с целью устранения аномалий развития используется преимущественно у взрослых собак при наличии стойко закрепленных отклонений от нормального поведения. У щенков и молодых собак аномалии развития носят по преимуществу временный характер, а меры по их устранению соответствуют обычным воспитательным мероприятиям с той лишь разницей, что они могут не совпадать по своему характеру с действительным этапом развития (биологическим возрастом) собаки. В корригирующих целях возможно возвращение, например, к игровым формам поведения даже у взрослой собаки. Зачастую естественное развитие психики предоставляет возможность совмещения воспитательных и корригирующих мероприятий. Так, например, в семимесячном возрасте коррекция стереотипного уровня СИМ (даже при искажении видовых стереотипов) в целом совмещается с обычной работой по дисциплинарной дрессировке, дополняя ее; коррекция социального уровня и ритуальных форм поведения может сочетаться с воспитательной работой по формированию самооценки у молодой собаки и так далее. Такая работа значительно облегчается за счет естественной возрастной активности соответствующих уровней СИМ и механизмов психики.
Коррекция реактивных состояний возможна в любом возрасте. Впрочем, следует заметить, что вероятность возникновения таких аномалий минимальна до наступления "возраста страхов" – детская психика в большей степени защищена от стрессовых воздействий, а вероятность их меньше, чем для взрослой собаки, в силу естественных причин. Тем не менее, встречаются случаи тяжелых стрессов любого типа и психических травм, относящихся к раннему возрасту. Такие реактивные состояния нередко остаются не выявленными в течение всего первого года жизни и даже значительно долее, что существенно осложняет работу.
Заметим, что реактивные состояния по существу также представляют собой приспособительные механизмы, отвечающие удовлетворению некоторой потребности – нередко это потребность в психической релаксации и разрядке, то есть, в избавлении от психического напряжения, возникающего в результате стрессовых воздействий и превосходящего возможности животного.
Очевидно, что коррекция психики ни в коем случае не сводится к подавлению нежелательного и неадекватного поведения с заменой его другим, более допустимым. Целью этой работы является изменение представлений и мотиваций собаки. Это достигается за счет реформирования структуры доминант, определяющих собой вероятность реализации того или иного поведения. Для осуществления этой задачи используется мотивационный анализ поведения, позволяющий подавить приоритетные собственные мотивации за счет усиления конкурирующих или компенсирующих мотиваций, а также за счет выработки заместительных мотиваций.
Практические формы коррекции психики включают в себя базовую программу стабилизации психики, которая направлена на изменение динамических характеристик поведения, и этап развития отдельных мыслительных операций и процесса принятия решений в целом, повышение самооценки и совершенствование отношений с хозяином. На втором этапе используются дополнительные развивающие упражнения, выбираемые в соответствии с источниками проблемы.
10.2. Режимы психической деятельности
Основой для анализа режимов психической деятельности, как и во всем остальном, служит основополагающая идея о сути психической деятельности как механизма реагирования и приспособления к состоянию внешней и/или внутренней среды. Следовательно, вероятность принятия того или иного решения и реализации конкретного варианта поведения определяется субъективной оценкой адекватности, результативности и эффективности этого поведения с точки зрения удовлетворения актуальной потребности. Поэтому реализуемые субъектом варианты поведения обуславливаются тем, под влиянием каких внешних и внутренних факторов протекает принятие решений. Степень субъективной оценки возможностей эффективного приспособления (с точки зрения вероятности удовлетворения потребностей) выражается в эмоциях субъекта, вызывающих определенные процессы возбуждения в ЦНС. От их комбинации и интенсивности, в свою очередь, непосредственно зависит и выраженность поведенческих реакций любого субъекта.
В этой связи становится понятным, в частности, тот факт, что запоминание информации обусловлено силой сопутствующих эмоций. Информация, лишенная прагматики, то есть, не затрагивающая никаких потребностей субъекта не вызывает эмоций. Тем самым, она не приводит к необходимости поведенческой активности и, следовательно, не порождает процесса возбуждения. В этом случае информация уходит от внимания и не запоминается. В то же время то, что касается возможности удовлетворения потребностей, требует выраженной приспособительной поведенческой реакции, а поэтому становится значимым фактором и запечатлевается в СИМ в качестве существенной информации.
Собственно говоря, сила эмоционального отклика на событие выражается в интенсивности соответствующего процесса возбуждения в центральной нервной системе, который и служит механизмом, запускающим процесс принятия решения и/или приводящим в действие некоторую поведенческую доминанту. Регулирование силы эмоционального отклика собаки на те или иные события и соответствующих процессов возбуждения ЦНС не только представляет собой самостоятельную задачу психокоррекции, но и способствует запечатлению информации любого уровня СИМ, предъявляемой в этот момент субъекту, и, как следствие, реформирует структуры СИМ. Однако интенсивность возбуждения, превышающая индивидуальные возможности приспособления субъекта, может привести к эмоциональному стрессу, изменяющему поведенческие реакции субъекта и влекущему за собой более или менее стойкие нарушения процесса принятия решений в дальнейшем.
Поэтому для анализа поведения и его реформирования крайне важно оценить эмоциональный отклик субъекта на те или иные события и управлять им. Мы предлагаем эмпирическую зависимость, качественно учитывающую те факторы, которые повышают или снижают силу эмоционального отклика.
EMBED Equation.3 EMBED Equation.3 (3)
Здесь Е обозначает силу эмоционального отклика субъекта на события; S – значимость события с точки зрения активных потребностей; N – новизна информации; I – объем предъявляемой информации (количество событий и динамика их во времени); P – вероятность самостоятельного удовлетворения активной потребности; H – оценка возможной помощи (помехи). Следует отметить, что все эти величины не имеют количественных значений и могут быть оценены только качественно в некоторых условных единицах.
Значимость события S характеризуется тем, насколько данное событие требует активной поведенческой реакции (прагматический аспект информации). Она непосредственно влияет на поведение субъекта и сопоставляется с приоритетом тех потребностей и мотиваций, которые затрагиваются этим событием. В общем случае значимость можно оценивать по данным мотивационного анализа с учетом индивидуальности субъекта, сложившейся в его жизненном опыте.
В пределах одной и той же потребности могут существовать события, также ранжируемые по субъективной значимости (разная степень угрозы, более и менее привлекательная пища и т.д.). Если одно и то же событие затрагивает две или несколько потребностей, то его значимость может представлять собой некую "алгебраическую сумму" значимостей этих потребностей, усиливающих и дополняющих друг друга или, наоборот, конкурирующих друг с другом. Представление о взаимодействии потребностей обеспечивается мотивационным анализом, который учитывает как "типовой", так и индивидуальный баланс приоритетов потребностей.
Фактор значимости S играет особую роль с точки зрения практической зоопсихологии. С одной стороны, субъективная оценка значимости непосредственно отражает накопленный животным опыт оценки событий: события, ранее служившие причиной сильных эмоций, приобретают повышенную значимость, а значимость событий, не вызывающих сильного эмоционального отклика, снижается. С другой стороны, в каждый конкретный момент времени эмоциональный отклик и интенсивность возбуждения определяются накопленной к этому времени значимостью события. Иными словами, в "динамике", при повторении событий, сила предшествующих реактивных эмоций определяет собой субъективную значимость данного события, но в "статике", относительно конкретного события, фактор значимости определяет собой силу сиюминутных реактивных эмоций. Это полностью соответствует описанному выше процессу запоминания информации. Одновременно может повышаться и значимость любых сопутствующих факторов (в теории дрессировки это называется побочными связями). Это означает, что запоминание информации, а также ее ценность для научения определяется значимостью. В практике зоопсихологии эта закономерность используется для воздействия на психическую деятельность и поведение собаки: правильно организуя эмоциональный отклик на реалии, зоопсихолог получает возможность влиять на дальнейшее принятие решений.
Новизна информации N представляет собой структурный параметр, участвующий в распознавании и анализе, и оценивается по отношению к концептуальным категориям, имеющимся в тезаурусе субъекта (объекты и степень их подобия уже освоенным; признаки, функции, логические отношения с другими объектами и т.д.) – учитываются отклонения от эталонов, сформированных ранее в процессе научения.
Объем новой информации I оценивается как количественная характеристика – число тех новых для субъекта элементов и блоков информации, которые предъявляются для опознания и запоминания в данной ситуации.
Вероятность P самостоятельного удовлетворения потребности складывается из двух основных компонентов – это (а) физическая возможность необходимого поведения и (б) наличие результативных вариантов поведения и правил их выбора по адекватности ситуации и по эффективности (т.е., по минимизации затрат). Субъективная оценка вероятности удовлетворения потребности характеризуется самооценкой животного.
При этом фактор H может оцениваться как положительный (помощь) или как отрицательный (помеха). Важно также отметить, что оценка фактора H включает в себя как объективные обстоятельства (например, наличие удобного прохода или, напротив, препятствия на пути к цели), так и действия партнера, способствующие или препятствующие удовлетворению актуальной потребности.
Анализ факторов, участвующих в этой зависимости, позволяет выявить причины, обуславливающие "срабатывание" той или иной доминанты; дифференцировать стрессирующие факторы, действующие на собаку в данной ситуации; определить пути воздействия при коррекции.
Новизна и объем информации сопоставлены со способностью субъекта более или менее надежно распознавать, анализировать и прогнозировать события на основе уже известных фактов и взаимодействий. Следовательно, эти факторы непосредственно связаны с состоянием как фактографического, так и стереотипного уровней СИМ. В целом величины N и I характеризуют способность субъекта адаптироваться к новой обстановке.
Зная, что величины N и I сопоставляются с развитием фактографического и стереотипного уровней СИМ, нетрудно видеть, что снижение эмоционального отклика и предупреждение стресса может быть достигнуто за счет пополнения этих уровней СИМ информацией и развития тех мыслительных операций, которые обеспечивают их функционирование.
Не следует пренебрегать тем, что фактографический уровень СИМ собаки строится из "мелких" (по человеческим меркам) фактов, а чувственное восприятие животного во многом отличается от человеческого. Это означает, что новизна информации в данной ситуации может существенно превышать человеческие оценки. В частности, хозяин собаки может не обращать внимания на звуковой фон, на новые запахи, на специфику освещенности и т.п., тогда как эти факторы оказывают значительное влияние на состояние эмоций животного и также могут вызывать психическую перегрузку.
Что касается представлений о стереотипных взаимодействиях (индивидуальных и коллективных), то они влияют на факторы N и I именно через возможность прогнозирования событий, которые могут или не могут произойти в данной ситуации. Вероятность того или иного события, действий партнера, а также возможность и эффективность собственных действий оцениваются субъектом на основании жизненного опыта, который и формирует индивидуальный тезаурус. Необходимо иметь в виду, что собака может замечать и по-своему интерпретировать те действия партнера, которые, так же, как и детали чувственного восприятия, могут оставаться незамеченными человеком.
Воздействие на вероятность P удовлетворения потребности эту величину возможно как за счет совершенствования физической формы (рацион, моцион, специальная тренировка), так и за счет развития стереотипных форм поведения и стратегического мышления, обеспечивающего их эффективное использование. Существуют также специальные приемы, основывающиеся на видовых особенностях собаки и направленные на повышение ее самооценки.
Развитие высших уровней СИМ и связанных с ними альтруистических мотиваций делает возможным также и повышение величин H и D (оценки возможной помощи и защищенности), непосредственно зависящей от представлений о социальных отношениях и о нормах социального поведения. Субъективная значимость события для собаки находится под сильным влиянием человека-хозяина. Чем теснее отношения человека и собаки, больше авторитет хозяина и чем ниже субъективная самооценка животного, тем сильнее воздействие эмоциональных реакций хозяина на силу эмоций животного – через повышение значимости и оценку помощи. Так, например, если хозяин боится встречи с крупной собакой, то этот факт резко повысит значимость такого события для его собаки, зато при самостоятельном общении или в присутствии другого члена хозяйской семьи последняя может реагировать на то же событие гораздо спокойнее. Отсюда следует, что реформирование отношений с хозяином и (при необходимости) совершенствование внутривидовой социализации позволяет снизить силу возможного стресса у собаки в целом ряде ситуаций.
Динамика эмоционального состояния субъекта непосредственно зависит от состояния внешней среды и распределения событий во времени. В зависимости от характера среды можно описать три основных режима работы психики субъекта, которые иллюстрируются рисунками. На рисунках пунктирной линией обозначены условные индивидуальные пределы адаптации субъекта, которые определяются общим состоянием психики.
1. Обедненная среда соответствует пребыванию собаки дома, в хорошо знакомой обстановке, на даче (по сравнению с городской средой), а также вольерному содержанию собак.
Рис. 1. Психические нагрузки в обедненной среде
E
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
t
Обозначения: – событие; E – отклик на событие; t – время.
Хорошо знакомые и привычные события, надежно прогнозируемые и/или не затрагивающие приоритетных мотиваций, не вызывают у субъекта сильного эмоционального отклика, а поэтому режим работы психики характеризуется сниженным фоновым возбуждением. Динамика событий не превышает субъективных возможностей реагирования.
Эта среда не требует активного приспособления, поскольку для эффективного существования в ней достаточно стереотипных форм поведения с весьма ограниченным набором критериев выбора. В формировании новых критериев нет никакой необходимости. Следовательно, роль адаптивных механизмов в психической деятельности снижена, они не тренируются и научение субъекта возможно только в пассивном режиме. Однако каждое событие, выходящее за пределы адаптации (они обозначены на рисунке пунктиром), может вызывать сильный эмоциональный отклик, грозящий стрессом. Поэтому обучающие воздействия в обедненной среде должны быть тщательно рассчитаны, чтобы не превышать пределы адаптации субъекта.
С точки зрения территориальных стереотипов, обедненная среда представляет собой аналог "зоны безопасности", которая характеризуется минимальными психическим нагрузками и минимальной поведенческой активностью.
2. Нормальная среда – это многофакторная динамическая среда, в которой постоянно происходят те или иные события, вызывающие эмоциональный отклик разной силы. На практике этот режим соответствует прогулке вне обычного выгула ("выхаживание" в городской обстановке), семейному режиму содержания по сравнению с вольерным содержанием, пребыванию в городе по сравнению с обстановкой дачи или природы и т.п.
Рис. 2. Психические нагрузки в нормальной среде (режим тренировки механизмов адаптации).
E
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
t
Нормальная среда соответствует по своей информационной насыщенности и динамике характеристикам "зоны уверенности" собаки, в которой уверенность обеспечивается достаточно широким набором стереотипов, но, во-первых, постоянно требуется активный выбор форм поведения в соответствии с внешней информацией, а во-вторых, возможно и построение новых форм и стратегий поведения, адекватных нестандартным ситуациям.
Такая среда требует активного приспособления за счет реагирования на события, следовательно, именно этот режим обеспечивает тренировку механизмов психической адаптации с расширением ее пределов и наиболее эффективное научение. В результате такой тренировки вероятность острого стресса в дальнейшем существенно снижается.
Возможна, однако, ситуация, когда избыточный эмоциональный отклик не приводит к непосредственной поведенческой реакции, но постоянное перевозбуждение центральной нервной системы выражается в активизации каких-либо доминантных форм поведения. В этих случаях изменение поведения происходит неожиданно для хозяина собаки, а пусковым фактором может послужить даже незначительное событие.
3. Экстремальная среда – среда, в которой в течение определенного времени происходят события повышенной значимости, эмоциональный отклик на каждое из которых превышает пределы психической адаптации субъекта. Это соответствует, например, нагрузкам собаки-спасателя Министерства по Чрезвычайным Ситуациям; резкому изменению образа жизни или состава семьи у семейной собаки; "транспортный стресс" - переезд в транспорте для животного, не приученного к этому, и т.п.
Рис. 3. Психические нагрузки в экстремальной среде
E
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
t
В экстремальной среде психика собаки подвергается длительному перевозбуждению, которое мобилизует резервные возможности реагирования на события, но в то же время предъявляет повышенные требования к процессу принятия решений и к эффективности поведения. Новые формы поведения субъективно оцениваются как уникальные, что не позволяет им включаться в состав стереотипов, пригодных к дальнейшему использованию. Вследствие постоянного перенапряжения, которое приводит к нарастающей психической перегрузке, анализ среды и научение существенно затрудняются.
Характеристики экстремальной среды аналогичны информационным процессам, происходящим в "зоне претензий" собаки.
10.3. Обоснование метода психокоррекции
Итак, эмоциональное состояние субъекта непосредственно выражается в процессах возбуждения и торможения, происходящих в центральной нервной системе, которые, в свою очередь, определяют собой желательные, нежелательные и допустимые динамические характеристики поведения, вероятность "срабатывания" доминант и протекание процесса принятия решения. Уровень возбуждения/торможения зависит также и от динамических и статических нагрузок на психику, определяемых характером выполняемых действий, степенью активности субъекта.
Таким образом, благодаря анализу эмоционального состояния субъекта, режимов психической деятельности и процессов возбуждения/торможения центральной нервной системы можно оценить вероятность и выраженность реакции на события, определить причины активизации той или иной стереотипной поведенческой программы-доминанты. Кроме того, этот анализ дает возможность организовать психическую деятельность субъекта таким образом, чтобы, во-первых, расширить пределы психической адаптации, а во-вторых, сформировать желательные поведенческие реакции на реальные события, реформировав принимаемые решения и переопределив вероятность реализации конкретного варианта поведения. В этом состоит основная идея нашего метода практической психокоррекции.
При реформировании структур СИМ и процесса принятия решений (собственно психокоррекция) и переопределении вероятности реализации того или иного варианта поведения (коррекция поведения) учитываются и используются следующие основные факторы:
состояние внутренней среды;
влияние состояния внешней среды и событий в ней;
активность и приоритетность конкурирующих и взаимодополняющих мотиваций собаки;
значимость ("вес") конкретного события в пределах одной и той же мотивации;
состояние отношений с хозяином и влияние его действий на поведение собаки;
уровень возбуждения/торможения центральной нервной системы, регулируемый динамическими и статическими нагрузками в ходе выполняемых действий.
Используя оценки эмоционального отклика на события по приведенной выше формуле, зоопсихолог анализирует события и факторы внешней и внутренней среды, действующие на собаку в данной ситуации. Мотивационный анализ дает основу для выявления наиболее приоритетных мотиваций и, следовательно, причин, приводящих к тем или иным поведенческим реакциям. По результатам мотивационного анализа и реального жизненного опыта собаки выявляются и возможные кумулятивные и хронические стрессовые напряжения, определяется происхождение реактивных стрессовых форм поведения.
В силу "закона значимости" в ряде случаев для эффективного воздействия на поведение собаки и для ее обучения приходится специально создавать эмоционально окрашенные ситуации, не безразличные с точки зрения потребностей животного. Приведенная выше формула может использоваться для оценки тех факторов, за счет которых становится возможным влияние на эмоциональное состояние собаки. Представляя себе состояние СИМ собаки и оценивая значимости потребностей по результатам мотивационного анализа, зоопсихолог может варьировать силу эмоционального отклика на события и целенаправленно организовывать реакции животного.
Следовательно, регулируя силу эмоционального отклика собаки, мы получаем возможность реформировать субъективные оценки, опосредованно влияющие и на выраженность мотиваций. Тем самым, мы изменяем вероятности реализации того или иного поведения.
Динамические характеристики поведения, определяемые по методике АРАКС, дают основу для оценки процессов возбуждения и торможения, происходящих в центральной нервной системе, и позволяют оценить время реакции собаки на те или иные события с тем, чтобы организовать желательный режим функционирования психики. Чередуя статические и динамические нагрузки (движение и покой, импульсное и непрерывное возбуждение), можно добиться установления режима нормальной среды, обеспечивающего тренировку механизмов адаптации. Поддержание желательного баланса возбуждения и торможения позволяет снизить активность доминантных стереотипных программ и подобрать конкурирующие с ними мотивации и формы поведения. При возникновении любых перегрузок становится возможным подбор переходного режима, обеспечивающего плавную трансформацию экстремальных условий в нормальные.
В ходе практической работы по коррекции психики регулируются все факторы, обуславливающие оптимальный эмоциональный отклик на сиюминутные события:
N (новизна) регулируется за счет постепенного освоения внешней среды, развития ориентации в пространстве и анализа обстоятельств с выделением приоритетов дистрибутивных признаков ситуации и значимых факторов;
I (объем информации) обуславливается реальными факторами той среды, в которой выполняются определенные действия;
S (значимость) задается уровнем возбуждения, создающимся в ходе работы с учетом нагрузок и собственной моторики собаки при выполнении определенных действий;
P (вероятность удовлетворения потребности) определяется совершенствованием физической формы, пополнением форм поведения, а также развитием интеллектуальных возможностей и процесса принятия решений;
H (помощь) складывается из более адекватной оценки внешних факторов (как благоприятных, так и негативных) и совершенствования отношений с хозяином.
Целенаправленно создавая необходимые ситуации, активизируя желательные мотивации и организуя события, мы вызываем или используем определенный эмоциональный отклик субъекта на то или иное событие. Тем самым мы повышаем или снижаем его значимость, создаем желательную доминантную поведенческую программу, а следовательно, изменяем роль соответствующих мотиваций. Используя реформированный баланс мотиваций, мы регулируем эмоциональный отклик на другие события и изменяем вероятность реализации желательного или нежелательного поведения. Одновременно создается управляемый эмоциональный отклик на множественные события, затрагивающие разные мотивации. Благодаря этому становится возможной тренировка нервной системы, которая повышает ее устойчивость к процессам возбуждения, а также обеспечивается прочное запоминание информации и собственного результативного поведения, приводящего к успешному приспособлению. Организуя нужный результат поведения, мы тем самым закрепляем в качестве доминантного поведения в той или иной ситуации ту программу, которая желательна для хозяина. На этом и основан предлагаемый метод коррекции не только поведения, но и аномалий психики собаки, более глубоких по существу.
Разработка индивидуальных программ коррекции психики предполагает решение следующих основных задач:
выявление потребности, удовлетворяемой нежелательным поведением, или мотивации, препятствующей желательному поведению (с учетом общевидовых, породных и индивидуальных факторов);
выбор способов удовлетворения той же потребности за счет допустимого поведения (в той же ситуации или в других видах деятельности);
определение состояния уровня (уровней) СИМ, обуславливающего приоритетность выявленной мотивации;
пополнение и реформирование дефицитных уровней СИМ и, как следствие, развитие соответствующих мыслительных механизмов;
расширение пределов адаптации нервной системы к возбуждению за счет вариации режимов психической деятельности с учетом всего комплекса факторов и мотиваций, влияющих на уровень возбуждения;
реформирование стереотипных форм поведения и создание необходимых доминант;
совершенствование отношений с хозяином и "универсализация" отношений с членами семьи на основе видовых социальных структур.
Поясним эту схему коррекции на примере доберман-пинчера, преследующего кошек.
Выявление мотивации, обуславливающей нежелательное поведение. Обычно преследование кошек принято объяснять активизацией охотничьего (то есть, пищедобывательного) поведения. Однако, у доберман-пинчеров охотничье поведение не является доминантным. Для этой породы в числе наиболее характерных мотиваций такого поведения выступают: игровые мотивации; потребность в движении; потребность в самостоятельном принятии решений ("протест" против требований хозяина). Выявление среди этих мотиваций той, которая является приоритетной у данной собаки, основывается на анализе других видов поведения и отношений с хозяином. Следует учитывать также и возможность некоторой комбинации этих мотиваций.
Выбор способов удовлетворения потребности. Решение этой задачи зависит от характера мотивации, выявленной на первом этапе. При преобладании игровых мотиваций в программу коррекции закладываются не только игровые режимы выполнения упражнений, но и игры как таковые (например, поисковые); при повышенной потребности в движении (не связанной с излишней возбудимостью) предусматриваются упражнения на комбинированные двигательные нагрузки (например, сочетание прыжков, ходьбы, бума и бега). Наиболее сложен в рассматриваемом нами примере подбор способов удовлетворения потребности в самостоятельном принятии решений – это достигается только в ходе коррекции, при развитии интеллекта собаки и совершенствовании ее отношений с хозяином.
Определение состояния релевантных уровней СИМ, их пополнение и реформирование. Путем наблюдения за поведением собаки и опроса хозяина определяются активные и дефицитные механизмы психической деятельности, намечаются упражнения, совершенствующие недостающие возможности. В случаях, связанных с игровыми мотивациями, программа коррекции предусматривает последовательную стереотипизацию поведения; повышенная двигательная активность требует не только управления движением (темп, направление движения, остановки и паузы), но и развития аналитического и стратегического мышления; при потребности в самостоятельном принятии решений проводится комплексная коррекция, затрагивающая критериальный и социальный уровни СИМ.
Расширение пределов адаптации нервной системы. Эта задача решается с учетом воздействий среды и "особых раздражителей" (в нашем примере – кошка), но может требовать и коррекции возбуждающих действий хозяина.
Совершенствование отношений с хозяином. В ходе выполнения корригирующих упражнений отрабатываются способы управления поведением собаки, исправляются ошибки хозяина, повышается значимость мотивации подчинения. Социальные аспекты совершенствуются за счет регламентации принимаемых решений в строгом соотнесении с конкретными ситуациями.
Выбор упражнений и режимов их выполнения определяются следующими основными соображениями:
Характер выполняемых упражнений соответствует тем мыслительным операциям, которые подлежат развитию.
Темп выполнения и соотношение возбуждения и торможения при движении и паузах определяются желательным воздействием на динамические характеристики поведения (см. раздел 11.4) и расширением пределов адаптации нервной системы.
Место для работы выбирается на основе анализа влияния внешней среды и наличия индивидуальных "особых раздражителей" с тем, чтобы поведение собаки оставалось контролируемым и управляемым.
При выборе формы работы (формальная, игровая) и вида подкреплений учитываются индивидуальные мотивации собаки.
При составлении индивидуальных программ коррекции крайне важно учитывать соображения, касающиеся реформирования структуры потребностей собаки. Развивая тот или иной уровень СИМ, зоопсихолог обязан считаться с тем, что это развитие с неизбежностью приводит к повышению приоритетов потребностей и мотиваций, соответствующих этому уровню. Следовательно, необходимо оценить, насколько эти потребности будут удовлетворяться в дальнейшем – ведь неудовлетворенные потребности неизбежно приведут к возникновению новых стрессов, что может создать новые проблемы в психике и поведении. Так, например, развивая отношения собаки с хозяином, следует тщательно прогнозировать будущее этих отношений: станет ли хозяин поддерживать достигнутый уровень и характер отношений или вновь сформированные социальные потребности собаки останутся неудовлетворенными. Развитие критериального уровня предполагает в дальнейшем более разнообразный образ жизни собаки, расширение круга житейских ситуаций для реализации разных стратегий поведения. Если это не будет обеспечено, то наиболее вероятным исходом в дальнейшем становится возникновение "синдрома депривации" (см. 11.2.5)
В начале работы у хозяина собаки обязательно должна быть создана установка на понимание причин поведения собаки. Необходимо настойчиво обращать внимания человека на то, что собака не выполняет его требований или ведет себя нежелательным образом не потому, что упряма или не хочет его слушаться, а потому, что не может этого сделать. Вместе с хозяином собаки необходимо выявлять факторы, препятствующие желательному поведению собаки, обсуждать и анализировать их, а затем устранять.
10.4. Общая методика коррекции психики
10.5. Коррекция динамических характеристик поведения
10.6. Коррекция контакта собаки и хозяина
11. ПРАКТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ И МЕТОДЫ КОРРЕКЦИИ
Дифференциальная диагностика аномалий психики показана в Приложении 18.
11.1. Аномалии развития психики
11.1.1. Аномалии сенсорного и пространственного восприятия (врожденные и благоприобретенные)
11.1.2. Синдром ранней депривации
Аномалии поведения (искажение стереотипных форм)
11.1.4. Синдром "накопления инстинкта"
11.1.5. Синдром "забитой собаки"
Гиперэмоциональность
11.1.7. Формирование неадекватных социальных представлений
11.1.8. Синдром доминантной собаки
11.1.9. Недоразвитие отдельных видов мышления
11.1.10. Нарушения процесса принятия решений
11.2. Реактивные состояния
11.2.1. Психическая перегрузка
11.2.2. Острый и хронический психический стресс
11.2.3. Психическая травма
11.2.4. Психоз
11.2.5. Синдром депривации
11.2.6. Синдром разрыва связей
11.2.7. Неврастенический статус ("стрессовая готовность")
11.2.8. Невроз навязчивого поведения
11.2.9. Истерия
11.2.10. Фобии
11.2.11. Трусость
11.2.12. Ложная беременность
ПРИЛОЖЕНИЯ
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПСИХИКИ НЕКОТОРЫХ РАСПРОСТРАНЕННЫХ ПОРОД СОБАК
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
СЦЕНАРИЙ ПРОВЕРКИ ДИНАМИЧЕСКИХ ХАРАКТЕРИСТИК ПОВЕДЕНИЯ ПО СИСТЕМЕ АРАКС
ПРИЛОЖЕНИЕ 3
СООТВЕТСТВИЕ ПСИХОТИПОВ ЧЕЛОВЕКА И СОБАКИ**
ПРИЛОЖЕНИЕ 4
МЕТОДИКА ВЫРАЩИВАНИЯ И ВОСПИТАНИЯ ЩЕНКА*
ПРИЛОЖЕНИЕ 5
РАЗВИВАЮЩИЕ ИГРЫ ДЛЯ ЩЕНКОВ И МОЛОДЫХ СОБАК
ПРИЛОЖЕНИЕ 6
ТЕСТЫ ДЛЯ ПРОВЕРКИ ПСИХИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СОБАК*
ПРИЛОЖЕНИЕ 7
ФОРМИРОВАНИЕ ПСИХИКИ СОБАКИ
ПРИЛОЖЕНИЕ 8
АНКЕТА ДЛЯ ВЛАДЕЛЬЦЕВ СОБАК*
(определение уровня контакта)
ПРИЛОЖЕНИЕ 9
ОЦЕНКА ДИНАМИЧЕСКИХ ХАРАКТЕРИСТИК ПСИХИКИ ПО СИСТЕМЕ АРАКС**
ПРИЛОЖЕНИЕ 10
АНАЛИЗ СОСТОЯНИЯ ПСИХИКИ
ПРИЛОЖЕНИЕ 11
БАЗОВАЯ ПРОГРАММА КОРРЕКЦИИ ПСИХИКИ
ПРИЛОЖЕНИЕ 12
СТАНДАРТНЫЙ БЛАНК ЗАКЛЮЧЕНИЯ О ПОВЕДЕНИИ И ПСИХИКЕ ЖИВОТНОГО
ПРИЛОЖЕНИЕ 13
ОБЩИЕ ПРАВИЛА РАБОТЫ С СОБАКОЙ*
ПРИЛОЖЕНИЕ 14
ОРИЕНТИРОВОЧНЫЕ РАЦИОНЫ, ФОРМУЛЫ И ТАБЛИЦЫ ПЕРЕСЧЕТА ПО ВЕСУ ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ ЖИВОТНЫХ – КОШЕК И СОБАК*
ПРИЛОЖЕНИЕ 15
РЕЖИМ И ТЕХНИКА КОРМЛЕНИЯ СОБАК И КОШЕК*
ПРИЛОЖЕНИЕ 16
МЕРОПРИЯТИЯ, ПРИМЕНЯЕМЫЕ ДЛЯ СНИЖЕНИЯ ВОЗБУДИМОСТИ СОБАКИ
ПРИЛОЖЕНИЕ 17
СТАДИИ РАБОТЫ ПО КОРРЕКЦИИ ПСИХИКИ И ПОВЕДЕНИЯ**
ПРИЛОЖЕНИЕ 18
ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ДИАГНОСТИКА РЕАКТИВНЫХ СОСТОЯНИЙ*
ПРИЛОЖЕНИЕ 19
ОРИЕНТИРОВОЧНЫЙ ПЕРЕЧЕНЬ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫХ УПРАЖНЕНИЙ И ПРИЕМОВ
Л И Т Е Р А Т У Р А
Адамсон Д. Рожденная свободной. М., 1970.
Анохин П. К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса. М., 1968.
Анохин П.К. О физиологическом субстрате сигнальных реакций.// ЖВНД, 1957. Т. 7, вып. 1, с. 18-29.
Анохин П.К. Очерки по физиологии функциональных систем. М., Медицина, 1975.
Аскью Генри Р. Проблемы поведения собак и кошек. Руководство для ветеринарного врача./ Пер. с нем. М., "Аквариум ЛТД", 1999.
Баскин Л.М. Северный олень. Экология и поведение. М., 1970. – 149 с.
Баскин Л.М. Этология стадных животных. М., 1986. – 189 с.
Батуев А.С. Высшая нервная деятельность. М., Высшая школа, 1991.
Беликов С.Е., Куприянов А.Г. Географические особенности некоторых аспектов поведения белого медведя // Поведение млекопитающих. Вопросы териологии. М., 1977. С.202-212.
Бергман Ё. Поведение собак./ Пер. с финского. М., Восхождение, 1992. – 160 с.
Бериташвили И.С. Память позвоночных животных, ее характеристика и происхождение М., 1974.
Берман К., Ландесман Б. Обучение Вашей собаки./ Пер. с англ. М., Аквариум, 1995. – 352 с.
Бехтерев В.М. Объективная психология. М., Наука, 1991. – 480 с.
Болезни собак: Справочник./ А.Д.Белов, Е.П.Данилов, И.И.Дукур и др. – М., Агропромиздат, 1990.
Боровский В.М. Психическая деятельность животных. М., 1936.
Вагнер В.А. Избранные труды по зоопсихологии. М.,2002.-284 с. 94.
Вальдман А.В., Звартау Э.Э., Козловская М.М. Психофармакология эмоций. М., Медицина, 1976.
Вальдман А.В., Козловская М.М., Медведев О.С. Фармакологическая регуляция эмоционального стресса. М., Медицина, 1979.
Варлаков В.С. Зачем собаке учиться и как ее учить? (Системные принципы дрессировки).// О собаке – альманах. М.-Ташкент, 1991. с. 144-167.
Ваши домашние четвероногие друзья./ Сост. Н.П.Бацанов. СПб: Лениздат, 1992. – 510 с.
Вебстер Р. Ваше животное – экстрасенс?: Как наладить телепатическое общение со своим четвероногим другом. Киев. 2003.-255 с.
Верещагин Н.К. Геологическая история лося и его освоение первобытным человеком. // Биология и промысел лося. М., 1967, вып. 3, с. 3-38.
Ветеринария: Большой энциклопедический словарь./ Гл. ред. В.П.Шишков. М., НИ "Большая Российская энциклопедия", 1998.
Внутренние незаразные болезни животных./ Под ред. И.Г.Шарабрина. – 6-е изд., испр. и доп. М., Агропромиздат, 1986.
Воронин Л.Г. Условный рефлекс – всеобщее приспособительное явление в животном мире. М., 1954. – 40 с.
Всё о собаке. – Сборник./ Под общей редакцией В.Н.Зубко. М., Эра, 1992.
Выготский Л.С. Избранные психологические исследования. М., 1956.
Гауптман Н.М. Этология сельскохозяйственных животных. М.,1977. – 203 с.
Гиляровский В.А. О взаимодействиях соматического и психического в медицине.// Врачебное дело, 1947, №8, с.625-632.
Грачев Ю.А. Особенности поведения тянь-шаньских бурых медведей, связанные с питанием. // Экологические основы охраны и рационального использования хищных млекопитающих. М., 1979, с. 215.
Гринштейн А.М., Попова Н.А. Вегетативные синдромы. М., Медицина, 1971.
Гриценко В.В. Коррекция поведения или перевоспитание собак. М., 1995.
Гриценко В.В., Гурьева С.Ю. Жизнь собаки в вопросах и ответах. М., Изд. дом "Книжная находка", 2002. – 352 с.
Губский Ю.И., Шаповалова В.А., Кутько И.И., Шаповалов В.В. Лекарственные средства в психофармакологии. Киев, "Здоровье", Харьков, "Торсинг", 1997.
Дарвин Ч. О выражении ощущений у человека и животных. Собр. соч. М., 1953.
Дементьев Т.П. Косуля. М.-Л., 1933. – 52 с.
Доброцветова Е.А. Психологические тесты для щенков.// Клуб служебного собаководства. – Сб. /Сост. В.Н.Зубко. М., Патриот, 1989. – с. 140-144.
Допинги в собаководстве. Фармакофизиологическая коррекция экстерьера и продуктивности./ Гурман Е.Г. и др. Одесса: Все живое, 1995. – 277 с.
Друри И.В. Дикий северный олень Советской Арктики и Субарктики. М.Д., 1949. – 80 с.
Дуров В.Л. Дрессировка животных. М., 1924.
Дьюет К.Ф., Дьюет Дж. Собака – защитник дома и семьи. Выбор и дрессировка. М., Центрполиграф, 1996.
Дьюет К.Ф., Дьюет Дж. К-9. Собака для охраны и защиты собственности и бизнеса. М., Центрполиграф, 1997.
Дьюсбери Д. Поведение животных. Сравнительные аспекты./ Пер. с англ. М., Мир, 1981.
Ерахтин А.В., Портнов А.Н. Философские проблемы этологии и зоопсихологии. М., 1984.
Жуков Д.А. Психогенетика стресса. СПб.,1997.
Зорина З.А. Игры животных. // Мир психологии. М.,1998,№4. С.95-118.
Зорина З.А. Элементарное мышление животных и птиц. // Хрестоматия по зоопсихологии и сравнительной психологии. М., 1998, с. 160-172.
Зорина З.А., Полетаева И.Н. Зоопсихология. Элементарное мышление животных.М., 2002.-319 с.
Зорина З.А., Полетаева И.И., Резникова Ж.И. Основы этологии и генетики поведения М.,2002. -383 с.
Ильин Н.А. Генетика и разведение собак. М., 1992. – 164 с.
Ильин Ю.С. Зоопсихология и сравнительная психология. Челябинск. 2000. – 122 с.
Ильичев В.Д. Силаева О.Л. Говорящие птицы. М., 1990
Карвасарский Б.Д. Неврозы. М., Медицина,1990.
Картавых Ф.М. Каннибализм среди медведей. // Охота и охотничье хозяйство, 1977, №4, с. 17.
Кассиль В.Г. Пищевое поведение в онтогенезе. Л., 1990
Кеннон В. (Cannon W.B.) Значение эмоциональных факторов в этиологии болезней человеческого организма.// Физиологический журнал СССР, 1937, т.32, № 3-4, с.400-423.
Кнорре Е.П. Изменение поведения лося в процессе его одомашнивания. // Поведение животных и проблема одомашнивания. М., 1969.
Кокорина Э.П. Условные рефлексы и продуктивность животных. М., 1986. – 335 с.
Козло П.Г. Эколого-морфологическая характеристика свиньи дикой Беловежской Пущи. // Вестник зоологии. 1968, №6, с. 53-58.
Корытин С.А. Запахи в жизни зверей. М., 1978. – 128 с.
Крайлер Л. Тропами карибу. М., 1998.
Краснопевцев В.П. Как животные служат людям. Л., 1971. – 239 с.
Конорский Ю. Интегративная деятельность мозга. М., 1984.
Криволапчук Ю.В. Диагностика и терапия истероидных состояний у собак.// Актуальные проблемы ветеринарной медицины (материалы 14 конференции). СПб: 2001, с. 69-75.
Криволапчук Ю.В. Проблемы дифференциальной диагностики судорожных состояний у животных.// Актуальные проблемы ветеринарной медицины (материалы 14 конференции). СПб: 2001, с.75-81.
Крушинская Н.Л., Лисицына Т.Ю. Поведение морских млекопитающих. М, 1983.
Крушинский Л.В. Биологические основы рассудочной деятельности. М., 1986.
Крушинский Л.В., Зорина З.А., Полетаева Л.И., Романова Л.П. Введение в этологию и генетику поведения. М., 1983.
Крушинский Л.В. Проблемы поведения животных. М., Наука 1993.
Крушинский Л.В. Формирование поведения животных в норме и патологии, М., 1960.
Крушинский Л.В. Эволюционно-генетические аспекты поведения. М., Наука, 1991.
Левонтин Р. Генетические основы эволюции. М., 1978.
Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., 1972.
Липницкий С.С. и др. Зеленая аптека в ветеринарии. Минск: Ураджай, 1987. – 288 с.
Литинецкий И.Б. Бионика. М., 1976. – 336 с.
Лоренц К. Человек находит друга./ Пер. с англ. М., АО Полифон, 1992. – 192 с.
Лоренц К. Агрессия (так называемое зло)./ Пер. с англ. М., Прогресс-Универс,1994.
Лурия А. Р. Основы нейропсихологии. М., МГУ, 1973.
Лютинский С.И. Этологические принципы профилактики болезней животных. Л., 1988. – 21 с.
Мазохин-Поршняков Г.А. Как оценить интеллект у животных. // Природа. 1989, №4.С.18-25.
Майерс А. Общение с животными. М., Гранд, 1999.
Мак-Фарленд Д. Поведение животных. Психобиология, этология, эволюция. М., Мир, 1988. – 520 с.
Малахов А.В., Афанасьев П.Е. Собака на службе и дома. М., Граница, 1993. – 248 с.
Марканов Н.А. Охотничьи собаки. Ташкент: Мехнат, 1990. – 189 с.
Маркелов Г.И. Заболевания вегетативной нервной системы. Киев: Госмедиздат УССР, 1984.
Матюшкин Б.Н. Выбор пути и освоение территории амурским тигром. // Поведение млекопитающих. Вопросы териологии. М., 1977. С. 146-178.
Машковский М.Д. Лекарственные средства. В двух частях. Ч.1. - 12-е изд., перераб. и доп. М., Медицина, 1993. - 736 с.
Машковский М.Д. Лекарственные средства. В двух частях. Ч.2. - 12-е изд., перераб. и доп. М., Медицина, 1993. - 688 с.
Меннинг О. Поведение животных. Вводный курс./ Пер. с англ. М., Мир, 1982.
Михеев В.В. Коллагенозы в клинике нервных заболеваний. М., Медицина, 1971.
Моисеева Л.А. Аспекты зоопсихологии. М., 2001.-103 с.
Морозов Г.В., Ромасенко В.А. Нервные и психические болезни: Уч-к. М., Медицина, 1987.
Моуэт Ф. Не кричи "волки". / пер. с англ. М., Тропа, 1993.
Насимович А.А. Роль режима снежного покрова в жизни копытных на территории СССР. М., 1965.
Наумов Н.П. Биологические сигнальные поля, поведение и популяционная организация животных. // Групповое поведение животных. М., 1976. с. 281-283.
Никольский А.А. Звуковая сигнализация млекопитающих в эволюционном процессе. М.,1984.
Никольский А.А. Экологическая акустика млекопитающих. М.,1992
Новиков Г.А., Тимофеева Е.П. Об экологии косули в лесостепных дубравах. // Зоологический журнал. 1965, №3, с. 342-452.
Новиков С.Н. Феромоны и проблемы размножения млекопитающих. Л., 1988.
Носков Н.М. О некоторых особенностях лошадей. // Коневодство, 1968, №9, с. 28-31.
Носков Н.М. Основы этологии. Горький,1973 – 255 с.
Носков Н.М. Этологические проблемы животноводства. // Вестник сельскохозяйственной науки. М., 1973, №4, с. 19-23.
Общая и клиническая ветеринарная рецептура: Справочник./ Под ред. проф. В.Н.Жуленко. М., Колос, 1998.
Окунцов Л.П. Думает ли собака? Ульяновск, 1999. – 55 с.
Осипов В.П. К физиологии и патофизиологии эмоциональных и аффективных состояний.// Обозрение психологии, неврологии, рефлексологии, 1929, №1, с. 3-18.
Отечественные породы служебных собак./ Сост. В.А.Калинин. СПб, МП "Издатель", 1992. – 288 с.
Павлов И.П. Полное собрание сочинений. М., изд-во АН СССР,1952, тт. 1-5.
Палмер Дж. Ваша собака./ Пер. с англ. М., Мир, 1988. – 247 с.
Панов Е.Н. Механизм коммуникации у птиц. М.,1978.
Панов Е.Н. Общение в мире животных. М., 1970.
Панов Е.Н. Поведение животных и этологическая структура популяций. М., 1983. – 423 с.
Петрухин А.С., Мухин К.Ю., Соловьева М.Е. Эпилепсия. // Прил. к журн. «Здоровье», №4, 2001.
Поведение собаки: Пособие для собаководов./ Е.Н.Мычко, М.Н.Сотская, В.А.Беленький, Ю.В.Журавлев и др. М., ООО "Аквариум бук", 2003. – 400 с.
Покрас Ю.Л. Влияние дополнительного индексирования запросов с помощью информационно-поискового тезауруса на показатели полноты и точности информационного поиска.// НТИ, сер.2, 1971, №4, с. 7-11.
Понугаева А.Г. Импринтинг (запечатление). Л., 1973. – 114 с.
Понугаева А.Г. Физиологические исследования инстинктов у млекопитающих. М.,1960.
Попова Н.К. Генетика агрессивного поведения // Изд. Сиб. Отд. АН СССР. 1988, в.3, с.120-127.
Пошивалов В.П. Фармакоэтология // Усп. соврем, биол.1985. Т.99. Вып. 3. - С.463-478 с.
Правоторов Г.В. Зоопсихология. Новосибирск, 2001. – 390 с.
Правоторов Г.В. Зоопсихология для гуманитариев. Новосибирск. 2002. – 390 с.
Прайор К. Не рычите на собаку! О дрессировке животных и людей./ Пер. с англ. М., Селена+, 1995. – 416 с.
Психодиагностика. Теория и практика./ Пер. с нем. под ред. Н.Ф.Талызиной. М., Прогресс, 1986.
Рубанович В.М. Гипоталамическая патология и кожа. М., Медицина, 1971.
Саблина Т.Б. О различии поведения разных видов оленей в зависимости от условий обитания. // Поведение животных и проблема одомашнивания. М., 1969.
Сваровски Г.-И. и др. Воспитание собаки. Рига, Албатросс, 1992. – 281 с.
Святковский А.В., Криволапчук Ю.В. Некоторые аспекты диагностики и коррекции неврозов у собак// Материалы VIII Международного конгресса по проблемам ветеринарной медицины мелких домашних животных. М., 2000, с.18-20.
Северцев А.С. Введение в теорию эволюции. // Изд-во МГУ. М.,1981.
Северцев А.Н. Эволюция и психика. М., 1922.
Северцев С.А. Проблемы экологии животных. М.,1951, т.1. – 172 с.
Селье Г. (Seye H.) На уровне целого организма./ Пер. с англ. М., Наука, 1972.
Селье Г. (Seye H.) Очерки об адаптационном синдроме. М.,1960.
Селье Г. (Seye H.) Стресс без дистресса. / Пер. с англ. М., Прогресс, 1979.
Сетон-Томпсон Э. Нравы и психология диких животных. М., 1923.
Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произведения. М., Госиздат, 1947.
Симкин Г.И. Запечатление и модификационные формы поведения животных. // Зоол. журн. – 1973. т.52, вып. 10, с. 1437-1448.
Симонов П. В. Мотивированный мозг. М., 1987.
Симонов П.В. Эмоциональный мозг. М., 1981.
Слоним А.Д. Инстинкт. Л., 1967. – 159 с.
Слудсуий А.А. Кабан – экология и хозяйственное использование. Алма-Ата, 1956. – 218 с.
Служебное собаководство./ Сост. В.Н.Зубко. Хабаровск: кн. изд-во, 1993. – 429 с.
Снегин Э.А. Введение в этологию и зоопсихологию Белгород, 2004. – 122 с.
Собчик Л.Н. Методы психологической диагностики. Вып. 1, 2, 3. М., 1990.
Соколов В.Д. и др. Лекарственные средства, применяемые в ветеринарной практике. Новосибирск: Наука, Сиб. Отделение, 1992. – 272 с.
Соколов В.Е., Данилкин А.А. Запаховая сигнализация и обонятельное поведение копытных. // Поведение млекопитающих. Вопросы териологии. М., 1977. С. 107-123.
Справочник практического врача./ Под ред. А.И.Воробьева. – 4-е изд., стереотипное. – М., Медицина, 1992. – В 2 томах. Т 1. – 432 с.
Справочник практического врача./ Под ред. А.И.Воробьева. 4-е изд., стереотипное. – М., Медицина, 1992. – В 2 томах. Т 2. – 336 с.
Сравнительная психология и зоопсихология (Серия «Хрестоматия») Под ред. Г.В.Калягиной. СПб., 2001. – 412 с.
Судаков К.В. Мотивы поведения животных. М., 1971. – 48 с.
Теплов В.П. Опыт оценки хищнической деятельности бурого медведя. // Преображение фауны позвоночных нашей страны. М., 1953, с. 110-112.
Тинберген Н. Социальное поведение животных./ Пер. с англ. М., Мир, 1993.
Трут Л.Н. Очерки по генетике поведения. Новосибирск,1978.
Уитни Л.Ф. Психология собаки: основа дрессировки собак./ Пер. с англ. М., Центрполиграф, 1997.
Ухтомский А.А. Очерк физиологии нервной системы.// Собр. соч. Л., изд-во ЛГУ, 1945. Т.4.
Фабри К.Э. Основы зоопсихологии. М., изд-во МГУ, 1993.
Фадеев Е.В. К экологии кабана центра России. // Вестниик Московского университета. 1973, №5, с. 20-28.
Филиппова Г.Г. Зоопсихология и сравнительная психология. М.2004. -543 с.
Фишер Д. О чем думает ваша собака./ Пер. с англ. СПб, Азбука, 1999. – 304 с.
Флеров К.К. Кабарги и олени. М.-Л., 1952. – 255 с.
Флеров К.К. Очерки жизни бурого медведя на Северном Урале. // Ежегодник зоологического музея АН СССР. М.-Л., 1929.
Фогль Б. Первая помощь кошкам./ Пер. с англ. М., АСТ, 1996. – 192 с.
Фогль Б. Первая помощь собакам./ Пер. с англ. М., АСТ, 1996. – 208 с.
Формозонов А.Н. Снежный покров как фактор среды, его значение в жизни млекопитающих и птиц СССР. М., 1946.
Фресс П., Пиаже Ж. Экспериментальная психология. Вып. IV./ Пер. с франц. М., Прогресс, 1978.
Хаютин С.Н., Дмитриева Л.П. Организация раннего видоспецифического поведения М.,1991.
Херувимов В.Д. Лось. Воронеж, 1969. – 350 с.
Хозяинова Л.В. Зачем человеку собака. СПб, Комплект, 1997.
Хорн Г. Память, импринтинг и мозг.М.,1988.
Хрестоматия по зоопсихологии и сравнительной психологии. Составители: Мешкова Н.Н., Федорович Е.Ю. М. 2000.-306 с.
Чуваев И.В. Возможности фармакотерапии при неадекватном поведении и оптимизации обучения собак.// "Ветеринарная Практика", 1999, №1(7), с.19-22.
Чуваев И.В. К вопросу о зоопсихиатрии собак.// Новые фармакологические средства в ветеринарии: Материалы 11-ой Международной межвузовской научно-практической конференции. СПб: 1999, с. 102-103.
Шварц-Порше Д. (D.Schwartz-Porsche). Подходы к диагностике припадков. Часть 1: Эпилептические и неэпилептические припадки.// Watham Focus 1999, т.9 №1, с. 15-19.
Шварц-Порше Д. (D.Schwartz-Porsche). Подходы к диагностике припадков. Часть 2: Методы диагностики.// Watham Focus. 1999, т.9 №2, с. 9-15.
Шмальгаузен И.И. Факторы эволющии.М.-Л.,1946.
Шмельков П.К. Твой защитник-телохранитель. М., Молодая Гвардия, 1994. - 159 с.
Шовен Р. Поведение животных. М., Мир, 1972.
Шулейкина К.В. Системная организация пищевого поведения. М., 1971.
Экологическая фармакология: современное состояние // Симпозиум, посвящ. памяти В.П. Пошивалова; тез. докл. СПб.,1997.
Юргенсон П.Б. Материалы по экологии и питанию бурого медведя. // Труды Центрального лесного заповедника. Смоленск, 1937, т.2.
Ярошевский М.Г. История психологии от античности до середины XX века М.,1997.
Degado J.M.R. Physica contro of the mind. Toward a psychociviized society. New York: Harper and Roy wp., 1969.
Dunbar F. Emotions and bodiy changes. New York: Coumbia University press, 1954.
Lorenz K. Evoution and modification of behavior. Chicago, University of Chicago press, 1965.
Reaxation therapy for psychosomatic disorders./ Ed. By P.Kieho. Base: CKBA-GEIGY td., 1971.
Tinbergen N. "Derived" activities, their causation, bioogica significance, origin and emancipation during evoution. Q. Rev. Bio., 1952, Vo. 27, pp. 1-32.
СЛОВАРЬ ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ТЕРМИНОВ И ПОНЯТИЙ*
СПИСОК ПРИНЯТЫХ СОКРАЩЕНИЙ
Биол. – термин, принятый в биологии
Бихев. – термин, введенный в бихевиоризме
Вет. – определение или термин, принятые в ветеринарной медицине
ВНД – высшая нервная деятельность
ИИ – искусственный интеллект
ИС – информационная структура
Кинол. – термин, принятый в кинологии
Н.К. – термин, введенный автором
ОАС – общий адаптационный синдром
ППР – процесс принятия решения
СИМ – субъектная информационная модель
СИМП – субъектная информационная модель партнера
СИН – синдром информационной недостаточности
ТД – теория дрессировки
ЦНС – центральная нервная система
Этол. – термин, введенный в этологии
А
Абстрактное мышление – способность субъекта использовать информацию в отрыве от конкретной ситуации и сиюминутных реалий; иногда толкуется как способность к обобщению образов и ситуаций; одним из вариантов абстрактного мышления является восприятие знака и языковое мышление.
Абстракция (ИИ) – операция обобщения фактов, объектов, явлений, действий и объединения их в более крупные классы и категории на основе выделения общих дифференциальных признаков и отбрасывания несущественных.
Агрессия – тип поведения, имеющий целью устранение или физическое уничтожение партнера; основными видами являются агрессия самозащиты и агрессия конкуренции; форма проявления агрессии – боевое (атакующее или оборонительное) поведение.
Адаптивность поведения (Н.К.) – одна из динамических характеристик психики, используемых в системе АРАКС, отражает динамику изменения поведения, соответствующего смене возбуждения торможением.
Адаптивный невроз (Н.К.) – форма невроза, при которой невротическое поведение восходит к стремлению разрядить стрессовое напряжение (у собак это чаще всего нецеленаправленное движение и/или лай, а при тяжелых невротических состояниях – стремление разрушать предметы и калечить себя).
Активное научение (бихев.) – инициативный сбор информации в ходе исследовательского поведения и формирование поведения с самостоятельным принятием решений, реализацией поведения, анализом результатов и запоминанием эффективных форм поведения (обычно методом проб и ошибок).
Активность поведения (Н.К.) – одна из динамических характеристик психики, используемых в системе АРАКС, отражает силу реакции на раздражитель (громкость лая, дальность броска и бега и т.п.).
Альтруистическое поведение – поведение, адекватное целям и интересам сообщества в целом; может противоречить индивидуальным потребностям субъекта.
Аналитическое мышление – тип мышления, включающий установление парадигматических отношений между элементами и блоками информации о мире, сравнение объектов с выделением и ранжированием дифференциальных признаков.
Аномальное поведение (Н.К.) – поведение субъекта, не являющееся результативным с точки зрения удовлетворения той или иной потребности.
Анонимность-индивидуальность (этол.) – личное распознавание членов сообщества, основанное на разделении ответственности при коллективном поведении; термин введен Конрадом Лоренцем как характеристика типа сообщества.
Аппетентное поведение (консуматорный поведенческий акт) – поведение, направленное на удовлетворение собственных консуматорных (потребительских) потребностей и вызываемое событиями во внутренней среде.
АРАКС (Н.К.) – система оценки динамических характеристик поведения по критериям активности, реактивности, адаптивности, конструктивности и стабильности поведения; дополняет понятие темперамента.
Ассоциативно-интуитивная обработка информации (ИИ) – психическая деятельность, использующая информацию, которая не может быть определена заранее жестким набором признаков, а значения их не обязательно упорядочены по какой-то шкале; операции ассоциативно-интуитивного мышления не описываются строгой последовательностью выполняемых действий, а представляют собой довольно сложный нелинейный путь к желательному результату.
Б
Бегство – форма поведения, реализующая самосохранение; активная форма избегания.
Безусловный рефлекс – врожденный рефлекс, не требующий научения в жизненном опыте; в этологии – то же, что и комплекс фиксированных действий.
Бихевиоризм – направление в зоопсихологии, изучающее методы формирования желательного (для человека) поведения и развивавшееся в США (основоположник – Дж.Б.Уотсон).
Благоприобретенные поведенческие стереотипы – поведенческие комплексы, вырабатывающиеся жизненным опытом в онтогенезе животного и обеспечивающие его приспособление к реальной среде, к условиям и образу жизни, а у домашних животных – и к влиянию человека как вида-лидера.
Боевое поведение – активная форма поведения конкуренции или самосохранения, направленная на устранение противника.
В
Вариативное мышление – способность живого существа выбирать разные варианты поведенческих программ для достижения одной и той же цели; предполагает развитие представлений о результативном поведении.
Вариативное подкрепление (бихев.) – несистематическое (50%-ное или даже 30%-ное) подкрепление желательного поведения в последовательности, не поддающейся прогнозированию со стороны обучаемого субъекта.
Взаимодействие – совокупность событий, реализующих воздействие субъекта на среду и наоборот.
Видосохраняющая функция (этол.) – одно из основных понятий этологии; совокупность определенных форм поведения, присущих виду в целом и обеспечивающих его приспособление к среде, выживание и эволюцию.
Видоспецифичные формы поведения (этол.) – формы поведения, свойственные только данному виду; могут совпадать с поведением другого вида по форме, но иметь иное значение.
Вмешательство – целенаправленные действия партнера, вызывающие ответные изменения поведения субъекта.
Внешняя среда – реалии действительности (одушевленные и неодушевленные), существующие вне живого существа.
Внутренняя среда – совокупность физиологических, биохимических, психических и физических факторов, действующих в организме живого существа.
Вожак (Н.К.) – высший ранг, предусматривающий максимальную ответственность за выживание стаи в целом.
Возбудимость поведенческая (Н.К.) – повышенная активность и реактивность поведенческих реакций, связанная с ситуацией и характером стимула.
Возбудимость физиологическая – способность клеток и тканей реагировать на раздражение процессом возбуждения; пороговая чувствительность ЦНС к раздражителям, предполагающая высокую активность и реактивность соответствующего поведения; возбудимость может различаться по разным категориям раздражителей.
Возбудимый тип поведения (ТД) – интуитивно определяемый по динамике тип поведения, соответствующий холерическому темпераменту.
Возбуждение – совокупность физических, физико-химических и функциональных изменений, возникающих в возбудимых тканях под влиянием раздражения; в физиологии ВНД – общая реакция ЦНС на раздражители.
"Возрастной бунт" (кинол.) – процесс окончательной социализации стайных животных, примерно совпадающий по времени с половым созреванием и заканчивающийся выработкой самооценки и определением своего ранга в структуре сообщества.
"Возраст страхов" – возрастной период, характеризующийся высокой познавательной активностью и повышенным эмоциональным откликом на события, когда детеныша, еще неспособного к самостоятельному выбору наиболее эффективного поведения, защищает страх по отношению к новым для него предметам и явлениям.
Воин (Н.К.) – стайный ранг боеспособного члена стаи, подчиненного Вожаку (и только в его отсутствие – Старшей Матери) в вопросах, касающихся стратегии выживания.
Временная стая (Н.К.) – сообщество животных одного вида, существующее в течение некоторого времени (например, при встречах на прогулке), в котором могут вырабатываться определенные социальные отношения, хотя и менее жесткие, чем в постоянной стае; существует только у домашних животных.
Врожденные поведенческие стереотипы – последовательности действий, закрепленные генетически и обеспечивающие целесообразное поведение, максимально приспособленное к условиям существования.
Вторичное научение (бихев.)– предоставление субъекту инициативы в выборе выполняемых действий или комбинации ранее разученных действий, которое способствует развитию стратегического мышления.
Выбор поведенческих программ (Н.К.) – определение конкретных форм поведения, обеспечивающих достижение окончательной или промежуточной цели.
Г
Генерализация механизмов психической деятельности – обобщение механизмов мышления и экстраполяция их на широкий круг ситуаций, что становится возможным благодаря общему "принципу минимизации", приводящему к стандартизации даже самых сложных мыслительных алгоритмов.
Гипер-охрана (Н.К.) – гипертрофированное охранное поведение собаки, возникающее при наличии высокой самооценки и высокой социальной ответственности собаки; может сочетаться со стремлением к доминированию или выступать как самостоятельное явление.
Гипер-эмоциональность (Н.К.) – повышенный эмоциональный отклик собаки на события, особенно – в отношениях с хозяином; в сочетании с недостаточно развитым мышлением и поведением служит предпосылкой для возникновения истерии.
Д
Депривационное развитие – физиологически – ограничения в процессе развития, приводящие к недоразвитию организма в целом и его отдельных систем; психологически – развитие субъекта в обедненной среде, приводящее к дефициту познаний о мире и недоразвитию стереотипных форм поведения.
Депривация – ограничение возможностей удовлетворения субъектом каких-либо своих потребностей, как физиологических, так и психологических.
Дикий тип контакта (Н.К.) – отношения между собакой и хозяином, основанные на взаимном непонимании и недоверии животного и человека.
Динамические характеристики – характеристики протекания психических процессов в их динамике и в отрыве от смысла и цели поведения.
Динамический стереотип – сложная форма поведения, состоящая из некоей последовательности более простых стереотипов; составляющие ее простые стереотипы могут варьироваться, но динамический стереотип в целом используется как рефлекс, по принципу жесткой однозначной связи.
Дистанция бегства (этол.) – то расстояние, с которого животное отступает в направлении своей зоны безопасности при появлении более сильного конкурента; термин введен Конрадом Лоренцем.
Дифференциальные признаки (ИИ) – признаки и факторы, имеющие значение для распознавания и оценки ситуации, набор которых определяется целями поведения; характеристики среды, ее объектов, субъектов, явлений и т.п., существенно влияющие на выбор возможных форм поведения.
Доверие (здесь) – отношение субъекта к партнеру, основанного на благоприятном прогнозе его вмешательств; обязательное условие и первая стадия партнерских отношений.
Доминанта – временно господствующий очаг возбуждения в нервной системе, обуславливающий вероятность реализации соответствующего поведения (термин введен А.А.Ухтомским); соответствующая приоритетная мотивация (Н.К.).
Допустимое поведение – ситуативно обусловленные формы поведения, не полностью отвечающие представлениям партнера, но не вызывающие у него сильных отрицательных эмоций.
Дрессировка – выработка условных рефлексов и стереотипов поведения (навыков), однозначно соответствующих стимулу (команде или действиям партнера); не включает в себя выбор форм поведения в зависимости от ситуации.
Дрессируемость 1. (Н.К.) – комплексная динамическая характеристика, основанная на системе АРАКС; имеет прогностический смысл, отражая относительную скорость и надежность выработки новых навыков; 2. (ТД) качественный показатель, характеризующий способность животного к выработке условных рефлексов.
Дядюшка (Н.К.) – подранг Опекуна, взрослый кобель, не имеющий своей семьи и помогающий Матери в выращивании потомства.
Е
Ж
Желательное поведение (бихев.) – ситуативно обусловленные формы поведения, полностью отвечающие представлениям и критериям партнера.
З
Зависимость (от хозяина) – отношение собаки к хозяину, основанное на утрате самостоятельности в удовлетворении своих потребностей.
Заместительное поведение (бихев.) – желательные или, по крайней мере, допустимые формы поведения, вырабатываемые взамен нежелательных.
Запечатление (этол.) – то же, что импринтинг.
Захват добычи – этап пищедобывательного поведения, включающий действия, направленные на завладение добычей и умерщвление ее; характерен для пищедобывательного поведения хищников и отсутствует у травоядных.
Защищенность – субъективное ощущение отсутствия угрозы; важная составляющая партнерских отношений.
Значимость события – степень влияния события на психическую деятельность субъекта; зависит от приоритета затрагиваемой потребности и тяжести возможных последствий.
Зона безопасности (этол.) – минимальная территория, содержащая ресурсы, обеспечивающие выживание животного на некоторое время; центром этой зоны является логово или место пребывания сообщества.
Зона претензий (этол.) – часть "нейтральной" территории, прилегающая к зоне уверенности, которая может быть использована животным или сообществом на равных правах с другими претендентами.
Зона уверенности (этол.) – территория, содержащая достаточные для выживания ресурсы, которую животное или сообщество может эффективно охранять от конкурентов; эта территория обозначается метками.
И
Идеальный уровень СИМ – ИС, содержащая представления субъекта о закономерностях функционирования высшей системы, определяющей состояние среды и возможные взаимодействия с ней; для домашней собаки главной компонентой идеального уровня являются представления о закономерностях жизнедеятельности человека.
Избегание – поведение, целью которого является предотвращение какого-либо взаимодействия с другим субъектом или со средой.
Избирательность внимания – организация восприятия информации по принципу максимальной значимости в данный момент.
Импринтинг (запечатление) – биологически обусловленное запоминание детенышами субъекта в качестве покровителя и эталона поведения (обычно в этой роли выступает мать, но в экспериментах использовались даже неодушевленные предметы); это явление изучено впервые Конрадом Лоренцем и выявлено у очень многих видов животных.
Инвалид (Н.К.) – физически немощное (старое или увечное) животное, обладающее большим жизненным опытом и достаточной интеллектуальной ценностью для стаи в целом; выступает в роли "советчика".
Индивидуальное поведение – совокупность действий субъекта, реализуемых независимо от партнера (партнеров).
Информационная насыщенность – количество информации, воспринимаемой субъектом в данный момент и в данной среде, и ее новизна, предоставляемые субъекту в данный момент и в данной ситуации.
Информационная структура (ИС) – условное формализованное представление информации, отображаемой в мозгу мыслящего субъекта.
Информация (ИИ) – свойство материального мира; отображение состояния внешней и/или внутренней среды, воспринимаемое и обрабатываемое мозгом.
Искусственная депривация – намеренное ограничение удовлетворения психологических потребностей собаки в целях подготовки к смене хозяина.
Исследовательские игры – средство обучения, игры, направленные на целенаправленное изучение свойств какого-либо объекта.
Исследовательское поведение – поведение, направленное на активное получение информации о способах взаимодействия с объектами окружающей среды (в том числе, и экспериментальное поведение); в отличие от ориентировочного поведения использует не наблюдение, а принцип "стимул-реакция"; формирует программы поведения и, тем самым, способствует развитию стереотипного уровня СИМ. Само это поведение отвечает когнитивному уровню СИМ. Предполагает активное воздействие на объект с целью выявления его признаков, функций и т.п., а также закономерностей его существования и взаимодействий с миром.
Истерия – форма невроза, для которой характерна социальная обусловленность, т.е. зависимость от поведения партнера и стремление воздействовать на него; выраженность состояния коррелирует с развитием социальной структуры и субъективных представлений о ней.
К
Когезия – стремление животных держаться вместе и осуществлять коллективное поведение с целью выживания; минимальный признак сообщества; термин введен Дж.Э.Эйзенбергом.
Когнитивный уровень СИМ – ИС, содержащая представления об общих закономерностях взаимодействий с внешней средой и способах их выявления.
Коллективное поведение – совокупность целенаправленных действий, реализуемых совместно группой живых существ; при этом на индивидуальное поведение субъекта налагаются определенные ограничения.
Коллективный стереотип поведения – коллективное поведение, закрепленное в качестве врожденного или благоприобретенного стереотипа; у стайных животных обеспечивает эффективное совместное выживание.
Комбинаторное мышление – способность последовательно сочетать разные программы поведения, осуществляя пошаговое достижение цели.
Коммуникативное поведение – совокупность благоприобретенных стереотипных форм поведения, служащих для межвидового общения.
Компенсаторный невроз – форма невроза, при которой невротически закрепленное поведение восходит к попытке удовлетворить ту же потребность каким-либо иным способом (например, собака в страхе "прячется", закрывая голову лапами).
"Комплекс сверхценности" – аномальное состояние психики (главным образом, ее модально-эмоциональных структур), при котором наибольший приоритет приобретают эгоистические мотивации – от выживания до комфорта, вследствие чего развивается эмоциональная зависимость от хозяев, тревожные ожидания и страхи; приводит к формированию истероидных состояний и неврозов разных типов.
Комплекс фиксированных действий (этол.) – последовательность действий, реализующих удовлетворение определенной потребности.
Конкуренция – возможность взаимодействия с объектом лишь одного из нескольких возможных субъектов; в зоопсихологии поведение конкуренции – удовлетворение одним из претендентов потребностей, которые не могут быть удовлетворены несколькими субъектами.
Конституциональный тип (тип конституции) – интегральная характеристика телосложения и физиологии животного.
Конструктивность поведения (Н.К.) – одна из динамических характеристик психики, используемых в системе АРАКС, отражает способность субъекта извлекать и использовать новую информацию.
Контакт – комплексный качественный показатель, характеризующий уровень и тип взаимодействия собаки и хозяина; по одному из определений в ТД, "условный рефлекс доверия и привязанности к человеку".
Конфликтное поведение (этол.) – форма поведения, сознательно или непреднамеренно приводящая к конфликту.
Конфликтность (этол.) – склонность к конфликтному поведению, приоритет мотиваций конкуренции (термин принадлежит К.Лоренцу); чаще всего под конфликтностью подразумевается конфликтное поведение.
Концептуальное мышление – совокупность интеллектуальных операций, приводящая к обобщению реальной информации в понятия высокого уровня абстракции и к порождению новых понятий и связей между ними; результатом концептуального мышления может быть, например, прогнозирование не наблюдавшихся в реальности свойств, функций, связей и т.п.
Коррекция поведения – совокупность общих и специальных приемов, направленных на изменение конкретных поведенческих проявлений и нежелательных форм поведения собаки, главным образом за счет реформирования поведенческих доминант и изменения индивидуального баланса мотиваций.
Коррекция психики собаки – совокупность общих и специальных приемов, направленных на устранение первопричин неадекватного поведения путем реформирования структур любого из уровней СИМ, совершенствования процесса принятия решений, развития отношений с хозяином, а также (при необходимости) изменения динамических характеристик поведения.
Критериальный уровень СИМ – ИС, содержащая правила выбора вариантов стереотипов и построения стратегий поведения, наиболее адекватных данной ситуации; играет определяющую роль в приспособлении поведения субъекта к среде; предполагает развитие вариативного мышления.
Критическая дистанция (этол.) – радиус зоны безопасности животного; термин введен Конрадом Лоренцем.
Кумулятивный (накопленный) стресс – разновидность хронического С.; характеризуется тем, что поведенческие изменения наступают под влиянием суммирующегося эмоционального отклика на последовательность событий, когда накопленное остаточное возбуждение превышает индивидуальные пределы психической адаптации.
Л
Логическая обработка информации (ИИ) – психическая деятельность, базирующаяся на явных признаках и параметрах объектов, которые могут быть заданы заранее, и на последовательно отображаемых последовательностях действий; реализуется сознанием субъекта; логические операции могут быть описаны последовательным пошаговым алгоритмом.
Ложная беременность (здесь) – частный случай синдрома депривации, сочетающий в себе депривацию стереотипного, критериального, эмоционального и, возможно, социального уровней и выражающийся главным образом в материнском поведении (подготовка "гнезда", "усыновление" неодушевленных предметов); возможны также имитация физиологических процессов, протекающих при беременности и родах (увеличение живота, опущение его и т.п.) и реальные физиологические проявления (лактация).
М
Малоподвижный, спокойный тип поведения (ТД) – интуитивно определяемый по динамике тип поведения, соответствующий флегматическому темпераменту.
Мать (Н.К.) – взрослая сука, имеющая щенков и несущая ответственность за их выращивание; в отсутствие собственных щенков взрослая сука может выполнять функции Матери по отношению к чужому потомству.
Метод информационного моделирования (Н.К.) – формализованная совокупность приемов и действий, основанных на достижениях прикладной математики, прикладной лингвистики, теории принятия решений и теории ИИ; обеспечивает дедуктивный анализ состояния психики субъекта и целенаправленную выработку воздействий на нее.
Метод мотивационного анализа поведения (здесь) – прикладное развитие метода информационного моделирования психики, совокупность действий и приемов, позволяющих выявить индивидуальную сравнительную значимость различных мотиваций при принятии поведенческих решений.
Модальный уровень СИМ – то же, что Эмоциональный уровень.
Молодняк (Н.К.) – временный стайный ранг собаки в возрасте от 6 месяцев до окончательной социализации; занимает место между Щенком и окончательным взрослым рангом.
Мотивация – субъективная побудительная причина поведения, отражающая стимул и опосредованная индивидуальным и сиюминутным состоянием психики.
Н
Наказание – активное отрицательное подкрепление, исходящее от хозяина.
Накопление инстинкта (этол.) – образование мощной поведенческой доминанты, реализующей врожденный стереотип поведения, с постепенным повышением вероятности ее активизации; термин принадлежит Конраду Лоренцу.
Научение (бихев.) – выработка поведенческих программ, обеспечивающих более или менее эффективное приспособление к среде; реализуется за счет образования причинно-следственных связей.
Начальные действия (этол.) – незавершенная форма того или иного стереотипного поведения.
Неадекватное поведение – поведение, не приводящее к удовлетворению потребности по причине его несоответствия состоянию внешней среды.
Невроз – 1. (вет.) болезнь, характеризующаяся функциональным нарушением ЦНС; патогенез объясняется нарушением баланса процессов возбуждения и торможения под воздействием сильных раздражителей; 2. (Н.К.) – реактивное состояние, возникающее вследствие невозможности полного удовлетворения той или иной потребности субъекта и развивающееся по механизму адаптивного или компенсаторного невроза.
"Невроз замещения" (Н.К.) – (форма невроза навязчивого поведения) навязчивое поведение собаки, состоящее в попытках установить социальные контакты с любым человеком ("поиски хозяина"); возникает при недостаточности отношений с хозяином.
Невроз навязчивого поведения (Н.К.) – аномалия психики, выражающаяся в устойчиво повторяющемся стереотипном поведении, возникающем как результат невозможности удовлетворения той или иной приоритетной потребности; двумя основными формами невроза навязчивого поведения являются компенсаторный невроз и адаптивный невроз.
Невроз одиночества (Н.К.) – невроз, проявляющийся в отсутствие хозяев; имеет три основных формы (вой и лай; порча вещей; разгром квартиры), выраженность которых зависит от причин невроза.
Невротические игры (Н.К.) – любые устойчиво повторяющиеся формы игрового поведения, лишенные функционального и обучающего смысла, в том числе, противоречащие породным функциональным стереотипам.
Нежелательное поведение (бихев.) – ситуативно обусловленные формы поведения собаки, не соответствующие представлениям и критериям хозяина и вызывающие у последнего сильные отрицательные эмоции.
Нейрофизиология – отрасль физиологии, изучающая процессы, протекающие в нервной системе; выделяются два тесно связанных основных направления: собственно нейрофизиология, исследующая процессы на уровне нервного волокна, и физиология ВНД, исследующая возникновение и реализацию рефлексов.
Непроизвольное поведение – как правило, безусловно-рефлекторные формы поведения, не затрагивающие процесса принятия решения и не служащие осмысленной реакцией субъекта на события (часто – спинальные рефлексы); никак не связано с удовлетворением потребностей субъекта.
Непроцедурный тип мышления (ИИ) – способность субъекта принимать решения без заранее определенного пошагового алгоритма обработки информации, лишь по характеристике желательного результата.
Новизна информации – структурная характеристика связей между данными, воспринимаемыми субъектом; например, новые признаки или функции предмета, требующие образования новых логических отношений.
Норма поведенческой реакции – реакция, выраженная в поведении, наиболее адекватная условиям (возрасту, ситуации и т.п.) и присущая большинству представителей данного вида.
Нормальная среда (здесь) – среда, отвечающая возможностям психической адаптации субъекта по информационной насыщенности и динамике событий.
Нулевое подкрепление (бихев.) – отсутствие результата поведения, способствующее его прекращению ввиду того, что оно оценивается субъектом как нерезультативное или неэффективное.
О
Обедненная среда (здесь) – среда, ограничивающая возможности психики и поведения субъекта по своей информационной насыщенности и динамике событий.
Обучаемость – интегральная характеристика психики, отражающая способность к обучению, то есть способность учитывать логические связи между объектами, субъектами и событиями, анализировать и оценивать ситуацию в целом, устанавливая соответствия между смыслом происходящего и эффективностью собственного поведения.
Обучающие игры – естественное средство обучения детенышей; при коррекции психики – игры, направленные на пополнение СИМ, тренировку мыслительной деятельности и обучение.
Обучение – целенаправленное формирование поведенческих программ у субъекта в их связи с состоянием среды, осуществляемое партнером; представляет собой частный случай научения.
Объем информации – количество новых для субъекта данных, воспринимаемых им в конкретной ситуации, в сравнении с ранее накопленными.
Окончательная мотивация – "равнодействующая" двух и более мотиваций, провоцируемых двумя и более стимулами.
Окончательная социализация (социализация по взрослому типу) – выработка субъективной самооценки и определение своего ранга в сообществе.
Онтогенез (биол.) – индивидуальное развитие живого существа; иногда имеется в виду возникновение в ходе индивидуального развития какого-либо признака у конкретного животного.
Опекун (Н.К.) – член стаи, несущий ответственность за воспитание и обучение щенков и молодняка и помогающий в этом Матери.
Ориентировочное поведение (ТД) – поведение, направленное на сбор информации об окружающей среде без активного исследования взаимодействий; основывается преимущественно на пассивном наблюдении событий; служит механизмом заполнения фактографического уровня СИМ.
"Особый раздражитель" – объект, событие или фактор окружающей среды (например, присутствие кошки, близость транспорта и т.п.), вызывающий чрезмерно активную поведенческую реакцию собаки (лай, рывки поводка, попытки любого взаимодействия и т.п.).
Острый стресс – стресс (ОАС), представляющий собой непосредственную и немедленную реакцию на одиночное событие при превышении индивидуальных пределов психической адаптации силой реактивных эмоций.
Открытость-закрытость сообщества – возможность (невозможность) свободного вхождения в сообщество новых особей; термин введен Конрадом Лоренцем как характеристика типа сообщества.
Отложенная оценка – выражение отношения к поведению субъекта, оторванное во времени от реализации поведения (отложенное поощрение и отложенное наказание).
Отрицательное подкрепление (бихев.) – стимул, вызывающий у субъекта отрицательные эмоции и обуславливающий прекращение нежелательного поведения.
Оценка – отношение к фактам внешней и/или внутренней среды, вырабатываемое сравнением с уже известными фактами по выделенному набору дифференциальных признаков.
П
Парадигматические отношения (ИИ) – логические отношения ("часть-целое", родо-видовые, причинно-следственные и т.п.), связывающие между собой реальные объекты и представления в психике, а также связывающие между собой разные понятия в Субъектной Информационной Модели.
Партнер – другой субъект, вступающий в некоторые взаимодействия и отношения с рассматриваемым субъектом.
Партнерские игры – игры, подразумевающие активное участие партнера и используемые как средство коррекции психики и отношений с хозяином (например, поисковые игры, "перетягивания", "ладушки" и пр.).
Пассивное научение (бихев.) – сбор информации и выработка поведения путем наблюдения и/или под влиянием внешних принуждающих воздействий, без принятия самостоятельных решений и попыток осуществить некоторое поведение.
Пассивно-трусливый тип поведения (ТД) – интуитивно определяемый по динамике тип поведения, соответствующий меланхолическому темпераменту.
Первичная социализация (социализация по детскому типу) – установление специфических детских отношений с более сильными членами сообщества, основанное преимущественно на потребности детеныша в защите.
Переключение – 1. прием тренировки ЦНС за счет прерывания возбуждающей игры паузами торможения (например, по команде "Сидеть") и дальнейшего наращивания длительности пауз и "амплитуды" возбуждения и торможения; 2. (кинол.)– одно из проявлений смещенной (переадресованной) реакции, когда вместо возможного соперника собака кусает собственного хозяина.
Пестун (Н.К.) – молодая собака, младшая в стае по социальному рангу, выполняющая обязанности Опекуна.
Пищевая зависимость – изменение критериев и механизмов пищедобывательного поведения у домашних животных, связанное с отсутствием самостоятельной охоты и получением корма из рук хозяина, благодаря чему смысл пищедобывательного поведения переносится на те формы поведения, которые желательны для человека.
Пищедобывательное поведение – комплекс форм поведения, направленных на добывание и потребление пищи.
Планирование действий – выработка стратегии поведения, определяющей так называемое "дерево целей".
Поведение – форма активности живого существа, обеспечивающая достижение некоторой цели; система взаимосвязанных реакций, осуществляемых живыми организмами для приспособления к среде; последовательность произвольных действий и непроизвольных проявлений психической деятельности живого существа, доступных наблюдению извне.
"Поведение загнанной в угол крысы" (этол.) – ничем не сдерживаемая реакция самозащиты под действием безусловной угрозы и при отсутствии других вариантов поведения самосохранения; обычно наступает в пределах зоны безопасности.
Поведение метки – форма территориального поведения, обеспечивающая опознание территории как принадлежащей данному субъекту.
Поведение самопожертвования – крайнее выражение альтруистического поведения, имеющего приоритет по отношению к мотивациям самосохранения; возникает при угрозе безопасности партнера или сообщества.
Поведение самосохранения – комплекс форм поведения, обеспечивающих индивидуальное выживание животного (включает в себя не только избегание, бегство, боевое поведение, но и пищедобывательное поведение).
Поведенческие стереотипы – автоматические поведенческие формы; подразделяются на врожденные и благоприобретенные.
Поведенческий акт – последовательность действий живого существа, предназначенная для удовлетворения потребности (или "равнодействующей" нескольких потребностей), активной в данный момент.
Подвижность нервных процессов – одно из описанных И.П.Павловым свойств ЦНС, характеризующее скорость перехода из состояния возбуждения в состояние торможения и обратно.
Подкрепление поведения (бихев.) – положительные или отрицательные воздействия партнера, а также желательные или нежелательные для субъекта результаты поведения, способствующие дальнейшему повторению или угасанию данной формы поведения.
"Поезд Бейтсона" (бихев.) – модель развития психики, принадлежащая Грегори Бейтсону, которая рассматривает формирование психики как линейно упорядоченный процесс с возможными невосполнимыми потерями информации в так называемые "чувствительные периоды".
"Поиски врага" – форма невроза навязчивого поведения, для которой типично выслеживание определенной категории людей или животных, а затем и объективно необоснованная агрессия по отношению к ним; как правило, провоцируется хозяином при недостаточном доверии к собаке.
Поиск добычи – этап пищедобывательного поведения, включающий действия, направленные на обнаружение пищи.
Помеха – объективные факторы или вмешательства партнера, понижающие вероятность достижения цели субъектом.
Помощь – объективные факторы или вмешательства партнера, увеличивающие вероятность достижения цели субъектом.
Порог чувствительности – сила раздражителя, при которой наступает выраженная поведенческая реакция на действие этого раздражителя.
Порядок мотивации (здесь) – принадлежность мотивации к тому или иному уровню СИМ, определяющая ее приоритет.
Постоянная стая – сообщество животных (одного или более видов), постоянно пребывающих вместе и поддерживающих стабильные социальные отношения; характеризуется устойчивыми коллективными интересами и коллективным поведением.
Потребность – необходимость получения чего-либо из внешней среды (выделения чего-либо вовне), удовлетворяемая во взаимодействиях с живой и неживой природой.
Потребность в человеке (кинол.) – обобщенное название всей совокупности потребностей домашней собаки, удовлетворяемых в общении с человеком.
Прагматика – субъективно оцениваемый практический смысл какого-либо действия, его ожидаемый результат с точки зрения удовлетворения потребностей.
Предметные игры – игры с предметами, демонстрирующие свойства и функции последних, используемые как средство обучения и/или коррекции психики.
Преобладающие реакции (ТД) – поведенческие проявления наиболее приоритетных потребностей, чаще и активнее других реализуемые собакой.
Преследование – этап пищедобывательного поведения (возможно - агрессии самозащиты или конкуренции), включающий действия, направленные на достижение убегающего.
Привязанность – форма партнерских отношений, определяемая наличием эмоциональной связи между партнерами.
Принцип оперантного обучения (бихев.) – активный и целенаправленный выбор субъектом программы поведения, обеспечивающей достижение желательного результата с минимумом затрат (эффективного поведения).
Принятие решения – психический акт, предшествующий реализации поведения и определяющий его конкретные формы.
Приоритет мотивации – очередность действия мотиваций при их конфликте; определяет собой вероятность срабатывания доминанты.
"Провал научения" (бихев.) – этап процесса научения, заключающийся в систематизации накопленной информации и внешне выражающийся в снижении показателей научения.
Провокационное поведение – частный случай исследовательского (экспериментального) поведения, направленный на построение СИМ партнера.
Прогноз – предположение о вероятности и возможных последствиях каких-либо известных событий и действий, которое основывается на имеющихся знаниях.
Прогнозирование – этап ППР, включающий построение прогностических предположений.
Проектирование поведения (Н.К.) – этап ППР, в ходе которого подбираются необходимые поведенческие стереотипы и конструируются формы поведения, направленные на достижение желательного результата.
Произвольное поведение – формы поведения, являющиеся результатом принятия решений и реализующие осмысленную реакцию субъекта на события или позволяющие удовлетворить какую-либо потребность.
Промежуточная социализация (социализация по типу молодняка) – предварительная выработка самооценки и установление временных форм социальных отношений, обеспечивающих подготовку к будущей социальной роли.
Противопоставление (ИИ) – операция в процессе обработки информации, основанная на сравнении и выявляющая различия между двумя и более блоками информации.
Противоречивое ритуальное поведение – индивидуальные формы поведения, сочетающие в себе элементы разных комплексов ритуального значения (например, выражения страха и радости одновременно).
Процедурный тип мышления (ИИ) – способность субъекта принимать решения лишь при наличии пошагового алгоритма обработки информации, а не по характеристике желательного результата.
Процесс принятия решения (ППР) – многоступенчатый итеративный процесс, в результате которого вырабатывается окончательная мотивация; начинается с активизации потребности и заканчивается реализацией поведения.
Психика - совокупность отображения внешней и внутренней среды субъектом и психической деятельности, то есть, процессов, использующих это отображение и протекающих скрыто от внешнего наблюдения, а также все множество возможных для данного животного форм поведения
Психическая адаптация – приспособление к состоянию внешней и/или внутренней среды за счет процессов, протекающих в психике.
Психическая травма – острое реактивное состояние психики, возникающее при очень сильном превышении раздражителем возможностей психической адаптации; выражается в изменении поведения и реакций на события во внешней среде.
Психический стресс – психологическая (эмоциональная и поведенческая) реакция субъекта на психическое воздействие.
Психологические потребности – потребности, обеспечивающие психологическую норму и адекватное целенаправленное поведение (потребность в информации, движении, игровая потребность, потребность в общении, ласке и т.п.).
Психологический голод – состояние неудовлетворенности насущных психологических потребностей субъекта, связанной с ограничением активной мыслительной деятельности; выступает как результат депривации.
Психологический диморфизм – естественные различия в психике и поведении животных разных полов, связанные с их биологическими различиями.
Психофизиологический С. (Н.К.) – физиологическая реакция субъекта на психические воздействия.
Р
"Разделка" добычи – этап пищедобывательного поведения, включающий действия, направленные на расчленение добычи на куски; характерен для пищедобывательного поведения хищников и отсутствует у травоядных.
Распознавание добычи – этап пищедобывательного поведения, включающий действия, направленные на определение признаков добычи и, в частности, степени ее съедобности; присущ как хищникам, так и травоядным.
Распознавание образов (ситуаций) (ИИ) – различение объектов, явлений, ситуаций и т.п., в том числе - на основании неполных фактов и признаков, которые не могут быть определены априорным списком.
Реактивность поведения (Н.К.) – одна из динамических характеристик психики, используемых в системе АРАКС, отражает скорость наступления реакции, соответствующую времени протекания процесса возбуждения.
Реакция – отклик субъекта на события во внешней и/или внутренней среде; может выражаться в наблюдаемом внешнем поведении или быть скрытой от наблюдателя.
Реализация поведения – осуществление тех или иных форм поведения, обеспечивающих удовлетворение некоторой потребности и/или приспособление к среде.
Результативное поведение – поведение, приводящее к субъективно положительному результату, выражающемуся в удовлетворении потребности.
Релизер (этол.) – любой знак или поведенческий комплекс, автоматически вызывающий ответное стереотипное (видоспецифичное) поведение (например, поведение выпрашивания пищи у детенышей); термин введен Н.Тинбергеном.
Рефлекс – жесткая и однозначная связь между стимулом и реакцией (ответной формой поведения) (В.М.Бехтерев); в нашей терминологии – частный случай поведенческого стереотипа.
"Рефлекс свободы" – стремление к самостоятельному принятию решений, проявляющееся в неподчинении социальному лидеру (в том числе, хозяину).
Ритуальное поведение – совокупность форм поведения, обеспечивающих внутривидовую коммуникацию и оформляющих социальные отношения.
Ритуальное поведение животных – комплекс фиксированных стереотипных форм поведения, обеспечивающих видовую коммуникацию и в явном виде выражающих структуру социальных отношений.
Родительское поведение – сложный комплекс поведенческих форм, начинающийся у самки во второй половине беременности и заканчивающийся после выкармливания детенышей; у самцов родительское поведение выражается в заботе о потомстве.
С
Самозащита – активные действия, направленные на обеспечение собственной безопасности; основные формы – агрессия самозащиты и избегание.
Самоотверженное поведение – вариант ярко выраженного альтруистического поведения, при котором альтруистические мотивации противоречат эгоистическим, но не ставят под угрозу самосохранение субъекта.
Самооценка – представление субъекта о собственной приспособленности к выживанию и социальной ценности, зависящее от субъективной оценки, во-первых, физических возможностей, а во-вторых, степени адекватности и эффективности поведения, т.е. от развития психики; как и любое сугубо субъективное представление, может быть адекватной или неадекватной (заниженной, завышенной).
Самоподкрепляемое поведение (бихев.) – поведение, эффективным подкреплением которого служит его естественный результат, удовлетворяющий ту или иную потребность (например, добывание пищи).
"Свой-чужой" – определение субъектом принадлежности другого животного к своему сообществу.
Семейная собака – собака, живущая в человеческой семье и принимающая критерии поведения, диктуемые хозяином; для семейной собаки характерно активное приспособление к широкому кругу непредсказуемых ситуаций.
Семья – сообщество животных, связанное брачными, детскими и родительскими отношениями.
Сенсорная перегрузка – перевозбуждение анализаторов органов чувств, вызванное слишком большим объемом сенсорной информации и/или динамикой чувственно воспринимаемых факторов.
"Сенсорный маячок" (Н.К.) – возбудитель того же вида, что и источник перегрузки, резко отличающийся от фона по физическим характеристикам или интенсивности.
Сигнальщик (Н.К.) – наименее ответственный подранг Воина; собака, как правило, наиболее возбудимая и недостаточно подготовленная к принятию решений; обязанности Сигнальщика связаны с оповещением более ответственных членов стаи о происходящих событиях и о необходимости реакции.
Сила нервных процессов – одно из описанных И.П.Павловым свойств ЦНС, характеризующее величину реакции на раздражитель.
Симбиоз (биол.) – сосуществование организмов, приносящее им взаимную выгоду.
"Синдром забитой собаки" (Н.К.) – комплекс форм и критериев поведения, присущих недостаточно самостоятельной собаке в результате излишне жесткого воспитания; предполагает резко сниженную самооценку, отсутствие инициативы и плохо сформированный процесс принятия решений.
Синдром депривации (Н.К.) – совокупность внешних проявлений, отражающих состояние недостаточного удовлетворения психологических потребностей живого существа в результате обеднения среды и образа жизни.
Синдром ранней депривации (Н.К.) – совокупность поведенческих проявлений (повышенная возбудимость, беспредметное ориентировочное поведение, недостаточная гибкость поведения, робость в незнакомых условиях, недостаточная социализация и т.д.), обусловленная депривационным развитием с момента рождения до "возраста страхов".
Синдром разрыва связей (Н.К.) – совокупность изменений психики и поведения, проявляющихся в случае существенных (выходящих за пределы психической адаптации) изменений внешней среды и/или эмоциональной атмосферы.
Система ценностей – в психологии человека – субъективно оцениваемые приоритеты событий, субъектов и объектов.
Ситуативная самооценка (Н.К.) – субъективная оценка своей способности достигнуть определенной цели относительно данных обстоятельств.
Ситуативное обучение (Н.К.) – этап обучения собаки, связанный с формированием желательного баланса мотиваций и смысла поведенческих реакций на события во внешней среде.
Скопление – случайное множество животных, не предусматривающее никаких форм коллективного поведения (рой мошкары у огня); термин введен Дж.Э.Эйзенбергом.
Смещенная (переадресованная) реакция (ТД) – поведение, направленное не на тот объект, который послужил стимулом к нему, а на более близкий, безопасный и т.п., например, отклик на действия партнера, но направленное на другого партнера или на неодушевленный объект.
Сообщество – группа животных, связанных теми или иными устойчивыми отношениями в рамках коллективного поведения; формирование сообщества связано с тем, что коллективные формы поведения (добывание пищи, оборона и т.п.) более эффективны с точки зрения выживания и сохранения вида.
Социализация – процесс установления социальных контактов субъекта с другими членами сообщества; разделяется на три основных этапа – первичная социализация, промежуточная социализация и окончательная социализация, каждому из которых соответствует определенный период развития психики.
Социальный ранг (Н.К.) – совокупность прав и ответственности субъекта, определяющая его место в пределах сообщества; выражается в нормах альтруистического поведения, налагающих те или иные ограничения на эгоистические мотивации.
Социально обусловленные подкрепления (Н.К.) – подкрепления поведения, затрагивающие социальный уровень СИМ, то есть, воздействующие на представления об отношениях с партнерами по сообществу.
Социальный уровень СИМ – ИС, содержащая представления субъекта о собственном социальном ранге, о рангах партнеров и о структуре отношений в сообществе.
Союз – в терминологии К.Лоренца – наиболее развитая форма сообщества, для которой характерны закрытость и индивидуальность; то же, что стая.
Сравнение (ИИ) – операция в процессе обработки информации, позволяющая определить тождественность разных блоков информации или различия между ними.
Среда – совокупность объектов и субъектов реальной действительности, те условия, в которых существует и действует живое существо; подразделяется на внешнюю и внутреннюю среду; психологическое воздействие среды характеризуется по информационной насыщенности и динамике событий.
Стабильность поведения (Н.К.) – одна из динамических характеристик психики, используемых в системе АРАКС, отражает воспроизводимость поведения при одинаковых условиях.
Старшая Мать (Н.К.) – наиболее авторитетная и ответственная из Матерей, сильная, хорошо развитая физически и психически сука; обеспечивает контроль над выращиванием и воспитанием щенков всеми Матерями стаи.
Старший Воин (Н.К.) – наиболее опытный из Воинов, «назначаемый» Вожаком и являющийся его главным помощником и претендентом на ранг Вожака.
Старшинство видов – особый критерий поведения, существующий только у домашней собаки и определяющий отношения собаки и человека как ведомого вида и вида-лидера.
Стая – наиболее развитая форма сообщества животных, в которой присутствуют все признаки, описанные Дж.Э.Эйзенбергом (когезия, общая система коммуникации, разделение обязанностей, личное узнавание, замкнутость).
Стереотип – устойчивая форма сколь угодно сложного поведения, соответствующая той или иной ситуации и стабильно воспроизводимая субъектом; отличается от рефлекса тем, что стереотип может представлять собой реакцию не на один стимул, а на некоторую совокупность факторов, воздействующих на субъект; отличается от комплекса фиксированных действий (в терминологии К.Лоренца) тем, что может реализовать не только видосохраняющие функции.
Стереотипные формы поведения – то же, что поведенческие стереотипы.
Стереотипный уровень СИМ – ИС, содержащая стандартные поведенческие программы (стереотипы), субъективно признанные адекватными некоторым типовым, устойчиво повторяющимся ситуациям.
Стереотипы территориального поведения – поведенческие стереотипы, определяющие поведение субъекта в отношении территории.
Стимул – событие во внешней и/или внутренней среде, вызывающее реакцию живого существа; побуждение к действию, побудительная причина поведения.
Стратегическое мышление – способность к построению сложных и эффективных поведенческих программ с гибким приспособлением к ситуации за счет выбора и комбинации поведенческих стереотипов и построения недостающих блоков. Развитие стратегического мышления невозможно без оценки результативности поведения и минимизации трудозатрат и риска.
Стратегия поведения – последовательность действий, направленных на достижение цели, каждое из которых может быть реализовано разными поведенческими программами.
Стресс (общий адаптационный синдром – ОАС) – состояние организма, неспецифическая защитная реакция, возникающая в ответ на действие сильных раздражителей или повреждающих факторов, развитие которой проходит в три стадии: стадия тревоги, стадия резистентности и стадия истощения. По течению может подразделяться на острый и хронический С.
Стрессовое поведение (здесь) – адаптивное поведение (при психическом стрессе у собаки чаще всего представлено нецеленаправленным движением и/или лаем), имеющее целью сброс стрессового напряжения; наступает в момент перегрузки при остром стрессе и в момент снижения нагрузки при хроническом стрессе.
Стрессор (стресс-фактор) – этиологический фактор стресса, первичное воздействие, вызывающее стресс; может относиться как к физиологической, так и к психологической сфере.
Субъект (здесь) – живое существо, осуществляющее приспособление к среде за счет активного сбора, переработки и генерации информации.
Субъектная Информационная Модель (СИМ) – совокупность информационных структур, содержащих сугубо субъективные представления о внешней и внутренней среде.
Субъектная Информационная Модель Партнера (СИМП) – информационная модель, построенная аналогично собственной СИМ и описывающая представления субъекта о состоянии психики и возможном поведении партнера.
Т
Тезаурус (ИИ) – сумма знаний о себе и мире, накопленных субъектом к определенному моменту, служащая основой психической деятельности; в компьютерных информационных системах – информационная база, имеющаяся в распоряжении системы.
Темперамент – совокупность динамических характеристик, описывающих протекание психической деятельности; термин, как принято считать, принадлежит Гиппократу.
Территориальное поведение – комплекс форм поведения, обеспечивающих владение некоторой территорией, необходимой для выживания живого существа и содержащей все потребные ресурсы.
Тип высшей нервной деятельности – совокупность основных свойств, или обобщенная характеристика функционирования ЦНС, включающая в себя силу, уравновешенность и подвижность нервных процессов; четыре описанных типа ВНД примерно соответствуют четырем типам темперамента; термин введен И.П.Павловым.
Тип внешнего поведения (ТД) – качественная характеристика ВНД, оцениваемая интуитивно по видимым поведенческим реакциям.
Тип контакта – характер отношений между собакой и человеком-хозяином, определяемый возможностью совместного удовлетворения психологических потребностей.
Торможение – активный нервный процесс, вызываемый возбуждением и проявляющийся внешне в подавлении или предупреждении другой волны возбуждения; в ряде случаев (в физиологии ВНД) под торможением подразумевают общее снижение поведенческой возбудимости вплоть до апатии или сонливости.
Транспортный стресс – частный случай стресса, переживаемого животным при перевозке его транспортом.
У
Умеренно возбудимый тип поведения (ТД) – интуитивно определяемый по динамике тип поведения, соответствующий сангвиническому темпераменту.
Умиротворяющее поведение – одна из форм ритуального поведения, служащая призывом к предотвращению и/или прекращению конфликта.
Управление поведением – совокупность действий партнера (животного или человека), направленных на формирование и реализацию желательных форм поведения.
Уравновешенность нервных процессов – одно из описанных И.П.Павловым свойств ЦНС, характеризующее баланс процессов возбуждения и торможения.
Условная стая – постоянное сообщество (см. постоянная стая), включающее животных разных видов: существует только у домашних животных и образуется по воле человека.
Условное подкрепление (бихев.) – сигнал, не удовлетворяющий никакой потребности субъекта, но субъективно связываемый с удовлетворением хозяина и служащий синонимом реального подкрепления.
Уровень СИМ – условно выделяемая информационная структура, содержимое которой используется в процессе психической деятельности и обуславливает принимаемые решения.
Условный рефлекс – рефлекс, вырабатываемый прижизненно, в силу научения (жизненного опыта) и/или целенаправленного обучения.
Ф
Фактографическая информация – конкретные сведения (главным образом, выражаемые в мерах), отражающие состояние внешней и/или внутренней среды.
Фактографический уровень СИМ – ИС, содержащая фактографическую информацию.
Физиологические потребности – потребности, служащие поддержанию физиологической нормы организма, его выживанию и сохранению вида (потребность в пище, воде, сне и отдыхе, поддержании температуры тела, сексуальная потребность и т.п.).
Физиологический С. (Н.К.) – физиологическая реакция субъекта на физиологическое воздействие (биологические, химические, физические факторы, травмы и т.п.); в более широком смысле – физиологическая компонента любого стресса.
Физиопсихический С. (Н.К.) – психологическая (эмоциональная и поведенческая) компонента реакции субъекта на физиологические воздействия (на уровне непроизвольного и произвольного поведения).
Филогенез (биол.) – развитие вида в целом или какого-либо видоспецифичного признака в его эволюционном аспекте.
Формальный тип контакта – отношения собаки и хозяина, основанные на коллективных стереотипах поведения (порой в ущерб эмоциональной компоненте).
Форма поведения – более или менее сложный комплекс целенаправленных действий, направленный на удовлетворение какой-либо потребности.
"Формула стресса" – качественная зависимость, определяющая связь силы эмоций с факторами и событиями внешней и внутренней среды.
Функциональный дубль – команда, отличающаяся от основной (нормативной) по форме и выполняемым действиям, но предоставляющая хозяину собаки те же возможности, что и основная команда (например, "Рядом" как дубль команды "Ко мне"; команда "Место" как дубль команды "Сидеть"; команда "Дорога" как дубль команды "Стоять").
Х
Хронический стресс (здесь) – стресс (ОАС), представляющий собой реакцию на длительные психические нагрузки. По особенностям течения подразделяется на кумулятивный и экстремальный С.
Ц
Цель (здесь) – желательный результат поведения, состоящий в удовлетворении некоторой потребности.
Ч
Ш
Щ
Щенок – 1. собака в возрасте до 6 месяцев; 2. (здесь) – стайный ранг, не предполагающий никакой социальной ответственности, но обладающий широкими правами.
Э
Экспериментальное поведение – см. исследовательское поведение.
Экстраполяционное мышление (ИИ) – способность субъекта распространять известные ему закономерности в пространстве и времени.
Экстремальная среда – среда, превосходящая возможности психической адаптации субъекта по своей информационной насыщенности и динамике событий.
Экстремальный стресс – разновидность хронического С.; представляет собой реакцию на длительно действующие психические перегрузки и характеризуется тем, что поведенческие изменения наступают при резком снижении нагрузок.
Эмоциональная зависимость (от хозяина) – одно из проявлений гипер-эмоциональности, недостаточная самостоятельность животного в эмоциональном плане; проявляется постоянным следованием животного (собаки) за хозяином, часто служит причиной неврозов одиночества.
Эмоциональное подкрепление (Н.К.) – подкрепление поведения, воздействующее на эмоциональное состояние субъекта.
Эмоциональный (модальный) уровень СИМ – ИС, отображающая отношение субъекта к фактам, событиям и явлениям среды, а также к собственному поведению и поведению партнера.
Эмоциональный дисбаланс – состояние эмоционального уровня, соответствующее неадекватности (избыточности или недостаточности) эмоциональных стимулов и реакций.
Эмоциональный статус – состояние эмоций живого существа, определяемое их соотношением по смыслу и силе.
Эмоциональный С. – 1. эмоциональная реакция субъекта на запредельные воздействия, в т.ч., эмоциональная компонента любого стресса; 2. (Н.К.) стресс (ОАС), наступающий как реакция на психологические воздействия в сфере эмоций, и, в частности, выражающийся в изменении поведения и/или механизмов психической деятельности.
Эмоция – субъективный отклик живого существа на события во внешней и/или внутренней среде, имеющий смысл отношения к событиям и не всегда выражающийся в наблюдаемом внешнем поведении.
Этология – направление в зоопсихологии, изучающее поведение, присущее тому или иному виду в биологически обусловленных ситуациях и обеспечивающее выживание и сохранение вида; одна из целей этологии – определение эволюционной близости видов по свойственному им поведению (основоположник – Конрад Лоренц).
Эусоциальное сообщество – тип сообществ животных, для которых невозможно индивидуальное выживание (муравейник, пчелиный рой, колония кораллов и т.п.).
"Эффект забора" (этол.) – резкая смена характера поведения животного при пересечении сильным конкурентом пределов зоны уверенности, поведение меняется от агрессии к менее уверенному вплоть до избегания, проявляющегося в бегстве; термин введен Конрадом Лоренцем.
Эффективное поведение – поведение, систематически приводящее к оптимальному результату (то есть, к удовлетворению потребностей) в определенной ситуации и предполагающее минимизацию затрат.
Ю
Я
** Таблица составлена П.П.Ганцевой.
* Разработана Ю.В.Криволапчуком.
* Разработаны Ю.В.Криволапчуком.
* Разработана Ю.В.Криволапчуком.
** Таблица составлена П.П.Ганцевой.
* Разработаны Ю.В.Криволапчуком.
* Разработаны Ю.В.Криволапчуком с использованием методических материалов по кормлению с/х животных (С.Н.Хохрин).
* Разработаны Ю.В.Криволапчуком.
** Таблица составлена П.П.Ганцевой.
* Разработана Ю.В.Криволапчуком.
* Разработан совместно с Ю.В.Криволапчуком.
262