Проведем оптический эксперимент - неопасный и очень простой, даже книгу Уильяма Голдинга "Darkness visible" читать необязательно. Обычный зимний серый день создает нужную интенсивность освещения. Нужно расположиться в глубине комнаты, закрыть глаза и спокойно посидеть так минуты две. Цвет того, что мы увидим, будет вовсе не черным. Это коричневато-серая поверхность с белесыми вкраплениями. И тогда мы поймем, что коричневый фон на картинах старых мастеров - не скучный шаблон, а нечто физиологически обоснованное, глубокое и интересное само по себе. Потому что именно такой фон предустановлен нашему внутреннему восприятию. Когда до человека это доходит, он принимается разыскивать вокруг себя предметы цвета darkness visible. И даже старается окружить себя этими прекрасными предметами, которые можно разглядывать бесконечно: их фактура обладает способностью впитывать лишний свет, раздражающий сетчатку. Darkness visible - бесконечный покой пренатального состояния, когда не нужно было утруждать себя ничем, даже дыханием. Атмосферный кислород еще не резал нам легкие, свет - ретину, а безобразные звуки внешнего мира не терзали наш слуховой аппарат. Парить в гостеприимной жидкой среде, слушая приятный равномерный плеск, гораздо комфортнее и достойнее, чем быть постоянно придавленным к полу гравитацией. Поэтому художники, работающие в стиле darkness visible (пусть даже сами они и не подозревают об этом), нередко обращаются к морской теме. Один из излюбленных сюжетов - корабль в океане. Мы видим его изображение на крышке карболитовой шкатулки. Карболит - хрупкая архаичная пластмасса, изготовлявшася по примитивной технологии и широко применявшаяся для разных поделок в 1930-1950-е гг.